- •Глава I основные понятия
- •Глава II исторический очерк уголовного процесса
- •Глава III
- •§ 23. Особенные процессуальные законы но месту. Особенные процессуальные порядки России распадаются на местные и по лицам.
- •§ 24. Особенные процессуальные законы но лицам. Эти законы в России по лицам суть:
- •Глава IV
- •§ 29. Розыскной порядок, его недостатки. Розыскной порядок состоит в смешении функций суда и обвинения. Суд не только решает поставленный ему'вопрос о виновности данного
- •II. Различия в построении уголовного обвинения
- •§32. Обвинение частное народное и должностное.
- •§33. Начала удобства и законности в должностном обвинении.
- •§34. Способы обеспечения начала законности. Способы, известные положительным порядкам для обеспечения начала законности в деятельности должностных обвинителей, далеко не одинаковы.
- •III. Письменность и устность процесса
- •§ 54. Виды процесса. Направляемый к отысканию истины в деле, судебный разбор допускает, однако, различия в его построениях. Отсюда понятие о видах процесса.
§ 29. Розыскной порядок, его недостатки. Розыскной порядок состоит в смешении функций суда и обвинения. Суд не только решает поставленный ему'вопрос о виновности данного
1 По-видимому, здесь автор имеет в виду лишь органы уголовного преследования в публичном состязательном процессе. —Прим. ред.
61
лица, но и производит исследование о возможности постановки такого вопроса по отношению к какому бы то ни было лицу, совмещая в себе с функциями судебными и обвинительные. В то же время он выполняет и функции защиты, собирая доказательства, не только уличающие, но и оправдывающие обвиняемого1. В его руках сосредоточиваются обвинение, защита и решение дела, и стороны как органы, самостоятельно и отдельно от суда действующие в процессе, совершенно отсутствуют.
Когда публичное начало уголовного процесса стало выясняться, а государственные органы еще не образовались, то совершенно естественно было возложить задачу обвинения на готовые органы суда, поручив им сперва контроль за деятельностью сторон, а затем мало-помалу и саму эту деятельность. Но имея такое историческое объяснение, розыскной процесс страдает существенными недостатками.
Ему прежде всего нужно сделать упрек в игнорировании прав личности и употреблении жестоких мер для служения отвлеченным благам правосудия. Обходясь без сторон и возлагая все производство на официальных следователей, нередко бывших в то же самое время и судьями, следственный порядок утрачивал жизненность и энергию разбирательства, происходящего на почве борьбы противоположных интересов; оно становилось мертвенным, безжизненным и однообразным канцелярским механизмом, который приходил в движение по отвлеченным велениям закона. Его мероприятия отличались грубой отделкой, устранявшей гибкость и способность индивидуализироваться сообразно требованиям данного случая. Его предметом перестала быть личная вина, высокоиндивидуальная в своих оттенках: он едва мог совладать с формальными предписаниями закона. Его возбуждение и движение определялись усмотрением судьи-следователя, ставшего единственным господином дела и не переносившего участия сторон. Потому-то следственный порядок усиливался по мере политического угнетения личности, а торжество принципа о личной свободе везде приводило к его ограничению.
Еще существенней другой недостаток следственного порядка. Соединяя в одних и тех же руках обязанности судьи, обвинителя и защитника, он неизбежно приводит к неправильному отправлению правосудия. Как бы ни был высок нравственный уровень должностного лица, на обязанности которого лежит обличение виновного и собирание против него доказательств, оно не может быть по тому же делу беспристрастным судьей; его предшествующая деятельность, при которой оно было заин-
I
1 Отсюда английская формула: the judge is the counsel of the prisoner, в старом праве означавшая, что подсудимый не мог иметь иного защитника, кроме судьи.
