214
этого, для детей вторым по значимости употребляемым словом является термин бопаа в значении «маленький ребенок». Также существуют эвфемизмы, связанные со смертью детей до трех лет. Так, в отношении умерших детей употребляют выражение ужуга барган «улетевший», имея в виду, что чистая душа ребенка повторно вернется в Средний мир в следующем перерождении.
Кроме описанных выше обрядов детского цикла, тувинцы, живущие в КокДогае, Бейтуне и Тамыкы*, в последние годы начали отмечать характерное для китайской традиционной культуры празднество в честь «Ста дней» с момента рождения ребенка. Пиршество обычно проводят в кафе, куда приглашают родственников и друзей. По утверждению тувинцев, эта традиция принята у китайцев Синьцзяна. Этот же обряд проводят и местные казахи. Поскольку в этих местностях преобладают китайцы, то можно говорить о постепенном влиянии китайской культуры на обряды детского цикла малочисленных народов Синьцзяна.
4.4. Обряд первой стрижки волос (хылбык алыры)
Одним из важных обрядов детского цикла была стрижка волос. Задолго до проведения ритуала родители делают ребенку прическу тулум, оставляя утробные волосы на лбу и на висках. Дети носят такую прическу до обряда первой стрижки волос, который проводят детям от одного до пяти лет. Если ребенок носит такую прическу, то можно понять, что ему еще не проводили первую стрижку волос. По мифологическим воззрениям китайских тувинцев, ребенок, избавляясь от утробных волос, переходил в категорию людей, прерывал свою связь с потусторонним миром.
В тувинском обществе ритуал стрижки волос символизировал завершение периода младенчества. По представлениям тувинцев, теперь уже злые силы не
* таежно-степная зона, которая находится на дальнем расстоянии от горно-таежной зоны, где также проживают тувинцы.
215
могли навредить ребенку, так как с достижением этого возраста укрепляется его жизненная сила (тын).
Как свидетельствуют полевые материалы, возраст младенца включает и внутриутробное развитие плода, что соответствует общетувинским представлениям. Например, если ребенку 1 год, то по тувинским меркам ему уже 2 года. В последние годы у тувинцев Ханаса намечается тенденция празднования и первого года в жизни младенца, обычно практикуемого местными казахами.
Обряд первой стрижки волос у китайских тувинцев является семейным праздником и значительным событием в жизни рода. Поэтому это пиршество является самым многолюдным. По сравнению с другими обрядами детского цикла (закапывание плаценты, пиршество в честь рождения ребенка) в данном обряде могут участвовать и мужчины. На этот ритуал родители малыша, кроме родственников, приглашают друзей и знакомых и соплеменников, как говорят тувинцы: Кожуун-чуртту кый дээр – Созывают весь свой народ.
Проведение ритуала первой стрижки волос зависит во многом от материального благополучия семьи. Бывают единичные случаи, когда семья не может понести материальные затраты, необходимые для проведения пиршества.
Втаких случаях родители малыша обращаются к родному дяде по матери, который и должен по принятому обычаю отрезать пряди волос ребенка. Тем самым считается, что ритуал стрижки провели согласно народной традиции.
Впроведении обряда важное значение имеют и буддийско-языческие представления, где пища выступает как жертва божествам и духам-хозяевам. Так, в день праздника на буддийский алтарь дома перед бурганом ставят жертвенную пищу. Для этого ставят сваренную баранью голову, кусочек сердца барана кладут на баранью голову, еще кусочек сердца прикрепляют к сваренному курдюку. Подобная пищевая жертва не характерна для российских тувинцев, большинство из которых, следуя буддийской традиции школы Гелугпа, такие жертвы считают неприемлемыми для детского цикла.
Вназначенный день начинается пиршество при большом стечении народа.
Вобязательном порядке приходит и повитуха, принявшая роды ребенка или
216
участвовавшая в обряде закапывания плаценты. Она присутствует в качестве почетного гостя, родители ребенка в этот раз ей тоже преподносят подарок в виде материальных ценностей.
В ходе подготовки ритуала к ножницам, которыми будут стричь волосы ребенка, привязывают белый хадак и окуривают их можжевельником. Когда все гости рассаживаются, стрижку волос обязательно первым начинает родной дядя по материнской линии, особо почитаемый человек у тюрко-монгольских народов. Только затем уважаемые люди преклонного возраста по ходу солнца отрезают прядь волос ребенка.
