Берёзкин_Апа-тани

А. М. Кабанов 263

Неопубликованные материалы

Н. А. Невского по этнографии

островов Рюкю

ИССЛЕДОВАНИЯ 5

Кунсткамера. Этнографические тетради Выпуск четвертый 22

Содержание 22

Учебник полевой этнографии (Глава вторая)

РЕЦЕНЗИИ

Рец на: Светлов Р. В Древняя языческая религиозность

Рец. на: Этносы и этнические процессы. Памяти Р. Ф. Игса. Сборник статей

Рец на: Van Zoeren S. Poetry and personality: Reading, exegesis and hermeneutics in traditional China

ИССЛЕДОВАНИЯ

АПАТАНИ И ДРЕВНЕЙШИЙ ВОСТОК: АЛЬТЕРНАТИВНАЯ МОДЕЛЬ СЛОЖНОГО ОБЩЕСТВА

Ю. Е. Березкин

В американской литературе по проблемам социальной организации древних обществ термин "вождество" (chiefdom) уже три-четыре деся- тилетия входит в состав базовой лексики. "Вождество: предшествен- ник государства"¹. "На каждом конкретном нута эволюции культурной системы предшественником первичного государства является вожде- ство"². "Вождества... служат эволюционным мостом между акефаль- ными обществами и бюрократическими государствами"³. Если даже подобные тезисы и не общепризнаны (иную систему понятий см., на- пример, у Э. Смит⁴), аргументы их сторонников не только наиболее логичны, но и подкреплены громадным этно-историческим материа- лом, преимущественно но Америке и Океании. Можно понять Ч. Спенсера, относящего вождество к числу тех фундаментальных форм на пути культурной эволюции, к которым независимо адаптиру- ются разные общества подобно тому, как определенные модели орга- низации животных и растительных организмов вновь и вновь возни- кают в ходе биологической эволюции в генетически далеких таксо- нах⁵.

Хотя для вождеств одни формы идеологии и хозяйственных отно- шений более типичны, чем другие, термин этот принято сейчас связы- вать лишь со сферой политики и управления. Вождество это интегрированный, умеренно централизованный коллектив, в отличие от племени, вовсе лишенного организационного центра⁶. Среди других разновидностей интегрированных коллективов, размещаемых в поряд- ке увеличения их размеров, вождество занимает место между автоном- ной общиной и государством⁷. Оно отличается от общины наличием институализированного руководящего центра, а от государства — от- сутствием специальных органов управления (единственная управ- ленческая позиция в вождествах — пост самого лидера). В крупных тождествах существует трехуровневая иерархия: верховному вождю подчиняются местные, а им — главы общин, однако делегирование и чисти в пределах одного и того же уровня принятий решении сопря-

жено в вождествах с высоким риском ее узурпации⁸. Подобной поли- тической (или, если угодно, иотестарной) системе соответствуют опре- деленные демографические параметры: от примерно тысячи человек в простых вождествах до немногих десятков тысяч в сложных. Центра- лизованные сообщества численностью порядка 100 тысяч человек, не имеющие административно-управленческого аппарата, не известны, а численностью порядка 50 тысяч недолговечны⁹. С другой стороны, ав- тономные коллективы с менее чем тысячью членов обычно обходятся без институализированного руководства. Демографические параметры и степень развитости средств связи определяю ! пространственные раз- меры вождеств, ибо территории, удаленные от центра более, чем на день пути, трудно контролировать без помощи профессионально зани- мающихся своим делом чиновников и воинов¹⁰.

Эта статья посвящена реконструкции организационных форм в до- исторических коллективах. Хотя в каждом подобном случае совокуп- ность рассматриваемых данных неповторима, некоторые категории ар- хеологического материала неизбежно оказываются в центре внимания всех исследователей. Как свидетельства существования крупных ин- тегрированных коллективов обычно привлекаются к анализу две глав- ные группы фактов. Во-первых, это следы крупномасштабных обще- ственных работ, особенно неутилитарного назначения, которые — в сочетании с неравномерным распределением подобных памятников в пределах культурного ареала — указывают на наличие какого-то цен- тр?!, координировавшего деятельность людей на уровне более высоком, нежели семейный или общинный. Во-вторых, это не просто имуще- ственная дифференциация погребений, но наличие могил, в кото- рых — судя по исключительному богатству инвентаря и особенностям обряда — были захоронены лица, являвшиеся символами благо- получия и могущества большого сообщества, этноса.

