Экзамен зачет учебный год 2023 / koldin_v_ya_sudebnaya_identifikatsiya

3.Обмен информацией между следователем и экспертом при производстве экспертизы с целью конкретизации и фокусирования исследовательских действий, выделения необходимых идентификационных полей, формулирования вопросов и оценки результатов проведенного исследования.

4.Нормирование следователем и судом идентификационной подсистемы доказательств. Выделение единичного объекта из исходной совокупности является задачей доказывания, и экспертиза является лишь одним из средств такого доказывания. Следователь и суд должны использовать другие, помимо экспертизы, источники идентификационной информации, которые обеспечивают дополнительные резервы надежности конечного вывода и позволяют взаимно проверить все собранные источники идентификационной информации. Особенно важны эти рекомендации в случаях, когда экспертиза не обеспечивает предельной индивидуализации идентифицируемого объекта и заключение дается на уровне родового или видового тождества.

В такой ситуации следователь и суд могут использовать прием ограничения круга проверяемых объектов в обстоятельствах конкретного уголовного дела. Если этот круг будет строго численно определен, суд может установить искомый объект методом исключения, для чего достаточно различия родовидовых свойств сравниваемых объектов. В этой ситуации экспертами могут быть использованы и дифференционные кибернетические алгоритмы.

В случаях, когда идентифицируемый объект не имеет собственной устойчивой формы, чрезвычайно важно установить неделимость идентифицируемого объекта в идентификационный период. Если это обстоятельство будет доказано следователем и судом, большую доказательственную силу приобретает условное заключение экспертов об индивидуальном тождестве сравниваемых объектов, если, конечно, исходная масса вещества была индивидуализирована экспертными методами.

Аналогичная ситуация складывается в случаях, когда эксперт обнаруживает существенные различия сравниваемых объектов, но не может дать отрицательного вывода о тождестве при отсутствии данных об изменениях технологических, производственных или иных детерминирующих процессов и факторов, влияющих на формирование идентифицируемого объекта в идентификационный период. При наличии таких данных, например об отсутствии существенных изменений в технологии, может быть дано условное отрицательное заключение.

5.Таким образом, сочетание следственных и экспертных методов доказывания и исследования позволяет наиболее эффективно нормировать и использовать идентификационные подсистемы доказательств. Формирование следователем и судом доказательственных подсистем связи искомого объекта

290

с расследуемым событием.

Могут быть рекомендованы следующие приемы формирования такой подсистемы:

а) исследование места искомого объекта в обстановке расследуемого события путем сравнительного исследования механизма следообразования и механизма расследуемого события. Это исследование может быть проведено в форме осмотра места происшествия с участием специалиста и в форме экспертного исследования обстановки места преступления;

б) исследование связи проверяемого объекта с расследуемым событием. Это исследование проводится в форме обычных следственных действий: допросов подозреваемых, проверки их показаний на месте, производства следственного и экспертного эксперимента. В ходе указанных действий проверяются показания подозреваемых, с проверяемыми объектами проводятся опыты или непосредственно в обстановке расследуемого события, или максимально приближенных к ним условиях. Причастность задержанных лиц к расследуемому событию проверяется с помощью шкалы “путь-время”, а также посредством специальной тактической операции по проверке алиби, которая складывается из серии оперативно-следственных действий.

Совокупность данных, содержащихся в идентификационной подсистеме

иподсистеме связи, позволяет решить как задачу установления единичного объекта, так и задачу установления его роли в обстоятельствах расследуемого события. Таким образом, устанавливаются искомый доказательственный факт

иего место в общей системе доказательств по уголовному делу.

291

V. УСТАНОВЛЕНИЕ ИСКОМОГО ОБЪЕКТА КАК ЧАСТНАЯ МЕТОДИКА ДОКАЗЫВАНИЯ

Установление искомого объекта, т.е. объекта, связанного с расследуемым событием, представляет доказательственный или искомый факт элемент предмета доказывания. Это - преступник, потерпевший, орудие или предмет преступления, место преступления или иные элементы материальной структуры расследуемого события.

