§ 4. Современные девиантологические теории. Постмодернизм

Предварительно заметим, что новейшую критическую (радикальную), а тем более постмодернистскую девиантологию и криминологию характеризуют:

– весьма критическое отношение к предшествующим теориям;

– весьма критическое отношение к современным общественным, политическим, властным структурам и отношениям;

– радикально релятивистский подход к самим понятиям «девиантность», «преступность», «преступление» и др. как социальным (политическим) конструктам;

– нередко – обновление методологического инструментария.

Пожалуй, определенной вехой возникновения «радикальной» криминологии служит книга трех английских авторов Я. Тэйлора, П. Уолтона и Дж. Янга «Новая криминология» (1973)*. В ней обобщаются критические теории, отчетливо просматривается неомарксистская критика современного общества, при этом не отвергается с порога «буржуазная» наука. Преступление определяется как причинение социального вреда. Правонарушитель сам рассматривается как двойная жертва – общества и уголовной юстиции. Последняя критикуется как отражение существующего господства. Авторы исходят из того, что важным «девиантогенным» фактором является неравенство возможностей, присущее современному капиталистическому обществу. Неравенство возможностей в свою очередь является результатом неравенства классового, полового или этнического. Авторы называют это «политической экономикой преступности». В этих условиях люди более или менее сознательно делают выбор, который может оказаться преступным (девиантным) – «социальная психология преступности». Но возможность выбора принадлежит не только индивиду, но и обществу (государству), которое может криминализировать ту или иную поведенческую реакцию и заклеймить ее автора («социальная психология общественной реакции»).

Р. Куинни и В. Чемблисс рассматривают правопорядок в современном западном обществе как систему, созданную классом капиталистов для обеспечения своих интересов. Для финской исследовательницы И. Анттилы преступники в современном обществе служат «козлами отпущения».

Достаточно радикальны и взгляды некоторых современных немецких криминологов. М. Брустен настойчиво проводит мысль о селективности уголовной юстиции и применении ею уголовных санкций, подтверждая это результатами эмпирических исследований. Ф. Зак ставит под сомнение обоснованность имеющихся определений преступления и преступности. Он предлагает анализировать предмет криминологии с точки зрения различных дискурсов. Ф. Зак усматривает значительную зависимость социологии и криминологии и их различных теорий от политических властных структур.

Авторы «Новых направлений в социологической теории» – П. Филмер, М. Филипсом, Д. Силверман, Д. Уолш, (сторонники феноменологического направления в социологии). Их основная идея – конвенциональный характер и девиантности, и преступности. С их точки зрения, отклонение – «не внутренне присущее тому или иному действию качество, а следствие соотнесения действий с правилами и применения санкций к нарушителю... Социальное отклонение – это в значительной степени приписываемый статус, в нем фиксируются не только поступки самого отклоняющегося индивида, но и действия окружающих его людей»*. Соответственно и «преступление (и преступник) – не "объективная" категория действия (и действующего лица), причины которого могут быть изучены, а совокупность обыденных социальных значений, используемых членами общества для обозначения некоего рода действий и лиц... Штампование "преступников" – это в прямом смысле слова социальная работа, она есть продукт практической деятельности некоторых организаций, отражающий и поддерживающий представления их сотрудников о социальной структуре»**.

«Левый реализм» (left realism), как и два предыдущих течения, родился в Англии. Его сторонники исходят из того, что не только среди преступников, но и среди жертв преступлений большинство составляют представители низших классов, рабочие, те, кто также страдает от неравенства. Поэтому, именно исходя из их интересов следует усиливать борьбу с преступностью. Преступность нарушает качество городской жизни (Matthews, 1987). Более полное представление о преступности включает взаимосвязь преступника и жертвы, а также их обоих с представителями уголовной юстиции.

Родословная феминизма в социологии и криминологии (D. Klein, R. Simon, F. Adler, C. Smart) включает феминистское движение, критическую криминологию, а также изучение женской преступности и девиантности*. Различают несколько направлений криминологического феминизма: либеральный, радикальный, марксистский, социалистический. Если либеральный феминизм на вопрос, в чем причина преступности, скромно отвечает – в социализации по полу (в ее особенностях), то радикальный утверждает: «Преступления – мужское, не женское поведение. Это мужская биологическая природа – быть агрессивным и господствовать»**.

Если идеологическая составляющая феминизма в криминологии общая для феминистского движения вообще, то акцентирование внимания на исследовании женской преступности вносит достойный вклад в науку.

Как относительно самостоятельное течение иногда рассматривают аболиционизм. Его последователи (прежде всего, норвежские криминологи Т. Матисен, Н. Кристи, а также голландец Л. Хулсман, американец X. Пепинский, канадка Р. Моррис и др.) выступают против современной пенитенциарной (тюремной) системы, за альтернативные уголовной юстиции меры социального контроля.

X. Пепинский, наряду с Р. Куинни являются основателями «миротворческой криминологии» (peacemaking criminology). Их усилия направлены на то, чтобы традиционную «войну с преступностью» заменить на «мир с преступностью»* (речь идет о выработке стратегии противодействия преступности). Эскалация преступности, особенно насильственной, в современном мире связана с эскалацией насилия со стороны государства, с институтом смертной казни и условиями пенитенциарных учреждений.

Постмодернизм. Постмодернизм в науке и искусстве – очень широкое, очень «модное» и не строго очерченное явление. Постмодернизм – это «модернизм, смирившийся с собственной невозможностью»**. Основоположниками постмодернизма обычно называют Ж.-Ф. Лиотара и М. Фуко, хотя последний не считал себя постмодернистом.

Постмодерн – это «состояние культуры после трансформаций, которым подверглись правила игры в науке, литературе и искусстве конца ХЕХ века»*. Он отражает, в частности «кризис детерминизма».

Постмодернизм характеризуется интенсивным скептицизмом по отношению к науке, релятивизацией всех знаний.

Преступления причиняют вред, но он порождается и всей рутинной практикой, социальными институтами, такими как труд, бюрократия, правительство, право и семья. Знания и «истина» также социальные конструкты. Одна из главных причин конфликтов и зла в обществах – вложение человеческой энергии в «дискурсивные различия»*, вера в их реальность, защита их и навязывания их другим. Постмодернизм отражает переход от классовой структуры к обществу фрагментарному. Но чем более фрагментарно общество, тем больше в нем нормативных субкультур (а следовательно, и вариантов «отклонений»).

«Постмодерн выступает, прежде всего, рефлексией, критической позицией относительно эпохи модерна и показывает, что индустриальное общество достигло пределов своего развития и дальнейшее экспоненциальное его развитие невозможно – оно неизбежно приведет к глобальной катастрофе. Постмодерн ставит под сомнение такое исходное основание эпохи модерна, как вера во всемогущество человеческого разума, в его возможность познать абсолютную истину и на этой основе преобразовать весь мир»*.

Различают постмодернизм скептический и утверждающий. Сторонники первого сосредоточены на отрицании, критике предшествующих постмодернизму представлений о социальных реалиях, включая преступность. Представители второго стремятся к «реконструкции», переоценке, «перестройке» знаний и представлений об изучаемых феноменах.

Хотя М. Фуко, как уже упоминалось, сам не относил себя к постмодернистам, его идеи явно находятся в русле постмодернистских концепций. Девиантность относительна. М. Фуко исследует преступность, проституцию, бродяжничество, нищету, безработицу, сумасшествие в контексте власти. Книги М. Фуко представляют «через посредство изучения мира отклонений, далеко идущие разоблачения условностей и механизмов в нашем совершенно нормальном обыденном обществе»*. В конечном счете, новая дисциплинарная общественная формация с ее всеохватывающей дисциплинарной властью ассоциируется с тюрьмой. Этот образ «общество-тюрьма» не раз будет повторяться в исследованиях современных зарубежных и отечественных авторов**.

Одной из «классических» постмодернистских работ является книга Э. Янг, название которой весьма условно можно перевести как «Образ преступления: Человек, объявленный вне закона и криминальные беседы»*. Автор рассматривает преступление как понятие, используемое работниками уголовной юстиции, криминологами, социологами, политиками, журналистами (различные дискурсы). В соответствии с постмодернистским подходом Янг сосредоточивает внимание на «материальной» роли языка в изображении преступления посредством метафор, символов и т. п. Одна из ее задач – показать репрессивность понятия общности. Нарушителя («человека вне закона») следует исключить из общества. Для Э. Дюркгейма общность двойственна – общность горожан, она же общность правонарушителей. Э. Янг интересуется структурой этой двойственности и тем, как она влияет на создание образа преступления.

Переоценка всего и вся, «реконструкция» и «перестройка» заставляют постмодернизм существенно переосмысливать саму методологию исследования. Постмодернизм обращается к таким общенаучным концепциям, как теория хаоса, теория катастроф, синергетика, квантовая механика, к таким понятиям, как «странный аттрактор», бифуркация.

Одной из разновидностей постмодернизма является конститутивная криминология*. Ее суть заключается в том, что преступность и контроль над ней не могут быть отделены от тотального (всеобщего) структурного и культурного контекста, в котором они продуцируются. Это утверждение противостоит мнению традиционной криминологии о возможности самостоятельного (раздельного) анализа преступлений, независимо от контекста. Преступность – интегральная часть тотального продукта общества. Поэтому криминологический анализ преступности должен осуществляться в общей социальной картине, наравне с другими составляющими общества. И это непростая задача.

Преступление – социально сконструированная категория. «Право – это игорный дом властей, преступление – их мышеловка»*.

Конститутивная криминология переосмысливает преступление как вредные последствия вложения человеческой энергии во властные отношения. Преступление – это «власть отрицать других». Такие человеческие беды как «преступления» вытекают из отношений неравенства.

Практически все интегративные (да и многие другие) теории исходят из единого объяснения девиантности, включая преступность. М. Ланье и С. Генри различают два вида интеграции: модернистскую и «холистскую» (холизм предполагает рассмотрение общества как единого целого, как системы)*.

Д. Эллиот (1979) с коллегами, пытаясь объяснить делинквентность подростков, построил интегративную теорию на основе теории напряжения, контроля и социального научения. В конечном счете делинквентное поведение объяснялось через напряжение и неадекватную социализацию, которые приводят к ослаблению разрешенных связей и к усилению делинквентных связей с учетом процесса социальной дезорганизации*.

К интегративным относится и теория баланса контроля Ч. Титтла*. Прежде всего Ч. Титтл подчеркивает взаимосвязи девиантности и преступности. Общая теория девиантности должна быть применима ко всем девиантным проявлениям. Баланс контроля предполагает соотношение (пропорции) суммарного количества того контроля, который оказывают индивиды, и того контроля, который оказывается по отношению к ним. При нарушении баланса контроля появится дефицит свободы.