То, что термин "вождество" был создан , впервые систематически использован щи обозначения определенных социальных структур¹² и, наконец, после дальнейшего уточнения, введен в широкий оборот именно в США, во многом вызвано особенностями полевых и архив- ных материалов, с которыми имеют дело американские археологи и этиолош. По понятным причинам, большинство из них работает в Но- вом Свете, т. е. в районах, где существование вождеств не только пре- красно документировано для XVI—XVII веков, но и подтверждается обильными археологическими материалами более раннего времени. Памятники монументальной архитектуры и скульптуры и резко выде- ляющиеся своим богатством захоронения широко распространены в Америке на таких территориях и датируются такими периодами, для которых наличие государственных форм организации маловероятно.

Колин Ренфрю первым отважился наложить разработанную в аме- риканской социальной антропологии систему понятий на средиземно- морские и западноевропейские материалы эпохи неолита и палеоме- галла¹³. При спорности его отдельных реконструкций, процедура ока- залась плодотворной, а принадлежность соответствующих обществ IV—III и тем более II тыс. до п. э. к категории вождеств весьма веро-

ятвой. Иное положение сложилось с объяснением социально-полити- ческого устройства земледельческо-скотоводческих обществ на Ближ- нем и Среднем Востоке.

В конце IX лыс. до н. э., т. е. с переходом от натуфа к докерамическому неолиту А, размеры поселений в Леванте возросли в 2—6 раз, что соответствует увеличению числа обитателей отдельных крупных деревень до 300—500 человек; эта картина почта наверняка отражает переход от мобильной группы (band) к автономной деревенской об- щине как наивысшей достигнутой форме интеграции коллективов¹⁴. В VIII гыс. до н. э. сходный процесс — независимо или под левантий- ским воздействием — охватил более обширные территории в Тавре, Загросе и в их сиро-месонотамских предгорных областях. В VII—на- чале VI тыс., наряду с дальнейшим распространением земледельческих общин на запад (ранний неолит Греции), восток (Мергар) и северо- восток (Джейтун), продолжался рост поселений на самом Ближнем Востоке. Крупнейшие из них достигают площади 10—15 га. Среди лучше известных можно назвать Айн Газал и другие поселения Позд- него Докерамическото Неолита Б в Центральном Леванте, Абу-Хурейру в Северном, Чатал-Хеюк в Анатолии¹⁵. В халафское время, однако, люди вновь живут в небольших деревнях¹⁶.

Авторы раскопок нередко завышают численность обитателей древ- них поселений, считая все домохозяйства одного строительного гори- зонта функционирующими непрерывно и одновременно. Этнографиче- ские данные показывают, что в Иране и Месопотамии обитаемые до- мохозяйства в каждый данный период времени занимают лишь 40— 50% совокупной территории поселения, причем эта цифра устойчива для поселений всех размеров¹⁷. Вместе с тем предложеная О. Оран- шем консервативная оценка демографической плотности для поселе- ний площадью более 10 га в 50 человек на гектар, а для поселений площадью 1—10 га в примерно 75—85 человек на гектар¹⁸ гоже вряд ли приемлема, ибо судя но данным раскопок, плотность застройки на большинстве древних памятников выше, чем в современных средних и больших деревнях и соответствует скорее плотности застройки ма- леньких (менее 1 га) деревушек, где число жителей сейчас составляет' 180—200 человек на гектар¹⁹. Это означает, что в Айн Газале или Ча- тал-Хеюке жило примерно 2—2,5 'тыс. человек. Что же касается реги- ональных центров Среднего Востока в IV—IH тыс. до н. э. таких как Алтын-депе (26 га) и Намазга-депе (50 га) в Южном Туркменистане²⁰ или Шахри-Сохте (75 га без могильника) в Сисгане²¹, то их население могло составлять 5—15 тыс. человек, а с учетом окружающих дере- вушек (в Систане их выявлено три десятка) и в полтора раза больше.

Если обратиться за сравнением к этно-ксторяческим материалам Нового Света, то общества с демографическими параметрами порядка 1—3 тысячи человек должны быть оценены как простые, а порядка 10—15 тыс. человек — как сложные тождества. Правда интегриро- ванные акефальные коллективы численностью до 2—3 тысяч человек были известны в Восточной Бразилии у индейцев же, но существовали они лишь по нескольку месяцев в году, когда люди собирались в де-

ревнях для обработки огородов. Стабильность подобных коллективов поддерживалась почти непрерывной и напряженной церемониальной активностью, благодаря чему поведение каждого человека было как бы запрограммировано его заранее известной ритуальной ролью. Пос- ле окончания сельскохозяйственных работ и вместе с тем завершения сезона праздников и ритуалов люди покидали селения, рассеиваясь мелкими группами по стране²².

