В государственной правовой практике охраны Конституции используется и Конституционный контроль и Конституционный надзор.
Органы Конституционного надзора являются как бы органами Парламента. Все конституционные споры они решают посредствам решений Парламента. Органы Конституционного контроля занимают самостоятельное место среди органов государственной власти, они независимы от каких-либо иных государственных органов. Принимаемые ими решения носят окончательный характер.
Конституционный контроль в РФ осуществляется не только КС РФ, но и Президентом РФ, являющимся гарантом Конституции и Правительством РФ, анализирующим исполнительную власть и судов всех уровней, и глав республик в составе РФ и органов государственной власти субъектов РФ.
Понятие конституционного контроля и надзора
Функция защиты прав и свобод осуществляется органами конституционной юрисдикции путем использования трех основных форм их деятельности: с помощью абстрактного, конкретного и индивидуального контр роль соответствия конституции и закрепленным в ней правам и свободам человека и гражданина законов и других нормативных актов, а также судебных и административных решений.
Контроль - система отношений между органами публичной власти, при которой контролирующий орган может отменять акты подконтрольного органа
Надзор - система отношений, при которой надзорный орган может лишь обратить внимание поднадзорного органа на его ошибку и приостановить действие его акта, но отменять или исправлять должен сам наблюдаемый орган.
Конституционный контроль - любая форма проверки на соответствие (непротиворечивость) конституции актов и действий органов публичной власти, а также общественных объединений, осуществляющих публичные функции или создающихся для участия в осуществлении публичной власти.
Конституционный контроль возможен только там, где действует писаное право, в том числе писаные конституции, положения которых имеют высшую юридическую силу по сравнению с любыми другими национальными и местными правовым положением.
Контроля по непротиворечивости конституционным (органическим) законам, подлежат обычные законы, принятые на референдуме, внутригосударственные договоры, акты исполнительной власти, акты самоуправления. Проводится также проверка соответствия национальных законов международным договорам. Кроме того, осуществляется контроль актов и действий общественных объединений, на которые государство возложило определенные властные функции. Пределы конституционного контроля охватывают также создание и деятельность политических общественных объединений, политических партий.
Итак, контроль - это проверка на соответствие конституции действий должностных лиц - президента, членов правительства, верховных судей
Органы конституционного контроля
В зависимости от конституционных решений такими органами могут быть: а) глава государства, парламент, правительство, суды общей юрисдикции, административные суды б) специализированные органы конституционного контроля, в которые входят или судебные (например, конституционная юстиция во многих европейских странах), или квазисудебные органы (например, Конституционный совет во Франции и других странах).
Конституционный контроль, осуществляемый президентом, парламентом, правительством и подобными органами, называется иногда политическим, потому что указанные органы осуществляют политическую деятельность.
Специализированные судебные органы конституционного контроля часто имеют также иные полномочия - реализуют конституционную ответственность высших должностных лиц государства, выступают как избирательные суды, дают оф. толкование конституции.
1. Понятие конституционного контроля (надзора).
Чаще всего под контролем понимают такую систему отношений между органами публичной власти, при которой контролирующий орган может отменять акты подконтрольного органа. Надзор же при этом понимании – это такая система отношений, при которой надзорный орган может лишь обратить внимание поднадзорного органа на его ошибку и, самое большее, может приостановить действие его акта, но отменять или исправлять акт должен сам поднадзорный орган.
Зарубежная практика конституционного контроля знает различные термины для определения соотношения акта с конституцией. Чаще всего употребляется термин «непротиворечие»; известны случаи, когда прямо подчеркивается соответствие основному закону. Последнее употребляется, когда в конституции закреплены нормы, прямо регулирующие какой-либо институт, в отношении которого издано развивающее, нижестоящее законодательство. Известны случаи (особенно этим правом пользуется Федеральный конституционный суд Германии) признания конституционности с оговорками типа «при условии», «принимая во внимание», «с учетом данных обстоятельств».
Считается, что сама идея конституционного контроля появилась в начале XVII века в Великобритании и была связана с деятельностью Тайного совета, который признавал законы легислатур (законодательных собраний) колоний недействительными, если они противоречили законам английского Парламента, изданным для этих колоний, или общему праву. Однако конституционный контроль в современном понимании, изложенном выше, впервые появился в США: в деле У. Мэрбери против Дж. Мэдисона в 1803 году Верховный суд под председательством Дж. Маршалла объявил, что федеральная Конституция – высший закон страны и любой закон Конгресса, противоречащий Конституции, может быть признан судом неконституционным. Этот пример позднее был заимствован рядом латиноамериканских государств (Бразилией в 1891 г., Уругваем в 1917 г. и др.). До Первой мировой войны ему последовали некоторые европейские страны – Норвегия, Греция, частично Швейцария.
