§ 7. Зрелая лирика а.С.Пушкина 30х годов: Темы, образы, жанры

Зрелая лирика А.С.Пушкина 30х годов

Последние годы стали предметом особенно пристального внимания исследователей Пушкина -- и профессионалов, и дилетантов -- поэтому о последних его годах существует особенно много слухов, легенд, в еще большей степени это относится к дуэли и смерти поэта.

Летом 1836 года, живя с семьёй на даче на Каменном острове в Петербурге, Пушкин написал ряд стихотворений, которые воспринимаются как итог духовного пути поэта, как своеобразное поэтическое завещание Пушкина: «Отцы пустынники и жены непорочны…», «Подражание италиянскому», «Мирская власть», «Напрасно я бегу к сионским высотам…», «Из Пиндемонти», «Когда за городом, задумчив, я брожу…», «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…». Эти стихотворения исследователи объединяют в цикл, в основе которого -- христианская тематика. Этот цикл, получивший у исследователей название «каменоостровского», представляет на сегодня одну из самых актуальных проблем пушкинистики, так как до сих пор неясны его состав, композиция, а значит и самый смысл -- «завещание поэта остаётся пока непрочитанным» (И.Сурат) [12]

Исследователями предположительно установлен порядок стихотворений в этом цикле:

I. «Из Пиндемонти»

II. «Отцы пустынники и жены непорочны…»

III. «Подражание италиянскому»

IV. «Мирская власть»

V. «Когда за городом, задумчив, я брожу…»

VI. «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…»

В цикле есть сквозной сюжет, связанный с событиями Страстной недели Великого поста. В «Отцы пустынники…» названо время действия: «во дни Великого поста», стихотворение перелагает великопостную молитву Ефрема Сирина, которая используется последний раз в среду Страстной недели. Следующее стихотворение связано с четвергом Страстной недели, так как именно в четверг, в ночь после среды, Иуда Искариот поцелуем предательски указал стражникам на Христа. Следующее стихотворение («Мирская власть») посвящено распятому Христу, что совершилось в пятницу[11].

Не все исследователи согласны именно с таким порядком (в основном спор идёт о первом и последнем стихотворениях цикла), но все согласны, что «отказавшись от мысли опубликовать цикл, Пушкин всё же “для себя” дописал его, вполне завершив заданный в первых четырёх стихотворениях сюжет “крестного пути” поэта, который наперекор “жестокому веку” «смертью смерть попрал» [15].Завершающим цикл стихотворением, видимо, является «Памятник», (хотя он не имеет нумерации), следовательно «Памятник» занимает исключительно важное место в творчестве Пушкина -- финал духовного завещания поэта. «Памятник» является переводом знаменитой оды Горация, которую переводили Ломоносов и Державин, и каждый раз это было программным произведением. Отличительной чертой пушкинского стихотворения и его ключевым словом является слово «нерукотворный». Это слово Пушкин мог найти в Библии в Евангелии от Марка и ещё из множества других. Очевидно, что в творческом сознании Пушкина слово «нерукотворный» было связано с легендой о происхождении Образа Спаса Нерукотворного, эта легенда могла вызвать у Пушкина аналогию с чудом поэтического творчества: поэт оставляет свой образ в произведениях как Христос Свой лик на полотне. Однако этот «нерукотворный памятник» появился не в результате мгновенного чуда, а в результате напряженного созидания. Как следует понимать оксюморонное сочетание «воздвиг нерукотворный»?

Видимо, дело поэта сравнивается с обещанием Христа построить «нерукотворенный храм», в словах Христа построить в три дня «храм нерукотворенный» содержалось пророчество о смерти и Воскресении. Так и в пушкинском памятнике сочетание «памятник нерукотворный» следует понимать не как метафору, а как символ (более многозначный, всеобъемлющий). Этот памятник противопоставлен «Александрийскому столпу» -- как бы к нему ни относился Пушкин, он означал символ земного преходящего владычества, царству кесаря противопоставлено царство поэта, царство духа (ср. стихотворение 1830 г. «Поэту» со словами: «Ты царь…»)

Земной бренной жизни противопоставлена бессмертие поэта, выраженное знаменитой пушкинской формулой: «Нет, весь я не умру -- душа в заветной лире Мой прах переживёт и тленья убежит». Эта формула не имеет соответствий в мировой поэзии и является индивидуально-пушкинской и главной в этом стихотворении. Путь поэтический здесь осознан как путь религиозный . Поэтическое бессмертие у Пушкина не заменяет личного спасения, но уверенно с ним отождествляется. Самое таинственное в этой формуле -- мистический союз души и лиры: лира включает в себя, заключает в себе душу, душа таится, скрывается в лире, они и в вечности неразделимы.