Несколько амбициозно представляет Дж. Брейтуэйт свою интегративную теорию «восстановленного стыда»*. Он называет те концепции, которые интегрированы в его общую теорию: теории контроля, субкультур, дифференцированной ассоциации, напряжения, стигматизации. Автор исходит из того, что общества, в которых у людей, с одной стороны, развито чувство стыда, а с другой стороны, порицания за постыдный поступок корректны и не чрезмерны, характеризуются низким уровнем преступности (например, Япония). Дж. Брейтуэйт считает необходимым восстановить чувство стыда там, где оно утратило значение, не прибегая к позорящей стигматизации. Очень важно, чтобы общество было солидарно в оценках дозволенного и недозволенного, постыдного и не постыдного. Воссоединяющий стыд – средство предупреждения преступлений, клеймение же толкает правонарушителя к криминальной субкультуре. Внушение стыда, если оно не переходит в клеймение, служит наилучшим средством социального контроля.

7. Основные индивидуально-психологические и социально-психологические теории девиантного поведения.

8. Социальный контроль. Определение, виды, средства, механизмы, институты. Теории контроля.

Социальный контроль — система методов и стратегий, с помощью которых общество направляет поведение индивидов. В обыденном смысле социальный контроль сводится к системе законов и санкций, с помощью которых индивид согласовывает свое поведение с ожиданиями ближних и собственными ожиданиями от окружающего социального мира.

Социология и психология всегда стремились вскрыть механизм овнутрения социального контроля.

Социальный контроль — система процессов и механизмов, обеспечивающих поддержание социально-приемлемых образцов поведения и функционирования социальной системы в целом. Социальный контроль:

• осуществляется посредством нормативного регулирования поведения людей; и

• обеспечивает следование социальным нормам.

• Социальный контроль включает в себя два главных эле­мента: социальные нормы и санкции.

• Санкции — любая реакция со стороны остальных на по­ведение человека или группы.

• Существует следующая классификация санкций.

• Виды санкций

• •  Формальные:

• - негативные — наказание за преступление закона или нарушения административного порядка: штрафы, тюремное заключение и др.

• - позитивные — поощрение деятельности или поступка человека со стороны официальных организаций: награжде­ния, свидетельства о профессиональных, академических ус­пехах и др.

• •   Неформальные:

• - негативные — осуждение человека за поступок со сто­роны общества: оскорбительный тон, ругань или выговор, демонстративное игнорирование человека и др.

• - позитивные — благодарность и одобрение неофициаль­ных лиц — друзей, знакомых, коллег: похвала, одобритель­ная улыбка и т. п. и др.

• Социологи выделяют две основные формы социального контроля.

• Социальный контроль

• Внутренний (самоконтроль)

• Форма социального контроля, при которой индивид самосто­ятельно регулирует свое пове­дение, согласовывая его с об­щепринятыми нормами

• Внешний

• Совокупность институтов и механизмов, гарантиру­ющих соблюдение обще­принятых норм поведения и законов

• Неформальный (внутригруппо-вой) — основан на одобрении или осуждении со стороны группы родс­твенников, друзей, коллег, знако­мых, а также со стороны обществен­ного мнения, которое выражается через традиции и обычаи либо через средства массовой информации

• Формальный (инсти­туциональный) — ос­нован на поддержке действующих соци­альных институтов (армия, суд, образо­вание и т. д)

• В процессе социализации нормы усваиваются настолько прочно, что люди, нарушая их, испытывают чувство нелов­кости или вины, муки совести. Совесть — проявление внут­реннего контроля.

• Общепринятые нормы, будучи рациональными предписа­ниями, остаются в сфере сознания, ниже которого расположе­на сфера подсознания, или бессознательного, состоящая из стихийных импульсов. Самоконтроль означает сдерживание природной стихии, он основывается на волевом усилии.

• В традиционном обществе социальный контроль дер­жался на неписаных правилах, в современном его основой вы­ступают писаные нормы: инструкции, указы, постановления, законы. Социальный контроль приобрел институциональную поддержку. Формальный контроль осуществляют такие инс­титуты современного общества, как суд, образование, армия, производство, средства массовой информации, политические партии, правительство. Школа контролирует благодаря экза­менационным оценкам, правительство — благодаря системе налогообложения и социальной помощи населению, государс­тво — благодаря полиции, секретной службе, государствен­ным каналам радио, телевидения, печати.

• В Российской Федерации созданы специальные органы для осуществления социального контроля. К ним относятся Прокуратура РФ, Счетная палата РФ, Федеральная служба безопасности, различные органы финансового контроля и т. д. Функциями контроля наделены и депутаты различных уровней. Помимо государственных органов контроля, все большую роль в России играют различные общественные ор­ганизации, например, в области защиты прав потребителей, в контроле за трудовыми отношениями, за состоянием окружа­ющей среды и т. д.

• Детальный (мелочный) контроль, при котором руково­дитель вмешивается в каждое действие, поправляет, одер­гивает и т. п., называют надзором. Надзор осуществляется не только на микро-, но и на макроуровне общества. Его субъ­ектом становится государство, и он превращается в специали­зированный общественный институт.

• Чем выше у членов общества развит самоконтроль, тем меньше этому обществу приходится прибегать к внешнему контролю. И наоборот, чем меньше у людей развит самоконт­роль, тем чаще вступают в действие институты социального контроля, в частности армия, суд, государство. Чем слабее са­моконтроль, тем жестче должен быть внешний контроль. Од­нако жесткий внешний контроль, мелочная опека граждан тормозят развитие самосознания и волеизъявления, приглу­шают внутренние волевые усилия.

• Методы социального контроля

• Изоляция

•  Установление непроходимых перегородок между девиантом и всем остальным обществом без каких-либо попыток исправления или пере­воспитания его

• Обособление

• Ограничение контактов девианта с другими людьми, но не полная его изоляция от об­щества; такой подход допускает исправление девиантов и их возвращение в общество, когда они будут готовы вновь выполнять общепри­нятые нормы

• Реабилита­ция

• Процесс, в ходе которого девианты могут подготовиться к возвращению к нормальной жизни и правильному исполнению своих соци­альных ролей в обществе

9. Маргинальность. Причины и формы. Проблема отчуждения и изоляции.

10. Субкультура и ее влияние на девиантное поведение.

11. Семья и девиантное поведение.

Типы воспитания, способствующие формированию отклоняющегося поведения.

Личность ребёнка и подростка формируется не сама по себе, а в окружающей его среде. Особенно важна роль малых групп, в которых подросток взаимодействует с другими людьми. Прежде всего, это касается семьи. Разные авторы выделяют различные типы неблагополучных семей, где появляются дети с отклонениями в П. Эти классификации не противоречат, а дополняют, иногда повторяя друг друга.

Алексеева Л.С. различает следующие виды неблагополучных семей: 1) конфликтная; 2) аморальная; 3) педагогически некомпетентная; 4) асоциальная. Бочкарёва Г.П. выделяет семьи 1) с неблагополучной эмоциональной атмосферой, где родители не только равнодушны, но и грубы, неуважительны по отношению к своим детям; 2) в которых отсутствуют эмоциональные контакты между её членами, безразличие к потребностям ребёнка при внешней благополучности отношений. Ребёнок в таких случаях стремится найти эмоционально значимые отношения вне семьи; 3) с нездоровой нравственной атмосферой, где ребёнку прививаются социально нежелательные потребности и интересы, он вовлекается в аморальный образ жизни. Баерунас З.В. выделяет варианты воспитательных ситуаций, которые способствуют появлению ОП: 1) отсутствие сознательного воспитательного процесса на ребёнка; 2) высокий уровень подавления и даже насилия в воспитании, исчерпывающий себя, как правило, к подростковому возрасту; 3) преувеличение из эгоистических соображений самостоятельности ребёнка; 4) хаотичность в воспитании из-за несогласия родителей.

Личко А.Е. выделяет 4 неблагополучные ситуации в семье: 1) гиперопёка различных степеней: от желания быть соучастником всех проявлений внутренней жизни детей (его мыслей, чувств, поведения) до семейной тирании; 2) гипоопёка, нередко переходящая в безнадзорность; 3) ситуация, создающая "кумира" семьи – постоянное внимание к любому побуждению ребёнка и неумеренная похвала за весьма скромные успехи; 4) ситуация, создающая "золушек" в семье – появилось много семей, где родители уделяют много

Выделяют следующие показатели родительского поведения: 1. Уровень протекции в процессе воспитания. Речь идет о том, сколько сил, внимания, времени родители уделяют воспитания. Наблюдаются два отклонения уровня протекции: чрезмерная (гиперпротекция) и недостаточная (гипопротекция). 2. Степень удовлетворения потребностей подростка — в какой мере деятельность родителей настроена на удовлетворение потребностей подростка, как материально-бытовых (в питании, одежде, предметах развлечения), так и духовных (прежде всего — в его общении с родителями и их любви и внимании). 3. Количество требований к подростку в семье. — Чрезмерность требований (обязанностей) — повышенная моральная ответственность. — Недостаточность обязанностей – подросток имеет минимальное количество обязанностей 4. Количество требований-запретов. Требования-запреты, Чрезмерность требований-запретов (доминирование) Недостаточность требований-запретов --все можно. 5. Строгость санкций. Чрезмерность санкций Минимальность санкций. 6. Неустойчивость стиля воспитания. Резкая смена стиля

Феномен со-зависимости.

В соответствии с современными взглядами семья играет существенную роль не только в происхождении, но и в поддержании зависимого поведения. Родственники сами могут иметь различные психологические проблемы, в силу чего они нередко провоцируют срыв аддикта, хотя и реально страдают от него. В случае же длительного сохранения аддиктивного поведения у кого-либо из членов семьи у родственников аддикта, в свою очередь, могут появляться серьезные проблемы и развиваться состояние со-зависимости. Под со-зависимостью понимают негативные изменения в личности и поведении родственников вследствие зависимого поведения кого-либо из членов семьи. Имеются в виду такие взаимотношения между зависимым членом семьи и родственникам (чаще - родителями), которые вызывают выраженные критические изменения в психологическом состоянии последних. Это свою очередь препятствует не только эффективному разрешению конфликтной ситуации в семье, но и самому процессу преодоления зависимости. Co-зависимость поддерживает зависимость. Таким образом, со-зависимость - это замкнутый круг семейных психологических проблем.

Например, родители наркозависимого подростка оказываются втянуты в процесс употребления наркотиков. Вся их семейная жизнь неизбежно крутится вокруг цикла приема наркотиков ребенком. Семья живет мифами, взаимными поочередными обещаниями и иллюзиями. После очередного срыва подросток искренне раскаивается. Родители готовы обманывать себя вновь и вновь, что все самое страшное позади, получая взамен надежду и ощущение близости с «беспомощным» подростком.

