Объектные отношения при диссоциативныхсостояниях

Определяющей чертой взаимоотношений в детстве у тех, кто становится характерологически диссоциативным, является абъюз — обычно сексуальный, но не только. Родители детей с нарушени­ ем по типу множественной личности нередко и сами диссоциатив- ные. Или прямо — в результате их собственной травматической истории, или непрямо — в виде алкоголизма или лекарственной зависимости. Поскольку родители часто имеют амнезию того, что сами делают — психогенную амнезию или связанные с абъюзом провалы — они травмируют своих детей и не могут помочь им по­ нять, что же с ними случилось. Иногда они бывают вовлечены в культы, связанные с пытками, наблюдением пыток и кровавыми жертвоприношениями. Многие интересуются: действительно ли множественная лич­ ность сейчас наблюдается чаще, чем несколько поколений назад, или же учащение постановки этого диагноза связано исключительно с нашим возросшим умением идентифицировать ее. Вполне воз­ можно, что в последние десятилетия увеличилось количество же­ стоких детских абъюзов, и в результате большая часть всей чело­ веческой популяции испытывает диссоциативные проблемы. Со­ циологическими факторами, учащающими детский абъюз, явля­ ются современные военные действия (в ходе которых травмируют­ ся уже не только небольшие группы сражающихся, а, скорее, це­ лые цивилизации, и очень многие люди могут впоследствии вос­ производить и проигрывать свой ужасающий опыт с детьми); дес­ табилизация семей; возрастание аддиктивного поведения, вклю­ чая сюда и распространение приема лекарств среди прежде воздер­ жанных групп среднего класса (как показала L. Steinberg, инток- сицирующиеся родители делают такие вещи, до которых они бы никогда не додумались в трезвом виде); увеличение образов наси-

426

лия в средствах массовой информации (которые наиболее часто сти­мулируют у предрасположенных людей именно диссоциативные за­щиты); а также стремительность, анонимность и индивидуализа­ция современной жизни (я не представляю себе, как мои ближай­шие соседи обращаются со своими детьми и не имею никакого вли­яния на их поведение). С другой стороны, дети подвергались травматизации еще со времен античности, и при лечении пациентов с диссоциативны-ми проблемами часто обнаруживается, что их родители тоже име­ли сексуальный абъюз, также как и их родители и так далее. С. Кунц (S. Coontz, 1992) указала на своего рода ностальгию в со­циологических теориях, и это должно было бы несколько сдержи­вать тех, кто склонен утверждать, что предшествующие поколения детей жили в более легкие времена. Так или иначе, все мы (ана­литики) можем сказать, что в настоящее время больше людей рас­сказывают о своих детских абъюзах и ищут помощи в связи со сво­им диссоциативным наследством. Клафт (Kluft, 1984) на основании обширных клинических дан­ных и систематических исследований разработал четырехфакторную теорию этиологии множественной личности и глубоких диссоциа­ций. Во-первых, индивид одарен особым талантом и способен к гипнозу. Во-вторых, он подвергался глубокой травматизации. В-третьих, диссоциативные ответь! пациента сформированы особы­ми влияниями в детстве, а именно: диссоциация некоторым об­разом адаптивна и вознаграждается в данной семье. В-четвертых, на протяжении самого травматического эпизода и после него не присутствовало ни малейших элементов комфорта. Я уже кое-что сказала о первых трех условиях, выделенных Клафтом. Четвертое является настолько же критическим и всегда очень трогает терапев­тов. Создается впечатление, что никто и никогда не поддерживал диссоциативного ребенка, не вытирал ему слез и не объяснял рас­страивающих переживаний. Типичным эмоциональным ответом на травму было наказание еще большим абъюзом ("А вот теперь тебе действительно будет от чего плакать!"). Часто это оказывается сво­его рода систематическим семейным сговором — отвергать чувства, забывать боль, вести себя так, будто ужасы предшествующей ночи были только плодом воображения*.

*Не вдаваясь в подробности, как память может быть нарушена одновременной и травмой, и трансом, вопрос часто ставится так: насколько правильно диссоциатив­ные клиенты вспоминают в терапии истории абъюзов. Клинический опытсвидетель ствует:хотя специфические деталиабъюзаи могут бытьконфабулированы,сам факт травмы несомненен. Несмотря на причуды памяти и неуловимость, которых можно ожидать от людей, переживших в детствеабьюзили бывших его свидетелями, по­пытки дать независимое фактическое подтверждение воспоминаниям жертв абъюза действительно давали его удивительно часто — более чем в 80% случаев (Coons & Milstein,1986; Herman& Schatzow,1987).

427

Очаровывающий аспект нарушения в виде множественной лич­ ности состоит в том, насколько привлекательными бывают боль­ шинство диссоциативньгх людей — по крайней мере те, что попа­ дают на лечение. Несмотря на все их дефекты базальной эмоцио­ нальной безопасности и все извращения родительской заботы о них (которые, как можно ожидать, нарушают их способность к при­ вязанности), практически каждый из нас может сообщить, что диссоциативные пациенты вызывают глубокие чувства участия и нежности. Хотя они нередко бывают вовлечены в отношения с абъюзорами (компульсивно повторяющиеся, как при мазохизме), они также привлекают некоторых щедрых, понимающих друзей. В историях диссоциативных людей такие люди появляются один за другим — друг детства, с которым сохраняется близость на дол­ гие годы; няня, которая чувствовала, что пациент отличается от "других шизофреников" в этой палате; любимый учитель; снисхо­ дительный полисмен — те, кто видит нечто особенное в "диссо- циаторе" и пытается действовать с позиции добра. Возможно, читатель припоминает, что я расположила главы о типах личностей в соответствии с уровнем объектных отношений. Диссоциативные пациенты даже больше, чем истерические, ищут объекты, страдающие от голода отношений и способные оценить заботу*. В литературе о диссоциации мне не встречалось никаких объяснений этому хорошо известному феномену. Но возможно, если кто-то систематически подвергается абъюзу со стороны роди­телей, он перверсивно ощущает свою значительность для пресле­дователя, которую затем подтверждает в базальной ценности для других. Независимо от причин, люди с нарушением по типу мно­жественной личности сильно привлекают и вселяют надежду.

*Многие психопаты в детстве также были подвержены абъюзу, но с противопо­ложным исходом. Возможно, у них нет такогоконституциональногопреимущества. Возможно, когда абьюз хаотический и происходит между прочим (в противополож­ность обдуманному,ритуализированномуили совершаемому в измененном состоя­нии), ребенок чувствует себя ненавидимым, отвергаемым и, пытаясь защититься, становится хищником. Или, возможно (как отметил один мойдиссоциативный пациент, читавший набросок этой главы), что на терапию в ожидании помощи при­ходят только диссоциативные пациенты, имевшие хорошие ранние объекты и до­статочный опыт любви.

428