Письмо в.М. Молотову 25 декабря 1929 года

Привет Вячеславу!

Твое первое письмо, конечно, получил. Я знаю, что в душе ругаешь меня за молчание. Нельзя отрицать, что имеешь на это полное право. Но войди в мое положение: перегружен до безобразия, спать некогда (буквально!). Словом, буду аккуратно писать.

1) С редакцией “Правды” неблагополучно. Заворачивает там всем, видимо, Ковалев с Наумовым (оба бывшие троцкисты) и некоторыми другими работниками (аппаратными). Попова уже взял в руки Ковалев. А Крумин продолжает “плавать”. Это, может быть, можно было бы терпеть на известное время, но дело в том, что Ковалев – человек “темный” и “непонятный” и, видимо, не вполне наш (имеет, говорят, симпатию к зиновьевцам). Прозевали Шляпникова; еще раньше прошляпили Фрумкина; а теперь статью Haумова. Они хотели прошляпить и последнюю статью Пятакова, но мы с Кагановичем вовремя перехватили это дело и успели вовремя (поздно ночью) исправить некоторые “неясные” места в статье Пятакова. Шляпниковскую штуку выправим сегодня . Что касается Фрумкина, то дело это давнее и можно, по‑моему, подождать до более подходящего момента. Боюсь, что Ковалева с его группой придется освободить…

2) По военному делу (сообщение РКИ об артиллерийском управлении) на днях примем решение ПБ в связи с уже принятыми наркомвоеном мерами по ликвидации прорыва. Мы считаем нецелесообразным шуметь по этому делу. Решение пойдет по линии особой папки.

3) О школе для людей типа Михайлова (ленинградца) Каганович обещался двинуть дело.

4) Пакостное дело (Десов – Комаров) против Кирова помогло в деле ускорения чистки Ленинградской организации от обюрократившихся элементов. Нет худа без добра! Ленинградский обком принял решение ЦК – по рассказу очевидцев – не без энтузиазма. Факт! Сыграли тут роль и бюрократизм Комарова, и авторитет ЦК, и то, что Киров, видимо, приобрел в Ленинграде за последний период большое уважение организации. Кодацкий, Алексеев, Лобов, Серганин (не так решительно, как другие) мигом отмежевались от Десова – Комарова. Ленинградцы думают выдвинуть на пост председателя Кодацкого. Это решение ЦК пойдет также по линии особой папки.

5) Дело с Китаем тебе должно быть уже известно. Америка с вмешательством немного оскандалилась.

6) На днях думаем принять решение о темпе колхозного строительства. Комиссия Яковлева дала проект. Проект, по‑моему, неподходящий. Ты его, должно быть, уже имеешь. Сообщи по телеграфу свое мнение.

Еще раз : обещаю писать аккуратно. Жму крепко руку.

25. XII.29.

И. Сталин .

Письма И.В. Сталина В.М. Молотову. 1925–1936 гг. С. 171–173.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 5388.

ПРИМЕЧАНИЕ

Статья Пятакова “За руководство” была помещена в “Правде” 23 декабря 1929 года.

Конфликтная ситуация в “Правде” вокруг Ковалева назрела еще в августе 1929 года (См.: Письмо В.М. Молотову 22 сентября 1929 года, Письмо Н.С. Аллилуевой 23 сентября 1929 года). Как видно, Сталин полагал, что Ковалев оказался жертвой внутриредакционных интриг и даже счел возможным выступить в его поддержку. Однако позже он изменил свое мнение. 1 января 1930 года ПБ согласилось “с решением редколлегии “Правды” об освобождении Ковалева от обязанностей заведующего отделом партжизни и члена редколлегии “Правды””.

Речь идет о конфликте в Ленинградском руководстве. Г.А. Десов, Н.Л. Комаров, И.И. Кондратьев, К.Е. Юносов написали в ЦК записку, в которой пытались доказать, что Киров – “варяг”, что он, работая до революции во Владикавказе в либеральной газете “Терек”, не отражал будто бы партийных взглядов, а в 1913 году, в дни празднования 300‑летия дома Романовых, даже поместил в газете “патриотическую” статью. С получением записки Сталин созвал в ЦК заседание, на которое были приглашены ее авторы и почти все члены бюро Ленинградского обкома партии. Заседание длилось два дня, велась стенограмма. В заключение на нем выступил Сталин и внес предложение из двух пунктов: “Киров допускал ошибки при работе в газете “Терек”, он их признает, но право сотрудничать в либеральной газете он имел. Товарищи, выступившие со своей запиской, неправильно подошли к оценке Кирова в его полезной работе по Ленинграду. ЦК считает целесообразным этих товарищей перевести на другую работу вне Ленинграда”.