Учу жить без лекарств 341

этого приходится использовать весь арсенал биоинформационного и безлекарс­твенного лечения.

Ослабленные клетки, набирая силу, постепенно восстанавливают ранее нару­шенные биохимические процессы и биоинформапионные связи. Это период забо­левания, когда онкобольной подсознательно чувствует, что в его организме начи­нает что-то меняться в лучшую сторону.

Первые положительные симптомы радуют больного, его близких. Но в это время приходится становиться настоящим деспотом и требовать от больного форсированного восстановления органов и всего организма. Даже психологи иногда не могут понять такой спешки и упрекают, что я не позволяю онкобольному ощутить первую радость успеха. Почувствовать, что сделан первый шаг в сторону от могилы. Может быть, они правы в психологической сфере, но далеко не правы в онкологической.

Я «вижу» происходящее в больном организме и радуюсь (незаметно) не мень­ше онкобольного. Но в то же время понимаю, как неустойчив еще позитивный процесс. Потому и спешу успеть сделать больше, на фоне первого улучшения обстановки в организме.

Здоровые клетки подвержены периодической замене. Если в организме онко­больного, после выполнения первой задачи, окажется, к примеру,! млн. перекоди­рованных клеток и 2 миллиона окрепших клеток, то в ходе очередной их замены они произведут себе подобные клетки (дочерние). Сильные клетки произведут сильное потомство, слабые —потомство слабое. Для последующего лечения необ­ходимы сильные клетки. Значит, ослабив лечение даже на короткий срок, можно потерять часть вновь образовавшихся (дочерних) и часть окрепших (здоровых) клеток.

Радоваться первому видимому успеху в лечении рака не следует. Он дается для проверки компетентности онкобольного в собственном заболевании. Забудешься в радости — опомнишься в тревоге.

В постоянной борьбе за количественный рост здоровых дочерних клеток суть стратегии лечения рака.

Восстановление ранее ослабленных клеток означает восстановление иммунной системы. Для достижения этого необходимо не снижать требований к онкоболь-ному по соблюдению системы питания, восстановлению организма, восстановле­нию психики, закаливанию тела.

Получив определенный запас прочности, организм сам начнет справляться с распадом отдельных раковых клеток, если они где-то еще сохранятся. Этот период можно считать окончанием целенаправленного лечения, потому как в действие вступили восстановленные резервные возможности организма.

Объединенными усилиями ученых, врачей, целителей можно быстрее отыс­кать пути восстановления ослабленных болезнью клеток, но пока в этом не заин­тересована официальная медицина. Ждать ее прозрения сложа руки не следует. Необходимо активнее информировать онкобольных о безлекарственных методах самолечения, учить их правильному использованию резервных возможностей собственного организма.

С чего начать самолечение?

С выбора пути избавления от рака.

Одни могут избрать путь официальной системы лечения рака. Другие — пойти по пути безлекарственного восстановления организма. Каждому по вере. Ни авто­ритетный врач, ни уникальный целитель не сделают это за больного. По двум дорогам, ведущим к одной цели, одновременно не ходят. Выбирают ту, которая больше нравится. Мне не приходилось встречать онкобольных, которые спасли себя одновременным лечением в онкоклинике, у целителя, экстрасенса, психолога.

Правда, на путь безлекарственного лечения, как правило, онкобольные встают после безуспешного лечения в онкоцентре. Когда их состояние, в ходе официаль­ного лечения, не улучшилось, а, наоборот, стало хуже. Крайне редко онкобольные, узнав о заболевании, сразу обращаются за помощью к целителям. Это закономер­но. Диагноз, проверка его реальности проводятся в онкоклинике, где предлагается и лечение. И лишь ощутив на себе последствия оперативного вмешательства, химиотерапии и облучения, больные начинают искать спасение в природных сред­ствах лечения. Навязывать онкобольному чью-то волю непозволительно. Они верят всем, кто обещает им помочь. Но если их доверие не оправдывается резуль­татом лечения, они вправе отказать в доверии любому авторитету.

Теряется вера, как и приобретается, по личным соображениям.

Врачи иногда проявляют недовольство целителями, которые оказывают по­мощь онкобольным, прошедшим безуспешное лечение в официальных клиниках. Называют действия онкобольных безумными, а целителей — авантюристами. По­добные выпады в адрес целителей можно объяснить желанием не уронить чести официальной медицины. Ведомственный патриотизм не подлежит осуждению, если дело там поставлено на должный уровень. Если врач будет лечить результа­тивно, то его честь ни при каких обстоятельствах не упадет, как шапка с головы. Но если от врача больные уходят в более тяжелом состоянии по сравнению с тем, с каким пришли к нему, то за невыполнение профессионального долга его можно назвать шарлатаном, как и целителя, не умеющего делать свое дело.

Имидж целителям создает официальная медицина.

Если в официальных клиниках врачи будут лечить хорошо, то у больных от­падет необходимость искать альтернативу официальному лечению. Но если онко-больного «лечат» в больнице до неизлечимого состояния, а затем отправляют под наблюдение местного онколога, то любому понятно, что это не продолжение лечения, а его завершение.

Из клиники, где хоть как-то помогали, больной попадает в семью, где все больны от горя за него. Там создается коллективное биополе, способное поразить и здорового. Что нередко и случается. Из «списанных» онкобольных часть умира­ют дома от последствий применения химиотерапии и облучения, другая часть — от безысходности. И лишь отдельные больные, не сломленные психологически, встают на путь поиска выхода из сложившейся ситуации. Они уже никогда не обратятся в онкоцентр, потому что их там объявили безнадежными. Такие боль-