суждением, не дает правовых оснований для дифференциации ответственности за разные виды покушения. Вместе с тем совершенно очевидно, что нивелирование ответственности за различные виды покушения не отвечает задачам УК РФ. Выход видится в том, чтобы, не подвергая сомнению общее положение, согласно которому при покушении на преступление наказание не может превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания за оконченное преступление, в самом законе сделать исключение для случаев покушения на особо тяжкие преступления. В этой связи ч. 3 ст. 66 УК РФ целесообразно дополнить вторым абзацем следующего содержания: "При покушении на особо тяжкое преступление срок или размер наказания определяется санкцией статьи Особенной части УК, предусматривающей ответственность за оконченное преступление. При назначении наказания за покушение на особо тяжкое преступление суд учитывает характер и степень общественной опасности действий виновного, степень осуществления преступного намерения и причины, в силу которых преступление не было доведено до конца".

Необходимость изменения законодательства обусловлена складывающейся практикой его применения. Например, при едином умысле на убийство двух или более лиц, если в процессе посягательства убит один человек, а другому причинены лишь телесные повреждения, содеянное квалифицируется как оконченное убийство одного и покушение на жизнь другого. Такая квалификация в виде совокупности преступлений не укладывается в рамки традиционного понимания покушения на преступление. В приведенном примере нет оконченного убийства двух или более лиц, так как умысел виновного реализовался лишь частично. Следовательно, надо квалифицировать содеянное как покушение на убийство двух или более лиц. Учет характера и степени общественной опасности такого деяния, степени осуществления преступного намерения позволит суду назначить наказание, соразмерное содеянному.

§4. Добровольный отказ от преступления

1.Понятие добровольного отказа от преступления. В соответствии со ст. 31 УК РФ добровольным отказом от преступления признается прекращение лицом приготовления к преступлению либо прекращение действий (бездействия), непосредственно направленных на совершение преступления, если лицо осознавало возможность доведения преступления до конца. Лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления до конца. Из приведенного определения следует, что добровольный отказ, во-первых, возможен лишь на этапах, предшествующих окончанию преступления, во-вторых, выражается в прекращении преступной активности лица или пассивного поведения при бездействии, в-третьих, преступление прекращается по собственной воле лица, в-четвертых, преступление прекращается безотлагательно и окончательно, в-пятых, - при обстоятельствах, когда лицо осознавало возможность продолжения начатого преступления.

Особенностью содержательной стороны добровольного отказа от преступления является уже начавшаяся преступная деятельность, в которой обнаруживаются признаки состава, однако законодатель при наличии определенных условий отказывается от уголовного преследования, поощряя тем самым позитивное поведение лица, начавшего преступное посягательство. Поэтому есть все основания утверждать, что ст. 31 УК РФ в системе норм уголовного законодательства носит регулятивный характер. Этот вывод может быть подтвержден также тем, что при непривлечении к уголовной ответственности в случае добровольного отказа от преступления действия лица в известной степени регламентированы законом. Кроме того, помимо ответственности за содеянное (если оно подпадает под признаки состава преступления), лицо не испытывает на себе какие-либо меры уголовно-правового характера. Иначе говоря, в случае соблюдения требований закона добровольно отказавшимся от преступления (ст. 31 УК РФ) его непривлечение к уголовной ответственности носит безусловный характер.

2.Признаки добровольного отказа от преступления. Для непривлечения лица к уголовной ответственности при добровольном отказе в его действиях должны быть установлены определенные основания и условия. В науке уголовного права они именуются признаками добровольного отказа, однако с учетом их объективно-субъективной природы более правильно было бы обозначать эти обстоятельства именно как основания и условия. Эти основания и условия указаны в ч. ч. 1 и 2 ст. 31 УК РФ. Их можно разделить на объективные и субъективные. Объективные обстоятельства можно назвать основаниями, а субъективные - соответственно условиями освобождения от уголовной ответственности при добровольном отказе от преступления.

К основаниям добровольного отказа, во-первых, относится наличие в действиях лица признаков преступления. Необходимость этого обстоятельства в характеристике добровольного отказа обусловлена тем, что уголовная ответственность может наступать только за конкретное общественно опасное и уголовно противоправное действие. При отсутствии такового нет основания для обсуждения вопроса о непривлечении к уголовной ответственности и, соответственно, предмета правового

регулирования добровольного отказа, так как отсутствует внешнее выражение преступного намерения субъекта.

