40. Оказание правовой помощи и исполнение поручений иностранных судов

Причины интенсивного развития и углубления контактов между гражданами и организациями различных государств, в том числе и тех, которые характеризуются традиционными культурой и правовыми системами, закономерно создают материальные предпосылки для возрастания доли в рассмотрении национальными судами дел с участием иностранных физических и юридических лиц. Именно такого рода отношения обусловливают необходимость применения иностранных норм материального права, следовательно, уяснения его содержания. Нет нужды подчеркивать, что для российских судебных учреждений безусловную трудность в аспекте правоприменения представляют, скажем, такие правовые системы, как английское или шотландское право, основанные на системе прецедентов или «права справедливости», индийское право с множественностью внутренних подсистем, право США, имеющее в своем нормативном составе федеральные нормы и нормы законов штатов, наконец, мусульманское право, характеризующееся отсутствием кодификации и различающееся в зависимости от принадлежности к тому или иному течению, руководству или школе, даже в пределах одной страны. Все это делает объективно необходимым получение соответствующих заключений от компетентных учреждений государства, право которого должно быть применено. Просьбы об оказании правовой помощи обычно составляются на языке запрашивающей стороны. Однако могут предусматриваться и иные решения. Так, российско-египетский договор о правовой помощи устанавливает, что учреждения договаривающихся сторон во взаимоотношениях в связи с оказанием правовой помощи пользуются английским языком (ст. 5) и сносятся друг с другом через министерства юстиции. По договоренности стороны могут использовать бланки на двух языках. Кроме того, учреждения юстиции оказывают взаимно по просьбе другой стороны содействие в установлении адресов лиц, находящихся на их территории, в рамках оказания правовой помощи по гражданским или уголовным делам. Наиболее подробное регулирование в части предоставления взаимной правовой помощи содержат двусторонние договоры, подписанные преимущественно в последние годы. К ним, прежде всего, необходимо отнести советско-испанский, российско-польский, российско-египетский, российско-турецкий, российско-индийский, российско-аргентинский и другие договоры о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам. Интересно заметить необычное, например, наименование договоров с Турцией, Индией и Египтом, закономерно отражающее и их содержание. Они называются «договорами о взаимном оказании правовой помощи по гражданским, торговым (в российско-египетском договоре - коммерческим) и уголовным делам». Соглашения с Аргентиной от 21 ноября 2000 г. именуется «договором о сотрудничестве и правовой помощи по гражданским, торговым, трудовым и административным делам». Как становится очевидным из названий документов, наряду с отношениями, включаемыми в сферу гражданского оборота, все большую значимость приобретают и коммерческие, предпринимательские контакты между национальными субъектами двух стран, что и обусловило выделение торговых отношений в качестве особого предмета регулирования. Для эффективного и правильного обращения к нормам международных соглашений в области оказания правовой помощи в Российской Федерации разработан и действует ряд нормативных актов, принятых в целях облегчения задач компетентных органов (судов, органов нотариата, ЗАГСа и т.п. по правоприменению). Следует прежде всего назвать Закон «О международных договорах Российской Федерации» от 15 июля 1995 г., Указ Президиума Верховного Совета СССР «О признании и исполнении в СССР решений иностранных судов и арбитражей» от 21 июня 1988 г., Постановление Президиума Верховного Совета СССР «О мерах по выполнению международных договоров СССР о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам» от 21 июня 1988 г., Инструкцию о порядке оказания судами и органами нотариата СССР правовой помощи учреждениям юстиции иностранных государств и о порядке обращения за правовой помощью к этим учреждениям от 28 февраля 1972 г., а также Постановление Пленума Верховного Суда СССР «О вопросах, связанных с выполнением судами договоров с иностранными государствами об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам» от 19 июня 1959 г. (в редакции Постановления Пленума ВС СССР от 11 июня 1972 г. № 6), Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11 июня 1999 г. № 8 «О действии международных договоров Российской Федерации применительно к вопросам арбитражного процесса». Последний из перечисленных документов обращает на себя внимание тем, что, говоря об исполнении судебных поручений иностранных судов, он подтверждает существующую в силу действующих норм российского права возможность направления судебного поручения в порядке и на условиях международной вежливости в отсутствие международного договора о правовой помощи (п. 19). Необходимо учитывать, что п. 5 Киевского соглашения стран СНГ предусмотрен особый порядок выполнения судебных поручений в рамках разрешения хозяйственных споров, направляемых в Азербайджан, Армению, Белоруссию, Казахстан, Кыргызстан, Молдову, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан, Украину, в силу которого судебные поручения посылаются в названные страны почтовой связью, непосредственно в суды, компетентные разрешать экономические споры на территории этих государств. В ряде случаев договоры предусматривают предоставление по запросу помощи в установлении места работы и размера доходов ответчика, если в суде одной из сторон предъявлен иск о взыскании алиментов с лица, находящегося на территории другого договаривающегося государства (ст. 14 российско-польского договора). Договаривающиеся государства принимают на себя обязательства по пересылке друг другу в ответ на поступившую просьбу в дипломатическом порядке без перевода на язык другой стороны и бесплатно документов об образовании, трудовом стаже и иных документов, которые касаются личных прав и интересов граждан другой договаривающейся стороны. Отказ в оказании правовой помощи может иметь место только в случае, если это наносит ущерб суверенитету, безопасности, общественному порядку или другим иным интересам запрашиваемой стороны. Еще одним обстоятельством, препятствующим оказанию правовой помощи, указываемым новейшими двусторонними договорами, является противоречие основным принципам законодательства или международным обязательствам соответствующего государства. Во всех иных случаях отказ от оказания предусмотренной международным договором правовой помощи и осуществления необходимого действия должны квалифицироваться как нарушение международно-правового обязательства договаривающейся стороны. Более того, как было показано выше, даже в условиях отсутствия соответствующего международного