Экзамен зачет учебный год 2023 / koldin_v_ya_sudebnaya_identifikatsiya

зависит не от его формы, а от того, установлен ли этим заключением в системе других доказательств доказательственный факт, объективно связанный с предметом доказывания, а это требует оценки заключения эксперта по существу. Форма заключения не может служить основанием ни для его признания в качестве единственного доказательства, ни для отнесения его к недопустимым или недоброкачественным доказательствам.

Нельзя согласиться и с практическими рекомендациями, которые дают противники вероятных заключений. По их мнению, “следственные органы и суд должны ориентировать эксперта в направлении дачи категорических, а не предположительных заключений”, а в случае невозможности категорических заключений представить экспертам право отказываться отдачи заключения”

[251, стр. 113-114].

Что касается права отказа, то оно предусмотрено законом (ст. 199 УПК РФ) и практически используется экспертами в случаях невозможности дать ни категорическое, ни предположительное заключение. Что же касается ориентирования эксперта на дачу категорических заключений, то само такое ориентирование представляется неправомерным. Суд и следователь не вправе влиять на характер заключения эксперта, предписывая этому заключению категоричность. Закон предъявляет к заключению эксперта одно основное требование - объективность. Требование категоричности, когда у эксперта нет для этого достаточных оснований, в той же мере противоречит принципу объективности экспертизы, как и требование отказа от дачи заключения, когда эксперт имеет основания для научно обоснованного предположения.

Практически эти требования могут вести лишь к значительному сужению сферы использования экспертизы и ограничению применения научнотехнических средств в процессе доказывания.

Приведенные критерии допустимости и условий использования вероятных заключений получили дополнительное обоснование в связи с обсуждением возможности использования ДНК-идентификации в судебном процессе.

Ряд громких процессов последнего десятилетия (исследование останков семьи Романовых, дело Клинтона-Левински, идентификация погибших в ряде авиакатастроф, идентификация погибших в Чечне военнослужащих в 124 су- дебно-медицинской лаборатории и др.) привлекли к этой проблеме внимание не только юридической, но и широкой международной общественности. Поскольку в этих процессах ДНК-идентификация играла роль решающего доказательства, проблема допустимости и критериев оценки ее достоверности и надежности вновь стала предметом научного и юридического анализа.

Важнейшие итоги этого анализа, имеющие значение для общей теории и методологии криминалистической идентификации, состоят в следующем.

180

1. С позиций фундаментальной науки и общенаучной методологии вывод о тождестве в ДНК-идентификации во всех случаях имеет вероятностный характер. Различается лишь степень его приближения к достоверному. В ДНКидентификации исследуются специфический объект и система идентификационных свойств (последовательности нуклеатидов в хромосоме). Такое исследование осуществляется исключительно опосредованно по спектрам и результатам реакций. Критерий индивидуального опыта эксперта, система его наблюдений за частотой встречаемости идентификационных свойств, широко используемые в традиционных криминалистических экспертизах, при этом исключаются. Идентификационная значимость совокупности установленных совпадений оценивается посредством вероятностных расчетов, представляющих единственные основания для принятия экспертного решения о тождестве. Вероятностный характер экспертного заключения в отличие от традиционных криминалистических экспертиз выступает здесь в чистом виде.

Важно отметить, что такой же состав оснований экспертного заключения имеется и при формулировании выводов об индивидуальном тождестве на основе состава и структуры исследуемых объектов, т.е. в субстанциональной идентификации.

Следует подчеркнуть, что в принципе логическая структура оснований экспертного вывода об индивидуальном тождестве и в традиционных криминалистических экспертизах также, с позиций общенаучной методологии является вероятностной. Положительный вывод о тождестве здесь также делается на основе накопления идентификационных свойств, определенная совокупность которых признается экспертом неповторимой. Это и служит основанием для дачи категорического экспертного заключения об индивидуальном тождестве. Между тем, любое индуктивное заключение, а накопление идентификационных свойств представляет обычную неполную индукцию, как это известно из логики, имеет вероятностный характер.

Из сказанного вытекают три вывода, имеющие существенное значение для оценки экспертных выводов об индивидуальном тождестве:

а) экспертный вывод об индивидуальном тождестве любого объекта является вероятностным, обеспечивая в зависимости от условий и результатов исследования большую или меньшую степень приближения к достоверности; б) с точки зрения вероятностной природы экспертных заключений об индивидуальном тождестве между категорической и вероятностной формой экс-

пертного вывода нет принципиальной разницы; в) категорическая форма экспертного заключения отражает лишь экс-

пертную оценку выявленной им совокупности совпадений, как практически, т.е. в конкретных обстоятельствах судебного исследования, неповторимую в

181

генеральной совокупности объектов.

