Тема4. Возникновение и развитие психики

1. Роль психики в биологической эволюции. Критерии психического. Гипотеза о возникновении и стадиях развития психики в филогенезе

Северцов А.Н. Эволюция и психика 302

Леонтьев А.Н. Проблема возникновения ощущения 323

Гальперин П.Я. Основные формы психического отражения.

Объективные признаки психики 337

2. Элементарная (сенсорная) психика и инстинктивное поведение животных

Годфруа Ж. [Элементарные виды научения] 347

Леонтьев А.Н. Стадия элементарной сенсорной психики 349

3. Перцептивная психика и индивидуально-изменчивое поведение животных. Навык и интеллект, их характеристика

Леонтьев А.Н. Стадия перцептивной психики 361

Леонтьев А.Н. Стадия интеллекта 366

4. Трудовая деятельность и возникновение сознания. Сравнение психики животных и человека

Леонтьев А.Н. Общая характеристика психики животных 374

Леонтьев AM. Условия возникновение сознания 377

Петухов В.В. [«Трудный труд»: имитация трудовой деятельности] 384

Тема 5. Социокультурная регуляция деятельности

1. Строение сознания. Специфика коллективных сознательных

представлений. Значение и личностный смысл

Дюркгейм Э. Социология и теория познания 394

Леонтьев А.Н. Деятельность и сознание 405

2. Высшие психические функции: понятие и основные характеристики. Общее представление об интериоризации

Выготский Л.С. Инструментальный метод в психологии 416

Выготский Л.С. История развития высших психических функций 422

Леонтьев А.Н. Развитие исторического подхода

в советской психологии 438

3. Развитие сознания. Присвоение общественно-исторического опыта в онтогенезе. Соотношение внешней и внутренней деятельности. Понятие интериоризации

Леонтьев А.Н. Проблема присвоения человеком

общественно-исторического опыта 441

Леонтьев А.Н. Особенности формирования умственных действий 448

Леонтьев А./^.Соотношение внешней и внутренней деятельности 450

Содержание

Тема6. Строение индивидуальной деятельности человека

1. Понятие деятельности. Потребности человека,

их свойства и специфика. Определение и функции мотива. Развитие мотивационно-потребпостной сферы

Леонтьев А.Н. Проблема деятельности в психологии 456

Леонтьев А.Н. Мотивы, эмоции и личность 464

Маслоу А.Г. Базовые потребности 475

2. Макроструктура деятельности: действия и операции. Виды операций. Уровни анализа деятельности

Леонтьев А.Н. Общее строение деятельности 493

Леонтьев А.Н. Психологические вопросы сознательности учения 507

Петухов В.В. [Планирование и исполнение трудового действия:

феномен врабатываемости в деятельность] 513

3. Кольцевая регуляция и уровни построения движений

Гиппенрейтер Ю.Б. Физиология движений

и физиология активности 517

Тема 7. Человек как субъект познания

1. Образ как категория психологии познания. Чувственная ткань сознания. Общая характеристика когнитивной психологии. Определения основных психических процессов

Леонтьев AM. Образ мира 530

Леонтьев А.Н. Чувственная ткань сознания 542

Айзенк М. История когнитивной психологии 547

Петухов В.В. Основные определения собственно познавательных

и универсальных психических процессов 554

2. Феномены восприятия. Основные свойства перцептивного образа

Оллпорт Ф. Феномены восприятия 560

Грегори Р. Неоднозначные фигуры. Рисование на плоскости 568

Стрэттон Д. Перевернутый мир (Резюме) 575

Липер Р. Жена или теща (Резюме) 578

Сийпола Е. Установка в восприятии (Резюме) 580

Уоллах X. Насыщение при восприятии движения.

Творчество восприятия 581

3. Психологическая характеристика мышления. Образ и смысл

Джеймс У. Мышление 583

Кюлъпе О. Психология мышления 590

Арнхейм Р. Визуальное мышление 597

ПРЕДИСЛОВИЕ

Курс общей психологии — фундаментальный для образования психо­логов любых специализаций, исследователей и практиков. Различный по объему, структуре и содержанию, он преподается на всех факультетах пси­хологии университетов нашей страны и, разумеется, требует обеспечения полноценной учебной литературой. По давней традиции курс включает в себя характеристику предмета нашей науки, ее основных понятий, проблем и путей их решения, общее представление о человеке как личности, резуль­таты исследований ее мотивационной и познавательной сфер. Однако при всем разнообразии тем — главное, что заботило в свое время основателей психологии, а сегодня необходимо для ее преподавателей: этот курс должен быть единым, целостным.

Конечно, для этого нужен учебник. Но тогда он уже есть: в нашей стране — это созданный С.Л.Рубинштейном еще в 1930—1940-е годы учеб­ник «Основы общей психологии», не теряющий актуальности и служащий действительной основой многим, более поздним учебникам, подготовлен­ным обычно для педагогических институтов. Для студентов государствен­ных университетов существует курс лекций Ю.Б.Гиппенрейтер «Введение в общую психологию», выдержавший уже два издания, а также ряд учеб­ников по узким разделам курса. И все же создание единого университет­ского учебника по курсу общей психологии до сих пор остается проблемой.

Однако освоение курса по учебнику — не единственная возможность: путь университетского психологического образования может (а подчас и должен) быть иным. Ведь основные понятия, проблемы, направления об­щей психологии, методы их решения обсуждаются как на лекционных, так и семинарских занятиях, взаимосвязанных, дополняющих друг друга. На семинарах, при подготовке к ним студенты могут изучать психологию по оригинальным работам, самостоятельно обращаясь к научной класси­ке, значимым современным исследованиям, теориям, результатам. Так и возник в психологической практике особый жанр — книги для чтения (readings), названной сначала хрестоматией, а затем — просто сборником текстов для семинарских занятий.

На факультете психологии Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова хрестоматии по общей психологии создавались под ру-

8 Предисловие

ководством А.Н.Леонтьева, а затем Ю.Б.Гиппенрейтер в 1970-1980-е годы.При участии преподавателей, которые проводили тогда семинарские занятия на дневном отделении (и читали лекции на вечернем), получая тем самым в общем курсе свою специализацию, были подготовлены сборники текстов по психологии ощущений и восприятия, внимания, памяти, мышления, индивиду­альных особенностей, личности, эмоций. Материалы из этой серии, переиздава­емой сегодня в значительно расширенных вариантах, используются в учебном процессе и по сей день, а значит входят, наряду с другими первоисточниками, и в настоящее издание.

Наше собрание текстов есть первая попытка обеспечить учебной лите­ратурой прохождение единого, целостного курса общей психологии. История этого курса, как и настоящего издания, тесно связана с появлением и раз­витием в нашей стране системы спецотделений для обучения специалистов с высшим образованием. Становление факультетского спецотделения, кото­рым с начала 1990-х годов руководил доцент кафедры возрастной психологии Р.О.Орестов, а сегодня — доцент кафедры психологии личности С.Р.Пантиле-ев, было достаточно бурным. Сначала студентов было немного (меньше, чем на вечернем отделении факультета), и им вполне хватало скромного по объему годового курса общей психологии при фактическом отсутствии учебных про­грамм. Однако к середине 1990-х годов положение радикально изменилось, и заинтересованные, взволнованные слушатели (количество которых нередко превышает число поступивших на дневное отделение) выступили с требовани­ем обеспечить курс общей психологии в объеме трех полноценных семестров и устранить дефицит учебной литературы. Эта задача была решена вовремя, и первое издание наших хрестоматий уже вышло в свет, хотя и небольшим ти­ражом, по существу — для служебного пользования. Однако необходимость в учебной литературе по нашему курсу остается острой, и настала пора повто­рить издание, исправив и дополнив его.

Так случилось, что создание целостного курса общей психологии для спецотделения совпало с началом его становления и на дневном отделении факультета. Курс включает три крупных раздела (что, собственно, отвечает традициям), которые ранее именовались «Введение в психологию», «Психо­логия личности», «Психология познания», причем бывали разными по объ­ему, а два последних нередко менялись по очередности. Соответственно, наше собрание текстов разделено на три тома, в каждом из которых пред­ставлено по 7 основных тем.

Том 1 — «Введение» — это первое серьезное знакомство с психологи­ческой наукой, ее спецификой как естественной и гуманитарной дисциплины, базовыми понятиями, методологическими принципами, практическими при­ложениями. Здесь рассматриваются основные варианты предмета психологии и — главное — различаются представления о человеке как субъекте деятель­ности, реальной жизни, общественной практики и субъекте познания, исследо­вания окружающей действительности. Том 2 — «Субъект деятельности» — суть рассказ о личности в широком и узком смысле: от индивидуальных осо­бенностей человека и эмоционально-волевой регуляции поведения до анализа

Предисловие

потребностно-мотивационной сферы, определяющей строение личности и воз­можности ее развития. Том 3 — «Субъект познания» — содержит результа­ты исследований психических процессов, как раз и связанных для многих с общей психологией: в нашем курсе мы разделяем их на собственно познава­тельные — ощущение, восприятие, мышление — и универсальные, которые обеспечивают любую деятельность — память, внимание, воображение.

Перед вами — первый том нашего собрания текстов, пусть весомый и все же самый небольшой по объему, ведь его материалы слушатели спец­отделения обычно проходят всего за три месяца. Каждая из 7-и тем пред­ставлена кратким содержанием соответствующих лекций, а сами тексты распределены строго по вопросам семинарских занятий, что организует под­готовку к ним. Содержание данного раздела курса можно условно разделить так: если материалы первых трех тем (1 — 3) необходимы сегодня, по наше­му мнению, любому специалисту с высшим образованием, то остальные темы (4 — 7) суть введение уже в профессиональную общую психологию, постро­енное главным образом — и это принципиально для создателей курса — на научных традициях факультета психологии Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова.

Ключевые слова для тем 1—3: наука (1) — предмет (2) —• личность (3). Так, в теме 1 слушатели постепенно начинают отличать научные представле­ния о психике и сознании от житейских, и это особенно важно для тех, кто уже получил иное высшее образование — естественное или гуманитарное: по­нимание специфики психологии может вызывать трудности, а то и возраже­ния, подчас различные у представителей тех и других дисциплин. Тема 2 посвящена становлению предмета нашей науки — тех его вариантов, которые стали сегодня классическими: сознанию, поведению, неосознаваемым про­цессам, а также связанным с ними базовым понятиям, методам, проблемам, возможным принципам их решения. В теме 3 мы знакомимся с человеком как субъектом деятельности (и тем самым задаем основы второго раздела курса), пытаясь увидеть его разным — природным, социальным, культурным, но и единым — активной, противоречивой, преобразующей себя личностью. Особое место занимает здесь сопоставление философских и психологических представлений о сущности человека. Заметим, что данная тема подкреплена материалами, представленными в курсе лекций.

Именно представление о человеке как природном, социальном, куль­турном субъекте определяет структуру следующих тем. Ключевые слова для них: психика и природа (тема 4) — человек и общество (5) — деятель­ность (6) — познание (7). В теме 4 раскрывается понятие психики, обсуж­даются ее критерии, развитие в собственно природной среде, возникновение сознания в совместной деятельности людей, сравнительная характеристика психики животных и человека. В теме 5 выделяются принципы социокуль­турной регуляции поведения, ставшие, в частности, основой культурно-истори­ческой концепции развития высших психических функций. Если в теме 4 спе­цифика психологической науки определяется во взаимодействии (иногда — полемике) с биологией, этологией, то в теме 5 — с социологией, наукой об обще-

10 Предисловие

стве. Тема 6 посвящена общепсихологической теории деятельности, знание ко­торой необходимо нам хотя бы потому, что вместе с этой теорией (и шире — деятельностным подходом) отечественная наука вошла в психологический мир практически одновременно с гуманистической, когнитивной психологией и др. И наконец, в теме 7 человек предстает перед нами как субъект познания, хотя пока мы узнаем лишь основные определения и особенности собственно познавательных процессов (и это — введение в третий раздел курса).

Следует признать, что отбор и сама структура материалов данного тома едва ли имеет определенного автора, так как многое здесь входило когда-то в лекционные и семинарские курсы основателей факультета — А.Н.Леонтьева, А.Р.Лурия, П.Я.Гальперина — а затем — профессоров кафедры общей психо­логии О.К.Тихомирова, Ю.Б.Гиппенрейтер, В.А.Иванникова. Помимо ответ­ственного редактора, читающего на спецотделении лекционный курс, и редак­торов-составителей — Ю.Б.Дормашева и С.А.Капустина, в подготовке нашего собрания текстов фактически принимали участие Е.Е.Насиновская, А.А.Пузы-рей и другие преподаватели, ведущие семинары по общей психологии. Остает­ся добавить, что наш целостный курс читается и на дневном отделении фа­культета, причем темы данного раздела — те же самые, поэтому настоящий том может быть полезен и для студентов. Впрочем, во многом он интересен всем, кто всерьез увлекается психологией как наукой.

Возвращаясь к характеристике нашего собрания в целом, хотелось бы подчеркнуть, что оно не претендует на новизну и никак не конкурирует с другими хрестоматиями и сборниками текстов. Мы не стали обогащать тек­сты сведениями об авторах, а само издание, скажем, словарем основных тер­минов, развернутыми примечаниями, которые на данном этапе представля­ются нам излишними. Достаточно, что у слушателей есть необходимый для чтения текст, а у преподавателей — серьезный опыт работы по его обсужде­нию. Повторим: преимущество нашего издания — в другом. Если даже на дневном отделении узкие разделы общей психологии сочетаются подчас в любом порядке, то курс для лиц с высшим, но пока непсихологическим образованием должен сохранять внутреннее единство, целостность. Что же касается совершенствования подобных изданий, то нам представляется пер­спективным такое решение. Будущий университетский учебник по общей психологии, построенный на основе целостного курса, должен быть особым, включать в себя авторские лекции, сборники оригинальных текстов, подроб­ные пособия к ним. Подготовка и издание такого учебника — трудная, дол­гая, но необходимая работа, в которой будет использовано и настоящее со­брание, нужное нашему читателю уже сейчас.

Желаем интересных открытий и учебных успехов в освоении пси­хологии — одной из самых трудных и увлекательных наук!

В.В.Петухов,

кандидат психологических наук,

доцент факультета психологии

Московского государственного университета

имени М.В.Ломоносова

Тема 1

Общая характеристика психологии как науки

Различные значения термина «психология». Общее предс­тавление о психике и сознании. Из истории «донаучной» психо­логии. Психологическое знание в обыденной жизни. Примеры описаний индивидуальных психологических различий, спосо­бов поведения. Возможности обобщения типовых психических черт на примере классификаций темперамента. Психология и философия. Представления о душе в античной философии, их значение для современной психологии. Практическая и исследо­вательская психология. Становление научной психологии, об­щая характеристика ее предмета и методов. Сравнительные особенности житейского и научного познания в психологии. Психология как естественнонаучная и гуманитарная дисципли­на. Уникальность психологической науки: человек как субъект познания. Взаимосвязь научной и житейской психологии, фор­мы их сотрудничества. Отрасли психологии и критерии их выделения.

