Л.Н. Толстой поиск веры

3

4

ВВЕДЕНИЕ

Светило русской литературы Л.Н. Толстой (1828-1910) одним из основных вопросов человеческого бытия видел вопрос о смысле жизни.

Драму человеческого бытия, по его мнению, составляет противоречие неотвратимости смерти и характерным для человека стремлением к бессмертию. На этой почве возникают и непрекращающиеся рассуждения людей о сути бытия.

Суета и мелочность жизни порождает мучающий человека вопрос: "Есть ли в моей жизни такой смысл, который не уничтожался бы неизбежно предстоящей мне смертью?" По мнению Толстого, человеческая жизнь наполняется смыслом лишь тогда, когда она положена на выполнение божественной воли, а воля бога является как бы законом любви, который противостоит закону насилия. Закон любви содержит человеческое сердце,

его осмысливали основатели религий, философы, полней и точней всего его отразили заповеди Христа.

Для защиты себя и своей души от тлена, для придания жизни смысла,

который не обессмысливала бы смерть, человеку требуется перестать делать зло, прекратить насилие раз и навсегда. Не отвечать злом на зло, насилием на насилие – такова основа жизненного учения Л. Толстого.

Цель данной работы рассмотреть поиск веры Толстого

5

1. Л.Н.Толстой поиск веры

Во время разработки собственного религиозно-этического учения Толстой исследовал и подверг переосмыслению все главные религиозные вероучения, выбирая из их среды принципы нравственности, которые входили в создававшуюся в его сознании систему воззрений. Главным образом его взгляд был направлен к восточным, азиатским религиозным и философским учениям, где сильнее, нежели в соответствующих идеологических течениях Европы, были отражены патриархальные элемент.

Христианство, он также подверг специфической переработке.

Хоть Толстой и не принимал церковное христианство, т.е учение,

которое, согласно его взглядам, искажало официальное богословие, всё равно именно оно способствовало выбору главного направления его религиозно-

философских изысканий. В христианстве он выделил критерии, характерные для всех религий, а именно: равноправие людей перед лицом Бога, не отвечать на зло насилием, личное самоусовершенствование, выводившееся из потребности в служении богу, и т. п. Также Толстой очень отчетливо для себя определил то антинародное влияние, которое церковь оказывала на жизнь общества, и поэтому относился к ней с большим предубеждением. Он считал, что христианская догматика была для церкви только «предлогом», в

действительности же церковь всегда преследовала главным образом свою выгоду, эксплуатируя невежество простых людей и их наивную веру.

Поставив перед собой задачу очистить первоначальное христианство от позднейших наслоений, он толковал его в духе всеохватывающей любви, т. е.

принимал его главный нравственный завет.1

1 Галактионов А.А., Никандров П.Ф. “Русская философия IX-XIX вв.”. Ленинград. 1989 г.

6

Из западноевропейских мыслителей Толстой ближе всего к Руссо,

Шопенгауэру и Бергсону. Руссо в основном повлиял на социальную философию писателя и на его педагогические воззрения. Что же касается нравственно-религиозного учения, то здесь легко прослеживается его связь прежде всего с Шопенгауэром. У обоих мыслителей много созвучного в трактовке категорий воли, совести, добродетели. Обоих отличает аскетизм и пессимизм в учениях. Бергсон, скорее всего, оказал влияние на Толстого в понимании определенных общефилософских и гносеологических вопросов, в

число которых входили причинность и целесообразность. Так же, как и Бергсон, Толстой склонялся к иррационализму, выставлению в авангард интуиции.

На воззрения Толстого, главным образом оказывала воздействие общественная и умственная атмосфера России второй половины XIX в.

Русская мысль предоставила целое направление идей и течений, своеобразно переплавлявшихся в сознании писателя. Но при всем влиянии, испытанном Толстым в течение долгой жизни, писателя отличал свой собственный,

неповторимый путь. Он не имел бесспорных авторитетов, перед лицом которых он смог останавливаться. Все учения и идеи он пропускал через призму русского быта в его переходный период.2

Все планы жизненных изменений у Толстого были связаны с улучшением человека. Поэтому вопросы нравственности находились в центре философии и социологии. Но создание учения он не представлял без религиозной основы. Все религиозные учения, в понимании Толстого,

содержат две части: этическую, то есть учение о человеческой жизни и метафизическую, которая содержит ведущую религиозную догматику и имеет представления о Боге и его атрибутах, о происхождении мира и людей,

об их отношении к Богу. Поскольку метафизическая сторона религий неодинакова, будучи как бы сопутствующим признаком, а этическая во всех

2 Асмус В.Ф. “Мировоззрение Толстого”. – 1961г.