62
тересовано в раскрытии виновности, определила уже его взгляды, сделала их предвзятыми. Эта опасность отсутствия беспристрастия увеличивается еще более, когда закон не допускает формальной защиты, возлагая на того же судью и обязанности защитника. Сделанного упрека не избегал и наш следственный процесс, так как хотя он отделял полицию в качестве органа следствия от суда, однако, во-первых, по многим делам той же полиции принадлежало и право суда; во-вторых, при следствии происходил целый ряд действий, имеющих судебный характер, так что в течение следствия органы его были в то же время и судьями. Устраняя возможность судебного беспристрастия, розыскной порядок столь же вредно влиял и на надлежащее отправление обязанностей сторон: должностное лицо,, от которого требовалось быть беспристрастным судьей, не могло вместе с тем быть энергичным обвинителем, не могло быть и достаточно заинтересованным в деле защитником.
§ 30. Характерные признаки состязательного порядка. Подобно тому как в экономической жизни смешение труда по мере развития культуры сменяется высшим в исторической преемственности порядком разделения труда, и в уголовном процессе с развитием государственной жизни вырабатываются особые органы для каждой процессуальной функции. Тогда, не переставая быть общественным, он становится состязательным; суду отводится строго определенная задача разрешения уголовного иска, предъявленного обвинителем, действующим как самостоятельная в процессе сторона и составляющим для него необходимое предположение. Подсудимый, переставая быть лишь предметом исследования, равным образом становится стороной в деле, получая право на защиту в возможно широких размерах. Судейская деятельность, освобожденная от чуждых ей обязанностей сторон, сводится к естественной для нее функции оценки предъявленных ими требований на основании собранного доказательного материала. Ревизионный порядок отпадает, пересмотр судебных решений допускается только по жалобам сторон и в пределах жалобы. Становясь состязательным, уголовный процесс не делается, однако, частным, исковым: стороны в собирании доказательств пользуются государственной помощью, и уголовное обвинение определяется не личным произволом, и общей волей государственной. Участие сторон в производстве содействует полнейшему разъяснению дела и дает суду готовый, всесторонне разработанный материал для постановления решения. В этом смысле стороны являются в процессе важными помощниками суда, ибо каждая из них действует не из своего частного, а только порученного ей и представляемого ею публичного интереса.
Существенными признаками состязательного порядка являются наличность в процессе сторон, стоящих отдельно от су-
63
да и пользующихся правами участия в деле, равноправность сторон, освобождение суда от процессуальных функций сторон. Суд приступает к делу лишь по обвинению, представленному уполномоченным на то от государства обвинителем и содержащему в себе указание определенного лица и вменяемого ему преступления. Он остается в пределах этого обвинения и приглашается подать утвердительный или отрицательный голос по конкретному вопросу, ему поставленному. В деятельности своей суд заключен в рамки требований, предъявляемых сторонами, не имея права выходить за пределы их.
Но принятие состязательного порядка в уголовном процессе не колеблет публичного начала его. Обвинитель действует не по частному своему усмотрению и не во имя частного интереса, а определяемый государственной волей и в общегосударственных интересах. Его деятельность носит публичный характер по долгу службы, и за свои неправильные действия в этом отношении он подлежит ответственности. Состязательный порядок отнюдь не колеблет официального начала1, и принимаемое им отделение сторон от суда имеет задачей лишь лучшее обеспечение успеха правосудия.
Вместе с тем и при состязательности процесса уголовный суд остается самостоятельным органом закона, применяя последний по его точному значению и не стесняясь в этом отношении теми толкованиями, которые исходят от сторон. Это положение в нашей судебной практике вылилось в формуле: „Юридическая квалификация принадлежит суду", и во всяком положении дела суд по собственной инициативе может и дол-ч жен устранить неправильное применение закона, им усмотренное, хотя бы стороны того не требовали.
