§ 3. Критерий оценки в социальной практике

Люди в своей практической деятельности не ограничиваются оценкой истинности или ложности применяемых ими знаний. Они, чтобы преуспеть, должны оценивать свою деятельность и с другой точки зрения — насколько достаточные результаты соответствуют че­ловеческим потребностям и удовлетворяют их. В практике реализуется ценностное отношение человека к действительности: социальный мир по отношению к человеку выступает не просто как объект познания, но и как определенные ценности жизни и культуры, требующие со­ответствующего к ним отношения. Поэтому люди в своей практичес­кой деятельности должны руководствоваться не только истиной (как при познании), но я тем, какую пользу она им приносит. Методы и средства социальной практики нуждаются в оценках на предмет их эффективности, их значения для человека и общества. Причем человек «мерит жизненные обстоятельства теми мерками, которые составляют его, человека, социальную сущность, мерками, которые присвоены, интериоризованы им, превращены в собственные качества. Более того, оказывается, что иных способов мерного, являющегося сугубо социальным, отношения к действительности у людей вообще нет».²⁹⁰

Если мы согласны с тем, что критерием истинности познания является практика, мы должны знать и то, что служит критерием оценки самой практики.

Обычно на практику переносятся познавательные критерии, в частности говорится о рациональности, разумности практики, об ис­тинности, правильности того или иного курса практической деятель­ности, ее результатов. Даже этнометодология, отказываясь от критерия научной рациональности, все же связывает оценки методов построения практической деятельности с опытом, духовно-субъективными функ­циями человека. Не принимая традиционного понятия рациональности по отношению к практике и социальному поведению, этнометодологи не осмеливаются, однако, рассматривать их как иррациональные. Они ищут рациональность в свойствах самой практики и находят их в представлениях индивида о социальном мире (социальном порядке), которые приобретают характер норм, правил взаимодействия людей и, следовательно, форму общезначимости (объективности в этом смыс­ле). Поскольку эти правила и нормы конструируются самими людьми, то и социальный порядок в обществе поддерживается нс какими-то вне представлений людей находящимися объективными законами, а способностями самих людей убедить друг друга в том, что общество реально существует, что в нем имеются социальные нормы, опреде­ленный порядок.²⁹¹

В итоге получается, что критерий рациональности практики оста­ется в пределах духовного, понятого как мир повседневного здравого смысла. И традиционная социология, и этнометодология критерий социальной рациональности из сферы практики возвращают обратно в лоно духовно-субъективного: первые — в сферу разума, вторые — в область коллективного опыта (традиций, норм морали и т.п.), по­мещаемого между инстинктами и разумом. Сначала критерий истин­ности (рациональности) социологического познания низводится до уровня рациональности практики, а затем критерий рациональности последней переносится в субъективно-психическую сферу. Логический круг (критерий рациональности познания — в опыте, критерий раци­ональности опыта — в методах его познания) не прерывается, крите­рий оценки практики не покидает пределы субъективного духа, не выходит к объективным параметрам практики.

Что же представляет собой критерий оценки самой практики? Отвечая на этот вопрос, необходимо иметь в виду, что замещение людьми явлений социальной реальности их духовными смыслами и значениями, возведенное в феноменологической социологии в абсо­лют, на самом деле имеет свои истоки в объективной практической процедуре, в процессе которой одни социальные формы замещаются другими, реальные социальные эквиваленты выступают идеальными представителями общественной сущности тех или иных явлений. Та­кого рода представители, или эквиваленты (эталоны), являются сред­ствами объективной оценки практики в отличие от средств оценки познавательной, духовной деятельности.

Оценки практики складываются в ходе объективной общественно-исторической деятельности, хотя кажутся результатом общественной конвенции, согласования смыслов и значений, передаваемых людьми различньш социальным действиям, актам повседневной жизни, при­обретающим вид моральных норм, традиций, обычаев и т. п.

В анализе практического отношения человека к социальной дей­ствительности нельзя ограничиваться лишь субъективными критериями, важно найти лежащие в их основе объективные принципы и, соответственно, ценностный подход к практике обосновать и объяс­нить научными предпосылками. Научное понимание мира ценностей и ценностных ориентации не лишает их собственной специфики, их особенностей как иного, отличного от научного способа освоения социального мира. Но без науки, научно-социологического подхода невозможно выйти на объективные оценки мира человеческой прак­тики.

Критерии такого рода оценок могут исходить, с одной стороны, из состояния социальной силы самой практической деятельности (про­изводительная сила труда, потребительная сила общества и т.п.), с другой — из состояния результатов практической деятельности. Пос­ледние, в свою очередь, могут быть оценены на основе: а) затрат на их создание и б) их полезности, потребительной стоимости. Оба под­хода связаны с использованием человека и его общественных свойств в качестве меры социальных вещей, хотя по своей социальной сущ­ности они противоположны: стоимостные оценки противоречат оцен­кам полезности, и наоборот.

Если иметь в виду экономические ценности, получившие в наше время название «стоимости», то экономическая наука решила задачу их объективной оценки. Все то, что представляет собой материализо­ванный продукт человеческого труда и выступает как стоимость этого продукта, определяется общественными затратами труда на его про­изводство. Последние измеряются вполне объективной мерой — про­должительностью общественного времени и труда, взятыми в той или иной форме. Время же не только мера жизни, деятельности человека, но и мера его развития — пространство этого развития.

Экономические ценности являются одновременно социальными и могут, следовательно, оцениваться на основе объективных критериев, присущих первым, т. е. затратами общественного труда и времени, их структурой. Больше того, стоимость в своей сущности и для опреде­ленного общества выступает социальным критерием не в меньшей степени, чем полезность благ, имеющая непосредственное отношение к нуждам человека, его жизненным потребностям. Так, стоимостными мерками объективно оценивается состояние социального равенства и неравенства, причем не только в качественном, но и количественном отношении.

Норма прибавочного продукта и прибавочной стоимости, выра­женная в соответствующих пропорциях и соотношениях прибавочного и необходимого рабочего времени, является надежной мерой состояния социального развития общества, уровня присвоения труда одних клас­сов другими социальными группами, количественным выражением социального неравенства. Этот критерий вьфажается в различных фор­мулах нормы прибавочной стоимости:

прибавочная стоимость прибавочная стоимость прибавочный труд

----------------------------- ; ------------------------------ ; ------------------------

переменный капитал стоимость рабочейсилы необходимый труд

Вполне очевидно, что этот критерий (пропорции затрат общест­венного труда) может успешно использоваться и в социологии, осо­бенно в прикладном анатизе социальных результатов деятельности общества, его социально-классовых и иных общественных групп, кол­лективов предприятий. Например, на предприятии можно обнаружить, какая часть стоимости вновь производимой продукции остается v рабочих и какая — образует стоимость прибавочного продукта. Если доля первой части составляет 30%, то норма прибавочного продукта составляет более 200%. Это не может не отражать состояние социаль­ного развития коллектива, уровень социального неравенства в обще­стве в целом.

Задача состоит в том, чтобы перевести стоимостные критерии, показатели и измерители с экономического на социологический язык, причем так, чтобы социальный анализ был продолжением и заверше­нием экономического анализа и в определенной мере — его предпо­сылкой и результатом.

Стоимость и, соответственно, оценка социальных результатов через затраты труда на их достижение дают для социального анализа практики многое, но далеко не все. Дело не только в том, что многие блага, будучи полезными для человека, не являются результатом труда. Да и полезность самих результатов трудовой и иной деятельности далеко не исчерпывается затратами труда. Потребительная стоимость продукта не имеет прямого отношения к затратам труда на его про­изводство. Она непосредственно связана с существованием и развити­ем человека. Нет нужды доказывать, сколь важное значение имеет решение этой проблемы для социологии, в которой социальные цен­ности, человек и человеческое измерение занимают центральное место.

Потребительная стоимость, непосредственно удовлетворяющая жизненные потребности человека (потребление и воспроизводство жизни человека касаются непосредственно потребительной стоимости, а не стоимости продукта), не может быть выражена в затратах труда, между ними не может быть отношения соответствия, т. е. стоимость нельзя определить через полезность, и наоборот. Здесь нужен другой критерий, причем проблема его объективности стоит намного острее, чем при измерении стоимости. Ведь потребительная стоимость без субъективного отношения к ней со стороны человека, без его оценок субъектом перестает быть предметом потребления, перестает соответ­ствовать своему назначению, своему понятию.

Экономическая наука не предложила приемлемого решения этого вопроса: она или ограничивается ранжированием подезностей по сте­пени их насущности для человека и не выходит за пределы субъек­тивных критериев, или, пытаясь преодолеть субъективный принцип, обращается к тем же затратам труда, при помощи которых определяет и измеряет стоимость, делая эти затраты объективной мерой и для полезностей, потребительных стоимостей.