Вопросы к семинарским занятиям:

О Основные значения термина «психология». Определения психики и сознания. Описательная характеристика пси­хических явлений.

© Сравнение научной и житейской психологии, их взаимо­отношение. Специфика научно-психологического знания.

© Психология и практика. Отрасли психологии.

О Основные значения термина «психология». Определения психики и сознания. Описательная характеристика психических явлений.

Ю. Б. Гиппенрейтер

[ПРЕДМЕТ ПСИХОЛОГИИ. ОПИСАНИЕ ПСИХИЧЕСКИХ ЯВЛЕНИЙ]¹

Знакомство с любой наукой начинается с определения ее предмета и описания круга явлений, которые она изучает. Что же является предметом психологии? На этот вопрос можно ответить двумя способами. Первый спо­соб более правильный, но и более сложный. Второй — относительно фор­мальный, но зато краткий.

Первый способ предполагает рассмотрение различных точек зрения на предмет психологии — так, как они появлялись в истории науки; анализ ос­нований, почему эти точки зрения сменяли друг друга; знакомство с тем, что в конечном счете от них осталось и какое понимание сложилось на сегод­няшний день.

Все это мы будем рассматривать в последующих лекциях, а сейчас отве­тим кратко.

Слово «психология» в переводе на русский язык буквально означает «наука о душе» (тр. psyche — «душа»+ logos — «понятие», «учение»).

В наше время вместо понятия «душа» используется понятие «психика», хотя в языке до сих пор сохранилось много слов и выражений, производных от первоначального корня: одушевленный, душевный, бездушный, родство душ, душевная болезнь, задушевный разговор и т.п.

С лингвистической точки зрения «душа» и «психика» — одно и то же. Однако с развитием культуры и особенно науки значения этих понятий разо­шлись. Об этом мы будем говорить позже.

Чтобы составить предварительное представление о том, что такое психи­ка, рассмотрим психические явления. Под психическими явлениями обычно понимают факты внутреннего, субъективного опыта.

Что такое внутренний, или субъективный, опыт? Вы сразу поймете, о чем идет речь, если обратите взор «внутрь себя». Вам хорошо знакомы ваши ощу­щения, мысли, желания, чувства.

¹ Гиппенрейтер Ю.Б. Введение в общую психологию. М.: ЧеРо, 1998. С. 19—21. (Здесь и далее заголовки в квадратных скобках даны редакторами-составителями.)

Гиппенрейтер Ю.Б. [Предмет психологии..,] 13

Вы видите это помещение и все, что в нем находится; слышите, что я говорю, и пытаетесь это понять; вам может быть сейчас радостно или скуч­но, вы что-то вспоминаете, переживаете какие-то стремления или желания. Все перечисленное — элементы вашего внутреннего опыта, субъективныеили психические явления.

Фундаментальное свойство субъективных явлений — их непосредст­венная представленность субъекту. Что это означает?

Это означает, что мы не только видим, чувствуем, мыслим, вспомина­ем, желаем, но и знаем, что видим, чувствуем, мыслим и т.п.; не только стре­мимся, колеблемся или принимаем решения, но и знаем об этих стремле­ниях, колебаниях, решениях. Иными словами, психические процессы не только происходят в нас, но также непосредственно нам открываются. Наш внутренний мир — эта как бы большая сцена, на которой происходят раз­личные события, а мы являемся одновременно и действующими лицами, и зрителями.

Эта уникальная особенность субъективных явлений открываться на­шему сознанию поражала воображение всех, кто задумывался над психиче­ской жизнью человека. А на некоторых ученых она произвела такое впе­чатление, что они связали с ней решение двух фундаментальных вопросов: о предмете и о методе психологии.

Психология, считали они, должна заниматься только тем, что пережи­вается субъектом и непосредственно открывается его сознанию, а единст­венный метод (т.е. способ) изучения этих явлений — самонаблюдение. Од­нако этот вывод был преодолен дальнейшим развитием психологии.

Дело в том, что существует целый ряд других форм проявления психи­ки, которые психология выделила и включила в круг своего рассмотрения. Среди них — факты поведения, неосознаваемые психические процессы, пси­хосоматические явления, наконец, творения человеческих рук и разума, т.е. продукты материальной и духовной культуры. Во всех этих фактах, явлени­ях, продуктах психика проявляется, обнаруживает свои свойства и поэтому через них может изучаться. Однако к этим выводам психология пришла не сразу, а в ходе острых дискуссий и драматических трансформаций представ­лений о ее предмете.

Далее мы подробно рассмотрим, как в процессе развития психологии рас­ширялся круг изучаемых ею феноменов. Этот анализ поможет нам освоить це­лый ряд основных понятий психологической науки и составить представление о некоторых ее основных проблемах. Сейчас же в порядке подведения итога зафиксируем важное для нашего дальнейшего движения различие между психическими явлениями и психологическими фактами. Под психическими явлениями понимаются субъективные переживания или элементы внутренне­го опыта субъекта. Под психологическими фактами подразумевается гораздо более широкий круг проявлений психики, в том числе их объективные фор­мы (в виде актов поведения, телесных процессов, продуктов деятельности лю­дей, социально-культурных явлений), которые используются психологией для изучения психики — ее свойств, функций, закономерностей.

Ж.ГодФруа

ПРОИСХОЖДЕНИЕ СЛОВА «ПСИХОЛОГИЯ»¹

Своим названием и первым определением психология обязана гре­ческой мифологии.

Эрот, сын Афродиты, влюбился в очень красивую молодую женщину Психею. К сожалению, Афродита была очень недовольна, что ее сын, небо­житель, хотел соединить свою судьбу с простой смертной, и прилагала все усилия, чтобы разлучить влюбленных, заставляя Психею пройти через це­лый ряд испытаний. Но любовь Психеи была так сильна, а ее стремление вновь встретиться с Эротом так велико, что это произвело глубокое впечат­ление на богинь и богов, и они решили помочь ей выполнить все требова ния Афродиты. Эроту в свою очередь удалось убедить Зевса — верховное божество греков — превратить Психею в богиню, сделав ее бессмертной. Та ким образом, влюбленные были соединены навеки.

Для греков этот миф был классическим образцом истинной люб ви, высшей реализации человеческой души. Поэтому Психея — смертная обретшая бессмертие, — стала символом души, ищущей свой идеал.

Что касается слова «психология», образованного из греческих слоз psyche (душа) и logos (учение, наука), то оно появилось впервые только i XVIII в. в работе немецкого философа Христиана Вольфа.

¹ Годфруа Ж. Что такое психология: В 2 т. М.: Мир, 1992. Т.1. С. 83—84.

В.В.Петухов, В.В.Столин

[ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПСИХИКИ И СОЗНАНИЯ. ЗНАЧЕНИЕ СЛОВА «ПСИХОЛОГИЯ»]¹

При характеристике любой науки необходимо разъяснить ее теорети­ческие основания, предмет изучения, показать исследовательские возможно­сти, практические приложения полученных результатов. Начнем знаком­ство с психологическим знанием с анализа самого термина «психология». Этот термин, образованный от греческих слов psyche — душа, психика и logos - знание, осмысление, изучение имеет несколько значений.

Так, в первом, дословном своем значении психология — это знание о психике, наука, изучающая ее. Психика есть свойство высокоорганизо­ванной живой материи, субъективное отражение объективного мира, не­обходимое человеку (или животному) для активной деятельности в нем и управления своим поведением. Область психологического широка и многообразна: это и отражение простейшими животными тех отдельных свойств окружающей среды, которые оказываются значимыми для поис­ка жизненно важных веществ, и сознательные представления сложных связей природного и социального мира, в котором живет и действует че­ловек. Сознанием обычно называют высшую форму психики, необходи­мую для организации общественной и индивидуальной жизни людей, для их совместной трудовой деятельности.

Во втором, наиболее распространенном значении, слово «психология» относят и к самой психической, «душевной» жизни, выделяя тем самым особую реальность. Если свойства психики, сознания, психические процес­сы обычно характеризуют человека вообще, то особенности психологии — конкретного индивида. Психология проявляется как совокупность типич­ных для человека (или групп людей) способов поведения, общения, позна­ния окружающего мира, убеждений и предпочтений, черт характера. Так,

¹ Петухов В.В., Сталин В.В. Психология: Методические указания. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1989. С. 5—6.

16 Тема 1 Общая характеристика психологии как науки

подчеркивая различия людей того или иного возраста, профессиональной,половой принадлежности, говорят, например, о психологии школьника, сту­дента, рабочего и ученого, женской психологии и т.п.

Понятно, что общей задачей психологии является изучение как пси­хики субъекта, так и его психологии.

Различив психологию как особую реальность и как знание о ней, заметим, что и понятие «психолог» — обладатель этого знания — тоже неоднозначно. Конечно, прежде всего, психолог — это представитель нау­ки, профессиональный исследователь закономерностей психики и созна­ния, особенностей психологии и поведения людей. Но далеко не всякое психологическое знание обязательно является научным. Так, в обыденной жизни психолог — это человек, «понимающий душу», разбирающийся в людях, их поступках, переживаниях. В этом смысле психологом факти­чески является каждый человек, независимо от профессии, хотя чаще так называют подлинных знатоков человеческих отношений — видных мыс­лителей, писателей, педагогов.

Итак, есть две разных области психологического знания — научная и житейская, обыденная психология. Если научная психология возникла сравнительно недавно, то житейское психологическое знание всегда было включено в различные виды человеческой практики. Для того чтобы дать общую характеристику психологии как специальной научной дисципли­ны, ее удобно сравнить с житейской психологией, показать их различия и взаимосвязи.

Феофраст ХАРАКТЕРЫ ¹ Льстивость

(1) Лесть можно определить как недостойное обхождение, выгодное льстецу. А льстец вот какой человек. (2) Идя с кем-либо, он говорит спут­нику: «Обрати внимание, как все глядят на тебя и дивятся. Ни на кого ведь в нашем городе не смотрят так, как на тебя! Вчера тебя расхвалива­ли под Портиком. А там ведь сидело больше тридцати человек. И когда речь зашла о том, кто самый благородный, то все (и я прежде всего) со­шлись на твоем имени». (3) Продолжая в таком духе, льстец снимает пу­шинки с его плаща и если тому в бороду от ветра попала соломинка, то вы­таскивает ее и со смешком говорит: «Смотри-ка! Два дня мы с тобой не видались, а уже в бороде у тебя полно седых волос, хотя для твоих лет у тебе волос черен, как ни у кого другого». (4) Стоит только спутнику от­крыть рот, как льстец велит всем остальным замолчать, и если тот поет, то расхваливает, а по окончании песни кричит: «Браво!» А если спутник отпустит плоскую шутку, льстец смеется, затыкая рот плащом, как будто и в самом деле не может удержаться от смеха. (5) Встречным он велит остановиться и ждать, пока «сам» не пройдет. (6) Накупив яблок и груш, он угощает детей на глазах отца и целует их со словами: «Славного отца птенцы». (7) Покупая вместе с ним сапоги, льстец замечает: «Твоя нога го­раздо изящнее этой обуви». (8) Когда тот отправляется навестить кого-ни­будь из друзей, он забегает вперед со словами: «К тебе идут!», а затем, воз­вратившись, объявляет: «Я уже известил о твоем приходе». (9) Мало того, он способен даже, не переводя духа, таскать покупки с женского рынка. (10) Первым из гостей он расхваливает хозяйское вино и приговаривает: «Да и в еде ты знаешь толк!» Затем, попробовав что-нибудь со стола, повто­ряет: «Что за славный кусочек!» Пристает к хозяину с вопросами: не хо­лодно ли ему, не накинуть ли на него чего-нибудь и — не дожидаясь отве­та — закутывает его. С хозяином льстец шепчется, а во время разговора с другими оглядывается на него. (11) В театре льстец сам подкладывает ему

¹ Феофраст. Характеры. Л.: Наука, 1974. С. 6—7, 19, 25—26.

2 Зак. 2652

18 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

подушку, отняв ее у раба. (12) И дом-то его, по словам льстеца, прекраснопостроен, и земельный участок отлично обработан, и портрет похож.

Бестактность

(1) Бестактность — это неумение выбрать подходящий момент, при­чиняющее неприятность людям, с которыми общаешься, а бестактный вот какой человек. (2) К занятому человеку он приходит за советом (3) и вры­вается с толпой бражников в дом своей возлюбленной, когда та лежит в лихорадке. (4) К уже пострадавшему при поручительстве он обращается с просьбой быть его поручителем. (5) Когда предстоит выступать свидетелем, он является в суд уже по окончании дела. (6) На свадьбе начинает поносить женский пол. (7) Человека, который только что пришел домой усталый, он приглашает на прогулку. (8) Он способен к продавшему что-нибудь привес­ти покупателя, который предлагает более высокую цену. (9) В собрании, ко­гда все уже знают и поняли сущность дела, он встает и начинает рассказы­вать все сначала. (10) Он усердно предлагает свою помощь в деле, которое начавший его хотел бы прекратить. (11) За причитающимися ему процен­тами он является как раз после того, как его должник потратился на жерт­воприношение. (12) Когда раба наказывают ударами бича, он стоит тут же и рассказывает кстати, как у него как-то один раб повесился после биче­вания. (13) В третейском суде он старается поссорить стороны, желающие примириться. Пускаясь в пляс, тащит за собой соседа, который еще не пьян.

Недоверчивость

(1) Недоверчивость — это какая-то склонность подозревать всех в не­честности. А недоверчивый вот какой человек. (2) Отправив на рынок раба за съестным, он посылает за ним вслед другого, разузнать, почем тот по­купал. (3) В дороге даже сам несет свои деньги и через каждый стадий при­саживается и пересчитывает их. (4) Лежа в постели, спрашивает жену, запер­ла ли она денежный сундук и запечатала ли шкаф с серебряной посудой, заложила ли на большой засов дверь во двор; и даже если жена подтвердит все это, он вскакивает нагишом с постели, зажигает светильник и босой обе­гает вокруг, чтобы все проверить, и только после этого едва-едва засыпает. (5) У должников он требует проценты при свидетелях, чтобы они не могли отпереться. (6) Свой плащ он скорее отдаст в чистку не тому сукновалу, кто лучше всего выполнит работу, но тому, кто выставит верного поручителя. (7) Приди кто-нибудь просить у него взаймы серебряных кубков, он обычно отказывает; если же проситель какой-нибудь родственник или близкий че­ловек, то отдает кубки, но чуть ли не подвергнув их пробе на огне и взвесив, и даже, пожалуй, потребует поручителя. (8) Провожающему его рабу он ве­лит идти не сзади, а впереди, чтобы наблюдать, как бы тот не удрал по доро­ге. (9) Если какой-нибудь покупатель скажет ему: «Запиши за мной, сейчас мне некогда с тобой рассчитаться», он отвечает: «Не беспокойся! Я буду хо­дить за тобой следом, пока ты не освободишься».