соглашения отказ запрашиваемого государства выполнить действие по оказанию правовой помощи рассматривается как отход от принятых норм международного общения - принципа международной вежливости. Важным аспектом предоставления государствами правовой помощи друг другу выступает признание документов, выданных органами одной страны, на территории другой. Весьма распространенным ныне принципом в этом отношении является положение о том, что в подобных случаях для признания экстерриториального действия национальных документов одного государства в пределах юрисдикции другого не требуется их официальной легализации: будучи снабженными государственными печатями и надлежащими подписями должностных лиц, такие документы должны приниматься на территории другой страны-участницы договора без дополнительных требований по их удостоверению или легализации. В свете этого для документов, происходящих из стран, с которыми Россия заключила договоры о правовой помощи, предусматривающие освобождение от легализации, не может быть предъявлено требование об апостиле (проставлении особого штампа на самом документе или отдельном листе, скрепляемом с ним), установленном Гаагской конвенцией, отменяющей требование легализации иностранных официальных документов от 5 октября 1961 г. (подробнее об этом см. далее, в § 7). В широком международном масштабе, помимо договоров о правовой помощи, в которых вопросы предоставления консультаций, информации, обеспечения ответов на запросы национальных судебных учреждений через центральные органы юстиции или через дипломатические органы по поводу установления содержания иностранного права регулируются на двусторонней основе, в настоящее время имеются примеры многосторонних соглашений, посвященных специально решению государствами подобных задач. Так, в рамках Совета Европы таким документом выступает упоминавшаяся Европейская конвенция об информации относительно иностранного законодательства от 7 июня 1968 г., участницей которой является и Российская Федерация, и Дополнительный протокол к ней от 15 марта 1978 г. Согласно Конвенции государства обязались предоставлять друг другу информацию относительно своего законодательства и процедур в гражданской и коммерческой сферах, а также относительно судебной организации (ст. 1). В то же время положения Конвенции не ограничивают возможности сторон, поскольку договаривающиеся государства могут предпринять меры по расширению для себя сферы действия Конвенции, с тем чтобы она охватывала и иные, не предусмотренные в ее положениях области. Конвенция установила обязанность государств осуществлять запросы через специально создаваемые для этого единые органы. Однако государства вправе назначить в этих целях и в данном качестве центральные органы юстиции (ст. 2). Еще одним документом регионального характера, применяемым в подобных ситуациях для стран СНГ, служит Соглашение от 21 октября 1994 г. «Об обмене правовой информацией», подписанное всеми государствами, за исключением Украины и Туркменистана, в силу которого его участники согласились осуществлять обмен такой информацией в рамках тематического перечня нормативно-правовых актов, открытых к публикации и подлежащих межгосударственному обмену (ст. 1). По взаимной договоренности стороны обмениваются правовой информацией путем электронной передачи документов «каждый с каждым» и «каждый со всеми» на рабочем языке Содружества Независимых Государств, соблюдая установленные международными стандартами способы коммутации сообщений и пакетов для открытых систем, или предоставляют субъекту-пользователю необходимую информацию на бумажных носителях (ст. 5). Оценивая содержание указанного документа, следует отметить его своевременность ввиду весьма динамичного развития технических средств, используемых для обмена информацией, и интенсивного появления новых инструментов, создающих еще более оперативные возможности общения сторон. Рассматриваемое соглашение стало первым международным документом, поставившим целью решить в региональном масштабе проблему межгосударственного сотрудничества в области обмена правовой информацией и его технического обеспечения. Соответствующие положения в области оказания правовой помощи установлены и специальным многосторонним документом стран СНГ - Минской конвенцией 1993 г., согласно которой правовая помощь по делам, указанным в Конвенции, оказывается в следующем объеме: выполнение процессуальных действий, предусмотренных законодательством запрашиваемого государства, составление и пересылка документов, пересылка и выдача вещественных доказательств, проведение экспертизы, допрос сторон, свидетелей, экспертов и т.д. в целях обеспечения признания и исполнения судебных решений по гражданским делам и т.п., исполнительных надписей, а также вручения документов. Общим правилом, причем применяемым не только в отношениях со странами СНГ, является положение о том, что форма совершения процессуального действия по запросу суда или иного органа иностранного государства определяется законом государства, на территории которого совершается процессуальное действие. Вместе с тем могут быть допущены и исключения, в силу которых, если это не противоречит публичному порядку страны, исполняющей иностранное судебное поручение, будут соблюдаться требования формы согласно законодательству запрашивающего государства. Так, согласно ст. 8 Минской конвенции, «по просьбе запрашивающего учреждения оно может применить процессуальные нормы запрашивающей Договаривающейся Стороны». Аналогична норма ст. 14 Гаагской конвенции 1954 г. М.М. Богуславский приводит пример, когда советские суды не отказывались при допросе свидетелей на территории СССР по поручениям судов Великобритании или США руководствоваться исходящими от этих судов вопросниками (interrogatories), составленными по обычной для судов «общего права» форме для прямого или перекрестного допроса. Как бы в подтверждение подобного российско-египетский договор о взаимном оказании правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, коммерческим и уголовным делам 1997 г. гласит: «При исполнении поручения об оказании правовой помощи учреждение юстиции, к которому обращено поручение, применяет законодательство своего государства. Однако по просьбе учреждения юстиции Договаривающейся Стороны, от которой исходит поручение, оно может применять ее процессуальные нормы, если они не противоречат законодательству его государства» (ст. 8). Требование о том, чтобы просьба об исполнении поручения, когда оно должно быть выполнено в процессуальной форме запрашивающего государства, не была несовместимой с нормами внутреннего законодательства страны, исполняющей поручение, в нынешних условиях является типичным для соответствующих международных договоров (прежде всего, соглашений о правовой помощи с различными типами государств) и практики их реализации.

