Введение в психолого-философские и педагогические основы Системы Мягкой Школы
Воинское искусство как интегральная деятельность.
воинское искусство, как система изменения (развития) человека включает следующие общие элементы:
*метафизические, теоретические и эмпирические основания, лежащие в основе воинских искусств, поскольку последние являются также системой познания в определенном смысле;
*система целей, которая содержит метафизические (основанные на метафизическом фундаменте воинских искусств) и прикладные цели (основнные на социалных потребностях общества и отдельных людей);
*методология достижения целей (технические приемы, которые использует практикующий для реализации целей);
*способ передачи (то, посредством чего учитель имеет возможность "научить" ученика [значение кавычек станет ясно позже).
Все эти рассуждения КАК-БЫ подразумевают, что система воинского искусства представляет собой достаточно организованное здание. В действительности это не совсем так. Практически во всех странах издревле и поныне существует условно как бы два уровня того, что мы называем воинским искусством. Деление на уровне обусловлено многими факторами, но основной - это задачи, которые ставит перед собой практикующий. Задачи, как уже отмечалось, могут быть узко практическими, преследующие исключительно прикладные социальные цели. Или задачи могут быть ШИРЕ чисто прагматических потребностей. В связи с этим очень часто приходится встречаться с мнением, которое высказывают иногда весьма образованные (в классическом смысле) люди. Суть этого мнения такова: "Как такое примитивное занятие, как драка может иметь отношение к такому тонкому предмету, как духовное развитие?" На это можно сказать только одно, что нет ни тонкого, ни примитивного, а есть авидья (неведение или более точно в данном смысле невежество) конкретного человека, подразделяющего жизнь на такие категории. Правда среди практикующих также встречаются разные люди с разным пониманием воинских искусств.
Одни НЕ МОГУТ выйти за пределы прагматического аспекта воинских искусств и, таким образом, воинское искусство для них это всегда ПРЕЖДЕ (а иногда ТОЛЬКО) метод самозащиты или нападения (решения конфликтов, ведения боевых действий или что-то в этом роде).
Другие либо самостоятельно, либо с помощью учителя осознают, что воинское искусство, как любая система подготовки есть то, чем это считать и не может иметь иных ограничений, иначе как навязываемых самим человеком. В этом случае человек выходит за пределы прагматических целей и начинает рассматривать воинское искусство именно как систему развития человека, имеющую свою специфику. Специфика эта отражается в метафизических целях, способах их достижения и способах обучения.
Как только человек выходит за пределы стереотипных взлядов на воинское искусство, это означает, что он также выходит за пределы стереотипных мотиваций - почему люди практикуют воинское искусство. Более того, человек соприкасается с системой метафизических воззрений, образующих мотивацию совершенно иного рода. Это тот уровень, когда весь феномен воинских искусств преодалевает нацинальные границы и границы собственных прикладных задачь.
Разумеется, что для понимания внутреннего содержания предмета нужно углубиться в метафизические основания воинских искусств. Однако, не существует метафизических оснований для конкретного вида деятельности. Само существо этого носит всеобщий характер, применимый для и в контексте воинских искусств, однако, ими одними не исчерпывающийся. Я не буду заниматься ИССЛЕДОВАНИЕМ содержания метафизического основания. Этому посвящено множество специальных работ в области психологии и философии религии []. Поскольку все воинские системы во всех странах и народах рождались в недрах конкретного культурно-истоического базиса, то доминирующая для той эпохи система метафизических оснований лежала и в основе соответствующей воинской системы. Будь то дзенские (чаньские), индийские, арабские, европейские, русские или иные системы воинского искусства.
Этот тезис не следует понимать, что воинские системы создавались СРАЗУ на основе существующего метафизического базиса или сразу имели соответствующие системные принципы.
Воинские системы в полном, системном виде развивались естественно и постепенно, как любой исторический феномен. Однако знаменательно, что именно через такое естественное развитие этот феномен от чисто прикладного преобразился в одну из самых мощных систем развития личности. Для нас интересно уже зрелая фаза развития воинских искусств, в которой они уже имеют все признаки системы развития личности, перечисленные выше.
Существует ошибочное мнение, что в таком виде воинские искусства существуют только на Дальнем Востоке (Китай, Япония). Это типично западное восприятие, основанное опять же на разделении видов деятельности. Безусловно, существуют профессиональные воинские искусства, используемые регулярными войсками и предназначенные для ведения боевых действий. В них входит стратегия, тактика, фортификация и т.п. В таком виде воинские искусства существовали везде, где общественное развитие достигало стадии хотя бы прото государства (княжество или что-то в этом роде).
Кроме чисто профессионального воинского искусства есть также система развития личности, основанная на психологической и ситуационной специфике воинских искусств. В таком виде системы существовали по всему миру, хотя их форма иногда сильно отличалась внешним образом, неся на себе те или иные культурно-истоические отпечатки. В некоторых случаях речь даже не идет о системе ВОИНСКИХ искусств, так как поединок не вычленяется как что-то особенное из всех остальных ситуаций. Это вычленение искусственно и характерно для западного классического мышления. Здесь я хочу оговориться, что под западнымподразумевается не географический признак, а скорее методологический. Некоторое описание такого типа мышления можно найти в книге Д. Сузуки "Основы Дзен-буддизма", но если он там имеет в виду именно географический принцип, то мы в этой работе не будем его использовать. Так как прорыв мог быть осуществлен не только на географическом Востоке.
