Глава 3. Роль разведки на Тегеранской конференции

3.1 Роль разведки

Считается, что успехи больших политиков находятся в прямой зависимости от успехов специальных служб, которые обеспечивают их деятельность. Подготовку членов советской правительственной делегации к переговорам в Тегеране обеспечивали внешняя разведка НКВД и Главное разведывательное управление. Военная разведка в 1943 году добыла сведения, которые помогли И.В. Сталину во время переговоров с Ф. Рузвельтом и У. Черчиллем. Сотрудники ГРУ также обеспечили Сталина устойчивой и бесперебойной радиосвязью с Москвой. Об этой деятельности советских военных разведчиков до сих пор ничего не было известно…

В Европе проводить встречу “большой тройки” было негде. Не подходила для этих целей и территория СССР. Рузвельт и Черчилль еще 19 августа 1943 года сообщили Сталину, что, по их мнению, для такой встречи “ни Астрахань, ни Архангельск не подходят”. Они предложили встретиться на Аляске, в Фербенксе, но Сталин ответил американскому президенту, что “уехать от фронта в столь отдаленный пункт” в такое напряженное время он не может, и предложил провести встречу в стране, где “имеется представительство всех трех государств, например Иран”.

Территория Ирана контролировалась советскими, английскими и частично американскими войсками. Части Красной Армии и британский военный контингент вошли в Иран в конце 1941 года. Причины ввода советских войск были изложены в ноте правительства СССР иранскому руководству 25 августа 1941 года. В ней указывалось, что “германские агенты самым грубым и беззастенчивым образом… превратили территорию Ирана в арену подготовки военного нападения на Советский Союз… Это требует от Советского правительства немедленного проведения в жизнь тех мероприятий, которые оно не только вправе, но и обязано принять в целях самозащиты”.

В ноте были указаны фамилии немецких разведчиков и агентов, которые занимались подрывной работой против СССР на территории Ирана. Ввод советских войск произошел в точном соответствии со статьей 6 советско-иранского Договора 1921 года.

Через территорию Ирана пролегла дорога, по которой поставлялась в СССР значительная часть американских военных грузов по ленд-лизу. В северных районах страны безопасность советских границ и перевозимых военных грузов обеспечивала наша ударная группировка, в состав которой входили 44-я и 47-я армии. Разведотделы штабов этих армий вели активную работу по нейтрализации деятельности германских разведчиков, диверсантов и террористов. В Тавризе, Ахвазе, Мешхеде, Кирманшахе, Исфагане и в Резайсе были созданы резидентуры советской военной разведки. В конце 1942 года помощь им оказывали 28 источников, которые работали в военном министерстве Ирана, в МВД и в ряде крупных воинских частей.

Разведывательное управление Генерального штаба Красной Армии регулярно докладывало политическому и военному руководству СССР о положении в Иране. Наиболее важные сведения использовались при подготовке “Разведывательной сводки по Востоку”, которая ежеквартально разрабатывалась в РУ на основе агентурных данных. Особое внимание уделялось сбору данных о деятельности немецких разведчиков и их агентов на территории Ирана. В одной из “Разведсводок ” указывалось, что “германский посол в Иране вошел в контакт с редакторами иранских газет «Эттелааат» и “Журнал Де-Тегеран”, при помощи которых помещает статьи фашистского направления. В Тегеране, Исфагане, Ширазе, Бушире и Бабольсере немцы имеют свои фашистские ячейки, организованные и находящиеся под вывеской магазинов, контор, механических и других мастерских…”. Благодаря усилиям военной разведки деятельность немецкой агентуры, тайных фашистских организаций и групп, которые обосновались в Реште, Пехлеви, Казвине и других городах Северного Ирана, находилась под контролем и в любое время могла быть заблокирована. Такое время настало в ноябре 1943-го.

Обстановка в столице Ирана тоже была сложной, но контролируемой и управляемой. В Тегеране размещался советский 182-й горнострелковый полк, солдаты которого охраняли наиболее важные объекты. Большинство иранцев с уважением относилось к Советскому Союзу. Это облегчало работу представителей военной разведки, которые находили среди них добровольных помощников.

Юго-западные провинции Ирана заняли английские войска. Советские части соединились с ними в районе населенного пункта Казвин. Американские войска вошли в Иран в конце 1942 года. Эта военная акция была проведена под предлогом обеспечения безопасности доставки военных грузов для СССР. Без всякого договорного оформления американские воинские формирования заняли порты Бендер-Шахпур и Хорремшехр.