Социология при анализе социатьных ценностей или ценностных ориентации человека обычно категорией затрат труда не пользуется. Социологи довольствуются ранжированием субъективных оценок: те или иные социальные ценности (социальные функции, роли) ставятся по их значимости для человека на определенное (первое, второе, третье и т.д.) место, и это считается их «измерением». Такое «измерение», конечно, далеко от того, чтобы отражать объективную количественную сторону социальной действительности. Имея в виду подобную проце­дуру при оценке экономических благ, К. Маркс не согласился с тем, чтобы назвать ее измерением полезности этих благ. «Человек, — писал он, — накладывая на известные предметы внешнего мира... штемпель "благ", все более и более сравнивает эти "блага" между собой и ставит их в известный ряд сообразно иерархии своих потребностей, т. е,, если угодно, "измеряет" их». Однако речь здесь не идет о «развитии действительной меры этих благ, т. е. о развитии меры их величины... о том, что вообще понимается под "измерением стоимости"».²⁹² Когда речь идет о потребительной стоимости, полезности вещи, то нет ни­каких оснований утверждать, что она определяется затратами труда на се производство. Рабочее время, необходимое для производства предмета, не выражает степень его полезности. В случае измерения полезности затратами, мы имели бы дело с определением ее стоимости, а не потребительной стоимости. Эти затраты, будучи необходимьми и для производства потребительной стоимости предмета, ее, однако, не определяют. Наоборот, они сами определяются потребительной стоимостью предметов, необходимых для общественного или индиви­дуального потребления. Так, если рассматривать продукт индивиду­ального потребления по отношению к рабочему со стороны потреби­тельной стоимости, то доля рабочего в стоимости продукта определя­ется не стоимостью, а потребительной стоимостью продукта, т.е. не затраченным на него рабочим временем, а его свойством сохранять живую рабочую силу в дееспособном состоянии.

Эффективность этой рабочей силы, зависящей от полезных свойств жизненных благ и средств, предназначенных для удовлетво­рения потребностей людей, выражается количеством того дополни­тельного труда, который потребовался бы, если бы человек при реа­лизации своей рабочей силы в труде производил продукт, достаточный лишь для собственного содержания, для воспроизводства своей рабо­чей силы. Поскольку потребляемые человеком средства жизни и раз­вития позволяют ему повышать продуктивность своей рабочей силы (затраты труда на воспроизводство своей рабочей силы меньше вы­свобождаемого этой рабочей силой труда), т.е. содержать не только себя, но и других, то это приращение по мере повышения полезности (эффективности) применяемой рабочей силы можно рассматривать как сэкономленный для общества труд, как незатраченный другими для обеспечения себя жизненными средствами потенциальный производи­тельный труд. Иначе все члены общества должны были бы непосред­ственно участвовать в материальном производстве, чтобы доставлять себе жизненные средства.

Названный сэкономленный, высвобожденный из сферы матери­ального производства труд, сэкономленное рабочее время составляют базовую, исходную объективную количественную меру полезности всего того, что человек создает и использует в своей жизни и деятель­ности. Экономия времени может и должна быть представлена не только экономическим, но и социальным измерителем результатов общественной практики, развития самого человека, его свойств и ка­честв. Мы исходим из того, что мера полезности, представленная в экономии времени, применима и к социальным ценностям,

Всякая социальная деятельность, протекающая за пределами ма­териального производства, совершается во времени, предполагает за­траты этого социального времени, представляющие собой превращен­ную форму сэкономленного базисного рабочего времени. Социальные ценности, полезность социальных результатов могут быть измерены не только сэкономленным рабочим временем, но и количеством эко­номии самого социального времени, которая достигается благодаря этим ценностям внутри сферы социального. Причем их социальная эффективность будет тем выше, чем больше экономии достигается применением той или иной ценности по сравнению с затратами труда и временем на ее создание или освоение. С одной стороны, полезность социальных мероприятий оценивается их способностью при наимень­шей затрате сил дать наибольшие и наиболее прочные результаты, с другой — этого рода результаты получаются при максимальной эко­номии сил. Так, полезность научного знания как духовной ценности сводится к тому, что его использование дает обществу больше, чем общество затрачивает на его создание. По мнению Ф. Энгельса, «толь­ко один такой плод науки, как паровая машина Джемса Уатта, принес миру за первые пятьдесят лет своего существования больше, чем мир с самого начала затратил на развитие науки».²⁹³

Можно и нужно ввести в социальную науку наряду с понятием производительной силы труда категорию «социальная сила» челове­ческой деятельности, научиться ее измерять так же, как измеряем производительную силу экономической деятельности и полезностей: средств и предметов труда, самого человеческого труда, приемов и форм организации экономической деятельности и т. п. Сила социаль­ного порядка, начиная от средств и приемов социальной деятельности, форм ее организации и кончая самой деятельностью, измеряется тоже экономией времени, но уже не экономического, а социального. Она возникает из того, что социальная полезность при ее использовании человеком способна высвободить социального времени больше, чем его затрачивается на ее создание и функционирование.

Проблема, стало быть, сводится к тому, чтобы научиться, во-первых, определять высвобождаемое, сэкономленное время в сфере собственно социальной деятельности и, во-вторых, измерять затраты социального времени на получение указанного эффекта. Сопоставление сэконом­ленного социального времени с его затратами позволяет устанавливать эффективность как самой социальной деятельности человека, его со­циальных качеств, так и средств и форм этой деятельности.

Когда оценивается эффект организации научного труда, то реше­ние вопроса опять-таки сводится к определению экономии труда. Объединение ученых в небольшую исследовательскую группу для решения одной интересующей их задачи может заменить труд целого института с его формально разделенными и плохо взаимодействующими отдела­ми, подотделами, секторами и другими частями. Объем этого замеща­емого, а следовательно, незатраченного, сэкономленного труда и будет мерой полезности той или иной организационной формы как способа совместной научной деятельности.

«Силу», ценность социальной или иной организации людей можно определить подобным же образом. Так, умелость отдельного воина-всадника оценивается тем, что он одерживает победу над одним или большим количеством менее надежных и подготовленных наездников. Например, два мамелюка, обладающих высоким индивидуальным ис­кусством верховой езды, по словам Наполеона, всегда побеждали трех французских кавалеристов. Однако тысяча французских всадников всегда побивала полуторатысячную конницу мамелюков.²⁹⁴ Сила орга­низованности полка французской конницы в отличие от иррегулярной конницы мамелюков в этом случае составила пятьсот высвобождаемых всадников, т.е. французы на каждый полк конницы за счет опреде­ленной системы организации экономили пятьсот кавалеристов. Затра­ты же на создание организационных преимуществ регулярной конницы не идут ни в какое сравнение с указанной экономией.

Можно было бы привести еще много примеров измерения соци­альных ценностей, своеобразной общественной силы социальной дея­тельности экономией тех или иных затрат и ресурсов общества. Однако частные случаи такого рода измерений должны быть выведены из общего принципа и обоснованы им.

Этим принципом, как следует из сказанного, является экономия времени как формы бытия общества, меры его жизни и деятельности. Полезность всего того, что создается и используется человеком, сво­дится к тому, в какой мере экономится время при получении того или иного экономического или социального результата. Его полезность измеряется экономией времени, оставшейся после вычета из этой эко­номии затрат времени, связанных с ее достижением. В общем виде полезность, или ценность блага, можно выразить формулой: П = Э - 3, в которой «Э» будет означать объем полученной экономии времени, а «З» — затраты времени на создание того или иного блага с указан­ным эффектом, экономией (на единицу или весь объем этого эффекта).

Сведение полезности результатов деятельности человека и обще­ства к экономии времени позволяет соизмерять самые различные об­щественные явления, в том числе экономические и социальные, пере­водить оценки с экономического языка на социологический и обратно. Вместе с тем общий принцип каждый раз должен быть конкретизи­рован, должны быть найдены производные из него формулы, пригод­ные для его приложения к специфическим областям общественной жизни.

Применительно к обществу в целом, рассматриваемому абстракт­но, вне классов, принцип экономии времени как способ измерения уровня социального развития общества может быть выражен в рас­пределении времени общества между занятым в материальном произ­водстве населением и остальным населением. Время занятых в мате­риальном производстве будет рабочим временем общества, а время занятых вне материального производства — свободным временем об­щества. В этом случае последнее было бы сэкономленным от матери­ального производства временем, а рабочее время — затрачиваемым на то, чтобы общество имело свободное время для других дел, для соб­ственного социального развития. Сэкономленное время за вычетом рабочего времени представляет собой меру экономического и соци­ального развития общества,

Так, если в стране в данный период лишь 1/3 часть населения занята в сфере материального производства, а в прошлом численность занятых в нем, т.е. производительных, работников равнялась 2/3 на­селения, то в прошлом свободное от материального производства время составляло 1/3 всего времени общества, теперь же — 2/3 этого времени. Следовательно, общество намного увеличило время, за счет которого все молодое поколение стало приобретать среднее образова­ние, а значительная его часть — высшее. Общество, следовательно, выделяет достаточно много свободного времени для развития науки, искусства, для выполнения управленческих и других функций.