У нас нет данных о том, что крупные неолитические поселения на Ближнем Востоке были заселены сезонно и уж тем более подобное предположениее неприемлемо, когда речь идет о городах типа Шахри Сохте. С точки зрения традиционной эволюционной схемы, рассмат- риваемые нами ближне- и средневосточные поселения аномальны. Они чересчур велики, чтобы считаться просто "автономными деревнями", но вместе с тем лишены признаков, которые указывали бы на сущест- вование в обществе властных вождей. В отличие от большинства ана- логичных им по размеру и многих более мелких доколумбовых посе- лений, занимающих такое же центральное положение в пределах со- ответствующих территорий, ближне- и средневосточные памятники эпохи до образования государств почти лишены монументальной об- щественной архитектуры, а найденные там погребальные комплексы не содержат указаний на концентрацию богатства и власти в руках не- больших замкнутых элитарных групп.

В популярной литературе принято сравнивать месопотамские зик- кураты с пирамидами Нового Света. Но если в Мезоамерике, напри- мер, градиция возведения монументальных храмовых платформ уходит глубоко в догосударственную эпоху, в Средне- и Раннеформативньш периода, го в Шумере до Позднего Урука — Джемдет-Насра (квартал Эанна) монументальное строительство, по-видимому, не велось. Не только позднеубейдские храмы Эриду²³, но и Протописьменные и Ран- нединастические храмы Хафадже потребовали, судя по их размерам, гораздо меньше затрат труда на их возведение, чем искусственные холмы второй половины 1—начала 11 тыс. до н. э. в саваннах Ориноко и Восточной Боливии, на о. Маражо в устье Амазонки или на Юго- востоке США (в последнем случае даже не принимая в расчет ги- гантских пирамид Кахокии)²⁶, Причем все подобные примеры обще- ственных работ уступают по масштабу монументальной скульптуре и архитектуре ольмеков или же храмовым комплексам конца 11 тыс. до н. э. на побережье Перу, хотя соответствующие мезоамериканские и центральноандские общества тоже расцениваются как догосударствен- ные .

В ольмекском Сан-Лоренсо в XII—X вв. до н. э. и в перуанском Чавине-де-Уантар в IV—III вв. до н. э. жило не более 2—3 тысяч че- ловек²⁷. Если даже предположить, что на порядок большее сельское население обеспечивало монументальное строительство и другую не- утилитарную деятельность в этих столицах, соответствующие вожде - ства оказываются в лучшем случае сопоставимы демографически с Шахри-Сохте периода Ранней Бронзы, т, е. с восточноиранским посе- лением, на котором не найдено ни общественных зданий, ни образцов

монументального искусства. Большинство друшх доколумбовых дого i ударственных объединений наверняка имели еще менее значительное население, нежели ольмекские вождества. Так все население долины Оахака составляло, вероятно, в VI в. до н. э. лишь 2 тыс. человек'⁸. И гсм не менее в главном центре этого периода уже возводились мону- ментальные платформы и высекались изображения на больших камен- ных плитах²⁹.

До Протописьменного периода, а в значительной мере и до Сарго- на, месопотамские храмы мало отличались размерами и планировкой от жилых зданий, что затрудняет само выделение возможных святилищ па таких памятниках как Тене-Гавра³⁰ или Телль эс-Савван³¹. Наибо- лее явные общественно-культовые постройки открыты, пожалуй, на самых древних поселениях Ближнего Востока таких как Чактю-Тсне- си³² и, может быть, Бейда³³, тогда как позже дихотомия жилой и об- щественной архитектуры выражена много слабее. С одной стороны, храмы здесь плохо заметны, а с другой, декор и планировка жилых построек порой придают тем облик святилищ. В Чатал-Хеюке многие здания, взятые в отдельности, были интерпретированы Дж. Мелларчом как предназначавшиеся исключительно для совершения ритуалов, од- нако как раз это обилие "храмов" и плавность перехода от них к до- мам без культовых изображений на стенах заставляют сейчас исследо- вателей считать все здания комплексными по назначению, т. е. слу- жившими и для обитания, и дня проведения обрядов³⁴. Совершенно аналогичная картина выявлена на поселении Ишъншы-дене в Южном Туркменистане в ходе недавних работ Каракумской экспедиции ИИ МК РАН для второй половины IV тыс. до н. э. Раскопки в разных частях поселения показали, что практически все оно (14 ia) было за- строено зданиями, довольно сходными в плане, но различающимися по размерам и богатству интерьера. Каждый из подобных домов в отдель- ности легко может быть расценен как "святилище" (этот термин с до- лей условности использован в предварительных публикациях³⁵). Одна- ко следов настоящих храмов на поселении нет.