Потому же состязательность процесса не лишает суд права и обязанности давать ответ, соответствующий объективной, действительной, или материальной, истине, и отнюдь не требует, чтобы он довольствовался истиной формальной, как ее понимают и устанавливают стороны. Суд уголовный может и даже обязан употребить все находящиеся в распоряжении его средства для полного разъяснения себе дела. Роль уголовного судьи в процессе далеко не пассивная: он по своей инициативе может вызвать нужных по делу свидетелей и вытребовать иные доказательства; он напоминает подсудимому о праве его давать объяснения и предъявлять возражения; будучи раз призван к суждению по делу, он должен решить его справедливо, на основании всего имеющегося в деле материала2. По этому вопро-
1 Что забывает г-н Анциферов в ст. "Обвинительное начало и английский процесс" (Юрид. вести. 1879. № 3), который поэтому он совершенно неверно признает следственным.
- Положение это разделяется даже законодательствами, которые принимают состязательность с полной последовательностью. Так, авст-
64
су в объяснительной записке уголовного отделения комиссии, учрежденной при Государственной канцелярии (1863г.), изложены следующие в высшей степени верные соображения (с.339, 340У:
„Принятое основными положениями начало судебного состязания сторон не исключает самодеятельности суда в уголовном судопроизводстве и не обязывает его решать дела только по тем данным, которые предъявлены сторонами, но требует единственно того, чтобы по всем сведениям, относящимся к делу, сторонам была предоставлена возможность судебного состязания. Задача уголовного суда есть открытие в каждом деле безусловной истины. В стремлении к этой цели суд не может принимать в уважение желания сторон — ни того, что сам подсудимый не хочет оправдывать свою невинность, ни того, что сам обвинитель потворствует виновному. Поэтому еслрг стороны не предъявили всех тех сведений, которые должны служить данными для основательного разрешения уголовного дела, то суд не может удовлетвориться одними их заявлениями, но обязан потребовать дополнительных сведений. Если суд признает протокол осмотра не имеющим законной доверенности или надлежащей полноты, а поверку осмотра возможной, то он властен поручить одному из своих членов или судебных следователей произвести новый осмотр установленным порядком". В подтверждение той же мысли -приводится далее содержание ст.690, 692, 695 УУС.
Ни одно положительное законодательство, впрочем, не знает чистых форм следственного или состязательного порядка в уголовном судопроизводстве. Каждый положительный порядок, в противоположность отвлеченному, представляется на-
рийский устав 1873 г. постановляет в § 96, что следственный судья в собирании доказательств по делу действует независимо от требований прокуратуры, определяясь лишь нуждами следствия, а в § 254 председательствующему на суде дается право даже без требования обвинителя и обвиняемого вызывать свидетелей и сведущих людей, которые могут, по мнению его, дать разъяснения о существенных обстоятельствах дела. По нашему законодательству проводится то же начало активности уголовного суда; так: 1) мировому судье даже по незначительным делам предоставляется право потребовать личной явки обвиняемого (ст.60 УУС); 2) судебный следователь исследует все обстоятельства дела, как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого (ст.265); 3) обвинительной камере предоставлено право потребовать дополнения следствия (ст.534); 4) в судебном заседании судьи, присяжные, прокурор и участвующие в деле лица, несмотря на сделанное подсудимым признание, могут потребовать судебного исследования (ст.682); судьи и присяжные могут предлагать вопросы подсудимому (ст.684) и свидетелям (ст.724); от суда же зависит произвести проверку осмотра (ст.688); 5) апелляционной инстанции предоставляется право требовать подсудимых, свидетелей и иных лиц, если это будет признано необходимым (ст.879), и т. д. Почти в тех же размерах признается право на разъяснение себе дела и за судами гражданскими.
3 Зак. 454
65
слоением исторических влияний, отражающим в большей или меньшей степени обе формы разбирательства. Всего ближе к порядку состязательному описанный выше римский процесс времен республики, но ив Риме параллельно с ним для провинций, для рабов и для дел о религиозных преступлениях существовал совершенно иной порядок, проникнутый розыскным характером. Всего более следственностью отличался германский процесс XVII и XVIII вв.; но и в Германии этого времени следственный порядок признавался чрезвычайным, экстраординарным, допускаемым лишь по немногим уголовным делам, и подле него, в значении правильного, ординарного, существовал порядок, необходимо предполагавший наличность особого обвинителя.