Установление таких объектов представляет важную задачу процессуального доказывания, а поскольку для ее решения используются типовые алгоритмы идентификации, такое доказывание может быть выделено в частную методику, характеризуемую системой задач, принципов и устойчивой структурой деятельности. Для установления искомого объекта и соответствующего доказательственного факта необходимо разрешить следующие задачи:

индивидуализировать единичный идентифицируемый объект, т.е. определить его в числе однородных, сходных объектов в обстоятельствах конкретного уголовного дела;

отождествить сравниваемые системы свойств искомого и проверяемого объекта, т.е. признать их тождественными, неповторимыми и не имеющими различий, препятствующих идентификации;

выявить и определить характер связи искомого объекта с расследуемым событием, т.е. выяснить место искомого объекта в структуре расследуемого события.

Первые две из указанных задач подробно рассмотрены в гл. II-IV, в связи с чем в настоящей главе исследуется проблема связи искомого с расследуемым событием, которая характеризует доказательственное значение идентификации, роль выявленных ею объектов в обстоятельствах расследуемого события.

Такому исследованию должны предшествовать анализ логической структуры умозаключений следователя и суда на основе установленного тождества, его логические следствия и процессуальное значение.

5.1.Факт тождества: логические следствия

идоказательственное значение

Тождество есть мыслимое человеком отношение вещи к самой себе в ее различных состояниях или проявлениях.

292

В категории диалектического тождества и законе логического тождества отражается момент относительной устойчивости и качественной определенности предметов и явлений объективного мира, которые представляют объективную основу познания и правильного мышления. Благодаря относительной устойчивости и качественной определенности предметов и явлений мы можем отразить их в своем сознании, запечатлеть их существенные признаки, сопоставить различные моменты их развития, выявить закономерности их движения и правильно отразить их в наших суждениях и умозаключениях. Специфика познавательных процедур при расследовании преступлений состоит в том, что в них отношение тождества выступает не только в форме логического постулата “объект мысли тождественен самому себе”, но и в форме задачи практического расследования, непосредственно связанной с установлением доказательственных фактов.

Эта задача является типовой задачей расследования и может быть сформулирована так: являются ли тождественными неизвестный объект, отображенный в следах преступления, и известный объект, выявленный в процессе расследования.

Главным свойством первого является его объективная связь с преступлением, главным свойством второго - его установленность, индивидуальная определенность, конкретное местонахождение.

Указанные объекты могут быть тождественными или различными, и отношение тождества между ними выступает как вопрос практического доказывания, требующий специальной процедуры исследования - методики экспертной идентификации, следственного или судебного опознания и методики доказывания тождества.

Если в итоге реализации этих процедур вопрос о тождестве разрешается положительно, т.е. доказывается, что объект, отразивший себя в криминальной ситуации, и объект, выявленный в процессе расследования, представляют один и тот же индивидуально-определенный объект: лицо, предмет, материальный комплекс, устанавливается важный доказательственный факт - объективная связь конкретного индивидуально-определенного объекта с расследуемым событием преступления. Вывод о связи конкретного лица, предмета, участка местности и т.д. с событием преступления представляет умозаключающую деятельность, логическая структура которой недостаточно исследована в юридической литературе, несмотря на ее очевидную актуальность для доказательственной деятельности следователя, прокурора и суда.

Особенности логической структуры умозаключений, опирающихся на выводы о тождестве, лежат в основе самостоятельной методики доказывания с использованием идентификации. Поэтому анализ особенностей доказывания

293

с использованием выводов о тождестве должен начинаться с разбора особенностей логической структуры умозаключения.

Умозаключения на основе установления тождества впервые подробно рассмотрены в трудах выдающихся русских логиков М.И.Каринского и Л.В.Рутковского. Выводы на основе установленного тождества предметов выделяются указанными исследователями в особый тип выводов, отличный от дедуктивных и индуктивных умозаключений. М.И.Каринский характеризует их как “выводы от отдельных предметов к отдельным предметам”, Л.В.Рутковский - “умозаключениями традуктивного типа” [см. 98, 103].