По-иному выглядит распределение времени применительно к от­дельному индивиду, например рабочему. Если бы равномерно распре­делить рабочее время общества между всеми трудоспособньши чле­нами общества, то все работники могли бы иметь 2/3 времени для труда в непроизводственной сфере и для досуга, т.е. 2/3 времени деятельности было бы у них свободным. Результатами своего труда рабочий сэкономил бы для себя больше времени, чем тратил его на материальное производство. И эта разница была бы мерой как его социальной, так и его производительной силы, т. е. мерой его эконо­мического и социального развития.

На деле же у отдельного производительного работника время распределяется по-иному. Пока рабочий день на производстве сохра­няется в прежней продолжительности, в распоряжении рабочего оста­ется лишь 1/3 времени в качестве свободного времени, т.е. те 2-3 часа, которые он получил за счет сокращения продолжительности рабочего дня с 10-12 часов до 7-8 часов. Последние 20-25 лет рабочий день в стране практически не сокращается. Из выросшего объема свободного времени всего общества рабочий не получил ни минуты.

Но он мог его получить. Для этого нужно было прирост трудовых ресурсов использовать не в непроизводственной сфере, где и так на­копилось очень много управленцев, а в отраслях материального про­изводства. Только за счет этих новых работников можно было бы сократить недельное рабочее время каждого.

Этого не происходит потому, что труд рабочего сверх труда, необходимого для его собственного содержания, превращается в сэ­кономленное им, но не достающееся ему время неучастия других в материальном производстве. Это время возлагается в определенных социально-экономических условиях на самого рабочего и получает форму прибавочного времени его труда и одновременно форму сво­бодного от материального производства времени других членов общества. Тогда прибавочное рабочее время занятых в материальном про­изводстве будет базисной величиной сэкономленного рабочего време­ни тех, кто освобождается от труда в материальном производстве, т.е. становится свободным временем последних. Формула нормы прибавочного рабочего времени:

прибавочное рабочее время

------------------------------------

необходимое рабочее время

переведенная на язык нормы свободного времени, приобретает иной вид:

свободное время (прибавочное рабочее время)

------------------------------------------------------------

рабочее время

В этой формуле свободное время будет мерой приобретенного развития одной частью общества, а необходимое рабочее время — потерянного развития другой частью населения, поскольку прибавоч­ное рабочее время одних переходит в свободное время других, т.е. превращается в их свободное время.

Если свободное время, тождественное прибавочному рабочему времени, как своей исходной основе, соотнести со всем рабочим временем (а не только с необходимым), то норма свободного времени неизбежно модифицируется и искажается (уменьшается). При таком сопоставлении она никогда не может подняться до 100% и выше, что не соответствует действительности, ибо необходимая часть рабочего времени никогда не сведется к нулю. Это обстоятельство скрывает факт присвоения прибавочного рабочего времени людьми, освобожденными от материального производства, для которых прибавочное время рабочих превращается в свое свободное время.

Еще больше искажает норму свободного времени исключение из этого времени всякой регламентируемой деятельности работников непроизводительной сферы, т.е. времени исполнения разного рода не­преложных обязанностей в этой сфере. Все «рабочее» время занятых в науке, культуре, просвещении, государственном управлении вклю­чается в этом случае в рабочее время общества, и, следовательно, на стороне свободного времени человека остается два-три часа досуга.

В социологической литературе, к сожалению, отсчет свободного времени обычно ведется от эмпирически взятого времени отдельного индивида. Казалось бы, что таким образом рассматриваемое свободное время, наиболее доступное измерению, и должно быть положено в основу его количественного анализа. На деле же такой исходный пункт не дает каких-либо серьезных познавательных результатов. (Свободное время эмпирического индивида в указанном смысле во все времена обычно колеблется между 2-3 часами.)

Так, понятое свободное время вряд ли может служить показателем социального прогресса. Вполне возможно, что у члена общины его было намного больше, чем у современного рабочего. В действительности же время занятых в непроизводственной сфере, в том числе их фиксиро­ванное время работы, относится к свободному времени общества. Посредством этого времени развивается родовая сущность человече­ства (хотя сначала его меньшей части), представляющей все общество.

Оценивая ситуацию с этих позиций, можно установить, что в недалеком будущем численность занятых в отраслях непроизводствен­ной сферы сравнится у нас с количеством работников материального производства, а в дальнейшем непроизводительных работников будет больше, чем производительных. Если ко времени последних прибавить время незанятого в народном хозяйстве населения и это суммарное время представить в его отношении к рабочему времени общества, то норма свободного времени общества (1988 г.) составит:

286,7 - 92,1 х 100

--------------------- = 211%.

92,1

Числитель этой дроби выражает общую численность незанятого в материальном производстве населения, а зна­менатель — число рабочих и колхозников.²⁹⁵

По-другому выглядит норма свободного времени у населения, занятого в народном хозяйстве. Отношение времени непроизводитель­ных работников как формы свободного времени общества к количеству времени производительных работников достигает 100%, когда числен­ность тех и других уравновешивается. Свыше ста процентов эта норма поднимается при превышении числа непроизводительных работников над численностью занятых в материальном производстве. При другой общественной организации труда, преодолевшей его социальное раз­деление на производительный и непроизводительный, теперешнюю сумму рабочего времени можно было бы доставлять, если каждый из занятых в народном хозяйстве работников мог бы отдавать производ­ству жизненных благ не более четырех часов, а остальное время — другим видам непроизводительной деятельности и досугу. При этом общество сэкономило бы громадный объем своего времени, занятого десятками миллионов лиц аппарата управления и других отраслей мало полезной деятельности.

В последнем случае рабочее время каждого работника выступало бы необходимым по условиям и требованиям общественного потреб­ления, удовлетворения общественных и личных потребностей. Приба­вочное время стало бы присваиваться самим работником, превратилось бы в его свободное время. Оно стало бы идеальной мерой, идеальным масштабом развития каждого человека, его личности. Пока же приба­вочное рабочее время, взятое по отношению к необходимому рабочему времени, свидетельствует, скорее, о величине отнятого свободного времени у одних и приобретаемого свободного времени другими. Она и составляет масштаб, или «цену», социального равенства и социаль­ной справедливости. Только для одних она является масштабом нера­венства, несправедливости, для других, наоборот — приобретаемого преимущества в развитии. Но в том и другом случае названные соци­альные качества, или ценности, получают объективную оценку, свою действительную меру.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Социология все еще продолжает оставаться сравнительно молодой наукой, и методы социологии, зачастую заимствованные из смежных областей знания, нуждаются в осмыслении применительно к новому объекту и новой практике общественной жизни.

Рефлексия по поводу соответствия социологических методов объекту познания и практики востребована сегодня особенно ощутимо, потому что уникальные социальные процессы, протекающие в российском об­ществе, нуждаются в осмыслении и изучении. Следовательно, актуали­зируются проблемы выбора метода социологических исследований. Разработка адекватной методологии и методики социологических ис­следований в определенной степени является страховкой от ошибок при выборе метода и при разработке прогнозов и рекомендаций прак­тике управления. Очевидная неспособность ни одной из современных социологических школ строить прогнозные модели социального раз­вития общества и непрекращающиеся социальные конфликты породи­ли потребность в самоосмыслении адекватности применяемых методов целям и предмету социологического анализа социальных явлений.

Но для того, чтобы проанализировать существующие и новые методы науки и практики на предмет адекватности их целям, объекту и предмету исследования, необходимо выяснить причины их появле­ния и использования, понять, почему в них возникла потребность и каковы их границы.

Социологическим можно назвать метод, который удовлетворяет, по крайней мере, трем следующим условиям:

— его появление и использование всецело определяется теорети­ческой концепцией и целью исследования, спецификой изучаемого или преобразуемого объекта (например, социальный анализ как научный метод познания направлен на выяснение принадлежности сущности (скажем, закона об общественном разделении труда) к определенном) классу социальных явлений, выраженному в единичном; а социальный анализ как научный метод практики направлен на результаты форми­рования личности человека и его воспроизводство, поиск причин этих результатов и характеристику его практических решений и действий);

— он направлен на целостное восприятие изучаемого и преобра­зуемого объекта в его развитии;

— он учитывает включение людей в определенную конкретно-ис­торическую ситуацию как систему общественных отношений.

Если же методическое средство не отвечает этим условиям, то его нельзя назвать социологическим методом. Тогда оно относится либо к другим научным дисциплинам, либо к внснаучному познанию и практике, либо к научному браку и мифу.

