Гегель георг вильгельм фридрих Философия права. М., 1990.

[Извлечение]

Выдающийся немецкий философ. В 1788-1793 гг. изучал философию и теологию в Тюбингенском институте, в 1800-1807 гг. был профессором в Йене, в 1815-1818 гг. - в Гейдельберге и с 1818 года - в Берлине.

Свою философию Гегель считал завершением всей западной истории философии. Его систему можно в известном смысле охарактеризовать как синтез греческой фило­софии и христианского субъективизма. Абсолют, по Гегелю, должен мыслиться не только как субстанция, но и как субъект. Гегелевскую систему можно считать завер­шением философии Нового времени.

По Гегелю, философия имеет тот же предмет, что и религия - абсолют. Абсолют -Бог - есть во всём , но лишь в чистом мышлении он выступает в своей адекватной форме. «Абсолютное знание», т. е. философия, нашедшая своё завершение в системе Гегеля, является поэтому «самосознанием Бога» в человеке; но сущность Бога - т. к. является духом - есть не что иное, как именно такое самосознание, мышление

Система Гегеля состоит из трёх частей: логики (онтологии), рассматривающей битве Бога до сотворения мира; натурфилософии, имеющей содержанием отчуждение Бога в материальном мире, и философии духа, изображающей возвращение Бога в своего творения к самому себе (к мышлению самого себя) в человеческом духе. В конце снова оказывается логика - на этот раз, однако, совершаемая Богом в человеке, но ее отличающаяся тем не менее по содержанию от первой.

Основные произведения: «PhanomenologiedesGeistes», 1807 (русский перевод «Феноменология духа», 1913); «Logik», 1812 (русский перевод «Логика», 1937); «EnzyklopadiederWissenschaften», 1817 (русский перевод «Энциклопедия философских наук в кратком очерке», ч. 1-3, 1861 - 1868).

....§331

Народ как государство есть дух в своей субстанциальной разумности и непосредственной действительности, поэтому он есть абсолютная власть на земле; следова­тельно, каждое государство обладает суверенной самостоятельностью по отношению к другому. Быть таковым для другого, т.е. быть признанным им, есть его первое аб­солютное право. Но вместе с тем это право лишь формально, и требование государст­вом этого признания только потому, что оно есть государство, абстрактно; есть ли оно в самом деле нечто в себе и для себя сущее, зависит от его содержания, строя, состояния, и признание как содержащее в себе тождество обоих моментов столь же зависит от воззрения и воли другого государства.[...]

§332

Непосредственная действительность, в которой государства находятся по отношению друг к другу, обособляется на многообразные отношения, определение кото­рых исходит из обоюдного самостоятельного произвола, и тем самым носит вообще характер договоров. Однако материя этих договоров неизмеримо менее многообраз­на, чем в гражданском обществе, где отдельные лица находятся в самых различных отношениях взаимной зависимости, между тем как самостоятельные государства представляют собой преимущественно внутри себя самодовлеющие целостности.

§333

Принцип международного права как всеобщего, которое в себе и для себя должно быть значимым в отношениях между государствами, состоит, в отличие от особенно­го содержания позитивных договоров, в том, что договоры, на которых основаны обязательства государств по отношению друг к другу, должны выполняться. Однако так как взаимоотношения государств основаны на принципе суверенности, то они в этом аспекте находятся в естественном состоянии по отношению друг к другу и их права имеют свою действительность не во всеобщей, конституированной над ними как власть, а в их особенной воле. Поэтому названное всеобщее определение остается долженствованием, и состояние между государствами колеблется между отношения­ми, находящимися в соответствии с договорами и с их снятием.

Примечание. Над государствами нет претора, в лучшем случае их отношения ре­гулируются третейскими судьями и посредниками, да и то лишь от случая к случаю, т.е. согласно особенной воле. Кантовское представление о вечном мире, поддержи­ваемом союзом государств, который способен уладить любые споры, устранить в качестве признаваемой каждым отдельным государством власти всякие недоразумения и тем самым сделать невозможным решение их посредством войны, предполагает согласие государств, которое исходило бы из моральных, религиозных или любых других оснований и соображений, вообще — всегда из особенной суверенной воли и вследствие этого оставалось бы зависимым от случайности.

§334

Если особенные воли не приходят к соглашению, спор между государствами мо­жет быть решен только войной. Однако какие именно нарушения — а такие наруше­ния в охватываемой ими обширной области и при многосторонних отношениях меж­ду подданными разных государств могут легко возникнуть, и их может быть множе­ство — следует рассматривать как определенное нарушение договоров, противоречие признанию или оскорбление чести, остается в себе не подлежащим определению, так как государство может привносить свою бесконечность и честь в любую из своих единичностей, и оно тем более склонно к такому раздражению, чем больше сильная индивидуальность побуждается длительным внутренним миром искать и создавать себе сферу деятельности в области внешней политики.

§336

Примечание. Одно время много говорилось о противоположности между мораль­ностью и политикой и о том, чтобы политика соответствовала требованиям мораль­ности. Здесь следует лишь вообще заметить, что благо государства имеет совершенно иное оправдание, чем благо отдельного лица, что нравственная субстанция, государ­ство. имеет свое наличное бытие, т.е. свое право, непосредственно не в абстрактном, а в конкретном существовании и что лишь это конкретное существование, а не одна из многих считающихся моральными заповедями мыслей может служить принципом то деятельности и поведения. Воззрение о мнимом неправе, которое в этом противо­положении якобы всегда свойственно политике, покоится преимущественно на поверхности представлений о моральности, о природе государства и его отношения к моральной точке зрения.

§338

Вследствие того что государства взаимно признают друг друга в качестве таковых так же и в войне, в состоянии бесправия, насилия и случайности, сохраняется лес», в которой они значимы друг для друга как в себе и для себя сущие, так что в войне сама война определена как нечто долженствующее быть преходящим. Поэтому война содержит в себе определение международного прав, устанавливающее, что в войне содержится возможность мира, что, следовательно, послы должны быть неприкасаемы, и что война вообще ведется не против внутренних институтов и мирной семейной и частной жизни, не против частных лиц.

Прибавление. Поэтому войны новейшего времени ведутся гуманно и люди не испытывают ненависти по отношению друг к другу. В худшем случае личная враждебность проявляется у тех, кто находятся на передовых позициях, но в армии как армии вражда - нечто неопределенное, отступающее перед чувством долга, которое каждый уважает в другом.

§ 340

В отношения государств друг с другом, поскольку они выступают в них как особенные, привносится в высшей степени бурная, принимающая огромные размеры в своем явлении игра внутренней особенности страстей, интересов, целей, талантов и добродетелей, насилия неправа и пороков, внешней случайности, — игра, в которой само нравственное целое, самостоятельность государства, подпадает под власть слу­чайности. Вследствие их особенности, в которой они в качестве существующих инди­видов имеют объективную действительность и свое самосознание, принципы народ­ных духов вообще ограниченны и их судьбы и деяния в их отношении друг к другу представляют собой выступающую в явлении диалектику конечности этих духов, из которой всеобщий дух, мировой дух, столь же порождает себя неограниченным, сколь осуществляет, применяя к ним, свое право — а его право есть наивысшее — во всемирной истории.[...]