6

ИЗМЕНЕНИЕ ЯЗЫКА

6.1. Историческая лингвистика

Наука, которую мы называем исторической лингвистикой, сформи­ ровалась в основном в XIX в. (см. 2.1).

То, что язык со временем изменяется, лингвисты заметили уже до­ статочно давно. Они знали также, что многие современные европейские языки в некотором смысле произошли из более древних языков. Так, на­ пример, было известно, что современный английский произошел из ан­ глосаксонского, а языки, которые мы сейчас называем романскими — французский, испанский, итальянский и другие — восходят к латинско­ му языку. Однако до тех пор, пока не были сформулированы основные принципы исторической лингвистики, не было понимания того, что из­ менение языка — это универсальный, непрерывный и в значительной мере регулярный процесс.

Далее каждый из этих трех аспектов языкового изменения будет рассмотрен подробнее. Пока лишь отметим, что универсальность и не­ прерывность этого процесса, а именно то, что ему подвержены все живые языки и что он происходит постоянно, для большинства исследователей не было очевидным, так как этому препятствовали консерватизм литера­ турных языков Европы и нормативный характер традиционной граммати­ ки (см. 2.4). Особенно важен в этом отношении статус латинского языка. В течение многих веков этот язык использовался в Западной Европе в ка­ честве языка науки, делопроизводства и дипломатии. Начиная с эпохи Возрождения, он постепенно уступил место для выполнения этих функ­ ций появившимся новым романским языкам, а также другим языкам, которые произошли не от латинского языка: английскому, немецкому, нидерландскому, шведскому, датскому и другим. К началу XIX в. латин­ ский язык почти стал мертвым языком, однако он все еще сохранял свой особый статус, отличающий его от большинства других языков. Для тради­ ционных грамматистов он продолжает оставаться особым языком и по сей день. С современной точки зрения специфика особого статуса латинского языка состоит в том, что даже и после эпохи Возрождения его рассматри­ вали как язык, который на протяжении около двух тысячелетий оставался почти неизменным живым языком, и был огражден от порчи как нор­ мативными грамматиками, так и тем, что им пользовались образованные

люди. Как мы уже видели, такой же подход практиковался и по отноше­ нию к современным литературным европейским языкам в ту эпоху, когда они сформировались, или, точнее, когда они были признаны годными для использования в качестве литературных — т. е. после эпохи Возрождения.

К литературным языкам относились с большим почтением, чем к не­ литературным языкам и диалектам: любые отмеченные грамматистами расхождения между литературным и разговорным или между литератур­ ным языком и диалектами обычно осуждались и рассматривались как неаккуратность или как недостаток образования. Лишь немногие осозна­ вали значимость того факта, что процесс передачи литературных евро­ пейских языков от поколения к поколению сильно отличается от того, как люди в детстве усваивают свой родной язык. Недостаточно внимания уделялось и тому, что во многих европейских языках, например, в англий­ ском и французском, система правописания основана на произношении слов, характерном для прошлых веков, и поэтому скрывает многие фо­ нетические и фонологические изменения, имевшие место в этих языках. Если мы хорошо владеем английским или французским языком, нам нетрудно читать Шекспира или Ронсара, но мы вряд ли бы поняли их произведения, если бы услышали их в устном исполнении авторов. Толь­ ко после того, как в период с 20-х по 70-е гг. XIX в. — время, которое сейчас мы считаем классическим периодом исторической лингвистики — была проделана скрупулезная работа по исследованию языковых фактов, лингвисты стали лучше понимать связь, с одной стороны, между пись­ менным и устным языком и, с другой стороны, между литературным и нелитературными языками.

На основании этих скрупулезных исследований с использованием так называемого сравнительно-исторического метода (он будет описан далее в 6.3) было убедительно показано, что не только все великие литератур­ ные европейские языки берут свое начало от устных диалектов, но и их происхождение и развитие описывается только на основании тех прин­ ципов, которые определяют усвоение и использование соответствующего разговорного языка. Однако традиционные взгляды и навыки образо­ вания оказываются настолько сильны, что большинству из нас трудно мыслить в этих категориях без специальной подготовки.

Так, например, мы не всегда по достоинству оцениваем тот факт, что в некоторый момент времени язык может начать исчезать, и в этом случае, используя метафору, мы говорим о том, что он вымирает; однако оказывается, что говорить о том, что язык рождается, с использова­ нием такой же биологической метафоры — это скорее бессмыслица1). Приведенное замечание существенно еще и потому, что терминология исторической лингвистики, как мы увидим далее, по существу основана

' По-видимому, о пиджинах и креольских языках все-таки можно говорить, что они рождаются от союза двух языков-родителей, каждый из которых продолжает функцио­ нировать отдельно, параллельно со своим отпрыском (см. 9.3). Но эта более или менее приемлемая метафора для понятий «отцовства» и «рождения» ие имеет отношения к тому, что обсуждается в данном разделе.