Во время этого празднества ребенка впервые наделяют личным скотом. Приглашенные гости обычно дарят что-нибудь из живности (корову, овцу, жеребенка, козу) или дают деньги. Если на пиршестве при рождении ребенка, человек, который произносит благопожелание, в руках держит пиалу с лучшими кусками мяса и бараньей голенью, то во время этого празднества этого не бывает. По народной традиции, такую пиалу держат только при рождении, на свадьбе и похоронах, то есть в обрядах перехода. Вместо этого каждый присутствующий обязательно произносит благопожелание, отрезая прядь волос ребенка. Красноречивые люди, обладающие поэтическим талантом, дают свое благословение, в котором отражаются многие аспекты будущей жизни ребенка. В нижеприведенном тексте присутствуют мотивы укрепления силы духа, долголетия и образования:
Хонарда бараанныг болсун! Хей-ады киискисин! Кежик-буяны делгересин! Узун чаштыг, Удаан чыргалдыг бооп,
Кезээ мөңгеде нэйэрлип чоруур болсун! Улуг дашуе бүдүрүүр, Улуг дашуе номчуур билимниг болсун!
При ночевке пусть вьюк имеет!
217
Сила духа пусть развивается! Благо-достояние пусть умножается! Долголетним,
Снескончаемым благоденствием пусть будет! Не знающим горестей пусть будет* Всегда пусть празднующим будет!
Для завершения университета, Для учебы в университете пусть знания имеет! (инф. Чаа-Сурун, зап. в 2010 г.)
После каждого благопожелания, как отмечали выше, присутствующие хором произносили традиционные фразы одобрения: Ындыг-ла болсунам! – Пусть будет так!; Чарлык өршээзин! – Пусть повеление свершится! и др.
Существует представление, что некоторые пожилые люди, которые не дарят подарки или живность, могут передать благодать своего возраста в виде пожелания, чтобы ребенок мог дожить до преклонных лет, как и благословитель: Узун чаштыг болсун!
Удаан чыргалдыг болсун! Буржок диштиг болсун! Буурул баштыг болсун! Чажы узун болсун!
Чаяаны быжыг болсун! Долголетним пусть будет!
Снескончаемым благоденствием пусть будет.
Сшатающимися зубами пусть будет.
Седоголовым пусть будет Долголетним пусть будет.
С крепкой судьбой пусть будет! (инф. Биден, зап. в 2010 г.)
* букв. “всегда пусть празднующим будет”.
218
Обращает внимание в благопожеланиях и мотив благополучия, который пересекается с мотивом судьбы. Из-за общности и схожести с мотивом судьбы, который является разработанной темой в благопожеланиях, мотив благополучия употребляется не часто. Видимо, по народной традиции считается, что, если судьба благосклонна к ребенку, то и его жизнь будет благополучной:
Очалаңга* менди-чаагай чорсун!
Во Вселенной пусть в благополучии-здравии он будет!
(инф. Серик, зап. в 2011 г.) |
|
Другой пример: |
|
Чап-чаагай очалаңга мынчап чорсун! |
В мире благополучно пусть живет! |
(инф. Серик, зап. в 2011 г.) |
|
Это же мотив благополучия зафиксирован у ценгельских тувинцев Монголии, который выражен похожим диалектным словом (орчалан) в значении
«вселенная»: |
|
Оргу чаагай орчалаңга |
Во вселенной ровной и прекрасной |
Онча-менди чоргар! |
Благополучно живите! |
Делгем-чаагай делегейге |
В мире широком-прекрасном |
Декси-менди чоргар! |
Благополучно живите! |
[Алдын дагша, 1993, с.12]. |
(Перевод наш) |
Другой пример: |
|
Орчалаңнын кырынга |
Во вселенной |
Онча бүрүн чурттаар болзун! |
Целым-невредимым пусть живет! |
[Там же, 1993, с.11. Перевод наш]. |
|
Мотив наличия многочисленных родственников также является одним из базовых ценностей, присущий для тувинской культуры. Родство по материнской и отцовской линии в пределах семи поколений считается кровным. По представлениям тувинцев, человек должен иметь многочисленных родственников, которые могут прийти к нему на помощь в любой жизненной ситуации. Особенно это проявляется во время проведения свадеб или несчастных
* диал.слово, лит.форма делегей в значении «вселенная, мир».
