Век толп Исторический трактат по психологии масс

Социальная психология в России

итеория Сержа Московичи

Внастоящее время стремительно возрастает динамизм общест­ венного развития во всем мире, и, особенно, в нашей стране. Субъектами и, вместе с тем, объектами такого развития в разной степени являются конкретные люди и их группы, преследующие определенные цели, движимые различными мотивами, осуществ­ ляющие те или иные виды активности (деятельность, поведение, общение, созерцание, психическое как непрерывный, недизъюн­ ктивный процесс и т. д.).

Субъект — это человек, люди на высшем уровне активности, целостности (системности), автономности и т. д. В самом полном

ишироком смысле слова субъектом является все человечество в

целом, представляющее собой противоречивое единство субъек­ тов иного уровня и масштаба: государств, этносов, общественных классов и групп, индивидов, взаимодействующих друг с другом. Столь разные общности людей изучаются различными обще­ ственными и гуманитарными науками. Среди них исключитель­ ную актуальность в нашей стране приобретает сейчас, в част­ ности, социальная психология — как фундаментальная, так и прикладная. Без ее интенсивного развития и использования на практике невозможно успешно решить важнейшие и труднейшие задачи по реформированию России (что, конечно, не умаляет значения остальных наук). Однако, сама социальная психология до недавнего времени находилась у нас в катастрофическом по­ ложении (подобно психоанализу, психотехнике, педологии и др.). С середины 30-х годов — по мере «сталинизации» Советского Союза — она была запрещена, поскольку тоталитаризм (стали­ низм, неосталинизм) не заинтересован в самопознании «со­ циалистического» общества, хотя уже тогда делалось очень мно­ го официальных деклараций о необходимости изучать роль на­ родных масс в истории. В итоге, наша наука несет до сих пор невосполнимые потери. Например, мы уже никогда не сможем полностью восстановить научную картину социальной активнос­ ти (действий, поступков, настроений, сознания, бессознательного и т. д.) широких слоев населения, потому что в течение несколь­ ких десятилетий нельзя было проводить соответствующие теоре­ тические, эмпирические и прикладные исследования.

Окончательной «реабилитации» социальной психологии удалось добиться лишь спустя 30 лет после ее запрещения. В 1963 году на II Съезде Общества психологов СССР в Ленинграде с пленарным докладом «Проблемы общественной психологии» выступили Е. В. Шорохова, Н. С. Мансуров и К. К. Платонова. В докладе были раскрыты предмет и задачи этой ветви психологической науки, что означало ее полное восстановление в правах. На предыдущем, I Съезде Общества психологов СССР (Москва, 1959 г.) социальная психология не была представлена, все еще оставаясь во многом под запретом. Тот, кто хотел писать о ней в позитивном плане, вынуж­ ден был делать это эзоповым языком. Например, так поступил С. Л. Рубинштейн в своем трудеь, где он обосновал оригинальное понимание предмета социальной и исторической психологии, не ис­ пользуя, однако, двух последних терминов в позитивном смысле.

С тех пор многое изменилось к лучшему — особенно в по­ следние годы, когда официальная советская идеология оконча­ тельно потерпела крах. Частично восстановлены наши прежние традиции социально-психологических исследований (идущие, в частности, от В. М. Бехтерева). Разработаны новые теории, под­ ходы, эмпирия и т. д. (К. А. Абульханова-Славская, В. С. Агеев, Г. М. Андреева, Н. Н. Богомолова, А. А. Бодалев, А. А. Деркач, А. И. Донцов, А. Л. Журавлев, Я. Л. Коломинский, Е. С. Кузьмин, Б. Ф. Ломов, Б. Д. Парыгин, Л. А. Петровская, А. В. Петровс­ кий, С. К. Рощин, Я. Л. Свенцицкий, В. П. Трусов, А. В. Филип­ пов, А. С. Чернышев, П. Н. Шихирев, Е. В. Шорохова, В. А. Ядов, М. Г. Ярошевский и др.). Изучен и использован огромный опыт зарубежной социальной психологии, установлены и развиваются тесные научные контакты со многими ее представителями (сов­ местные исследования, конференции, семинары и т. д.). Напри­ мер, на протяжении последних нескольких лет ряд научных ра­ ботников нашего Института психологии Российской академии наук активно и успешно осуществляет творческое сотрудничест­ во с выдающимся социальным психологом профессором Сержем Московичи0 (Париж) и некоторыми из его учеников и последова­ телей. Мы проводим совместные теоретические и эмпирические

а «Вопросы психологии», 1963, № 5.

ь«Бытие и сознание». М., 1957, с. 232—242.