7

религиях совпадает, то, следовательно, именно она и составляет подлинный смысл любой религии, а в истинной религии она должна сделаться единственным содержанием. И сколько бы церковь ни подменяла этику метафизикой, сколько бы ни ставила внешнее, мирское выше внутреннего в угоду своим земным, корыстным целям, люди, в особенности простой народ,

далекий от понимания догматических ухищрений, сохранил нравственное ядро религии во всей его чистоте. Поэтому Толстой отвергал церковь,

церковную догматику и обрядность и звал учиться истинной вере у простых людей.

На ряду с этим человечество в течении всей истории выявило и разработало духовные начала, которым следуют все люди. Факт сочетания данных основ в человеческих сознании и поведении Толстой считает еще одним доказательством возможного построения единой “истинной” религии: “Истинная религия есть такое согласное с разумом и знаниями человека установленное им отношение к окружающей его бесконечной жизни, которое связывает его жизнь с этой бесконечностью и руководит его поступками.”

Дальше он дает пояснение, что основы “истинной” религии до того характерны для людей, что считаются ими как давно известные и само собой разумеющиеся. Христиане в качестве “истиной” религии видят христианство,

но не в его внешних проявлениях, а в моральных нормах, согласно которым христианство имеет общие черты с конфуцианством, даосизмом, иудаизмом,

буддизмом и даже магометанством. С другой стороны, истинным во всех,

данных религиях выступает то, что имеет сходства с христианством. А это подразумевает, что наличие множества вероучений свидетельствует о несостоятельности религии, учений или церквей в отдельности, но это не является доводом против истинности религии в принципе.3

Большую роль среди религиозно-этических взглядов Толстого играет понятие бога и в первую очередь влияние данного понятия именно для

3 Ильин В.В. “История философии: Учебник для вузов”. Санкт-Петербург. 2005г.

8

человека. Определения бога в онтологическом плане, то есть как бесконечного бытия, а также в космологическом смысле, то есть, как творца мира, для Толстого не представляют интереса. Напротив, он объявляет метафизическим суеверием идею, что мир произошел из ничего, только в результате акта божественного творения. Сущность божества он рассматривает преимущественно в моральном плане. Он представляет бога в качестве “неограниченного существа”, которое сознается каждым человеком

всамом себе в ограниченных временем и пространством пределах.

Аеще точнее, как любил повторять Толстой, “Бог есть любовь”, “совершенное благо”, составляющее ядро человеческого “я”. У него понятие бога с отождествляется с понятием души. “Нечто бестелесное, связанное с нашим телом, мы называем душою. Это же бестелесное, ни с чем не связанное и дающее жизнь всему, что есть, мы называем Богом”. Душа, по его учению, есть причина человеческого сознания, которое в свою очередь,

должно быть имманацией “всеобщего разума”. Данный всеобщий разум, или Бог, выступает в качестве высшего нравственного закона, и познании его составляет главную задачу человечества, которое имеет прямую зависимость от понимания смысла жизни и способов ее верного устройства.

Для решения вопроса о смысле жизни, человеку требуется понять чем является жизнь в принципе. Анализируя все знаемые в то время наукой определения жизни, Толстой видит в них тавтологию и отражение лишь попутных процессов, а не тех которые определяют саму жизнь, поскольку они сводят многообразие человека к существованию в биологическом смысле. Однако, по мнению Толстого, жизнь человека немыслима без социальных и нравственных стремлений, и на данной основе он для всех определений жизни противопоставил собственное: слабости выбирают те,

кто примирился с обманом, в котором существуют сами. Данные позиции Толстой называет иллюзией, которые не содержат в себе исчерпывающего решения вопроса, потому что их вывел рассудок. Но кроме разума,

охватывающего отношения между “я” и “не-я”, человеку присуще некоторое

9

внутреннее, над разумное “сознание жизни”, корректирующее работу разума.

Она-то, эта жизненная сила, заключена в простом народе, понимание смысла жизни который недеформировано ни влиянием ложного знания, ни искусственной цивилизацией, ни церковным богословием. “Неразумное знание” народа есть вера. Следовательно, в народе и надо искать смысл жизни.

Показательны в этом отношении рассуждения Толстого от имени Левина в последних главах романа “Анна Каренина”. Откуда, для чего, зачем

ичто такое жизнь, каков ее смысл, а также смысл человеческих побуждений

истремлений — вот опросы, поставленные Толстым перед Левиным. “Организм, разрушение его, неистребимость материи, закон сохранения силы” развитие — были те слова, которые заменили ему прежнюю веру.