Второе основание добровольного отказа - это незавершенность начатого преступления, т.е. преступление еще не окончено. Если речь идет о посягательстве на преступление с материальным составом, то неокончание преступления выражается в отсутствии предусмотренного уголовным законом преступного последствия. Именно ненаступление вредного последствия во многих случаях определяет тот временной промежуток, когда еще возможен добровольный отказ. Посягательство в виде активных действий или пассивного поведения (бездействие) развивается во времени. Поэтому добровольный отказ от преступления может быть вплоть до наступления предусмотренного уголовным законом преступного последствия. Такое стечение обстоятельств возможно в двух случаях: когда лицо еще не совершило всех действий, которые, по его мнению, необходимы для наступления преступного результата, или совершило все необходимые действия, однако последствие не наступило и у субъекта есть возможность предпринять шаги, способные предотвратить окончание преступления.

Кусловиям добровольного отказа относится прекращение приготовления к преступлению или покушения на него по собственной воле, без принуждения, без какого-либо давления извне, которое могло бы воспрепятствовать продолжению преступления. Поэтому приостановление начатого преступления в связи с тем, что оно кем-либо было обнаружено, или в связи с невозможностью в данных условиях завершить его означает прерванное преступление. Такие действия не могут быть признаны добровольным отказом от преступления и влекут уголовную ответственность на общих основаниях.

Следующим условием добровольного отказа является окончательность отказа от доведения преступления до конца, т.е. полное и безусловное прекращение начатого преступления, прекращение преступления вообще, а не применительно к данным условиям места и времени. Это условие позволяет отграничивать добровольный отказ от случаев отлагательства преступления до наступления более удобного времени. При детальном обдумывании предстоящего преступления субъект может допустить просчет в фактических обстоятельствах приготовления или покушения на преступление. Внешние обстоятельства преступления могут оказаться непреодолимыми или существенно затрудняющими достижение преступной цели. Подобная ситуация принуждает субъекта отказаться от преступления на стадии его незавершенности, и, следовательно, такой отказ от преступления является не добровольным,

авынужденным, влекущим уголовную ответственность.

Кобязательным условиям добровольного отказа относится также осознание лицом возможности доведения преступления до конца при данных обстоятельствах. При этом не имеет значения, были ли в объективной действительности обстоятельства, препятствующие преступлению, существовала ли возможность доведения преступления до конца. Важно установить, что умыслом субъекта охватывалась возможность доведения преступления до конца, но он сам изменил первоначальное намерение и добровольно прекратил преступные действия. Иначе говоря, должна быть убежденность лица в возможности осуществить преступное намерение. В то же время лицо "не может добровольно отказаться от того, что оно, по его мнению, не может достичь, равно как и стремиться к тому, что фактически недостижимо и невозможно" <1>.

--------------------------------

<1> См.: Волков Б.С. Мотивы преступлений (Уголовно-правовое и социально-психологическое исследование). Казань, 1982. С. 102.

Осознание возможности доведения преступления до конца как одно из обязательных условий добровольного отказа следует понимать в том смысле, что в момент совершения преступления для посягающего субъективно отсутствовали обстоятельства, препятствующие продолжению начатого преступления. Поэтому заявление жертвы о том, что провожавший ее человек запомнил номер автомобиля преступника и в случае совершения преступления сообщит о нем в компетентные органы, не является препятствием для окончания преступного посягательства в момент его совершения. Здесь угроза быть разоблаченным носит отлагательный характер, и если из-за страха перед наказанием лицо прекратило посягательство, то это признается добровольным отказом от преступления.

В литературе иногда к обязательным признакам добровольного отказа относят отсутствие в совершенном деянии состава иного преступления. Представляется, что введение такого признака как одного из оснований добровольного отказа излишне. Скорее это следствие подмены понятий - непривлечения к уголовной ответственности при добровольном отказе и освобождения от уголовной ответственности как одного из институтов уголовного права. Уголовный закон не предусматривает привлечение к ответственности при добровольном отказе не вообще, не абстрактно, а в связи с непричинением того последствия, которое было содержанием умысла посягающего и с которым закон связывает момент окончания преступления. Поэтому фактически совершенные действия в процессе посягательства на объект могут быть уже уголовно наказуемыми. Так, насильник при добровольном отказе не привлекается к уголовной ответственности за оконченное изнасилование, но при этом согласно ч. 3 ст. 31 УК РФ понесет ответственность за вред здоровью потерпевшей, причиненный при

попытке преодолеть ее сопротивление. При этом "если лицо осознавало возможность доведения преступных действий до конца, но добровольно и окончательно отказалось от совершения изнасилования или насильственных действий сексуального характера, содеянное им независимо от мотивов отказа квалифицируется по фактически совершенным действиям при условии, что они содержат состав иного преступления" <1>.