47.Исполнение иностранных судебных решений; основания для отказа в признании и исполнении иностранных судебных решений (в т.ч. в РФ).

Признание и принудительное исполнение иностранных судебных решений

Решения национальных судебных органов имеют территориальную силу. Судебное решение представляет собой часть правопорядка того государства, в пределах юрисдикции которого оно вынесено. Термин "иностранные судебные решения" относится к юрисдикционным актам судебных, нотариальных или иных компетентных органов другого государства (ст. 165 Закона о МЧП Румынии).

Признание и приведение в исполнение решений национальных судов в других государствах допустимо в случаях, предусмотренных законодательством этих государств или международными соглашениями. Иностранное судебное решение не имеет за границей правовой силы, оно получает ее лишь постольку, поскольку процессуальное законодательство другого государства допускает признание и исполнение иностранного судебного решения.

Юридические последствия признания иностранного судебного решения - признанное за рубежом судебное решение получает такую же юридическую силу, что и решения местных судов (приобретает свойства неопровержимости, исключительности, исполнимости, обязательности). Признанное иностранное судебное решение служит подтверждением гражданских и иных прав и обязанностей в такой же степени, что и решения местных судов.

В Бельгии действует опровержимая презумпция доказательственной силы иностранных судебных решений. Иностранное судебное решение является доказательством установления факта, произведенного судьей, если решение соответствует условиям, требуемым для подлинности судебных решений по праву места его вынесения (ст. 26 Кодекса МЧП).

Судебные решения могут предполагать только их признание (расторжение брака, признание умершим). Признание иностранного судебного решения является необходимой предпосылкой его принудительного исполнения. Принудительное исполнение возможно только в силу распоряжения компетентных властей того государства, где исполнение испрашивается. Законодательство предусматривает специальную процедуру по разрешению исполнения.