Равным образом и наш дореформенный процесс в ряду законных поводов уголовного преследования до последнего времени называл донос, под которым понималось прямое обвинение определенного лица в преступлении и который возлагал на доносителя обязанность подтвердить его явными и точными доказательствами и ответственность за ложный донос. Даже относительно прокуроров и стряпчих постановлялось: „Буде они обвиняемого ни в чем не уличат и весь донос найден будет неправым, хотя и неумышленным, то они не должны оставаться без взыскания. За умышленное же вчинение неправильного уголовного иска прокуроры и стряпчие подвергаются платежу всех проторей и убытков, лишению своих мест и, сверх того, тому наказанию, под которое обвиняемого подвести старались" (ст.66 и 67 ч.2 т.XV Свода законов по изд. 1857 г.).
§31. Отношение судебных уставов к розыскным и состязательным началам. При составлении судебных уставов 20 ноября вопрос о розыске или состязательности в уголовном судопроизводстве должен был обратить на себя тщательное внимание. Уже соединенные департаменты законов и гражданских дел Государственного совета при начертании и обсуждении в 1862 г. основных положений судебного преобразования остановились на неудовлетворительности действовавших тогда законов наших, по которым как обвинение, так и защита подозреваемых в преступлениях возложена совокупно на следователей, на судебные места, на прокуроров и на стряпчих. По этому вопросу департаменты высказали:
„Обязанность непосредственно участвовать в возбуждении дел уголовных, а тем более в распоряжениях по розысканию преступлений и преследованию виновных, очевидно, несовместна с призванием суда. Вмешиваясь в начатие уголовных дел и разрешая или предписывая те или другие следственные действия, он может невольно составить себе вперед понятие о свойствах подлежащего следствию деяния или о вине заподозренного лица, а это легко может иметь влияние на мнение его при
66
самом рассмотрении и решении дела. Словом, всякое вмешательство суда в начатие и производство первоначальных изысканий для обнаружения повода к обвинению подозреваемого противно первым условиям правосудия... Вышеизложенные соображения приводят департаменты к убеждению, что: 1) власть обвинительная должна быть отделена от судебной; 2) власть судебную, т.е. рассмотрение уголовных дел и постановление приговоров, следует предоставить судебным местам без всякого участия властей административных; 3) власть обвинительную, т.е. обнаружение преступлений и преследование виновных, необходимо предоставить прокурорам, с тем, однако, ограничением, что возбуждение уголовных дел не должно зависеть исключительно от прокурора. Предоставление ему подобного права не только стеснило бы лица, которым закон в известных случаях дает право преследовать виновных (например, по личным оскорблениям), но даже, при наших огромных расстояниях и недостаточных еще средствах сообщения, во многих случаях повело бы к безнаказанности, потому что во время переписки о начатии преследования могли бы изгладиться или быть сокрыты следы и доказательства преступления. Посему из общего правила о начатии следствия не иначе как по распоряжению прокуроров должны быть сделаны исключения для таких случаев, в коих следствие возникает по жалобе частного лица или когда по закону следователь обязан приступить к следствию по сообщениям местных властей или даже по собственному усмотрению. Но и в сих случаях о начатии следствий должно быть непременно сообщаемо прокурору для дальнейшего за производством оных надзора... Если из собранных при первоначальном следствии сведений прокурор удостоверится, что привлеченное к следствию лицо основательно подозревается в преступлении, то он должен в качестве защитника интересов правительства и всего общества продолжать преследование этого лица, обвинять его перед самим судом, объяснить последнему основания, по коим признает лицом виновным, и стараться изобличить вину его при рассмотрении