14-11-2013_14-36-41 / Правовое государство

Правовое государство

Концепция правового государства – это попытка синтеза двух основных, взаимоисключающих, по-видимому, подходов, сложившихся в политической науке. Оба уходят корнями в 17 век и связаны с именами крупнейших теоретиков естественного права – Т. Гоббса и ДЖ. Локка.

Властное государство Т. Гоббса – это монополия государственного аппарата на разрешение социальных конфликтов и применение легитимного насилия. И действительно, по Гоббсу, государство не связано, не ограничено никакими правами человека, гражданина, ибо этих прав просто не существует. Все они передаются государству в момент его образования. Все, что имеют люди, становясь подданными, они имеют от государства и всем этим обязаны исключительно ему. У него, таким образом, - все права, у них – одни обязанности. В 20 в. этого подхода держался М. Вебер, считавший, что принудительная политическая ассоциация может называться государством лишь в той степени, в какой ее административный штаб может осуществлять монополию на легитимное насилие. Этот подход фиксирует политический аспект современного государства.

Целью либерального, конституционного государства Дж. Локка является ограничение, обуздание властного государства посредством правовой системы – конституционализма. И это понятно, ведь при образовании государства все свои врожденные – естественные – права люди оставляют за собой, передавая государству лишь одно – право на защиту этих прав, и это право становится его основной обязанностью. Поэтому государство, согласно Г. Кельзону, есть относительно централизованный правопорядок. Такой подход фиксирует правовой аспект современного государства.

Понятие «правовое государство» сводится к проблеме возможности и способности его самообязывания и самоограничения. По мнению Кельзона, традиционная доктрина государства и права не может отказаться от теории самообязывания государства с присущим ей дуализмом государства и права. Государство должно быть представлено как сущность, отличная от права, для того, чтобы право оправдывало создавшее его и подчиняющееся ему государство, а право может оправдывать государство лишь в одном случае – если оно мыслится как некий порядок, противоположный исходной природе государства, т.е. власти, и потому, в каком-то смысле, правильный и справедливый. Таким образом, государство из простого инструмента власти, насилия превращается в правовое государство, оправданное тем, что создает право – идея суверенитета права.

Основное содержание понятия «правовое государство» сводится к следующему:

1. правовое государство само себя ограничивает определенным комплексом постоянных норм и правил; государство становится правовым именно потому, что оно подпадает под власть права, а значит право имеет приоритет перед государством, или, как утверждал Л. Дюги, государство есть сила, отданная на служение праву;

2. в правовом государстве право – правовая система – гарантирует свободу отдельному индивиду выбирать по своему усмотрению морально-этические ценности, сферу и род деятельности, неприкосновенность собственности, жилища, частной жизни, одним словом, - свободу личности;

3. В обществе должен господствовать закон, а не люди, важнейшая функция государства – регулирование отношений между гражданами на основе закона.

По мере того, считал Г. Кельзон, как религиозно-мистическая легитимация государства становится неубедительной, теория правового государства должна стать единственно возможной и оправданной. Но вряд ли на предлагаемых основаниях – противопоставления государства праву и фетишизации последнего – можно создать подлинно научную теорию. И действительно, если религиозно- мистическое обоснование легальности и легитимности государственной власти и государственного порядка представляют собой позавчерашний день истории политической мысли, то философско- метафизическое – ее вчерашний день, ибо это есть не что иное, как возврат к концепциям естественного права. А они, как известно весьма существенно различались между собой. Если их что и объединяло, так это лежащая в их основании абстрактно – рационалистическая идея «природы человека» или его «естественного состояния», да и тут велась ожесточенная, так ничем и не окончившаяся полемика. Так что остается констатировать: сегодня теория правового государства – это по-прежнему лишь философская доктрина или идеал – философский, правовой, нравственный. Впрочем, и то, и другое имеет методологическое значение, выполняет определенную эвристическую функцию – помогает выделять и осмысливать новые черты современного государства, судить о степени его зрелости, делать некоторые прогнозы и т.д.

Самоочевидными признаками демократического правового государства являются: право участия граждан в политическом процессе; соблюдение определенных правил игры между политическими партиями, разного рода заинтересованными группами и т.д.; смена субъектов политической власти в ходе всеобщих выборов на всех уровнях, другие нормы и правила парламентаризма и плюралистической демократии.

Но это только, так сказать, самоочевидные признаки правового государства; а есть признаки, проявляющиеся не столь полно и однозначно, требующие дополнительного анализа или, по крайней мере, хотя бы комментариев.