В начале октября 1943 года генерал Ильичев получил от начальника Генерального штаба еще одну важную задачу: военная разведка должна была обеспечить скрытный вывод из Тегерана 182-го горнострелкового полка. Вместо него в иранскую столицу планировалось, видимо в порядке подготовки конференции руководителей СССР, США и Великобритании, ввести более подготовленную для охраны объектов воинскую часть из состава Закавказского фронта.

14 октября 1943 года генерал Ильичев направил в Тегеран резиденту военной разведки полковнику Б.Г. Разину (Жоресу) следующее указание: “Дислоцированный в Тегеране 182-й горнострелковый полк, находясь в отрыве от остальных частей своей дивизии и неся службу разбросанными гарнизонами, не имеет возможности вести планомерную боевую учебу. В связи с этим Генштабом Красной Армии принято решение вывести указанный полк из Тегерана в район расквартирования 68-й горнострелковой дивизии.

В Тегеран на смену 182-го горнострелкового полка будет передислоцирован другой стрелковый полк Закавказского фронта. Срочно выясните отношение иранцев к намеченному мероприятию и немедленно донесите”.

Ильичев знал, что передислокация 182-го горнострелкового полка была одной из мер, которые проводились по плану подготовки визита в Тегеран советской правительственной делегации. Уровень этой делегации, как понимал генерал Ильичев, был достаточно высоким. Начальнику военной разведки было известно, что в состав советской делегации включены К.Е. Ворошилов и генерал С.М. Штеменко, начальник Оперативного управления Генерального штаба. Кто возглавит советскую делегацию 14 октября, генерал Ильичев еще не знал.

Осенью 2003 года мне удалось встретиться с ветераном военной разведки генерал-лейтенантом Г.И. Долиным, который около десяти лет работал в Иране. С 1948 по 1958 год полковник Долин был сотрудником аппарата военного атташе, а затем и резидентом ГРУ в Иране, и хорошо знал полковника Разина. По его оценке, полковник Разин был одним из наиболее опытных резидентов ГРУ. Он родился в 1905 году в крестьянской семье в Астраханской губернии. В 1924 году добровольно вступил в ряды Красной Армии, в 1928-м - окончил Киевскую артиллерийскую школу, в 1931 году завершил обучение на специальных курсах при IV (разведывательном) управлении штаба РККА, работал помощником начальника пограничного разведпункта. После окончания академии Разин в 1937 году стал начальником разведотдела Среднеазиатского военного округа, хорошо знал внутриполитическую обстановку в Иране. Именно поэтому в 1942 году он и был назначен руководителем резидентуры в Тегеране. Через некоторое время Разин стал главным резидентом ГРУ в Иране, которому подчинялись все военные разведчики, действовавшие на территории страны.

Разин был пытливым, смелым и настойчивым человеком. Несколько лет он лично проводил конспиративные встречи с наиболее ценными источниками военной разведки в Иране, а накануне Тегеранской конференции провел большую подготовительную работу практически по всем направлениям обеспечения безопасности членов советской правительственной делегации.

Отвечая на срочный запрос начальника военной разведки, полковник Разин сообщал: “…В настоящее время представителями Москвы и Ташкента отработан план передислокации 182-го горнострелкового полка и прибытие на его смену полка из Союза.

Основная часть полка расположена в Тегеране на центральном аэродроме Кале Морге, куда доступ иностранцам запрещен. Официально иранцам известно, что у нас в Тегеране существует специальная команда для перегонки автомашин, предназначенных для обслуживания аэродрома. Нами приняты все меры, чтобы передислокация прошла незаметно. Перед иранцами этого вопроса не ставили, и последние никакого интереса не проявляют. Буду следить за этим вопросом и при наличии новых данных немедленно сообщу. Жорес”.

Это донесение незамедлительно было доложено В.М. Молотову, Л.П. Берия и генералу С.М. Штеменко, которые отвечали за подготовку Тегеранской конференции.

В середине октября 1943 года Жорес сообщил начальнику военной разведки о том, что Мухаммед Реза шах Пехлеви посетил советский гарнизон, дислоцированный в Мешхеде. Молодой монарх, которому в 1943 году исполнилось 22 года, остался доволен встречей с советскими офицерами. На приеме, устроенном в его честь, шах заявил “о своей симпатии к Советскому Союзу и Красной Армии”.