дела в суде. Такое обвинение подозреваемого перед судом равно полезно и необходимо как для разъяснения дела суду, так и для облегчения самому подсудимому способов защиты. Если подсудимый не знает заблаговременно и положительно, в каких действиях он обвиняется и на основании каких доказательств и улик, то ему трудно приготовиться к основательному опровержению обвинения, даже несправедливого... Освобождение суда от обязанности быть обвинителем подсудимого не дало бы еще суду вполне беспристрастного и согласного с достоинством правосудия положения, если бы на судебной власти осталась обязанность быть непосредственным защитником подсудимых. С принятием для определения ответственности подсудимых начала личного
з* 67
(внутреннего) убеждения судей сделается ощутительнее потребность в правильной организации не только обличительной власти, но также и средств законной защиты для лиц, состоящих под следствием и судом. Иначе не было бы никакого равновесия между обвинением и защитой и судья легко убеждался бы в вине такого подсудимого, которого виновность сомнительна... Посему и принимая на вид соображения, по которым признано полезным допустить в гражданских делах присяжных поверенных, соединенные департаменты признают, что участие сих же поверенных не только полезно, но необходимо и в делах уголовных, для того чтобы подсудимый воспользовался всеми средствами защиты, которые предоставлены ему законом, и по незнанию или смущению не оставил без надлежащего объяснения обстоятельств, могущих доказать его невинность или уменьшить его вину"!.
Таким образом, уже соединенные Департаменты весьма твердо и ясно для нового процесса установили положения о необходимости сторон, действующих отдельно и независимо от суда, и состязания между ними. Но незадолго перед тем (в 1860г.) изданные Учреждение и Наказ судебным следователям, организованным применительно к старому, розыскному порядку судопроизводства, были причиной того, что указанные начала самостоятельности сторон и состязания между ними департаменты не решились применить к предварительному следствию (ст.60 Основных положений уголовного судопроизводства), хотя последнему сообщалось первенствующее положение в процессе: следствие судебное должно было быть лишь поверкой следствия предварительного2. По той же причине за следователями сохранялось в весьма широких размерах право приступать к следствию по собственному усмотрению.
Уголовное отделение судебной комиссии, Высочайше учрежденной при Государственной канцелярии для составления проекта Устава уголовного судопроизводства на основании принятых Государственным советом общих положений, сделало смелую попытку ввести состязательность и в предварительное следствие. Оно проектировало допущение уже в этой стадии процесса защитника с правом присутствовать при всех без исключения следственных действиях, обращать внимание следователя на все обстоятельства дела, могущие служить к оправданию обвиняемого, и просить его о предложении вопросов
1 Журн. соед. деп. Госуд. совета. 1862. № 65. С.171, 173—176.
2 Ст.66 Основных положений уголовного судопроизводства в первоначальной редакции была изложена так: „Следствие поверяется в суде: а) рассмотрением подлинных протоколов об осмотрах, обысках, выемках и других письменных и вещественных доказательств и б) отобрание.^ показаний от подсудимого, сведущих людей, свидетелей и участвующих в деле лиц".
68
свидетелям. Однако предложение это в 1864г. было отклонено Государственным советом на том соображении, что „при предварительном следствии, где нет особого обвинителя (?), весьма трудно поставить защитника в надлежащие границы, и нельзя не опасаться, что он сочтет своей обязанностью противодействовать собранию обличительных доказательств и способствовать обвиняемому к сокрытию следов преступления".
В. результате оказалось, что наш реформированный уголовный процесс представляется смешанным, следуя типу, предложенному французским законодательством.
