книги2 / 80

ответствии с Конституцией США церковь может открыть любой человек923.

Постпротестанты очень широко представлены в обществе главным образом за счет книг, которые их пасторы издают огромными тиражами. Например, тираж книги пастора Джоела Остина «Твоя лучшая жизнь сегодня» составил 4 млн экземпляров. В основном постпротестантская литература сочетает тезисы популярной психологии с привлекательными и броскими названиями: «7 шагов улучшить вашу жизнь», «Стань лучше», «Жизнь со смыслом» и т.п. Их авторами являются известные персоны, медиафигуры, а сами церкви активно используют телевидение, радио и Интернет.

Таким образом, религиозная практика широко оперирует терминами популярных психологических книг по самопомощи, а теологические вопросы сводятся к набору рациональных шагов, практик, выполнение которых приносит максимальное удовлетворение (ранее – “систематическая теология”, сейчас – “7 шагов к успешной жизни”). Самые успешные ППЦ определяют себя как организации с “четкой миссией и готовые к новизне”924.

Следует отметить, что в США существует огромное количество христианских каналов, к тому же другие каналы охотно продают свое эфирное время для так называемых «проповедей», на ниве которых целый ряд телепроповедников – телеевангелистов, например, Б. Грэхэм и Дж. Фэвелл, получили исключительную общественную популярность925. При этом особенно ценным временем для проповедников является ночь, когда телевизор чаще всего смотрят люди, которые либо находятся в депрессии, либо одиноки. Чтобы занять время и отвлечься от проблем, они переключают каналы с одного на другой, а тут как раз появляется «христианская программа» с логотипом «Приди к нам – и все устроится». Каждая проповедь в церкви заканчивается словами: «Приведи в следующий раз своего друга для его спасения», и, как отмечают специалисты, этот призыв имеет значительный успех.

Причины популярности постпротестантских церквей ученые видят в том, что они представляют собой очень хорошо раскрученные структуры, которые для своей «раскрутки» используют не только современные маркетинговые стратегии, но даже прибегают к услугам специальных агентств по церковному маркетингу.

923 Иванова Е.А. Постпротестантизм – религиозный «Макдональдс»? Ч. 2. // ruskline.ru/monitoring_makdonalds_ch_2

924Иванова Е.А. Постпротестантская церковь как основная тенденция современного протестантизма США // Вестник московского университета. Серия 18. Социология и политология. 2010. № 3. С.

925Graham B. The Holy Spirit: Activating God’s Power in Your Life. London, 1979; Harding S. The Book of Jerry Falwell: Fundamentalist Language and Politics. Princeton, 2000.

271

Когда церковь начинает пользоваться популярностью и количество прихожан растет, то службы начинают проводится чаще, сопровождаются развлекательными и образовательными программами для детей и взрослых, открываются разные курсы и т.п. Через несколько лет, если церковь стабильно развивается, лидеры открывают еще одну подобную церковь, например, в другой части города или другом городе. Она предлагает своим прихожанам точно такой же набор служб, программ и курсов, что и первая.

Таким образом, в стране создается сеть церквей, которые предлагают своим прихожанам определенный, удобный им стиль жизни под модным прикрытием «религиозности».

Следует особо отметить то, что практика веры в этих церквах подразумевает то, чтобы научить человека зарабатывать, поэтому как правило они организовывают множество курсов по бизнесу, нацеленных на «неожиданный финансовый успех». При этом акцентируется не сам процесс труда, как у традиционных протестантов, а его итог, прежде всего, – быстрый и ощутимый финансовый результат926.