Сравнение научной и житейской психологии, их взаимоотношение. Специфика научно-психологичес­кого знания

Ю.Б.Гиппенрейтер

[ОСОБЕННОСТИ ПСИХОЛОГИИ КАК НАУКИ]¹

Скажу несколько слов об особенностях психологии как науки.

В системе наук психологии должно быть отведено совершенно осо­бое место, и вот по каким причинам.

Во-первых, это наука о самом сложном, что пока известно человече­ству. Ведь психика — это «свойство высокоорганизованной материи». Ес­ли же иметь в виду психику человека, то к словам «высокоорганизован­ная материя» нужно прибавить слово «самая»: ведь мозг человека — это самая высокоорганизованная материя, известная нам.

Знаменательно, что с той же мысли начинает свой трактат «О душе» выдающийся древнегреческий философ Аристотель. Он считает, что сре­ди прочих знаний исследованию о душе следует отвести одно из первых мест, так как «оно — знание о наиболее возвышенном и удивительном»².

Во-вторых, психология находится в особом положении потому, что в ней как бы сливаются объект и субъект познания.

Чтобы пояснить это, воспользуюсь одним сравнением. Вот рождается на свет человек. Сначала, пребывая в младенческом возрасте, он не осозна­ет и не помнит себя. Однако развитие его идет быстрыми темпами. Форми­руются его физические и психические способности; он учится ходить, видеть, понимать, говорить. С помощью этих способностей он познает мир; начина­ет действовать в нем; расширяется круг его общения. И вот постепенно, из глубины детства, приходит к нему и постепенно нарастает совершенно осо­бое ощущение — ощущение собственного «Я». Где-то в подростковом воз­расте оно начинает приобретать осознанные формы. Появляются вопросы: «Кто я? Какой я?», а позже и «Зачем я?» Те психические способности и функции, которые до сих пор служили ребенку средством для освоения

¹Гиппенрейтер Ю.Б. Введение в общую психологию. М.: ЧеРо, 1998. С. 9—19.

² Аристотель. Соч.: В 4 т. М., 1975. Т.1. С. 371.

20 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

внешнего мира — физического и социального, обращаются на познание са­мого себя; они сами становятся предметом осмысления и осознания.

Точно такой же процесс можно проследить в масштабе всего челове­чества. В первобытном обществе основные силы людей уходили на борьбу за существование, на освоение внешнего мира. Люди добывали огонь, охо­тились на диких животных, воевали с соседними племенами, получали пер­вые знания о природе.

Человечество того периода, подобно младенцу, не помнит себя. По­степенно росли силы и возможности человечества. Благодаря своим пси­хическим способностям люди создали материальную и духовную куль­туру; появились письменность, искусства, науки. И вот наступил момент, когда человек задал себе вопросы: что это за силы, которые дают ему воз­можность творить, исследовать и подчинять себе мир, какова природа его разума, каким законам подчиняется его внутренняя, душевная жизнь?

Этот момент и был рождением самосознания человечества, т.е. рож­дением психологического знания.

Событие, которое когда-то произошло, можно коротко выразить так: если раньше мысль человека направлялась на внешний мир, то теперь она обратилась на саму себя. Человек отважился на то, чтобы с помощью мыш­ления начать исследовать само мышление.

Итак, задачи психологии несоизмеримо сложнее задач любой другой науки, ибо только в ней мысль совершает поворот на себя. Только в ней научное сознание человека становится его научным самосознанием.

Наконец, в-третьих, особенность психологии заключается в ее уни­кальных практических следствиях.

Практические результаты от развития психологии должны стать не только несоизмеримо значительнее результатов любой другой науки, но и качественно другими. Ведь познать нечто — значит овладеть этим «нечто», научиться им управлять.

Научиться управлять своими психическими процессами, функциями, способностями — задача, конечно, более грандиозная, чем, например, освое­ние космоса. При этом надо особенно подчеркнуть, что, познавая себя, че­ловек будет себя изменять.

Психология уже сейчас накопила много фактов, показывающих, как новое знание человека о себе делает его другим: меняет его отношения, цели, его состояния и переживания. Если же снова перейти к масштабу всего человечества, то можно сказать, что психология — это наука, не толь­ко познающая, но и конструирующая, созидающая человека.

И хотя это мнение не является сейчас общепринятым, в последнее время все громче звучат голоса, призывающие осмыслить эту особенность психологии, которая делает ее наукой особого типа.

В заключение надо сказать, что психология — очень молодая нау­ка. Это более или менее понятно: можно сказать, что, как и у вышеупо-

Гиппенрейтер Ю.Б. [Особенности психологии как науки] 21

минутого подростка, должен был пройти период становления духовных сил человечества, чтобы они стали предметом научной рефлексии.

Официальное оформление научная психология получила немногим более 100 лет назад, а именно, в 1879 г.: в этом году немецкий психолог В.Вундтп открыл в г. Лейпциге первую лабораторию экспериментальной психологии.

Появлению психологии предшествовало развитие двух больших областей знания: естественных наук и философии; психология возникла на пересечении этих областей, поэтому до сих пор не определено, считать психологию естествен­ной наукой или гуманитарной. Из вышесказанного следует, что ни один из этих ответов, по-видимому, не является правильным. Еще раз подчеркну: это — нау­ка особого типа. Перейдем к следующему пункту нашей лекции — вопросу о соотношении научной и житейской психологии.

Любая наука имеет в качестве своей основы некоторый житейский, эмпирический опыт людей. Например, физика опирается на приобретае­мые нами в повседневной жизни знания о движении и падении тел, о тре­нии и инерции, о свете, звуке, теплоте и многом другом.

Математика тоже исходит из представлений о числах, формах, коли­чественных соотношениях, которые начинают формироваться уже в до­школьном возрасте.

Но иначе обстоит дело с психологией. У каждого из нас есть запас жи­тейских психологических знаний. Есть даже выдающиеся житейские пси­хологи. Это, конечно, великие писатели, а также некоторые (хотя и не все) представители профессий, предполагающих постоянное общение с людьми: педагоги, врачи, священнослужители и др. Но, повторяю, и обычный человек располагает определенными психологическими знаниями. Об этом можно судить по тому, что каждый человек в какой-то мере может понять друго­го, повлиять на его поведение, предсказать его поступки, учесть его инди­видуальные особенности, помочь ему и т.п.

Давайте задумаемся над вонросом: чем же отличаются житейские психологические знания от научных?

Я назову вам пять таких отличий.

Первое: житейские психологические знания конкретны; они приуро­чены к конкретным ситуациям, конкретным людям, конкретным задачам. Говорят, официанты и водители такси — тоже хорошие психологи. Но в ка­ком смысле, для решения каких задач? Как мы знаем, часто — довольно прагматических. Также конкретные прагматические задачи решает ребенок, ведя себя одним образом с матерью, другим — с отцом, и снова совсем ина­че — с бабушкой. В каждом конкретном случае он точно знает, как надо себя вести, чтобы добиться желаемой цели. Но вряд ли мы можем ожидать от него такой же проницательности в отношении чужих бабушки или мамы. Итак, житейские психологические знания характеризуются конкретностью, ог­раниченностью задач, ситуаций и лиц, на которые они распространяются.

22 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

Научная же психология, как и всякая наука, стремится кобобщени­ям. Для этого она использует научные понятия. Отработка понятий — одна из важнейших функций науки. В научных понятиях отражаются наиболее существенные свойства предметов и явлений, общие связи и со­отношения. Научные понятия четко определяются, соотносятся друг с дру­гом, связываются в законы.

Например, в физике благодаря введению понятия силы И. Ньютону удалось описать с помощью трех законов механики тысячи различных конкретных случаев движения и механического взаимодействия тел.

То же происходит и в психологии. Можно очень долго описывать человека, перечисляя в житейских терминах его качества, черты харак­тера, поступки, отношения с другими людьми. Научная же психология ищет и находит такие обобщающие понятия, которые не только экономи-зируют описания, но и за конгломератом частностей позволяют увидеть общие тенденции и закономерности развития личности и ее индивиду­альные особенности. Нужно отметить одну особенность научных психо­логических понятий: они часто совпадают с житейскими по своей внеш­ней форме, т.е. попросту говоря, выражаются теми же словами. Однако внутреннее содержание, значения этих слов, как правило, различны. Жи­тейские термины обычно более расплывчаты и многозначны.

Однажды старшеклассников попросили письменно ответить на вопрос: что такое личность? Ответы оказались очень разными, а один учащийся от­ветил так: «Это то, что следует проверить по документам». Я не буду сейчас говорить о том, как понятие «личность» определяется в научной психоло­гии, — это сложный вопрос, и мы им специально займемся позже, на одной из последних лекций. Скажу только, что определение это сильно расходится с тем, которое было предложено упомянутым школьником.

Второе отличие житейских психологических знаний состоит в том, что они носят интуитивный характер. Это связано с особым способом их получения: они приобретаются путем практических проб и прилажи­ваний. Подобный способ особенно отчетливо виден у детей. Я уже упоми­нала об их хорошей психологической интуиции. А как она достигается? Путем ежедневных и даже ежечасных испытаний, которым они подвер­гают взрослых и о которых последние не всегда догадываются. И вот в ходе этих испытаний дети обнаруживают, из кого можно «вить веревки», а из кого нельзя.

Часто педагоги и тренеры находят эффективные способы воспита­ния, обучения, тренировки, идя тем же путем: экспериментируя и зорко подмечая малейшие положительные результаты, т.е. в определенном смысле «идя на ощупь». Нередко они обращаются к психологам с прось­бой объяснить психологический смысл найденных ими приемов.

В отличие от этого научные психологические знания рациональны и вполне осознанны. Обычный путь состоит в выдвижении словесно форму­лируемых гипотез и проверке логически вытекающих из них следствий.

Гиппенрейтер Ю.Б. [Особенности психологии как науки] 23

Третьеотличие состоит в способах передачи знаний и даже в самой возможности их передачи. В сфере практической психологии такая воз­можность весьма ограничена. Это непосредственно вытекает из двух пре­дыдущих особенностей житейского психологического опыта — его конк­ретного и интуитивного характера. Глубокий психолог Ф.М.Достоевский выразил свою интуицию в написанных им произведениях, мы их все про­чли — стали мы после этого столь же проницательными психологами? Передается ли житейский опыт от старшего поколения к младшему? Как правило, с большим трудом и в очень незначительной степени. Вечная проблема «отцов и детей» состоит как раз в том, что дети не могут и да­же не хотят перенимать опыт отцов. Каждому новому поколению, каж­дому молодому человеку приходится самому «набивать шишки» для при­обретения этого опыта.

В то же время в науке знания аккумулируются и передаются с большим, если можно так выразиться, КПД. Кто-то давно сравнил пред­ставителей науки с пигмеями, которые стоят на плечах у великанов — выдающихся ученых прошлого. Они, может быть, гораздо меньше ростом, но видят дальше, чем великаны, потому что стоят на их плечах. Накоп­ление и передача научных знаний возможна благодаря тому, что эти зна­ния кристаллизуются в понятиях и законах. Они фиксируются в научной литературе и передаются с помощью вербальных средств, т.е. речи и язы­ка, чем мы, собственно говоря, и начали сегодня заниматься.

Четвертое различие состоит в методах получения знаний в сферах житейской и научной психологии. В житейской психологии мы вынуж­дены ограничиваться наблюдениями и размышлениями. В научной пси­хологии к этим методам добавляется эксперимент.

Суть экспериментального метода состоит в том, что исследователь не ждет стечения обстоятельств, в результате которого возникает интере­сующее его явление, а вызывает это явление сам, создавая соответствую­щие условия. Затем он целенаправленно варьирует эти условия, чтобы выявить закономерности, которым данное явление подчиняется. С введе­нием в психологию экспериментального метода (открытия в конце про­шлого века первой экспериментальной лаборатории) психология, как я уже говорила, оформилась в самостоятельную науку.

Наконец, пятое отличие, и вместе с тем преимущество, научной пси­хологии состоит в том, что она располагает обширным, разнообразным и подчас уникальным фактическим материалом, недоступным во всем сво­ем объеме ни одному носителю житейской психологии. Материал этот на­капливается и осмысливается, в том числе в специальных отраслях пси­хологической науки, таких, как возрастная психология, педагогическая психология, пато- и нейропсихология, психология труда и инженерная психология, социальная психология, зоопсихология и др. В этих областях, имея дело с различными стадиями и уровнями психического развития

24 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

животных и человека, с дефектами и болезнями психики, с необычнымиусловиями труда — условиями стресса, информационных перегрузок или, наоборот, монотонии и информационного голода и т.п., — психолог не только расширяет круг своих исследовательских задач, но и сталкивается с новыми неожиданными явлениями. Ведь рассмотрение работы какого-либо механизма в условиях развития, поломки или функциональной пе­регрузки с разных сторон высвечивает его структуру и организацию.

Приведу короткий пример. Вы, конечно, знаете, что у нас в г. Загорске су­ществует специальный интернат для слепоглухонемых детей. Это дети, у кото­рых нет слуха, нет зрения и, конечно, первоначально нет речи. Главный «канал», через который они могут вступать в контакт с внешним миром, — это осязание.

И вот через этот чрезвычайно узкий канал в условиях специального обучения они начинают познавать мир, людей и себя! Процесс этот, особен­но вначале, идет очень медленно, он развернут во времени и во многих дета­лях может быть увиден как бы через «временную лупу» (термин, который использовали для описания этого феномена известные советские ученые А.И.Мещеряков и Э.В.Ильенков). Очевидно, что в случае развития нор­мального здорового ребенка многое проходит слишком быстро, стихийно и незамеченно. Таким образом, помощь детям в условиях жестокого экспе­римента, который поставила над ними природа, помощь, организуемая психологами совместно с педагогами-дефектологами, превращается одно­временно в важнейшее средство познания общих психологических законо­мерностей — развития восприятия, мышления, личности.

Итак, обобщая, можно сказать, что разработка специальных отраслей психологии является Методом (методом с большой буквы) общей психо­логии. Такого метода лишена, конечно, житейская психология.