Следующая строфа (3-я) о судьбе и миссии поэта соотносятся с миссией Христа. О Христе говорится в Евангелии от Матфея: «И изыде слух его по всей Сирии» (4.24). У Пушкина: «Слух обо мне пройдет по все России…» Объединяющая сила искусства аналогична объединяющей силе христианства или любой другой религии.

4-ая строфа иногда казалась читателям непонятной, но с учетом религиозного содержания понятна миссия поэта: «чувства добрые я лирой пробуждал» и «милость к падшим призывал».

Последняя строфа тоже не всегда была понятна, однако теперь ясно, что речь идёт о трагическом противоречии между божественным призванием поэта и сегодняшним глумлением над поэтом глупцов. Последняя строфа -- предельно завершённый ответ на главный пушкинский вопрос о самостоянии человека и поэта: «Веленью Божию, о Муза, будь послушна…» и «Обиды не страшась, не требуя венца; / Хвалу и клевету приемли равнодушно, / И не оспоривай глупца.»

В «Памятнике» Пушкин утверждает религиозное значение и призвание поэзии, поэзия и религия приравнены, слиты воедино.

Тема морали и нравственности волновала практически всех русских писателей. Обладая развитым нравственным чутьем, все они остро реагировали на жестокую, подчас аморальную жизненную реальность и предлагали способы переделать мир на началах справедливости и добра. Безусловно, тема нравственности одна из главных и в творчестве А. С. Пушкина.

Она присутствует и в лирике, и в поэмах, и в прозе великого поэта, но поскольку наиболее полно нравственные идеалы Пушкина отражены в его лирике 30-х годов XIX века.

Нравственность Пушкин всегда соотносил с верой в Бога. Высочайшим авторитетом Христа поверялись все его мысли и чувства. Пушкин верит в Бога всегда, даже тогда, когда пытается убедить себя и других в обратном: например, сочиняя ерническую «Гаврилиаду»

Религиозная тема проходит через все творчество Пушкина. Еще в 1817 году вера была для него высшим нравственным законом, позволяющим человеку не потерять себя перед лицом смерти. Об этом -- стихотворение «Безверие»:

Когда, холодной тьмой объемля грозно нас,

Завесу вечности колеблет смертный час,

Ужасно чувствовать слезы последней муку!

И с миром начинать безвестную разлуку!

Тогда, беседуя с отвязанной душой,

О вера, ты стоишь у двери гробовой...

Потом, уже в зрелом возрасте, Пушкин пишет стихотворение «Странник», где изображен сам процесс поиска и обретения человеком веры, размышляет о нравственном падении Иуды в стихотворении «Как с древа сорвался предатель-ученик...», говорит о ничтожности земных властителей перед лицом нравственной власти Христа в стихотворении «Мирская власть».

Однако вера позднего Пушкина -- это не только вера в Бога. Это еще и глубокая вера в традиционные общечеловеческие нравственные идеалы, без осознания которых, по Пушкину, не может состоять личность. И начальный пункт этого осознания -- уважение человека к своей семье, к своим предкам, к их роли в истории России:

Два чувства дивно близки нам

В них обретает сердце пищу

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к отеческим гробам.

На них основано от века,

По воле бога самого,

Самостоянье человека,

Залог величия его.

На протяжении всей своей жизни Пушкин воспевал всепобеждающую силу любви.