Всвою очередь, финансовый результат достигается за счет масштабности одновременного охвата большого числа прихожан во время богослужений, во время которых активно практикуется постоянный сбор пожертвований. Для этого создаются так называемые мегацеркви,

–феномен американского происхождения, когда их здания строятся по подобию больших культурно-развлекательных центров, в которых есть все: помещения для службы, спортзал, кинотеатр, салон красоты, бары, рестораны и т.п.927

Внаучной литературе под «мегацерквами» понимаются конгрегации с еженедельной численностью в 2000 и более прихожан. Уже к 2010 году ученые насчитывали более 1400 подобных организаций в США, в том числе – 195 – в Калифорнии и 191 – в Техасе. При этом только несколько из них идентифицировали себя с лютеранством, пресветерианством и методистством, чуть более – с баптизмом. Однако подавляющее большинство, включая наикрупнейшие, с числом еженедельных прихожан в 20000 и выше, считали себя пятидесятническими, а чаще вовсе «вне всякой деноминации» или «независимыми»928.

Если же число прихожан относительно невелико, то, наряду с появлением мегацервей активно практикуется создание новых религиозных форм – от миссиональных, родственных и эмержентных религиоз-

926 Иванова Е.А. Постпротестантизм – религиозный «Макдональдс»? Ч. 2. // ruskline.ru/monitoring_makdonalds_ch_2

927 Иванова Е.А. Постпротестантизм – религиозный «Макдональдс»? Ч. 2. // ruskline.ru/monitoring_makdonalds_ch_2

928 Noil M., A. Protestantism. A Very Short Introduction. Oxford: Oxford University Press, 2011. P. 4.

272

ных организаций до возникновения «домашних групп». Так, миссиональные церкви отвергают служение профессиональных миссионеров и готовят к проповеди каждого человека. Родственные церкви сосредотачиваются на укреплении и поддержании близких отношений и семейной атмосферы внутри общины. Эмержентные церкви служат площадками для диалога различных мировоззрений – на богослужениях используются буддийские медитации и занятия йогой, православные свечи, различные языческие культовые атрибуты и даже ритуальные для проведения обрядов черной магии.

«Домашние группы» состоят из нескольких человек и провозглашают радикальный разрыв с любой централизацией. ППЦ — это еще и образовательная психотерапевтическая группа. ППЦ предлагает образовательные, консультирующие программы, тренинги, групповую психотерапию, малые группы встреч и т.д. В то же время 84% мегацерквей США включают и малые группы встреч, «40% американцев регулярно участвуют в подобных группах поддержки»929.

Следует согласиться и с тем, что достаточно часто ряд постпротестанстких движений, особенно сектантского толка, проводит через свои структуры антигосударственные и антиобщественные установки.

В то же время их относительная конкурентоспособность на рынке религиозных услуг, представляет известную угрозу как традиционным религиям, так и общественной морали. Во многом это касается США, где относительно высок общий уровень религиозности (число активных верующих превышает 50% населения), поэтому религиозные процессы, имеющие массовый и более эмоциональный характер, продолжают оказывать существенное влияние на общественно-политическую и культурную жизнь этой страны930.

Необходимо отметить, что реакция со стороны традиционных протестантских конфессий на подобные «протестантские новообразования» находит выражение в последовательной протестантской ортодоксии, в том числе и в форме протестантского фундаментализма.

Протестантская реформа имела целью возвращение христианству его «фундаментального» духа, очищение церкви от всех средств власти и управления, которые папство создало за 500 лет931. Парадоксально, но протестантское движение, которое имело намерение сражаться с тоталитаризмом средневекового католицизма, стало убежищем не только

929Иванова Е.А. Постпротестантская церковь как основная тенденция современного протестантизма США // Вестник московского университета. Серия 18. Социология и политология. 2010. № 3. С.

930Филатов С.Б. Возвращение к основам (протестантский фундаментализм) // Фундаментализм. М.: Институт Востоковедения РАН, Издательство «Крафт+», 2003. С. 117.

931Elton G.R. Reformation in Europe: 1517 — 1559. London: Fontana, 1963. Р. 22.

273

для квазирелигиозных (постпротестантских групп), но и для религиозных фундаменталистов932. Так, религиоведами отмечаются «антимодернизм и традиционализм протестантских фундаменталистов, отличающихся крайней приверженностью своей религиозной группе, жесткой дисциплинированностью и стремлением обратить в свою веру всех остальных»933.