Сталкиваясь с проблемой зависимости, семья выстраивает самые разнообразные защитные системы, среди которых можно назвать семейные мифы, проекцию, отрицание проблемы, замалчивание проблемы, усиливающуюся изоляцию и др. Сами того не осознавая, родственники подталкивают аддикта к срывам. В период «неупотребления» в семье постепенно нарастают напряжение, тревога, усиливаются придирки и подозрения. Наконец, напряжение становится таким высоким, что кто-то не выдерживает - провоцирует конфликт, означающий срыв. Все повторяется сначала.

Парадоксально, но аддикция сплачивает семью в борьбе с объектом зависимости, она дает иллюзию близости.

В семье с со-зависимостью всегда нарушено распределение ролей и ответственности. Аддикт очень редко берет ответственность за свои поступки на себя. Он стремится свалить всю вину за происходящее на других. В конце концов, родственники принимают на себя всю ответственность за жизнь аддикта, оставляя ему лишь одно - аддикцию.

В рамках отношений со-зависимости возможна ситуация негласного «взаимного договора» - «я закрываю глаза на твое употребление, а взамен ты делаешь то-то и то-то». Таким образом, может поддерживать алкогольно-зависимое поведение мужа, всякий раз что-то получает за свою лояльность, например шмотки или деньги.

Возможны и отношения по типу «параллельного существония». Члены семьи и аддикт делают вид, что каждый живет жизнью и в проблемы друг друга абсолютно не вмешиваются, такие отношения возможны в дистанцированных семьях, в которых четко соблюдаются условия отдельного, автономного проживания, где члены семьи живут как в общежитии. У них существует только одна общая задача - не выносить сор из избы.

Независимо от типа отношений неизбежно ухудшается самочувствие членов со-зависимой семьи. Члены семьи подвергаются следующим изменениям:

- собственное Я теряется, происходит фиксация на употреблении; 

- поведение аддикта фактически полностью определяет эмоциональное состояние других членов семьи; 

- преобладают аффекты ярости, вины, отчаяния; 

- резко падает самооценка и самоуважение, например приходит ощущение «мы плохие, мы виноваты во всем»; 

- усиливаются лже-роли: жертвы («за что мне такие мучения»), спасателя («я спасу его, чего бы мне это ни стоило»); 

- испытывается состояние эмоционального отупения и апатии; наступает изоляция; 

- на фоне хронического стресса неуклонно ухудшается здоровье: обостряются соматические болезни, развивается депрессии

12. Правонарушения и преступность. Структура и психологические характеристики.

13. Агрессивное поведение. Классификация форм агрессивного поведения. Основные определения и теории агрессивного поведения. Возрастные особенности агрессивного поведения.

Одним из таких существенных признаков была названа деструктивность - разрушительность. Действительно, девиантное поведение в целом приводит к разрушению чего-либо (здоровья, отношений, личности, общественного порядка) и даже - к прерыванию самой жизни.

Как известно, деструктивность, в свою очередь, тесно связана с такой базовой человеческой характеристикой, как агрессия. И хотя, на наш взгляд, агрессивное поведение не является отдельным видом отклоняющегося поведения, агрессия, направленная на других или себя, принимает непосредственное участие в различных формах поведенческих девиаций и заслуживает специального рассмотрения.

Вся история человечества убедительно доказывает, что агрессия является неотъемлемой частью жизни личности и общества. Более того, агрессия обладает мощной притягательной силой и свойством заразительности - большинство людей на словах отвергает агрессию, а при этом широко демонстрируют ее в своей повседневной жизни.

В переводе с латинского языка «агрессия» означает «нападение». В настоящее время термин «агрессия» употребляется чрезвычайно широко. Данный феномен связывают и с негативными эмоциями (например, гневом), и с негативными мотивами (например, стремлением навредить), а также с негативными установками (например, расовыми предубеждениями) и разрушительными действиями.

В психологии под агрессией понимают тенденцию (стремление), проявляющуюся в реальном поведении или фантазировании, с целью подчинить себе других либо доминировать над ними [9, с. 9]. Данная тенденция носит универсальный характер, а сам термин «агрессия» в целом имеет нейтральное значение. По сути агрессия может быть как позитивной, служащей жизненным интересам и выживанию, так и негативной, ориентированной на удовлетворение агрессивного влечения самого по себе.

Агрессия как психическая реальность имеет конкретные характеристики: направленность, формы проявления, интенсивность. Целью агрессии может быть как собственно причинение страдания (вреда) жертве (враждебная агрессия), так и использование агрессии как способа достижения иной цели (инструментальная агрессия) [2, с. 31]. Агрессия бывает направлена на внешние объекты (людей или предметы) или на себя (тело или личность). Особую опасность для общества представляет агрессия, направленная на других людей. А. Бандура и Р. Уолтере называют ее асоциальной агрессией и связывают с действиями социально-деструктивного характера, в результате которых может быть нанесен ущерб другой личности или имуществу, причем эти акты не обязательно должны быть наказуемы по закону [1, с. 8].

Агрессия принимает самые разнообразные формы - явные или латентные. Несмотря на то что термин «агрессия» обычно употребляется для обозначения разрушительных намерений, его распространяют и на более позитивные проявления, например активность, порождаемую честолюбием. Подобные действия обозначают как самоутверждение, чтобы подчеркнуть, что они побуждаются невраждебной мотивацией. Они проявляются в форме конкуренции, стремления к достижениям, иронии, спортивных состязаниях и т.д.

Наиболее же привычными проявлениями агрессии считаются конфликтность, злословие, давление, принуждение, негативное оценивание, угрозы или применение физической силы. Скрытые формы агрессии выражаются в уходе от контактов, бездействии с Целью навредить кому-то, причинении вреда себе и самоубийстве.

Внутренними репрезентациями агрессии могут быть идеи, фантазии и аффекты. Например, человек может вынашивать идею насилия над кем-то, он может расправляться с обидчиком лишь в своих Фантазиях или испытывать сильный аффект.

Агрессивное влечение может проявляться через различные агрессивные аффекты, такие, как (в порядке усиления интенсивности и глубины), раздражение, зависть, отвращение, злость, нетерпимость, неистовство, ярость, бешенство и ненависть. Интенсивность агрессивных аффектов коррелирует с их психологической функцией. Агрессия может выполнять такие важные для индивида функции, как отстаивание автономии, устранение источника угрозы или страдания, удаление препятствий на пути к удовлетворению потребностей, разрешение внутреннего конфликта, повышение самооценки. При этом агрессия может частично или полностью не осознаваться ее хозяином.

Одним из наиболее интенсивных и сложных агрессивных аффектов, несомненно, выступает ненависть. Важнейшей целью человека, захваченного ненавистью, является уничтожение объекта агрессии. (Безусловно, ненависть может быть и нормальной реакцией ярости, направленной на устранение серьезной опасности.) При определенных условиях ненависть и желание мести могут неадекватно усиливаться. Если они становятся стабильной характерологической установкой, можно говорить о достижении уровня психопатологии характера [5].

В более «легких» случаях психопатологии ненависть приобретает форму жестких моральных запретов и агрессивного утверждения собственных идеалов. Также ненависть может проявляться в страстном желании обладать властью, подчинять или унижать. При более тяжелых формах проявляются садистские наклонности - желание заставить свой объект страдать с получением удовольствия от этого. Крайняя форма проявления ненависти - стремление к уничтожению (убийству) или радикальное обесценивание всех и вся. Ненависть может выражаться и в самоубийстве, например когда Я идентифицируется с ненавистным объектом и самоуничтожение становится единственным способом его устранения.

Отношения с ненавистным объектом представляют особую ценность для личности агрессора. В глубине души он одновременно стремится и к разрушению объекта своей ненависти, и к сохранению отношений с ним. О.Кернберг замечает, что ненависть, похоже, играет роль мстительного триумфа как над другим человеком, так и над той частью собственного Я, которая внушает ужас в настоящее время и требует мести за прошлые страдания [5, с. 37].

Ненависть является одним из проявлений агрессивных влечений, которые в соответствии с психоаналитическими представлениями так же естественны для человека, как и проявления либидо - сексуального влечения в широком смысле. Известно, что в поздних теоретических работах З.Фрейд пытался обосновать агрессию как проявление врожденного саморазрушительного влечения к смерти, однако это представление не получило широкого признания. До сих пор остается дискуссионным вопрос о том, являются ли агрессивные влечения врожденными (изначально враждебно-деструктивными) или же они формируются вследствие жизненных конфликтов и фрустраций на основе других активных стремлений (например, к самоутверждению).

Таким образом, агрессия как внутренняя побудительная тенденция - это неотъемлемая часть личностной динамики (как в норме, так и при нарушениях различной степени выраженности). Агрессивность как склонность конкретного человека проявлять эту тенденцию в форме конкретных внутренних и внешних действий - индивидуальная особенность. Данную индивидуальную особенность довольно трудно измерить, в связи с чем основным способом оценки агрессивной тенденции является оценка ее поведенческих проявлений.

Попытаемся уточнить характер взаимосвязи между агрессией и агрессивным поведением. Очевидно, что переживание агрессии человеком не однозначно приводит к разрушительным действиям. С другой стороны, совершая насилие, человек может находиться как в состоянии чрезвычайного эмоционального возбуждения, так и полного хладнокровия. К тому же совсем не обязательно агрессор должен ненавидеть свою жертву. Многие люди причиняют страдания своим близким - тем, к кому привязаны и кого искренне любят.

В реальной жизни вообще бывает довольно сложно определить, направляется ли поведение человека его внутренней агрессивной тенденцией или же оно зависит от каких-либо иных факторов. Например, трехлетний ребенок в ходе медицинского обследования уже после нескольких неприятных процедур может не только отказываться от осмотра, но и активно сопротивляться действиям взрослых, выражая злость и даже ярость. Является ли такое поведение беспомощного малыша агрессивно-враждебным? Как расценивать поведение подростка, агрессивно протестующего против стремления взрослых ограничить его самостоятельность? Наконец, нормально ли то, что взрослые люди ведут себя подчеркнуто агрессивно в ситуации реальной угрозы их благополучию? Ответы на подобные вопросы зависят от анализа дополнительных личностных и ситуативных факторов, например важности (в том числе опасности) конкретной ситуации для человека, его способности осознавать свое поведение и контролировать свои чувства, целенаправленности поведения, степени причиняемого им вреда.

Мы не можем однозначно определить внутреннюю агрессивную тенденцию конкретной личности, но мы можем оценить степень и характер ее внешних проявлений, т.е. агрессивного поведения. Из сказанного выше можно заключить, что агрессивное поведение может иметь различные (по степени выраженности) формы: ситуативные агрессивные реакции (в форме краткосрочной реакции на конкретную ситуацию); пассивное агрессивное поведение (в форме бездействия или отказа от чего-либо); активное агрессивное поведение (в форме разрушительных или насильственных действий).