--------------------------------

<1> См. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 г. N 11 "О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. N 8.

3. Правовые последствия добровольного отказа от преступления. В литературе вопрос о временных рамках добровольного отказа в процессе реализации преступного намерения решается по-разному. Одни авторы полагают, что добровольный отказ от преступления возможен лишь на стадии приготовления к преступлению и неоконченного покушения, т.е. когда субъект не совершил еще всех действий, которые, по его мнению, необходимы для наступления преступного результата <1>. Другие ученые склоняются к тому, что добровольный отказ возможен на любой стадии развития преступной деятельности до момента окончания преступления. Они обосновывают свой вывод тем, что если у лица сохраняется возможность воздействия на развитие причинной связи и оно при этом предпринимает реальные меры по предотвращению преступных последствий, то это следует рассматривать как добровольный отказ <2>.

--------------------------------

<1> См., например: Панько К.А. Добровольный отказ от преступления по советскому уголовному праву. Воронеж, 1975. С. 61; Лясс Н.В. Стадии совершения преступления // Курс советского уголовного права. Часть общая. Л., 1968. Т. 1. С. 573.

<2> См.: Пионтковский А.А. Указ. соч. С. 525; Курс советского уголовного права: В 6 т. М., 1970. Т. 2. С. 435; Наумов А.В. Российское уголовное право: Курс лекций: В 2 т. М., 2004. Т. 1: Общая часть. С. 283 - 287.

Данная позиция имеет все основания быть поддержанной, так как наиболее правильно отражает суть явления и соответствует решаемым уголовным правом задачам предупреждения преступлений. Другое дело, что, может быть, ей следует дать иное истолкование. В частности, добровольный отказ следует понимать не как непривлечение к уголовной ответственности за содеянное (приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлению) и не как освобождение от ответственности за причиненный вред, если он уголовно наказуем, а как непривлечение к ответственности за отказ от причинения вреда, который является конечной целью посягательства. В обоснование правомерности такого подхода могут быть положены следующие рассуждения. Изначально желаемое последствие преступления еще не наступило, и у субъекта есть возможность путем пассивного поведения или активных целенаправленных действий (введение противоядия) предотвратить возможный вред. Тезис, согласно которому нельзя отказаться от того, что уже совершено, в данном случае неприменим. Если виновный стрелял в жертву, но промахнулся и, одумавшись, отказался от повторного выстрела, то это его собственное действие без принуждения, в условиях, когда ему ничто не мешало лишить жизни потерпевшего производством повторного выстрела. Здесь причинная связь, несмотря на активные действия лица, не получила своего дальнейшего развития и только от его последующих действий зависело достижение преступного результата. Таким образом, даже на стадии оконченного покушения у субъекта имеются фактические возможности добровольного отказа от окончания задуманного преступления.

Ситуация будет аналогичной, если виновный с намерением убить стреляет в жертву, но причиняет лишь вред здоровью в виде телесного повреждения. Он мог повторить выстрел, но отказался от этого при обстоятельствах, когда ничто не мешало довести задуманное до конца. Поэтому спорным представляется утверждение, что если лицо стреляло в человека с намерением убить его, но фактически причинило только телесные повреждения и от повторного выстрела отказалось, то содеянное надо рассматривать как оконченное покушение на убийство. Не вызывает сомнений, что при таком стечении обстоятельств быть или не быть смерти потерпевшего зависит от воли виновного и если он отказался от повторного выстрела, то должен отвечать за фактически причиненный вред здоровью. Промах при производстве выстрела свидетельствует, что стрельба велась с достаточно дальнего расстояния или речь идет о плохом стрелке либо безразличном отношении к последствиям. Выстрел в упор и с расстояния, с которого можно промахнуться, - это разные представления о возможных последствиях выстрела. Следовательно, столь же разным будет и объем желаемых последствий. При стрельбе с дальнего расстояния характер предвидения последствий приближается к неопределенному умыслу, при котором содеянное квалифицируется по наступившим последствиям. Добровольный отказ, пишет Б.С. Волков, потому и становится возможным, что воля и намерение не получили своего развития, не реализованы; лицо еще не совершило всего того, что способствовало реализации цели и

наступлению преступного результата <1>.

--------------------------------

<1> Волков Б.С. Указ. соч. С. 106.