Кроме того, границы социологических методов зависят:

— от степени развитости исследуемого реального объекта, ибо трудно познать то, чего в практике еще не существует (в связи с чем не представляется возможным эмпирически верифицировать теорети­ческие модели — возможна только их логическая верификация, чаще всего перерастающая в схоластический спор);

— от применения принципа историзма, учитывающего развитие социальной практики и являющегося основанием научных методов в социологии (затруднения заключаются не в признании главенства дан­ного принципа, а в поиске адекватных ему методических форм позна­вательной и практических моделей).

В настоящее время спор идет в основном о преимуществах феноменологических и объективистских моделей знания и преобразова­ния социальной практики.²⁹⁶ Что касается последней из моделей, то в социологической практике навязывается, по сути, формально-логичес­кая эмпирическая модель, основанная на измерении и статистике. Объективность логики их построения доказывается с помощью предложенного П. Лазарсфельдом принципа операционализации понятий, который представляет собой набор процедур, позволяющих перейти от понятийной феноменологической к числовой эмпирической модели. Эмпирическая модель, построенная на основе индикаторов, включаю­щих нормы общества, ценности личности, имеет очень ограниченный временной лаг и пространственный масштаб валидности (например, данные электоральных опросов устаревают порой за два-три дня; любая директива или закон, упраздняющий ряд социальных норм, обесценивает валидность связанных с ними индикаторов).

В целом неустойчивость институциональных эмпирических моде­лей связана с тем, что сами социальные институты подвержены эво­люции (так, сегодня наблюдается мировой кризис институтов власти и государства). Субъективность же этих моделей вытекает из норма­тивности социальных институтов, которые пропитаны правовыми нор­мами, как теологические модели — моральными догмами.

Сказанное позволяет сделать следующий вывод. Научная объек­тивность эмпирических моделей, полностью обусловленных структу­рой, социальными функциями и направленностью развития социаль­ных институтов, — это миф. А потому и модели эти уместно назвать мифологическими. Их доминирование в социологии в ближайшее де­сятилетие гарантировано объективным процессом общественного развития в эволюции человека.

Отражают ли эти модели объективную истину? Скажем, в соци­ологии можно говорить о множественности определений общества, культуры, образа жизни и др., следовательно, о множественности их расклада на операциональные, а в итоге — эмпирические модели. Если принять конвенциональное определение понятия (в опоре на авторитет либо на социологический словарь), то и интерпретация модели будет с позиции науки условной: либо субъективно-идеологической (псев­донаучная модель), либо ограниченной в своей валидности узкими временными рамками эмпирической модели (так называемая относи­тельная истина).

Что касается создания феноменологических моделей, то считается, что они уже сейчас пригодны для перспективного прогнозирования тенденций и направленности развития общества. Речь идет о катего­риальных моделях, в основе которых не общество, а личность как продукт биологического и социального развития. Так, А. Сикурел вво­дит понятие «народная модель» как смесь общих и приспособленных к ситуации правил поведения в различных ситуациях. Данные моде­ли — это культурные образцы для обыденных действий в практике.

Главный метод создания категориальных моделей — принцип историзма, т. е- ретроспективный анализ этногенеза основных соци­альных типов личности (африканского, китайского, германского, ев­рейского, русского и др.), а также генезиса социальных институтов, образованных этими доминантными этносами. Надо признать, что разработка подобных моделей находится в зачаточном состоянии и на периферии социологии, в связи с чем их применение сегодня в при­кладной социологии и социальной практике затруднено.²⁹⁷

Более того, ни отнесенность теоретических представлений к объ­ективной действительности, ни даже их нацеленность на ее преобра­зование сами по себе прикладного знания не образуют. Здесь господ­ствует теория, практика служит выходом за пределы науки, операцией, начинающейся там, где научная операция считается законченной.²⁹⁸ Участие же социолога в практической деятельности общества предъ­являет к ней дополнительные требования. Конечным продуктом науки, который реализуется в практике, становятся методы практической де­ятельности. Практика должна ассимилировать методы, вырабатывае­мые в сфере научной деятельности,

Этот способ формирования программ практической деятельности не является единственным, В обществе функционируют и такие про­граммы, которые формируются на основе обыденных знаний, в ходе непосредственного отражения действительности. Их-то и заменяют, тем самым, в корне преобразуя практику, научно обоснованные методы.

Итак, методы всегда конкретны, их содержание зависит как от цели, так и от особенностей объекта, на преобразование которого направлена деятельность. Соответственно, и познание должно быть направлено на полное раскрытие реально существующих вариантов развития объекта. Оно должно отразить общее в его конкретном, индивидуальном существовании. Любые противоположности — и общее, и единичное — в определенном смысле есть диалектические противоположности, и как диалектические противоположности они снимаются в чем-то третьим. Таким третьим в данном случае является особенное, отдельное.

Однако даже эмпирического описания отдельного объекта в рам­ках той или иной отдельной науки недостаточно для теоретического обеспечения практической деятельности. Подход каждой науки к объ­екту ограничен ее предметом и в этом смысле является односторон­не-абстрактным. С практической же точки зрения важно учесть все стороны и связи объекта — лишь так можно предусмотреть не только прямые, но и побочные результаты воздействия на объект. Поэтому для целей практической деятельности необходимо создавать комплексы знаний, в которых интегрируются односторонние по отношению к объекту знания, полученные в рамках различных научных дисциплин. Комплексный подход направлен на преодоление одностороннего «предметного» подхода к объекту, на учитывание всех существенных связей, которые могут быть затронуты в объекте в процессе его пре­образования в соответствии с целью данной деятельности.

Сегодня в прикладных целях все шире формируются комплексы, включающие естественнонаучные, технические и социальные знания. Примерами этого явления служат социальная инженерия, янноватика, социальная экология, психосоциология и ряд других бурно развиваю­щихся наук. Тенденция к синтезу естественных, технических и обще­ственных наук возникает и реализуется в значительной мере под вли­янием запросов практики, и поэтому се анализ в значительной мере входит в компетенцию методологии практики.²⁹⁹

Установление соразмерности, определение границ продуктивного использования того или иного практического метода, как и в случае научного исследования, — вопрос весьма непростой и, естественно, не чисто методический. Он сопрягается с мировоззренческой позицией социолога и в широком смысле, когда речь идет о философской ори­ентации, и в более узком смысле, когда речь идет о специальной, социологической направленности. Следует заметить, что выбор аде­кватного практического метода иди их сочетания — это в большей мере и дело личного вкуса, опоры на непосредственный собственный опыт.

Перед социологом-практиком, естественно, встает задача интегра­ции заимствованных и, возможно, самостоятельно изобретаемых средств в некую целостность, кстати, не обязательно непротиворечи­вую. Это большая работа может выполняться стихийно, на эмпири­ческом уровне. Однако такая работа будет представлять собой соци­ологическую практику, подобную «всаднику без головы». Лучше, ко­нечно, если интеграция средств происходит вполне осознанно. Прежде всего, надо уяснить, что особенным звеном развития практики является единство трех аспектов: цели, знания об объекте и собственно прак­тического действия, в котором теоретическое знание выступает как опосредующий момент между уже завершившейся и вновь создаю­щейся практикой (...П—Т—П...).

Добавим, что организованное практическое действие есть дейст­вие планомерное. Именно планомерность практической деятельности позволяет людям «наложить на природу печать их воли». План явля­ется конкретной программой организации практической деятельности, поскольку указывает цель, определяет средства и намечает последова­тельность действий. Именно в плане снимается противоречие объек­тивного и субъективного, теоретического и практического Такая ор­ганизация практического действия (развития), в котором осуществля­ется выход за пределы исторической ограниченности, обеспечивает как возрастание совокупности теоретического знания об объекте, так и достижение практического освобождения человека от давления об­стоятельств.

Таким образом, методическая схема комплексного практического метода должна стать реализацией, по крайней мере, трех основных методологических подходов:

— гносеологического (восхождение от абстрактному к конкрет­ному), где анализируется форма и содержание, сущность и явление, общее, особенное и единичное в структуре практического действия;

— онтологического (принцип детерминизма, субстанциональнос­ти бытия), где анализируются социальная структура общества, техно­логия и методы познания и практики, социальные нормы и ценности, социальные силы и материальные средства;

— деятельностного (методы планирования и организации практи­ки), где определяются план деятельности, средства деятельности, ее организация и их единство в трудовой деятельности.

В качестве особого направления практической деятельности со­циолога, сформировавшегося на фундаментальных положениях соци­ологической науки и рсализируемого в сфере управления, можно на­звать социальную инженерию. В рамках такого понимания основная функция социальной инженерии связывается с деятельностью по обо­снованию, планированию и реализации проектов сознательных изме­нений социальных систем разных типов и уровней.