В содержательном плане ведущими признаками агрессивного поведения можно считать такие его проявления, как:

• выраженное стремление к доминированию над людьми и использованию их в своих целях; 

• тенденцию к разрушению; 

• направленность на причинение вреда окружающим людям; 

• склонность к насилию (причинению боли). 

Обобщая все перечисленные признаки, можно говорить о том, что агрессивное поведение личности подразумевает любые действия с выраженным мотивом доминирования.

При этом выраженную социально-негативную оценку имеют, прежде всего те формы агрессивного поведения, которые «нацелены на оскорбление или причинение вреда другому живому существу, не желающему подобного обращения» [2, с. 26]. Такое агрессивно-асоциальное поведение непременно включает насилие - вербальные или физические действия, причиняющие боль. Оно, как правило, протекает на фоне негативных эмоций агрессора (злость, ярость, садистическое удовольствие, безразличие) и в свою очередь вызывает негативные переживания жертвы (страх, унижение). Это поведение направляется агрессивными мотивами - разрушить, устранить, использовать, навредить. На когнитивном уровне оно поддерживается установками, подтверждающими правильность такого поведения (предрассудки, мифы, убеждения).

Очевидно, что насилие (физическое, сексуальное, эмоциональное) является самым серьезным проявлением и нежелательным следствием агрессивного поведения. Человеческое насилие принципиально отличается от такового среди животных. Оно практически лишено биологической целесообразности, оно активно эксплуатирует человеческие чувства, оно паразитирует на человеческом интеллекте, наконец, оно многократно усиливается использованием оружия.

Для обуздания демона насилия любое общество вынуждено принимать специальные меры. Наиболее эффективными из них следует признать национальные традиции и групповые ритуалы (игры, праздники, обряды), позволяющие конкретной личности интегрировать свой агрессивный потенциал и выражать его социально-приемлемыми способами. Огромное значение также имеет присутствие в обществе достаточного количества положительных примеров, например национальных героев или жизнеутверждающих кумиров.

14. Семейное насилие. Причины и виды семейного насилия.

15. Сексуальное насилие. Основные психологические теории сексуального насилия.

Проблема изучения сексуального насилия - одного из наиболее жестоких преступлений против личности, - его причин и последствий, является не только социальной и криминологической, но и в большой мере психологической проблемой. Для того чтобы эффективно бороться с этим злом, необходимо попытаться понять, кто, в какой ситуации и почему совершает насилие.

Понятие изнасилования как принуждения к сексуальной близости против желания включает в себя широкий спектр случаев: от ситуаций, когда незнакомый человек внезапно нападает на жертву, используя оружие или угрожая им, нанося физические повреждения, - до ситуаций, когда насильник и жертва были знакомы друг с другом и, может быть, даже имели сексуальные контакты прежде. Ситуации первого типа (в западной литературе их называются жестокими, или блиц-изнасилованиями) составляют, вопреки распространенному мнению, меньшую часть всех изнасилований. Ситуации второго типа (их называют изнасилованиями "доверия", изнасилованиями знакомыми) составляют большую, хотя и почти всегда скрытую от посторонних глаз, часть этих преступлений.

Хотя сексуальное насилие имеет многовековую историю и давно признано значимой социальной проблемой во многих обществах, серьезный научный интерес к этому вопросу возник лишь в 70-х годах XX века.

Первое психологическое исследование жертв изнасилования было проведено в США в 1974 году (Burgess, Holmstrom, 1974). В нашей же стране, вплоть до недавнего времени, изучение любых аспектов сексуальной жизни находилось, как известно, под идеологическим запретом, и сфера половой преступности была исключительной прерогативой криминологов. В этой области не проводилось серьезных и комплексных исследований; криминологические статьи содержат в основном лишь демографические характеристики преступников, описания их поведения и ситуаций насилия. Психиатрические исследования, основанные на патологическом материале, тоже не всегда могут претендовать на статус объяснительных теорий изнасилования: большинство совершающих насилие психически здоровы, а если у них и обнаруживаются психические отклонения - для объяснения всего спектра ситуаций изнасилования только психиатрической точки зрения недостаточно (см. Антонян, 1990).

Изнасилования, как девиантная форма сексуального поведения, должны рассматриваться комплексно, и, наверное, ни одна проблема не включает в себя таких сложных переплетений правовых, медицинских, социальных, культурных и психологических аспектов. В середине 70-х годов XX века возникли три новые теоретические версии объяснения изнасилования: феминистская, теория социального научения и эволюционная. В рамках этих трех подходов проводилось большое количество исследований, анализировавших как "жестокие" изнасилования, так и ситуации сексуального насилия над знакомыми и семейного насилия.

Феминистская теория.

Ее можно считать наиболее распространенной (и, пожалуй, наиболее популярной у нас сейчас) (Brownmiller, Gordon, Riger, Schwendinger T.&H. и др.). Этот подход рассматривает изнасилование как результат давних и глубоко укоренившихся социальных традиций, согласно которым мужчины доминируют практически во всех социополитических и экономических сферах (отражением и усилением этого мужского доминирования и эксплуатации женщин, по мнению феминистов, служат явления порнографии и проституции). Феминисты утверждают, что в патриархальном обществе существует тенденция не расценивать женщину как равноправного участника межличностных взаимодействий. Крайним выражением этой тенденции является взгляд на женщину как на собственность. Изнасилование по этой теории - "псевдосексуальный акт", мотивируемый желанием власти и контроля, а не сексуальным влечением, а сексуальная интимность и эксплуатация в данном случае лишь используются мужчинами для поддержания их первенства. Страх возможного изнасилования и других форм сексуального посягательства сужает круг активности женщины до относительно "безопасного" поведения.

Феминисты считают, что изнасилование - преступление, связанное с властью и помогающее удерживать женщину на более низком социальном уровне. Но если это предположение верно, возникает вопрос - почему насильники не просто бьют и унижают женщин, используя свое превосходство в физической силе? Много споров ведется и о том, является ли изнасилование актом политической доминантности или актом сексуального влечения. Однако не вызывает сомнений тот факт, что изнасилование несет в себе гораздо больше унижения и позора, чем любое другое преступление против личности; и этот урок как женщины, так и мужчины с детства усваивают из установок общества, примеров истории, постулатов религии. Наличие сексуально аспекта в преступлении прибавляет к физическим повреждениям ряд долговременных эмоциональных последствий.

Исследования, проведенные на заключенных-насильниках (Gordon, Riger, 1989), показывают, что около 1/3 из них были женаты и жили активной половой жизнью со своими женами на момент совершения насилия. Из тех, кто не был женат, большинство имели регулярные добровольные сексуальные отношения. Психологический профиль заключенного-насильника похож на профиль любого другого преступника, значимое отличие состоит лишь в том, что 70~80% осужденных за изнасилование в детстве сами подвергались сексуальному насилию (для всей популяции заключенных эти цифры составляют 30-40%). Такие люди обычно характеризуются особой эмоциональной незрелостью, тенденцией выражать гнев и фрустрацию через агрессию.

Американский психолог Николас Грот (Groth, Birnbaum, 1979) исследовал 348 осужденных насильников (мужчин) с целью выяснения преобладающих мотивов преступления. 55% отметили желание контроля и власти над жертвой, 40% - ярость, желание унижения, избиения жертвы. 5% изнасилований были расценены исследователями как садистские; в них присутствовали как гнев, ярость, так и желание власти. Эти данные подтверждают феминистскую гипотезу о том, что с точки зрения преступника изнасилование не является лишь актом сексуального влечения. Однако с позиции жертвы это преступление редко воспринимается как акт политического доминирования. Необходимо отметить, что изучение мотивов поведения насильников представляет значительную трудность и отделить сексуальные мотивы от мотивов доминирования в этой ситуации очень сложно. Подобные исследования проводятся чаще всего на заключенных в тюрьме, а эта выборка дает представление только о некоторых типах лиц, совершающих изнасилование. Латентность сексуальных преступлений очень велика: далеко не все жертвы заявляют о случившемся в милицию, не все зарегистрированные преступления бывают раскрыты, не все преступники пойманы и осуждены.

Считая изнасилование результатом социального неравенства полов, феминистская теория, к сожалению, не дает ясного направления улучшения ситуации. Приверженцы этого подхода разделились в ответе на вопрос, как уменьшить процент изнасилований. Часть из них акцентирует необходимость более строгого наказания насильников (Brownmiller), другая часть утверждает, что фокус внимания должен быть смещен на достижение равноправия в социоэкономической сфере (Schwendinger).

Эмпирические исследования показывают, что изнасилование действительно имеет отношение к половым различиям в социальной, политической и экономической сферах, однако не в том смысле, что уменьшение этих различий ведет к снижению насилия, а, скорее, наоборот. Существуют данные, подтверждающие "версию фрустрации", а именно: чем больше в обществе различия в статусе мужчины и женщины, тем меньше показатель сексуального насилия, и наоборот (Ellis, 1989). Тем не менее, эти факты не наносят существенного ущерба феминистской теории, так как могут иметь следующее объяснение: тенденция продвижения к социальному равноправию сопровождается расширением юридического понятия изнасилования и увеличением вероятности заявления жертвы о преступлении.

Согласно феминистской теории, большую роль играют факторы установок и "мифов", существующих в обществе относительно сексуального насилия. Исследования подтверждают, что насильники имеют более агрессивные по отношению к женщинам и более оправдывающие изнасилования установки, чем другие мужчины (Burt, 1980).

Существуют эмпирические данные, которые иногда трактуют как подтверждение мифов. Например, значительное количество женщин в анонимных опросниках отмечают, что они, по крайней мере, иногда, фантазируют в сексуальном контакте с элементами насилия, атаки. Однако неправомерно делать из этого вывод, что "большинство женщин мечтает быть изнасилованными". Около 1/3 женщин признали, что в их жизни бывали ситуации, когда они, сказав "нет", на самом деле желали сексуального контакта (там же). Это якобы подтверждает миф о том, что "нет" часто означает "да". Тем не менее, подобные данные скорее служат поддержкой феминистской теории, чем подтверждают мифы. Каковы бы ни были фантазии здорового человека, их развитие и последствия он(а) всегда контролирует. В реальной жизни человек также стремится сохранять контроль над ситуацией. Значит потеря этого контроля, невозможность действий согласно собственным желаниям является экстремально стрессогенным фактором в ситуации сексуального насилия.

Недостатком феминистской теории ее критики считают взгляд на изнасилование, как на "псевдосексуальный" акт, в котором сексуальное влечение играет незначительную роль. Те исследования, в которых предпринимались попытки изучения мотивации изнасилования, не подтверждают эту точку зрения (Quinsey, 1984). "Жестокие" изнасилования часто включают девиантные сексуальные фантазии, реализовать которые принуждает жертву насильник. В случаях "изнасилования на свидании" мужчины часто используют различные "тактики", чтобы добиться сексуального контакта: совместное распитие алкоголя с целью "опоить" женщину, ложные заверения в любви, угроза разрыва отношений. Таким образом, можно заключить, что феминистская теория недооценивает степень сексуальной мотивации изнасилования и несколько переоценивает роль "сексистских" установок.

