IV. Годы войны (1941-1945)

Когда днём 22 июня 1941 года неожиданно объявили о начале войны, особого страха я не испытал. Меня в первый момент даже удивили слёзы и тревога в глазах взрослых. Я был уверен, так нас учили и воспитывали, что война для нашей страны очень скоро и победоносно завершится. Такая уверенность, например, следовала из фильма «Если завтра война…» Из него мы точно знали, что фашисты нападут на нас первыми, что это будет летом, но что очень скоро (через один, ну, может быть два дня) мы будем бить врага на его же территории. В тот момент мы, дети, конечно, всего ещё не осознавали.

Запомнился первый день войны. Было воскресенье, утро, нерабочий день, взрослые ещё находились дома. Стояла тёплая безветренная погода, настраивающая на отличный отдых.

И вдруг в 11 часов по радио объявляют, что в 12 часов дня с важным правительственным сообщением выступит министр иностранных дел СССР Вячеслав Михайловича Молотов. Я это точно помню, потому что ещё не убежал на улицу играть с ребятами. Как и родители остался дома и стал ждать его выступление.

У нас в посёлке жил друг отца – Рубцов Андрей Родионович. Его дом находился недалеко от нас (улица Горького), рядом с домом Оли Цветковой (улица Первомайская). Как только по радио объявили о начале войны, отец, взяв меня за руку, пошёл к Андрею Родионовичу. Всю дорогу мы шли молча, не говоря ни слова, каждый думая о своём. Пришли, молча посидели. Потом папа о чём-то коротко переговорил с дядей Андреем, и мы также молча вернулись домой.

Очень скоро всё взрослое население посёлка было мобилизовано, кто на боевой, а кто на трудовой фронт.

На войну уходили по-разному. Одни – в тот же день с блеском в глазах и абсолютной уверенностью в быстрой победе над врагом. Другие (их было большинство) тоже добровольцами, т.е. не дожидаясь повестки, но без всякого энтузиазма, хмурыми и печальными, а кто-то, даже несмотря на неотвратимость ареста, не сразу после её получения. Зато почти все прекрасно понимали, что идут на верную смерть и, может быть, навсегда расстаются с родными и близкими.

Мой отец из-за непризывного возраста, ему шёл 44-й год, и тяжёлого положения на всех фронтах, был призван в армию только в середине июля 1941 года. Но перед тем как уйти на войну, он два месяца проходил переподготовку в Москве в Военно-инженерном училище и только после этого был отправлен на Калининский фронт в Инженерно-технические войска (с февраля 1942 года – Инженерные войска).

Московское Военно-инженерное училище (1941 год) [48]

Инженерные войска – это, прежде всего, войска переднего края. Они идут в бой одновременно с мотострелками и танкистами, а часто и раньше них.

Мало кто знает, что именно Инженерные войска первыми осваивали новейшие средства ведения войны, внедряли их в арсенал армии. Из инженерных войск выделились в самостоятельные рода войск железнодорожные войска, войска связи, автомобильные войска, танковые войска. И уж совсем фантастикой покажется утверждение, что и авиация родилась в недрах инженерных войск. И между тем это так. Задача создания и боевого использования сначала воздухоплавательных, а затем и аэропланных отрядов была возложена именно на инженерные войска. Вплоть до конца Первой Мировой войны авиационные части оставались в ведении Главного Инженерного управления. Как-то незамеченным в истории Великой Отечественной войны проходит тот факт, что в начале 1942 года было сформировано десять саперных армий: по одной саперной армии на каждый фронт.

Если кратко – Инженерные войска как особый род войск Красной Армии предназначены для решения задач инженерного обеспечения боя, которые осуществляются с целью создания другим войскам необходимых условий для своевременного и скрытного выдвижения, развертывания, маневра, успешного выполнения ими боевых задач, повышения защиты войск и объектов от всех видов поражения, для нанесения противнику потерь, для затруднения действий противника.

Во время Великой Отечественной войны инженерное обеспечение включало в себя:

инженерную разведку противника, местности и объектов;

фортификационное оборудование позиций, рубежей, районов, пунктов управления;

устройство и содержание инженерных заграждений, и производство разрушений;

установку и содержание мин и фугасов;

уничтожение и обезвреживание мин противника;

проделывание и содержание проходов в заграждениях и разрушениях;

устройство проходов через препятствия;

разминирование местности и объектов;

подготовку и содержание путей движения войск, подвоза и эвакуации;

оборудование и содержание переправ при форсировании водных преград;

инженерные мероприятия по маскировке войск и объектов;

инженерные мероприятия по восстановлению боеспособности войск и ликвидация последствий бомбовых ударов противника;

добычу и очистку воды, оборудование пунктов водоснабжения.

В то же время необходимо подчеркнуть, что задачи инженерного обеспечения выполнялись также частями и подразделениями всех родов войск и специальных войск. Они самостоятельно возводили сооружения для ведения огня, наблюдения, укрытия личного состава и техники; прикрывали минно-взрывными заграждениями и маскировали свои позиции и районы расположения; прокладывали и обозначали пути движения; преодолевали заграждения и препятствия; форсировали водные преграды.

Но в отличие от них Инженерные войска выполняли наиболее сложные задачи инженерного обеспечения, требующие специальной подготовки личного состава, применения инженерной техники и специфических инженерных боеприпасов. Кроме того, они наносили поражение технике и личному составу противника минно-взрывными средствами.

Таким образом, всё вышесказанное свидетельствует о том, что Инженерные войска не имели никакого отношения к «стройбатам» и к строительству.

Такое подробное объяснение сущности Инженерных войск и первоочередных их задач, взятое из обширного исследования на эту тему военного историка Юрия Еремеева (40), приведено мною лишь для того, чтобы подчеркнуть трудности и опасности службы моего горячо любимого отца.

Как я уже рассказывал, рядом с нашими домами проходила железная дорога. Не сговариваясь, мы, дети, стали участвовать в добровольном почине «Помощь фронту». Писали письма фронтовикам с разными добрыми пожеланиями (скорейшей победы и, конечно, живыми и здоровыми вернуться домой) и просьбой – переписываться. Для этого в конце письма указывали свой обратный адрес. А затем бросали эти письма-треугольнички в открытые двери теплушек, которые медленно проезжали мимо наших домов в сторону Можайска.