Следует отметить, что в ряде известных работ по логике советских авторов традуктивные умозаключения самостоятельно не рассматриваются [см. 358]. Так, М.С.Строгович относил всю группу указанных умозаключений к разновидностям силлогизма [332, стр. 267-272], В.Ф.Асмус рассматривал их наряду с индуктивными умозаключениями [11, стр. 236-240]. Однако в последнее время традуктивные умозаключения вновь не без основания выделены в самостоятельный тип выводов, отличный от индукции и дедукции. “В традуктивных умозаключениях вывод идет от знания определенной степени общности к новому знанию, но той же степени общности” [140, стр. 542-543].Таким образом, идеи Л.В.Рутковского и его последователей, касающиеся исследования типов умозаключений, и в настоящее время полностью сохранили свое научное значение, а предложенная им система выводов “несомненно является наиболее глубокой и фундаментальной из всех классификаций не только в русской, но и в мировой истории логики” [см. 139, стр. 367].

Выделяя особый тип выводов на основании установления реального тождества объектов, М.И.Каринский характеризовал его следующим образом:

“Очень часто... может случиться, что предмет, рассматриваемый с иной точки зрения или обсуждаемый на основании неполных сведений о нем или по каким-либо другим причинам, может казаться нам особым предметом, - не тем, который уже играл роль субъекта во многих наших суждениях. В таком случае перенесение определения с предмета первого на последний, совершенное вследствие открывшейся возможности отождествить их, или признать, что только для нашего сознания они представлялись двумя особыми предметами, необходимо расширит наше знание о последнем, будет существенно новым знанием о нем” [98, стр. 63].

Последующее развитие науки убедительно подтвердило роль выводов на основе установления тождества в ряде отраслей знания. Показателен в этом отношении метод, использованный академиком Б.А.Рыбаковым при исследовании ремесел Древней Руси.

Устанавливая изделия, отлитые в одной и той же форме или выбитые

294

одним и тем же штампом, Б.А.Рыбаков определял районы сбыта продукции отдельных мастеров, исторически сложившиеся торговые и производственные связи, даты отдельных памятников, места их изготовления. Было выяснено происхождение многих замечательных памятников русской культуры, приписываемых отдельными историками иностранцам. Установленные факты позволили сделать ряд важных выводов об уровне развития ремесла в Древней Руси [283, стр. 29, 293 и др.].

Широко используется метод отождествления и при других исторических исследованиях. Одним из примеров является использованный М.М.Герасимовым метод портретной реконструкции лица по черепу, позволивший получить представление об облике ряда исторических лиц [60, стр. 140-177].

Одна из версий о творце всемирно известного “Витязя в тигровой шкуре” состояла в том, что им мог быть Шота Мечурчлетухуцеси, министр финансов при дворе царицы Тамар, упоминаемый в летописях двенадцатого столетия. Документально подтвердить эту гипотезу не удалось. Только после обнаружения фрески - портрета Шота Руставели в Крестовом монастыре Иерусалима, где скончался Шота Мечурчлетухуцеси, версия об идентичности указанных двух лиц получила свое подтверждение.

Обращаясь к судебному исследованию, нетрудно убедиться, что в этой области выводы на основе установления тождества имеют особенно широкое распространение и значение. Изучая событие преступления по его следам и отображениям в материальной обстановке и сознании людей, суд и следователь обнаруживают, что выявленные при расследовании лица и предметы действительно являются теми самыми, которые вызвали следы преступления.

“Что верно об одной вещи, верно и о другой, тождественной с нею”, - формулирует принцип выводов на основании тождества объектов Л.В.Рутковский.

Вывод о тождестве становится основанием для умозаключения о связи установленных лиц и предметов с расследуемым событием, что качественно изменяет их место и роль в уголовном процессе.

Во всяком умозаключении необходимо различать:

исходное знание, выражающееся в посылках (посылке);

обосновывающее знание, выражающееся в правиле умозаключения;

выводное знание, выражающееся в выводе.

Структура умозаключения на основе тождества объектов описывается Л.В.Рутковским следующим образом: “Основное суждение высказывает известное определенное положение о каком-либо предмете, характеризованном в нашем сознании известным именем; суждение обосновывающее устанавли-

295

вает реальное тождество между этим предметом и им же, но характеризованным иным именем и потому представляющимся нам другим предметом; суждение же выводное определяет этот последний тем определением, которое приписывалось первому в суждении основном” [98, стр. 274].

