Перестроечная и расширительная генетическая инженерия

Генетическая терапевтическая инженерия стремится к восстановлению нормальной целостности субъекта, то есть, в нашем случае, человека. Одна­ко существует весьма четкое различие между генной терапией и вмешатель­ством с целью генетической перестройки¹⁹.

Мы вправе утверждать, что там, где речь не идет о вмешательстве, направ­ленном на восстановление генетической целостности, всякое другое вмеша­тельство обязательно будет либо перестроечным, либо расширительно-улуч­шающим. С концептуальной точки зрения, перестройка означает возникно­вение чего-то нового, тогда как улучшение или расширение приводит к усовер­шенствованию уже существующего. В качестве примера можно привести улуч­шение гена, ответственного за увеличение роста или за продление жизни.

С целью выявления границы между перестроечной генетической инже­нерией и генетической инженерией расширительно-улучшающего типа в смысле «генетической рекомбинации как терапии укрепляющей или евге­нической»²⁰ , Куйас (Cuyas) выделяет четыре разновидности генетической инженерии. Их градация связана с различием целей:

а) восполнение недостаточности, являющейся причиной того, что ее носитель оказывается в худших условиях по сравнению со среднестатисти­ческим уровнем;

б) улучшение одного или нескольких качеств субъект, с тем, чтобы он поднялся выше среднестатистического уровня;

в) повышение «качества» потомства по сравнению с нормой по ряду по­казателей (рост, физическая сила, умственные способности и т. д.);

г) придание человеку таких качеств, которые либо сами по себе, либо из- за уровня их интенсивности не свойственны человеческому роду.

¹9 Об этом напоминает и Иоанн Павел II в своей речи, обращенной к членам Всемирной Меди­цинской Ассоциации 29 октября 1983: «Строго терапевтическое вмешательство, имеющее своей целью излечение от различных болезней, например, от таких, которые имеют своей причиной хромосомную недостаточность, в принципиальном отношении следует рассматривать как весьма желательное при условии, что оно стремится к истинному улучшению личностного благополу­чия человека без покушения на его целостность и без ухудшения условий его жизни. Подоб­ное вмешательство вполне соответствует традиционной христианской морали».

21 Cuyas, Pmbkmaticaetica..., с. 487 -4X8.

ПЕРЕСТРОЕЧНАЯ И РАСШИРИТЕЛЬНАЯ ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ИНЖЕНЕРИЯ | 125

Автор справедливо говорит о совпадении первого случая с определен­ной формой терапии. Признавая это, мы полагаем вместе с тем, что не могут автоматически называться «укрепительными терапиями» все прочие типы вмешательства, ибо речь здесь идет скорее о евгенических вмешательствах. Второй случай представляет для автора некоторые этические трудности, не­избежно возникающие, если к субъекту невозможно обратиться за согласи­ем, между тем как наделение его дополнительными качествами может по­влиять на будущее самого субъекта. Поэтому автор рассматривает в этой связи только случаи экспериментирования, осуществляемого над взрослым индивидом и с его согласия. Трудно представить себе генетическое вмеша­тельство, которое могло бы повлиять только на субъект, повысив его опре­деленные качества выше среднего уровня, но не на его потомство. Если бы это и в самом деле было так, то следовало бы говорить о генетической сома­тической инженерии, ибо в случае генетической зародышевой инженерии изменения передались бы и потомству. И в качестве примера нельзя ссы­латься на случаи предоставления мужских гормонов спортсменке-подрост­ку под видом «допинга» для укрепления мускулатуры, поскольку здесь речь идет не о генетической терапии, но о чисто фармакологическом вмешатель­стве, незаконном не только потому, что оно влияет на результат спортивных соревнований, но также и в силу того, что оно может вызвать психосексу­альную перестройку у женщины-спортсменки.

Однако даже если бы существовала такая возможность — не терапевти­ческая, но повышающая некоторые физические качества выше среднего, — то и при наличии согласия субъекта, подвергающегося подобного рода экс­перименту, и при отсутствии всякого риска, все равно, по нашему мнению, пришлось бы задаться вопросом о том, не является ли этот выбор-отбор физических или интеллектуальных качеств покушением на принцип равен­ства и не граничит ли это с произволом в отношении собственного тела. Да и сам автор подвергает сомнению такую классификацию качеств-дефектов, которая зачастую следует за культурной модой или за энтузиазмом, вызван­ным искусственно и с корыстными целями.

Утверждение, что люди путем выбора партнера в браке всегда стреми­лись к этому улучшению-выбору физических качеств, не вполне точно, по­скольку здесь речь идет о выборе условий для улучшения, а не о прямом установлении степени физического качества через вмешательство в биоло­гическое единство. Гипотетическое вмешательство такого рода представ­ляется нам более сложным, чем то, которое имеет место, когда речь идет о косметической медицине. Хотя человек и обладает определенной властью над собственной жизнью и понятие здоровья не ограничивается простым отсутствием болезни, но подразумевает «полное благополучие», физичес­кое, психологическое и социальное (при недоказанном допущении того, что существует эта полнота благополучия), тем не менее это не устраняет про­блемы границ, в пределах которых должна была бы решаться данная задача.

Что же касается улучшения потомства — а в этой сфере Куйас считает вполне законным определять условия в смысле и в направлении улучшения