219
случаев, когда люди рассчитывают на родовую взаимопомощь, когда род готов оказать моральную и материальную поддержку. Принято считать, что поддержание близких отношений с родственниками – одно из непременных условий «правильной» человеческой жизни. Кроме этого, знание родственных связей должно быть главным правилом молодых людей, поскольку для брачных отношений они должны знать правила экзогамии. Однако по сравнению с материнской традицией, у китайских тувинцев данный мотив в благопожеланиях применяется редко. В нижеприведенном тексте адресату желают иметь многочисленных родственников:
Артты-мурнуңга ха-дуңмалыг бол! Сзади-спереди имеющим родственников будь! (инф. Синхуа, зап. в 2010 г.)
У российских тувинцев пожелание иметь родственников выражен в следующем благопожелании при помощи гиперболы:
Беш кожуун төрелдиг, |
В пяти районах родственников пусть имеет! |
Беш чүзүн малдыг болзун! |
Пять видов скота пусть имеет! |
[Юша, 2009, с.84]. |
|
Мотив укрепления силы духа является одним из важных понятий в религиозной жизни тувинцев, восходящий к буддийским представлениям. Как и у других тюрко-монгольских народов, исповедующих буддизм, у тувинцев существует вера в то, что каждый человек от рождения обладает свойством хейат* «силы духа» (бур. хии морин; монг. хии морин). Считается, что каждый год состояние хей-ат меняется. Если у человека сила духа низкая, то он может заболеть, физически и морально быть подавленным. Поэтому, чтобы поднять его, проводится специальный ритуал обычно проводимый после встречи Нового года (Шагаа) или во время освящения обо. Человек, желающий поднять «силу духа», подписывает свое имя на ритуальном флажке (с изображением года рождения по двенадцатилетнему циклу) и вешает на возвышенности.
* диал. произношение, лит. форма хей-аът.
220
В благопожелании выражается мысль о том, чтобы сила духа у адресата была высокой, беды-напасти обходили его стороной:
Хей-ады киискип чорсун! |
Сила духа пусть укрепляется! |
Кежик-буяны делгереп чорсун! |
Благо-милость пусть распространяется! |
(инф. Одун Байын-Базыр, зап. в 2013 г.) |
|
Вариант этого же текста, оформленный без вспомогательного слова болзун |
|
(пусть будет) звучит так: |
|
Кежик-буянның делгереп, |
Благо-достояние умножается, |
Хей-адың киискисин! |
Сила духа у тебя пусть развивается! |
(инф. Оргунчап, зап. в 2011 г.) |
|
Данная тема широко распространена у тувинцев Монголии и России: |
|
Хей-аъды хиискип, |
Сила духа развивается, |
Кежик-буяны делгереп... |
Благо-состояние умножается... |
[Алдын дагша, 1993, с.11]. |
(Перевод наш) |
Отрезанные пряди волос ребенка считаются эрдинэ «драгоценностью», их кладут в пиалу, чтобы впоследствии собрать в пучок и зашить в мешочек. Тувинские дети такие мешочки некоторое время носят на одежде, затем родители их убирают в сундук и хранят его вместе с другими семейными реликвиями. Если в процессе ношения такой мешочек теряется, ничего предосудительного в этом не находят.
В повседневной жизни, надевая на ребенка новую одежду, его благословляют, желают ему долгой жизни. В противном случае считается, что вещи могут пережить своего хозяина и «забрать его жизнь». Приведем в пример текст такого благопожелания:
Эдиң хээрек болсун! |
Вещь твоя пусть непрочной будет! |
Бодуң мөңге чажа! |
Сам долголетним будь! |
(инф. Куспан, зап. в 2010 г.) |
|
В народной культуре тувинцев по отношению к одежде человека |
|
существуют определенные |
предписания и запреты. Считается, что каждый |
диал.произношение, лит.форма эртине.
221
человек в процессе своей жизни должен иметь определенное количество одежды. Если он каким-то образом нарушит этот баланс, то он тем самым быстро изживает свой жизненный век. По мифологическим поверьям, если ребенок в детстве «израсходует» количество причитающейся ему одежды на его детство (благодать одежды), то во взрослом возрасте у него ожидается бедная жизнь, в которой не будет возможности купить обновки.
Кроме этого, в целях оберега от злых духов, по отношению к одежде ребенка существуют запреты. Считается, что ребенок не должен носить слишком красивую одежду, иметь яркие и броские вещи.