На наш взгляд, социологам важно сосредоточиться на тех возможных негативных социальных последствиях, которые являются результатом излишне активной деятельности ряда псевдорелигиозных движений, выдающих себя за протестантские, только прикрывающихся псевдорелигиозной риторикой, преследующих деструктивные для общества цели, но, тем не менее, становящихся, по ряду причин весьма привлекательными все более широких слоев населения.

932Смотри об этом: Ammerman N. Bible Believers: Fundamentalists in the Modem World. New Brunswick, 1987. Laurence B. Defenders of God: Fundamentalist Revolt against the Modern Age. San Francisco, 1989; Mellind P. Fundamentalism in America: Millenialism, Identity and Militant Religion. Edinburgh, 1999.

933Гаджиев К.С. Протестантский фундаментализм в общественно-политической жизни США. Религия и политика. М.: ИНИОН РАН, 1983; Woolf A. Fundamentalism (Ideas of Modern World). London, 2003.

274

ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ. РЕЛИГИЯ, ПОЛИТИКА

ИГОСУДАРСТВО

3.1.МОДЕЛИ ГОСУДАРСТВЕННОКОНФЕССИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ

Религиозные конфессии и организации как значимый институт политической системы общества. Взаимоотношения религиозных конфессий и организаций с государством в воззрениях классиков русской социально-политической мысли – К.П. Победоносцева, Б.Н. Чичерина, Л.А. Тихомирова.

Модели взаимоотношений религиозных конфессий и организаций с государством: теократия, господствующая (государственная) религиозная конфессия, признаваемые и терпимые конфессии и религиозные организации. Папоцезаризм, цезаропапизм, симфония.

Современные представления о взаимоотношениях государства с религиозными конфессиями и организациями. Сегрегационная (антицерковная, тоталитарная) модель.

И.А. Ильин о природе государства, религиозных конфессий и политических партий.

Религиозные конфессии и организации являются равнозначным государству субъектом социально-политической системы общества. В современной российской учебной социально-политической литературе, данный факт подлежит, как правило, замалчиванию, подчёркнутому игнорированию или своеобразному «табуированию». В ней же можно найти большое количество материала о других акторах политической системы общества: политических партиях, общественных организациях, корпорациях, тайных обществах и даже группах влияния. Однако упоминание о религиозных конфессиях и организациях в качестве весомого компонента социально-политической системы общества, не встречается практически нигде. В лучшем случае обнаруживается несколько строк, в которых упоминается о них как о разновидностях общественнополитических организаций, без раскрытия их сущности и роли в обще- ственно-политических процессах.

Причины такого подхода кроются, на наш взгляд, не только в «наследии» долгое время насаждаемого тоталитарным режимом в СССР

атеистического мировоззрения, но и в навязываемых нашей стране Западом процессах секуляризации, т.е. лишения религиозной мысли,

275

практики и институтов изначально присущих им социальных функций, влияния и значения. К ним же можно отнести и привнесённые на российскую почву с Запада и активно продвигаемые секулярные идеологические концепции, значительно укоренившиеся в системе российских общественно-политических и гуманитарных наук. При этом характерно, что в обоснование «правильности» подобного подхода со стороны его апологетов, часто звучат слова о том, что, в соответствии с Конституцией РФ, Российская Федерация есть государство светское и, поэтому, религиозным конфессиям и организациям нет места в его социальнополитической системе. Несостоятельность подобных аргументов, конечно, очевидна и обусловлена следующими моментами.

Во-первых, принцип светскости государства отнюдь не означает его атеистичности и принципиальной враждебности к религиозным конфессиям и организациям, их влиянию на жизнь общества.