Центральной проблемой этой прикладной дисциплины социоло­гии является обоснование самой возможности и правомочности вне­сения осознанных и планируемых изменений в социальные системы, функционирующие на разных уровнях жизнедеятельности общества (прежде всего, различных организаций и коллективов), определения способов, логики, ограничений, средств и методов реализации этих изменений.

Социальная инженерия еще не стала реальной научной базой антикризисной деятельности правительства и других властных струк­тур, принимающих решения на макросоциальном уровне. В лучшем случае, социальные инженеры выступают в качестве экспертов или советников при этих структурах. Они не могут пока выполнять весь комплекс социоинженерных работ: исследование — проектирование и программирование — внедрение и реализация практического управ­ленческого решения на социетальном уровне, затрагивающего основы общественного бытия.

Настало, вероятно, время расширить подготовку профессиональ­ных социальных инженеров — аналитиков, диагностов, конструкто­ров, проектировщиков и др., — что потребует введения в перечень социологические специальностей новой специальности или группы специальностей.³⁰⁰

Данная типология методологических подходов к определению на­учных и практических социологических методов не является исчерпы­вающей и единственно возможной. В дальнейшем потребуется более подробное раскрытие конкретных характеристик различных групп ме­тодов социологической науки и практики, касающихся развития всего общества, его подсистем и институтов.

ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие…………………………………………………………….3

ЧАСТЬ I. Прикладная социология в структуре социологического

знания……………………………………………………………………5

Очерк вводный. Прикладная социология и актуальные пробле­мы

современного развития общества……………………………………..-

§ 1. Социология и потребности общества. …………………………...-

§ 2. Практические функции социологии ……………………………..7

Очерк I. Предмет и функции прикладной социологии.……………..11

§ 1. Фундаментальная (общая) социологическая теория как

субъ­ект приложения……………………………………………………12

§ 2. Особенности прикладной социологии …………………………..15

Очерк II. Методологическая основа прикладной социологии ……... -

§ 1. Материализм как социологический метод……………………….25

§ 2. О применении материалистического метода

в социологичес­ких исследованиях ……………………………………32

Очерк III. Специфические методы и логика прикладного

социо­логического исследования ……………………………………..44

§ 1. Ограниченность методов .эмпирического обоснования

прак­тической применимости социологической теории …………….45

§ 2. Конкретизация социальных понятий как метод

приложения социологической теории ……………………………….54

ЧАСТЬ П. Превращение социологической теории в прикладные

формы ………………………………………………………………….61

Очерк IV. Движение от общего к особенному — исходная

форма конкретизации социальных понятии……………………….. -

§ 1. Выявление объективного содержания общих понятой …………63

§ 2. Поиск особенных форм существования общего…………………67

§ 3. Конкретизация общих определении - условие их

примене­ния в прикладных исследованиях …………………………..70

§ 4. Погрешности простого и непосредственного

приложения об­щего к частному ……………………………………..74

Очерк V. Переход от сущности к явлению в прикладном

социо­логическом исследовании……………………………………...79

§ 1. Особенности приложения определений сущности……………..80

§ 2. Конкретизация определений сущности

в формах ее проявле­ния.………………………………………………85

§ 3. Абсолютизация форм проявления сущности и

ее отрицатель­ные последствия ………………………………………94

Очерк VI. Прикладная форма социологического знания и ее

функции ……………………………………………………………….101

§ 1. Особенности прикладных форм социальной теории………….102

§ 2. Превращенные формы в прикладном социологическом

ис­следовании ………………………………………………………….104

§ 3. Разрешение противоречий в процессе применения

социаль­ной теории ……………………………………………………110

Очерк VII. Обоснование точного значения социальных понятий …112

§ 1. Изучение социальных фактов - условие и средство

приме­нения теории.……………………………………………………114

§ 2. Функции методологии в разработке методик анализа

соци­альных фактов …………………………………………………… 117

§ 3. Методологические основы измерений в социологии………….. 120

§ 4. Теоретические предпосылки объективной оценки

социаль­ных фактов и явлений ……………………………………….. 123

ЧАСТЬ III. Основные методы прикладной социологии……………..129

Очерк VIII Методы прикладной социологии: их методология

и особенности…………………………………………………………… -

§ 1. Содержание социологического метода, его взаимосвязь

с ме­тодологией и техникой прикладною исследования ……………... -

§ 2. Особенности методов прикладной социологии…………………..138

Очерк IX. Принципы и правила использования социологичес­ких

методов в прикладном исследовании…………………………………..144

§ 1. Модели социальных объектов в прикладной социологии ………. -

§ 2. Методологические ориентации в выборе методов

практичес­ких решений.………………………………………………….159

Очерк Х. Социальный анализ как метод прикладной социологии…...172

§ 1. Методологические особенности социального анализа…………… -

§ 2. Задачи и процедуры социального анализа ……………………… 178

Очерк XI. Метод социального эксперимента …………………………184

§ 1. Требования к проведению социального эксперимента…………..185

§ 2. Инновационный социальный эксперимент ………………………190

Очерк XII. Экспертный метод в прикладной социологии…………… 197

§ 1. Особенности применения экспертного опроса …………………… -

§ 2. Методы подбора и работы экспертов ……………………………..201

ЧАСТЬ IV От прикладной социологии к социальной практике ……..214

Очерк XIII. Практика как объект приложения теории……………….. -

§ 1. Проблема практики в социологической науке …………………… -

§ 2. Методология познавательной и социально- практической

де­ятельности …………………………………………………………….221

§ 3. Идеальное в познании и практике …………………………………228

Очерк XIV. Освоение теории социальной практикой…………………239

§ 1. Практика как феноменология общественного бытия. …………… -

§ 2. Объективное и субъективное в социальной практической

де­ятельности ……………………………………………………………..244

§ 3. Использование законов науки в социальной практике …………..247

Очepк XV. Специфические методы и средства социальной

прак­тики ………………………………………………………………….256

§1. О методах социальной практики. …………………………………..257

§ 2. Социальные средства человеческой практической

деятель­ности ……………………………………………………………. 263

§ 3. Критерий оценки в социальной практике …………………………273

Послесловие …………………………………………………………….. 285

1 Американская социология / Под ред, Т. Парсонса. М., 1972. С. 363.

2 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 138, 139, 428, 339, 438, 437; Т. 18. С. 351.

3 Бухарин Н.И. Проблемы теории и практики социализма. М., 1989. С. 379.

4 Оранский С. А. Основные вопросы марксистской социологии Л., 1929. С. 5, 12.

5 Основы марксистско-ленинскои социологии / Под ред. Г. В. Осипова. М., 1980. С. 20, 23.

6 Уледов А. К. Социологические законы. М., 1975.

7 Давидюк Г.П. Введение в прикладную социологию. Минск, 1979. С. 6-7.

8 Батыгин Г.С. Обоснование научного вывода в прикладной социологии. М., 1986. С, 217, 224; Основы прикладной социологии / Под ред. Ф.Э. Шереги, М.К. Горшкова: В 2 т. М., 1995, С. 4-6, 16.

9 Блехман И.И., Мышкис А.Д., Пановко Я.Г. Механика и прикладная математика. Логика и особенности приложения математики. М., 1983, С. 12.

10 Венцель Е.С. Методологические особенности прикладной математики на совре­менном этапе. // Математики о математике. М., 1982. С. 40.

11 Блехман И.И., Мышкис А.Д., Пановко Я.Г. Механика и прикладная мате­матика. С. 36.

12 Там же. С. 12.

13 Шаталин С.С. Функционирование экономики развитого социализма. М., 1982. С. 26.

14 Логика социологического исследования. /Отв. ред. Г.В. Осипов. М., 1987. С. 155.

15 Лазарсфельд П. Методологические проблемы социологии. // Социология сегодня. Проблемы и перспективы. /Общ. ред. Г.В. Осипова. М., 1965. С. 69-70.

16 Жабский М.И. От научной проблемы к управленческому решению. // Социоло­гические исследования. 1985. № 1. С. 46.

17 Давидюк Г.П. Введение в прикладную социологию. Минск, 1979. С. 7.

18 Ядов В.Л. Социологическое исследование: Методология, программа, методы. М., 1972, С.31,39.

19 Макаров М. Г. Структурализм и диалектика // Материалистическая диалектика и частные науки / Отв. ред. Е.Ф. Солопов. Л., 1976. С. 104.

20 Штофф В.А, Введение в методологию научного познания. Л., 1972. С. 13.

21 Там же. С. 9.

22 Ядов В.А. Социологическое исследование: Методология, программа, методы, 2-е изд. М., 1987. С. 12.

23 Александров А.Д. В защиту социологии. // Вестник Академии наук СССР 1972. № 7.

24 Американская социология. Перспективы, проблемы, методы. / Под ред. Г.В. Осипова. М., 1972. С. 377.