Вотличие от общенаучного, наиболее существенным для судебной оценки таких выводов является критерий надежности, которым руководствовался эксперт при даче заключения.

Выше было показано (см. 2.5.4), что в теории для традиционных криминалистических исследований за достаточный принимается уровень надежности вывода, когда вероятность комплекса выявленных совпадений на два порядка выше, чем величина 1/N, где N - генеральная совокупность проверяемых объектов.

Следует отметить, что вопрос об уровне надежности и, следовательно, допустимой степени риска ошибки эксперта, также как и вопрос о вероятной

икатегорической форме экспертного заключения, решается в разных странах по-разному.

Вевропейских странах даются преимущественно вероятные заключения

итем самым вся тяжесть итоговой оценки надежности вывода эксперта возлагается на суд.

ФБР в 1997 г. ввело стандарт надежности 1:260 миллиардов, на три порядка превышающий численность населения США.

Позиция автора по этому поводу сформулирована выше. Экспертная оценка уровня надежности вывода, выраженная в категорической или вероятностной форме экспертного заключения, необходима. Уровень надежности категорического вывода должен быть максимально высоким, из числа достижимых при существующих методах и средствах экспертного исследования (не менее двух порядков выше генеральной совокупности). Вероятностная форма экспертного заключения допустима. Она должна рассматриваться как оценка экспертом уровня надежности сделанного им вывода. Такой вывод может быть сделан экспертом на основе установления неполной (по сравнению с категорическим выводом), но достаточно мощной совокупности совпадений с надежностью не менее 95%. Такие экспертные выводы могут успешно использоваться как полноценные доказательства в системе других источников идентификационной информации. Однако достоверность и надежность итогового вывода о тождестве на основе такой системы доказательств становится проблемой процессуального доказывания.

2. Необходимо четкое разграничение критериев экспертного и судебного вывода о тождестве.

В обширной дискуссии о критериях ДНК-идентификации, развернутой на страницах зарубежной и отечественной специальной литературы, не проводится четкого разграничения критериев судебного и экспертного выводов о тождестве, что делает все итоговые выкладки бездоказательными.

182

Так экспертное заключение рассматривается как единственное доказательство юридического факта тождества, а стандартизация надежности вывода в принципе исключает ситуационный подход к доказыванию тождества

[400, 401, 424, 414, 403 и др.].

Указанные допущения свидетельствуют о смешении экспертной идентификации и доказывания тождества, что противоречит как процессуальной природе, так и структуре познавательных процессов этих исследований. При формировании оснований судебного решения по вопросу о тождестве (в том числе в случаях ДНК-идентификации) должен использоваться системный подход, учитывающий как содержание и форму экспертного заключения, так и всю систему другой собранной по делу идентификационной информации, а также ситуации доказывания тождества. При этом должны быть приняты во внимание следующие основные положения.

А. В фактических основаниях судебного решения по правильно расследованному делу всегда присутствуют данные, непосредственно влияющие на оценку экспертного заключения: ограничивающие или расширяющие генеральную (исходную) совокупность объектов, дополняющие идентификационную совокупность свойств, влияющие на оценку признаков. Таковы, например, данные о времени, месте и других обстоятельствах обнаружения вещественных доказательств и обстоятельствах расследуемого события, данные о круге лиц, связанных с событием, данные о семейных, родственных, служебных отношениях подозреваемого, потерпевших и других лиц, проходящих по делу.

Б. В типовых ситуациях доказывания существенно различается оценка выявленной экспертом идентификационной совокупности свойств, как оснований вывода о тождестве.

Ситуация 1. Генеральная совокупность не ограничена обстоятельствами дела (например, все население Земли). В этой ситуации должны быть использованы все резервы экспертной индивидуализации, обеспечивающие наивысший уровень надежности вывода. В процессе доказывания должны быть выявлены и использованы все идентификационные поля и осуществлена комплексная оценка всей идентификационной информации.

Ситуация 2. Исходная совокупность ограничена определенным кругом (родом, видом, группой) объектов. В этих ситуациях мощность идентификационной совокупности свойств отождествляемого объекта может быть существенно снижена с учетом объема исходной совокупности объектов.