Резюмируя все сказанное можно уточнить предмет анализа в данном исследовании. Это интернациональный культурно-исторический феномен, представляющий собой не что иное, как систему развития личности. В основе этой системы лежат следующие фундаментальные предпосылки:
*текущее обыденное состояние сознание человека, определяющее как картину мира, так способы познания и бытия человека не есть что-то незыблемое,
*вселенная значительно более богата, чем рисует наше восприятие,
*для выхода из ограничений необходимо изменить текущее состояние сознания, ибо только тогда существует возможность опытного соприкосновения с другими гранями реальности.
Метафизическая цель системы
Метафизическая цель системы - расширение сознания. Прикладная цель системы - подготовка к деятельности в особых условиях, оздоровление, психотерапия, специфическое образование и т.п.
Методология системы
Существо методологии сложно сформулировать, так как она очень широка. Можно лишь приблизительно указать акцент, отличающий данную систему (т.е. воинское искусство) от других систем, в частности различных видов йоги. Да и то этот акцент очень условен, так как в воинском искусстве не существует такого, что нечто МОЖНО использовать, а другое НЕЛЬЗЯ. Скорее можно говорить о том, что поскольку постижение в воинских искусствах имеет этапность, то существует некоторая общность подходов, характерная в первую очередь для ранних этапов. Показательно, что на продвинутых этапах воинское искусство утрачивает свои явные методологические признаки, и становиться похожим на многие другие системы духовного и физического развития человека. Все пути развития человека имеют фрактальные свойства и тем самым демонстрируют универсальность принципов порождения чего-либо.
Так вот наиболее существенное в методологии, проявляемое на ранних этапах, это подготовка, основанная на конкретно воинских и боевых ситуациях. Изменение сознания здесь неявно, в качестве подтекста, без которого невозможно успешное продвижение в деятельности. В этом отличие воинского искусства от дзен-буддизма или суфизма, или христианства в общем. Я воздержусь здесь от сравнений, но нельзя не обращать внимание на демократичность такого подхода. Человеку не предлагают постигать сложные и таинственные духовные доктрины, верить в то, что он не может почувствовать или понять. Все это гораздо позже, когда человек, в некотором роде сам к этому приходит. Сначала человеку предлагают решать простейшие физические и бытовые задачи, связанные с самыми обыденными вещами. Хозяйством, огородничеством, возможной самозащитой и т.п. Путь выстраивается не как куски новой информации или философские категории, которые человек должен понять, но как последовательная цепь реализаций практического опыта. В процессе, которого человек соприкасается с новыми гранями реальности. Главным является именно это интимное переживание, а не процесс интеллектуального понимания этого или интерпретация этого в старых терминах.
Способ передачи знаний
Способ передачи определен невозможностью прямой коммуникации или, во всяком случае, ее ограничением. Дело не только в парадоксе молчания, возникающего при попытках описания измененных состояний сознания. Просто существуют ситуации, когда вообще общеизвестная система образования не годиться. И если говорить о практической, невербализуемой деятельности, то в ней таких ситуаций большинство. Например, я могу показать много раз и тщательно описать кинематику какого-либо приема - ухода от ножа, от толчка, от захвата и выкручивания руки. Т.е. непосредственная передача через прямую коммуникацию не представляет труда. Проблема в том, что все это не гарантирует практического постижения учеником приема. Ученик может, конечно, понять и правильно ответить на вопросы, что говорит о его интеллектуальном понимании. Но когда я реально атакую его ножом и он не в состоянии реально обезопасить себя как-либо, то становиться понятным, что его интеллектуальное понимание вообще ничего не значит. И пройдет немало времени прежде, чем он сообразит, что есть разница между тем чтобы "знать и понимать КАК уходить от ножа" и "уходить от ножа". Когда я начинаю выкручивать ученику руку, то предлагаю не сопротивляться, а помогать и следовать силе - в этом залог ухода. Ученик понимает это, он понимает также мой комментарий, что надо меньше думать и больше расслабиться и отдать себя этому процессу. Он понимает это, но он не в НУЖНОМ состоянии. И никакими словами не введешь его в это, но только практикой. Когда создается шанс для него, и он входит в нужное состояние. В данном случае выламывание руки не является методом изменения состояния сознания, но лишь только ситуацией, когда это изменение возможно. Однако можно изменять состояние сознания НАСИЛЬСТВЕННО, например гипнозом, и создавать ситуацию, как это делается здесь. В чем же разница? Она очень существенна! В последнем случае мы даем человеку возможность проявления собственного волевого акта с одной стороны и возможность для само рефлексии с другой стороны. Позже это будет ему полезно. Нельзя сказать, что все методы можно разделить только на насильственные и ситуативные, или провести четкую грань. Но можно обратить внимание на одну существенную деталь - не нужно терять сознание. Изменение состояния сознания - это переход на качественно иной уровень бытия, а не превращение в автомат. Эта путаница возможна, так как меняется характер само осознания. Оно утрачивает свойства субъектно-объектной разделенности.