Следует заметить, что и с практической точки зрения вменение такого преступления, как покушение на убийство, при таких обстоятельствах весьма проблематично. Заявление подозреваемого о том, что если бы он намеревался лишить жизни потерпевшего в той обстановке, то ему ничто не мешало сделать это, неуязвимо. Вывод может быть только один: он сделал то, что намеревался сделать. Именно подобные обстоятельства и регулируются ч. 3 ст. 31 УК РФ, согласно которой лицо, добровольно отказавшееся от доведения преступления до конца, подлежит уголовной ответственности лишь в том случае, если фактически совершенное деяние содержит иной состав преступления.

В приведенных примерах имеются и юридические основания непривлечения к уголовной ответственности, так как закон связывает добровольный отказ не с какой-либо стадией покушения, а с недоведением преступления до конца, т.е. речь идет об отсутствии вредных последствий задуманного преступления. Если в процессе посягательства смертельный исход сразу не наступил и виновный в связи с просьбой потерпевшего о пощаде отказывается от повторного выстрела, то юридически это означает неокончание преступления. Отказ от доведения преступления до конца при фактической возможности реализации задуманного является объективным показателем положительных сдвигов в сознании преступника. Уголовный закон, безусловно, должен поощрять такое поведение. И наоборот, непризнание добровольного отказа при таких обстоятельствах усугубит последствия преступления, так как со смертью потерпевшего увеличиваются шансы избежать ответственности. Нельзя не учитывать и то обстоятельство, что УК РФ предусматривает специальные случаи освобождения от уголовной ответственности, в том числе и за оконченные тяжкие преступления. Поэтому непривлечение лица к ответственности при его отказе от причинения более тяжкого вреда соответствует закону (ч. 3 ст. 31 УК) и не противоречит общей тенденции в развитии уголовного законодательства.

Мотивы добровольного отказа могут быть самыми разнообразными. Это может быть страх неотвратимости уголовной ответственности, боязнь за семью в связи с возможным лишением свободы, гордость за себя, что смог преодолеть соблазн и тем самым прошел испытание, закалил волю, угрызения совести, жалость к жертве и др. Содержательная сторона мотивации добровольного отказа лежит за пределами уголовно-правовых требований к условиям непривлечения лица к уголовной ответственности. Здесь более значимо само положительное изменение первоначальной направленности преступных намерений. В то же время конкретные мотивы поведения лица при таких обстоятельствах добровольного отказа свидетельствуют не только об отпадении общественной опасности совершенных действий, но и общественной опасности личности и, следовательно, об отсутствии необходимости уголовной ответственности.

Примечательно, что само обозначение данного вида прекращения преступной деятельности складывается из сочетания двух слов: добрая воля. В сочетании этих двух слов надо видеть не только проявление собственной воли в оставлении начатого преступления, но и существенное изменение ее социальной насыщенности. Изначально сформировавшийся мотив преступления под влиянием внешних обстоятельств и внутренних условий трансформируется, меняет свое содержание и направленность проявления во внешнем мире. Из социально порицаемого он может перерасти в нейтральный (страх перед наказанием, боязнь мести и др.) или даже в социально поощряемый, как это имеет место при раскаянии в содеянном. Таким образом, обусловленный социально поощряемым мотивом поступок становится проявлением доброй воли субъекта и означает стремление к исправлению.

4. Особенности добровольного отказа при соучастии в преступлении. Добровольный отказ возможен и в случаях совершения преступления в соучастии. Особенности добровольного отказа соучастников зависят от формы совместной преступной деятельности и вида соучастия. При соисполнительстве добровольный отказ может выразиться в том, что один из соучастников не совершает намеченных действий или прекращает их на стадии приготовления. Иначе обстоит дело при добровольном отказе от преступления со стороны соучастников в сложном соучастии. Здесь возможен акт добровольного отказа исполнителя преступления при готовности других соучастников довести начатое преступление до конца. Возможна ситуация обратного порядка, когда все соучастники или часть из них (кроме исполнителя) не желают окончания преступления.

Поскольку совместность действий соучастников предполагает единый для всех преступный результат, то объем вменения определяется их предварительной договоренностью. В то же время исполнитель преступления может изменить согласованное с другими соучастниками намерение. В этом случае квалификация участия организатора, подстрекателя и пособника оказывается зависимой от действий исполнителя. В частности, возникает вопрос о квалификации действий соучастников в случае добровольного отказа от доведения преступления до конца со стороны исполнителя. Должен ли означать его добровольный отказ одновременно такой же добровольный отказ других соучастников преступления? По-видимому, нет, так как со своей стороны они сделали все для того, чтобы

преступление было окончено, и недоведение задуманного преступления до конца не связано с их волеизъявлением. В связи с тем, что, помимо исполнителя, действия всех соучастников лежат здесь за пределами объективной стороны состава, их следует квалифицировать как приготовление к соответствующему преступлению. Согласно ч. 2 ст. 30 УК РФ, уголовная ответственность наступает за приготовление только к тяжкому и особо тяжкому преступлению.