Реза шах с уважением относился к Советскому Союзу, высоко оценивал советскую военную технику, особенно боевые самолеты, на которых сам летал не хуже первоклассных пилотов. Разин сообщал, что иранский монарх, получивший прекрасное образование в Швейцарии и Англии, это политик, который будет добиваться полной независимости Ирана и намерен поддерживать взаимовыгодные дружественные отношения с Советским Союзом.

В 1943 году развитию советско-иранских отношений тайно противодействовали англичане. Резидент советской военной разведки в Иране неоднократно сообщал в Центр, что британцы всячески содействуют назначению на ответственные правительственные и военные посты - как в Тегеране, так и в других крупных городах - верных им людей. Такие “кадровые операции” они пытались проводить даже в населенных пунктах и воинских частях, находящихся в зоне советского контроля.

Сообщения Разина из Тегерана свидетельствовали, что англичане стремятся укрепить свои политические позиции в стране, богатой нефтью, газом и другими полезными ископаемыми.

Будущее Ирана также должно было стать одним из вопросов повестки дня переговоров руководителей великих держав. Поэтому некоторые наиболее важные донесения полковника Разина начальник военной разведки приказывал направлять в качестве специальных сообщений наркому иностранных дел СССР Молотову. Эти данные были учтены и при подготовке встречи Сталина с иранским шахом.

В октябре 1943 года по указанию начальника военной разведки полковник Разин и офицеры его резидентуры, а также сотрудники разведотделов штабов советских воинских частей и соединений, дислоцированных на территории Северного Ирана, целенаправленно занимались сбором и анализом внутриполитической обстановки в Иране. 13 октября 1943 года Разин докладывал в Центр: “С настоящей почтой высылаю вам сводку по англо-американским и польским войскам, дислоцированным в Иране и Ираке, краткий обзор по ситуации на Ближнем Востоке и деятельности доктора Мильспо в Иране... направляю полный доклад о жандармерии Ирана по состоянию на 1 октября 1943 года.

В настоящее время аппарат резидентуры работает над подготовкой доклада об обстановке в Тегеране. Доклад будет представлен вам в установленный срок. Справка по радиоагентурной обстановке в Тегеране будет включена в общий доклад”.

Москва готовилась к встрече правительственных делегаций СССР, США и Великобритании. Л.П. Берия и его многочисленный аппарат принимали меры, которые полностью исключали утечку информации о предстоящем мероприятии. Упоминание о нем в любой секретной переписке было строжайше запрещено. Подготовка к встрече шла по единому плану, о полном содержании которого в Москве едва ли знали три-четыре человека. Среди них были только первые лица государства - Сталин, Молотов, Ворошилов и Берия.

Также заблаговременно и тщательно были продуманы все вопросы прибытия и размещения в Тегеране членов советской делегации и не только ее.

Правительственная делегация СССР должна была остановиться на территории советского посольства. Здесь располагались здание дипломатической миссии, резиденция посла и ряд других служебных зданий.

Премьер-министр Великобритании Черчилль и сопровождавшие его лица должны были разместиться на территории британского посольства. Британская и советская дипломатические миссии находились на противоположных сторонах одной тегеранской улицы, ширина которой была не более 50 метров. Делегация США во главе с президентом США Рузвельтом должна была разместиться на территории американского дипломатического представительства.

Во второй половине ноября 1943 года в советском посольстве в Тегеране начали осуществляться неудобные для всех служб дипломатического представительства мероприятия. 16 ноября 1943 года Разин сообщал в Центр:

“Директору. Сегодня мне хозяйственник (посол СССР в Иране Смирнов) сообщил, что все служебные здания, в том числе и жилые квартиры, должны быть освобождены на месяц по известным вам причинам.

В связи с этим свою канцелярию я переношу в школу вместе с посольством, а квартиры получили в доме, арендованном хозяином в городе или в гостинице. Пока еще точно неизвестно, но рацию как будто можно оставить на месте…

Мы должны к вечеру 17 ноября освободить все здания. Имущество приказано оставить на квартирах. Последуют ли от вас какие-либо указания по этому вопросу?”

Указания последовали. 27 ноября генерал Ильичев направил Разину запрос следующего содержания: «Молнируйте, сможете ли вы имеющимися у вас радистами обеспечить в течение недели беспрерывную круглосуточную работу вашей рации?»

Длительное время в распоряжении Разина находился один радист - лейтенант А. Семенов, который имел псевдоним Зерар.