После Первой мировой войны в Европе была выработана собственная модель конституционного контроля, которая в настоящее время стала распространяться и на других континентах. Во всяком случае ее восприняли все или почти все постсоциалистические страны. Идея европейской модели принадлежит ученому с мировым именем – австрийскому юристу Гансу (правильнее – Хансу) Кельзену (Hans Kelsen), участнику разработки австрийского Федерального конституционного закона 1920 года, а затем члену Конституционного суда этой страны.
Европейская модель конституционного контроля получила самое широкое распространение после Второй мировой войны, постоянно совершенствовалась, и теперь она воспринимается на других континентах. Распространение этой модели, об особенностях которой будет сказано ниже – в § 3 гл. X, в основном связано с двумя обстоятельствами. О первом из них уже говорилось – это желание не допускать повторения грубейших нарушений прав человека и гражданина, имевших место до и во время Второй мировой войны. В постсоциалистических странах учреждение института конституционного контроля диктовалось стремлением преодолеть наследие тоталитарных и авторитарных режимов. Второе обстоятельство связано с концентрацией власти в руках исполнительных органов, которые в ряде стран к тому же опираются на послушное парламентское большинство. Конституционный контроль в этих условиях становится заметным барьером на пути возможных нарушений конституции.
Для обоснования конституционного контроля использовались три основных теории*. Органическая теория исходила из того, что поскольку конституция – акт учредительной власти, то акты органов, предусмотренных конституцией и обладающих властью, нижестоящей по отношению к учредительной, не должны противоречить акту учредительной власти. Институциональная теория исходит из того, что конституция устанавливает «правила игры» для органов власти, ни один из которых не должен посягать на полномочия другого, а для федеративных государств особенно важно соблюдение разграничения сфер компетенции центра и субъектов федерации. Естественно-правовая теория, или теория общественного договора, считает, что конституция устанавливает правила для управляющих и управляемых, прежде всего гарантии прав человека и гражданина, и конституционный контроль призван следить за их соблюдением.
Все эти теории верны и дополняют друг друга. Конечно же, необходимость конституционного контроля обусловлена прежде всего иерархичностью системы правовых норм, которая, в свою очередь, во многом (хотя и не только) есть следствие иерархичности в системе органов власти, управомоченных на правотворчество. К тому же число правовых норм в XX веке, можно сказать, обвально возросло, и риск их противоречивости и неконституционности многократно увеличился.
Естественно, что конституционный контроль возможен только там, где действует писаное право, в том числе писаные конституции, положения которых обладают более высокой юридической силой по сравнению с любыми другими национальными и местными правоположениями.
При тоталитарных режимах устанавливается порой политико-идеалогический конституционный контроль. Впрочем, сами конституции в странах с такого рода режимами можно считать таковыми лишь условно: никакого конституционного строя там, разумеется, быть не может. Не будем говорить в данном случае о социалистическом опыте: он еще достаточно свеж в нашей памяти, но уместно вспомнить и пример Испании при жизни диктатора Франсиско Франко. Статья 59 действовавшего тогда Органического закона государства 1967 года гласила: «Являются неконституционными любой законодательный акт или решение общего характера, принятое Правительством, посягающие на принципы Национального движения (правившей фашистской партии. – Авт.) или на другие основные законы Королевства».
Зарубежная история и некоторые до сих пор существующие политические режимы знают и другие основания и подходы для проверки издаваемых в стране актов.
В настоящее время в ряде мусульманских стран существует процедура, похожая на институт конституционного контроля – проверка соответствия законов принципам ислама. Такой институт был предусмотрен Дополнением 1907 года к Конституции Ирана 1906 года, Конституцией Пакистана 1962 года и действующей Конституцией Исламской Республики Пакистан 1973 года. Конституция Исламской Республики Иран 1979 года с поправками 1989 года предусмотрела проверку соответствия законов исламу и Конституции.
Статья 203d
(1) Суд имеет право, [по своей инициативе или] на основании петиции, поданной гражданином Пакистана, центральным или провинциальным правительством провести исследование и принять решение относительного того, является ли какой-либо законодательный акт или положение закона противоречащим предписаниям ислама, изложенным в Святом Коране и Сунне Святого пророка, именуемых в дальнейшем Предписаниями Ислама.