Основные системы принудительного исполнения иностранных судебных решений:

- для исполнения требуется проверка правильности решения иностранного суда с точки зрения формы, установление его соответствия публичному порядку государства места исполнения (Италия);

- необходима выдача экзекватуры; возможна проверка решения по существу, если оно вынесено против местного гражданина (большинство европейских и латиноамериканских государств, Япония);

- иностранное судебное решение служит основой для нового суммарного судебного разбирательства. Иностранное судебное решение создает опровержимую презумпцию для того, в чью пользу оно вынесено. Иностранное судебное решение порождает перераспределение бремени доказывания (Англия, США);

- регистрация иностранного судебного решения в особом реестре (страны общего права).

Система экзекватуры - это принятие судебного постановления, которое санкционирует исполнение иностранного судебного решения, придает ему принудительную силу. Варианты системы экзекватуры:

- допустимость ревизии дела по существу - суд, разрешающий исполнение, подвергает иностранное решение полной ревизии с точки зрения правильности разрешения дела по существу (Франция);

- возможность ограниченного контроля со стороны суда, разрешающего исполнение, - суд не проверяет правильность разрешения дела по существу, но вправе произвести полную ревизию в исключительных случаях по требованию должника (ФРГ, Англия);

- экзекватура выдается только при условии взаимности (ФРГ, Англия);

- для выдачи экзекватуры взаимность не требуется (Италия, Аргентина).

Основные условия выдачи экзекватуры - решение не должно противоречить публичному порядку государства места исполнения решения; должник надлежащим образом был извещен о времени и месте судебного разбирательства. Экзекватура - это специальное судебное постановление, санкционирующее исполнение иностранного судебного решения, придающее ему принудительную силу и выдаваемое только для исполнения решения (ФРГ, Франция) или и для его признания (Италия). С выдачей экзекватуры решение подлежит исполнению, как если бы оно было принято в государстве суда, выдавшего экзекватуру; получает юридическую силу, равную силе внутреннего судебного решения, может быть исполнено в том же порядке, что и внутреннее судебное решение.

Взаимность как непременное условие выдачи экзекватуры закреплена в законодательстве многих государств: "Экзекватура на иностранные судебные постановления не выдается, если... государство, где решение или постановление было вынесено, не соблюдает правило о взаимности" (ст. 11 Кодекса МЧП Туниса).

В доктрине права высказывается отрицательное отношение к требованию взаимности1. В силу того что требование взаимности носит слишком прямой и абстрактный характер, оно способно обернуться против собственных граждан данного государства. Условие взаимности может выступать в качестве "оружия" в руках того или иного правительства для достижения уважительного отношения к решениям собственных судов за рубежом. Суду во всех случаях необходимо руководствоваться правилом favor recognitions et exsectionis (благоприятное отношение к признанию и исполнению иностранных решений). Например, в Швейцарии с принятием Закона о МЧП 1987 г. было отменено требование взаимности как условие признания и приведения в исполнение иностранного судебного решения2.

Во Франции для принудительного исполнения иностранного судебного решения требуется, чтобы оно было наделено принудительной силой путем соответствующего постановления французского суда. Французское право при исполнении иностранных судебных решений не требует взаимности; не требуется, чтобы решения французских судов исполнялись в соответствующем иностранном государстве. Французское судебное решение по праву другого государства должно подлежать исполнению, но правомерно, если решение будет подвергнуто ревизии. Решение Кассационного суда Франции от 7 января 1964 г. по делу Мюнзер окончательно закрепило невозможность пересмотра решения иностранного суда по существу. Условия выдачи экзекватуры:

o иностранное судебное решение должно быть вынесено компетентным судом в соответствии с нормами международной подсудности;

o соблюдены обязательные для суда процессуальные правила той страны, суд которой вынес решение;

o нормы материального права в данном решении должны быть применены в соответствии с правилами, применяемыми по французскому коллизионному праву;

o принудительное исполнение данного решения не нарушит французский публичный порядок;

o при принятии решения не было обхода закона.

При выдаче экзекватуры французский трибунал проверяет компетентность иностранного суда решать данное дело только в аспекте международной подсудности. Применяются французские правила о международной подсудности (ст. 14, 15 ФГК). Требуется соблюдение иностранным судом французского коллизионного права. Эта позиция объясняется тем, что признание иностранного решения должно быть аналогично применению иностранного закона в силу французского коллизионного права. Французская судебная практика при применении оговорки о публичном порядке различает признание иностранного решения и применение иностранного закона.

Практика не требует экзекватуры для признания юридической силы за иностранными судебными решениями, касающимися гражданского состояния лица: решения о расторжении брака, безвестном отсутствии, усыновлении могут получить юридическую силу без экзекватуры. Если ссылка на такое судебное решение будет оспорена, оно подлежит процедуре контроля. Иностранное решение без экзекватуры может быть допущено в качестве судебного доказательства.

