книги / Майкл Джексон. Мадонна. Страницы жизни
.pdfэтому и искала теперь нового менеджера.
Я все-таки подписала контракт, и на следующий год моим менеджером опять стал Джозеф. Тайком я обсуждала с Майклом, как мне уклониться от подписания контракта в дальнейшем.
— Ла Тойя,— сказал брат, — только когда ты освободишься от Джозефа, мир узнает, кто ты есть на самом деле.
— И все же я не знаю,— прошептала я.
По грустному выражению лица Майкла я поняла, что он чувствует, каково у меня на душе. У него было точно так же, пока он не нашел в себе силы избавиться от опеки Джозефа. Даже мать, казалось, заметила, что я должна избавиться от Джозефа, и дала мне совет:
— Джозеф не подходит тебе, надо начинать свое собственное дело. Прежде всего найти себе адвока та.
И я это сделала. И если Джозеф еще не догады вался о моем недовольстве, он узнал об этом из официальных уведомлений моего адвоката, где со общалось, что я не хотела бы возобновлять конт ракт. Но все это время Джозеф возвращался домой и делал вид, что ничего не произошло. Втайне я спрашивала себя:
— Получал ли он эти уведомления? Читал ли он их? Начинать ли мне разговор на эту тему?
Мои волнения были излишни, Джозеф получал письма, бросал на них беглый взгляд и тут же забы вал о них. Когда он заговорил о моей подписи под новым контрактом, мама вдруг изменила свое мне ние. Она не встала на мою сторону, а сказала:
—Меня это не касается. Я к этому непричастна.
Япочувствовала себя покинутой в беде.
Вскоре у меня появилась возможность заключить контракт на выступления в Японии, но на этот раз без участия Джозефа. Он поручил Джеку поддер живать меня в переговорах. Перед отлетом я по просила Джека еще раз поговорить с Джозефом о моем желании, и он сделал мне такое одолжение.
166
— Отпусти Ла Тойю, Джо,— сказал он, пытаясь апеллировать к его разуму.— Она недовольна тем, как ты о ней заботишься, и ты должен согласиться, что ты немного делаешь для ее карьеры. Давай вме сте примем решение.
— О, леди недовольна?— саркастическим то ном спросил Джозеф. — Хорошо, тогда я сделаю тебе предложение: ты можешь стать ее менедже ром, и мы будем делиться «фифти-фифти» («пять десят на пятьдесят»). Но я отстранюсь от дел пол ностью, а ты возьмешь на себя всю ответствен ность.
Я даже не могла мечтать о том, чтобы Джозеф сделал такое предложение. Даже если отец и будет во что-то вмешиваться, это уже совсем другая жизнь. И даже если Джек не совсем тот менеджер, о котором можно мечтать, он был все же другом и союзником. Когда Джек принес мне эту добрую весть, он повторил слова Джозефа почти дословно. Впрочем, он умышленно опустил его последнюю фразу, сказанную злорадным тоном:
— Хорошо, пусть получит свою свободу! По смотрим, как ей понравится, когда ты будешь ее менеджером.
Отец был убежден, что моя карьера под руковод ством Джека, новичка в музыкальной отрасли, быс тро придет к закату. И это будет для меня наказа нием за то, что я его оставила.
На следующий день перед отъездом в аэропорт я поцеловала всех на прощание. Сколько себя по мню, Джозеф всегда в таких случаях вытягивал ру ку вперед, заслоняясь, и брюзжал:
— Только не меня! Я не целую!
Но на этот раз он поразил меня, сказав:
— Ты не хочешь поцеловать на прощанье своего папу?
Сбитая с толку, я сделала ему это одолжение и уехала с Джеком.
Только оказавшись в самолете, я впервые почув ствовала себя свободной. И хотя меня по-прежнему
167
занимало мамино недоброе отношение, я рисовала себе радужное будущее, в котором я — лучше поз дно, чем никогда,— смогу наладить добрые отно шения с отцом. Но в этом мне пришлось разочаро ваться.
Это случилось в Японии. В гостиничном номере Джек передавал Джозефу по телефону свой еже дневный отчет о наших успехах. Перелистывая га зеты, погруженная в свои мысли, я вдруг услыша ла, как мой продюсер сказал:
—Но, Джозеф, ты же обещал, что контроль пол ностью переходит ко мне.
Уменя тотчас брызнули слезы из глаз. Я показа лась себе ужасно глупой. Да, все это было бы слиш ком прекрасно, чтобы стать реальностью!
—В конце концов, она принадлежит мне!— кричал в трубку отец. — И мое слово здесь имеет вес. Она принадлежит мне, и так будет всегда. Я ни когда не отпущу ее!
