Часть третья. Общие вопросы стратегии. Глава первая. Стратегия

Стратегия, это - использование боя в целях воины.

Она составляет план войны и связывает с поставленной военным действиям целью ряд тех действий, которые должны привести к ее достижению; иначе говоря онa намечает проекты отдельных кампаний и дает в них установку отдельным боям.

Бой вообще возможен, если у данного пункта расположены войска, но на деле он не всегда имеет место.

Воздействия боя бывают двоякого рода; непоср-е и косвенные. Косвенными они бывают тогда, когда примешиваются посторонние предметы, которые становятся целью боя: они сами по себе не имеют в виду непосредственного уничтожения неприятельских вооруженных сил и лишь могут привести к таковому, хотя и окольным путем, но с тем большей силой. Ближайшей целью сражения может быть захват областей, городов, крепостей, дорог, мостов, магазинов и пр., но никогда эта цель не может явиться конечной целью. Эти предметы должны всегда рассматриваться как средства достижения перевеса сил, дабы в конце концов предложить противнику бой в таком положении, когда ему будет невозможно его принять.

Глава вторая. Элементы стратегии

А именно: на элементы моральные, физические, математические, географические и статистические. К первой категории относится все, что называется духовными свойствами и их воздействием; ко второй - количество вооруженных сил, их состав, преимущества в вооружении и пр.; к третьей - углы, образуемые операционными линиями, концентричность и эксцентричность движений, поскольку их геометрическая природа приобретает в конечном итоге значение; к четвертой - влияние местности, как то: господствующие пункты, горы, реки, леса, дороги; наконец к пятой - средства снабжения армия и пр. В том, что мы представим себе сначала эти элементы изолированными друг от друга, имеется своя хорошая сторона; это внесет ясность в представления, и тут же, мимоходом, мы сможем расценить большее или меньшее значение, какое каждая из этих категорий имеет.

Глава третья. Моральные величины

Это - таланты полководца, воинская доблесть армии, дух народа, комплектующего ее.

Дух народа, отражающийся в войсках (энтузиазм, фанатизм, вера, убеждения), ярче всего проявляется в горной войне, где каждый предоставлен самому себе вплоть до единичного солдата. Уже по одной этой причине горы являются наиболее выгодной ареной борьбы для народного ополчения.

Искусная боевая подготовка войска и закаленное мужество, спаивающие отдельные отряды как бы в один слиток, ярче всего проявляются в открытом поле.

Таланту полководца открывается наибольший простор на пересеченной, всхолмленной местности. В горах он не в достаточной мере может управлять отдельными колоннами, и руководство ими всеми превышает его силы; в открытом поле оно проще и не истощает его сил.

Воинская доблесть существенно отличается от простой храбрости и еще более от воодушевления делом, за которое ведется война. Правда первая есть необходимая ее составная часть, но так как она, хотя и является естественным свойством человеческой природы, может также воспитаться на войне у каждого бойца армии благодаря привычке и упражнению, то она у него принимает иное направление, чем у других людей.

Армия, сохраняющая свой привычный порядок под губительным огнем, никогда не поддающаяся панике перед воображаемой опасностью, а перед лицом действительной - оспаривающая каждую пядь поля сражения, армия, гордая сознанием одержанных побед, которая и на краю гибели, после поражения, сохраняет силу послушания и не утрачивает уважения и доверия к своим начальникам, армия, физические силы которой закалялись среди лишений и трудов, как мускулы атлета, и которая смотрит на эти напряжения как на средство, ведущее к победе, а не как на проклятие, тяготеющее на ее знаменах, армия, которой о всех этих обязанностях и добродетелях напоминает короткий катехизис, состоящий всего из одного лозунга - лозунга о чести ее оружия, - такая армия действительно проникнута воинским духом.