В ФРГ экзекватура выдается без проверки законности решения, т.е. без рассмотрения того, соблюдены ли при его вынесении надлежащие материальные или процессуальные законы. Требуется, чтобы по правилам ГПК ФРГ решение подлежало признанию. Необходимо вступление данного решения в законную силу в соответствии с правом, обязательным для иностранного суда.

Признание решения иностранного суда исключается, если:

- иностранный суд, вынесший решение, не компетентен по германскому закону;

- ответчик-немец не участвовал в деле из-за того, что повестка о вызове в суд или распоряжение суда не были ему вручены ни лично, ни посредством оказания правовой помощи со стороны германских учреждений;

- иностранный суд применил коллизионные нормы, расходящиеся с германскими коллизионными нормами (о заключении и расторжении брака, об установлении происхождения ребенка), и это вредит интересам германской стороны;

- признание решения противоречит добрым нравам или целям германского закона;

- не обеспечена взаимность.

В качестве одного из оснований для признания иностранных судебных решений § 328 ГПК ФРГ устанавливает требование обеспечения взаимности. Однако в настоящее время в судебной практике имеет место постепенный отход от буквального толкования данной нормы. Верховный суд Германии расширительно трактует норму § 328 ГПК, отмечая, что частичное обеспечение взаимности является достаточным основанием признания иностранных судебных решений. Возможно признание законной силы иностранных решений, если государство места вынесения решения хотя и не исполняет решения германских судов, но допускает действие их законной силы.

Румынский суд не может проверять иностранное решение по существу, а также вносить в него изменения. В признании иностранного решения может быть отказано в случае:

- решение является следствием обмана, совершенного во время разбирательства, которое имело место за границей;

- решение затрагивает публичный порядок румынского МЧП; в этом же состоит основание для отказа в признании при нарушении положений об исключительной компетенции румынского суда;

- спор между теми же сторонами был разрешен решением румынского суда, даже если оно не является окончательным, или находился на рассмотрении румынского суда на момент принятия дела иностранным органом к производству.

В признании не может быть отказано только по той причине, что орган, вынесший решение, применил иной закон, чем тот, который предусмотрен румынским МЧП (исключение - спор касается гражданского состояния и дееспособности румынского гражданина; принятое решение отличается от того, которое было бы вынесено по румынскому закону).

Исполнение иностранного судебного решения допускается с учетом требований, предъявляемых к признанию, и следующих условий:

- решение подлежит исполнению согласно закону суда, который вынес данное решение;

- право требовать принудительного исполнения не погашено истечением срока давности согласно румынскому законодательству.

В доктрине общего права иностранное судебное решение, обязывающее к уплате определенной денежной суммы, имеет силу денежного обязательства английского права и может служить основанием соответствующего иска (action in debt). Однако иностранное судебное решение не создает res iudicata, т.е. не препятствует вторичному рассмотрению того же дела в английском суде по иску заинтересованной стороны.

В Англии сохраняется порядок, основанный на прецедентном праве, но предусмотрен и особый порядок регистрации судебных решений, вынесенных в судах тех государств, которые обеспечивают для английских судебных решений условие взаимности. Акт об иностранных судебных решениях (взаимное приведение в исполнение) (1933) устанавливает правило о признании и исполнении решений иностранных государств, обеспечивающих взаимность в отношении исполнения решений английских судов. Наличие взаимности должно быть установлено приказом Совета Министров, который таким путем разрешает применение правил регистрации, установленных в Акте об иностранных судебных решениях. Акт применяется к судебным решениям бывших британских доминионов и государств, с которыми Великобритания имеет соответствующие международные соглашения.

По заявлению стороны, против которой иностранный суд вынес решение, ходатайство о его регистрации должно быть отклонено, если:

- иностранный суд превысил пределы своей юрисдикции;

- должник-ответчик при рассмотрении дела не был своевременно извещен о вызове в суд, не присутствовал при рассмотрении дела и не имел возможности для защиты;

- решение получено путем обмана;

- исполнение решения противоречит публичному порядку Англии;

- права, о которых идет речь в решении, не принадлежат заявителю.

Юридические последствия регистрации - возможность получить принудительное исполнение иностранного решения на тех же основаниях, на каких исполняются решения английского суда. Всякий суд в Великобритании обязан прекратить производство по делу об уплате денежной суммы, причитающейся по зарегистрированному иностранному судебному решению.