Действующее уголовное законодательство впервые регулирует вопрос о добровольном отказе соучастников в сложном соучастии. Согласно ч. 4 ст. 31 УК, организатор преступления и подстрекатель к преступлению не подлежат уголовной ответственности, если они своевременным сообщением органам власти или иными предпринятыми мерами предотвратили доведение преступления исполнителем до конца. Пособник преступления не подлежит уголовной ответственности, если он предпринял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления. Из содержания цитируемой статьи видно, что особенности добровольного отказа соучастников определяются характером ранее совершенных ими действий, причинно обусловивших намерение исполнителя совершить преступление.

Добровольный отказ организатора и подстрекателя должен выражаться в активных действиях противоположной направленности и вести к предотвращению окончания преступления. Если организатор преступления сформировал преступное намерение исполнителя, то его добровольный отказ должен выражаться в воздействии на волю исполнителя с целью побудить его отказаться от преступления. Если он создал преступную группу и руководил ею, то он должен отказаться от руководства, довести до сознания соучастников понимание того, что отныне они не представляют собой единое целое и это существенно затрудняет совершение преступления или делает его совершение невозможным. На подстрекателе лежит обязанность убедить исполнителя отказаться от доведения преступления до конца, сообщить потенциальной жертве о готовящемся посягательстве на него и др.

Обязательным условием добровольного отказа организатора и подстрекателя является предотвращение доведения преступления до конца. Из этого следует, что для непривлечения к уголовной ответственности организатора и подстрекателя недостаточно простого воздействия на волю исполнителя, а воздействие должно быть таким, чтобы была уверенность в недоведении преступления до конца исполнителем. Поэтому в законе факультативно предусмотрен иной способ предотвращения преступных последствий в виде своевременного сообщения органам власти о совершаемом преступлении. Своевременным будет сообщение, сделанное до начала совершения преступления и в сроки, позволяющие пресечь преступление или предпринять реальные меры по предотвращению его окончания.

Если предпринятые организатором и подстрекателем меры не привели к предотвращению преступления со стороны исполнителя, то они подлежат уголовной ответственности, а содеянное ими в направлении добровольного отказа может быть признано судом смягчающим обстоятельством при назначении наказания (ч. 5 ст. 31 УК РФ).

Иначе в законе решается вопрос об освобождении от уголовной ответственности пособника при его добровольном отказе. На него наряду с собственными активными действиями законом не возлагается обязанность сообщения органам власти о совершаемом преступлении. В законе предусмотрено, что он должен предпринять все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления. Зависящие от него меры определяются тем видом пособничества, которое оказывалось исполнителю. Если речь идет об интеллектуальном пособничестве в виде дачи советов, предоставления необходимых сведений или обещания помощи в сокрытии следов преступления, предметов, добытых преступным путем, укрывательства преступника и др., то пособник после сообщения о нежелании пособничать должен воздействовать на волю исполнителя в сторону его отказа от доведения преступления до конца. И такое требование закона обоснованно, так как его советы, указания и все обещанное реально способствовали формированию решимости исполнителя совершить преступление. При физическом пособничестве лицо должно изъять предоставленные орудия и средства совершения преступления и отказаться от иной помощи, облегчающей совершение преступления. В этом случае пособник, безусловно, не подлежит уголовной ответственности, так как закон, исходя из буквального его толкования, не предъявляет иных требований к поведению пособника (ч. 4 ст. 31 УК РФ). Объясняется это тем, что степень причинной обусловленности поведения исполнителя действиями пособника незначительна.

5. Добровольный отказ и деятельное раскаяние. Признание возможности добровольного отказа при оконченном покушении предполагает его отграничение от деятельного раскаяния. Уголовно-правовое понятие деятельного раскаяния и его формы рассмотрены в последующих разделах учебника. Здесь же необходимо коснуться тех случаев, которые сопутствуют добровольному отказу от окончания основного преступления и выражаются в активных действиях по нейтрализации развития причинной связи или оказанию помощи из сострадания к жертве либо с целью заглаживания вины. Внешне эти действия могут выглядеть как деятельное раскаяние.

При отсутствии каких-либо физических последствий посягательства добровольный отказ от преступления может выразиться в простом извинении и обещании не повторять таких поступков в