Ситуация 3. Исходная совокупность объектов имеет строгое количественное определение. Достоверно установление искомого объекта в этих си-

183

туациях со 100% надежностью вывода возможно с использованием метода исключения (см. 4.3).

Все основания вероятностных расчетов в этих ситуациях различны, как различно и доказательственное значение экспертных заключений. Очевидно различие критериев достаточности установленных экспертом совпадений для положительного вывода. Существенно различается и доказательственное значение положительного и отрицательного вывода. Так, исключение конкретного проверяемого объекта в первой ситуации никак не приближает расследование к установлению искомого. В третьей же ситуации такое исключение может прямо устанавливать искомый объект.

Из сказанного видно, что построение какой-либо универсальной математической модели доказывания индивидуального тождества, пригодной для всех ситуаций доказывания, вряд ли осуществимо.

В. При разрешении вопроса о тождестве суд имеет возможность суммировать идентификационную информацию, содержащуюся в различных идентификационных полях искомого объекта (см. 4.4).

ДНК-информация не является единственным информационным полем при идентификации личности.

До разработки метода ДНК-идентификации для идентификации личности, в том числе по делам о спорном отцовстве (материнстве), успешно использовался анализ групп и типов крови, признаки внешности, костно-хряще- вой основы черепа, скелета и других наследуемых биологических свойств. Эти свойства и в настоящее время могут включаться в идентификационную совокупность при разрешении вопроса о тождестве.

Представляется теоретически и методически обоснованной общими принципами идентификации стратегия биологической индивидуализации, при которой каждое из идентификационных полей и соответствующих методов используется для решения ситуационных задач на конкретном уровне индивидуализации: определение родо-видовой и групповой принадлежности, дифференциация и исключение, индивидуализация посредством обнаружения специфических белков и ферментов и, как высший уровень индивидуализации, - ДНК-идентификация.

В качестве методов доказывания в русле указанной стратегии и в целях системной оценки и комплексного использования идентификационной информации может использоваться назначение комплексной экспертизы или производство комплекса идентификационных экспертиз с целью доказывания тождества (см. 4.5).

Г. В общей системе доказательств об искомом объекте, помимо иденти-

184

фикационной, содержится информация о связи искомого с расследуемым событием (см. 4.6). Эта информация также имеет существенное значение для формирования оснований судебного решения по вопросу о тождестве. Так, если по делу достоверно установлена причинная связь конкретного объекта с исследуемым событием, например, водителя с фактом наезда, вероятное заключение о тождестве по следам на рулевом управлении будет дополнять и подкреплять систему доказательств о причинной связи. Напротив, в случаях установления пространственно-временной несовместности искомого с расследуемым событием (алиби) даже категорический положительный вывод о тождестве не приведет к установлению искомого объекта.

3.4. Установление родового, видового или группового тождества сравниваемых объектов

Экспертные заключения о тождестве рода, вида, группы имеют широкое распространение в практике доказывания. Большинство судебных физических, химических, биологических, товароведческих и технических экспертиз завершается установлением однородности или разнородности сравниваемых объектов.

Заключение эксперта об однородности на разных уровнях индивидуализации является судебным доказательством и подлежит тщательной оценке со стороны следователя и суда. Задача такой оценки состоит в определении возможностей и путей использования заключения эксперта в качестве средства установления искомого объекта.

Отмечая единство различных форм и методов идентификации с точки зрения задач исследования, не следует забывать о различии результатов этих исследований. В качестве одного из доказательств единичного объекта заключение о родовом тождестве существенно отличается от других форм заключений о тождестве. В первую очередь необходимо разграничивать вывод об однородности и вывод о тождестве единичного объекта (индивидуальная идентификация).

Вывод о тождестве единичного объекта, если он достоверен, устанавливает связь единичного объекта с расследуемым событием. Вывод об однородности устанавливает лишь более или менее узкий круг объектов (или объем вещества), в числе которых находится искомый объект. В процессе установления объективной истины по делу и доказывания виновности конкретного физического лица это различие имеет принципиальное значение.

Смешение выводов об однородности и индивидуальном тождестве может привести к неправильному разрешению важнейших вопросов дела. Тем не менее в экспертной практике еще встречаются случаи, когда эксперты дают

185

категорическое заключение о тождестве единичного объекта, обнаружив лишь признаки, указывающие на однородность.