В США нет единого стандарта, регулирующего вопросы признания и исполнения иностранных судебных решений. Отсутствует федеральное законодательство об исполнении иностранных судебных решений, не заключено ни одного международного договора о признании и исполнении иностранных судебных решений. Однако суды США при признании и исполнении иностранных судебных решений традиционно руководствуются принципом международной вежливости.

Вопросы признания и исполнения иностранных решений регулируются в большинстве штатов исключительно нормами общего права. Вместе с тем 16 штатов приняли законы на основе Единообразного закона о признании иностранных судебных решений по денежным требованиям (1962). Таким образом, в США используются два подхода, касающиеся исполнения иностранных судебных решений: согласно нормам общего права и согласно законам отдельных штатов.

Большинство штатов руководствуется ведущим прецедентом, созданным более 100 лет назад в деле "Хилтон против Гюйот" (Hilton v. Guyot). Верховный суд США установил, что при отсутствии соответствующих федеральных законов и международных договоров следует руководствоваться принципом международной вежливости. Суд определил, что для приведения в исполнение иностранного решения подлежат проверке: соблюдение процессуальных норм в стране рассмотрения дела; соблюдение порядка вызова ответчика в суд; отсутствие обманных действий при проведении процесса. Основания отказа в исполнении иностранных судебных решений сформулированы Верховным судом США в том же прецеденте:

o процедура рассмотрения дела в иностранном суде была несправедливой или не была беспристрастной;

o иностранным судом не были соблюдены предметная или территориальная подсудность;

o в ходе процесса имели место обманные действия;

o иностранное судебное решение нарушает публичный порядок США;

o иностранный суд не исполняет решения американских судов на взаимной основе.

Ошибка иностранного суда в применении права или в оценке доказательств не может служить основанием для возражения, так как американский суд не вправе подвергать такое решение пересмотру по существу.

В континентальном праве ответчик вправе обжаловать решение суда о признании и принудительном исполнении иностранного судебного решения в порядкеапелляции или кассации. В законодательстве Швейцарии установлено, что апелляционная жалоба подлежит удовлетворению, если:

- в обжалуемом решении не применено иностранное право, подлежащее применению в силу швейцарского МЧП;

- в обжалуемом решении ошибочно сделан вывод, что содержание иностранного права не поддается установлению;

- решение по гражданскому делу, касающееся личных неимущественных прав, может быть обжаловано на том основании, что в нем неверно применено иностранное право.

Решение по гражданскому делу может быть отменено кассационной инстанцией, если:

- применено иностранное право, тогда как должно было быть применено федеральное швейцарское право, или наоборот;

- не было применено иностранное право, подлежавшее применению в силу швейцарского МЧП;

- содержание иностранного права, подлежащего применению в силу швейцарского МЧП, не было установлено или было установлено в недостаточной степени;

- нарушены нормы федерального права, включая международные договоры Швейцарии, о материальной либо внутренней или международной территориальной подсудности.

По российскому законодательству решения иностранных судов признаются и исполняются на территории РФ в порядке международных договоров и федеральных законов (ст. 409 ГПК РФ; ст. 241 АПК РФ). Решения, не подлежащие принудительному исполнению, признаются, если это предусмотрено международным договором или законодательством РФ (ст. 413, 416 ГПК РФ). Перечень решений иностранных судов, признание которых в России осуществляется без дальнейшего производства, не является исчерпывающим (ст. 415 ГПК РФ). Основания отказа в признании иностранных судебных и арбитражных решений (ст. 414 ГПК РФ; ст. 244 АПК РФ; перечень исчерпывающий):

- решение не вступило в законную силу;

- сторона, против которой вынесено решение, не была извещена о месте и времени рассмотрения дела;

- дело относится к исключительной подсудности правоприменительных органов РФ;

- по данному делу имеется вступившее в законную силу решение судебного органа РФ;

- признание решения противоречит публичному порядку Российской Федерации.

Общий порядок принудительного исполнения решений иностранных судов определен в ст. 409 ГПК РФ и ст. 246 АПК РФ. Для рассмотрения дела о возможности принудительного исполнения решения необходимо ходатайство взыскателя о разрешении принудительного исполнения по месту жительства должника или нахождения его имущества (ст. 410 ГПК РФ и ст. 241, 242 АПК РФ). Заявление о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда и иностранного арбитражного решения подается в письменной форме и должно быть подписано взыскателем или его представителем. Указанное заявление также может быть подано посредством заполнения формы, размещенной на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет".