Некоторые произведения Пушкина проникнуты сочетанием любовной темы с философскими раздумьями поэта о своей собственной жизни, о радости бытия, о приливе творческих сил в чудные и редкие мгновения встречи с чарующей красотой. В любовной лирике Пушкина -- упоение всепоглощающей любовью, упоение красотой любимой женщины, что уже само по себе приносит ни с чем не сравнимое счастье, блаженство. Без любви нет жизни, нет «божества», нет «вдохновенья». В поздних произведениях Пушкина любовная лирика теряет конкретную адресность. В них появляется тема поклонения вечному идеалу Женщины, идеалу вечной женственности, недоступной грешным желаниям, идеалу добра, красоты и вдохновения. Такова основная тема сонета «Мадонна». Конкретная женщина, жена поэта, сравнивается в нем с Девой Марией:

Исполнились мои желания.

Творец Тебя мне ниспослал,

тебя, моя Мадонна,

Чистейшей прелести чистейший образец

Тема дружбы в поздней пушкинской лирике тоже базируется на традиционном представлении о ней как о высшей нравственной добродетели. Дружба для людей эпохи 20 -- 30-х годов XIX века -- чувство, не поддающееся изменчивому времени, устойчивое к ударам судьбы. Собственно, жизнь многих современников Пушкина была полна практическими примерами подобного отношения к дружбе. Известна, например, ситуация, когда карьерист и блестящий дипломат князь Горчаков в декабре 1825 года предложил, рискуя карьерой и свободой, оформить заграничный паспорт «государственному преступнику» Пущину.

Именно таким пониманием дружбы проникнуты стихотворения Пушкина, посвященные друзьям, и прежде всего друзьям-лицеистам. Пушкину абсолютно не важно, кем является в обществе его друг. Это может быть государственный преступник, поэт-единомышленник, дипломат, офицер. И всем им находится место в сердце великого поэта.

Бог помочь вам, друзья мои,

В заботах жизни, царской службы

И на пирах разгульной дружбы,

И в сладких таинствах любви!

Бог помочь вам, друзья мои,

В краю чужом, в пустынном море,

И в мрачных пропастях земли.

Важнейшим этапом нравственного самоопределения было для Пушкина отношение к государству Российскому. Мы можем с уверенностью сказать, что поздний Пушкин был, безусловно пример: приверженцем традиционной монархической идеи. Разделяя в ранней лирике свободолюбивые идеалы декабристов, пережив в середине 20-х годов тяжелый период переосмысления политических позиций, к концу жизни Пушкин пришел к пониманию государства Российского как абсолютной нравственной ценности. И идеалом правителя стал для Пушкина Петр I, монарх, жестокий к своим подданным, но поднявший «на дыбы» Россию, возвысивший ее до уровня передовых европейских держав.

Таким консервативно-традиционным, в хорошем, лучшем смысле этого слова, предстает перед нами поздний Пушкин в своих нравственных идеалах. Очевидно, такая позиция позволила духовно развиваться в нелегкой общественной атмосфере 30-х годов XIX века. Вера, уважение к традициям помогли Пушкину осознать собственное «самосостояние», собственную независимость не только от «толпы», «черни», но и от конкретных носителей власти и провозгласить в последних своих стихотворениях высшим нравственным идеалом свободу творческой мысли человека, ту свободу, которую не может отнять ни один тиран:

По прихоти своей скитаться здесь и там,

Дивясь божественным природы красотам,

И пред созданьями искусств и вдохновенья

Трепеща радостно в восторге умиленья.

-- Вот счастье! вот права...

Творческий путь Пушкина выглядит незавершенным, очень много нового и интересного осталось в черновиках и замыслах. Однако духовный путь Пушкина был полностью завершен, Пушкин нашёл ответ на все свои вопросы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

А.С. Пушкин - прежде всего поэт - лирик. В своем творчестве он обращался к темам, которые больше всего волновали его: к темам любви, свободы, дружбы, творчества. В стихотворениях поэт выражал свое видение мира, свои переживания. Лирика дает наиболее полное представление об идеалах и жизненных ценностях поэта. В стихотворениях все значимо: каждый образ, каждая художественная деталь, ибо только с помощью таких приемов можно выразить все богатство и разнообразие переживаний.