В правовом государстве четко и точно определены как формы, пути и механизмы деятельности самого государства, так и пределы свободы граждан, гарантируемые правом. В основе правового государства лежит закон, обязывающий индивида и вместе с тем ограничивающий коллектив, служащий границей между ними. Еще И. Кант сформулировал основополагающую идею правового государства: каждый гражданин должен обладать той же возможностью принуждения властвующего к точному и безусловному исполнению закона, что и властвующий в отношении гражданина. Законодатель так же подзаконен, как и гражданин. Подзаконность государственной власти дополняется признанием за отдельной личностью неотъемлемых, неприкосновенных прав, предшествующих самому государству. Неприкосновенность личности обеспечивается законными рамками полномочий органов власти правового государства. Главной его целью, основным содержанием его деятельности является определение, установление и поддержание государственного правопорядка – оно призвано обеспечить оптимальные условия для реализации интересов гражданина как суверенного и самостоятельного существа в рамках, установленных в соответствие с принципами всеобщности и взаимности.

Принцип всеобщности кратко можно выразить словами: закон – один для всех, и все равны перед ним. В правовом государстве законы имеют одинаковую силу для всех без исключения, независимо от их материального положения, социального, политического или иного статуса. Защита отдельного человека от власти произвола или от произвола власти соответствует защите всех. Поэтому личное право невозможно без гарантий в праве политическом, уравнивающем всех друг перед другом.

В основе принципа взаимности лежит, так называемое, «золотое правило христианства», гласящее: «и так во всем, как хотите, чтобы поступали с вами, так и вы поступайте с другими». И. Кант трансформировал это правило в свой «категорический императив» - «поступай так, чтобы максима твоей воли могла лечь в основу всеобщего законодательства». Этим он, во-первых, вывел взаимность из специфически христианских рамок на уровень гражданской всеобщности; во-вторых, облек закон нравственный в юридически обязывающую норму; и, наконец, в-третьих, провозгласил гражданина не только объектом, но и субъектом права.

Право составляет правило и норму жизнедеятельности политического сообщества. Оно обеспечивает предсказуемость действий различных учреждений, ассоциаций, отдельных людей как членов общества и граждан государства, призвано заменить силовые или иные незаконные формы разрешения конфликтов, обеспечивает людей средствами приспособления к меняющимся условиям.

Политическая свобода предполагает отделение политики от мировоззрения, идеологии, религии, а также автономию права. Свобода это право делать то, что позволяют законы – провозгласил Ш.Л. Монтескье еще в середине XIIIVв.

Ему же принадлежит идея разделения властей на 3 ветви – законодательную, исполнительную и судебную. Сегодня эта идея стала едва ли не центральной в наших представлениях о правовом государстве. Осуществляя свои строго очерченные прерогативы и функции, эти 3 ветви власти сдерживают и уравновешивают друг друга, обеспечивая гарантии демократическим завоеваниям. Кроме того, через избирательную систему и избирательный процесс граждане контролируют власть.

Будучи формой политической организации гражданского общества, правовое государство призвано обеспечить самые условия существования этого общества, нормального функционирования основных его институтов, принципов и ценностей. Если гражданское общество представляет собой арену столкновения бесчисленного множества частных, противоречащих друг другу интересов и взаимодействия конфликтующих сил, то правовое государство заключает в себе объединяющее всех членов общества начало. Разумеется, имущие классы стремятся использовать институты правового государства, превратить их в орудие своего классового господства, но демократические принципы, заложенные в его основу, обеспечивают значительную степень его независимости от тех или иных экономических и пр. классовых интересов.

Таково, в общем виде, краткое, а потому неполное описание правового государства. Но это – не его определение. Последнее при данном подходе представляется невозможным. Действительно, с тем, что право есть форма государства, никто не спорит. И, тем не менее, здесь форма отрывается от содержания, противопоставляется ему, объявляется чем-то изначально данным, и делается попытка определить через нее государство.

Предпринимаются другие попытки, с использованием иного подхода, известного нам как классический, или арифметический – выделяется некоторый минимальный набор существенных черт правового государства и определяющих его содержание. И в качестве такого минимума предлагается набор из трех признаков.

1. Государство осуществляет и охраняет право – нормальную систему, выраженную в законах, обычаях и прочих формах. Правовое государство находится под властью права. В нем правит закон, а не люди. Обязательным условием господства права является независимый суд, подконтрольность государства правосудию.