Документы, прилагаемые к заявлению о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда и иностранного арбитражного решения, могут быть представлены в арбитражный суд в электронном виде (ст. 242 АПК РФ). Если у суда при разрешении вопроса о принудительном исполнении иностранного решения возникнут сомнения, суд может запросить объяснения у лица, возбудившего ходатайство об исполнении, опросить должника по существу ходатайства и при необходимости затребовать разъяснение иностранного суда, принявшего решение (ст. 411 ГПК РФ).

Основания отказа в разрешении принудительного исполнения иностранных судебных решений в принципе совпадают с основаниями отказа в его признании и также имеют исчерпывающий характер (ст. 412 ГПК РФ, ст. 244 АПК РФ). Порядок исполнительного производства определен федеральным законодательством.

Решения по спорам, связанным с предпринимательской и иной экономической деятельностью, признаются и исполняются государственными арбитражными судами РФ (ст. 32, 241 АПК РФ). Иностранные решения по остальным категориям гражданско-правовых дел признаются и исполняются судами общей юрисдикции (ст. 409-415 ГПК РФ). В России создана двойственная, параллельная система признания и исполнения иностранных судебных решений.

Решение иностранного суда, не требующее принудительного исполнения, признается без какого-либо дальнейшего производства, если со стороны заинтересованного лица в течение одного месяца в установленном порядке не поступило возражения против признания такого решения (ст. 413 ГПК РФ).

Акты иностранных официальных органов, касающиеся безвестного отсутствия, ограничения или лишения дееспособности, регистрации брака, усыновления (удочерения), установления опеки (попечительства), признаются имеющими юридическую силу, если они исходят от компетентных органов иностранного государства. Какие органы компетентны выносить решения по данным делам, определяется законодательством соответствующего иностранного государства. Признание иностранных актов не требует какого-либо решения или распоряжения со стороны официальных органов РФ - признание выражается в том, что российские власти основывают на иностранных актах признание субъективных гражданских прав и обязанностей.

Специальный порядок установлен для признания решений иностранных правоприменительных органов о расторжении браков между иностранцами, между российскими гражданами и иностранцами, между гражданами Российской Федерации. Такие решения признаются действительными в России, если они приняты с соблюдением законодательства соответствующего иностранного государства о компетенции органов и подлежащем применению праве (ст. 160 СК РФ).

Юридическое значение признания иностранных судебных решений - оно подтверждает гражданские права и обязанности в том же смысле, что и решения российского суда. Признание в России решения иностранного суда означает, что данное решение обладает такой же юридической силой, какую имеют решения российских судов. Признанное иностранное судебное решение является основанием для отказа в принятии искового заявления по тому же самому делу в российском суде или основанием прекращения производства по делу.

40. Нотариат в рамках МЧП. «Этический кодекс нотариусов Европы».