Непременным условием творчества поэт считает свободу. Пушкин уже к семнадцати годам был вполне сложившимся поэтом, способным соперничать с такими маститыми светилами, как Державин, Капнист. Поэтические строки Пушкина в отличие от громоздких строф Державина обрели ясность, изящество и красоту. Обновление русского языка, столь методично начатое Ломоносовым и Карамзиным, завершил Пушкин. Его новаторство нам потому и кажется незаметным, что мы сами говорим на этом языке. Бывают поэты «от ума». Их творчество холодно и тенденциозно. Другие слишком много внимания уделяют форме. А вот лирике Пушкина присуща гармоничность. Там все в норме: ритм, форма, содержание.

Брожу ли я вдоль улиц шумных,

Вхожу ли в многолюдный храм,

Сижу ль средь юношей безумных,

Я предаюсь моим мечтам.

Пушкин, как никто, умел радоваться красоте и гармонии мира, природы, человеческих отношений. Тема дружбы -- одна из ведущих в лирике поэта. Через всю свою жизнь он пронес дружбу с Дельвигом, Пущиным, Кюхельбекером, зародившуюся еще в лицее.

Многие вольнодумные стихи Пушкина адресованы друзьям, единомышленникам. Таким является стихотворение «К Чаадаеву». В строках, лишенных всякой иносказательности, поэт призывает друга отдать свои силы освобождению народа.

Пока свободою горим,

Пока сердца для чести живы,

Мой друг, отчизне посвятим

Души прекрасные порывы!

Столь же недвусмысленный призыв к восстанию содержится и в знаменитой оде Пушкина «Вольность».

Главная мысль оды в том, что «вольность» возможна и в монархическом государстве, если монарх и народ строго следуют законам, в том числе и моральным. Пушкин призывает к этому, но вместе с тем звучит предупреждение тиранам:

Тираны мира! трепещите!

В лирике поэта периода Южной ссылки преобладали романтические и любовные мотивы. Она грустна и даже трагична. Это связано с тем, что в этот период почти все творчество поэта подчиняется законам такого литературного направления, как романтизм. Более того, подобно Байрону, Пушкин стремится сократить расстояние между собой и своим романтическим героем. Романтический герой - это беглец из несвободного и не понимающего его мира. Он изгнанник, оставивший в том мире свою любовь.

Все кончено: меж нами связи нет

В последний раз твой образ милый

Дерзаю мысленно ласкать,

Будить мечту сердечной силой

И с негой робкой и унылой

Твою любовь воспоминать.

Литературоведы считают, что в стихах Пушкина прослеживается унынье, тоска, но есть "чудные мгновенья", которые связаны с любовью. В период южной ссылки поэт пережил много глубоких увлечений: любовь в Собаньской, любовь к Ризнич и Воронцовой. Любовь заполняет короткое время пребывания в Одессе. В многочисленных стихотворениях, посвященных возлюбленным , созданы яркие образы любимых женщин. Однако любовь рассматривалась как чувство преходящее. Пушкин не искал вечной любви, вечной для него была только потребность любить.

Четыре года провел А.С.Пушкин в Южной ссылке , а потом на протяжении двух лет пробыл в ссылке в Михайловском. село Михайловское, находившееся вдали от городов, затерянное в глуши сосновых лесов, была для Пушкина тяжелым испытанием. После шумной, многолюдной Одессы, где он имел возможность общаться с друзьями, ему было трудно переносить одиночество. Это было почти тюремное заключение: ему не разрешалось никуда выезжать, за ним был установлен полицейский надзор. Лишь творческая работа помогла поэту пережить ссылку и сохранить твердость духа и веру в лучшее. ”Поэзия спасла меня, и я воскрес душой”, - написал он впоследствии.

Это были почти два года замкнутой, уединенной жизни, наполненной чтением и творчеством. Он ближе познакомился с народной жизнью, местными традициями и обычаями, устным творчество. Самым близким и преданным другом Пушкина в период ссылки была его няня Арина Родионовна. Ей он обязан и знакомством с народной поэзией, с русской народной речью.Пушкин в своем уединении пристально следит за развитием русской литературы и общественной мысли: ему присылают журналы, альманахи, новые книги, он ведет обширную переписку.

Именно в Михайловском гений поэта достигает своей зрелости. ” Я могу творить”, - признается он. Им завершена поэма ”Цыганы”, написаны несколько глав романа ”Евгений Онегин”, трагедия ”Борис Годунов”, поэма ”Граф Нулин”, десятки стихотворений и среди них ”Я помню чудное мгновенье... ”, ”Вакхическая песня”, ”19 октября 1825 г . ”, воспевающие любовь, дружбу, разум, творческое вдохновение и свободу.