Теория сексуального научения (Бандура)

Толчком к созданию этой теории послужил следующий факт. В 1973 году президентская комиссия по порнографии заключила, что распространение порнографии не имеет тенденции усиливать агрессию или другие формы асоциального поведения. Этот вывод был подвергнут сомнению: было проведено исследование A.Bandura (Bandura, 1973), которое показало, что многократное предъявление любых стимулов имеет тенденцию образовывать положительное отношение к этим стимулам. Bandura предполагает, что агрессивному поведению научаются большей частью через имитацию моделей, которые исходят в основном из трех источников:

1) ранние ассоциации с членами семьи и/или сверстниками;

2) культура и субкультура;

3) в настоящее время - средства массовой информации.

Bandura рассматривает телевидение и другие визуальные средства массовой информации, как имеющие особое влияние, так как они:

а) "учат" актуальным методам агрессии;

б) очень редко дают примеры нормального социального подавления агрессии;

в) уменьшают восприимчивость к насилию путем многократного предъявления;

г) "учат" методам рационализации и оправдания агрессии.

Теория социального научения рассматривает изнасилование как часть агрессивного поведения по отношению к женщинам, усвоенного через четыре взаимозависимых процесса:

1) "эффект модели" - имитация сцен изнасилования и других видов насилия над женщиной, которые можно увидеть в реальной жизни и в средствах массовой информации;

2) "эффект связи секса и насилия" - образование ассоциаций между сексуальностью и насилием (в результате многократного предъявления порнографии);

3) "эффект мифов" - вера в многочисленные мифы, касающиеся сексуального насилия ("нет" означает "да", "женщина втайне мечтает быть изнасилованной" и т. п.);

4) "эффект нечувствительности" - снижение восприимчивости к чужой боли,страху и унижению, сопровождающим сексуальное насилие.

В некоторых аспектах объяснения изнасилований теория социального научения похожа на феминистскую теорию. Во-первых, обе теории рассматривают социальное и культурное научение, как имеющее важное влияние на число изнасилований. Во-вторых, обе они выделяют черты современного западного общества, позволяющие мужчинам сексуально эксплуатировать женщин. В-третьих, обе теории отвергают предположения о внекультурных переменных, которые могли бы влиять на индивидуальную изменчивость склонности к совершению изнасилования.

Отличия двух теорий состоят в следующем. Феминистская концентрируется скорее на социологической (и даже политической) эксплуатации женщины мужчиной как причине, лежащей в основе изнасилований. Теория социального научения рассматривает культурные традиции в связи с интерперсональной агрессией как причиной сексуального насилия. Теория социального научения не настаивает на рассмотрении изнасилования как исключительно несексуального акта, но, тем не менее, соглашается с феминистской теорией в том, что основная мотивация изнасилования - не сексуальное влечение. Обе теории признают порнографию фактором, провоцирующим рост изнасилований, но феминистская теория объясняет это в терминах тенденции унизить женщину и лишить ее социоэкономической власти, а теория социального научения - в терминах модели связи сексуальности и насилия, мифов об изнасиловании и эффекта нечувствительности. Теория социального научения рассматривает изнасилование как результат совместного влияния культурных и средовых факторов, опосредованных установками, половыми ролевыми стереотипами и другими процессами, связывающими физическую агрессию и сексуальность.

Исследования подтверждают гипотезу теории социального научения о том, что предъявление порнографии увеличивает склонность к совершению сексуального насилия (Ellis, 1989). Однако теория не объясняет индивидуальных различий среди мужчин в интересе к порнографии, особенно жестокой, а также того факта, что многие мужчины, имевшие дело с порнографией, не совершают сексуального насилия и не выказывают к этому намерений. Сторонники теории расходятся во мнениях, любая ли порнография увеличивает тенденции к насилию, или только жестокая. Поскольку изнасилование не может служить зависимой переменной в лабораторном эксперименте, эти противоречия представляются трудными для разрешения.

Эволюционная теория (Deutch, 1944).

Здесь, вероятно, впервые было выделено предположение о том, что склонность к сексуальному насилию может иметь эволюционный базис. В этой теории утверждается, что потеря на определенный период сексуальной восприимчивости у женщин означает начало ее подчинения сексуальному желанию мужчины; что изнасилование может быть одним из последствий этого. Современными представителями эволюционной (или социобиологической) теории являются Barash, Symons, Shields, Quinsey и другие. Наиболее общими для них являются следующие аргументы: мужские и женские особи, особенно среди млекопитающих, склонны к разным типам распределения времени и энергии на задачи репродукции. Среди практически всех видов млекопитающих для самок особенно важна забота о потомстве, в то время как самцы стремятся к наличию наибольшего возможного количества сексуальных партнеров. Чтобы объяснить, почему возникают такие половые различия, следует заметить, что самкам, в отличие от самцов, приходится посвящать большое количество репродуктивного времени и энергии вынашиванию и выращиванию потомства. Кроме того, самцы находятся в более "невыгодном", по сравнению с самками, положении по способности идентифицировать собственного детеныша после рождения. Таким образом, по двум причинам - меньшему участию самца в воспитании потомства и меньшей родительской уверенности - можно заключить, что время и энергию, которые самец не тратит (и не может тратить) на вынашивание потомства, он отдает другим видам репродуктивной активности. Поэтому, как считают сторонники эволюционной теории, мужские особи более склонны к образованию поведенческих черт, увеличивающих их шансы на осеменение большего числа женских особей, чем черт, благоприятствующих постоянной заботе о нескольких детенышах. Если это верно, то насильственная копулятивная тактика (изнасилование) может быть результатом естественного отбора. В то время как естественный отбор отдает предпочтение мужчинам, использующим насильственную тактику для оплодотворения женщины, он будет благоприятствовать женщинам, которые этой тактике сопротивляются. Насильственная копуляция не оставляет женщине возможноаи выбора отца для будущего ребенка, а ее выбор должен быть сделан в сторону уменьшения различий во вкладе сил в выращивание потомства (эта селекция особенно сильна среди таких видов, где срок вынашивания потомства относительно велик). Самка остается невосприимчивой к любовным увертюрам партнера до тех пор, пока он не продемонстрирует ясное намерение долговременных отношений с ней и возможным потомством; тем самым она увеличивает свой репродуктивный потенциал.

Итак, эволюционная теория рассматривает агрессивную копулятивную тактику как крайнюю реакцию на естественный отбор, который заставляет мужчину быть более напористым в попытках копуляции, чем женщина. Однако из-за того, что насильственная копуляция редуцирует возможность женщины отдавать предпочтение мужчине, который будет заботиться о ней и о детях, у нее наблюдается тенденция избегать насильственной копуляции и сопротивляться ей. Согласно эволюционной теории, появляющееся в результате напряжение между разными оптимальными подходами к репродукции у мужчины и женщины является причиной большей части тех случаев фрустраций, компромисса и обмана, которые демонстрируют оба пола в период ухаживания (и, в меньшей степени, на протяжении всей жизни).

Исследования во многом подтверждают гипотезы эволюционной теории. Согласно статистике, жертвами изнасилования в большинстве случаев являются женщины репродуктивного возраста (16-35 лет), значителен риск беременности после насилия. Средний уровень сексуальной активности у насильников выше, чем в среднем у всех мужчин.

Недостатком эволюционной теории является то, что социальные, ситуативные факторы, факторы научения рассматриваются здесь только как второстепенные, а не как одни из основных.

Постулируя генетический базис изнасилований, эволюционная теория обеспечивает основу для объяснения индивидуальной вариабельности в склонности к совершению изнасилования у мужчин, которая независима от предъявления порнографии, половых ролей и других социополитических средовых переменных (которые признаются другими двумя теориями). Тем не менее большинство сторонников эволюционной теории на данном этапе не могут определить природу генетических факторов, вариабельность которых может влиять на склонность к сексуальному насилию. Другими словами, эволюционная теория до настоящего времени концентрировала внимание на определении направления естественного отбора (в сторону насильственной копулятивной тактики самцов), вместо того, чтобы идентифицировать генетические, нейрохимические и более опосредованные факторы, лежащие в основе индивидуальной изменчивости. Позже были предложены еще несколько теорий, но они основаны на исследованиях только жестоких изнасилований, поэтому являются более ограниченными. Теория сексуального насилия должна охватывать широкий круг вопросов и анализировать как ситуации блиц-изнасилований, так и случаи "насилия на свидании" (последних, поданным различных исследований, большинство, хотя и латентность их гораздо выше).

Ellis (1989) была предложена интегративная ("синтетическая") теория, содержащая основные элементы феминистской, эволюционной теории и теории социального научения, а также идеи, возникшие из долговременного интереса автора к влиянию половых гормонов и особенностей функционирования мозга на агрессивное сексуальное поведение. Теория Ellis включает четыре положения.

I. В основе большинства изнасилований лежат две потребности: сексуальное влечение и желание власти и контроля.

Первое положение включает несколько отличий от феминистской теории в указании на мотив власти и доминирования;

феминисты представляют это доминирование как превосходство "класса" мужчин над "классом" женщин, а сторонники синтетической теории - как индивидуальное желание конкретного мужчины доминировать над конкретной женщиной. То есть мужской статус и власть используются не как самоцель, а как средство, помогающее мужчинам соревноваться друг с другом в приобретении контроля и права собственности над конкретной женщиной;

феминистская теория рассматривает мужскую агрессию по отношению к женщинам и стремление доминировать как чисто человеческий,культурно обусловленный феномен.

Но, хотя методы ("тактики"), используемые мужчинами, большей частью являются приобретенными через научение, современные исследования показывают, что оба влечения - к сексу и к доминированию - широко распространены и в животном царстве, в большой мере контролируются примитивными мозговыми функциями и мало чувствительны к научению (особенно к научению, опосредстованному языком).

Хотя положения феминистской теории концентрируются лишь на мужских попытках контроля и доминирования над женщиной, согласно современным представлениям, желание права собственности и контроля присутствует в мотивации обоих полов (хотя и существуют различия в том, как мужчины и женщины склонны выражать эти желания, и в том, какие средства для их достижения они используют).

II. Поведение, включенное в совершение изнасилования, во многом - результат научения, хотя и не все мужчины одинаково восприимчивы к этому научению.

III. Как результат естественного отбора, мужчина имеет более сильное сексуальное влечение, чем женщина и с большей вероятностью направляет свою репродуктивную энергию на множество партнеров, в то время как женщины имеют тенденцию сопротивляться копуляции до тех пор, пока ухаживающий мужчина не продемонстрирует убедительную готовность долговременных отношений и заботы о женщине и возможном потомстве (именно по причине потери женщиной контроля за собственным репродуктивным поведением, считает Ellis, изнасилование, даже не сопровождающееся серьезными физическими повреждениями, является большой травмой).