25 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 46. С. 26. - Впоследствии Г.В. Плеханов признал исторический материализм методом познания общественных явлений.

26 Mapкс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 37. С. 351, 371.

27 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 1. С. 143.

28 Там же. С. 437.

29 Бухарин Н.И. Политическая экономия рантье: Теория ценности и прибыли ав­стрийской школы. М., 1988. С. 47.

30 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 37. С. 396.

31 Там же. Т. 1.С. 321.

32 Там же. С. 322.

33 Там же.

34 Там же.

35 Там же.

36 Бутенко А.П. Теоретические проблемы совершенствования нового строя: О соци­ально-экономической природе социализма. // Вопросы философии. 1987. № 2. С. 28.

37 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1, С. 324.

38 Там же. Т. 2. С. 102.

39 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 1. С.415.

40 Там же. С. 424.

41 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 27. С. 408-409.

42 См., напр.: Духовное производство: Социально-философский аспект проблемы духовной деятельности. / Отв ред. В.И.Толстых. М., 1981. С. 11.

43 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 1.

44 Образ жизни в условиях социализма: Теоретико-методологическое исследование / Отв. ред. А.И. Арнольдов и др. М., 1984. С. 10, 12.

45 Федоссев П.Н., Ильичев Л.Д. О некоторых методологических проблемах ис­торического материализма. // Вопросы философии. 1984. № 6. С. 16.

46 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 19.

47 Человск и его работа: Социол. исследование. / Под ред. А.Г. Здравомыслова и др. М., 1967. С. 17; Батыгин Г.С. Обоснование научного вывода в прикладной социологии. М., 1986. С. 6.

48 Швырев В.С. Неопозитивизм и проблемы эмпирического обоснования науки. М., 19бб. С. 110.

49 Там же. С. 94.

50 Там же. С. 195-196.

51 Там же, С. 94, 111.

52 Там же. С. 102.

53 Ядов В.А. Актуальные вопросы конкретных социологических исследований. // Фи­лософские науки. 1965. № 5. С. 5.

54 Ядов В.А. Методология и процедуры социологических исследований. Тарту, 1968. С. 73-74; Социологическое исследование: Методология, программа, методы. М., 1972. С.55.

55 Рабочая книга социолога. / Под ред. Г.В. Осипоаа. М., 1976. С. 119.

56 Швырев В.С. Неопозитивизм и проблемы эмпирического обоснования науки. С. 196.

57 Рузавин Г.И. Методы научного исследования. М., 1974. С. 183.

58 Там же. С. 129.

59 Здравомыслов А.Г. Методология и процедура социологических исследований. М., 1969. С. б2; Рабочая книга социолога. С. 119-120.

60 Mapкс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 56.

61 Человек и его работа.

62 Там же. С. 134.

63 Аргументы и факты. 1988. № 9. С. 7.

64 Шарипов Т. Новое отношение к труду и закономерности его формирования. Таш­кент, 1973. С.135.

65 Человек и его работа. С. 120.

66 Советская социология. В 2 т. /Отв. ред. Г.В. Осипов и др. М., 1982, Т. 2. С. 35.

67 Ядов В.А. Отношение к труду: Концептуальная модель и реальная тенденция. //Социологические исследования. 1983. № 3. С. 53.

68 Ядов В.А. Роль методологии в определении методов и техники конкретного соци­ологического исследования. // Вопросы философии. 1966. № 10. С. 29. — Автор, видимо, не учитывает двоякий смысл понятия «конкретное»: в одном случае «конкретное» — зто факты и процессы объективной действительности, данные нам в восприятии и являющиеся исходным пунктом созерцания; в другом случае под «конкретным» имеются в виду содер­жательность, богатство теоретических понятий в отличие от «тощих» дефиниций.

69 Маркс Ю.Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 21.

70 Ядов В.А. Роль методологии в определении методов и техники конкретного соци­ологического исследования. // Вопросы философии. 1966. № 10. С. 29.

71 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 36. С. 180.

72 Там же. Т. 12. С. 727.

73 Рабочая книга социолога. С. 117, 118-119.

74 Логика социологического исследования. / Отв. ред. Г.В. Осипов. М., 1987. С. 156.

75 Покровская М.В. Социальная справедливость в потреблении и ее стереотипы. // Социологические исследования. 1990. № 3. С. 46.

76 Mapкс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 37. С. 92-93. 62.

77 Франк С.Л. О задачах обобщающей социальной науки. // Социологические иссле­дования. 1990, № 9. С. 31.

78 Маркс К,, Энгельс Ф. Соч. Т. 36. С. 180.

79 Там же.С. 118.

80 Там же. Т. 23, С. 594. Примеч.

81 Там же. Т. 26, Ч. I. С. 6.

82 Там же. Т. 31. С. 277.

83 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 6. С. 328.

84 Вебер М. Избр. произв. М., 1990. С. 404.

85 Там же.

86 Гегель Г. Соч. Т. X. М., 1932. С. 283-284.

87 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46, ч. I. С. 437.

88 Там же. Т. 13. С. 17.

89 Там же. Т. 26, ч. II. С. 123.

90 Там же. Т. 49. С. 148.

91 Там же. Т. 23. С. 773.

92 Там же. Т. 26. ч. II. С. 123.

93 Там же. Т. 1. С. 406.

94 Рабочая книга социолога, 2-е изд. / Отв. ред. Г. В. Оципов. М., 1983. С. 117.

95 Маркс К., Энгельс Ф, Соч. Т. 26, ч. II. С. 178.

96 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 3. С. 14-15.

97 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 48. С. 250.

98 Там же. Т. 26, ч. III. С. 84-85.

99 Ильенков Э.В. Диалектическая логика: Очерки истории «теории. М., 1984. С. 264.

100 Журавлев А.Г. Управленческий труд и эффективность общественного производ­ства. Минск, 1981. С. 17-18.

101 Mapкс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. ч. I. С. 207.

102 Гегель Г. Соч. Т. IX. М., 1932. С. 304.

103 Гегель Г. Энциклопедия философских наук. Т. 1: Наука логики. М., 1974. С. 264.

104 Смирнов И.К. Метод исследования экономического закона движения капитализм в «Капитале» К. Маркса. Л., 1984. С. 41-57.

105 Маркс К.Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. С. 227.

106 Там же. Т. 24. С. 23.

107 Там же. Т. 48. С. 242-279.

108 Там же. Т. 37. С. 395.

109 Там же. С. 394-395.

110 Там же. Т. 3. С. 25.

111 Там же. Т. 37. С. 420.

112 Гегель Г. Энциклопедия философских наук. Т. 1: Наука логики. С. 268.

113 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21, С. 274-275.

114 Гегель Г. Энциклопедия философских наук. Т. 1: Наука логики. С. 314.

115 Mapкс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26, ч. II. С. 177-178.

116 Коган А.М. Деньги, цена и теория трудовой стоимости. М., 1991. С. 10.

117 Там же.

118 Кузьмин В.П. Принцип системности в теории и методологии К. Маркса. С. 81.

119 'Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С. 383.

120 Черковец В.Н. Социализм как экономическая система. М., 1982. С. 286.

121 Дискуссия об оптимальном планировании. / Сост. Л.Я. Казакевич, Л.В. Левшин. М., 1968. С. 40-41.

122 Макаров М.Г. Сложность и вариативность категорий диалектики. Л., 1988. С. 94.

123 Осипов Г.В. Социология и социализм. М., 1990. С. 82-84.

124 Наумова Н.Ф. Проблема человека в социологии. //Вопросы философии. 1971. № 7. С. 60.

125 Ципко А.С. Некоторые философские аспекта теории социализма. М., 1983. С. 173. Критику этой точки зрения см.: Макаров М.Г. Сложность и вариативность категорий диалектики. С. 123.

126 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 3.

127 Кравченко А.И. «Мир наизнанку»: методология превращенной формы. // Социо­логические исследования. 1990. № 12. С. 23.

128 Лангштейн М. С. Противоядие от экономического формализма. М., 1989. С. 17-19.

129 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 24. С. 15.

130 Там же. С. 48. С. 250.

131 Лангштейн М.С. Приоритет общенародных интересов- основа хозрасчета. / Социологические исследования. 1985. № 1. С. 27.

132 Маркс К., Энгельс Ф. Соч Т. 46, ч. I. С. 288.

133 См. Там же. С. 457.

134 Суслов И.П. Методология экономического исследования (общие вопросы). М., 1974, С. 145.

135 Там же. С. 140, 143.

136 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 1.С. 138-139.

137 Петровский В.А. К построению социально-психологической теории коллектива. // Вопросы философии. 1973. № 12. С. 78.

138 Там же. С. 73.

139 Американская социология. Перспективы, проблемы, методы / Под ред. Г.В. Осипова. М., 1972. С. 136.

140 Суслов И.П. Методология экономического исследования. С. 302.

