Трехуровневые модели

Поскольку французские дихотомии родились из русского противопо­ставления, в них сохранились два недостатка — они амбивалентны и не покрывают весь процесс конституирования. Поэтому в 1970-е годы появились модели в три уровня¹⁵. Одна из наиболее популярных была предложена Женеттом в книге Discours du récit. Женетт различает три значения, выражаемые словом récit: 1. «устный или письменный дискурс, который излагает некоторое событие или ряд событий» (1972, 62), 2. «последовательность событий... которые составляют объект данного дискурса» (Там же. С. 63), 3. «порождающий акт повествова­ния» (Там же). Эти значения Женетт обозначает такими терминами:

1. récit, 2. histoire, 3. narration (причем récit фигурирует как означаю­щее, a histoire как означаемое). Ш. Риммон-Кенан (1983, 3) перенимает эту триаду у Женетта, переводя терминологию на английский язык: text — story — narration.

M. Бал (1977а, 6) отметила, что третье понятие Женетта находит­ся на другом понятийном уровне, чем первые два. Если narration озна­чает процесс высказывания или некоторую активность, то récit и histoire означают продукт той или другой активности. Тем самым Же­нетт различает, по ее мнению, фактически только два уровня — т. е. те уровни, которые соответствуют формалистской дихотомии. Со сво­ей стороны, Бал предлагает несколько иную триаду: texte — récit — histoire (1977a, 4), или, в английской версии: text — story — fabula (1985, 5—6). Texte, в ее понимании, является означающим récit, кото­рый, в свою очередь, означает histoire. Аналогичным образом опре­деляет и X. А. Гарсиа Ланда (1998, 19—20) три «уровня анализа ли­тературного текста»: 1. «нарративный дискурс» {diseurso narrativo),

2. «история» (relato), 3. «действие» (accion). Под «действием» подраз-

¹⁵ Ср. обзоры моделей нарративного конститурования: Гарсиа Ланда 1998, 19—60; Мартинес, Шеффель 1999, 22—26.

157

умевается «последовательность повествуемых событий». «История» является «изображением [representation] действия, поскольку оно из­лагается нарративным способом». А «дискурс» — это «изображение» «истории».

Дальнейшим шагом в развитии модели нарративного конституиро­вания была предложенная Карлхайнцем Штирле (1973; 1977) триада «события» (Geschehen) — «история» (Geschichte) — «текст истории» (Text der Geschichte). К сожалению, в международной дискуссии эта мо­дель осталась незамеченной. В этой триаде первые два уровня соот­ветствуют формалистской фабуле. «События» — это подразумевае­мый в «истории» нарративный материал, который, трансформируясь в «историю», приобретает некоторый смысл. (Такое различение лежит в основе и предлагаемой мною модели.) Критику вызывает здесь опре­деление «текста истории». Это понятие объединяет два разных аспек­та: 1) перестановку частей при построении художественного целого, 2) манифестацию истории посредством языка. Штирле и сам видит, что и та и другая операции находятся на разных уровнях, и вводит «вспомо­гательную» дифференциацию «транслингвистического» «дискурса 1 (глубинного дискурса)» и «дискурса 2 (поверхностного дискурса)».

Следующая схема сводит воедино описанные выше модели консти­туирования. Следует обратить внимание на то, что столбцы содержат понятия сходные, но не обязательно идентичные во всех отношениях.

Томашевский	фабула		сюжет
Todorov	histoire		discours
Genette	histoire		récit
Rimmon-Kenan	story		text
Bal 1977	histoire		récit	texte
Bal 1985	fabula		story	text
Garcia Landa	accion		relato	discurso
Stierle	Geschehen	Geschichte	Text der Geschichte

158