В отличие от российских тувинцев, у которых такие благопожелания не зафиксированы, тематика благословения новой одежды характерна и для
этнических тувинцев Монголии: |
|
Ээзи мөңге болзун! |
Хозяин пусть долголетним будет! |
Эди хээрик болзун! |
Вещь твоя пусть непрочной будет! |
Орлуп элеп турзун! |
Пусть рвется и изнашивается! |
Даарадып кедип тур! |
Заштопанными вещи носи! |
[Алдын дагша, 1993, с.13]. |
(Перевод наш) |
В родинной обрядности ховдинской группы тувинцев Монголии также имеется идентичное благопожелание, в котором выражены традиционные представления о том, что лучше красивую одежду носить во взрослой жизни, чем в детском возрасте:
Эди хээрек болзун!
Ээзи монге болзун! Амдыы даалымба кетсин! Эртен маннык кетсин!
[Серен, 2013, с.20].
* название плотной ткани.
222
Параллели на эту тему встречаются в обрядовой поэзии калмыков: Пусть одежда его износится, / А хозяина имя / Пусть станет вечным, / Пусть далее он носит одежду / Красивее этой [Басангова, 2007, с.182].
У китайских тувинцев до настоящего времени обрядовые тексты благопожеланий родинной обрядности остаются традиционными и неизменными. Исполнители пользуются «старым» фондом обрядовой поэзии. В отличие от них у российских тувинцев наблюдается появление новых текстов благопожеланий, посвященных детям. Можно говорить о том, что фольклорная традиция детского цикла у российских тувинцев развивается на основе традиционных текстов с использованием средств народной поэтики и стилистических средств, но привносится новое в виде отражения современных понятий и материальных благ. В текстах, как правило, отражены реалии современной действительности, в них в шутливой форме дают напутствия, а также желают материальные блага, понятные современному человеку. В тексте благопожеланий используются русизмы и интернациональные слова, характерные для речи российских тувинцев:
Ханазынга хевистиг болзун! |
Ковер на стене пусть висит! |
Гаражынга машиназы турзун! |
Машину в гараже пусть имеет! |
Карманында долларлыг, |
Имеющим в кармане доллары, |
Камгамчыктыг пацан болзун! |
Необыкновенным пацаном пусть будет! |
(инф. Хажыылай Ш.В., зап. в 2014 г.) |
|
Девочке: |
|
Арга-эзим аразында коттеджтиг, |
Имеющей посередине леса коттедж, |
Коттедж долдур ажы-толдуг, |
Имеющей полный коттедж детей, |
Кеткен хеви норка, кожа, |
Одежда из норки и кожи, |
Кедергей бай кадай болзун! |
Очень богатой женщиной пусть будет! |
(инф. Хажыылай Ш.В., зап. в 2014 г.) |
|
Кроме этого, в обрядовых текстах материнской традиции часто встречается включение в их структуру малых жанров и речевых формул. Как и принято в фольклорной традиции, в ходе обряда исполнители добрых пожеланий для лучшего выражения своих мыслей могут обратиться и к малым жанрам
223
фольклора, и речевым оборотам, присущим для данного ритуального поведения. Так, в контексте обряда носители культуры в некоторых случаях заменяют благопожелания полными текстами пословиц и поговорок, идиоматическими выражениями, которые также органично вписываются в обряды семейного цикла и служат таким же вербальным компонентом ритуала. Приведем несколько примеров взаимовлияния фольклорных жанров.
У российских и монгольских тувинцев многие паремии переходят в разряд обрядовых текстов. Например, пословица гласит: Ада көрбээнин оглу көөр, / Ие көрбээнин уруу көөр – То что, не увидел отец – увидит сын / То, что не увидела мать – увидит дочь; у монгольских тувинцев: Адазының көрбээнин оглу көөр, / Иезиниң көрбээнин кызы көөр – То что, не увидел отец – увидит сын / То, что не увидела мать – увидит дочь. В обрядовой ситуации тексты паремий трансформируются в благопожелание с использованием повелительного наклонения глагола көрзүн (пусть увидит): Ада көрбээнин оглу көрзүн, ие көрбээнин уруу көрзүн! – То, что не увидел отец – пусть увидит сын! / То, что не увидела мать – пусть увидит дочь! В некоторых случаях переформулирование происходит с помощью слова болзун (пусть будет).