Все боли, обиды и унижения последних лет вол ной обрушились на меня. Снова ему удалось до биться того, чтобы я чувствовала себя беспомощ ным ребенком. Вне себя от разочарования, гнева и беспомощности я вцепилась ногтями в рукава платья, причитая:
—Не хочу больше жить, если мне надо оставать ся с ним!
Потом я достала из портфеля Джека флакончик со снотворным. Но когда я хотела открыть его, в комнату вбежал Джек и выбил флакон у меня из
РУ*-
—Я не могу больше так жить!— всхлипывала
я.— Я больше не могу! Я не выдержу!
Сегодня я знаю, что не хотела тогда умереть, а просто хотела уйти от постоянных переживаний и отчаяния.
И другие дети семьи Джексонов были у такого предела, когда они решали, что дальше так жить нельзя. Многие из нас в определенные моменты приходили к мысли, не лучше ли положить конец
168
своей собственной жизни, чем продолжать ее под тиранией Джозефа.
Джек попытался сначала успокоить меня, а по том снова позвонил Джозефу.
— Ты должен отпустить ее,— просил он.— Отпу сти ее! Дай ей свободу! Если и дальше все пойдет так же, как до сих пор, вскоре у тебя не окажется никого для менеджмента. Ла Тойя так несчастна, что хочет умереть. Разве ты не видишь, что натво рил?
Скорее всего, эти слова вывели отца из его са модовольного спокойствия. Он подумал и сказал Джеку:
— Хорошо, согласен. Мы делим прибыли, как ус ловлено, но я не вмешиваюсь в дела.
В 1986 году я заключила контракт с дочерним предприятием телекомпаниии Си-Би-Эс и стала ис кать изготовителя для моего третьего альбома. Впервые это решал не мой отец. Дэнни Дэвис, со трудник моей новой фирмы пластинок, предложил мне Фила Спектора, которого он довольно хорошо знал. Конечно, я слышала о легендарных успехах тех групп, о которых заботился Фил в начале 60-х годов, — «Рокитс», Айк и Тина Тернер и «Кристэлз». Кроме того, мне было известно, что он из дал один из первых альбомов битлзов и в 70-х го дах многие сольные альбомы Джорджа Харрисона и Джона Леннона. После смерти последнего Фил ра ботал вместе с его вдовой Йоко Оно и еще однойдвумя группами. Он предъявлял высокие требова ния, и так как он был живой легендой на музыкаль ной сцене, я очень радовалась, что судьба свела ме ня с таким продюсером.
По дороге к дому Фила в предместье Голливуда Дэнни, рассказал мне, что многие люди находили Фила Спектора немного странным.
— Но вы хорошо поймете друг друга,— заверил он меня.
Я не имела причин для беспокойства, пока мы не достигли ворот особняка Фила. Когда мы стал*'
169
подпрыгивать на «тормозящих камнях», которые должны были снижать скорость машины, мой взгляд упал на предупредительные знаки, на кото рых можно было прочесть, что забор находится под высоким напряжением, а дом охраняется стороже выми собаками и вооруженной охраной. На одной из досок было написано: «Хождение по газонам под личную ответственность». Сам дом был импозант ным зданием в южном стиле, который прекрасно подходил для съемок фильмов ужасов. Нас встре тил огромный слуга с невыразительным лицом, ко торого я мысленно назвала «человек-змея», это очень к нему подходило. Войдя в дом, мы почувст вовали себя в другом мире. Несмотря на то, что был ранний вечер и солнце еще не зашло, в доме была угнетающая полутьма. Казалось, только свечи слу жат здесь для освещения. Роскошные канделябры, мраморные столы, запыленные шелковые покрыва ла и бархатные диваны, резьба по дереву, старин ные книги и тяжелые шторы, ниспадавшие с шести метровой высоты на плюшевые ковры, — все это выглядело как антиквариат. Пахло гнилью, как будто помещение много лет было необитаемым. Камерная музыка из невидимых усилителей и гне тущее впечатление от присутствия «человека-змеи» довершали эту мрачную картину. Затем мы с Дэн ни прождали полчаса в гостиной. Я спрашивала се бя, придет ли Фил вообще. Дэнни лакомился со спокойной душой фруктами и сыром, принесенны ми нам на подносе «человеком-змеей». Наконец, появился Фил. Внешность его очень напоминала убранство его дома. На нем были черные сапоги с тяжелЬгми каблуками и широкие брюки. Он выгля дел, как подросток, а не мужчина сорока лет. В те чение всей беседы Фил не сводил с меня глаз. Он сказал, что мысленно сочиняет музыку для моей пластинки.
— О, я бы хотела услышать, что у вас получает ся,— сказала я и показала на большой концертный рояль.— Сыграйте нам что-нибудь.