Теперь, когда мы убедились в целом ряде преимуществ научной пси­хологии перед житейской, уместно поставить вопрос: а какую позицию научные психологи должны занять по отношению к носителям житей­ской психологии?

Предположим, вы окончили университет, стали образованными специа­листами-психологами. Вообразите себя в этом состоянии. А теперь вообрази­те рядом с собой какого-нибудь мудреца, необязательно живущего сегодня, ка­кого-нибудь древнегреческого философа, например. Этот мудрец — носитель многовековых размышлений людей о судьбах человечества, о природе челове­ка, его проблемах, его счастье. Вы — носитель научного опыта, качественно дру­гого, как мы только что видели. Так какую же позицию вы должны занять по отношению к знаниям и опыту мудреца? Вопрос этот не праздный, он неизбеж­но рано или поздно встанет перед каждым из вас: как должны соотноситься в вашей голове, в вашей душе, в вашей деятельности эти два рода опыта?

Я хотела бы предупредить вас об одной ошибочной позиции, кото­рую, впрочем, нередко занимают психологи с большим научным стажем. «Проблемы человеческой жизни, — говорят они, — нет, я ими не занима­юсь. Я занимаюсь научной психологией. Я разбираюсь в нейронах, реф­лексах, психических процессах, а не в "муках творчества"».

Гиппенрейтер Ю.Б. [Особенности психологии как науки] 25

Имеет ли эта позиция некоторые основания? Сейчас мы уже можем от­ветить на этот вопрос: да, имеет. Эти некоторые основания состоят в том, что упомянутый научный психолог вынужден был в процессе своего образования сделать шаг в мир отвлеченных общих понятий, он вынужден был вместе с научной психологией, образно говоря, загнать жизнь in vitro¹, «разъять» ду­шевную жизнь «на части». Но эти необходимые действия произвели на него слишком большое впечатление. Он забыл, с какой целью делались эти необ­ходимые шаги, какой путь предполагался дальше. Он забыл или не дал себе труда осознать, что великие ученые — его предшественники — вводили но­вые понятия и теории, выделяя существенные стороны реальной жизни, пред­полагая затем вернуться к ее анализу с новыми средствами.

История науки, в том числе психологии, знает немало примеров того, как ученый в малом и абстрактном усматривал большое и жиз­ненное. Когда И.П.Павлов впервые зарегистрировал условнорефлектор-ное отделение слюны у собаки, он заявил, что через эти капли мы, в конце концов, проникнем в муки сознания человека. Выдающийся со­ветский психолог Л.С.Выготский увидел в «курьезных» действиях ти­па завязывания узелка на память способы овладения человеком сво­им поведением.

О том, как видеть в малых фактах отражение общих принципов и как переходить от общих принципов к реальным жизненным проблемам, вы нигде не прочтете. Вы можете развить в себе эти способности, впиты­вая лучшие образцы, заключенные в научной литературе. Только посто­янное внимание к таким переходам, постоянное упражнение в них может сформировать у вас чувство «биения жизни» в научных занятиях. Ну а для этого, конечно, совершенно необходимо обладать житейскими психо­логическими знаниями, возможно более обширными и глубокими.

Уважение и внимание к житейскому опыту, его знание предостерегут вас еще от одной опасности. Дело в том, что, как известно, в науке нельзя от­ветить на один вопрос без того, чтобы не возникло десять новых. Но новые вопросы бывают разные: «дурные» и правильные. И это не просто слова. В науке существовали и существуют, конечно, целые направления, которые заходили в тупик. Однако прежде чем окончательно прекратить свое суще­ствование, они некоторое время работали вхолостую, отвечая на «дурные» вопросы, которые порождали десятки других «дурных» вопросов.

Развитие науки напоминает движение по сложному лабиринту со многими тупиковыми ходами. Чтобы выбрать правильный путь, нужно иметь, как часто говорят, хорошую интуицию, а она возникает только при тесном контакте с жизнью.

В конечном счете, мысль моя простая: научный психолог должен быть одновременно хорошим житейским психологом. Иначе он не толь­ко будет мало полезен науке, но и не найдет себя в своей профессии, по-

Впробирку (лат.)

26 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

просту говоря, будет несчастен. Мне бы очень хотелось уберечь вас от этойучасти.

Один профессор сказал, что если его студенты за весь курс усвоят од-ну-две основные мысли, он сочтет свою задачу выполненной. Мое жела­ние менее скромно: хотелось бы, чтобы вы усвоили одну мысль уже за од­ну эту лекцию. Мысль эта следующая: отношения научной, и житейской психологии подобны отношениям Антея и Земли; первая, прикасаясь ко второй, черпает из нее свою силу.

Итак, научная психология, во-первых, опирается на житейский пси­хологический опыт; во-вторых, извлекает из него свои задачи; наконец, в-третьих, на последнем этапе им проверяется.

Г.Оллпорт

ЛИЧНОСТЬ: ПРОБЛЕМА НАУКИ ИЛИ ИСКУССТВА?¹

Имеются два принципиальных подхода к детальному изучению лич­ности: литературный и психологический.

Ни один из них не «лучше» другого: каждый имеет определенные заслуги и горячих приверженцев. Слишком часто, однако, поклонники од­ного подхода презрительно относятся к поклонникам другого. Эта статья является попыткой их примирить и таким путем создать научно-гума­нистическую систему изучения личности.

Один из наиболее значимых успехов первой части двадцатого сто­летия состоял в открытии того, что личность является доступным объек­том для научного исследования. Это, на мой взгляд, как раз то событие, которое, кроме всех прочих, будет, вероятно, иметь наибольшие последст­вия для обучения, этики и психического здоровья.

Личность, как бы ее ни понимали, прежде всего реальная, сущест­вующая, конкретная часть психической жизни, существующая в формах строго единичных и индивидуальных. На протяжении веков феномен человеческой индивидуальности описывался и изучался гуманитарными науками. Наиболее эстетически настроенные философы и наиболее фило­софски настроенные художники всегда делали это своей специфической областью интересов.

Постепенно на сцену вышли психологи. Можно сказать, что они опо­здали на две тысячи лет. Со своим скудным оснащением современный психолог выглядит как самонадеянный самозванец. И таковым он и яв­ляется, по мнению многих литераторов. Стефан Цвейг, например, говоря о Прусте, Амилье, Флобере и других великих мастерах описания характеров, замечает: «Писатели, подобные им, — это гиганты наблюдения и литера­туры, тогда как в психологии проблема личности разрабатывается малень-

¹ Психология личности. Тексты / Под ред. Ю.Б.Гиппенрейтер, А.А.Пузырея. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982. С. 208—215.

28 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

кими людьми, сущими мухами, которые находят себе защиту в рамках науки, и вносят в нее свои мелкие банальности и незначительную ересь».

Это правда, что по сравнению с гигантами литературы психологи, занимающиеся изображением и объяснением личности, выглядят как бес­плодные и порой немного глупые. Только педант может предпочесть необ­работанный набор фактов, который психология предлагает для рассмотре­ния индивидуальной психической жизни, великолепным и незабываемым портретам, которые создаются знаменитыми писателями, драматургами или биографами. Художники творят; психологи только собирают. В одном слу­чае — единство образов, внутренняя последовательность даже в тончайших деталях. В другом случае — нагромождение плохо согласованных данных.

Один критик ярко представил ситуацию. Стоит психологии, замеча­ет он, коснуться человеческой личности, как она повторяет лишь то, что всегда говорилось литературой, но делает это гораздо менее искусно.

Является ли это нелестное суждение целиком правильным, мы вско­ре увидим. В данный момент оно помогает, по крайней мере, обратить вни­мание на тот значительный факт, что литература и психология являются в некотором смысле конкурентами; они являются двумя методами, имею­щими дело с личностью. Метод литературы — это метод искусства; метод психологии — это метод науки. Наш вопрос в том, какой подход наибо­лее адекватен для изучения личности.

Становление литературы происходило веками, она развивалась гения­ми высшего порядка. Психология молода, и она развивается пока лишь не­многими (если они вообще есть) гениями описания и объяснения человече­ской личности. Так как психология молода, ей следовало бы поучиться немного у литературы.

Чтобы показать, что может быть ей здесь полезным, приведу кон­кретный пример. Я выбрал его из древних времен с тем, чтобы ясно пока­зать зрелость и законченность литературной мудрости. Двадцать три сто­летия назад Феофраст, ученик и преемник Аристотеля в афинском лицее, написал много коротких характеристик своих афинских знакомых. Со­хранилось тридцать из его описаний.

Описание, которое я выбираю, называется «Трусость». Заметьте его непривязанность ко времени. Сегодняшний трус в своей сущности тот же, что и трус античности. Отметьте также замечательную простоту и крат­кость портрета. Ни одного лишнего слова. Это похоже на сонет в прозе. Нельзя ни добавить, ни отнять ни одно предложение без того, чтобы он стал хуже.

Трусость

(1) Трусость — это некая душевная слабость, выражающаяся в неспособно­сти противостоять страху, а трус вот какой человек. (2) В море он принимает утесы за пиратские корабли. А едва начинают подыматься волны, спрашивает,

ОллпортГ. Личность: проблема науки или искусства? 29

нет ли среди плывущих непосвященного в мистерии. И, подымая затем головук кормчему, выспрашивает у того, держит ли он правильный курс в открытом море и что думает о погоде; а своему соседу говорит, что видел зловещий сон. Затем снимает свой хитон, отдает рабу и умоляет высадить его на берег. (3) А на войне, когда отряд, в котором он находится, вступает в бой, он призывает зем­ляков остановиться рядом с ним и прежде всего оглядеться; трудно, говорит он, распознать и отличить своих от врагов. (4) Слрина боевые крики и видя, как па­дают люди, он говорит стоящим возле воина^м. ^что в спешке забыл захватить свой меч, и бежит к палатке; затем посылает раба с приказанием разузнать, где неприятель. В палатке он прячет меч под подушку и потом долго мешкает, как бы разыскивая его. (5) Если увидит, что несут раненым одного из друзей, то, под­бежав, ободряет, подхватывает и помогает не£^ти- Затем начинает ухаживать за раненым: обмывает рану губкой и, сидя у изголовья, отгоняет мух от раны, сло­вом, делает все, лишь бы не сражаться с врагАми. А когда трубач затрубит сиг­нал к бою, то, сидя в палатке, бормочет: «Чтоб тебя черти побрали! Не даешь че­ловеку заснуть, только и знаешь трубить». Й весь в крови от чужой раны, он выбегает навстречу воинам, возвращающимся с поля боя, распространяется о том, что он с опасностью для жизни спас одного из друзей. Потом приводит земля­ков и граждан своей филы поглядеть на раненого и при этом каждому расска­зывает, что сам своими руками принес его в палатку¹.

Есть одна черта в этом классическом описании, на которую я осо­бенно хочу обратить внимание. Заметьте, что Феофраст избрал для своего описания две ситуации. В одной трус путешествует, в другой — против воли участвует в сражении. В первой ситуации описывается семь типич­ных эпизодов: иллюзия труса, когда он все скалы принимает за пират­ские корабли, его суеверный страх, как бы }сто-нибудь из пассажиров не принес несчастья кораблю из-за неаккуратного исполнения религиозных обрядов, его стремление оказаться, по крайней мере, на середине пути это­го опасного путешествия, его обращение к мнению специалистов относи­тельно погоды, его страх по поводу собственных снов, его приготовления к беспрепятственному плаванию и, наконец, эмоциональный страх, про­явившийся в мольбе о том, чтобы его спустили на берег. Еще более тон­ки семь эпизодов предательства в течение битвы. Итак, всего описывает­ся четырнадцать ситуаций; все они для труса равноценны: какому бы воздействию он ни подвергался — возникает одно и то же доминирующее состояние духа. Его отдельные действия сами по себе отличны друг от друга, но все они схожи в том, что являются проявлением одного и того же главного свойства — трусости.

Короче говоря, Феофраст более двух тысяч лет назад использовал ме­тод, который психологами найден только сейчас: метод выяснения — с по­мощью соответствующих воздействий и соответствующих ответов — глав­ных черт характера.

Вообще говоря, почти все литературные описания характеров (пись­менный ли это скетч, как в случае Феофраста. или фантастика, драма или

¹ Феофраст. Характеры. Л.: Наука, 1974. С. 33^34.

30 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

биография) исходят из психологического допущения о том, что каждыйхарактер имеет определенные черты, присущие именно ему, и что эти чер­ты могут быть показаны через описание характерных эпизодов жизни. В литературе личность никогда не описывается так, как это бывает порой в психологии, а именно, с помощью последовательных, не связанных между собой особенных действий. Личность — это не водная лыжа, мчащаяся в разных направлениях по поверхности водоема, с ее неожиданными откло­нениями, не имеющими между собой внутренней связи. Хороший писа­тель никогда не допустит ошибки смешения личности человека с «лич­ностью» водной лыжи. Психология часто делает это.

Итак, первый урок, который психология должна получить у литера­туры, это кое-что о природе существенных, устойчивых свойств, из кото­рых состоит личность. Это проблема черт личности; вообще говоря, я при­держиваюсь мнения, что эта проблема трактовалась более последовательно в литературе, чем в психологии. Если говорить конкретнее, мне кажется, что концепция соответствующего воздействия и соответствующего ответа, столь ясно представленная в античных скетчах Феофраста, может слу­жить прекрасным руководством для научного исследования личности, где закономерности могут быть определены с большей точностью и большей надежностью, чем это делается в литературе. Используя возможности ла­боратории и контролируемого внешнего наблюдения, психология сможет гораздо точнее, чем литература, установить для каждого индивидуума чет­кий набор различных жизненных ситуаций, которые для него эквивалент­ны, а также четкий набор ответов, имеющих одинаковое значение.

Следующий важный урок из литературы касается внутреннего со­держания ее произведений. Никто никогда не требовал от авторов дока­зательства того, что характеры Гамлета, Дон-Кихота, Анны Карениной ис­тинны и достоверны. Великие описания характеров в силу своего величия доказывают свою истинность. Они умеют внушать доверие; они даже не­обходимы. Каждое действие каким-то тончайшим путем кажется и от­ражением, и завершением одного, хорошо вылепленного характера. Эта внутренняя логика поведения определяется теперь как самоконфронта­ция: один элемент поведения поддерживает другой, так что целое может быть понято как последовательно связанное единство. Самоконфронтация — это только метод придания законной силы, применяемый в работах писа­телей (исключая, возможно, работы биографов, у которых действительно имеются определенные нужды во внешней надежности утверждения). Но метод самоконфронтации едва начинает применяться в психологии.