Некоторые вожди в Новом Свете сосредотачивали в своих руках впечатляющие богатства. Примером служат погребения в Ситио-Контэ в Центральной Панаме (культура коклэ, вторая половина 1 тыс. и. э.³⁶), раннемочикские погребения первой половины I тыс. н. э. на побе- режье Перу³⁷ и погребения середины I тыс. до н. э. в Кунтур-Уаси на севере горного Перу³⁸. Вес они относятся к числу богатейших среди раскопанных в Новом Свете специалистами и найденные в них веши сопоставимы с сокровищами из Царскою Некрополя в Уре, При этом отсутствие государственной организации в Древней Панаме и у строи- телей Кунтур-Уаси не вызывает сомнений, а самые ранние из богатых захоронений мочика ("Старый Владыка Сипапа" и разграбленные мо- 1Илы в Лома-Нефа в верховьях Пьюры) также датируются временем до подчинения соответствующих оазисов правителями Моче и в любом случае содержат останки не этих правителей, а представителей мест- ной знати. Обнаружение подобных выдающихся комплексов — дело случая, но и простое циркулирование на рынке древностей предметов

и.) разграбленных могил может достаточно надежно свидетельствован, о развитости тенденций к накоплению сокровищ в соответствующих обществах и о существовании элитарных групп — потребителей по добных престижных ценностей. Культурная принадлежность изделий из драгоценных металлов и камней, экзотических морских раковин и т. п. в Америке показывает, что подобные предметы изготавливались здесь во многих догосударственных обществах.

В противоположность тому на Ближнем Востоке массивные драго- ценности не извесглы ранее Раннединастического периода, а на Сред нем - ранее рубежа IIГ/11 тыс. до н. э. Даже если месопотамские ма териалы не показательны, так как погребений V—IV тыс. до и. э. здесь вообще мало и мношх умерших. возможно, хоронили, не зары- вая к землю, а как-то иначе, данных о существовании сокровищ нет и для туркмено-иранского ареала. На Алтын-депе и Шахри-Сохте в Ш тыс. до н. э. при явной относительной неравноценности инвентаре в сотнях раскопанных захоронений абсолютная стоимость погребаль- ных приношений невелика даже в самых выдающихся комплексах. В богатых могилах Шахри-Сохте лежат ремесленники, а не князья³⁹. Отсутствие в средневосточном обществе позднего энеолита — средней бронзы тенденции к накоплению сокровищ делается особенно нагляд- ным, если обратиться для сравнения к материалам с той же террито- рии рубежа Г11/11 тыс. до н. э., т. е. к памятникам Бактрийско-Марги- анского Археологического Комплекса⁴¹'. Хотя все лучшие древпебак- грийские вещи найдены грабителями и инвентарь конкретных захо- ронений нам не известен, ясно, что в могилы БМАК клали подлинные сокровища, стоимость которых в согни и тысячи раз превосходит сто- имость золотых и лазуритовых бус из погребений Алтын-депе и Шах- ри-Сохте⁴¹.

Мало сомнений в том, что по своим демографическим, технологи- ческим и социальным параметрам многие допротописьменные общест- ва Большой Месопотамии или общее i«a люхи палеометалла на Сред- нем Востоке не уступали обществам Таити, Виргинии или Панамы XVI—XVII веков. Не только процветающий город Шахри-Сохте в 3000 т. до п. э. к Систаие, но и небольшая деревенская община Тали- Бакуп А в 4000 г до н. э. в Фарсе демонстрирует признаки сложной социальной организации⁴². Вместе с тем реконструкция политической системы Халафа, Самарры и Хассуны как соответствующей вожде- ствам⁴³. не говоря уже о смелых предположениях касательно государ- ственного уровня организации Алтын-депе и Шахри-Сохте⁴⁴, требуют более рззверщ той аргумептации. Выделение среди поселений крупных центров, производственная специализация внутри отдельных поселе- ний и внутри областей, ДИЛЬКИС 'ГОei нерегиопальные связи, разнообра- зие наборов сопроводи тельного инвентаря в погребениях, следы незна- чительных но масштабу общественных работ (от стены и рва в Телль эс-Савване до фланкированного башнями въезда в город на Алтьш-де- не) — все это свидетельствует хотя и о сложной, однако ire обязатель- но о централизованной организации.