Во-вторых, игнорирование влияния религии, в лице традиционных религиозных конфессий и организаций на социально-политические процессы, в силу господства в современных общественно-политических и гуманитарных науках различных «секулярных» идеологем, приводит к пренебрежению и отрицанию огромного количества фактов, свидетельствующих об обратном, а значит – к искажению объективной истины.

В-третьих, отрицать факт влияния традиционных религиозных конфессий и организаций на социально-политическую жизнь общества, значит – отвергнуть весь исторический опыт развития российского общества и государства (с ведущей ролью Русской Православной Церкви с которой не могут быть сравнимы никакие политические партии, общественные организации и корпорации), а также богатое наследие русской социально-политической мысли.

В данной связи, особенно актуальным представляется анализ наследия русской социально-политической мысли, представители которой научно обосновывали ключевую роль религиозных конфессий и организаций в качестве особо значимого компонента социальнополитической системы общества.

Безусловно, в этом ключе следует особо выделить работы выдающихся русских мыслителей – Константина Петровича Победоносцева, Бориса Николаевича Чичерина и Льва Александровича Тихомирова, которые уделяли большое внимание изучению данного актора, обозначая его, как «Церковь». Подобное наименование было вполне естественно и органично для дореволюционной России и состояния научного знания в системе общественно-политических и гуманитарных наук.

276

Эти авторы, размышляя о специфике положения Церкви в соци- ально-политической системе российского общества, рассматривали его, прежде всего, сквозь призму взаимоотношения Церкви с государством. При этом они отмечали его двойственную природу – «как нравственнорелигиозного и как юридического союза»934, что является крайне актуальным и для настоящего времени.

По мнению К.П. Победоносцева, одним из знаменательных явлений современного ему общества являлась «борьба церковных начал с государственными»935, основным источником которой служила «искусственно создаваемая теория отношений между государством и церковью»936.

На основании этой теории, на его взгляд: «Политическая наука построила строго выработанное учение о решительном отделении церкви и государства, учение, вследствие коего, по закону не допускающему двойственного разделения центральных сил, церковь непременно оказывается на деле учреждением, подчиненным государству»937. При этом Церковь «представляется ни чем иным, как учреждением, удовлетворяющим одной из признанных государством потребностей населения – потребности религиозной, и новейшее государство обращается к ней с правом своей авторизации, своего надзора и контроля, не заботясь о веровании. Для государства как для верховного учреждения политического такая теория привлекательна, потому что обещает ему полную автономию, решительное устранение всякого, даже духовного, противодействия и упрощение всех операций церковной его политики»938.

Этот мыслитель, критически осмысливая положения данной теории, утверждал, что: «государство безверное есть не что иное, как утопия невозможная к осуществлению, ибо безверие есть прямое отрицание государства. Религия, и именно христианство, есть духовная основа всякого права в государственном и гражданском быту и всякой истинной культуры. Вот почему мы видим, что политические партии самые враждебные общественному порядку партии, радикально отрицающие государство, провозглашают впереди всего, что религия есть одно лишь личное, частное дело, один лишь личный и частный интерес»939.

934Чичерин Б.Н. Общее государственное право. М.: Зерцало, 2006. С. 294.

935Победоносцев К.П. Церковь и государство // Победоносцев К.П. Московский сборник. СПб: Русская симфония, 2009. С.15.

936Победоносцев К.П. Церковь и государство // Победоносцев К.П. Московский сборник. СПб: Русская симфония, 2009. С.15.

937Победоносцев К.П. Церковь и государство // Победоносцев К.П. Московский сборник. СПб: Русская симфония, 2009. С. 15.

938Победоносцев К.П. Церковь и государство // Победоносцев К.П. Московский сборник. СПб: Русская симфония, 2009. С. 18.

939Победоносцев К.П. Церковь и государство // Победоносцев К.П. Московский сборник. СПб: Русская симфония, 2009. С. 26-27.