В производстве уголовных дел, начиная с момента возбуждения преследования до постановления приговора, различается несколько последовательных стадий или ступеней, разграничиваемых друг от друга тем более резко, чем важнее дело, подлежащее рассмотрению. По окончании несудебного производства (дознание) наступает производство судебное, распадающееся на предварительное и окончательное. В предварительном производстве по важнейшим делам явственно разграничены следующие последовательные ступени: предварительное следствие, задача которого состоит в собирании доказательств по делу и в применении мер против уклонения обвиняемого от суда; предание суду обвинительной камерой, разрешающей вопрос о том, достаточны ли собранные следствием данные для открытия по делу судебного заседания; и приготовительные к суду распоряжения, принимаемые для подготовки дела к слушанию. Окончательное производство состоит из судебного следствия, прений сторон и постановления приговора; затем может иметь место процесс пересмотра в порядке апелляционном или кассационном.
Розыскной элемент на всех этих стадиях, и особенно при производстве предварительном, весьма заметен. Уголовные дела возбуждаются не только по жалобе обвинителя, но и по иным поводам, сводящимся к усмотрению суда (ст.42, 297 У У С); в сравнении с прежним законодательством улучшение состоит лишь в том, что поводы эти точнее определены законом. Как следователь и проверяющий его деятельность окружной суд, так и обвинительная камера в мероприятиях своих не связаны необходимостью определенной жалобы или иного требования стороны, и функции их состоят не в разрешении спора сторон установленным для того порядком, а в таком по закону и долгу службы направлении дела, которое наиболее соответствует целям правосудия. „Судебный следователь должен своевременно принимать меры, необходимые для собрания доказательств, и в особенности не допускать промедления в обнаружении и сохранении таких следов и признаков преступления, которые могут изгладиться" (ст.266). Он „не останавливается в производстве следствия по тому случаю, что обвиняемый
69
скрылся или что нет в виду подозреваемого в совершении преступления" (ст.276): для предварительного следствия не нужно обвинителя, оно может иметь место и при неизвестности лица обвиняемого. Орган суда, судебный следователь, сам должен разыскать и уличить его, сам должен обнаружить, можно ли обвинять его и в чем именно. В предварительном следствии сохраняется прежний ревизионный порядок; определения следователя в силу самого закона восходят на рассмотрение и утверждение высших инстанций, окружного суда или судебной палаты (ст.277 по редакции 1883г.; ст.518, 528, 536). Обвиняемый во время предварительного следствия не уполномочивается иметь защитника, и сам доступ к следствию сопровождается для него многими существенными ограничениями. Те же розыскные начала господствуют и в производстве предания суду.
Но параллельно с чертами розыскного характера судебные уставы для дел уголовных допускают и состязательность. Этот порядок выражается:
1) в отделении обвинительной власти от судебной (ст.З—5 У УС); хотя при возбуждении уголовного преследования и при предварительном производстве за судом сохранены некоторые из обязанностей власти обвинительной, но законодатель делает попытку установить точные пределы для этих случаев, а при окончательном производстве обязанности обличения виновных передаются всецело в руки особых должностных или частных обвинителей;
2) в допущении формальной защиты в уголовных делах при окончательном производстве. В мировых и судебно-административных установлениях обвиняемые подобно обвинителю или гражданскому истцу могут поручать защиту своих прав поверенным (ст.44, 90 УУС). По делам, ведаемым общими установлениями, это право открывается только с периода приготовительных к суду распоряжений (ст.557, 562, 565, 566 УУС);
3) в принятии начала равноправности сторон в тех периодах производства, в которых обвиняемому дозволяется иметь защитника. Эта равноправность выражается: а) в праве каждой стороны представлять доказательства, которые должны быть рассмотрены судом (ст.92, п.1 ст.630), и предъявлять возражения против доказательств противника (ст. 100, 103, п.4 ст.630, 719, 720); б) в праве подсудимого и его защиты возражать против объяснений обвинителя; так, лишение подсудимого права представить объяснение против заключения прокурора по вопросу, относящемуся к порядку судопроизводства, кассационной практикой признается существенным нарушением закона (1868/49, Бильбасова); в) в том, что обе стороны делают суду свои объяснения стоя (1870/282, Троицкого); г) в том, что суд, удовлетворив несогласное с законом ходатайство одной