Врусской литературе этот крупный ученый больше известен в другой транскрипции его фамилии — как Московией. Однако сам он называет себя Московичи, подтвердив это в одной из бесед с автором данного предисловия.

исследования, коллективные обсуждения разрабатываемых про­ блем и т. д. В частности, по предложению С. Московичи в мае 1996 г. проведена конференция отечественных и западных спе­ циалистов по теме «С. Л. Рубинштейн, Л. С. Выготский и теория социальных представлений» под эгидой Российской академии наук и Дома наук о человеке (Париж).

Одним из ярких проявлений такого сотрудничества с нашими иностранными коллегами является и выход в свет настоящей книги, осуществленный при финансовой поддержке французских правительственных организаций. Впервые в переводе на русский язык публикуется большая и очень интересная монография Сер­ жа Московичи «Век толп», изданная в Париже в 1981 г.

Автор данной монографии широко известен среди психологов и социологов всего мира прежде всего тем, что в его других тру­ дах, а также в исследованиях его учеников и последователей де­ тально разработана теория социальных представлений (которая отчасти продолжает созданную Э. Дюркгеймом концепцию кол­ лективных представлений).

Согласно Московичиа, социальные представления — это об­ щественное обыденное сознание, в котором очень сложно взаимо­ действуют на уровне здравого смысла различные убеждения (от­ части иррациональные), идеологические взгляды, знания, соб­ ственно наука, раскрывающие и во многом составляющие соци­ альную реальность. Особенно важны социальное происхождение таких представлений, убежденность в их справедливости и их принудительный (для индивида) характер. Наука не вытесняет эти обыденные убеждения. Напротив, научные представления и здравый смысл в той или иной мере трансформируются друг в друга. Таковы, например, социальные представления о городе, о здоровье, болезни, человеческом теле, о женщине и детстве, о психоанализе и т. д., тщательно изученные Сержем Московичи и его школой. Социальные представления в вышеуказанной трак­ товке и составляют предмет социальной психологии.

а Подробнее см.: Doise W. Logiques sociales dans la raisonnement.

Neuchatel — Paris, 1993; Doise W. et Palmonari A. (Eds.). UEtude des representations sociales. Paris, 1986; Farr R. et Moscovici S. (Eds.). So­ cial Representations. Cambridge, 1984; Moscovici S. La Psychanalyse, son image et son public. Paris. 1961; Донцов А. И., Емельянова T. П. Кон­ цепция социальных представлений в современной французской психо­ логии. М., 1987.

Включение в предмет науки столь мощного, объемного, мно­ гомерного, полнокровного пласта социальной реальности и си­ стематическое исследование его являются огромным шагом впе­ ред в развитии психологии и социологии. Это бесспорная заслуга С. Московичи и его сотрудников.

Вместе с тем, некоторые исходные и «сквозные» идеи рас­ сматриваемой теории социальных представлений, на мой взгляд, нуждаются в уточнении. Таковы, прежде всего, положения, быть может, чрезмерно противопоставляющие индивида группе, той или иной общности людей и т. д. (подобно противопоставлению

индивидуальных представлений коллективным по Э. Дюркгейму, житейских понятий — научным у ребенка по Л. С. Вы­ готскому и т. д.)а.

Приведу из новейшей статьи Московичи только два примера:

«Люди отдельно друг от друга ведут себя нравственным иразум­ ным образом, но они же становятся безнравственными и нера­ зумными, когда собираются вместе»; «наши индивидуальные способности восприятия и наблюдения

внешнего мира продуцируют верное знание, тогда как социальные факторы провоцируют искажения и отклонения в наших убеж­ дениях и знаниях о миреь».

Во всех подобных случаях есть опасность того, что индивидуаль­ ное у человека вообще может оказаться вне социального, т. е. пос­ леднее характеризует не отдельного индивида, а только различ­ ные общности людей.

На мой взгляд, столь резкое противопоставление социального индивидуальному смягчается, если раскрыть различия между социальным и общественным, которые обычно отождествляют­ ся. Тогда любое индивидуальное у человека всегда является со­ циальным, но при этом оно очень по-разному может соотносить­ ся с общественным.

В самом широком смысле социальность — это всегда нераз­ рывные взаимосвязи (производственные, чисто духовные и др.) между людьми во всех видах активности, независимо от степени их общественной полезности, нравственной оценки и значимос­ ти: будь то высшие уровни творчества, противоправного поведе-

Подробнее см.: Мышление: процесс, деятельность, общение. М., 1982., с. 33-39.

ь Московичи С. Социальное представление: исторический взгляд. Психология, журнал, 1995., N° 1., с. 4.