Романтическая на первый взгляд (необычные обстоятельства, яркая личность героя) поэма ”Цыганы” развенчивает героя-индивидуалиста (”Он для себя лишь хочет воли”). Впервые в поэзии Пушкина появляется мысль о том, что общество имеет свои законы, которым каждый отдельный человек должен подчиняться.

На вторую половину 20-х приходится расцвет реалистической лирической поэзии Пушкина. В лирической поэзии Пушкина особенно ярко отразились нравственная сила, богатство и очарование личности поэта, перипетии его жизни. «Живость, пылкость, впечатлительность, способность увлекаться и увлекать, горячее серд-це, жаждущее любви, жаждущее дружбы, способное привязываться к человеку всеми силами души, горячий темперамент, влекущий к жизни, к обществу, к удовольствиям и тревогам; нравственное здоровье, сообщающее всем привязанностям и наклонностям какую-то свежую роскошность и полноту, отнимающее у самых крайностей всю болезненность, у самых прихотей, которыми так обильна его молодость, всякую натянутость, побеждающее, наконец, всякие односторонние увлечения, -- эти черты в лице Пушкина ясны для всякого, кто читал его произведения, кто имеет хотя бы малейшее понятие о его жизни», -- писал Чернышевский.

Лирика поэта знакомит нас с его раздумьями о смысле жизни, о счастье человека, с его нравственным идеалом, особенно ярко воплощенным в стихах о любви, о дружбе.

Любовь в поэзии Пушкина -- это глубокое, нравственно чистое, бесконечно нежное и самоотверженное чувство, облагораживающее и очищающее человека. Даже тогда, когда ей нет отклика, любовь -- дар жизни. Идеал любимой представляется поэту как «гений чистой красоты», как «чистейшей прелести чистейший образец».

Любви присуще и трагическое -- ревность, разлука, смерть любимой. Пушкин касается трагического в любви, но его «печаль светла», и он никогда не впадает в уныние. Лирический герой поэта всегда желает счастья той, которую он любит безнадежно. Нередко тема любви сливается в стихотворении Пушкина с лирическим пейзажем, гармонирующим с тем чувством, которое владеет поэтом. Таковы, например, стихотворения «Кто знает край, где небо блещет» (1828)

Выехав из Москвы 31 августа, Пушкин 3 сентября приехал в село Болдино Нижегородской губернии . Здесь провел он осень 1830 года, отмеченную небывалым взлетом вдохновения, граничащего с чудом, которое и получило название - Болдинская осень.

В Болдино Пушкин завершил «Евгения Онегина». Здесь написана стихотворная повесть «Домик в Коломне», цикл «маленьких трагедий», «Повести Белкина», много лирических стихотворений («Бесы», «Безумных лет угасшее веселье…», «Рифма», «На перевод Илиады», «Труд», «Прощанье», «Заклинание», «Стихи, сочиненные ночью во время бессонницы», «Два чувства дивно близки нам…» и др.). «Маленькие трагедии» были написаны в Болдино буквально за несколько дней.

Из всего великого, что было создано Пушкиным болдинской осенью 1830 г., наиболее значительным с точки зрения закономерности дальнейшего развития его творчества является цикл «Повестей Белкина», в котором нашла завершенное осуществление давняя потребность автора «Евгения Онегина» и «Бориса Годунова» овладеть художественной прозой. Начиная с этого времени, в течение всего последнего шестилетия своей жизни, Пушкин пишет преимущественно в прозе. Новые, все нарастающие «прозаические» тенденции сказываются в той или иной степени и почти во всех остальных областях ею творчества.

Число созданных им в эти годы стихов резко уменьшается. Так, в 1831 г. написано всего пять завершенных стихотворений -- случай еще небывалый в творчестве Пушкина. Причем три из них относятся к области политической поэзии («Перед гробницею святой», «Клеветникам России», «Бородинская годовщина») и только два стихотворения являются лирическими в собственном смысле этого слова: «Эхо», в котором сказывается горькое переживание поэтом своего творческого одиночества, непонимания его современниками, и «Чем чаще празднует лицей...», посвященное очередной лицейской годовщине.