В связи с расследованием разбойного нападения была проведена трасологическая экспертиза, в заключении которой значится: “Сравнительным исследованием гипсовых слепков с бирками под номерами 1 и 2 с кирзовыми сапогами, изъятыми у Ш., установлено совпадение по общим размерам и форме, по наличию четырех выступов в задней части каблука и одному выступу в подметочной части. Отмеченные особенности дают основание сделать вывод о том, что следы ног на месте происшествия, с которых изготовлены гипсовые слепки с бирками № 1 и 2 оставлены левым кирзовым сапогом, изъятым у Ш.” [449].

Эксперты обнаружили в данном случае лишь признаки, указывающие на тип, фасон и размер обуви. Заключение же дано в форме категорического вывода о тождестве единичного объекта.

Смешение выводов об однородности и индивидуальном тождестве встречается и в судебной практике. Таково дело по обвинению Елагина в краже продовольственных товаров из магазина.

Заключение трасологической экспертизы по этому делу было сформулировано так: “След обуви на куске сыра, изъятом из магазина сельпо, оставлен подошвой такого же типа (подч. нами. - В.К), что и подошва правого сапога, изъятого у Е.”.

Суд неправильно оценил это заключение, придав ему значение индивидуальной идентификации. В приговоре по данному делу сказано: “Научно-тех- нической экспертизой установлено, что след сапога, оставленный в магазине, был оставлен подошвой правого сапога, принадлежавшего подсудимому” (подч. нами. - В.К.) [44б]1.

Смешение родового и индивидуального тождества является грубой ошибкой и может привести к необоснованным выводам по существу дела.

Вывод об однородности необходимо отличать также от предположительного заключения эксперта о тождестве единичного объекта.

Вероятное заключение эксперта есть научно обоснованное предположение о тождестве единичного объекта. Такое заключение дается при отсутствии существенных различий и обнаружении совпадений общих и ряда частных

1 Характерно, что в акте экспертизы по этому делу содержалась следующая оговорка, предупреждающая против смешения заключения с выводом о тождестве единичного объекта. “Но признаки, по которым установлены указанные совпадения, имеют лишь общий, не индивидуальный характер, поскольку не исключается возможность того, что след от обуви на данном куске сыра по указанным признакам может совпасть с таким же участком на подметке другого сапога из той же партии выпуска, что и представленный сапог, поскольку их изготовление стандартизовано”.

186

свойств искомого и проверяемого объекта. При этом количество и качество совпадения не являются в этом случае достаточными для достоверного выделения единичного объекта. Определенная, хотя и весьма незначительная вероятность повторения установленного комплекса совпадений в другом единичном объекте все-таки остается.

Заключение эксперта об однородности с точки зрения его логической модальности является достоверным выводом, констатирует не вероятность факта, а его объективное существование, наличие. Если вероятный вывод эксперта представляет суждение проблематическое, то вывод эксперта об однородности отражает необходимые связи явлений действительности и является суждением ассерторическим [11, стр. 91].

Однако если оценить достигаемую таким заключением степень индивидуализации единичного объекта, то она оказывается весьма близкой к предположительному выводу об индивидуальном тождестве. Вывод об однородности не указывает на конкретный единичный объект, определяя лишь род, вид, группу объектов, в которой он находится. Логически такой вывод дает основание, так же как и вероятное заключение, лишь для предположения о единичном искомом объекте.

Разница, как удачно отметил Л.Е.Ароцкер, заключается в том, что в одном случае такое предположение “делает сам эксперт, чем выражает суждение в форме предположения о связи данного факта с событием преступления. Во втором случае на основании категорического вывода о принадлежности объектов к одной группе, не эксперт, а только следователь и суд делают вероятный вывод о связи данных фактов с преступлением” [191, стр. 22].

Существенное различие рассматриваемых типов заключений эксперта состоит в том, что при даче вероятного заключения идентификационная информация, выявленная экспертом, обеспечивает выяснение единичного объекта, но не обеспечивает полной надежности вывода, который в силу этого дается в вероятной форме. Задача следователя и суда при этом состоит в восполнении недостающей идентификационной информации.

В случае установления однородности полученная информация обеспечивает полную надежность вывода эксперта, но не обеспечивает индивидуализации, выделения единичного из массы однородных объектов, которая может быть весьма значительной и количественно неопределенной. Остается задача индивидуализации.