ния и др. (Значит, последнее не может быть асоциальным — во­ преки широко распространенной точке зрения). Это социаль­ ность всех взаимодействий человека с миром (с обществом, при­ родой, другими людьми и т. д.) его индивидуальности, свободы, ответственности и т. п. Любой человек, выходя за пределы уже достигнутого уровня культуры и развивая ее дальше, делает это именно во взаимодействии с культурой, опираясь на нее даже в процессе преодоления ее ограниченности на тех или иных на­ правлениях общественного прогресса. Качественно новый вклад в развитие всей культуры человечества вносят, прежде всего, вы­ дающиеся деятели науки, искусства, политики, религии и т. д.

Таким образом, любой человеческий индивид и его психика изначально и всегда социальны. Этот исходный тезис приходит­ ся специально подчеркивать и противопоставлять существенно иной точке зрения, которая идет от Э. Дюркгейма и является весьма распространенной до сих пор. Согласно данной точке зре­ ния, лишь какой-то один уровень человеческой психики рас­ сматривается как социальный, например, коллективные (но не индивидуальные) представления (по Дюркгейму)а, соответствен­ но высшие психологические функции в отличие от низших или научные понятия в отличие от житейских. Тем самым все ос­ тальные уровни человеческой психики выступают как не-социалъ- ные (по крайней мере, вначале). Некорректность такой точки зрения состоит в том, что социальность сводится здесь лишь к одному из ее многих уровней и проявлений.

Поэтому очень важно иметь в виду, что социальность весьма многообразна и проявляется не в одной, а в различных формах: индивид, группа, толпа, нация и т. д. Это далеко не всегда учи­ тываемое обстоятельство стоило бы, на мой взгляд, закрепить специальной терминологией. Желательно различать обычно отож­ дествляемые два понятия (и термина): 1) социальное и 2) общест­ венное. Всегда связанное с природным социальное — это всеоб­ щая, исходная и наиболее абстрактная характеристика субъекта

иего психики в их общечеловеческих качествах. Общественное же — это не синоним социального, а более конкретная — типо­ логическая — характеристика бесконечно различных частных проявлений всеобщей социальности: национальных, культурных

ит. д. Стало быть, любой человеческий индивид не менее социален,

аЭта критика, конечно, не умаляет общеизвестных заслуг Дюрк­ гейма — одного из основоположников социологии, оказавшего огром­ ное влияние и на психологическую науку.

ствий (звуковых и т. д.), изначально сразу же опосредствован­ ных специфическими внутренними условиями (наследственными и врожденными задатками и др.). Тем самым в конце прена­ тального периода в ходе начинающегося взаимодействия инди­ вида с внешним миром уже могут возникнуть самые элементар­ ные психические явления, хотя деятельность и даже простейшие действия у данного младенца еще отсутствуют*1.

Если признать, таким образом, что человеческий индивид (мла­ денец и т. д.) и его психика уже изначально являются социаль­ ными (и потому всегда неразрывно связанными с природным), то можно преодолеть следующую трудность современной психологи­ ческой теории. Она состоит в том, что, по мнению ряда российских, французских и других специалистов, человеческий младенец яко­ бы рождается как чисто природное, натуральное (не социальное) существо — даже животное или полуживотное — и, потому, по ме­ ре последующего обучения и воспитания, происходит «очелове­ чивание (гоминизация) психики ребенка». Но очеловечивать мож­ но лишь того, кто изначально еще не является человеком. Если же младенец рождается в качестве человека, а не животного, то гоминизации не требуется. Детство в жизни homo sapiens есть превращение не животного в человека, а ребенка — во взрослого, т. е. постепенное восхождение на все более высокие ступени и ста­ дии одной и той же, всецело человеческой жизни, осуществляемое на основе игровой, учебной, трудовой и т. д. деятельности в усло­ виях непосредственного (лицом к лицу) и опосредствованного об­ щения.

В таком смысле любой человеческий младенец и его психика изначально и всегда социальны. Если бы не было этой исходной социальности, то стала бы невозможной ее извечная органичная, неразрывная, недизъюнктивная взаимосвязь с природным. И тогда человек по своей сущности (якобы «биосоциальной») ока­ зался бы расколотым надвое. Вместе с тем, признание первона­ чальной социальности младенца не отрицает, а, напротив, пред­ полагает развитие людей — историческое, возрастное, индивиду­ альное и т. Д. Конкретность такого развития и концептуализиру­ ется, как мы видели, категорией «общественное».

Посредством этой категории фиксируются не общечеловече­ ские, а прежде всего — типологические качества людей и их психики как представителей определенной общности, группы,

а Брушлинский А. В. О природных предпосылках психического раз­ вития человека. М., 1977.