Существует неодарвинистская концепция, которая может помочь объяснить половые различия в вопросах репродукции. Согласно этой концепции, животных можно расположить на континууме R-K-селекции, согласно типу их репродукции. R-полюс характеризуется рождением большего количества детенышей, меньшим периодом вынашивания, меньшей степенью заботы о родившемся потомстве и, соответственно, более высокой смертностью потомства. Для К-полюса, напротив, характерно рождение небольшого числа детенышей, более долгий период вынашивания и воспитания, меньшая смертность потомства. Авторы концепции считают, что на этом континууме мужчины находятся несколько ближе к R-полюсу, а женщины - к К-полюсу. В пользу этой гипотезы говорят факты, что мальчиков рождается несколько больше, чем девочек (51%), мужское воспитание короче, мужчины чаще погибают, их продолжительность жизни короче, раньше возникает половое влечение и оно интенсивнее. Это наблюдается как у людей, так и у животных. Изнасилование может рассматриваться, как экстремальное проявление напористости в сексуальном сближении, одном из главных аспектов репродукции. Хотя необходимы более подробные исследования, есть данные, поддерживающие гипотезу о том, что индивиды с криминальной историей в целом имеют характеристики, более смещенные к R-полюсу, чем остальные мужчины в популяции.

IV. Благодаря различным типам и степени воздействия андрогенов на головной мозг, мужчины варьируют в их склонности к совершению изнасилования, и в их восприимчивости к научению насильственным тактикам копуляции.

В соответствии с положениями интегративной теории порог насильственной копуляции - точка на оси, выше которой велика вероятность использования индивидом физической силы при попытках достижения сексуального контакта. Исследования показывают, что около 40% мужчин и 1-2% женщин могут превышать этот порог (хотя эти цифры могут варьировать в разных популяциях). Теоретически, только индивиды, находящиеся выше этого порога, могут совершить изнасилование. Цифры основаны на опросах заключенных-насильников и на опросах генеральной популяции (например, о фантазиях о принуждении к сексу силой).

Согласно данной концептуальной схеме, позиция индивида на оси определяется в основном двумя мозговыми паттернами:

1) гипоталамусом, который имеет дело с мотивацией сексуального поведения в двух отношениях: интенсивности сексуального влечения и ориентации этого влечения на обладание несколькими партнерами;

2) ретикулярной формацией, отвечающей за индивидуальную изменчивость чувствительности к страданиям других (так же как и к другим стимулам). Здесь утверждается, что личности, более склонные к насильственным копулятивным тактикам, относительно нечувствительны к страданиям других.

Итак, на склонность к сексуальному насилию, согласно Ellis, влияют переменные I порядка (базисные) - такие как генетическая предрасположенность, эволюционное развитие, функционирование мозга, гормональные характеристики и порог насильственной копуляции - и II порядка (более частые в жизни): факторы мотивации и научения, индивидуальные и расовые различия, социальные и культурные переменные, общественная реакция.

Как всякая синтетическая теория, учитывающая различные точки зрения и сочетающая положительные стороны многочисленных подходов к вопросу, теория Ellis представляется наиболее полной, однако проблема причин и предотвращения сексуального насилия, к сожалению, далека от своего разрешения. Продолжается поиск факторов, влияющих на склонность к совершению изнасилований, необходимы дальнейшее подробное изучение отдельных переменных и, конечно, разработка практических рекомендаций относительно путей предотвращения этих преступлений. Нужно отметить, что в последнее время изучением данной проблемы активно занялись и отечественные психологи.

16. Психологические характеристики жертв насилия. Типы жертв.

Наряду с проблемами преступности, в предмет криминологии входит и проблема жертвы преступления, которой занимается виктимология. Очевидно, что если есть преступность как явление, есть преступление как часть целого, преступник как лицо, реально совершившее преступление, следовательно, есть и потерпевший от преступления, есть жертвы преступности.

Криминологические исследования показывают, что поведение преступника нередко обусловлено как поведением его жертвы, так и её особыми качествами, а также взаимоотношениями преступника с потерпевшим, сложившимися ранее либо в процессе столкновения. Нередко преступное поведение провоцируется отрицательным поведением потерпевшего. В преступлениях, где наличествуют мотивы межличностного порядка, это видно особенно отчетливо. По данным ряда исследований, до 29% преступлений либо спровоцированы потерпевшими, либо совершены при их содействии. В частности, обусловлены следующим поведением самой жертвы преступления:

• особенностями ситуационного состояния (опьянение), состоянием здоровья (дефекты органов чувств), особым психическим настроем, связанным с неадекватными действиями в обычной ситуации;

• небрежным отношением к безопасности своей личности, чести, достоинству и сохранности имущества;

• нежеланием сообщать правоохранительным органам об уже имевшем место в отношении него преступлении;

• легкомысленным отношением к правилам, охраняющим общественный порядок и безопасность;

• вступлением в незаконную сделку;

• провоцирующим поведением.

Поэтому в причинном комплексе индивидуального поведения нельзя не учитывать воздействие виктимологического аспекта.

Довольно часто провоцирующее поведение потерпевших создает искусственную цифру преступности, возникают псевдопреступления. Такая ситуация особенно характерна для изнасилований, немалое число которых спровоцировано или обвинение ложно, а не разобравшиеся суды ломают приговором судьбы невинных людей, как правило, молодых. Есть также определенные категории людей, к которым обращено повышенное внимание преступников. Такие люди поразным причинам не могут противостоять в должной мере преступнику. Это дети и подростки, престарелые, люди, страдающие физическими или психическими недостатками. Нельзя не подчеркнуть, что эти люди социально плохо защищены в обществе и от преступников в частности. Состояние человека, подверженного повышенной уязвимости, с точки зрения возможности стать жертвой преступника, называется виктимностью.

Виктимология – это самостоятельное направление в криминологии, исследующее характер и поведение жертвы преступления, ее связь и взаимоотношения с преступником на стадиях до, во время и после совершения преступления. Соответственно задача виктимологии состоит в изучении пострадавших от преступления, их межличностных связей и взаимоотношений с преступником до, во время и после совершения

преступления.

Виктимология изучает преступное поведение под углом зрения обусловленности его такими качествами потерпевшего, которые создают предпосылки стать жертвой преступления.

Виктимное поведение обычно бывает неосторожным, рискованным, объективно опасным для самого потерпевшего и в силу этого может способствовать созданию криминогенной ситуации, а в некоторых случаях – совершению преступления. Существенным фактором в виктимологической теории является установление вины потерпевшего в преступлении, от которого он же потерпел. В уголовном праве существует положение, согласно которому наличие вины потерпевшего сужает границы уголовной ответственности виновного в совершении преступления.__

Виктимологическое исследование осуществляется на двух основным уровнях, которые соотносятся между собой как преступление (особенное) и преступность (общее). Изучение на индивидуальном уровне позволяет расценивать поведение жертвы преступления как фактор, способный повлиять на зарождение и развитие у преступника намерений противоправного характера. Изучение на общем уровне (совокупность

жертв преступлений) позволяет установить закономерности виктимного поведения, осуществить поиск его причин.

Конечной целью виктимологического изучения является повышение эффективности предупреждения конкретных преступлений и профилактика преступности в целом путем воздействия непосредственно на потерпевших, а также организация правового воспитания, ориентированного как на потенциальных потерпевших, так и на возможных преступников. Все это в комплексе позитивно скажется на предупреждении и профилактике правонарушений.

Развитие виктимологии привело к возникновению термина «виктимизация». Это процесс превращения в жертву преступления конкретного лица, а также определенной общности людей. Виктимизация отличается от преступности тем, что представляет собой совокупность процессов становления жертвами.

17. Вандализм как форма агрессивного поведения.

18. Психология группы. Роль группы в преступности и отклоняющемся поведении.

Криминальная субкультура молодежи — это образ жизнедеятельности несовершеннолетних и молодежи, объединившихся в криминальные группы. Она является основным механизмом криминализации молодежной среды и от обычной подростково-юношеской субкультуры отличается асоциальным и криминальным содержанием; ярко выраженными тоталитарными способами влияния на поведение людей; закрытостью от педагогов и взрослых; наличием строгой криминальной морали и санкций; упорядоченностью и систематизацией статусно-ролевого поведения ее участников. В обычных условиях и в специальных учебно-воспитательных учреждениях местами ее функционирования являются школьные и училищные туалеты, подъезды домов, подвалы, чердаки, отдаленные скверы, отдельные строения и места, слабо контролируемые официальными властями и должностными лицами. На жаргоне молодежи такие места получили название «тусовки». Тусовка — это времяпрепровождение, представляющее собой общение с друзьями, обмен информацией, совместные выпивки, антиобщественное поведение.

В основе возникновения и развития криминальной субкультуры лежит комплекс многоуровневых причин и условий. Назовем некоторые из них:

а) дегуманизация в межличностных и межгрупповых отношениях, нарушение принципов демократии, социальной справедливости, крушение социальных идеалов молодежи;

б) появление новых видов преступлений вследствие экономических неурядиц и наличия теневой экономики;

в) отсутствие ясной и общепринятой идеологии в обществе, засилье криминальных философии и стереотипов, тиражируемых в СМИ и неформальных объединениях молодежи, дезориентация молодежи относительно моральных ценностей;

г) нарастание алкоголизации населения, распространение традиций алкогольных застолий со своими атрибутами;

д) отсутствие достаточных возможностей, способностей, а в ряде случаев — стремления официальных властей, в том числе и командования воинских частей, противостоять негативному влиянию на молодежь асоциальных элементов, формализм в воспитательной работе, правовая, психолого-педагогическая некомпетентность должностных лиц;

е) исключительно высокая мобильность преступных сообществ в использовании нормативно-правовых «брешей» и нерасторопности властей, должностных лиц в применении мер по борьбе с преступностью;

ж) наличие многочисленных неформальных объединений молодежи, характеризующихся размытостью моральных норм, правовым нигилизмом.

На образование криминальной субкультуры действуют два механизма:

- механизм поиска личностью психологической и физической защиты в новой среде, в том числе защиты от враждебных молодежных группировок и администрации закрытого учреждения (на свободе — от правоохранительных органов);

- механизм взаимной агрессии членов сообществ, взаимного наказания и притеснения слабых ради собственного удовлетворения и возвышения.

Нередко криминальная субкультура господствует в учреждении и полностью парализует воспитательный процесс, деятельность администрации и педагогического коллектива. Специальные опросы, проведенные воинских частях, воспитательно-трудовых колониях, ПТУ, позволили выявить значительное сходство в ее проявлениях.

19. Конформизм. Его значение для индивида и группы.