Однажды, комментируя описание характера, сделанное Тэккереем, Г.Честертон заметил: «Она выпивала, но Тэккерей не знал об этом». Кол­кость Честертона связана с требованием, чтобы все хорошие характеры об­ладали внутренней последовательностью. Если дается один набор фактов о личности, то должны последовать другие соответствующие факты. Описы­вающий должен точно знать, какие наиболее глубокие мотивационные чер-

ОллпортГ. Личность: проблема науки или искусства? 31

ты имели место в данном случае. Для этой наиболее центральной и, следо­вательно, наиболее объединяющей сердцевины любой личности Вертгаймер предложил понятие основы, или корня, из которого произрастают все стеб­ли. Он проиллюстрировал это понятие случаем со школьницей, которая бы­ла рьяной ученицей и в то же время увлекалась косметикой. С первого взгляда здесь определенно не видно никакой систематической связи. Ка­жется, что сталкиваются две противоречивые линии поведения. Но кажу­щееся противоречие разрешается в данном случае путем выявления скры­того основного корня: оказалось, что школьница глубоко восхищалась (психоаналитик может сказать «была фиксирована на») одной учительни­цей, которая в добавление к тому, что была учительницей, обладала еще яр­кой внешностью. Школьница просто хотела быть похожей на нее.

Конечно, не всегда проблема так проста. Не все личности имеют базисную целостность. Конфликт, способность к изменению, даже распад личности — обычные явления. Во многих произведениях художествен­ной литературы мы видим преувеличение постоянства, согласованности личности — скорее карикатуры, чем характерные образы. Сверхупроще­ние встречается в драме, фантастике и биографических описаниях. Кон­фронтации кажутся приходящими слишком легко. Описание характеров Диккенсом — хороший пример сверхупрощения. У них никогда не быва­ет внутренних конфликтов, они всегда остаются тем, что они есть. Они обычно противостоят враждебным силам среды, но сами по себе совер­шенно постоянны и цельны.

Но если литература часто ошибается из-за своего особого преувели­чения единства личности, то психология из-за отсутствия интереса и ог­раниченности методик в общем терпит неудачу в раскрытии или иссле­довании той целостности и последовательности характеров, которые в действительности существуют.

Величайший недостаток психолога в настоящее время — это его не­способность доказать истинность того, что он знает. Не хуже художника литературы он знает, что личность — сложная, хорошо скомпонованная и более или менее устойчивая психическая структура, но он не может это доказать. Он не использует, в отличие от писателей, очевидный метод са­моконфронтации фактов. Вместо того чтобы стремиться превзойти писа­телей в этом деле, он обычно находит безопасное убежище в чащобах ста­тистической корреляции.

Один психолог, намереваясь исследовать мужественность своих ис­пытуемых, скоррелировал для всей популяции ширину бедер и плеч со спортивными интересами; другой, отыскивая основу интеллекта, тщатель­но сопоставлял уровень интеллекта в детстве с окостенением запястных костей; третий сопоставлял вес тела с хорошим нравом или склонностью к руководству. Исследования, подобные этим, хотя относятся к психоло­гии личности, тем не менее, целиком переходят на подличностный уро­вень. Увлечение микроскопом и математикой ведет исследователя к из-

32 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

беганию сложности, стандартным формам поведения и мышления, дажеесли вся сложность состоит в признании того, что личность вообще суще­ствует. Будучи запуганы инструментами естественных наук, многие пси­хологи отвергают более тонкий регистрирующий инструмент, специально предназначенный для сопоставления и правильной группировки фактов, — свой собственный разум.

Итак, психология нуждается в методиках самоконфронтации — ме­тодиках, посредством которых может быть определено внутреннее един­ство личности.

Следующий важный урок для психологов, который они должны из­влечь из литературы, — как сохранить непрерывный интерес к данной ин­дивидуальности на длительный период времени. Один известный англий­ский антрополог сказал, что хотя он пишет о дикарях, он никогда их не видел. Он идет в атаку и добавляет: «И я уповаю на бога, что никогда их и не увижу». Огромное количество психологов в качестве профессиона­лов никогда в действительности не видели индивидуума; и многие из них, я должен с сожалением признать, надеются, что никогда его и не увидят. Следуя более старым наукам, они считают, что индивидуальность при ис­следовании должна быть вынесена за скобки. Наука, утверждают они, име­ет дело только с общими законами. Индивидуальность — это помеха. Не­обходима универсальность.

Эта традиция привела к созданию огромной, неясной психологиче­ской абстракции, называемой «обобщенно-зрелая человеческая психика». Человеческая психика, конечно, не такова, она существует только в кон­кретной, очень личностной форме. Это не обобщенная психика. Абст­ракция, которую совершает психолог в измерении и объяснении несу­ществующей «психики-в-общем», — это абстракция, которую никогда не совершают литераторы. Писатели прекрасно знают, что психика суще­ствует только в единичных и особенных формах.

Здесь мы, конечно, сталкиваемся с основным разногласием между наукой и искусством. Наука всегда имеет дело с общим, искусство — все­гда с особенным, единичным. Но если это разделение верно, то как же нам быть с личностью? Личность никогда не «общее», она всегда «единичное». Должна ли она в таком случае быть отдана целиком искусству? Что же, психология ничего не может с ней поделать? Я уверен, что очень немно­гие психологи примут это решение. Однако мне кажется, что дилемма не­преклонна. Или мы должны отказаться от индивидуума, или мы должны учиться у литературы подробно, глубже останавливаться на нем, модифи-. цировать настолько, насколько это будет нужно, нашу концепцию объема науки таким образом, чтобы предоставлять место единичному случаю бо­лее гостеприимно, чем раньше.

Вы могли заметить, что психологи, которых вы знаете, несмотря на их профессию, не лучше других разбираются в людях. Они и не особен­но проницательны, и не всегда способны дать консультацию по пробле­мам личности. Это наблюдение, если вы его сделали, безусловно, правиль-

ОллпортГ. Личность: проблема науки или искусства? 33

но. Я пойду дальше и скажу, что вследствие своих привычек к чрезмер­ной абстракции и обобщению многие психологи в действительности сто­ят ниже других людей в понимании единичных жизней.

Когда я говорю, что в интересах правильной науки о личности пси­хологи должны учиться подробно, глубже останавливаться на единичном случае, может показаться, что я вторгаюсь в область биографических опи­саний, ясная цель которых состоит в исчерпывающем, подробном описа­ний одной жизни.

В Англии биографические описания начались как описания жития святых и как рассказы о легендарных подвигах. Английская биография пережила периоды взлетов и падений. Некоторые биографии так же пло­ски и безжизненны, как хвалебная надпись на могильном камне; другие сентиментальны и фальшивы.

Однако биография во все большей степени становится строгой, объ­ективной и даже бессердечной. Для этого направления психология, без со­мнения, была более важна. Биографии все больше и больше походят на научные анатомирования, совершаемые скорее с целью понимания, чем для воодушевления и шумных возгласов. Теперь есть психологическая и психоаналитическая биографии и даже медицинские и эндокринологиче­ские биографии.

Психологическая наука оказала свое влияние и на автобиографию. Было много попыток объективного самоописания и самообъяснения.

Я упомянул три урока, которые психолог может почерпнуть из ли­тературы для улучшения своей работы. Первый урок — это концепция относительно природы черт, которая широко встречается в литературе. Второй урок касается метода самоконфронтации, который хорошая ли­тература всегда использует, а психология почти всегда избегает. Третий урок призывает к более длительному интересу к одной личности в тече­ние большего периода времени.

Представляя эти три преимущества литературного метода, я мало сказал об отличительных достоинствах психологии. В заключение я дол­жен добавить хотя бы несколько слов, чтобы похвалить мою профессию. Иначе вы можете сделать вывод, что я хочу и даже страстно желаю со­всем отбросить психологию ради экземпляра «Мадам Бовари» и свобод­ного входа в Athenaum¹.

У психологии имеется целый ряд потенциальных преимуществ по сравнению с литературой. Она имеет строгий характер, который компен­сирует субъективный догматизм, присущий художественным описаниям. Иногда литература идет на самоконфронтацию фактов слишком легко. Например, в нашем сравнительном изучении биографий одного и того же лица было найдено, что каждая версия его жизни казалась достаточно правдоподобной, но только небольшой процент событий и истолкований, данных в одной биографии, мог быть найден в других. Никто не может знать, какой портрет, если он вообще был, является истинным.

¹ Название литературного клуба в Лондоне. (.Примечание переводчика.)

3 Зак. 2652

34 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

Дляхороших писателей необязательна та мера согласованности в наблюдениях и объяснениях чего-либо, которая необходима для психоло­гов. Биографы могут дать широко различающиеся истолкования жизни, не дискредитируя литературный метод, в то время как психология будет осмеяна, если ее эксперты не смогут согласиться друг с другом.

Психологу сильно надоели произвольные метафоры литературы. Многие метафоры часто гротескно-ложны, но их редко осуждают. В лите­ратуре можно найти, например, что послушание определенного персонажа объясняется тем, что «в его жилах течет лакейская кровь», горячность другого — тем, что у него «горячая голова», и интеллектуальность третье­го — «высотой его массивного лба». Психолог был бы разорван на куски, если бы он позволил себе подобные фантастические высказывания отно­сительно причин и следствий.

Писателю, далее, разрешается, и он даже поощряется в этом, развле­кать и занимать читателей. Он может передавать свои собственные обра­зы, выражать свои собственные пристрастия. Его успех измеряется реак­цией читателей, которые часто требуют только того, чтобы слегка узнать себя в персонаже или убежать от своих насущных забот. Психологу, с дру­гой стороны, никогда не разрешается развлекать читателя. Его успех из­меряется более жестким критерием, чем восторг читателя.

Собирая материал, писатель исходит из своих случайных наблюдений жизни, обходит молчанием свои данные, отбрасывает неприятные факты по своей воле. Психолог должен руководствоваться требованием верности фак­там, всем фактам; от психолога ожидают, что он может гарантировать, что его факты взяты из проверяемого и контролируемого источника. Он должен доказывать свои выводы шаг за шагом. Его терминология стандартизирова­на, и он почти полностью лишен возможности использовать красивые мета­форы. Эти ограничения содействуют надежности, проверяемости выводов, уменьшают их пристрастность и субъективность.

Я согласен, что психологи, изучающие личность, по существу стара­ются сказать то, что литература всегда говорила, и они по необходимости говорят это гораздо менее художественно. Но о том, в чем они продвину­лись, пусть пока немного, они стараются говорить более точно и с точки зрения человеческого прогресса — с большей пользой.

Название этой статьи, как и название многих других статей, не со­всем точно. Личность — это не проблема исключительно для науки или исключительно для искусства, но это проблема и для того, и для другого. Каждый подход имеет свои достоинства, и оба нужны для комплексного изучения богатства личности.

Если в интересах педагогики ожидается, что я закончу статью каким-нибудь важным советом, то он будет таким. Если вы студент-психолог, чи­тайте много-много романов и драм характеров и читайте биографии. Если вы не студент, изучающий психологию, читайте их, но интересуйтесь и ра­ботами по психологии.

В.В.Петухов, В.В.Сталин

СРАВНЕНИЕ ЖИТЕЙСКОЙ И НАУЧНОЙ ПСИХОЛОГИИ¹

Фундаментальным условием существования человека является определенное сознательное представление им окружающего мира и сво­его места в нем. Изучение таких представлений, связанных с теми или иными свойствами психики, способами поведения людей, необходимо для правильной организации жизни любого общества, хотя и не является в обыденной практике самостоятельной, специальной задачей. Не случайно в древних учениях о человеке его познание сочеталось с разработкой культурных норм общественной и личной жизни. Знание конкретных психологических закономерностей позволяло людям понимать друг дру­га, управлять собственным поведением.

В истории культуры — философских, морально-этических текстах, художественном творчестве — содержится немало замечательных приме­ров детального описания индивидуальных психологических особенностей, их тонкого понимания и анализа.

Возможные примеры. 1. Классическим для европейской культуры стало эмпирическое описание человеческой индивидуальности в труде одного из мыслителей Древней Греции Феофраста «Характеры»²: в совокупности повсе­дневных поступков людей определяются их типичные психологические порт­реты, в основе которых лежат особенные черты характера и общения с други­ми людьми.

2. Собрание житейских психологических наблюдений в восточной класси­ке — «Цзацзуань» (доел, «смесь», «заметки о разном»): лаконично и остро­умно выделены типичные ситуации, вызывающие различные эмоциональные состояния³.

¹Петухов В.В., Столин В.В. Психология: Методические указания. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1989. С. 6—11.

² См. с. 17—18 данного тома.

³ См. Цзацзуань. Изречения китайских писателей IX—XIX вв. М., 1975.

36 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

Интерес к старинным описаниям индивидуальных характеров по­нятен и сегодня, ведь их обладатели хорошо узнаваемы в повседневности, несмотря на смену исторических эпох и условий жизни. Показательно, что житейское знание о характере (и темпераменте) человека обобщалось в виде достаточно строгой системы, классификации, при создании которой «сотрудничали» — через века — представители самых различных специ­альностей.

Типичный пример. Классификация темпераментов, предложенная еще в Древнем Риме врачом Гиппократом, включает следующие типы: жизнерадост­ный и общительный сангвиник, задумчивый, медлительный флегматик, храбрый, вспыльчивый холерик, печальный меланхолик. Первоначально ее основанием служили не психологические особенности, а преобладание в теле человека одной из четырех жидкостей: крови (сангва), слизи (флегма), желчи и черной желчи (холе и меланхоле). Впоследствии типы получили психологическую интерпрета­цию благодаря, в частности, работам Канта и Стендаля, философа и беллетриста, которые разными способами и на разных эмпирических примерах определяли эти удобные формы описания индивидуальностей. Интересно, что эта классифи­кация и в нашем веке получила новые обоснования в работах физиологов и психологов (И.П.Павлов, Г.Айзенк).

Особое место в становлении психологии принадлежит философии. Действительно, решение вопроса о том, почему мир устроен так, а не ина­че, выделение оснований познания действительности всегда было связано с изучением того, кому этот мир представлен, «с познанием самого себя». Такие понятия как «душа», «сознание», «Я» первоначально не были пси­хологическими и их разработка — от древности до наших дней — была уяснением условий познания вообще. Душа как предмет познания, т.е. «наука о душе» возникла в учении Аристотеля. В трактате «О душе»¹ он систематизировал имеющиеся представления, ввел различения, необходи­мые для построения новой науки, выделил основные психические процес­сы. Многие философы прошлого, как и современные, были авторами ори­гинальных психологических концепций, описаний законов психической жизни — восприятия, мышления, эмоциональных состояний. Вместе с тем, философское представление человека является обобщенным и особенно­сти конкретного, индивидуального человека не становятся в философии предметом специального изучения.