141 Американская социология. С. 134. — Процедуру измерения, предложенную П.Лазарсфельдом, Г.М. Андреева называет «уточнением понятий». В.А. Ядов эту же про­цедуру именует «поиском эталона измерения», причем приводимые им четыре приема или предпосылки такого поиска заимствованы из работы П. Лазарсфельда (см.: Ядов В.А . Социологическое исследование: Методология, программа, методы. М., 1972. С. 79-82).

142 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд Т. 19. С. 382.

143 Штофф В.А. Введение в методологию научного познания. Л., 1972. С. 73.

144 Берка К. Измерения, Понятия, теории, проблемы. М., 1987. С. 17, 45.

145 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. ч. I. С. 117.

146 Там же. Т. 23. С. 58-59.

147 Личность и ее ценностные ориентации. / Информационный бюллетень. 1969. № 4. С. 141.

148 Мюллер Л., Шусслер К. Статистические методы в социологии. // Информацион­ный бюллетень. 1968. № 10. С. 21.

149 Штофф В. А. Введение в методологию научного познания. С. 75.

150 Тугаринов В.П. Избранные философские труды. Л., 1988. С. 256.

151 Там же.

152 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С. 382.

153 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 9. С. 208.

154 Там же. Т. 37. С-368.

155 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. С. 555.

156 Там же. Т. 14. С. 319.

157 См.: Кара-Мурза С.Г. Проблемы интенсификации науки: технология научных исследований. М., 1989. С. 60.

158 Краткий словарь по социологии. / Под ред. Д.М. Гвишиани, Н.И. Лапина. М., 1988. С.155.

159 Копнин П.В. Диалектика как логика и теория познания. М., 1973. С. 81.

160 Жабский М.И. Возможности, границы и техника опроса. // Социологические исследования. 1984. № 3. С. 164.

161 Мостепаненко М.В. Философия и методы научного познания. Л., 1972. С. 18.

162 Методы сбора информации в социологических исследованиях. / Под ред. В.Г. Андреенкова, О.М. Масловой. М., 1990. С. 42-43.

163 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 1. С. 192-193.

164 Социологические исследования, 1990. № 2. С. 7.

165 Овсянников В.Г. Методология и методика в прикладном социологическом ис­следовании. Л., 1989. С. 51-92.

166 Сорокин П. Система социологии. Сыктывкар. 1991. С. 40-41.

167 Батыгин Г.С. Обоснование научного вывода в прикладной социологии. М., 1986. С. 227-247.

168 Служба социального развития предприятия. /Под ред. Г.С. Батыгина и др. М., 1989. С. 134-135.

169 Штофф В.А. Введение в методологию научного знания. Л., 1972. С. 87.

170 Методические требования к построению целевых моделей получили детальное изло­жение в кн.: Нормативные и дескриптивные модели принятия решений. / Ред. кол.: Б. Ф.Ломов и др. М., 1981.

171 Человек и его работа. / Под ред. А.Г. Здравомыслова, В.П. Рожина, В.А. Ядова. М., 1967; Грушин Б.А. Мнение о мире и мир мнений. М., 1967.

172 Проектирование и организация выборочных социологических исследований, М., 1977; Жабский М.И. Обоснование репрезентативности социологического исследо­вания. // Социологические исследования. 1983. № 2; Чурилов Н.Н. Проектирование вы­борочного социологического исследования: Методологические и методические Проблемы Киев, 1986.

173 Процесс социального исследования. М., 1975. С. 111-112.

174 Каракозова Э.В. Моделирование в социальном познании: Автореф. кт. дис. Л.. 1988.

175 Рабочая книга социолога / Отв. ред. Г.В. Осипов. М., 1983. С. 121-128; Яницкий О.Н. Развитие экологических движении на Западе и Востоке Европы. // Социологи­ческие исследования. 1992. № 1. С. 35; Овсянников В.Г. Методология и методика в прикладном социологическом исследовании. Л., 1989, С. 101-111.

176 Ядов В.А. Социологическое исследование. М., 1987. С. 183, 186.

177 Стандартизация показателей в социологическим исследовании. / Отв. ред. Г.В. Осипов, Э.П. Андреев. М., 1981. С. 64-95.

178 Асеев В.Г. Опыт построения объективированной шкалы удовлетворенности. // Со­циологические исследования. 1984. № 1, С. 123.

179 Заславская Т.И., Рывкина Р.В. О предмете экономической социологии. // Изв. АН СССР. Сер. экономики и прикладной социологии. 1984. Вып. 1. С. 8.

180 Рывкина Р.В. Управленческие кадры агропромышленного комплекса. // Социоло­гические исследования. 1988. № 6. С. 13-21.

181 Овсянников А.А., Петтай И.И., Римашевская Н.М. Типология потреби-тельского поведения. М., 1989. С. 7, 17.

182 Ельмеев В.Я. Воспроизводство общества и человека. М., 1988.

183 Овсянников А.А. Петтай И.И., Римашевская Н.М. Типология потреби­тельского поведения. С. 25, 41; Народное благосостояние: Методология и методика исследования. / Отв. ред. Н.М. Римашевская, Л.А. Оников. М., 1988.

184 Служба социального развития предприятия: Практ. пособие. / Под ред. В.Г. Асеева и др. М., 1989. С. 133.

185 Лазарсфельд II. Измерение в социологии. // Американская социология / Под ред. Г.В. Осипова. М., 1972. С. 13б.

186 Исследование построения показателей социального развития и планирования. / Под ред. Г.В. Осипова. М., 1979. С. 19-24.

187 Тощенко Ж.Т. Социальная инфраструктура и ее роль в эффективном функциони­ровании общественного производства. // Управление социальными процессами в новых ус­ловиях хозяйствования. Тезисы докладов Всесоюзной научно-практической конференции. Москва, 5-6 июня 1987 г. Пленарное заседание. М., 1987. С. 49.

188 Прогнозное социальное проектирование: Методологические и методические проблемы. / Отв. ред. Т.М. Дридзе. М., 1989. С. 5-6.

189 Социологические исследования. 1985. № 1. С. 213.

190 Методологические принципы метода социального анализа впервые раскрыты в: Ельмеев В.Я., Бороноев А.О. Социальный анализ деятельности трудового коллектива как метод прикладного исследования. // Социально-экономическое развитие коллектива в его роль в повышении эффективности общественного производства и ускорении научно-технического прогресса (тезисы научной конференции). / Под ред. В.М. Зубца, Тaмбoв, 1986. С. 201-203; Фундаментальные и прикладные социальные исследования. // Под ред. В.Я. Ельмеева и В.Г. Овсянникова, Л, 1988. С. 63-67.

191 Цит. по: Пэнто Р., Гравитц М. Методы социальных наук. М., 1972. С. 238.

192 Маркс К., Энгельс Ф.Соч. 2-е изд. Т. 3. С. 31.

193 Тихомиров Б.И. Техника социального анализа. СПб, 1992. С. 12.

194 Там же. С. 16, 31.

195 См., напр.: Пригожин А.И. Социальный эксперимент в инновационном процессе. // Прогнозное социальное проектирование. С. 107.

196 Подробнее об этом см.: Kуприян А.П. Проблема эксперимента в системе общественной практики. М., 1981; Рабочая книга социолога. /Отв. ред. Г.В. Осипов. М., 1983, С. 411-432; Быков В.В. Научный эксперимент. М., 1989; Методы сбора информации в социологических исследованиях: В 2 кн. / Отв. ред. В.Г. Андреенков, О.М. Маслова. М., 1990. Кн. 2.

197 Пригожин А.И. Новые тенденции в социальном экспериментировании. // Системные исследования: Ежегодник. 1987. С. 115.

198 Практикум по прикладной социологии. / Под ред. Б.В. Князева, И.И. Дряхлова, В.Я. Нечаева. М., 1987.

199 Пригожин А.И. Социальный эксперимент в инновационном процессе. // Прогноз­ное социальное проектирование. М., 1989. С. 107-112.

200 См., напр.: Рывкина Р.В., Винокур А.В Социальный эксперимент. Новоси­бирск, 1968. С.82-84.

201 Рабочая книга социолога. С. 465.

202 Прогнозное социальное проектирование. / Отв. ред. Т.М. Дрндзе. М., 1989. С. 113.

203 Долгов В.Г. Управление научно-техническим прогрессом. Л., 1988. С. 118-133; Ельмеев В.Я. Воспроизводство общества и человека. М.. 1988. С. 161 -171.

204 Подобная методика создана и успешно применена (см, .напр.: Якушев В.М. «Пуль­сар»: Опыт социального эксперимента. // Социологические исследования. 1977. № 3).

205 Пример методики изучения эффекгивности нововведения см.: Эйдельман Я.Л Бригадная форма организации труда как организационное нововведение. // Нововведение в организациях. / Отв. ред. Н.И. Лапин. М., 1983. С. 141 –142.