170
— Нет,— ответил он раздраженно, но тут же взял себя в руки.— Нет, в следующий раз. У меня есть много вариантов.
Возможно, он был просто застенчив. По пути до мой я сказала Дэнни о моих впечатлениях:
—Честно говоря, Фил показался мне немного странным.
Иснова Дэнни ответил мне, что мистер Спектор, возможно, немного эксцентричен, но нисколько не опасен, поэтому я не должна беспокоиться.
—Ну ладно, Дэнни, если вы так считаете...
На следующий день позвонил Фил.
— Мне надо непременно поработать с вами, Ла Тойя,— настаивал он.— От фирмы пластинок я не хотел бы видеть никого, мы будем вдвоем. Тогда мы сможем сделать больше.
Итак, я поехала вечером одна к нему домой. «Че- ловек-змея» поздоровался со мной при входе и провел в гостиную. Опустившись на софу с шелко выми подушками, я заметила, что поднос с фрукта ми и сыром, который был сервирован вчера, все еще стоит на столе. Ага! Никто его не убирал и не ставил в холодильник. «Человек-змея» вышел, и когда он закрывал за собой дверь, я услышала, как он замкнул ее. В следующие полтора часа он много раз входил и вежливо осведомлялся, не нужно ли мне пройти в ванную. Что за идиотский вопрос, ду мала я и отвечала отказом. Позже я узнала, что в ванной Фила были глазки, через которые он под сматривал за гостями.
—Не желаете что-нибудь съесть или выпить?
—Нет, большое спасибо.
Чтобы скоротать время, я слонялась по огромно му помещению, рассматривала мебель и листала старинные книги. Одно издание карманного форма та повествовало о Филе Спекторе и его регулярных заточениях гостей в собственном доме, иногда с уг розой применения оружия. Неужели такое возмож но? Я ведь была совершенно одна. Но у меня было такое чувство, будто кто-то пристально наблюдает
т
за мной. Когда я взглянула на одну из старых кар тин, я увидела глазки там, где должны были быть глаза изображенного на ней человека. Когда «чело век-змея» снова вошел в комнату, я сказала:
—Уже довольно поздно! Вы думаете, что Фил сегодня выйдет? Нам уже пора приступать к работе.
Через несколько минут наконец-то открылась дверь, и вошел Фил. Он молча подошел к моей со фе, сел и бесцеремонно уставился на меня. Затем спросил:
—Вы не могли бы поехать со мной в мотель
«Бейтс»?
— Куда? Нет, конечно!— возразила я.
К счастью, я не видела фильм «Псих» Альфреда Хичкока и не знала, что представляет собой мотель «Бейтс». Более того, я подумала, что он просто за хотел пошутить.
— Мы здесь, чтобы работать, Фил,— ответила я, ожидая, что мы, наконец, перейдем к делу.— Зачем же мне ехать в мотель «Бейтс»?
Но Фил не смеялся. Он даже ни разу не улыбнул ся. Казалось, он даже не дышал.
— Я хотел бы поехать с вами в мотель «Бейтс». У меня есть ключ, ключ от первого номера. Мо тель «Бейтс» принадлежит мне.
Он показал мне ключ. И хотя я продолжала улы баться, становилось ясно, что все это не было шут кой. Он пытался нагнать на меня страху, и это уда лось ему довольно скоро.
—Что с вами? Вы разве не смотрели «Психа»?
—Нет, фильм мне неизвестен.
Явстала и направилась к роялю, Фил шел за мной по пятам. Вдруг передо мной оказался совсем другой человек. Он сунул мне в руки нотный лист и скомандовал:
— Пойте!
Одновременно он стал играть нестройные аккор ды мелодии, которую я никогда не слышала.
—Но, Фил, я не знаю этой мелодии.
—Пойте!
172
Ничего не оставалось, как издавать первые зву ки, пришедшие мне на ум. Фил притопывал ногой и кричал надсадным голосом:
—Мы будем хорошо работать вместе, это бу дет хорошая команда. А ваш слабоумный брат Майкл — ничтожество. Я ему еще докажу, что у него нет таланта. Все, что он делает,— дерьмо!
Яперестала петь и недоверчиво уставилась на не го. Фил невозмутимо продолжал свою болезнен ную тираду:
—Ваш брат — дурачок, ничтожество! Он — ноль! А вы — да сядьте же!
Он заставил меня сесть с ним рядом у рояля и ка кое-то время лихорадочно выбивал клавишами звуки невообразимо бессмысленной музыки, затем вскочил и заорал:
—Вы делаете меня больным! Все делают меня больным! Я сыт по горло Майклом Джексоном!
