Бельская А.А. Полифония заглавия романа Дым

Сложность мировоззрения Тургенева сказывается в сочетании двух противоположных начал – признания метафизического одиночества человека в мире, призрачности его существования и уверенности, что нравственное сознание, «чувство долга» способны придать смысл человеческому бытию. Ещѐ в статье «Гамлет и Дон-Кихот» писатель констатирует: «Всѐ пройдѐт, всѐ исчезнет, высочайший сан, власть, всеобъемлющий гений, всѐ рассыплется прахом…

Всѐ великое земное Разлетается, как дым…

Но добрые дела не разлетятся дымом; они долговечнее самой сияющей красоты; “всѐ минется, – сказал Апостол, – одна любовь останется”» (С.VIII,195). В свете автоинтертекстуальной связи становится очевидным, что образ-символ, вынесенный в заглавие «Дыма», выражает представления писателя о вечном и преходящем в жизни и судьбе человека. Никакой скепсис не мог снять у Тургенева стойкого убеждения, что любовь, «добрые дела» – это те ценности, которые оправдывают человеческое существование на земле. И хотя «Дым» – это «скорее роман антипатий, чем симпатий»13, его финал отнюдь не пессимистический: для главного героя «темнота» сменяется «светом», «дым» («туман») рассеивается, «мертвенное равнодушие» исчезает, и он начинает действовать, «как живой». «Дюжинный» человек оказывается способен преодолеть эгоистическую сосредоточенность на себе, «малые» дела укрепляют его дух. Родина и «хозяйничанье» возрождают душу Литвинова, к нему не только возвращается любовь и прощение близких, но и само его существование, ставшее причастным к жизни других людей, обретает перспективу будущего. Являясь сторонником идеи постепенного развития и прогресса, Тургенев на страницах «Дыма» утверждает принципиальное для себя суждение: «Великая мысль осуществлялась понемногу, переходила в кровь и плоть: выступил росток из брошенного семени, и уже не растоптать его врагам – ни явным, ни тайным» (С. IX, 319). Показательно, однако, что в эпилоге писатель вновь обращается к образу дыма: повествуя о петербургском мире, об увлечении его представителей спиритическими сеансами, он сравнивает «испаряющийся» голос хозяйки, в доме которой они происходят, с кадильным дымом, причѐм

данное сравнение возникает при характеристике Ирины как «заблудшей души», с «озлобленным умом» (С.IX,327). Таким образом, скептицизм автора в оценке мнимых ценностей аристократического общества сохраняется до конца романа.

Очевидно, что заглавие «Дыма» полифонично: оно совмещает номинативную функцию с оценочной, объединяет различные смыслы образа дыма. Его сюжетообразующее значение подчѐркивает именно заглавие, которое по отношению к тексту выполняет функцию предиката: выделенный им признак – газообразности, призрачности, смутности – распространяется на всѐ изображаемое в романе: общественно-политическую жизнь России, эмоционально-психологические отношения между людьми, человеческое бытие в целом. Вместе с тем связь заглавия с текстом не статична: по ходу его развития эта точка зрения взаимодействует с другой – признанием, что любовь и «добрые дела не разлетятся дымом».

Примечания.

1См. об этом: Кожина Н.А. Заглавие художественного произведения: Структура, функции, типология (на материале русской прозы XIX – XX вв.). Автореф. дис. к анд. филол. наук. М., 1986; Кухаренко В.А. Интерпретация текста. М., 1988; Николина Н.А. Филологический анализ текста. М., 2003; Тюпа В.И. Аналитика художественного. М., 2001.

2Цейтлин А.Г. «Дым» // Творчество И.С. Тургенева. М., 1959. С. 400.

3См. об этом: Батюто А.И. Тургенев-романист. Л., 1972; Муратов А.Б. О заглавии романа И.С.Тургенева «Дым» // Вестник Ленинградского гос. университета. 1962. № 2. Серия истории, языка и литературы. Вып. 1.

4Осмоловский О.Н. Принципы символообразования в романе Тургенева «Дым » // Творчество И.С. Тургенева: Сб. науч. трудов. Курск, 1984 . С. 133 – 134; его же: Ф.М. Достоевский и русский роман XIX века. Орѐл, 2001. С. 239

– 243.

5Тургенев И.С. Полн. собр. соч.: В 28-ми т. С. Т. IX . М., 1964. C . 315. Далее ссылки даются в тексте с указанием серии, тома и страниц.

6См. об этом: Маркович В.М. И.С. Тургенев и русский реалистический роман XIX века (30–50-е годы). Л., 1982.

7См. подробно о поэтических символах и символизации в романе: Осмоловский О.Н. Указ. работы.

8Лосский О.Н. Мир как осуществление красоты. М., 1998. С. 284 – 285. 9Энциклопедия символов, знаков, эмблем / Сост. В. Андреева, В. Куклев, А.

Ровнер. М., 2000. С. 512.

10Петровский М.А. Таинственное у Тургенева // Творчество Тургенева. Сб. ст. / Под ред. И.Н. Розанова и Ю.М. Соколова. М., 1920. С. 77.

11Тютчев Ф.И. Стихотворения. Письма. М., 1957. С. 73; 176.

12Осмоловский О.Н. Ф.М. Достоевский и русский роман XIX века. Орѐл, 2001. С. 245.

13Бялый Г.А. Тургенев и русский реализм. М.;Л., 1962. С. 177.