Договор об отчуждении исключительного права.

Согласно п. 1 ст. 1234 ГК по договору об отчуждении исключительного права происходит переход исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации в полном объеме от правообладателя к приобретателю. Правопредшественник отказывается в пользу преемника от юридической возможности использовать интеллектуальный продукт, а также запрещать третьим лицами такое использование (транслятивное правопреемство как в позитивной, так и в негативной части содержания исключительного права). Таким образом, данный договор является основанием сингулярного преемства в исключительном праве, совершающегося по воле правопредшественника: в результате исполнения такого договора происходит замена субъекта исключительного права.

В теории интеллектуальных прав нет однозначного ответа на вопрос о возможности свободного отчуждения отдельных правомочий, входящих в состав исключительного права. Некоторые авторы исходят из того, что исключительное право представляет собой совокупность различных "исключительных правомочий", а потому не существует каких-либо препятствий для их свободного оборота.

Представляется, что п. 1 ст. 1234 ГК устанавливает обязательность отчуждения исключительного права только в полном объеме, ограничивая таким образом действие принципа свободы договора: стороны не могут заключить договор о частичной уступке исключительного права, так как он не соответствует модели, избранной законодателем. К тому же согласно п. 3 ст. 1233 ГК договор, в котором прямо не указано, что исключительное право передается в полном объеме, считается лицензионным договором.

Интересным с теоретической точки зрения является вопрос о том, могут ли стороны договора об отчуждении исключительного права включить в данный договор условие, ограничивающее возможность сукцессора распоряжаться данным правом в дальнейшем, т.е. запретить переуступку переданного права. Думается, что на данный вопрос необходимо дать отрицательный ответ: исключительное право, будучи абсолютным имущественным правом, не является неразрывно связанным с личностью субъекта. Установление такой связи по воле сторон допустимо только в сфере обязательственного права, ограничение же договором пределов распоряжения абсолютным правом по общему правилу является недопустимым ввиду противоречия природе данных прав. Поэтому включение в договор об отчуждении исключительного права любого подобного "ограничительного" условия не влечет невозможности отчуждения исключительного права, однако нарушение такого условия контрагентом будет в общем порядке влечь его договорную ответственность.

Исключительное право, так же, как и иные имущественные права, переходит к приобретателю вместе со всеми существующими обременениями - такими правами третьих лиц, ограничивающими исключительное право, как залоговое право, право лицензиата и т.д. Поэтому ауктор должен уведомить приобретателя обо всех обременениях исключительного права. Если же он не исполнил этой обязанности, обременения все равно переходят к сукцессору, у которого при этом появляется право требовать расторжения договора или уменьшения вознаграждения, уплаченного за передачу права.

Вопрос о месте в системе договоров: договор об отчуждении исключительных прав представляет собой самостоятельную договорную форму, а потому нормы, содержащиеся в гл. 30 ГК, могут быть применены к нему лишь в силу аналогии закона, то есть лишь при наличии очевидной неурегулированности соответствующих договорных отношений и непротиворечии их существу норм о купле-продаже. В многоступенчатой классификации договоров, разработанной М.И. Брагинским, договор об отчуждении исключительных прав следует отнести к договорам, направленным на возмездную/безвозмездную передачу имущества.