Для анализа структуры умозаключения на основе тождества в процессе доказывания весьма продуктивны и ранее введенные нами понятия искомого и проверяемого объектов. Логический смысл отождествления состоит в том, что оно позволяет перенести связи искомого объекта, установленные по одному из его проявлений, на выявленный в процессе расследования проверяемый объект. Если искомый объект связан с расследуемым событием и если он тождественен проверяемому объекту, то этот последний также связан с расследуемым событием.

Примером может служить следующий вывод:

1-я посылка: взлом совершен орудием, следы которого имеются на сейфе.

2-я посылка: орудие, следы которого имеются на сейфе, тождественно ломику обвиняемого.

Вывод: взлом сейфа совершен ломиком обвиняемого.

Анализируя логическую структуру рассматриваемого вывода, нетрудно убедиться, что каждая из входящих в него посылок сама является результатом относительно самостоятельного исследования и умозаключения (или цепи умозаключений).

Рассмотрим более подробно логическое содержание и процессуальную природу всех элементов приведенного умозаключения.

В качестве исходного знания в рассматриваемом умозаключении фигурируют две посылки.

Вторая посылка - суждение о тождестве является результатом самостоятельного идентификационного исследования, содержание которого подробно рассмотрено в гл. II настоящей работы.

Первая посылка указывает на связь искомого объекта с расследуемым событием. Вывод о причинной, пространственно-временной или иной связи явлений с расследуемым событием также является результатом самостоятельного исследования.

Так, суждение о том, что взлом сейфа совершен каким-то пока не установленным орудием, следы которого обнаружены на сейфе, представляет индуктивный вывод о причине явления и сам базируется на ряде посылок. Этот вывод делается работником дознания или следователем, производящим осмотр места происшествия. Фактические же данные, на основании которых делается такой вывод, фиксируются в следственных протоколах.

296

Не углубляясь в рассмотрение структуры таких выводов и соответствующей методики исследования, ограничимся констатацией самостоятельного значения этих выводов. Если связь искомого объекта с расследуемым событием не будет установлена, и фактические данные, указывающие на эту связь, не будут процессуально закреплены в качестве доказательств, не будет исходного знания, необходимого для рассматриваемого умозаключения и само умозаключение окажется невозможным.

В процессуальном отношении обе посылки рассматриваемого умозаключения, его исходное знание, выступают как доказательственные факты. Обе они должны быть достоверно установлены, доказаны. Лишь после этого они могут использоваться в качестве посылок умозаключения. Если хотя бы один из указанных фактов достоверно не устанавливается, то все умозаключение теряет характер достоверности и может рассматриваться лишь как форма развития гипотезы. Например:

1-я посылка: взлом, вероятно, совершен орудием, следы которого найдены на сейфе.

2-я посылка: орудие, следы которого имеются на сейфе, тождественно ломику обвиняемого.

Вывод: взлом сейфа, вероятно, совершен ломиком обвиняемого. Однако не исключается возможность того, что взлом совершен другим орудием.

Вероятные посылки могут привести лишь к вероятному же выводу. Для того чтобы получить достоверное знание в выводе, надо иметь его в посылках.

Вывод умозаключения всегда дает новое знание по сравнению с тем знанием, которое содержится в посылках.

Новизна этого знания в рассматриваемом типе умозаключений состоит в том, что на основе тождества искомого и проверяемого объекта свойства и признаки первого могут рассматриваться как свойства и признаки последнего. Применительно к судебному исследованию, следует сказать, что осуществляемое посредством отождествления расширение знаний об объекте не есть просто количественное накопление информации о нем. Выявляемая путем отождествления связь проверяемого объекта с расследуемым событием представляет новое качество этого объекта. Предположение, версия о связи проверяемого объекта с расследуемым объектом становится фактом. Качественно изменяется положение проверяемого объекта в уголовном процессе. После отождествления такой объект может рассматриваться как элемент материальной обстановки расследуемого события, объективные связи которого с другими элементами характеризуют структуру расследуемого события. Установленные в процессе расследования существенные в правовом отношении объ-

297

ективные связи лиц, предметов, событий дают основание для принятия процессуально значимых решений.