Психологическое знание включено во многие сферы человеческой практики — педагогику, медицину, художественное творчество. И все же эти области справедливо считаются «вне» или «до-научными». Появление психологии как специальной научной дисциплины связано с формирова­нием собственного понятийного аппарата и методических процедур.

¹ См. Аристотель. Собр. соч.: В 4 т. М., 1976. Т.1.

Петухов В.В., Столин В.В. Сравнение житейской и научной психологии 37

Типичный пример.Годом рождения научной психологии считают 1879 г. В этом году были открыты сначала лаборатория, а затем Институт пси­хологии в Лейпциге, основателем которого был В.Вундт (1832—1920). Согласно Вундту, предметом изучения психологии является сознание, а именно, состояния сознания, связи и отношения между ними, законы, ко­торым они подчиняются. Вундт строил психологию как эксперименталь­ную науку по образцу современных ему естественных научных дисцип­лин — физики, химии, биологии. Так, он полагал основным элементом сознания отдельное ощущение. В экспериментальном инструментарии центральное место занимал прибор, хорошо знакомый начинающим музы­кантам — метроном. Ощущение — это состояние сознания, которое воз­никает у человека, когда он слышит один удар метронома (восприятие двух ударов соответствует уже более сложному элементу сознания — пред­ставлению). Если сравнить представление о сознании человека в житей­ской донаучной психологии, в философии и ту психическую реальность, которую можно изучать с помощью данного простого прибора, то налицо разительный контраст: богатство духовного опыта, тончайшие оттенки чело­веческих переживаний сводятся к элементарным состояниям. Между тем, используя метроном, Вундт выделил ряд основных свойств сознания, в том числе его чувственные элементы, изучил его структуру и объем. Совре­менная психология далеко ушла от механицизма Вундта, однако принцип научного абстрагирования и упрощения предмета исследования не поте­рял своей актуальности.

Основное отличие научной психологии от житейской заключается в том, что если для последней поле исследовательской деятельности прак­тически бесконечно, то с появлением научной дисциплины происходит резкое сужение, ограничение, зафиксированное в специальном языке. На­учный психолог теряет для изучения (не всегда безвозвратно) целые пла­сты житейского опыта, однако вводимые ограничения создают новые пре­имущества. Так, у Вундта точное предметное определение сложного для изучения объекта связано с умением операционально, с помощью простых методических процедур в специальной экспериментальной ситуации вы­делять его элементы, воспроизводить их в заданных условиях, измерять (и, следовательно, привлекать количественные методы для обработки полу­ченных данных), выявлять связи этих элементов и в конечном счете ус­танавливать закономерности, которым они подчиняются.

С ограничением предмета и появлением специальных методов его исследования связаны и остальные, также существенные различия науч­ной и житейской психологии: 1) откуда и каким путем приобретаются психологические знания; 2) в каких формах они сохраняются и 3) благо­даря чему передаются, воспроизводятся.

1. Источником житейской психологии является индивидуальный опыт со всеми его нюансами. Приобретается он случайным образом, и психологические знания, необходимые человеку для жизни, извлекают­ся из него, как правило, интуитивно и несистематически. Научная пси­хология базируется на опыте, который с самого начала является абст-

38 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

рагированным от многих деталей, понятийно оформленным. Отличныи пути, методы познания — целенаправленного, систематизированного, инструментально оснащенного. Для научного психолога удачная догад­ка становится гипотезой, допускающей экспериментальную проверку. Конечно, эксперимент возможен и в житейской психологии, и люди час­то прибегают к этому эффективному средству получения необходимой информации (не ожидая подходящего случая, а активно организуя его). Однако научно-психологические эксперименты отличаются не только большей строгостью своих гипотез, но и условиями проведения. В со­временной психологии эти условия нередко отделены от жизненной конкретности и даже могут искажать ее. Отличаются и результаты экс­периментов: ученым нередко приходится отказываться от собственных обыденных представлений, «не веря своим глазам».

Следует обратить внимание на то, что в первых научных описаниях психических явлений исследователи привлекали свой личный опыт. Од­нако главная ценность этих описаний состоит не только в их проница­тельности и детальности, а в том, что они оказались удачными обобщен­ными схемами для постановки научно-исследовательских задач.

Типичный пример. В одном из первых «учебников психологии», написан­ном учеником Вундта, американским психологом и философом У.Джеймсом (1842—1910) широко представлен материал житейского (в том числе авторско­го) психологического опыта, а также общие модели его научного понимания, ак­туальные до сих пор.

2. Обширный опыт житейской психологии сохраняется и существует в соответствии с теми видами практики, из которых он получен и которые он обнаруживает. Он может быть упорядочен в традициях и обрядах, народ­ной мудрости, афоризмах, однако основания таких систематизации остаются конкретными, ситуативными. Если ситуативные выводы противоречат один другому (например, едва ли найдется пословица, к которой нельзя подобрать другую, обратную по значению), то житейскую мудрость это не смущает, ей нет нужды стремиться к единообразию.

Научная психология систематизирует знания в форме логических непротиворечивых положений, аксиом и гипотез. Знания направленно ак­кумулируются, служат базой расширения и углубления найденных зако­номерностей, и происходит это именно благодаря наличию специального предметного языка.

Не следует понимать точное определение предмета научной психо­логии как ограничение ее исследовательских возможностей. Например, научная психология активно вторгается в житейский опыт, справедливо претендуя на новое освоение общеизвестного фактического материала. Закономерны поэтому постоянные требования точно пользоваться имею­щимся понятийным аппаратом (и только им), это защищает опыт от «за­сорения» житейскими ассоциациями.

Петухов В.В., Столин В.В. Сравнение житейской и научной психологии 39

Типичный пример.Закономерна научная строгость выдающего русского физиолога и психолога И.П.Павлова, запрещавшего своим сотрудникам го­ворить о подопытных животных: собака «подумала, вспомнила, почувствова­ла». Правильное исследование поведения животных предполагает интерпре­тацию результатов только в терминах научной теории, в данном случае — разработанной в павловской школе рефлекторной теории высшей нервной деятельности.

3. Обыденные психологические знания, казалось бы, легко доступны. Советы бывалых людей, отточенные афоризмы мыслителей содержат сгуст­ки житейского опыта. Однако воспользоваться этим опытом не просто: обыденные знания не фиксируют реальные условия, в которых они были получены, а эти условия являются решающими при попытке использовать известное другим человеком и в новой ситуации. Поэтому так часто ошиб­ки отцов повторяются их детьми. Собственный опыт, соразмеренный со своими возможностями и специфическими условиями, приходится пережи­вать и накапливать заново.

Иное дело — опыт научной психологии. Хотя он и не столь обширен как житейский, зато содержит информацию об условиях, необходимых и дос­таточных для воспроизведения тех или иных явлений. Полученные знания упорядочены в научных теориях и передаются путем усвоения обобщенных, логически связанных положений, которые служат основанием для выдвиже­ния новых гипотез. Благодаря развитию экспериментального подхода науч­ный опыт содержит факты, недоступные житейской психологии.

Итак, научная психология является системой теоретических (понятий­ных), методических и экспериментальных средств познания и исследования психических явлений. По сравнению с психологией житейской (донаучной), она представляет собой переход от неограниченного и разнородного описа­ния этих явлений к их точному предметному определению, к возможности методической регистрации, экспериментального установления причинных связей и закономерностей, обеспечения преемственности своих результатов. «Психология и очень старая, и совсем еще молодая наука, — пишет один из основателей советской психологии С.Л.Рубинштейн (1889-1960) — она име­ет за собой 1000-летнее прошлое, и, тем не менее, она вся еще в будущем. Ее существование как самостоятельной научной дисциплины исчисляется лишь десятилетиями, но ее основная проблематика занимает ее философскую мысль с тех пор, пока существует философия. Годам экспериментального ис­следования предшествовали столетия философских размышлений, с одной стороны, и тысячелетия практического познания людей — с другой»¹. Вслед за Рубинштейном, становление и развитие психологической науки можно представить в виде пирамиды — символа поступательного, прогрессивного движения: тысячелетия практического опыта, столетия философских раз­мышлений, десятилетия экспериментальной науки.

¹ Рубинштейн C.JI. Основы общей психологии. М., 1940. С. 37.

Психология и практика. Отрасли психологии

Ж.Годфруа

ЧЕМ ЗАНИМАЮТСЯ ПСИХОЛОГИ?¹

Введение

Название «психология» все еще окутано завесой тайны для тех, ко­му не приходилось соприкасаться с этой наукой. Однако число студентов, впервые приступающих к изучению психологии с целью приподнять эту завесу, достаточно велико. Они надеются таким образом глубже познать себя, а главное — овладеть методами, позволяющими лучше понимать дру­гих людей и в конечном итоге воздействовать на них. [Ранее] мы по­казали, по каким направлениям развивалась психология в XX веке, и об­рисовали трудности, с которыми приходится сталкиваться при попытках понять природу человека и происхождение различных форм его поведе­ния. Кроме того, мы старались устранить или, по крайней мере, сгладить представление о психологе как о врачевателе души, умеющем глубоко проникать в мысли и чувства людей, способном ясно понять их тайные замыслы, а, прежде всего — помочь им изменить свою судьбу.

Этот портрет очень мало соответствует действительности. Несом­ненно, есть люди, как женщины, так и мужчины, изначально обладающие особым «даром» контактности и непринужденного общения, что позволя­ет им выслушивать других и оказывать им известную моральную под­держку или подводить их ближе к ответам на те или иные вопросы. Но как объективно установить, можно ли считать удовлетворение, получае­мое «клиентом» от такого общения, показателем какого-то реального, а не воображаемого успеха? Сколько приходится на одного психолога, дос­тойного этого звания, шарлатанов в этом деле, чья «профессия» находит­ся под защитой закона лишь в немногих странах?

Психология, как мы видели, может продвигаться вперед только при условии методичного исследования механизмов, лежащих в основе пове-

¹ Годфруа Ж. Что такое психология: В 2 т. М.: Мир, 1992. Т.Д. С.101—110.

ГодфруаЖ. Чем занимаются психологи? 41

дения; только применение научного метода позволяет получить такие сведения и объективно оценить результаты того или иного воздействия.А единственную гарантию серьезного проведения такой работы дает со­лидная подготовка психолога. Эта подготовка может, однако, осуществ­ляться разнообразными способами, подчас весьма далекими от того, ка­кими они должны быть по представлениям широкой публики.

Психологи, как и представители других наук, делятся на две катего­рии: одни заняты поисками новых знаний, а другие — их приложением. Первых интересуют теоретические аспекты; они наблюдают изучаемые явления в естественной обстановке или в лаборатории, стараются интер­претировать полученные результаты и систематизировать их, с тем, чтобы создать схемы, объясняющие поведение. Именно к ним относится глав­ным образом все то, что говорилось до сих пор.

Психологи второй категории более многочисленны. Это к ним не­посредственно обращаются люди, которые с трудом приноравливаются к различным сторонам повседневной жизни, как интеллектуальным, так и эмоциональным. Некоторые из этих психологов, кроме того, призваны по­могать своими советами при организации управления различными ви­дами человеческой деятельности. В своих действиях они опираются на накопленные теоретические знания и в своей повседневной практике про­веряют обоснованность этих знаний и выявляют в них слабые места.

Психология и ее разделы

Прежде чем приступить к рассмотрению теоретической психологии и используемых в ней методов исследования, мы остановимся на той ка­тегории психологов, с которой чаще всего можно встретиться в повседнев­ной жизни, т.е. на психологах-практиках.

Прикладные области

Среди психологов, непосредственно обслуживающих своих ближних, одни занимаются проблемами отдельных людей в случаях эмоциональ­ных или социальных кризисов, другие стремятся помочь решению про­блем, возникающих в области образования или производственной дея­тельности, третьи создают программы для привлечения внимания людей к различным общественным мероприятиям или непосредственно участ­вуют в таких мероприятиях. Некоторые работают в собственных частных кабинетах, а другие — в школьных управлениях, в общественных, прави­тельственных или частных учреждениях. Кроме того, нельзя забывать о всех тех, кто преподает психологию в средних специальных учебных за­ведениях, институтах и университетах, иногда совмещая это с научно-ис­следовательской работой или с помощью обществу.

42 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

Мы вкратце опишем функции некоторых из этих профессиональ­ных психологов.

Клинический психолог

Его роль не следует путать с ролью психиатра. Клинические психо­логи работают главным образом в больницах и центрах психического здоровья или в консультационных кабинетах. Чаще всего они имеют де­ло с людьми, которые жалуются на состояние тревоги, выражающееся в функциональных расстройствах эмоционального или сексуального плана, или же на трудности в преодолении неурядиц повседневной жизни. Пси­холог должен уяснить себе проблему путем бесед с пациентом или пси­хологического обследования, с тем, чтобы выбрать и в конечном счете при­менить наиболее подходящую терапию.

Психолог-консультант

Главная задача психолога-консультанта состоит в том, чтобы помочь людям, не нуждающимся в психотерапии; к нему в основном обращают­ся с проблемами, касающимися отношений между людьми, чаще всего суп­ружеских или семейных. В таких случаях он должен облегчить налажи­вание конструктивного диалога между супругами или между родителями и детьми, с тем, чтобы они могли разрешить свои проблемы.

Сексолог пытается оказать помощь людям, озабоченным сексуаль­ными проблемами. В зависимости от серьезности этих проблем он может либо просто помочь клиенту осознать какие-то психологические барьеры, либо — в случае более сложных дисфункций психологического происхо­ждения — предложить соответствующее лечение.

Большую работу проводят и психологи-консультанты, участвующие в работе различных центров по предупреждению самоубийств и разного рода организаций по борьбе с наркоманией или преступлениями против личности, жертвами которых чаще всего оказываются женщины и дети. Роль такого психолога состоит в том, чтобы помочь обществу осознать воз­никшие проблемы, нацелиться на них и постараться решить.

Школьный и промышленный психолог

Эти психологи-консультанты, работающие в двух разных областях, выполняют в сущности довольно сходные функции: помогают учащимся или служащим выбрать специальность или работу, наиболее соответствую­щую их интересам и способностям. Чаще всего их рекомендации бывают основаны на результатах собеседований или психологических тестов.

Школьному психологу иногда приходится оказывать психологиче­скую поддержку учащимся, у которых возникают трудности, связанные с процессом адаптации; психолог либо помогает учащемуся разрешить свои проблемы, либо рекомендует соответствующую психотерапию.

ГодфруаЖ. Чем занимаются психологи? 43

Что же касаетсяпромышленного психолога, то ему иногда поруча­ют организацию программ обучения, направленных на повышение произ­водительности труда и чувства сопричастности к делу предприятия у слу­жащих и рабочих. Он может выступать также в роли консультанта как рабочих, так и предпринимателей и играть важную роль в разрешении конфликтов между ними.