В течение 1942 года Зерар обеспечивал бесперебойную связь резидентуры ГРУ с Центром. В середине 1943 года в Тегеран прибыл еще один радист лейтенант В. Туманов, получивший псевдоним Дербент. Шифровальщиком в резидентуре был старший лейтенант И. Кузнецов (Рудбар).

Зерар, Дербент и Рудбар успешно справлялись со своими обязанностями, и полковник Разин сообщил, что подчиненные ему радисты смогут выполнить любое задание Центра.

В конце ноября Сталин покинул Москву. Конечная станция, на которую должен был прибыть его литерный поезд № 501, была мало кому известна. Литерный шел по маршруту Москва - Сталинград - Баку. Сталин располагался в отдельном бронированном вагоне, весившем более 80 тонн. В отдельном вагоне ехал и Берия. Он отвечал за безопасность делегации, в состав которой входили Молотов, Ворошилов, Штеменко, ответственные работники Наркомата иностранных дел и Генерального штаба. На одном из участков пути поезд чуть было не попал под налет германских бомбардировщиков… Из Баку до Тегерана Сталин добирался на самолете.

Черчилль отправился из Лондона в Египет. До Каира он добрался без приключений, рассчитывая во время встречи с американским президентом еще раз попытаться согласовать позиции США и Великобритании по основным вопросам переговоров со Сталиным.

Рузвельт пересекал Атлантический океан на лучшем в те годы в США линкоре “Айова”. Президентский корабль сопровождался усиленным эскортом боевых кораблей, которым удалось избежать встречи с германскими подводными лодками. Атлантика в основном была благосклонна к путешествию американского президента, хотя однажды американцев все-таки потрепал сильный шторм. На одном из кораблей сопровождения произошел самопроизвольный пуск торпеды, которая чуть было не угодила в “Айову”. После девятидневного перехода «Айова» прибыла в алжирский порт Оран.

Рузвельт и Черчилль встретились в Каире, а 28 ноября делегации трех держав уже были в Тегеране. Для германских диверсантов Сталин, Рузвельт и Черчилль были заманчивыми мишенями. Любой, даже неудачный, террористический акт мог бы сорвать работу Тегеранской конференции. Опасность была реальной, ее политические последствия - непредсказуемы.

Известно, что на следующий день после прибытия Рузвельта в Тегеран Молотов сообщил союзникам об опасности террористического акта против «большой тройки». Американский президент принял приглашение поселиться в здании советского посольства, которое было заблаговременно освобождено от дипломатического и технического персонала.

Черчилль, посольство которого находилось напротив советской дипломатической миссии, предпочел работать под крышей британского представительства и находиться под охраной агентов британской секретной службы. На совещания в советское посольство он приходил по специально построенному крытому коридору, который перекрыл улицу и соединил советское и британское посольства. Вокруг объединенного коридором безопасности «советско-британского дипломатического комплекса», где проходили встречи лидеров трех государств антигитлеровской коалиции, было создано три кольца усиленной охраны.

Тегеранские дискуссии продолжались с 28 ноября по 1 декабря. Лидеры стран антигитлеровской коалиции обсудили все вопросы повестки дня, приняли конкретные решения. В ходе работы конференции Рузвельт предложил обсудить вопрос о расчленении Германии после войны на пять автономных государств, и это предложение было поддержано Черчиллем. Однако Сталин не согласился и предложил передать рассмотрение вопроса в Европейскую консультативную комиссию.

Как и предполагалось, на Тегеранской конференции был рассмотрен вопрос об Иране. Лидеры трех держав в ходе дискуссии приняли декларацию, в которой было подчеркнуто желание правительств СССР, США и Великобритании «сохранить полную независимость, суверенитет и территориальную неприкосновенность Ирана».

Обсуждался также вопрос о Польше. В предварительном порядке было достигнуто соглашение о том, что ее восточная граница будет проходить по «линии Керзона», а западная - по реке Одер.

До разгрома фашистской Германии еще было далеко, тем не менее в беседе со Сталиным 29 ноября Рузвельт предложил обсудить послевоенное устройство мира. Американский президент говорил о том, что необходимо создать такую организацию, которая смогла бы обеспечить длительный мир после войны. Сталин поддержал идею создания мировой организации, которая должна быть основана на принципах Объединенных Наций. «Что касается мирного времени, - заявили руководители трех держав, - то мы уверены, что существующее между нами согласие обеспечит прочный мир. Мы полностью признаем высокую ответственность, лежащую на нас и на всех объединенных нациях, за осуществление такого мира, который получит одобрение подавляющей массы народов земного шара и который устранит бедствия и ужасы войны на многие поколения».