Данные слова и сопутствующие им понятия подходили для умственных задач; но для жизни они ничего не предоставляли. Не находя ответ в теориях которые выдвинули материалисты и естествоиспытатели, Левин обратил свой взгляд к философии идеалистов, к трудам Платона, Канта, Шеллинга,

Гегеля и Шопенгауэра, но конструкции рационализма с поэтапными понятиями разрушились сразу же, как только он вспоминал, что в человеческой жизни существуют более важные вещи, чем разум, такие, что с позиции разума необъяснимы. В своих изысканиях Левин наткнулся на богословскую литературу и дошел до трудов Хомякова.

Сперва он согласился с идеологом славянофильства, что понимание

«божественных истин» даны не для отдельного человека, а для союза людей,

которых объединяет церковь. Но исследуя историю различных церквей он убедился, что церкви враждебно настроены друг к другу и каждая из них претендует на право исключительности. Последнее обстоятельство стало причиной его недоверия к церковному богословию и толкнуло на поиск истины в своей, собственной душе. Слова крестьянина Федора: “жить для

10

Бога, для души”, “жить по правде, по божьи” ему неожиданно открыли смысл жизни.4

Толстой приводит доводы в пользу того, что все ученые и мыслители,

которые задавались вопросом о смысле жизни, или давали неопределенный ответ, или приходили к признанию бессмысленности конечного существования человека перед лицом бесконечного мира. Однако суть вопроса Толстой видит в том, какой смысл именно конечного в бесконечном?

Какое вневременное и внепространственное значение имеет индивидуальная жизнь, взятая сама по себе? И эта новая постановка вопроса приводит Толстого к ещё более категорическому заявлению, что только религиозная вера раскрывает перед человеком смысл его жизни, направляет его на путь совершенствования себя и общества, “Цель жизни только одна: стремиться к тому совершенству, которое указал нам Христос, сказав: “Будьте совершенны, как Отец ваш небесный”. Эта единственная доступная человеку цель жизни достигается не стоянием на столбе, не аскетизмом, а выработкою в себе любовного общения со всеми людьми. Из желания достигнуть эту правильно понимаемую цель происходит вся полезная человеческая деятельность, и согласно данной цели решают все вопросы”.

Хоть конечная цель жизни всего сущего и сокрыта от человеческого понимания, он, узнав “дело бога”, может понять, что его призванием является участие через увеличение любви или, по утверждению Толстого, —

установление “царства божия внутри нас и вне нас”. Человек постигает знание, что он является орудием, которым, действует бог, и что его личным благом является участие в данной работе.

Практическим средством для реализации указанной цели, по мнению Толстого является принцип “непротивления злу насилием”. Перефразируя евангельские заповеди, он видит в них идеальное отражение моральных

4 Кирвель Ч.С., Бородич А.А., Розенфельд У.Д. “История философии: Учебник”. – 2-е изд. испр. – Мн.: Новое Знание. 2001г.

11

норм, которые являются обязательными для любого общества. Но в качестве центрального связующего положения данного кодекса, по его убеждению,

выступает принцип непротивления. Люди во все времена понимали, что личное благо имеет прямую связь с благополучием других. Но они ошибочно считали, что воплотить в жизнь данный закон возможно через насилие,

которое оправдывается необходимостью наказания за несоблюдение законодательным нормам. Поэтому одни брали на себя возмездие и это их развращало, другие подчиняли и это тоже развращало, но покорностью перед произволом власти. Похожему удалению от норм истинной жизни способствовала и церковь, “но как огонь не тушит огня, так зло не может потушить зла. Только добро, встречая зло и не заражаясь им, побеждает зло”.

Осуждая одинаково за насилие и правительство, и революционеров, Толстой дает следующие рекомендации практической этики: 1) перестать самому делать прямое насилие, а также и готовиться к нему; 2) не принимать участия в каком бы то ни было насилии делаемом другими людьми; 3) не одобрять никакого насилия.

Итак, направлением религиозной антропологии и ее производной религиозной этики Толстого, являвшейся стержнем его общих теоретических взглядов, был человек. А посвящена данная философия была определению отношения людей к миру, человеческой природы, материальной и духовной жизни, цели и смысла человеческого бытия. Данные вопросы с давних времен волновали человечество, и все известные художники или мыслители прошлых лет, обращали внимание на данную сферу, которая у Толстого являлась самой существенной и на алтарь которой он положил свой талант.

Не сумев найти у своих предшественников удовлетворительного ответа на данные вопросы, Толстой обратил внимание на исследование жизни в самых разных ее проявлениях. Хорошо представляя быт и нравы аристократии дворянства, городского дна и нищего крестьянства, он отразил в своих художественных творениях яркую, убедительную картину развала феодальной России. Но, он не сумел понять сущность противоречий в