206 Чередниченко В.В. Применение экспертных оценок в социологических иссле­дованиях. // Социологические исследования. 1981. № 3.

207 Бешелев С.Д., Гурвич Ф.Г. Экспертные оценки. М., 1973. С. 103; Эксперт­ные оценки в научно-техническом прогнозировании. / Отв. ред. В. С. Михалевич. Киев, 1974. С. 56; Перлаки И. Нововведение в организациях. М., 1980. С. 28- 31 (Перлаки при­водит 25 личных и 21 рабочую характеристику творческого индивида — идеального экс­перта); Литвак Б.Г. Экспертная информация. М., 1982.

208 Оsbоrn A.F. Applied Imagination. New York, 1960.

209 Лисичкин В. Отраслевое научно-техническое прогнозирование. М., 1971. С. 147-167; Кузьмин Е. . и др. Руководитель и коллектив. Л., 1974.

210 Масленников Е.С. Методика и процедуры комплексирования концепций экспер­тов в социологическом исследовании. М., 1986; см. также: Прогнозирование в со­циологических исследованиях. /Отв. ред. И.В. Бестужев-Лада. М., 1978.

 В параграфа пользованы материалы Л. В. Филиппова.

211 Lukacs D. Geschichte und Ktassenbewubtsein. Berlin, 1923. S. 225.

212 Лукач Д. К онтологии общественного бытия. М., 1991. С. 70.

213 Вебер М. Избр. произв. М., 1990. С. 602.

214 См.: Деятельность: теория, методология, проблемы. М., 1990.

215 Там же.

216 Кант И. Соч. Т. 4. Ч. 1. М., 1965. С. 347-348.

217 Гегель Г. Энциклопедия философских наук. Т. 1. Наука логики. С. 176.

218 Там же.

219 Там же. С. 418.

220 Сорокин П.А. Основы социологии. Т. 1. Социальная аналитика. Сыктывкар, 1991. С. 40.

221 Тернер Дж. Структура социологической теории. М., 1985. С. 419.

222 Караваев Г.Г., Караваев Г.Д., Шляхтенко Г.П. Понятие общественного бытия. Л., 1984. С. 13.

223 Маркс К.. Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 213.

224 Лукач Д. К онтологии общественного бытия. С. 137, 151.

225 «Плеханову показалось, может быть, что Карстаньен сказал: опыт есть "объект позна­ния, независимый от познания", а не "предмет исследования"? Тогда это был бы действи­тельно материализм» (Ленин В.И. Полн, собр. соч. Т. 18. С. 149).

226 Щавелев С.П. О методологической культуре практического социального действия. // Общее и особенное в методологии социальных исследований. / Под ред. Г.А. Подкорытова, А. О. Бороноева. Л., 1986. С. 164.

227 См.: Ленинский сборник. Т. XII. М., 1959. С. 384.

228 Богданов А.А. Тектология (Всеобщая организационная наука); В 2 кн. Кн. 1. М., 1989. С.57.

229 Хофман Дж. Марксизм и теория «праксиса». М., 1978. С. 32.

230 Богданов А.А. Тектология. Кн. 1. С. 47.

231 Ленин В.И. Полн, собр. соч. Т. 29. С. 172.

232 См.: Макаров М.Г. Категория «Цель» в марксистской философии. Л., 1977. С. 20.

233 Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М., 1986. С. 488-489.

234 Монсон П. Современная западная социология: теории, традиции, перспективы. CПб., 1992. С. 439.

235 Социальная реальность и рациональность науки. Из проблематики теоретической социологии. / Ред. X. Козакевич и Э. Мокшицкий. Варшава, 1990. С. 192.

 В параграфе использованы материалы В.И. Дудиной.

236 См.: Романов Ю.И.0 категориальном статусе идеального. // Философские науки. 1992. № 3.

237 Ильенков Э.В. Философия и кульгура. М., 1991. С. 252.

238 Там же. С. 251.

239 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26. Ч.III.С. 166.

240 Мамардашвили М. К. Как я понимаю философию. М., 1992. С. 280.

241 Там же. С. 263.

242 Лосев Л.Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991. С. 272.

243 Maurice Okpo Ene M.A. Emile Durkheim's sociological theory of religion and of knowledge. A critical analysis. Heidelberg, 1973.

244 Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. С. 262.

245 Там же. С. 264.

246 Фромм Э. Иметь или быть? М., 1986. С. 161.

247 Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. С. 265.

248 Там же.

249 Монсон П. Современная западная социология: теории, традиции, перспективы. С. 100.

250 Быстрицкий Е. К. Практическое знание в мире человека. // Заблуждающийся разум? (Многообразие вненаучиого знания). М., 1990. С. 217.

251 Маннгейм К. Идеология и утопия. // Утопия и утопическое мышление. М., 1991. С. 160.

252 Буржуазная социология на исходе XX века: Критика новейших тенденций / Отв. ред. В.Н. Иванов. М., 1986. С. 57.

253 Арефьева Г.С. Общество, познание, практика. М., 1988. С. 27.

254 Деятельность: теории, методология, проблема. М., 1990. С. 82.

255 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 29. С. 170.

256 Там же Т. 1. С.425.

257 Там же С. 427.

258 Парсонс Т. Современное состояние и перспективы систематической теории в со­циологии. // Структурно- ункциональный анализ в современной социологии. Вып. 1. М., 1968. С.21-22.

259 Деятельность: теории, методология, проблемы. С. 84, 87.

260 Кон И.С. Социология личности. М., 1967. С. 18.

261 Маркарян Э.С. Вопросы системного рассмотрения культуры и человеческой дея­тельности. // Исторический материализм как теория социального познания и деятельности. М., 1972. С. 199.

262 Ковальзон М.Я. История общества и детальность человека. // Диалектика соот­ношения факторов детерминации деятельности. Красноярск, 1980. С. 3.

263 Деятельность: теории, методология, проблемы. С. 82.

264 Хайек Ф.А. Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма. М., 1992.

265 Там же. С. 125.

266 Mapкс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 4. С. 138.

267 Хайек Ф.А. Пагубная самонадеянность. С. 108, 109.

268 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 415-416.

269 Тугаринов В.П. Законы объективного мира, их познание и использование. Л., 1954. С. 175.

270 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 134.

271 Яценко Л.В. Метод и методологическая теория как продукты разных видов твор­чества (методического и научного). // Взаимосвязь методологии и методов специальных наук. Обнинск, 1985. С. 44.

272 Котарбинский Т. Трактат о хорошей работе. М., 1975. С. 82.

273 Новые направления в социологической теории. М., 1978.

274 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 29. С. 190.

275 Ладенко И.С., Тульчинский Г.Л. Логика целевого управления. Новосибирск, 1988. С. 103.

276 Аристотель. Соч. Т.4. М., 1983. С. 104.

277 Там же. С. 197.

278 Ишмуратов А.Т. Логический анализ практических рассуждении. Киев, 1987; Туомела Р. Порождение действия. // Модальные и интенсиональные логики и их применение к проблемам методологии науки. М., 1984.

279 Аристотель. Соч. Т. 4. С. 173, 174.

280 Липский Б.И. Практическая природа истины. Л., 1988.

 В параграфе использованы материалы В.И. Дудиной.

281 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 18. С. 342-343.

282 Хайек Ф.А. Пагубная самонадеянность. С. 125.

283 Там же. С. 108-109.

284 Там же. С. 116.

285 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 18. С. 343.

286 Там же.

287 Ильин В.В. Критерии научности знания. М., 1989. С. 91.

288 Ильенков Э.В. Философия и культура. М., 1991. С. 234.

289 Тернер Дж. Структура социологической теории. М., 1985. С. 222.

290 Плахов В.Д. Социальные нормы: философские основания общей теории. М., 1985. С.100.

291 Тернер Дж. Структура социологической теории. М., 1985. С. 430.

292 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С. 382.

293 Там же. Т. 1. С. 555.

294 Там же. Т. 14. С. 319.

295 Рассчитано по: Народное хозяйство СССР в 1988 году. М., 1989. С. 18.

296 Основы прикладной социологии. / Под ред. Ф.Э. Шереги, М.К. Горшкова. Т. 1. М., 1995. С.12.

297 Там же. С. 14-16.

298 Выготский Л.С. Исторический смысл психологического кризиса. // Собр. соч. Т. 1. М., 1982. С. 387.

299 См., напр.:Дудченко В.С. Инновационный метод. М., 1996; Социальная ин­женерия. / Под ред. Ю.М. Резника и В.В. Щербины. М., 1996 и др.

300 Резник Ю.М. Институциональный подход в социальной инженерии. // Социальная инженерия. / Под ред. Ю.М. Резника и В.В. Щербины. М., 1996. С. 31-32.