Конформистское — поведение, лишенное индивидуальности, ориентированное исключительно на внешние авторитеты

20. Особенности отклоняющегося поведения подростков и молодежи.

21. Аутоагрессивное поведение.

22. Суицидальное поведение. Психологические характеристики суицидентов.

Суицидальное поведение в настоящее время является глобальной общественной проблемой. По данным Всемирной организации здравоохранения в мире ежегодно около 400—500 тыс. человек кончают жизнь самоубийством, а число попыток — в десятки раз больше.

Самоубийство, суицид (лат. «себя убивать») — это умышленное лишение себя жизни. Ситуации, когда смерть причиняется лицом, которое не может отдавать себе отчета в своих действиях или руководить ими, а также в результате неосторожности субъекта, относят не к самоубийствам, а к несчастным случаям.

В наши дни суицидальное поведение не рассматривается как однозначно патологическое. В большинстве случаев это поведение психически нормального человека. В то же время распространена точка зрения на суицид как на крайнюю точку в ряду взаимопереходящих форм саморазрушительного поведения.

Суицидальное поведение — осознанные действия, направляемые представлениями о лишении себя жизни. В структуре рассматриваемого поведения выделяют:

— собственно суицидальные действия;

— суицидальные проявления (мысли, намерения, чувства, высказывания, намеки).

Таким образом, суицидальное поведение реализуется одновременно во внутреннем и внешнем планах.

Суицидальные действия включают суицидальную попытку и завершенный суицид.

Суицидальная попытка — это целенаправленное оперирование средствами лишения себя жизни, не закончившееся смертью. Попытка может быть обратимой и необратимой, направленной на лишение себя жизни или на другие цели.

Завершенный суицид — действия, завершенные летальным исходом.

Суицидальные проявления включают в себя суицидальные мысли, представления, переживания, а также суицидальные тенденции, среди которых можно выделить замыслы и намерения.

Пассивные суицидальные мысли характеризуются представлениями, фантазиями на тему своей смерти (но не на тему лишения себя жизни как самопроизвольного действия), например: «хорошо бы умереть», «заснуть и не проснуться».

Суицидальные замыслы — это более активная форма проявления суицидальности. Тенденция к самоубийству нарастает в форме разработки плана: продумываются способы, время и место самоубийства.

Суицидальные намерения появляются тогда, когда к замыслу присоединяется волевой компонент — решение, готовность к непосредственному переходу во внешнее поведение.

Период от возникновения суицидальных мыслей до попыток их реализацичисляться минутами (острый пресуицид) или месяцами (хронический пресуицид). В случаях продолжительного пресуицида процесс развития внутренних форм суицидального поведения отчетливо проходит описанные выше этапы. При острых пресуицидах последовательность не обнаруживается и можно наблюдать появление суицидальных замыслов и намерений сразу же. и называется пресуицидом.

личностные особенности суицидентов К характерным личностным особенностям суицидентов можно отнести:

- низкий или заниженный уровень самооценки, неуверенность в себе;

- высокая потребность в самореализации;

- симбиотичность, высокая значимость теплых, эмоциональных связей, искренности взаимоотношений, наличия эмпатии, понимания и поддержки со стороны окружающих;

- трудности при принятии решений;

- высокий уровень тревожности, снижение уровня оптимизма и активности в ситуации затруднений;

- тенденция к самообвинению, преувеличение своей вины;

- низкая самостоятельность;

- недостаточная социализация, инфантильность и незрелость личности.

Знание характера конфликтной ситуации, которая создала предпосылки для возникновения психологического кризиса, а также личностных характеристик человека, дают психологу некоторые основания для определения суицидального потенциала личности.

23. Аддиктивное поведение. Факторы риска аддиктивного поведения.

Аddiction — склонность, пагубная привычка. Если обратиться к историческим корням данного понятия, то лат. addictus — тот, кто связан долгами (приговорен к рабству за долги). Иначе говоря, это человек, который в переводе с английского находится в глубокой рабской зависимости от некоей непреодолимой власти.

Зависимое (аддиктивное) поведение, как вид девиантного поведения личности, в свою очередь имеет множество подвидов, дифференцируемых преимущественно по объекту аддикции.

В реальной жизни более распространены такие объекты зависимости, как:

1) психоактивные вещества (легальные и нелегальные наркотики);

2) алкоголь (в большинстве классификаций относится к первой подгруппе);

3) пища; 4) игры; 5) секс; 6) религия и религиозные культы.

В соответствии с перечисленными объектами выделяют следующие формы зависимого поведения:

— химическая зависимость (курение, токсикомания, наркозависимость, лекарственная зависимость, алкогольная зависимость);

— нарушения пищевого поведения (переедание, голодание, отказ от еды);

— гэмблинг — игровая зависимость (компьютерная зависимость, азартные игры);

— сексуальные аддикции (зоофилия, фетишизм, пигмалионизм, трансвестизм, эксбиционизм, вуайеризм, некрофилия, садомазохизм (см. глоссарий));

— религиозное деструктивное поведение (религиозный фанатизм, вовлеченность в секту).

Зависимое {аддиктивное) поведение — это одна из форм отклоняющегося поведения личности, которая связана со злоупотреблением чем-то или кем-то в целях саморегуляции или адаптации.

Степень тяжести аддиктивного поведения может быть различной — от практически нормального поведения до тяжелых форм биологической зависимости, сопровождающихся выраженной соматической и психической патологией.

Зависимое поведение личности проявляется в ее устойчивом стремлении к изменению психофизического состояния. Данное влечение переживается человеком как импульсивно-категоричное, непреодолимое, ненасыщаемое. Внешне это может выглядеть как борьба с самим собой, а чаще — как утрата самоконтроля.

Еще одной характерной особенностью зависимого поведения является его цикличность. Перечислим фазы одного цикла: — наличие внутренней готовности к аддиктивному поведению;

— усиление желания и напряжения;

— ожидание и активный поиск объекта аддикции;

— получение объекта и достижение специфических переживаний;

— расслабление;

— фаза ремиссии (относительного покоя).

Далее цикл повторяется с индивидуальной частотой и выраженностью. Например, для одного аддикта цикл может продолжаться месяц, для другого — один день.

Зависимое поведение не обязательно приводит к заболеванию или смерти (как, например, в случаях алкоголизма или наркомании), но закономерно вызывает личностные изменения и социальную дезадаптацию.

Факторы риска начала употребления психоактивных веществ.

Многие люди широко используют химические вещества, такие, как алкоголь, кофе, транквилизаторы. Большинству из них удается сохранять контроль над их употреблением на протяжении всей жизни, и только некоторые становятся настоящими рабами зависимости.

В широком смысле под химической зависимостью (другие названия - лекарственная, наркотическая) понимают зависимость от употребления любых психоактивных веществ, которые в связи с этим подразделяются на легальные (табак, алкоголь, лекарства) и нелегальные наркотики (кокаин, производные конопли, опиата и др.).

Условия и обстоятельства социальной ситуации развития ребенка, увеличивающие его шансы стать потребителем наркотических средств, называются факторами риска употребления наркотиков, а факторы, снижающие этот шанс, названы протективными или защитными факторами.

Необходимо выделять биологические факторы и факторы "патологической почвы", макро - и микросоциальные, психологические факторы, предрасполагающие к аддиктивному поведению с употреблением ПАВ.

Биологические факторы риска наркотизации: - наследственная отягощенность психическими и наркологическими расстройствами родителей и ближайших родственников; - хронические соматические заболевания; - ранняя сексуальная активность, подростковая беременность;

- низкая толерантность по отношению к употребляемому психоактивному веществу; - особенности употребляемого вещества с индивидуально различным по отношению к индивидууму потенциалом формирования зависимости.

Факторы "патологической почвы":

- резидуально-органические поражения головного мозга (менингоэнцефалиты, черепно-мозговые травмы) с органическими психическими расстройствами не психотического характера без выраженного когнитивного дефицита; - различные проявления ретардированного дизонтогенетического развития, включая задержки развития, ретардированный пубертатный криз, задержанное развитие (инфантилизм);

- различные проявления диссоциированного и дисгармоничного развития, включая формирующиеся аномально-личностные свойства, из которых наиболее значимыми как фактор "патологической почвы" являются эмоционально-неустойчивые, диссоциальные, истерические черты.

Макросоциальные факторы риска наркотизации:

- состояние социально-экономической ситуации в стране с высоким риском дисстрессовых состояний у населения; - кризис базовой системы ценностей и культурных норм; - формирование устойчивой наркотической субкультуры с закреплением установок на употребление ПАВ как "престижное" поведение; - доступность психоактивных веществ. Микросоциальные факторы риска наркотизации, связанные с опытом ребенка в ведущих сферах его жизнедеятельности: в семье, в учреждениях образования, в общении со сверстниками.

Семейный микросоциальный фактор:

- злоупотребление ПАВ в семье, воспитание в семье больных алкоголизмом, наркоманией; - дисфункциональные воспитательные стили с высоким уровнем семейного стресса, низким уровнем семейного дохода, семейной нестабильностью; - отсутствие чувства принадлежности к семье; - несоблюдение членами семьи социальных норм и правил. Школьный микросоциальный фактор:

- асоциальные формы поведения в образовательном учреждении; - школьная не успешность, особенно начавшаяся в младшем школьном возрасте;

- частые переходы из одной школы в другую; - конфликтные отношения с педагогами и соучениками; - отстраненное или "скрывающее" отношение педагогического коллектива к употреблению ПАВ учениками.

Коммуникативный микросоциальный фактор:

- наличие в ближайшем окружении ребенка сверстников с девиантным поведением или лиц, употребляющих ПАВ; - конфликтные взаимоотношения со сверстниками; - одобрение наркотизации в ближайшем окружении ребенка.

Психологический (личностный) фактор риска наркотизации:

- наличие акцентуированных свойств характера; - личностные особенности (неуверенность в себе, заниженная самооценка, колебания настроения, невысокий интеллект, неприятие социальных норм, ценностей); - неэффективные копинг-стратегии, включая стратегии избегания, ориентацию на снятие напряжения, обусловленного стрессором, а не на изменение условий его проявления; - низкая эффективность личностных ресурсов;

- быстрая фиксация ригидной модели употребления ПАВ: успокаивающей, коммуникативной, конформной, гедонистической, манипулятивной, активирующей, компенсаторной; - отсутствие необходимых социальных навыков, социальная пассивность; - отсутствие жизненной перспективы.

Для синдрома физической зависимости характерны следующие клинические признаки:

- непреодолимое желание употреблять психоактивные вещества; - сниженный контроль за началом, окончанием или общей дозировкой их приема; - употребление с целью смягчить синдром отмены (абстинентный синдром); - повышение толерантности к наркотику (потребность в более высоких дозах); - снижение ситуационного контроля (употребление в непривычных

24. Наркомания. Виды. Распространенность. Причины и профилактика.

