Женщина ушла.

- Мог бы и со мной посоветоваться. Объявление дал. И много таких объявлений написал?

М и т я. Много.

К а т я. И где расклеить - указал?

М и т я. Указал.

К а т я. Все расклеил или еще остались?

М и т я. Еще остались.

К а т я. Может, вместе пойдем расклеивать?

М и т я. Можно и вместе.

К а т я. Пускаешь пузыри, изображаешь из себя спокойного.

М и т я. А что волноваться.

К а т я. Ну, деловой. Ну, маклер. Раньше бы свою деловитость проявил, получили бы двухкомнатную квартиру.

М и т я. Какой я делец. Твой приятель, вот этот любитель-фотограф, - вот кто делец.

К а т я. Кто тебе дал право так о нем говорить? Что он тебе сделал плохого?

М и т я. Я из-за него с женой развелся.

К а т я. Ты сам себя развел.

М и т я. Кто где ночевал? Я? Или ты? Ты думала, что домой пора?

К а т я. Я все время думала: который час? Двенадцать уже! А потом думаю: чего это я трясусь? Никто не трясется, а я трясусь.

М и т я. Ничего, не знаю. Моя жена не ночует дома. Наставляет мне рога.

К а т я. Какие рога?

М и т я. Ветвистые. Что я должен думать о своей жене?

К а т я. А что ты должен думать, если она твоя жена и ты ее любишь?

М и т я. Вот любовь - это не надо.

К а т я. Современный человек! Как девчонка ведешь себя. Все остались, и я осталась.

М и т я. Все это все. А ты - жена.

К а т я. А жена - это, значит, клетка? Мое, да?

М и т я. Значит, для тебя это была клетка. Что ж ты раньше не говорила? Я бы тебя выпустил, летай!

К а т я. Мужчина! Взял бы дал по морде. Удерживай! Если ты муж, так воспитывай. А то раз - в суд повел.

М и т я. Молчи. Еще слово скажешь, пульну чем-нибудь. По башке по твоей пульну!

К а т я. Раньше надо было пулять. Сейчас я тебе никто.

М и т я. Ты этого хотела.

К а т я. Я этого не хотела.

М и т я. Почему? Хотела. За что боролась, на то и напоролась. Теперь ты свободная женщина, я свободный человек. Всем хорошо.

К а т я. Зачем тогда женился?

М и т я. Дурак был. И все дураки, кто женится. Написать бы всем на лбу букву "Д", и пускай смотрят на себя в зеркало.

К а т я. Вот я сейчас возьму и уйду.

М и т я. Иди.

К а т я. Смотри, я иду.

М и т я. Иди, иди. Только ты вещи забыла.

Катя стала собирать в сумку вещи.

- Значит, собираешься?

К а т я. Собираюсь.

Митя отнял у нее сумку.

- Не трогай меня руками!

М и т я. Нет, давай поговорим. Почему именно ты уходишь? Это твоя квартира, оставайся. Вон твоя скатерть, бабушка подарила. Тут твое все. А я к Славке пойду. Где мое белье, где рубашка? Ничего нет. Вот видишь, какая ты у меня хорошая хозяйка?

К а т я. Нет уж, оставайся ты. Телефончик дал уже, уже звонят тебе. Тоже по обмену?

М и т я. Знакомая звонила.

К а т я. И любая от тебя уйдет. И знакомая твоя уйдет. Пусти.

Митя выскочил из комнаты, прихлопнул дверь с другой стороны.

Катя дернула за ручку, крикнула:

- Пусти меня!

М и т я. Сиди. Я уйду.

К а т я. Ты уйдешь, и я уйду. Оставлю дверь открытой, пускай обокрадут.

Митя вошел в комнату, швырнул Катю на тахту. Она заплакала.

Дело о разводе

С у д ь я. Фамилия?

Л а р и с а (молоденькая, по-школьному пухлая). Керилашвили.

С у д ь я. Образование?