В будущем его все чаще и чаще будут привлекать к пробуждению добросердечия у людей при распределении работы и разделении времени, связанных с реорганизацией деятельности предприятий.

С другой стороны, накопление знаний о мотивациях потребителей приводит к тому, что управляющие предприятиями по производству и тор­говле потребительскими товарами обращаются к психологам за помощью в стремлении создать оптимальные условия для продвижения товаров на рынок, для рекламы и наилучшего использования торговых площадей.

Педагогический психолог и психолог-эргономист

Если роль школьного или промышленного психолога состоит глав­ным образом в том, чтобы помочь индивидууму приспособиться к школь­ной или производственной среде, то в функции педагогического психолога и психолога-эргономиста, напротив, входит улучшение условий обучения или труда, с тем, чтобы они как можно лучше соответствовали потребностям и способностям учащихся или рабочих.

Педагогический психолог занимается разработкой наиболее эффек­тивных методов обучения: в частности, он использует при этом открытия когнитивных психологов и теоретиков, занимающихся исследованием про­цессов обучения.

В последнее время некоторые педагогические психологи стали спе­циализироваться в области «управления классом», помогая преподавате­лям выработать в себе такие психологические и социальные навыки, ко­торые позволяют создать в школе приятную и продуктивную атмосферу.

Со своей стороны психологи-эргономисты на основе накопленных зна­ний о поведении людей дают рекомендации конструкторам машин и иных устройств, с которыми будут иметь дело рабочие. В этом смысле психолог-эр­гономист должен одинаково хорошо судить о наилучшем расположении как рычагов управления ротационной машиной, так и кнопок и циферблатов на приборной доске в кабине пилота или же уметь оценивать интенсивность шу­ма и освещенность, приемлемые для человека в данных условиях.

Другие разделы практической психологии

В различные области человеческой деятельности все больше и больше проникают и психологи других специальностей.

44 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

Психология рекламызанимается оценкой нужд или ожиданий потреби­телей, создавая, если представится случай, спрос на подлежащий сбыту продукт, будь то зубная паста или избирательная программа политического деятеля.

Юридическая психология стремится гуманизировать взаимоотноше­ния между исправительными учреждениями и заключенными или меж­ду последними и их семьями. Знания о поведении человека, которыми владеют специалисты, дают им возможность помогать судам назначать преступникам такие меры наказания, которые способствовали бы их воз­врату в общество.

Военная психология разрабатывает главным образом способы со­вершенствования методов командования или укрепления связей между разными группами. Она занимается также изучением методов, применяе­мых партизанами, и способов внедрения в войска агентов противника.

Психология религии пытается понять и объяснить поведение верую­щих в целом или представителей различных сект.

Экологическая психология занимается изучением наиболее эффек­тивных способов улучшения условий в населенных пунктах и различных местах, где протекает деятельность человека. Особое внимание она уделя­ет проблемам шума, загрязнения среды токсичными веществами и нако­пления отбросов, характерного для нашего общества потребления.

Существуют также специалисты по психологии творчества, стремя­щиеся понять опыт художника и его формирование у индивидуума. Во всех этих областях трудно отделить теоретиков от практиков; нередко од­ни и те же люди изменяют и свои взгляды на данную проблему, и исполь­зуемые методы в зависимости от получаемых результатов.

Область научных поисков

Каждый день выявляются новые факты, применяются новые мето­ды, создаются и испытываются новые способы оценки результатов. Из них лишь немногие сразу находят себе применение, тогда как другие остают­ся в тени или же вообще забываются в зависимости от моды или потреб­ностей общества. Назначение науки — накапливать факты независимо от того, как их можно будет использовать. Пути познания неисповедимы.

Психологические исследования могут проводиться в рамках ряда типичных тем: психическое развитие индивидуума, базовые свойства лич­ности и ее эволюция, социальные и межличностные взаимодействия.

Все это вполне четко очерченные разделы, знание которых будет обо­гащаться данными исследований, проводимых по большей части «в естест­венной обстановке».

Проводятся также фундаментальные исследования, не относящиеся к какой-либо конкретной области психологии. Их проводят чаще всего в лаборатории, используя обычно экспериментальный метод <...>. Разнооб­разие изучаемых тем и новизна гипотез определяются при этом любозна­тельностью, воображением и изобретательностью исследователей, а также свободой, которую предоставляет руководитель своим сотрудникам.

ГодфруаЖ. Чем занимаются психологи? 45

Генетическая психология

Ученые, занимающиеся генетической психологией, пытаются понять, как происходит психическое развитие человека с первых часов его жиз­ни и до смерти.

До недавнего времени главное внимание уделялось детству и отроче­ству, которые казались основными этапами в развитии человека. Однако по­степенно центр тяжести все больше перемещался на аспекты жизни, связан­ные со зрелостью, старостью и приближением смерти — этапами, которые в неменьшей мере порождают кризисы и напряженность у людей соответ­ствующих возрастов. Вскоре появился также целый ряд исследований, показавших, что девять месяцев внутриутробной жизни — очень важный этап психического развития; значительная часть восприятий младенца и его связей с миром зарождается еще в утробе матери.

Психология личности

Представители этой области психологии чаще всего относят себя к тому или иному из направлений. В зависимости от того, будет ли это би­хевиоризм, психоанализ или гуманистическое направление, роль каждого конкретного фактора в становлении различных свойств личности оцени­вается по-разному.

Так, например, развитие жестокости у ребенка одни считают резуль­татом подражания «моделям» — взрослым людям или персонажам теле­визионных передач, тогда как по мнению других - это «разрядка» накап­ливаемых напряжений или же синдром «трудного» ребенка, психическое развитие которого тормозится.

Число таких примеров, касающихся принятия мужских или жен­ских ролей, сексуальных ориентации, отклоняющихся форм поведения или любых других аспектов личности, можно умножить.

Социальная психология

Область социальной психологии уже была нами ранее очерчена. Что­бы дать представление о сложности взаимоотношений, складывающихся между людьми, достаточно добавить, что социальная психология выработа­ла целый ряд своих собственных методов, для применения которых неред­ко требуется немалая изобретательность. В этом можно убедиться на при­мере эксперимента, проведенного Милгрэмом.

Фундаментальные исследования

Узнав о психологах, занятых фундаментальными исследованиями, люди, озабоченные проблемой рентабельности, всегда задают себе вопрос: зачем это нужно?

Наиболее многочисленные исследования касаются главным образом таких явлений, как научение и его законы, действие мотивационных факто-

46 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

ров, развитие таких когнитивных процессов, как восприятие, память, мыш­ление, речь или решение задач. Некоторая доля (5—10%) исследований про­водится исключительно с целью углубить наши знания о поведении.

Для некоторых исследований необходимо применение особых мето­дов или высокая квалификация, и поэтому ими занимаются более узкие специалисты.

Так, психофизиология изучает физиологические и биохимические изменения, происходящие в нервной системе. Она пытается установить связь между ними и различными аспектами человеческой активности: функционированием памяти, регуляцией эмоций, сном и сновидениями. Методы исследований здесь весьма разнообразны — от вживления элек­тродов в головной мозг до использования приборов, измеряющих частоту сердечных сокращений, регистрирующих электрическую активность го­ловного мозга или кожные реакции и т.п.

Психофармакология призвана испытывать лекарственные вещества и активные факторы, синтезируемые в фармакологических лабораториях, с тем, чтобы описать их воздействия на поведение подопытных животных. Лишь после проведения бесчисленных испытаний и анализа полученных результатов то или иное вещество может быть передано для испытаний на людях и только затем выпущено в продажу.

Зоопсихология использует методы, принятые в психологии, чтобы до­полнить данные этологов о поведении различных видов животных. Она старается лучше понять то, что составляет специфику человеческой при­роды, устанавливая родственные связи человека с животным миром.

Что касается парапсихологии, то здесь исследователь слишком часто бывает вынужден работать на самой границе официально признаваемой науки. Цель его состоит в том, чтобы проверить, существуют ли в действи­тельности те психологические явления, которые невозможно объяснить на современном уровне наших знаний. Если есть возможность, он пытается выявить элементы, позволяющие найти место этих проявлений в рамках нормальной жизнедеятельности организма, и установить условия, в которых они возникают. При проведении экспериментов в области парапсихологии следует тщательнейшим образом выверять методологию и проявлять край­нюю осторожность в интерпретации результатов.

В этих специализированных разделах фундаментальных исследова­ний все чаще и чаще можно встретить психологов, занятых проблемой ис­кусственного интеллекта. Они пытаются методом моделирования на вычислительной машине лучше понять, как происходит процесс мышле­ния у человека, а также использовать машину для развития у работаю­щих на ней детей новых навыков мышления и исследования задач.

В.В.Петухов, В.В.Столин

ОТРАСЛИ ПСИХОЛОГИИ.

ФОРМЫ СОТРУДНИЧЕСТВА НАУЧНОЙ

И ЖИТЕЙСКОЙ ПСИХОЛОГИИ¹

Связь научной психологии с практикой характеризуется точностью постановки прикладных задач и методов их решения. Как правило, такие задачи порождались трудностями, возникающими во внепсихологических областях, а их устранение выходило за пределы компетенции соответст­вующих специалистов. Заметим также, что прикладные отрасли могли появляться независимо (в том числе и во времени) от становления обще­психологической науки.

Возможные примеры. 1. В 1796 г. в Гринвиче был уволен сотрудник об­серватории за грубую ошибку (почти в секунду) в определении местоположе­ния звезды. Применявшийся в то время метод решения этой задачи (метод Брэдли) состоял в следующем. Нужно было регулировать моменты прохож­дения звезды по координатной сетке телескопа, отсчитывая при этом секун­ды и отмечая (высчитывая) положение звезды секундой раньше и секундой позже ее прохождения. Астроном из Кенигсберга Бессель пришел к выводу, что ошибка сотрудника не была следствием небрежности. В 1816 г. он опуб­ликовал результаты своих 10-летних наблюдений за временем реакции чело­века. Оказалось, что время двигательной реакции является весьма изменчи­вой характеристикой, и различия между людьми равны примерно 1 с. Так, из разъяснения досадной «ошибки», связанной с особенностями организма кон­кретного человека, возникла дифференциальная психология, изучающая и из­меряющая индивидуальные различия людей.

2. Интересно, что именно ошибкам человека при выполнении той или иной деятельности, проблемам «человеческого фактора» обязаны своим появлением многие отрасли психологии. В ответ на трудности управления современной вы­сокосовершенной техникой человеком-оператором возникла инженерная пси-

¹ Петухов В.В., Столиц В.В. Психология: Методические указания. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1989. С. 18—21.

48 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

хология. Изучение трудностей в обучении и воспитании, кризисов развития че­ловека в определенные периоды его жизни положило начало психологии педа­гогической и возрастной.

Отрасли психологии можно различать по нескольким критериям. Во-первых, по сферам деятельности (в частности, профессиональной), нужды которых они обслуживают, т.е. по тому, что делает человек: психология тру­да, инженерная, педагогическая и др. Во-вторых, по тому, кто именно эту деятельность выполняет, является ее субъектом и вместе с тем объектом психологического анализа: человек определенного возраста (детская и воз­растная психология), группы людей (социальная психология), представи­тель той или иной национальности (этнопсихология), пациент психиатра (патопсихология) и т.д. Наконец, отрасли психологии могут определяться по конкретным научным проблемам: проблема связи нарушений психики с мозговыми поражениями (нейропсихология), психических и физиологиче­ских процессов (психофизиология).

В реальной работе психолога научные отрасли широко взаимодей­ствуют. Например, психолог на производстве обладает знаниями как ин­женерной психологии (или психологии труда), так и социальной. Психо­логическая сторона школьной работы относится одновременно к сферам возрастной и педагогической психологии. Разработка практических при­ложений нейропсихологии — прежде всего, проблемы реабилитации боль­ных с мозговыми поражениями в той или иной профессиональной дея­тельности — требует знания психологии труда.

Понятно, что психолог-практик — это не просто житейский психолог. Конечно, он далеко не всегда имеет готовые образцы решения задач и дол­жен изучать, изобретательно использовать повседневный опыт, и все же для него этот опыт оформлен концептуально, а задачи довольно четко разделе­ны на решаемые и нерешаемые. Следует подчеркнуть, что относительная ав­тономия прикладных отраслей от их общих психологических оснований позволяет устанавливать собственные практические связи с другими наука­ми — социологией, биологией, физиологией, медициной.

Многообразны формы сотрудничества научной и житейской психоло­гии, типичный пример которых — психотерапевтический сеанс. Терапевт не может создать и передать пациенту новые способы освоения своего аф­фективного прошлого, разрешения внутренних конфликтов. Пациент стро­ит эти способы только сам, но терапевт помогает, провоцирует их открытие и присутствует при нем, как врач при рождении ребенка. Он уточняет ус­ловия открытия, пытается объяснить его закономерности. Итогами такого сотрудничества являются, с одной стороны, полноценная жизнь здорового человека, с другой, — развитие центрального раздела психологической нау­ки — изучение личности.

Возможны удачные случаи самотерапии, самостоятельного осмысле­ния и преодоления тяжелых душевных недугов, когда научный и житей­ский психологи как бы совмещаются в одном человеке.

Петухов В.В., Столин В.В. Отрасли психологии... 49

Типичный пример.М.М.Зощенко в «Повести о разуме» проводит психоло­гический анализ источников собственного личностного кризиса. Он подробно исследует варианты скрытого содержания аффектогенных символов, снови­дений и состояний (протянутая рука нищего, рев тигра, отвращение к еде и т. д.), затем постепенно определяет (не «вспоминает», а именно определяет) пе­ренесенную в раннем детстве травму, и, благодаря ее сознательному освоению, достигает самоизлечения. Найденные им и проверенные на себе приемы обо­гащают арсенал практических методов психотерапии.

Нередко различные терапевтические приемы содержат в своей осно­ве житейские эмпирические правила управления поведением и лишь за­тем получают выражение в теоретических понятиях.

Возможный пример. Широко известна закономерность: чрезмерное желание, стремление к какой-либо цели препятствует ее достижению. Так, австрийский психолог В.Франкл считает многие невротические расстройства — случаи заи­кания, нарушения моторики и т.п. (при объективной сохранности двигательной сферы) следствием именно гипернаправленности человека, мешающей преодо­леть недуг. Предложенный им терапевтический прием основан на житейском правиле — «бороться с врагом его же оружием»: следует пожелать как раз то­го, от чего на самом деле человек хочет отказаться и чем, к несчастью, облада­ет. Один из пациентов Франкла, по профессии бухгалтер, страдал судорогами мышц руки и очень плохо писал. Профессиональная непригодность привела его к крайне тяжелому общему состоянию. Выход же оказался неожиданным: па­циента попросили написать что-нибудь как можно хуже, т.е. показать, что он может нацарапать такие каракули, которые никто не сможет разобрать, — и че­ловек излечился от недуга. Затем этот прием был обобщен в теоретическом по­нятии «парадоксальной интенции (стремления)».