Можно ли. однако, в принципе представить себе функционирова- ние коллектива из I0—15 и даже из 2—3 тысяч человек, который был пы лишен устойчивого координационного центра? Попытки в этом на- правлении делаются. "Усложнение общества в Среднем и Позднем До- мрамическом Неолите Б идет по пути усложнения сети взаимоотно- шения между обитателями поселений но мере их роста", предполагает Г. Роллефсон⁴⁵, скептически добавляя тут же, что "нам никогда не удастся представить себе конкретную форму сложного общества, су- ществовавшею в это время". Достоверность археологических реконст- рукций во многом определяется наличием убедительных этнографиче- < ких аналогий. Без реального воплощения на зримом историческом примере умозрительно сконструированная социальная модель обречена оставаться либо слишком слабо детализированной, либо до крайности ненадежной, а единственная ясная модель, предлагаемая нам этноисто- рией — океанийское или индейское вождество. Альтернативные вари- анты существовали, возможно, и в Древней Америке, но они сами (не- которые культуры пуэбло IX—XII веков н. э.), плохо понятны⁴⁶. На Ьлижнем и Среднем Востоке культурная и политическая ситуация уже панно кардинально отлична от характерной для псолига или эпохи бронзы, поэтому этнографические и исторические материалы с этой арритории имеют для нас лишь ограниченную ценность. Собственной Фудиции автора этой статьи оказалось недостаточно, чтобы учесть все манные, потенциально важные для предпринятою исследования, поэто- му с просьбой привести пример интегрированного и вместе с тем де- централизованного общества, которое соответствовало бы вождеству но размерам и сложнос ти, но отличалось бы от нею организационно, я обратился к Роберту Карнейро в Американском Музее Естественной Истории в Ныо-Йоркс. Профессор Карнейро любезно предложил мне посмотреть публикации но апатани — тибетоязычному народу Вос- точных Гималаев.

Апатани были подробно изучены К. Фюрер-Хаймендорфом в 40-х годах нашего века до тою, как наладились их связи с внешним миром и правительство Индии установило в районе свой контроль⁴'. Нас- колько известно, апатани никогда прежде не были интегрированы в i остав каких-либо государственных образований и не были знакомы с религиями неместпого происхождения. 11 тысяч апатани живут в полипе площадью 10x3,2 км, лежащей на высоте немногим более 1,5 км над уровнем моря. В 1961 г. насчитывалось 2520 домохозяйств. образовывавших 7 деревень. Каждая деревня составляла отдельную со- циальную единицу в пределах охватывавшего всю долину интегриро- ванного сообщества.

Долина Апатани необычайно плодородна благодаря отложениям oicpa, некогда занимавшего ее дгго. В те годы, когда К. Фюрер-Хай- мендорф проводил свои исследования, апатани выращивали заливной рис и немного проса, разводили крупный рогатый скот и свиггей, дер- жали кур. Доля мяса в диеге была невелика, однако домашние живот- ные, особенно быки, являлись незаменимыми эквивалентами стоимос- ш: в частности землю можно было приобрести только в обмен на бы-

ков. Апатани покупали скот у соссдсй. горцев мири и дафла, или пас ли собственные стада в лесах но окраинам долины. Пастушество счн тал ось второстепенной деятельностью но сравнению с рисоводством поэтому пас тухами были в основном те же дафла, получавшие час и телят в вознаграждение. В целом мири и дафла занимали но отноше пию к апатани то же положение, что и семиты-пастухи, кочевавши* но периферии месопотамских оазисов, по отношению к шумерам Плотность населения у мири и дафла была мною ниже, чем у апатани социальная организация проще, помимо пастушества они занимались примитивным переложным земледелием.