на метафорах. Мы объединяем языки в языковые семьи на основании их

общего происхождения от более древнего языка-предка. Мы говорим также, что языки, чье происхождение мы можем проследить от общего языкапредка, — аналогично тому, как романские языки восходят к латинскому языку — являются генетически родственными. Когда эти термины стали впервые употребляться в лингвистике XIX в., они часто воспринимались более буквально, чем в наши дни, и объяснялось это влиянием немецкого романтизма, с одной стороны, и эволюционной теории Дарвина, с дру­ гой. Следует особо подчеркнуть, что нельзя точно указать момент, когда, скажем, англосаксонские диалекты в одночасье превратились в англий­ ский язык, или же когда латинский язык положил начало романским языкам, продолжая при этом оставаться в течение нескольких веков язы­ ком научного общения. Однако именно так ошибочно представляют себе происхождение языков люди, не являющиеся лингвистами.

Истина же заключается в том, что превращение одного языка в другой происходит не скачкообразно, а постепенно. То, что мы делим историю английского языка на три периода — древнеанглийский (или англосак­ сонский), среднеанглийский и новоанглийский — и рассматриваем их как три разных языка, или как три этапа в развитии одного и того же языка, в значительной мере является условностью и лишь одним из возможных решений. При таком членении мы учитываем как лингвистические, так и экстралингвистические факторы. Современный литературный англий­ ский язык, если иметь в виду наиболее важные черты фонетики, грам­ матики и значительной части лексики, является наследием лондонского диалекта. Геофафически этот диалект был расположен близко от точки соприкосновения трех из четырех древнеанглийских диалектов, а именно мерсийского, уэссекского и кентского, и поэтому унаследовал черты всех трех из перечисленных диалектов. Лондонский диалеюг характеризуется также некоторыми отдельными чертами, которые восходят к четверто­ му древнеанглийскому диалекту — нортумбрийскому; это местоименные формы they 'они', their 'их (= принадлежащий им)', them 'их', а также большинство слов, начинающихся на sk- (skill 'мастерство', sky 'небо', skin 'кожа, шкура', skirt 'юбка' и др.). Эти слова в свою очередь бы­ ли заимствованы из языка викингов (т.е. древнескандинавского языка), влиянию которого нортумбрииский диалект подвергался еще с IX в.

После того, как в 1066 г. Британия была завоевана норманнами, язы­ ком правящих классов стал французский язык, и в течение следующих полутора веков он выступал в качестве языка литературы и государствен­ ных документов. Когда в начале XIII в. английский язык стал вновь использоваться в качестве литературного, он уже значительно отличался от англосаксонского языка предшествующего периода. Помимо прочих изменений, которые произошли за это время, язык, который мы сейчас называем среднеанглийским, в области лексики и грамматики подверг­ ся значительному влиянию норманнского диалекта французского языка. Заметим, в частности, что известный английский писатель этого времени Чосер писал на лондонском диалекте среднеанглийского языка, который,

благодаря политической и экономической важности столицы, стал те­ перь играть роль литературного национального языка. В XV в., к концу Столетней войны, Англия, уже вполне осознавшая свою национальную независимость, превратилась из феодального государства в государство с образованной, богатой и все более могущественной буржуазией. Это стало важным фактором в становлении и стандартизации литературного среднеанглийского языка.

Среднеанглийский период отделен от новоанглийского эпохой Воз­ рождения, которая достигла берегов Англии в конце XV в. Одним из наи­ более важных следствий этого события в области культуры и образования стало возрождение латыни в качестве литературного языка» Но это поло­ жение сохранялось сравнительно недолго. Хотя латинский язык и поль­ зовался статусом литературного языка вплоть до начала XIX в., наиболее значительные литературные произведения, созданные во времена коро­ левы Елизаветы и позже, например, такие, как пьесы Шекспира и поэма Мильтона «Потерянный рай», были все же написаны по-английски. Тем временем Британия начинала играть все более важную роль на мировой арене. В XVII в. появились первые поселения английских колонистов

вСеверной Америке, а к началу XIX в. английский стал языком государ­ ственных документов, высшего образования и делопроизводства не только

вСоединенных Штатах, Канаде, Австралии и Новой Зеландии, где он был родным языком для большинства политически и экономически активных поселенцев и их потомков, но также в Индии и других азиатских и афри­ канских странах, входящих в состав Британской империи. Английский язык после эпохи Возрождения стал мировым языком, так же, как двумя тысячелетиями ранее мировым языком стала латынь (в так называемом Старом свете Европы, Северной Африке и некоторых областях Азии).

Ипричины тому в обоих случаях были сходны. Но и латынь, и ан­ глийский были по своему происхождению просто местными диалектами небольших племен, в первом случае — италийских, во втором — герман­ ских. В лингвистическом отношении эти диалекты ничем не выделялись среди родственных италийских и германских диалектов соседних племен.

Приведенное выше краткое и весьма упрощенное описание разви­ тия и распространения английского языка призвано показать, что если и есть основания делить внешнюю и внутреннюю историю языка на бо­ лее или менее четкие периоды, сам процесс изменения языка происходит непрерывно. То, что создает впечатление скачкообразности, например, между древнеанглийским и среднеанглийским, или, в меньшей степени, между среднеанглийским и новоанглийским, представляют собой не что иное, как совпадение определенной совокупности факторов. К таким факторам относятся, с одной стороны, промежутки во времени между отчетливо выделяющимися периодами, и, с другой стороны, относи­ тельная стабильность литературного языка в течение достаточно долгих периодов времени. У нас почти не сохранилось письменных памятников нелитературных диалектов древнеанглийского и среднеанглийского язы­ ка. Однако мы можем с уверенностью утверждать следующее: во-первых,