277

К.П. Победоносцев, на базе исторических примеров отношений государства и Церкви, выделил три системы отношений, в соответствии с которыми они исторически себя проявили в западноевропейской истории. К таковым он относил: 1) систему государственной (установленной) церкви; 2) систему равенства церквей; 3) систему терпимого отношения ко всем церквям.

Первая система – система государственной (установленной) церкви является одной из самых древних и широко известных. В соответствии с ней, «Государство признаёт одно вероисповедание из числа всех истинным вероисповеданием и одну церковь, (которую – С.Е.) исключительно поддерживает и покровительствует, к предосуждению всех остальных церквей и вероисповеданий. Это предосуждение означает вообще, что все остальные церкви не признаются истинными или вполне истинными; но практически выражается оно в неодинаковой форме, со множеством разнообразных оттенков и от непризнания и отчуждения доходит иногда до преследования. Во всяком случае, при действии этой системы чужие исповедания подвергаются некоторому, более или менее значительному умалению в чести, в праве и преимуществе, сравнительно со своим, с господствующим исповеданием. Этой системе следуют ныне за немногими исключениями, все европейские государства»940.

Вторая система – система равенства церквей, предполагает одинаково беспристрастное отношение государства ко всем вероисповеданиям: «вне всякого покровительства, равно как и вне всякого предосуждения, ни одной церкви не признавая ни своей, ни чужою, и предоставляя каждой ведать и устраивать свои дела и обряды как угодно. Это система равенства церквей, или по новейшей формуле изобретённой Кавуром, система "свободной церкви в свободном государстве", любимая система нынешней партии либералов в мире. Она принята прежде всего и полнее всего осуществляется в Североамериканских Соединённых Штатах, а в последнее время допущена английским законодательством относительно Ирландии. На бумаге и в теории система эта представляется простейшею и совершеннейшею: поборники её верят и утверждают, что рано или поздно она будет введена повсюду, как единственное средство к верному и справедливому разрешению отношений между государством и церковью»941.

В основе этой теоретически отвлечённой системы, по мнению К.П. Победоносцева, лежит «не начало веры, а начало религиозного индиф-

940Победоносцев К.П. Церковь и государство // Победоносцев К.П. «Будь твёрд и мужественен..». Статьи из еженедельника «Гражданин» 1873-1876. Письма. СПб, 2010. С. 60.

941Победоносцев К.П. Церковь и государство // Победоносцев К.П. «Будь твёрд и мужественен..». Статьи из еженедельника «Гражданин» 1873-1876. Письма. СПб, 2010. С. 60-61.

278

ферентизма, или равнодушия к вере»942. Эта система «поставлена в необходимую связь с учениями, проповедующими нередко не терпимость

иуважение к вере, но явное или подразумеваемое пренебрежение к вере, как к пройденному моменту психического развития в жизни личной

инациональной. В отвлеченном построении этой системы, составляющей плод новейшего рационализма, церковь представляется тоже отвлеченно построенным политическим учреждением с известною целью или частным обществом, для известной цели устроенным, подобно другим, признанным в государстве, корпорациям. Сознание этой самой цели представляется тоже отвлеченным, ибо на нем отражаются многообразные оттенки связанных с тем или другим учением представлений о вере, начиная с отвлеченного уважения к вере как к высшему моменту психической жизни до фанатического презрения к верованию как к низшему моменту и к началу вреда и разложения»943.

Третья система – система терпимого отношения ко всем церквям подразумевает воздержание государства «от всякого предпочтения или покровительства тому или другому вероисповеданию или верованию»944. При такой системе государство «только ограничивает или устраняет вовсе такие верования, которые признаёт положительно ложными или вредными для общества. Система эта основана на том предположении, что несравненно легче и удобнее рассудить какое верование ложно, чем определить, какая вера истинна. Такой системы держится великобританское правительство в ост-индских владениях»945.

Вистории, как отмечал К.П. Победоносцев, возможно наблюдать примеры соединения первой системы с третьей (т.е. «признание одного вероисповедания господствующим с терпимостью для всех прочих и с устранением вредных верований»946), а также и второй системы с третьей (на примере отношения правительства США к мормонскому вероучению).