Факт, установленный в результате умозаключения на основе тождества, ближе к главному факту, чем те факты, которые содержались в посылках такого умозаключения. Результаты доказывания с использованием идентификации поднимают судебное исследование на более высокий уровень, приближающий к установлению существенных в правовом отношении обстоятельств расследуемого события, к установлению объективной истины по делу.

Сказанное характеризует общее значение идентификации в доказывании, необходимость разработки особенностей методики доказывания с использованием идентификации.

Заключение идентификации как метода судебного исследования особенно наглядно выявляется при ознакомлении с тем, как она обеспечивает переход от исходных фактических данных к связям более высокого доказательственного уровня.

Для иллюстрации указанной роли идентификации в доказывании рассмотрим несколько практических ситуаций, показывающих, как в ходе доказывания с использованием идентификации осуществляется переход от сосуществования (временные и пространственные связи) к причинности, от причинности первого порядка к причинности второго порядка и т.д.

1. Переход от сосуществования к причинности.

На материальном складе одной из воинских частей была совершена кража обмундирования. В процессе осмотра места происшествия в одном из окон склада обнаружили изменение положения оконной рамы. Судя по следам от гвоздей на обвязке рамы, она вынималась из оконной коробки и затем вновь была поставлена на место, но уже “вверх ногами”. На стеклах рамы были найдены пригодные для идентификации следы рук. В числе подозреваемых фигурировал часовой - Кузьмин, охранявший территорию склада. Проведенной по делу дактилоскопической экспертизой было установлено, что следы рук, найденные на оконном стекле, оставлены Кузьминым. В процессе расследования Кузьмин категорически отрицал свою причастность к краже, ссылаясь на то, что обнаруженные следы могли быть им оставлены в ходе дежурства при осмотре территории, когда он подходил к окну склада. Указанные объяснения обвиняемого, однако, противоречили механизму формирования следов рук, по которым была произведена идентификация. Следы пальцев Кузьмина имелись как на внешней, так и на внутренней стороне оконных стекол и представляли результат захвата рамы обеими руками после того, как она была вынута из оконной коробки. Исследуемые следы не могли возникнуть при обсто-

298

ятельствах, указанных обвиняемым. В то же время очевидна была связь возникновения этих следов с установленным путем осмотра способом проникновения преступников в материальный склад. При наличии таких данных посредством дактилоскопической идентификации устанавливался не только признанный обвиняемым факт его пребывания у окна склада, но непосредственное участие его во взломе окна, через которое была совершена кража. В процессе дальнейшего расследования участие обвиняемого во взломе и краже обмундирования из склада было подтверждено другими доказательствами. Идентификация по этому делу позволила осуществить переход от установления пространственной связи обвиняемого с расследуемым событием (которая

вданном деле не могла иметь существенного доказательственного значения) и причинной, т.е. к установлению действий обвиняемого, направленных на совершение преступления.

2. Переход от одного уровня причинных связей к другому, более высо-

кому.

Идентификация объекта по материальным следам в обстановке расследуемого события дает возможность исследовать взаимодействие материальных объектов, установить объект, вызвавший отображение, и объект, это отображение воспринявший.

Установление материальных объектов, взаимодействующих при образовании отображения, представляет форму исследования физической причинности, ибо один из взаимодействующих объектов всегда входит в понятие физической причины тех изменений, которые образуют его отображение в другом. Установление материального объекта как причины вызванных им изменений

вдругом материальном объекте - таково содержание причинных связей, устанавливаемых посредством идентификации, например, выводы экспертов о том, что “след орудия на предмете оставлен данным инструментом, рукопись выполнена данным лицом, фотографический снимок изображает данное лицо и т.д. и т.п.”.

Однако установление физической причины отображения является при доказывании исходным фактическим уровнем, на котором специфика использования судебной идентификации состоит в том, что она позволяет осуществить переход от взаимодействия материальных тел к механизму расследуемого события. Поскольку взаимодействие материальных тел как причина отображения представляет лишь элемент, звено в системе взаимосвязей предметов, явлений и процессов, образующей расследуемое событие, рассматриваемый переход всегда есть в логическом плане переход от части к целому, от отдельного к общему. Вместе с тем такой переход есть также переход к исследованию взаимосвязи последствий преступления с действиями конкретного

299