Общим для выводов о родовом тождестве и предположительных выводов является недостаточность установленной информации для достоверного выяснения единичного объекта. Вместе с тем, различаются логическая при-

187

рода этих выводов и порядок их использования следователем и судом в процессе доказывания.

Рассмотрим различие выводов о родовом (видовом, групповом) тождестве и распознавания, определения родовой принадлежности объектов.

Вывод о родовом тождестве есть результат сравнительного исследования искомого и проверяемого объектов с целью их идентификации.

Определение родовой принадлежности, может быть, и не связано с идентификацией, если задача исследования состоит в выяснении природы, происхождения и назначения объекта по его следам, а проверяемые объекты отсутствуют. В этом случае оно представляет распознавание разновидности классификационного исследования.

Например, пятна на одежде задержанного определяются как кровь человека группы 1(0), вещество сероватого цвета, обнаруженное на месте отравления, как яд - мышьяк, предмет, изъятый у подозреваемого в разбойном нападении, - как самодельное огнестрельное оружие типа револьвера и т.д.

По делу Тананиной, отравившей своего мужа, известным судебным химиком С.М.Соколовым была выполнена экспертиза вещественных доказательств и дано следующее заключение.

“1. В белого цвета порошках, присланных в количестве 16 шт., при исследовании обнаружено соединение, относящееся к группе барбитуратов и давшее те же реакции, что дает ноктал.

2.В порошке белого цвета, присланном в количестве 98 г, при исследовании обнаружен веронал.

3.В каплях жидкости, находящихся на дне склянки с надписью “пенициллин”, а также на внутренних стенках разбитых ампул, находящихся в той же склянке, при исследовании обнаружен солянокислый морфий”1.

Все пункты данного заключения представляют научную классификацию вещественных доказательств по их существенным для дела химическим свойствам.

Процесс исследования в этих случаях состоит в выявлении свойств исследуемых объектов и сопоставлении их с соответствующими общенаучными

икриминалистическими классификациями. Принципиальное отличие такого исследования от идентификации2 состоит в том, что оно не ставит задачи максимального сужения, индивидуализации классификационной группы. Его задача состоит в вьивлении наиболее существенных свойств и признаков, указывающих на сущность, происхождение и назначение объекта. Обнаружение

1По материалам прокуратуры г. Москвы.

2О классификационных методах индивидуализации см. гл. IV.

188

таких свойств может выявить связь данного объекта с расследуемым событием.

Вывод о групповом тождестве предполагает раздельное определение рода и вида проверяемого и искомого объекта и отождествление установленных групп.

Вначале по отображению искомого объекта определяется исходная, наиболее узкая совокупность объектов, к которой он относится. Такое определение, как это было показано выше, имеет решающее значение для разработки версий об искомом и его розыске. По мере обнаружения проверяемых объектов их родовые и видовые признаки сравниваются с установленной исходной совокупностью.

Смысл распознавания в отличие от идентификации состоит не в выделении единичного, а в определении таксона, свойства которого могут указывать на роль и место объекта в обстоятельствах конкретного дела: яд, наркотик, огнестрельное оружие, драгоценный металл и т.д. Вместе с тем, поскольку различаются задачи, существенно различна и методика определения родовой принадлежности, осуществляемая как классификационное исследование.

Основное методическое отличие связано с отсутствием проверяемых объектов. В качестве сравнительных материалов используются эталоны, коллекции, гербарии и иные “представители” классификационных групп, а также табличные данные, характеристики стандартов. Выявленные в следах и вещественных доказательствах свойства “подводятся” под указанные характеристики, что и служит основанием для нахождения, распознавания соответствующего таксона, классификационной группы. Если свойства таксонов поддаются формализации и дифференциации, эта операция достаточно легко автоматизируется.

На этой основе создаются соответствующие информационные системы по определению марки, класса, сорта, типа, артикула и т.д. вещественных доказательств.

Классификационное исследование, осуществляемое в процессе идентификации, характеризуется рядом методических особенностей, отличающих его от обычного классификационного исследования.

1)Определение родовой (групповой) принадлежности подчинено в этом случае задаче максимального сужения группы, к которой относится искомый объект.

2)После обнаружения проверяемого объекта оно неразрывно связано со сравнительным исследованием искомого и проверяемого объектов.

3)Для классификации в случае идентификации могут быть использованы только те свойства искомого, которые переданы в его отображении. Так,

189