- •VII Автор и мир худ. Произведения: проблема авторского присутствия.
- •VIII Поэтическая функция высказывания: селекция и комбинация.
- •IX Способы выражения авторской позиции: субъектные и внесубъектные.
- •X Параметры разделения на литературные роды у Аристотеля (способ подражания, предмет подражания).
- •Лирические жанры
- •Жанры драматургии
- •XI Понятие литературности.
- •XII Литературоведение и смежные научные дисциплины: лингвистика, семиотика, эстетика, психоанализ.
- •XIII Специфика художественного пространства. Худ. Пространство как модель мира данного автора.
- •XIV Язык пространственных отношений в худ. Произведении (способ выражения непространственных установок: идеологических, этических, эстетических).
- •XV Жанровая классификация у теоретиков романтизма (соотношение субъективного и объективного; сопряжение формы и содержания).
- •XVI Эволюционные модели развития литературы.
- •XVII Подход к жанровой классификации в современной теории литературы (жанры дискурса и жанры текста).
- •XVIII Пространство как способ характеристики персонажа: герои «места», герои «пути», герои «степи».
- •XIX Интертекстуальность.
- •XX«Внутренний мир» художественного произведения: пространство, время, социальная и материальная среда.
- •XXI Художественное произведение и реальная действительность: характер взаимодействия.
- •XXII Сюжет и фабула.
- •XXIII Автор и герой: проблема взаимодействия.
- •Организация поэтического текста: звуковая ткань языка (рифма, ассонансы, аллитерации).
- •Поэзия как ритмическая речь. Ритм и метр. Системы стихосложения (количественная, силлабическая, силлабо-тоническая).
- •Мир автора и мир худ. Произведения: проблема взаимодействия.
XIX Интертекстуальность.
ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОСТЬ, термин, введенный в 1967 теоретиком постструктурализма Юлией Кристевой (р. 1941) для обозначения общего свойства текстов, выражающегося в наличии между ними связей, благодаря которым тексты (или их части) могут многими разнообразными способами явно или неявно ссылаться друг на друга.
Таким образом, интертекстуальное отношение представляет собой одновременно и конструкцию «текст в тексте», и конструкцию «текст о тексте». Так, в строки А.Ахматовой из первого варианта Поэмы без героя (Но мне страшно: войду сама я, / Шаль воспетую не снимая, / Улыбнусь всем и замолчу) оказываются вписанными элементы текста А.Блока, посвященного А.Ахматовой: «Красота страшна» – Вам скажут, – / Вы накинете лениво / Шаль испанскую на плечи,... В то же время текст Ахматовой представляет собой новое высказывание о предшествующем тексте – тексте Блока, т.е. является по отношению к нему метатекстом, а текст Блока по отношению к ахматовскому – претекстом и подтекстом (subtext – в терминологии К.Тарановского и О.Ронена). Согласно О.Ронену, более поздние тексты, впитывая в себя фрагменты и структурные элементы текстов более ранних, подвергают их «синхронизации и семантическому преломлению», но не отвергают при этом и первоначальный смысл претекстов. Интертекстуальность можно описывать и изучать с двух позиций – читательской и авторской. С точки зрения читателя, способность выявления в том или ином тексте интертекстуальных ссылок связана с установкой на более углубленное понимание текста или предотвращение его не-(до)понимания за счет выявления его многомерных связей с другими текстами. Например, строки Е.Баратынского Меж мудрецами был чудак: / «Я мыслю, – пишет он, – итак, / Я, несомненно, существую» становятся до конца понятными только при обращении к знаменитой фразе Декарта «Мыслю, следовательно, существую» (лат. Cogito ergo sum). С точки зрения автора, интертекстуальность – это (в дополнение к установлению отношений с читателем) также способ порождения собственного текста и утверждения своей творческой индивидуальности через выстраивание сложной системы отношений с текстами других авторов. Это могут быть отношения идентификации, противопоставления или маскировки. Так, герой поэмы Москва – Петушки Вен.Ерофеева использует слова Баратынского (Есть бытие, но именем каким его назвать, – ни сон оно, ни бденье) для описания состояния крайнего опьянения, тем самым не просто ссылаясь на предшественника, но противопоставляя два (свое и Баратынского) употребления этой сентенции; само же жанровое определение формально прозаического произведения Москва – Петушки как поэмы устанавливает интертекстуальное отношение идентификации с Мертвыми душами Н.В.Гоголя – классическим примером прозаического произведения, отнесенного его автором к жанру «поэмы». Примером маскировки служит «мистифицированный перевод» в романе Подвиг В.Набокова. Герой романа, пребывая в эмиграции, размышляет об отношении иностранцев к русской литературе: Ему [Мартыну] льстила влюбленность англичан в Чехова, влюбленность немцев в Достоевского. Как-то в Кембридже он нашел в номере местного журнала шестидесятых годов стихотворение, хладнокровно подписанное «А.Джемсон»: «Я иду по дороге один, мой каменистый путь простирается далеко, тиха ночь и холоден камень, и ведется разговор между звездой и звездой». Слова англичанина, переданные Набоковым в прозе по-русски, воспроизводят переведенные на английский язык (и тем самым до известной степени замаскированные) стихотворные строки Лермонтова.