Кроме нолей и скота, имущество апатани включало жилые нос тройки, зернохранилища, бамбуковые рощи и небольшое количеств! импортных престижных ценностей: тибетские мечи, колокольчики и бронзовые пластины. В случае открытых внутренних конфликтов веч но, особенно жизненно важные зернохранилища, могло быть легкг уничтожено, экономика долины подорвана, а сама территория апатани захвачена их соседями. Легко допустить, что в аналогичной ситуации у индейцев Америки сплоченность общества была бы обеспечена появ- лением династии вождей, которые бы удерживали жителей от столкно- вений и ссор, организовали бы оборону, а заодно мобилизовали кре- стьян для возведения внушительной насыпи под основание храма символа единства народа. Однако у апатани принятие решений остава- лось полностью децентрализовано. Эта децентрализация соответство- вала почти полному отсутствию какой-либо экономической сипы, ко- торая бы находилась над отдельными домохозяйствами или вне их. Собственности, которая бы принадлежала всем жителям долины, здесь вообще не было, а собственность отдельных деревень ограничивалась лесными участками на периферии. Единственными коллективными собственниками, игравшими какую-то роль в хозяйственных отноше- ниях, являлись патрилинейные роды, каждый из которых объединял часть семей в той или иной деревне. Однако и роды владели только торными пастбищами, кладбищами и платформами-святилищами для собраний на маленьких деревенских площадях. Ни с какими сущест- венными затратами труда сооружение подобных платформ и поддержа- ние их в порядке связано не было. Вся остальная недвижимость и иму щеетво находились в индивидуальной частной собственности, значи- тельно более важной, нежели нрава любых коллективов. Характерно, что каждый апатани мог без ограничений покупать и продавать землю как в своей деревне, так и в шести остальных.

Это право продажи-покупки земли неизбежно должно 6i.no бы привести к концентрации богатств и власти в руках немногих семей, если бы в обществе апатани не выработались институты, эффективно тормозившие подобный процесс и не позволявшие бокпым собствен пикам монополизировать власть и сделаться классом землевладельцев. Самым 1лавным из таких институтов был лисуду (род нотлача). Чем зажигочнее становился апатани, тем легче его честь могла быть заде та. Чтобы восстановить свой престиж, следовало принести в жертв; ценности, шавным образом быков, что требовало ответного щедрого hi ia со стороны оппонента. Лисуду проходил под контролем соседей, недивпшх за тем, чтобы уничтожение собственности не зашло черес- чур далеко и не подорвало бы полностью благополучия семей. Каждый ооиыпой лисуду являлся важным событием в жизни апатани: мясо при- носимых в жертву быков распределялось сперва среди обитателей дан- |цш деревни, а затем и но всей долине.

Существовало два главных механизма для предотвращения и ула- живания конфликтов. Во-нервых, это массовые церемонии и празд- ники, во время которых осуществлялся обмен ритуальными подноше- ниями и складывалась сложная, охватывавшая все деревни система межличностных связей и обязательств. Во-вторых, в деревнях функци- онировали неформальные советы уважаемых мужчин — отдельно н рослых глав домохозяйсгв, стариков и молодых людей. Решения co- rn iob, касавшиеся, например, наказания преступников, заранее об) о- ■мривались с участием представителей всех заинтересованных родов и их деревень. В крайних случаях споры заканчивались ритуальными сра- жениями, в которых непосредственные виновники конфликта участия не принимали, выплачивая зато компенсацию за убитых и раненых. I акие сражения являлись родом жертвоприношения и прекращались после первой же пролитой крови. В случае, если конфликт не задевал фунновых интересов, спорящим предоставлялось решать свои пробле- мы любыми средствами с условием, что третьим лицам не будет нанесён ущерб.

Все роды апатани делились на митс ("патриции") и мура ("илс- оеи"). Последние находились в ритуальной зависимости от мерных, но обладали теми же экономическими правами. Богатством различались юпько семьи, а не корпорации, что было еще одним важным препятствием на пути монополизации власти в стратифицированном обще

• I ве. Иноплеменники и отпущенные на свободу рабы (те и другие в oi повном мири и дафла) вступали в роды мура или становились чле- нами родов мате, сохраняя статус мура индивидуально. Роды апатани омли экзогамны, но если мужчина и женщина из одною рода твердо желали пожениться и были готовы принести в жертву быка, им ра(ре- шали жить вместе. Несмотря на господствующую натрилииейпость, в епсцифических случаях собственность наследовалась и но ма терин -

• кой линии. Когда какой-либо род становился слишком многочислен- ным, он делился надвое. Короче говоря, система родовых отношений ныла динамичной и mmikoh. Данных о существовании образований

Фратриалыюго тина нет.

Экономическая и социальная организация апатани обнаруживает •шалоши с положением в древней Юго-Западной Азии в нескольких ошошениях. Самыми важными можно считать: тип хозяйства (ороша- емое терновое земледелие в качестве главной, скотоводство — в юрой но шачению отрасли); облик поселений (тесно застроенные деревни (h i монументальной архитектуры, но с множеством мелких святилищ);