Интересны влияния научных понятий и концепций на житейские представления людей о своей психической жизни. Средствами такого представления стали, в частности, некоторые понятия психоанализа (аф­фективный «комплекс», «архетип», «внутренняя цензура» и др.), термины, предложенные для описания эмоциональной сферы («стресс»), защитных механизмов личности («компенсация», «замещение», «рационализация», «вытеснение»). Попадая в разговорную речь, эти термины получают со­держания, не всегда относящиеся к их первоначальному смыслу, но они оказываются эффективными средствами осмысления и даже открытия (построения) человеком собственных индивидуальных средств.

Следует отметить, что научный психолог подчас профессионально должен становиться психологом житейским: подготовка к работе с не­которыми методами диагностики личности, обучение правильной и пол­ной интерпретации результатов занимает около двух—трех лет. Практи­ка проведения психологических экспериментов является подчас тонким искусством, требующим мастерства и интуиции.

Наконец, существуют и такие психологические тексты, где грань ме­жду научной и житейской психологией трудно установить. Так, в руко­водствах по деловому общению даются конкретные практические советы

4 Зак. 2652

50 Тема 1. Общая характеристика психологии как науки

по адекватному социальному поведению, взаимодействию с другими людь­ми, которые делают контакты успешными. С одной стороны, это своего ро­да «учебники» житейской психологии, с другой — систематический пере­чень результатов, дающий материал для научного исследования.

Таким образом, положение психологической науки определяется ее двумя разнонаправленными традициями. Первая из них — стремление стать естественнонаучной дисциплиной, вторая — занять место житейской психологии. Обе эти цели принципиально не достижимы, но каждая из них порождает свои конкретные задачи.

С одной стороны, по сравнению с житейской психологией, научная представляет собой специальную дисциплину, обладающую понятийным и методическим аппаратом для изучения психической жизни человека, законов ее организации и развития. Точность и регулярность фиксации получаемого опыта, возможность строгой проверки и направленного вос­производства сближают ее с естественными науками.

С другой стороны, психологическая наука имеет особенности, связан­ные со спецификой объекта изучения — его способностью к внутреннему отражению своих состояний. Обыденные представления человека о себе, являясь средствами и результатами разрешения реальных жизненных за­дач, могут быть устойчивыми и существовать независимо от их научных объяснений. Гуманитарный аспект психологии заключается не только в изучении, но и в практике создания этих представлений как способов пре­одоления конфликтных ситуаций, осмысления и продуктивного развития жизненного опыта.

Научная и житейская психология, сохраняя принципиальные раз­личия, вступают в необходимые взаимные связи. Психологическая наука, развитие которой можно, вслед за Л.С.Рубинштейном, представить в ви­де пирамиды, сильна своим основанием. Житейское осмысление разнооб­разной психической реальности не исчезает с появлением специальной науки, но является, напротив, постоянным источником ее жизнедеятель­ности. Вместе с тем, научные достижения активно проникают в обыден­ную жизнь, предлагая новые эффективные средства понимания ее зако­нов, воспитания и развития личности.

Научная психология в целом — это попытка осознать, осмыслить, воспроизвести и усовершенствовать существующий и постоянно разви­вающий опыт психической жизни современного человека.

Тема 2

Становление предмета психологии

Объект и предмет научного познания. Различие пред­ставлений о предмете психологии. Проблема изучения созна­ния в философии. Явления сознания как предмет эксперимен­тального психологического исследования. Структура сознания, его свойства. «Поток сознания». Метод интроспекции, его ос­новные правила, возможности и ограничения. Примеры геш-тальтфеноменов, понятие инсайта. Проблема объективного ме­тода в психологии. Предмет и задачи психологии поведения. Общее представление о научении и его видах. Понятие про­межуточной переменной. Проблема активности действующего субъекта в психологии и физиологии. Неосознаваемые процес­сы в поведении человека. Проблема бессознательного в психо­анализе. Представление об аффективных комплексах и методе свободных ассоциаций. Категория деятельности в психологии. Порождение и функционирование сознательных (психических) представлений в реальном процессе жизни людей. Принцип единства сознания и деятельности.

Вопросы к семинарским занятиям:

О Сознание как предмет психологии. Основные метафоры и свойства сознания.

© Метод интроспекции и проблема самонаблюдения. Субъективный отчет.

© Поведение как предмет психологии. Основные понятия, задачи и методы классического бихевиоризма.

0 Необихевиоризм. Активность и целостность поведения. Понятие промежуточной переменной.

© Неосознаваемые процессы и их классификация. Явления и понятие установки.

© Бессознательное: его проявления, отношение к сознанию и методы исследования.

О Сознание как предмет психологии. Основные метафоры и свойства сознания

В.Вундт СОЗНАНИЕ И ВНИМАНИЕ ¹

На вопрос о задаче психологии примыкающие к эмпирическому на­правлению психологи обыкновенно отвечают: эта наука должна изучать состояния сознания, их связь и отношения, чтобы найти, в конце концов, законы, управляющие этими отношениями.

Хотя это определение и кажется неопровержимым, однако оно до известной степени делает круг. Ибо, если спросить вслед за тем, что же такое сознание, состояние которого должна изучать психология, то ответ будет гласить: сознание представляет собою сумму сознаваемых нами со­стояний. Однако это не препятствует нам считать вышеприведенное оп­ределение наиболее простым, а поэтому пока и наилучшим. Ведь всем предметам, данным нам в опыте, присуще то, что мы, в сущности, можем не определить их, а лишь указать на них; или, если они сложны по при­роде своей, перечислить их свойства. Такое перечисление свойств мы, как известно, называем описанием, и к вышеприведенному вопросу о сущно­сти психологии мы всего удобнее подойдем, если попытаемся возможно более точно описать во всех его свойствах сознание, состояния которого являются предметом психологического исследования.

В этом нам должен помочь небольшой инструмент, который хорошо знаком каждому, сколько-нибудь причастному к музыке человеку, — мет­роном. В сущности, это не что иное, как часовой механизм с вертикально поставленным маятником, по которому может передвигаться небольшой груз для того, чтобы удары следовали друг за другом через равные интер­валы с большей или меньшей скоростью. Если груз передвинуть к верхне­му концу маятника, то удары следуют друг за другом с интервалом прибли­зительно в 2 с; если переместить его возможно ближе к нижнему концу, то время сокращается приблизительно до ¹/₃с. Можно установить любую сте­пень скорости между этими двумя пределами. Однако можно еще значи­тельно увеличить число возможных степеней скорости ударов, если совсем

¹ Хрестоматия по вниманию / Под ред. А.Н.Леонтьева, А.А.Пузырея, В.Я.Романова. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1976. С. 8—24.

Вундт В. Сознание и внимание 53

снять груз с маятника, причем интер­вал между двумя ударами сокраща- i»|»*»as|»|»*a>>|»|»»» ется до V₄c. Точно так же можно с I I I I I I I I I I I I I I I I

достаточной точностью установить и д

любой из медленных темпов, если

ИМееТСЯ ПОМОЩНИК, КОТОРЫЙ ВМеСТО |»а»ав|»|»а»в|В|»|»|»|»*»|ВА

того чтобы предоставить маятнику I I I I | | 1 | | | | I I I I I

свободно качаться, раскачивает его В

из стороны в сторону, отсчитывая ин­ тервалы по секундным часам. Этот Рис. 1 инструмент не только пригоден для

обучения пению и музыке, но и представляет собой простейший психологи­ческий прибор, который, как мы увидим, допускает такое многостороннее применение, что с его помощью можно демонстрировать все существенное содержание психологии сознания. Но чтобы метроном был пригоден для этой цели, он должен удовлетворять одному требованию, которому отвечает не всякий применяющийся на практике инструмент: именно сила ударов маятника должна быть в достаточной мере одинаковой, так, чтобы, даже внимательно прислушиваясь, нельзя было заметить разницу в силе сле­дующих друг за другом ударов. Чтобы испытать инструмент в этом от­ношении, самое лучшее изменять произвольно субъективное ударение от­дельных ударов такта, как это показано наглядно на следующих двух рядах тактов (см. рис. 1).

В этой схеме отдельные удары обозначены нотами, а более сильные удары — ударениями, поставленными над нотами. Ряд А представляет по­этому так называемый восходящий, а ряд В — нисходящий такт. Если окажется, что в ударах маятника мы по произволу можем слушать то вос­ходящий, то нисходящий такт, т.е. можем слышать один и тот же удар то подчеркнутым более сильно, то звучащим более слабо, то такой инст­румент будет пригодным для всех излагающихся ниже психологических экспериментов.

Хотя .только что описанный опыт должен был служить лишь для испытания метронома, однако из него можно уже сделать один заслужива­ющий внимания психологический вывод. Именно при этом опыте заме­чается, что для нас в высшей степени трудно слышать удары маятника со­вершенно равными по силе, иначе говоря, слышать их не ритмически. Мы постоянно впадаем вновь в восходящий или нисходящий такт. Мы можем выразить этот вывод в таком положении: наше сознание ритмично по при­роде своей. Едва ли это обусловливается каким-либо специфическим, лишь сознанию присущим свойством, скорее это явление находится в тесной свя­зи со всей нашей психофизической организацией. Сознание ритмично по­тому, что вообще наш организм устроен ритмично. Так, движения сердца, дыхание наше, ходьба ритмичны. Правда, в обычном состоянии мы не ощу­щаем биений сердца. Но уже дыхательные движения воздействуют на нас

54 Тема 2. Становление предмета психологии

как слабые раздражения, и, прежде всего, движения при ходьбе образуютясно различаемый задний фон нашего сознания. Ноги при ходьбе представ­ляют собой как бы естественные маятники, движения которых, подобно дви­жениям маятника метронома, обыкновенно следуют друг за другом ритми­чески, через равные интервалы времени. Когда мы воспринимаем в наше сознание впечатления через одинаковые интервалы, мы располагаем их в аналогичной этим нашим собственным внешним движениям ритмиче­ской форме, причем особый вид этой ритмической формы в каждом дан­ном случае (хотим ли мы, например, составить ряд из нисходящих или из восходящих тактов) в известных границах остается предоставленным на­шему свободному выбору, как это бывает, например, при движениях ходьбы и их видоизменениях — в обычной ходьбе, в беге, в прыганье и, наконец, в различных формах танцев. Наше сознание представляет собою не какое-ни­будь отдельное от нашего физического и духовного бытия существо, но со­вокупность наиболее существенных для духовной стороны этого бытия со­держаний.

Из вышеописанных опытов с метрономом можно получить и еще один результат, если мы будем изменять длину восходящих или нисходя­щих рядов тактов. В приведенной выше схеме каждый из рядов А и В со­стоит из 16 отдельных ударов или, если считать повышение и понижение за один удар, 8 двойных ударов. Если мы внимательно прослушаем ряд та­кой длины при средней скорости ударов метронома в 1—1^х/₂ с и после ко­роткой паузы повторим ряд точно такой же длины, то мы непосредственно заметим их равенство. Равным образом, тотчас же замечается и различие, если второй ряд будет хотя бы на один удар длиннее или короче. При этом безразлично, будет ли этот ряд состоять из восходящих или нисходящих тактов (по схеме А или В). Ясно, что такое непосредственное воспризнание равенства последующего ряда с предшествующим возможно лишь в том случае, если каждый из них был дан в сознании целиком, причем, однако, от­нюдь не требуется, чтобы оба они сознавались вместе. Это станет ясным без дальнейших объяснений, если мы представим себе условия аналогичного воспризнания при сложном зрительном впечатлении. Если посмотреть, на­пример, на правильный шестиугольник и затем во второе мгновение вновь на ту же фигуру, то мы непосредственно познаем оба впечатления как тож­дественные. Но такое воспризнание становится невозможным, если разде­лить фигуру на многие части и рассматривать их в отдельности. Совершен­но также и ряды тактов должны восприниматься в сознании целиком, если второй из них должен производить то же впечатление, что и первый. Раз­ница лишь в том, что шестиугольник, кроме того, воспринимается во всех своих частях разом, тогда как ряд тактов возникает последовательно. Но именно в силу этого такой ряд тактов как целое имеет ту выгоду, что дает возможность точно определить границу, до которой можно идти в прибав­лении отдельных звеньев этого ряда, если желательно воспринять его еще как и целое. При этом из такого рода опытов с метрономом выясняется, что

Вундт В. Сознание и внимание 55

объем в 16 следующих друг за другом в смене повышений и понижений(так называемый ²/₈ такт) ударов представляет собою тот maximum, которо­го может достигать ряд, если он должен еще сознаваться нами во всех сво­их частях. Поэтому мы можем смотреть на такой ряд как на меру объема сознания при данных условиях. Вместе с тем выясняется, что эта мера в из­вестных пределах независима от скорости, с которой следуют друг за другом удары маятника, так как связь их нарушается лишь в том случае, если или вообще ритм становится невозможным вследствие слишком медленного следования ударов друг за другом, или же в силу слишком большой скоро­сти нельзя удержать более простой ритм ²/₈ такта, и стремление к связно­му восприятию порождает более сложные сочетания. Первая граница ле­жит приблизительно около 2^х/₂. последняя — около 1 с.

Само собою разумеется, что, называя наибольший, еще целиком удер­живаемый при данных условиях в сознании ряд тактов «объемом созна­ния», мы разумеем под этим названием не совокупность всех состояний сознания в данный момент, но лишь составное целое, воспринимаемое в сознании, как единое. Образно выражаясь, мы измеряем при этом, если сравнить сознание с плоскостью ограниченного объема, не саму плоскость во всем ее протяжении, но лишь ее поперечник. Этим, конечно, не исклю­чается возможность многих других разбросанных содержаний, кроме из­меряемого. Но, в общем, их тем более можно оставить без внимания, что в этом случае благодаря сосредоточению сознания на измеряемом содержа­нии все лежащие вне его части образуют неопределенные, изменчивые и по большей части легко изолируемые содержания.

Если объем сознания в указанном смысле и представляет собою при соблюдении определенного такта, например, ²/_g, относительно определенную величину, которая в указанных границах остается неизменной при различ­ной скорости ударов маятника, зато изменение самого такта оказывает тем большее влияние на объем сознания. Такое изменение отчасти зависит от нашего произвола. В равномерно протекающем ряде тактов мы можем с одинаковым успехом слышать как ²/_g такта, так и более сложный, напри­мер, ⁴/₄ такта.

. .. • •• •