Следующий пример: Чадаг чорба, аъттыг чор / Чааскаан болба, эштиг бол
– Не ходи пешком – езди верхом / Не будь один – имей друга переходит в благопожелание, которое посвящается ребенку или молодоженам как наставление: Чадаг чорбас болзун, аъттыг чорзун / Чааскаан чорбас болзун,
эштиг болзун – Пешком пусть не ходит, коня пусть имеет / Один пусть не остается, друзей пусть имеет. Как видим, содержание некоторых пословиц с помощью использования глаголов болзун / чорзун «пусть... будет, пусть ... имеет» может принять форму благопожеланий.
В современных условиях жизни комплекс традиционной обрядности детского цикла китайских тувинцев не претерпел кардинальных изменений: обрядовая культура является у них живой и функционирующей системой. В структуре проводимых обрядов детского цикла до сих пор большую роль играют
224
различные культурные коды, в которых реализуется главная идея ритуала – моделирование жизненного пути и счастливой судьбы ребенка.
Хотя тувинцы живут в соседстве с преобладающим казахским населением, ими не заимствуются обрядовые традиции, присущие казахам: празднество, посвященное первым шагам ребенка «разрезание пут», праздник «первых зубов». В то же время необходимо отметить и то, что у живущих в иноэтничном окружении китайских тувинцев происходят процессы постепенной трансформации исконной культуры, что подтверждается появлением единичных заимствованных обычаев. Например, у городских тувинцев стало нововведением проведение для мальчиков мусульманского обряда сундет (обрезание), которые начали практиковать в последние годы и местные китайцы. Еще одним проявлением современных реалий жизни стало то, что тувинцы, как и другие народы Китая, стали широко отмечать дни рождения детей по европейским стандартам: поедание торта, задувание свечек. Кроме этого, у тувинцев КокДогая, Бейтуна и Тамыкы отмечается проведение китайского ритуала «100 дней» с момента рождения ребенка.
Таким образом, в ритуальной традиции китайских тувинцев детский цикл продолжает свое бытование, сохраняется их хронологическая последовательность в проведении взаимосвязанных этапов. Все обряды и обычаи, связанные с рождением детей преследуют общую цель – обеспечение здоровья ребенка, наделение его счастливой судьбой и призывание благополучной жизни. Можно говорить о том, что нес мотря на иноэтничное окружение, китайские тувинцы до сих пор в исконном виде сохраняют весь комплекс родинных ритуалов, характерных для традиционной тувинской культуры. Представления о беременности и родах содержат архаичный пласт народных верований и мифологических представлений, характерных для тюркских народов Сибири. Родинные обряды китайских тувинцев в плане структуры ритуала, его наполненности акциональными действиями и словесными компонентами имеют схожие и общие черты с материнской традицией. Совпадают мифологические представления, поверья и запреты, относящиеся к этому пласту верований. В
225
проведении обрядов детского цикла у тувинцев Китая важное значение имеют и другие коды: временной, пищевой, предметный и другие, направленные на достижение общей цели ритуала. Проводя сравнительно-сопоставительный анализ, пришли к выводу, что по сравнению с тувинцами России у китайских тувинцев в настоящее время сохранился более ранний, архаичный пласт родинной обрядности; в ритуалах детского цикла выявлена типологическая общность с европейскими и славянскими народами.
Вербальный компонент обрядов детского цикла китайских тувинцев включает два обрядовых жанра: чалбарыыр (заклинания повитухи во время закапывания плаценты, в момент «очищения» роженицы), алгыштар (благопожелания, произносимые участниками пиршества в честь рождения ребенка, при закапывании плаценты, укладывания в колыбель, при стрижке волос). В родинной обрядности заклинания-чалбарыыр сопровождаются акциональными дейтвиями, представляющими собой очистительную семантику.
Взащитных целях в детском цикле существует запрет на исполнение песен.
Вблагопожеланиях детского цикла выявлены двенадцать мотивов: долголетия, блаженного состояния, судьбы, уважения, образования, укрепления силы духа, жизненной силы, физических качеств, физической выносливости, служения родине, наличия родственников, обретение мастерства и умения. Представленные мотивы содержат традиционные морально-этические ценности, характерные для тувинского общества. Из них девять мотивов (долголетие, судьба, уважение, жизненная сила человека, физические качества ребенка, физическая выносливость, образование, служение родине, обретение мастерства и умения) характерны только для обрядов детского цикла, поскольку именно в этих ритуалах с помощью вербальных элементов «формируется» будущая жизнь малыша, адресата благопожеланий. Остальные три мотива: блаженного состояния, укрепления силы духа и наличия многочисленных родственников используются в качестве благопожеланий и в свадебной обрядности.