Воинская доблесть является для войсковых частей всем тем, чем гений полководца является для целого. Полководец может руководить лишь целым, а не каждой отдельной частью, а там, где он не может руководить таковою, там ее вождем должен стать воинский дух. Полководца избирают, руководствуясь молвой о его выдающихся качествах, старших начальников более крупных частей назначают по тщательной их оценке; индивидуальные пробелы здесь должна восполнить воинская доблесть. Точно такую же роль играют природные качества собравшегося воевать народа: храбрость, находчивость, закаленность в трудах и лишениях и воодушевление.

Таким образом эти качества могут заменить воинский дух и наоборот. Отсюда вытекает следующее.

1. Воинская доблесть присуща лишь постоянным армиям; они в ней более всего и нуждаются. В народном ополчении и в течение войны ее могут заменять природные качества, которые тогда быстрее развиваются.

2. Постоянная армия, сражаясь с постоянной же армией, меньше нуждается в воинской доблести, чем постоянная армия в борьбе с народным ополчением, ибо в этом последнем случае силы раздробляются и отдельные части предоставляются самим себе. Там же, где армию можно держать сосредоточенно, гений полководца играет выдающуюся роль и восполняет то, чего недостает армии в моральном отношении. Вообще воинская доблесть бывает тем нужнее, чем театр войны и, другие обстоятельства делают войну более сложной и чем силы более раздроблены.

Итак, воинская доблесть армии есть одна из важнейших моральных потенций на войне, и там, где ее не хватает, мы наблюдаем или замену ее другими силами, как например превосходством дарований полководца, воодушевлением народа, или мы находим, что результаты ее соответствуют затраченным усилиям. Как много великого вершит этот дух, эти высокие качества войск, это облагорожение руды, обращенной в блестящий металл, мы видим на македонянах, предводимых Александром, на римских легионах под начальством Цезаря, на пруссаках Фридриха Великого и французах Бонапарта.

Этот дух может развиваться только из двух источников, которые могут его породить лишь совместно. Первый - это ряд войн и успехов, второй - это доведенная порою до высшей степени напряжения деятельность армии. Лишь в такой деятельности боец познает свои силы. Полководец, имеющий обыкновение больше требовать от своих солдат, может питать и большую уверенность в том, что эти требования будут выполнены. Солдат столь же гордится перенесенными невзгодами, как и преодоленными опасностями. Лишь на почве постоянной деятельности и напряжения создается зародыш доблести при условии, что его согревают солнечные лучи победы. Когда же из этого зародыша вырастет могучее дерево, то оно может противостать самым сильным бурям неудач и поражений и даже в течение известного периода также и инертному покою мирного времени. Следовательно воинская доблесть может зародиться лишь на войне и при великом полководце, но сохраняться она может в течение нескольких поколений даже при полководцах посредственных и в длительные промежутки мирного времени.

С этим широким и облагороженным корпоративным духом закаленной боевой дружины, покрытой шрамами, не следует сравнивать самомнение и тщеславие, присущее постоянным армиям, склеенным воедино лишь воинскими уставами. Известная тяжеловесная серьезность и строгий внутренний порядок могут содействовать более долгому сохранению воинской доблести, но породить ее они не могут: они имеют свое значение, но переоценивать их не следует. Порядок, навыки, добрая воля, а также известного рода гордость и прекрасное настроение составляют качества воспитанной в мирное время армии, которые следует в ней ценить, но которые самостоятельного значения не имеют.

В такой армии все цепляется за целое, и одна трещина может раскрошить всю массу, как это бывает со стеклом, охлажденным слишком быстро. Особенно легко превращается самое лучшее настроение в мире в малодушие при первой неудаче и, если можно так выразиться, в раздувание опасности - французское sauve qui peut. Такая армия способна на что-нибудь лишь благодаря своему полководцу, и ни на что - сама по себе. Ею надо руководить с удвоенной осторожностью, до тех пор, пока победы и напряжения постепенно не взрастят в тяжеловесных доспехах нужную силу. Остережемся поэтому смешивать дух войска с его настроением.