Л а р и с а. Восемь классов.

С у д ь я. До этого состояли в браке?

Л а р и с а. С Цветковым Юрием.

С у д ь я. Причина расторжения данного брака?

Л а р и с а. Он не работает, не учится и мне не дает. Меня всячески унижал, жили мы плохо. Говорил, что я проститутка, что он меня за три рубля купил. Разве можно так. Потом все эти оскорбления, которых я совершенно не заслужила...

С у д ь я. Муж пишет в своем объяснении, что вы собираетесь вернуться к своему первому мужу.

Л а р и с а. Просто он слышал телефонный разговор и построил на этом всякие нелепицы.

С у д ь я. Давид Керилашвили, встаньте. Вы поддерживаете иск жены о расторжении брака?

К е р и л а ш в и л и. Я не согласен, какие она указала причины. Здесь причины совершенно другие.

Он небольшой, в красивой бежевой курточке. Приятное, тоже невзрослое, лицо.

С у д ь я. Почему вы не работаете?

К е р и л а ш в и л и. Я работаю, но на дому. По состоянию здоровья.

С у д ь я. Чем же вы так больны?

К е р и л а ш в и л и. Я четырнадцать лет лежал в гипсе, у меня был туберкулез. Граждане судьи, поймите одно, она не такая уж плохая девушка. Товарищи судьи, я ее любил и люблю сейчас.

С у д ь я. Почему же вы не давали ей учиться?

К е р и л а ш в и л и. Граждане судьи, она сказала вам неправду, но она не виновата. Вот здесь сидит ее мать. Лариса это все ее слова говорит. Она своей дочери так сказала: пускай его родители построят вам кооперативную квартиру. Она думает, что грузины богатые. А грузины есть разные, есть богатые, есть бедные. А раз нет квартиры, так я ей не нужен!

С у д ь я. Истица, он правду говорит?

Л а р и с а. Вообще он не любит меня.

С у д ь я. Но вот он утверждает, что любит вас.

Л а р и с а. Нет, он меня не любит.

К е р и л а ш в и л и. Нет, люблю, и ты это знаешь!

Л а р и с а. Нет, не знаю.

К е р и л а ш в и л и. Ты знаешь через моих звонков, которые я тебе звонил!

С у д ь я. Керилашвили, почему вы считаете, что ваша жена хочет вернуться к своему первому мужу?

К е р и л а ш в и л и. Сама она не хочет вернуться. Она порядочная девушка. Это все ее мать. А потом будет три несчастных человека.

М а т ь. Не будет! Она Юрия Цветкова любит. Ушла от него по легкомыслию - и вот возвращается. Там хотя бы не будет лжи. А Керашвили, его родители, обещали перед свадьбой: купим вам кооператив.

С у д ь я (прервал ее). Не умеете вести себя в суде - покиньте зал.

Л а р и с а. Если бы он меня любил, хоть что-нибудь придумал! Почему мы должны жить втроем!..

К е р и л а ш в и л и. Товарищи судьи! Но я жену ни в чем не обвиняю. Она не свои слова говорит. Она не думает так. Если у Ларисы есть три сердца - одно для первого мужа, другое - для меня, а третье еще для кого-то... По-моему, у человека должно быть одно-единственное сердце! Товарищи судьи, я хочу сделать дополнение.

С у д ь я. Пожалуйста.

К е р и л а ш в и л и. Товарищи судьи, я прошу удовлетворить ее ходатайство. Пускай у нее будет хороший муж. Пускай у нее будет хороший кооператив. Пускай у нее все будет! И счастье пускай будет!

С у д ь я. Суд удаляется на совещание.

Керилашвили и Лариса стояли и тихо разговаривали, мать Ларисы молча смотрела на них, потом не выдержала:

- Ну сколько можно! Двухличная! Двухличная!

Но они стояли, не слушая ее.

Л а р и с а. Иди, мама.

М а т ь. Двухличная!

Л а р и с а. Иди отсюда!