70
стороны, для уравновешивания прав сторон обязывается дать удовлетворение соответствующему ходатайству стороны противной. Так, дозволение прокурору разбирать показание свидетеля, данное на предварительном следствии, но не поверенное на суде, обязывает председателя дозволить и подсудимому представить возражения, почерпнутые из того же показания (1869/753, Пантюшина). Если ходатайство одной из сторон о прочтении имеющихся в деле бумаг уважено, но бумаги эти по содержанию своему не принадлежат к числу таких актов, которые могут быть читаны на суде, то и противной стороне не может быть отказано в прочтении однородных документов, на которые она ссылается в опровержение представленных суду данных (1870/533, Лихино; 1874/247, Мурашева; 1873/513, Борисова и др.). Но права не навязываются; предоставлять делать замечания и возражения значит только дозволять эти действия, но не означает еще обязанности председателя напоминать каждый раз обвинителю и подсудимому о таком их праве (1867/353, Иванова);
4) устанавливая таким образом поверку на судебном следствии всего доказательственного материала в порядке состязания сторон, закон не дозволяет суду основывать свое решение на обстоятельствах, которые не были предметом судебной поверки и потому не могли вызвать разбора их сторонами. Так, приговор мирового судьи, утвержденный съездом, признается не имеющим силы судебного решения, если он основан на обстоятельствах, не расследованных на суде, а дошедших до сведения судьи из другого источника — например, из его личного наблюдения и опыта (1871/1187, Бухвостова). На том же основании по делам, рассматриваемым с участием присяжных заседателей, председатель в заключительном объяснении не должен приводить таких данных, которые не были предметом судебной поверки и выражают или его собственное мнение о предмете экспертизы, или почерпнуты из сочинений, относящихся к этому предмету. Подобное действие председателя кассационной практикой признается существенным нарушением начала равноправности сторон, так как против доводов, изложенных в заключительном объяснении, которое дается после окончания судебного следствия, ни одна сторона не может представлять возражений (1867/492, Тачкиной);
5) продолжение состязания составляют прения сторон по существу рассмотренных на суде доказательств. Здесь на равных правах принимают участие обе стороны: сперва обвинитель и гражданский истец, затем подсудимый и его защита; право последнего слова во всяком случае принадлежит подсудимому (ст.166, 735, 736, 748, 749 УУС). Во время прений стороны излагают подробно свои соображения по делу, опровергая или ослабляя как требования, так и доказательства противника. Эта
71
часть судебного разбирательства в первой степени суда носит состязательный характер по преимуществу, так как суд не принимает в ней решительно никакого участия;
6) средняя форма приговоров об оставлении в подозрении отменена;
наконец, 7) по постановлении судебного приговора пересмотр его может иметь место не иначе как по требованию заинтересованных в том сторон и лишь в пределах предъявленного требования (ст.145, 168, 856—«59, 889 УУС); ни ревизионный порядок, ни так называемый пересмотр в интересах закона нашему праву не известны1.
Взаимное соотношение розыска и состязательности по действующему законодательству может быть выражено следующей формулой: чем далее подвигается уголовное дело в своем последовательном движении, тем более розыск уступает место состязательности. В предварительном следствии вовсе нет места сторонам; оно знает лишь органы надзора и лиц, участвующих в следствии. При предании суду допускается уже одна сторона—обвинитель. Во время приготовительных к суду распоряжений организуется и другая сторона — защита, но она еще далеко не равноправна с обвинителем (ст.573—577 УУС). Этой равноправности она достигает только на следствии судебном (ст.630;, но в этот период суд еще не связан безусловно требованиями сторон и может, отступая от обвинительного акта, поставить себе вопрос о виновности подсудимого по обстоятельствам судебного следствия вообще (ст.751)2. В полной силе состязательность применяется в процессе обжалования, основной принцип которого — строгое ограничение судебного разбирательства пределами принесенной жалобы (ст. 168,,889).