Об объединении усилий США и Великобритании в области создания атомной бомбы Рузвельт и Черчилль не сказали Сталину ни слова...

Вечером 30 ноября в британском посольстве был устроен торжественный прием по случаю дня рождения Черчилля, которому исполнилось 69 лет. Сталин прибыл на этот прием в парадной маршальской форме, его сопровождали Молотов и Ворошилов. Он подарил Черчиллю каракулевую шапку и большую фарфоровую скульптурную группу на сюжет русских народных сказок. Рузвельт преподнес британскому премьеру старинную персидскую чашу и афганский ковер. На приеме было много тостов, но один запомнился всем. Президент США сказал: «В то время как мы здесь празднуем день рождения британского премьер-министра, Красная Армия продолжает теснить нацистские полчища. За успехи советского оружия!»

К вечеру 1 декабря в Тегеране похолодало. В горах Хузистана внезапно выпал снег. Метеоусловия резко изменились. Это вынудило Рузвельта поторопиться с отлетом из иранской столицы. В спешном порядке был согласован текст заключительной декларации. Торжественной церемонии ее подписания не проводили. Подписи под этим важнейшим документом, как писал В. Бережков, переводчик Сталина, собирали «методом опроса. Каждый из главных участников конференции в отдельности наскоро поставил свою визу». «У нас в руках, - писал Бережков, - остался изрядно помятый листок с подписями, сделанными карандашом».

Внешний вид листка никак не гармонировал с содержанием документа, который стал известен всему миру как Тегеранская декларация трех держав. В этой декларации говорилось, что участники конференции согласовали планы уничтожения германских вооруженных сил и пришли к полному соглашению относительно масштаба и сроков операций, которые будут предприняты с востока, запада и юга. «Закончив наши дружественные совещания, - заявляли Рузвельт, Сталин и Черчилль, - мы уверенно ждем того дня, когда все народы мира будут жить свободно, не подвергаясь тирании, и в соответствии со своими различными стремлениями и со своей совестью...»

Во время пребывания в Тегеране Сталин заслушал отчет резидента военной разведки полковника Разина о его работе. Вот что Жорес доложил об этой встрече в Центр 2 декабря 1943 года:

«Молния. Главному директору. Доношу, что 2 ноября в 10.00 по тегеранскому времени я был принят Верховным Главнокомандующим Маршалом Советского Союза тов. Сталиным. До приема у тов. Сталина имел беседу с тов. Молотовым.

Маршал тов. Сталин кратко интересовался общим состоянием иранской армии, рассказал о посещении шаха и о мероприятиях по организации в Иране танковой и авиационной школ с нашей материальной частью и инструкторами.

Мною было кратко доложено о состоянии иранской армии и иранском генералитете, какое количество генералов имеет русскую школу, а также о влиянии англичан на руководство иранской армии...

Маршал тов. Сталин выслушал ответы на его вопросы и дал следующие указания: «Шах и его ближайшие помощники запуганы английским влиянием, но придерживаются нашей ориентации, что нужно поддерживать, поощрять их намерения и подтверждать нашей работой…»

Маршал Сталин сказал, что он предполагает дать иранцам около 20 самолетов и такое же количество танков, что нам нужно подбирать иранские кадры, которые бы мы готовили сами.

На мой ответ о возможностях дислокации авиационной и танковой школ маршал согласился предварительно. Авиационную школу организовать в Мешхеде, а танковую - в Тегеране.

Им было указано на то, что по этому вопросу будет принято окончательное решение в Москве и что это мероприятие является секретным.

Когда же я выходил из кабинета, маршал вернул меня и добавил: «Внимательно смотрите за обстановкой и помогайте иранцам…» Затем он попрощался со мной. Я принимал участие в его проводах на аэродроме.

Тов. Молотовым также были поставлены вопросы по организации указанных школ. Он также интересовался мнением о результатах конференции».

Советская делегация покинула Тегеран во второй половине дня 2 декабря. Первыми с тегеранского аэродрома, который усиленно охранялся специально введенным в иранскую столицу полком, в воздух поднялись два двухмоторных самолета. В одном из них был И.В. Сталин, во втором - группа экспертов Генерального штаба. Через некоторое время в Тегеран по военной радиосвязи поступило сообщение о том, что самолеты приземлились в Баку.