Наркотическая зависимость - заболевание, характеризующиеся патологическим влечением к различным психоактивным веществам, развитием зависимости и толерантности.

Причины возникновения наркотической зависимости:

Основной причиной наркотической зависимости является «синдром дефицита удовлетворенности». Это определенное сочетание генов, при котором человеку трудно чувствовать себя комфортно. Люди, страдающие дефицитом удовлетворенности, с детства неосознанно ищут способы компенсировать эту нехватку различными видами поведения, а в подростковом или уже взрослом возрасте при определенном стечении обстоятельств нередко прибегают к помощи психоактивных веществ, которые помогают им получить желаемое удовольствие и наслаждение.

Также одной из причин является  «неправильная семья», где воспитание осуществляется либо одним из родителей, либо где присутствует располагающая атмосфера, складывающаяся в доме, отсутствие эмоциональной близости и доверия домочадцев друг к другу. Существуют и наркоманские семьи, где один или оба родителя страдают наркотической зависимостью. Вероятность приобщения к плохим пристрастиям у детей из таких семей возрастает в 2 раза.

Виды наркотической зависимости: 1. Психическая зависимость - болезненное стремление непрерывно или периодически принимать наркотический или другой психоактивный препарат с тем, чтобы испытать приятные ощущения либо снять явления психического дискомфорта. Она возникает во всех случаях систематического употребления наркотиков, но может быть и после однократного приема. Является самым сильным психологическим фактором, способствующим регулярному приему наркотиков или других психоактивных средств. 2.Физическая зависимость - состояние перестройки функций всего организма в ответ на хроническое употребление психоактивных веществ. Проявляется выраженными психическими и соматическими нарушениями при прекращении приема наркотиков или нейтрализации его действия специфическими антагонистами. Эти нарушения обозначаются как абстинентный синдром, синдром отмены или синдром лишения. Они облегчаются или полностью купируются при новом введении того же наркотика. Клиническая картина абстинентного синдрома при разных видах наркоманий различна. Физическая зависимость развивается в процессе хронического употребления не всех наркотических препаратов (например, кокаин). 3. Толерантность - состояние адаптации к наркотическим или другим психоактивным веществам, характеризующееся уменьшенной реакцией на введение того же количества наркотика, когда для достижения прежнего эффекта требуется более высокая доза препарата.

Лечение от наркотической зависимости подразумевает комплекс мероприятий, направленных на избавление наркомана в первую очередь от физической зависимости («ломки») и детоксикации организма. Только после этого возможен сам процесс лечения зависимостей, подразумевающий снятие психической зависимости от наркотических средств, беседы с пациентом, социальную адаптацию и другие психотерапевтические методики. Кроме того, если первый этап бывает, возможно, провести на дому, то для эффективного лечения от наркотической зависимости, как правило, необходима госпитализация больного.

Первый этап лечения зависимости включает в себя купирование абстинентного синдрома и проведение дезинтоксикационных мероприятий, направленных на нормализацию соматоневрологических нарушений и коррекцию психических расстройств.

На втором этапе лечение направлено на полное восстановление обменных нарушений, поведенческих расстройств и нормализацию психического состояния (включая сон).

Третий этап лечения заключается в выявлении основного синдрома психической зависимости и проведении целенаправленной терапии. Имеется в виду определение психопатологического оформления патологического влечения к наркотикам и особенностей его динамики (периодическое, постоянное).

Четвертый этап заключается в определении условий возникновения рецидивов заболевания с целью назначения противорецидивной поддерживающей терапии.

25. Пьянство и алкоголизм. Распространенность. Причины и профилактика.

Алкоголизм вид отклоняющего поведения, социальная патология, заболевание, вызванное систематическим употреблением алкоголя (алкогольные психозы), проявляется в психической и физической зависимости индивида от приема алкоголя.

В нашей стране алкогольная зависимость делится на три стадии. На первой стадии формируется психическая зависимость, на второй - развивается физическая зависимость, а третья стадия финальная -  классический вариант алкоголизма в обычном понимании.

Признаки первой стадии алкогольной зависимости:

- Синдром измененной толерантности, который проявляется в утрате защитного рвотного рефлекса и способности выпивать все большее и большее количество спиртных напитков.

- Потеря контроля над дозой употребляемого алкоголя, что приводит к развитию опьянения. Так называемый «синдром первой рюмки».

- Появление патологического влечения к алкоголю, которое проявляется в активном стремлении к алкоголизации.

- Формирование психической зависимости от алкоголя, которая заставляет человека пить снова и снова, несмотря на возникновение серьезных проблем.

Вторая стадия алкогольной зависимости.

Для расцвета алкогольной болезни наиболее типичны два синдрома: похмельный синдром и так называемое плато толерантности.

Похмельный синдром, сформированный в предшествующий период, во второй стадии возникает практически после каждого массированного употребления алкоголя. Особенно выраженным он бывает после запоев. Желание опохмелиться по интенсивности часто превосходит остальные чувства. Длится похмелье, как правило, от нескольких дней до нескольких недель, а ещё месяца полтора тянется астеноневротический синдром: плохой сон и быстрая утомляемость, раздражительность, снижение работоспособности.

« Плато толерантности» представляет собой классический вариант постоянной алкоголизации. Если на ранних стадиях болезни организм адаптировался к поступлению больших доз, и его устойчивость

к спиртному постоянно возрастала, то на второй стадии она достигает максимальных величин и держится на этом уровне, на протяжении многих лет. Такой алкоголик может выпивать несколько литров водки каждый день, практически без трезвых промежутков. Максимум спиртного выпивается в вечерние часы, поэтому на работе это длительное время может не отражаться.

Таким образом, во второй стадии алкогольной зависимости происходит разделение форм употребления спиртного: цикличную и постоянную.

Третья стадия алкогольной зависимости.

Для последней стадии характерно окончательное разрушение головного мозга, что приводит к алкогольной деградации человека.

Формы употребления алкоголя в этот период отражают последний всплеск жизненных сил и резервов организма. Это запои и постоянное пьянство на фоне сниженной толерантности. При истинных запоях употребление алкоголя происходит циклично - запоями, которые редко бывают по длительности больше недели. Трезвый  промежуток обычно недолгий, не больше месяца. Алкоголизация происходит круглосуточно и заканчивается в связи с физической невозможностью алкоголика пить дальше. После чего развивается синдром отмены. Похмелье, как правило, более длительный, чем запой. Тяжесть похмелья в этой стадии максимальна за весь период развития болезни. Часто возникают тяжелые осложнения: белая горячка и судорожные припадки.

26. Игровая зависимость (гемблинг). Распространенность. Причины и профилактика.

Гемблинг, также лудомания — (патологическая склонность к азартным играм) «заключается в частых повторных эпизодах участия в азартных играх, что доминирует в жизни субъекта и ведет к снижению социальных, профессиональных, материальных и семейных ценностей, не уделяется должного внимания обязанностям в этой сфере».

Ц. П. Короленко и Т. А. Донских выделяют ряд признаков, характерных для азартных игр как одного из видов аддиктивного поведения. К ним относятся:

- Постоянная вовлеченность, увеличение времени, проводимого в ситуации игры.

- Изменение круга интересов, вытеснение прежних мотиваций игровой, постоянные мысли об игре, преобладание и воображении ситуаций, связанных с игровыми комбинациями.

- «Потеря контроля», выражающаяся в неспособности прекратить игру как после большого выигрыша, так и после постоянных проигрышей.

- Состояния психологического дискомфорта, раздражения, беспокойства, развивающиеся через сравнительно короткие промежутки времени после очередного участия в игре, с труднопреодолимым желанием снова приступить к игре. Такие состояния по ряду признаков напоминают состояния абстиненции у наркоманов, они сопровождаются головной болью, нарушением сна, беспокойством, сниженным настроением, нарушением концентрации внимания.

- Характерно постепенное увеличение частоты участия в игре, стремление ко все более высокому риску.

- Периодически возникающие состояния напряжения, сопровождающиеся игровым «драйвом», все преодолевающим стремлением найти возможность участия в азартной игре.

- Быстро нарастающее снижение способности сопротивляться соблазну. Это выражается в том, что, решив раз и навсегда «завязать», при малейшей провокации (встреча со старыми знакомыми, разговор на тему игры, наличие рядом игорного заведения и т. д.) гемблинг возобновляется.

Факторы, предрасполагающие к гэмблингу

- неправильное воспитание в семье

- участие в играх родителей, знакомых

- стремление к игре с детства (домино, карты, монополия и т. д.)

- вещизм

- переоценка значения материальных ценностей

- фиксированное внимание на финансовых возможностях

- зависть к более богатым родственникам и знакомым

- убеждение в том, что все проблемы можно решить с помощью денег

Стадии развития гэмблинга

- стадия выигрышей;

- стадия проигрышей

- стадия разочарования.

Гейминг – это увлечение какими либо играми на компьютере, мобильном телефоне или приставке.

27. Интернет-зависимость. Распространенность. Причины и профилактика.

28. Психология фанатизма.

Увлечение какой-либо деятельностью достигающей крайней степени выраженности с формированием культа и создания идолов с полным подчинением человека и растворением индивидуальности носит название фанатизм. Чаще фанатичное отношение формируется в таких сферах, как религия (религиозный фанатизм), спорт (спортивный фанатизм) и музыка (музыкальный фанатизм). Общей характеристикой фанатизма является выработка человеком стереотипа подчинения собственных интересов и устремлений интересам конфессии, команды, музыкального коллектива, сосредоточение внимания и сил на поддержке идола и оказания всемерной и активной помощи, миссионерская деятельность. В рамках девиантного поведения в виде фанатизма человек начинает действовать по психологическим законам группы и ведомого человека, он не способен критично отнестись к высказываниям кумира, идола и осознать отклонения собственного поведения, которое может заключаться в отрыве или уходе из семьи, игнорирование работы.

Мотивы отрыва человека от реальности и ухода в группу (религиозную, спортивных или музыкальных фанатов), подчинения себя идеи и лидеру могут быть различными. Одним из мотивов может быть психологические проблемы, с которыми индивид справиться самостоятельно не способен или считает, что не способен. Как правило, данный мотив основывается на психопатологических симптомах и синдромах, патологии характера или внутриличностном невротическом конфликте. Его уход в группу фанатиков обусловлен снятием с себя ответственности за принятие решений по многим жизненным проблемам, желанием стать ведомым, искоренить в себе сомнения и неуверенность. Другим мотивом фанатичного поведения в группе может быть стремление уйти от однообразной, не вызывающей радости и эмоционального отклика реальности. Кумир, идол, идея, ритуал, причастность к какой-либо тайне или социальной группе, обретение новых переживаний становятся своеобразными аддиктами

29. Отклонения в сексуальной сфере. Типология и профилактика.