Некрасов Н.А.. Шамиль в Париже и Шамиль поближе Е. Вердеревского и Н. Дункель-Веллинга 

Н. А. Некрасов

"Шамиль в Париже и Шамиль поближе" Е. Вердеревского и Н. Дункель-Веллинга

Шамиль в Париже и Шамиль поближе. Сочинение Е. Вердеревского и Н. Дункель-Веллинга. Тифлис, 1855.

Кто хочет узнать содержание и цель этой брошюры, помещенной первоначально в газете "Кавказ", того приглашаем прочесть первую страницу:

"Ничто так не забавно, как уверенность французов в том, чего они не знают. В Париже однажды давалась драма, в которой Петр Великий является в чалме с пером и

вбархатном халате с галунами. Бессмертный преобразователь России, всегда отличавшийся строгой простотой своего платья, на парижской сцене обращался к своему любимцу Меншикову и жаловал его не только в князья, но даже в Долгорукие... И что же? Французская публика, в самодовольном чувстве собственной образованности и превосходства своих познаний, не только не находила нелепым подобное представление, но внимала ему с радостным сожалением о северных варварах! Французское воображение так игриво, что из одного слова строит целую историю, иногда не лишенную занимательности. Если же эта игривость воображения соединяется еще с сердечным нерасположением к народу и подкрепляется менее чем поверхностным знанием его нравов и истории - тогда горе истине! Она приносится в жертву минутному увлечению пристрастия, служит предметом для памфлетов, носящих почтенное название ученых монографий, и даже унижается до того, что делается основой театральных эффектов самого спорного достоинства. Примеры того, другого и третьего у нас перед глазами. Шамиль занял место между политипажами французской "Иллюстрации"; Шамиль одраматизирован для сцены одного из парижских театров; наконец, о Шамиле написаны большие и многоумные диссертации в лучших французских учено-литературных журналах.

Каждому просвещенному русскому, каждому беспристрастному иноземцу, конечно, должно было показаться до крайности странным такое усиленное иллюстрирование предводителя скопищ кавказских дикарей. Каждый, кому попадались в руки французские периодические издания 1854 года, конечно, с улыбкой перелистывал страницы многочисленных монографий о Шамиле... Но не каждый в состоянии себе представить, в какой степени все эти ребяческие произведения французского озлобления и незнания забавны здесь, на Кавказе, для нас, живущих не за морями, а

вкакой-нибудь сотне верст от поприща деятельности героя, так полюбившеюся в нынешнем году парижанам!

Ссвойственным славянскому племени равнодушием всегда взирали русские на клеветников своих, редко давая себе труд заниматься опровержением выдумок, обличавших только незнание России или озлобление против нее. Но самонадеянное незнание и слепое озлобление, эти две жалкие принадлежности ныне враждебного нам Запада, никогда еще не проявлялись с такой забавной энергией, в таких недобросовестных размерах, как в настоящее время, так что самое устойчивое славянское равнодушие готово вооружиться опровержениями, и, быть может, не вследствие одного только суетного желания ратоборствовать на бумаге, а вследствие сознания своего долга скромное и неизвестное в Европе периодическое издание Кавказского края принимает ныне на свои страницы несколько правдивых слов, высказанных жителям Кавказа в обличение вымысла западной шамилемании".

Итак, брошюра сообщает настоящие сведения о Шамиле и опровергает ложные, существующие в Париже, и исполняет то и другое удовлетворительно.

ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ Варианты наборной рукописи ЦГАЛИ С. 126.

4 узнать / познать

С. 127.

8 сообщает / хочет распространить