Среди произведений последующих годов мы встречаем такие замечательнейшие образцы пушкинской лирики, как большое стихотворение «Осень» (1833), дающее не только ярко живописную и вместе с тем проникновенно лирическую картину осенней природы, но и ярко рисующее одну из вдохновенных минут могучего прилива творческой энергии, подобной той, которая проявилась болдинской осенью 1830 г. В этом же году написано отличающееся подлинно трагическим колоритом «Не дай мне бог сойти с ума...». Замечательны такие стихотворения, как «Пора, мои друг, пора!» (1834), «Полководец» (1835), «Вновь я посетил» (1835) и др. Но субъективно-лирический голос звучит в пушкинских стихотворениях 30-х гг. все реже. Наоборот все усиливается в них эпическое повествовательное начало. Таковы баллада «Гусар» (1833), переводы двух баллад Мицкевича «Воевода» и «Будрыс и его сыновья» (1833), стихотворение «Странник» (1835), навеянное книгой писателя-проповедника эпохи английской революции XVII в. Джона Беньяна. В 1834 г. появился долгое время не оцененный по достоинству критикой цикл «Песен западных славян», в большинстве своем построенный на имитациях Мериме, которым Пушкин, со свойственным ему умением проникать в национальный «дух» других народов, сумел придать действительно славянский характер Особенно значительна входящая в этот цикл «Песня о Георгии Черном» -- оригинальное произведение Пушкина, материалом для которого послужила книга одного русского путешественника -- современника поэта.

К двадцатипятилетию со дня основания лицея Пушкин начал в середине октября 1836 г. писать стихотворение: «Была нора: наш праздник молодой Сиял, шумел и розами венчался...». В этом стихотворении, одном из самых последних произведении Пушкина вообще, создававшемся тогда, когда черные тучи все безысходнее сгущались над ним, -- поэт оглядывает грустным, почти прощальным взором и свою личную жизнь, и ту бурную эпоху войн и революций, свидетелем и участником которой было его поколение. Стихотворения Пушкин не дописал и в таком неоконченном виде стал читать его на традиционной встрече товарищей-лицеистов. «Однако едва поэт, -- рассказывает один из присутствовавших, -- начал читать первую строфу, как слезы полились из его глаз, и он не мог продолжать чтения...». Незавершенность стихотворения приобрела почти символический характер. Так же -- в апогее своего развития -- внезапно оборвалось и все пушкинское творчество.

В созданном незадолго до последней лицейской годовщины стихотворении «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...» Пушкин подвел итог и всей своей творческой жизни. Он подчеркивал, как самое ценное в своем поэтическом творчестве, гуманистический его характер («чувства добрые я лирой пробуждал») и освободительный пафос («В мой жестокий век восславил я свободу»).

Белинский, продолжая и развивая в своих знаменитых статьях о Пушкине эту авторскую самооценку, прекрасно характеризует реализм пушкинской лирики, ее высокую художественную правду, чистоту, благородство и присущую ей несравненную поэтическую грацию. «Общий колорит поэзии Пушкина и в особенности лирической -- внутренняя красота человека и лелеющая душу гуманность. К этому прибавим мы, что если всякое человеческое чувство уже прекрасно по тому самому, что оно человеческое (а не животное), то у Пушкина всякое чувство еще прекрасно, как чувство изящное.

Мы здесь разумеем не поэтическую форму, которая у Пушкина всегда в высшей степени прекрасна; нет, каждое чувство, лежащее в основании каждого его стихотворения, изящно, грациозно и виртуозно само по себе: это не просто чувство человека, но чувство человека-художника... Есть всегда что-то особенно благородное, кроткое, нежное, благоуханное и грациозное во всяком чувстве Пушкина. В этом отношении, читая его творения, можно превосходным образом воспитать в себе человека... Поэзия его чужда всего фантастического, мечтательного, ложного, призрачно-идеального; она вся проникнута насквозь действительностью; она не кладет на лицо жизни белил и румян, но показывает ее в ее естественной, истинной красоте; в поэзии Пушкина есть небо, но им всегда проникнута земля».