На взгляд К.П. Победоносцева: «Все эти системы действуют на практике в разных государствах, ни одна из них нигде не представляется бесспорною: напротив, именно в настоящую пору, повсюду, действующая система составляет предмет горячих пререканий и споров, и

942Победоносцев К.П. Церковь и государство // Победоносцев К.П. Московский сборник. СПб: Русская симфония, 2009. С.27.

943Победоносцев К.П. Церковь и государство // Победоносцев К.П. Московский сборник. СПб: Русская симфония, 2009. С. 27.

944Победоносцев К.П. Церковь и государство // Победоносцев К.П. «Будь твёрд и мужественен..». Статьи из еженедельника «Гражданин» 1873-1876. Письма. СПб, 2010. С. 61.

945Победоносцев К.П. Церковь и государство // Победоносцев К.П. «Будь твёрд и мужественен..». Статьи из еженедельника «Гражданин» 1873-1876. Письма. СПб, 2010. С. 61.

946Победоносцев К.П. Церковь и государство // Победоносцев К.П. «Будь твёрд и мужественен..». Статьи из еженедельника «Гражданин» 1873-1876. Письма. СПб, 2010. С. 61.

279

повсюду идёт речь об изменении и преобразовании принятой системы»947.

Б.Н. Чичерин, в отличие от К.П. Победоносцева, выделял не три, а четыре возможных системы, определяющих взаимоотношения и положение церкви в государстве. Это:

«1) теократия, или подчинение государства церкви;

2)господствующая церковь;

3)признанные церкви;

4)церкви терпимые. Различные системы могут существовать совместно, в отношении к разным вероисповеданиям»948.

Теократия, то есть первая, выделенная Б.Н. Чичериным система, – «есть общественное устройство, в котором религия владычествует в гражданской области. Здесь является сознание высшего порядка, которому должны подчиняться люди; но этот порядок основан не на единстве общественного тела, а на религиозном учении, обязательном как для правителей, так и для подданных»949.

Ярким примером древних теократий являются египетские монархии периода Древнего и Среднего царства, при которых наипервейшей обязанностью и долгом монарха (в частности, фараона в Египте) является исполнение им жреческих, сакральных функций.

Теократия, по мнению Б.Н. Чичерина, характерна для большинства религий древнего мира, а также ислама, «который, хотя и позднейшего происхождения, но является лишь повторением старых теократических типов»950, обнимая «человека всецело, не ограничиваясь одними верховными нравственными началами, не определяя и всю внешнюю жизнь людей»951. «Теократия противоречит существу христианства, которое касается только внутреннего человека, предоставляя внешнюю область светским властям и отношениям. Христианство имеет в виду цель небесную, а не земную; оно действует убеждением, а не принуждением. Истинная область его есть церковь, а не государство. Поэтому в христианском мире теократическое начало всегда было неполное или водворялось в силу особенных условий»952.

Для второй системы взаимоотношений церкви и государства, которую Б.Н. Чичерин обозначил, как «господствующую церковь», характерен принцип, в соответствии с которым: ««государство оказывает преимущественное покровительство одной только церкви, получающей

947Победоносцев К.П. Церковь и государство // Победоносцев К.П. «Будь твёрд и мужественен..». Статьи из еженедельника «Гражданин» 1873-1876. Письма. СПб, 2010. С. 61.

948Чичерин Б.Н. Общее государственное право. М.: Зерцало, 2006. С. 305.

949Чичерин Б.Н. Общее государственное право. М.: Зерцало, 2006. С. 129.

950Чичерин Б.Н. Общее государственное право. М.: Зерцало, 2006. С. 130.

951Чичерин Б.Н. Общее государственное право. М.: Зерцало, 2006. С. 130.

952Чичерин Б.Н. Общее государственное право. М.: Зерцало, 2006. С. 130.

280