[(1A) В случае если в соответствии с пунктом (1) Суд начинает изучение какого-либо законодательного акта или положения закона, и выясняет, что такой законодательный акт или положение закона противоречит предписаниям ислама, Суд посылает Центральному правительству, в случае если данный вопрос входит в список вопросов, составляющих компетенцию центра или в список вопросов, составляющих совместную компетенцию центра и провинций, или же или правительству провинции, если закон касается вопросов, не включенных ни в один из данных списков, уведомление, в котором перечисляются те положения, которые содержат противоречия, и предоставляет такому правительству адекватную возможность представить перед Судом свою точку зрения.]
(2) Если Суд принимает решение, что какой-либо законодательный акт или положения закона противоречат предписаниям ислама, то в своем решении он должен указать следующее:
(а) причины, согласно которым сложилось такое мнение; а также
(b) степень противоречий рассматриваемого законодательного акта или положения закона предписаниям ислама; а также указание даты, когда принятое решение вступит в силу: [:]
[Однако такое решение не вступит в силу до истечения срока, в течение которого Верховный суд имеет право подать апелляцию или, в случае если апелляция уже была подана, то вплоть до истечения срока рассмотрения такой апелляции.]
(3) В случае принятия Судом решения о том, что какой-либо законодательный акт или положение закона противоречит предписаниям ислама,
(а) Президент, в случае если данный законодательный акт касается вопроса, входящего в список вопросов, составляющих компетенцию центра или список вопросов, составляющих совместную компетенцию центра и провинций, или губернатор, в случае если законодательный акт касается вопросов, не включенных ни в один из данных списков, должен предпринять действия по внесению таких поправок в данный закон, которые привели бы данный законодательный акт или положение закона в соответствие с предписаниями ислама; а также
(b) такой законодательный акт или положение, в той степени, в которой они противоречат предписаниям ислама, прекращают свое действие в тот день, когда вступает в силу решение Федерального суда шариата.
2. Объекты конституционного контроля
Основной объект конституционного контроля – это, как отмечено, конституционность законов. Наряду с этим может проверяться конституционность и иных парламентских актов, в частности регламентов. Например, согласно п. «а»–«с» ст. 144 Конституции Румынии 1991 года Конституционный суд этой страны, в частности, проверяет конституционность законов, ордонансов (правительственных актов делегированного законодательства) и регламентов Парламента.
В то же время законы, принятые путем референдума, проверке на конституционность обычно не подлежат, поскольку представляют собой непосредственное проявление народного суверенитета. Но если для принятия или изменения конституции путем референдума требуется особое большинство (например, абсолютное), то законы, принятые референдумом при отсутствии такого требования, должны бы подлежать проверке на конституционность. Впрочем, конституции и текущее законодательство обычно этот вопрос обходят.
Предметом проверки в отдельных странах служит также конституционность актов исполнительной власти и их должностных лиц. Так, согласно ч. 2 ст. 105 Конституции Литовской Республики 1992 года, Конституционный суд проверяет конституционность любых актов Президента Республики и Правительства Республики.
Как отмечалось, во многих странах конституциями устанавливается примат международного права над национальным. Отсюда следует, что проверка соответствия национальных законов международным договорам также может охватываться конституционным контролем (ч. 1 ст. 160 Конституции Республики Словении 1991 г.). Нередко проверяются подготовленные проекты международных договоров или подписанные международные договоры до их вступления в силу (п. 4 ч. 1 ст. 149 Конституции Болгарии). Однако сложнее обстоит дело в случае, когда имеются расхождения между действующим международным договором и конституцией. Некоторые конституции содержат нормы, направленные на недопущение таких расхождений. Например, ст. 95 Испанской конституции гласит:
«1. Заключение международного договора, который содержит положения, противоречащие Конституции, потребует предварительного конституционного пересмотра.
2. Правительство или любая из Палат может предложить Конституционному Трибуналу объявить, существует такое противоречие или нет».
Сходное положение содержится и в ст. 54 французской Конституции:
«Если Конституционный Совет по запросу Президента Республики, Премьер-министра или Председателя одной из палат установит, что международное обязательство содержит положение, противоречащее Конституции, то разрешение на его ратификацию или одобрение может быть дано только после пересмотра Конституции».