Сталин благополучно добрался до Москвы, Рузвельт прибыл в Вашингтон, Черчилль возвратился в Лондон. В письме Рузвельту 6 декабря 1943 года Сталин, отмечая успех Тегеранской конференции и особое значение ее решений, писал: «Надеюсь, что общий враг наших народов - гитлеровская Германия - скоро это почувствует».

7 декабря 1943 года в советской печати было опубликовано сообщение о встрече руководителей СССР, США и Великобритании в Тегеране, напечатаны тексты Декларации и других документов, принятых в ходе конференции. В этот день в СССР впервые стало известно о том, что Сталин выезжал из Москвы и в течение четырех дней участвовал в переговорах в Тегеране с руководителями США и Великобритании.

Рассказывая своему сыну Элиоту о конференции в иранской столице, Рузвельт говорил, что Сталин настойчиво отстаивал позиции СССР по каждому вопросу. «Он казался очень уверенным в себе», - отметил президент.

Уверенность руководителя советской делегации была объяснима - благодаря данным своей разведки, а также глубокому анализу всех обстоятельств Сталин точно знал, чего хотели бы добиться от него Рузвельт и Черчилль. Уступая в малом, он смог добиться успеха в большом. Он преодолел упорное сопротивление британского премьер-министра и получил обещание, что операция “Overlord” вместе с высадкой десанта союзников в Южной Франции будет осуществлена «в пределах мая 1944 года». Глава советской делегации обещал, что к этому сроку советское командование организует «большое наступление против немцев в нескольких местах, чтобы не дать им возможность создать какие-либо затруднения для союзников». Это было зафиксировано в решениях Тегеранской конференции по военным вопросам, которые позволили СССР, США и Великобритании объединить усилия в 1944 году и ускорить разгром фашистской Германии…

Среди специалистов, которые обеспечили подготовку и успешную работу советской делегации в Тегеране, были генерал-майор танковых войск И. Скляров, полковники П. Мелкишев, Б. Разин, другие военные разведчики.

Заключение

Исходя из приведённых выше материалов, можно увидеть дипломатические интересы сторон антигитлеровской коалиции и понять, что политиками, в отличие от народа, и в минуты самой тяжёлой войны в истории человечества двигало всё то же, что и во все остальные времена: жажда собственной выгоды, сохранение существующего положения правящего класса (к которому принадлежат и они сами). Англия и США с одной стороны боялись, что в случае победы Гитлера над СССР следующий удар придётся по ним. С другой же стороны, им было очень невыгодна победа Советского Союза, поскольку она укрепила бы (и укрепила в самом деле) социалистические тенденции, проявившиеся в крушении колониальной системы в Африке за последующие 20 лет после Победы. В политике нет врагов и нет друзей, есть только деловые партнёры - СССР почувствовал это на себе, когда в одиночку сражался против мощной немецкой армии, в то время как союзники выжидающе смотрели, кто - кого.

Как уже говорилось, победа Гитлера Европе была совершенно невыгодна, так как экономическая и политическая доктрина Германии, являвшейся формально развитым капиталистическим государством, отличалась от остальных капиталистических государств своим милитаризмом, откровенным желанием экспансии во всём мире, в том числе и в Европе. Это, естественно представляло угрозу для стран буржуазной Европы, которые были нацелены прежде всего на доходы по мере возможности мирным путём без военных действий. Но угрозу также представлял и Советский Союз, который, хотя и не выказывал прямых намерений о захвате территорий, но считался за его пределами (подобно Германии) воплощением того, что имевшаяся капиталистическая система Европы не единственно возможная в современном мире. Левая интеллигенция Запада идеализировала СССР и считала его воплотившимися идеями о всемирном равенстве и братстве всех людей и всех народов при отсутствии классовой системы.

Таким образом, и Германия, и СССР представляли собой два сильных европейских государства со строями, альтернативным буржуазно-капиталистическому строю государств Европы. И всё же США и Англия решили помочь Советскому Союзу, так как угроза со стороны Германии была более наглядная, более явная и требовала больших усилий. Буржуазия Западной Европы должна была умело лавировать и управлять своими внутренними народно-освободительными движениями, понимая, что без их помощи не обойтись и в то же время готовая чуть что задушить, чтобы не дать разгореться тому, что произошло почти за тридцать лет до того с их союзником-врагом - Советской Россией.

14.