В последние годы в практику и правовую действительность нотариата все больше входит такое понятие, как «транснациональное действие» и сопряженные с ним выражения: «нотариус страны пребывания», «нотариус страны происхождения», «национальный нотариус», «иностранный нотариус» и т.д. В этом плане следует безусловным образом связать распространение упомянутых понятий и терминов с принятием «Этического кодекса нотариусов Европы» (иногда в литературе встречается и иное его наименование - «Европейский кодекс профессионального нотариального права»), в котором, пожалуй, впервые в истории нотариата проявилось закрепление воли нотариусов как представителей своей профессии «гарантировать гражданам европейских стран при оформлении ими прав и сделок, выходящих за национальные границы, такую же правовую защиту, как и внутри страны». Дефиниции перечисленных выше понятий, используемых в Кодексе, имеют, в частности, следующее значение: «транснациональное действие» - любое действие со ссылкой на другое государство, например в отношении места нахождения имущества, являющегося предметом предстоящей сделки, гражданства одного из участников либо его места жительства или места проведения нотариального удостоверения; «нотариус страны пребывания, или национальный нотариус» - нотариус, который уполномочен совершать нотариальные действия по месту своего нахождения в соответствии с национальным законодательством своей страны; «нотариус страны происхождения, или иностранный нотариус» - нотариус другого государства-члена Европейского Союза, отличного от того, в котором совершаются нотариальные действия. Целесообразно остановиться на некоторых предписаниях унифицированного характера, выработанных для европейских нотариусов. Поскольку в современной жизни нередки ситуации, когда требуется профессиональное сотрудничество нотариусов разных стран в одном и том же вопросе, Кодекс специально закрепил правила такого их взаимодействия: «В случае, когда национальный и иностранный нотариусы сотрудничают в рамках одного и того же дела, они должны стремиться совместно выработать общее решение, которое в соответствии с действующими законодательными и иными нормами гарантировало бы участникам всеобъемлющую защиту их интересов» (ст. 1.2.1). Характерны также и прямые (единообразные) указания Кодекса в отношении применяемых нотариусами в процессе совершения нотариальных актов обозначений. Так, нотариус при составлении актов и официальных документов, ведении корреспонденции и предоставлении официальной информации относительно своей профессиональной деятельности указывает наименование своей профессии: «нотариус», а также фамилию и имя в том виде, в каком это допускается национальным законодательством для ведения им своей частной практики. Кроме того, нотариус указывает свое место нахождения, т.е. место, куда он был назначен на эту должность. Нотариус может также указывать свое ученое звание. Указание специализации разрешается только в том случае, если это не противоречит законодательству страны происхождения (ст. 1.2.6). Особое значение в условиях интенсивных экономических и прочих обменов в современной международной жизни имеет решение Кодексом проблем территориальной компетенции в нотариальной деятельности. «Каждое физическое и юридическое лицо, - предусматривается в нем, - вправе выбирать, себе нотариуса для получения от него правовой помощи и составления официальных документов. Оно может также обратиться к любому нотариусу с просьбой оказать помощь и содействие нотариусу, уполномоченному заниматься делом данного физического или юридического лица в силу территориальной юрисдикции. Нотариус, получивший такую просьбу, должен отнестись к ее выполнению со всей ответственностью, какую налагает на него его профессия. Нотариус страны происхождения, сопровождающий своего клиента в поездке за границу, как можно раньше ставит об этом в известность местного нотариуса и договаривается с ним о том, как будет осуществляться их сотрудничество. Во всех случаях проводить официальное удостоверение документов праве лишь тот нотариус, который обладает соответствующей территориальной компетенцией (т.е. местный нотариус) (ст. 2.1). Специальные положения Кодекса отведены применению права в профессиональной нотариальной деятельности. В данном вопросе правила Кодекса весьма специфичны. В отличие от процессуальной сферы, в которой всегда применяются нормы права страны суда (lege fori), Кодекс устанавливает следующие предписания: «при оформлении транснациональных операций нотариус руководствуется нормами права страны происхождения, нормами права страны пребывания и нормами, закрепленными в настоящем Кодексе» (ст. 2.2). Некоторые зарубежные авторы, оценивая уровень и возможности правового развития в данной сфере Европейского Союза, полагают, что принятие Кодекса должно рассматриваться более предпочтительным по сравнению, например, с принятием на основе директивы ЕС какого-либо единого для всех стран ЕС решения или признанием юридической силы нотариальных актов внутри ЕС. При этом указывается, что в определенных государствах-членах положения, сформулированные в Кодексе, давно стали общим достоянием как с точки зрения закона, так и по сложившемуся всеобщему убеждению. К таким странам относится Австрия. Ее Закон о нотариате исходит из тех же основных принципов, на которых строится нотариальная деятельность и понимание статуса и должности нотариуса, что и Кодекс. Так, положения пункта 2 Кодекса, регулирующие нотариальную деятельность в случаях транснациональных операций, отдают приоритет соответствующему национальному праву по месту совершения нотариального действия. Нотариус, к которому обратился участник правоотношения (нотариус страны происхождения / иностранный нотариус) в делах, выходящих за национальные границы, с согласия этого участника сотрудничает с нотариусом, уполномоченным совершать данное нотариальное действие в силу своей территориальной компетенции (нотариус страны пребывания, т.е. страны, на территории которой составляется нотариальный акт, «национальный нотариус). Полная степень профессиональной ответственности существует, однако, у иностранного нотариуса только в отношении участника, но никак не процесса нотариального удостоверения. Иностранный нотариус, невзирая на свое содействие и сотрудничество, в смысле данного Кодекса не уравнивается с нотариусом, совершающим действие. Согласно § 5 австрийского закона нотариус может представлять интересы участника, в том числе и при совершении сделок, которые удостоверяет другой нотариус. Каждый вид деятельности, предусмотренный § 5 Закона о нотариате, осуществляется в порядке исполнения вверенной нотариусу публичной должности, поэтому, выступая в роли представителя одной стороны в сделках указанного рода, нотариус не является субъектом отношений субординации и контроля со стороны государственных органов, назначивших его на должность, а действует в личном качестве, сопровождая одну из сторон за границу в целях оказания ей поддержки при удостоверении сделки

1 Дж. Чешира и П.Норта «Международное частное право». М., 1981. С.324

2Международное частное право (Действующие нормативные акты). / Сост. Г.К. Дми­триева, М.В.Филимонова. М, 1997.