2. Система законов является правовой, а не произвольной. Правовое государство несвободно в составлении законов и должно вкладывать в них именно правовое содержание. Только в этом случае упорядоченное принуждение создаст правопорядок – правовое государство в собственном смысле этого слова.

3. В правовом государстве закон воплощает не что иное, как естественное право – право на жизнь, свободу, равенство, справедливость, собственность и т.д. и т. п.

Это – специфически-юридическая точка зрения. Представлена она в одном из учебников по государственному праву и принадлежит К. В. Ароновскому. Предлагая свой минимальный набор критериев, он специально подчеркивает, что присвоение правовому государству дополнительных признаков чревато неточностями и преувеличениями. Более того, Форма правления, народное представительство (парламент) не являются, по его мнению, определяющими, имеют вторичное значение. Парламентское правление, разделение властей, считает он, сокращают область произвола, способствуют правовому государству, но не определяют его существа.

Данная точка зрения не является ни единственной, ни преобладающей, ни общепризнанной и уже даже только поэтому не может претендовать на бесспорность. Она имеет и свои сильные, и, конечно же, слабые стороны. К числу достоинств, по-видимому, можно отнести, в частности, то, что все многообразие содержания деятельности правового государства сводится к минимуму формальных характеристик, что делает данное определение однозначным, а следовательно, удобным, операциональным. Главный же его недостаток состоит в том, что здесь фетишизируется, если не сказать обожествляется, право, государству отводится инструментальная роль, причем служит государство не только, и даже не столько, обществу, сколько этому высшему праву. Кроме того, в предложенном определении даже не упоминается конституция, тогда как с самого начала проблема правового государства не рассматривалась в отрыве от конституционализма, а русский философ и правовед В. Гессен даже отождествлял эти понятия. Именно с этого начинает немецкий политолог А. Альбрехт, когда перечисляет основные положения теории правового государства.

1. Конституционализм, требующий, чтобы деятельность государства регулировалась правовыми нормами, зафиксированными в конституции.

Плюрализм структуры политического сообщества, обеспечивающий положение, при котором участие в политике множества конфликтующих и взаимодействующих друг с другом сил оказывает сдерживающее влияние на государство.

Государственная монополия на верховную власть в политическом сообществе, исключающая вмешательство каких-либо интересов в формирование государственной воли.

4. Институализированная обратная связь государства с общественным мнением, обеспечивающая контроль общества над государственным аппаратом.

5. Процессуальная, формальная и материальная рационализация государства, призванная гарантировать соблюдение государством права и закона.

6. Защита интересов перед государственной властью и судебный контроль над деятельностью государства.

Здесь, как видим, вдвое увеличено число необходимых признаков правового государства. Существенно меняется сам их состав: критерии формальные дополняются содержательными, к характеристикам чисто правовым добавляются властные и социальные, а главное, центральное место занимают принципы взаимоотношений государства с общество и наоборот. Эта тенденция четко прослеживается и в определении правового государства, предложенного В.П. Пугачевым и А.И. Соловьевым в одном из распространенных сегодня учебников политологии.

1. Наличие развитого гражданского общества.

2. Ограничение сферы деятельности правового государства охраной прав и свобод личности, общественного порядка, созданием благоприятных правовых условий для хозяйственной деятельности.

3. Мировоззренческий индивидуализм – ответственность каждого за собственное благополучие.

4. Правовое равенство всех граждан, приоритет прав человека над законами государства.

5. Всеобщность права – его распространение на всех граждан, организации и учреждения, в том числе, на органы государственной власти.

6. Суверенитет народа, конституционно-правовая регламентация государственного суверенитета. Это значит, что именно народ является источником власти, государственный суверенитет носит представительный характер.

Разделение исполнительной, законодательной и судебной властей государства, что не исключает единства их действий на основе процедур, предусмотренных конституцией, а также определенное верховенство законодательной власти, не нарушающую конституцию, решения которой обязательны для всех.

8. Приоритет метода запрета над методом дозволения в государственном регулировании гражданских отношений. Это значит, что в правовом государстве по отношению к гражданам действует принцип: « разрешено все то, что не запрещено законом». Метод дозволения применяется, в основном, по отношению к государству, которое обязано действовать в пределах дозволенного – формально зафиксированных полномочий.

9. Свобода и права других людей как единственный ограничитель свободы индивида – правовое государство не создает абсолютной свободы личности, свобода каждого кончается там, где нарушается свобода других.