Не взглянув на меня, он выскочил и закрыл за собой дверь.
« Как мне отсюда выйти?»— было моей единст венной мыслью.
Через несколько минут Фил снова вошел в ком нату. На этот раз он спотыкался, смеялся и изобра жал веселенького пьяного.
— Ну, как деда?
Он бормотал и пошатывался, как будто у него не было опоры под ногами. Он снова выскочил, а ког да вернулся, играл уже совсем новую роль. Семь или восемь раз он уходил и возвращался в новой ипостаси. Наконец, мне это надоело.
—Фил,— твердым голосом сказала я,— послу шайте меня!
Он перестал истерически хихикать и взглянул на меня.
—Мне надо идти. У меня есть еще одна дело вая встреча,— солгала я.— В девять часов меня бу
дут ждать, и люди будут волноваться, если я не приду.
— О, разве я вам не говорил?— спросил он.—
Д73
Ваша встреча отложена на неопределенное время.
—Как, простите?
—Мне позвонили.
—Кто звонил?
—Вы его не знаете. Сюда не могли звонить. Я
никому не давала этот номер.
Сердце, казалось, вот-вот выскочит из моей ipyди. Дело принимало серьезный оборот.
— Вы проведете здесь две недели,— заявил он.— Я отпущу вас, когда мы закончим работу над пластинкой. Вы меня поняли?
Яизменила тактику.
—Да, Фил, конечно. Я буду упорно работать, как и вы. И... и я верю, что мы прекрасно поладим друг с другом. Но сейчас мне надо уйти.
Его настроение изменилось, он не был более ти раном, он перевоплотился в рыдающего несчастно го.
—Не покидайте меня, Ла Тойя! Не делайте это
го!
—Но, Фил, я же вернусь,— сказала я нежно, как только могла.
—Нет, вы не вернетесь. Если вы уйдете, то я вас больше не увижу. Это я точно знаю. И поэтому я вас не отпущу.
—Пожалуйста, Фил, отпустите меня. Люди, с которыми я должна встретиться, знают, где я нахо
жусь. Если я не приду вовремя, они заедут за мной, и тогда я никогда не смогу к вам прийти. Если вы меня сейчас отпустите, я CMOiy вернуться.
— Мое самое большое желание — сделать эту пластинку, которая вызовет сенсацию, а вы — именно тот человек, с которым я смогу достичь этого. Вы мне обещаете?— Сейчас он был похож на маленького мальчика.— Вы обещаете мне, что действительно вернетесь?
— Конечно, обещаю.
Наконец-то Фил уступил и отдал распоряжение «человеку-змее» выпустить меня. Подчеркнуто равнодушно я направилась к двери, но как только
очутилась за ней, я побежала, не чуя под собой ног. Пожалуйста, любимый Господь, думала я, сделай так, чтобы ключ от машины находился на прежнем месте. К счастью, так оно и было. Я вскочила в ма шину, захлопнула дверцу и включила зажигание. И тут, обернувшись, увидела, что Фил стоит у входа и машет рукой «человеку-змее»:
— Держи ее! Держи ее! Закрой ворота! Она не должна улизнуть!
Я успела проскочить через ворота, дав газ, преж де чем тяжелые створки захлопнулись. Дрожа от страха, я понеслась по ближайшему адресу, кото рый пришел мне в голову,— к бывшей подруге Рэнди, Джули. Но ее не было дома. Я поехала к Джеку, но и его не застала. Я была слишком взвол нована, чтобы возвращаться в Энчино, и поэтому поездила немного просто так, бесцельно. Во второй раз я увидела свет в окне Джека. Я вошла к нему совершенно обессиленной, дрожа от ужаса.
—Что с тобой?— растерянно спросил он.
—Помоги мне, пожалуйста,— прошептала я.— Ты должен помочь мне!
—Н ов чем дело? Что-то случилось, Ла Тойя?
—Фил Спектор...
Джек взглянул на меня, и я поняла, что дальше ему ничего не надо объяснять.
—Хорошо, позвони родителям и скажи, что у те бя все в порядке. Я позабочусь о деле.
Он набрал номер и дал мне трубку. Я выпалила:
—Не беспокойтесь, у меня все в порядке.
Яположила трубку, не зная, что Фил, как только
яот него ускользнула, позвонил нам домой. Он уг
рожал моим родителям и кричал отцу:
— Я знаю, что она у вас, что вы не пускаете ее. Но она обещала мне вернуться. Я сейчас приеду
квам и изобью вас до полусмерти.
—Вы так думаете? Приезжайте, я жду вас с моим «магнумом». Посмотрим, осмелитесь ли вы ступить ногой на наш участок.
Как я потом узнала, мой звонок был как раз в то
175