4. Нации и национализмы (несколько общих моделей)

Вся палитра акцентов и оттенков в использовании символа нации может быть упрощенно сведена к двум моделям/традициям.

Первая традиция полагает, что нация — это политическая общность, точнее, принцип (символ) гражданской, территориально-политической организации/упорядочения отношений между государством и обществом. Нации формируются на основе гражданской, надэтнической приверженности; они выражают качество связи государства и его субъектов, качество «политии». Нации (если употреблять это понятие в социально-онтологическом смысле) состоят из граждан государств. Более того, именно государства создают нации, упрощая/гомогенизируя полиэтническую палитру своего населения. (Как французское государство создало единую французскую нацию из набора этнических групп от бретонцев и нормандцев до провансальцев и, что не совсем удалось, корсиканцев.)

Другая модель нации, этнокультурная, полагает, что нации есть общности, возникающие «закономерно», как продолжение эволюции этнических групп, когда культурно-языковая близость/приверженность сопровождается появлением сформированного на их основе политического измерения, политической солидарности. Иначе говоря, нации — этнокультурные общности, заявленные как политические субъекты, претендующие на властный приоритет на данной территории и т.д. Нация состоит из соплеменников, людей одного (или близкого) этнического происхождения. Поэтому случается так, что одна нация может быть разделена между двумя государствами (и быть устремлена к воссоединению), или нация может вольно или невольно оказаться в составе государства, образованного другой нацией, и стремиться к национально-государственному самоопределению, то есть созданию собственного государства. Подобно тому, как возникали многие восточноевропейские и постсоветские нации-государства от Чехии и Польши до Эстонии и Грузии. Они возникали в качестве оппозиций уже существующим государствам, в их «теле».

Таким образом в политической практике реализуются обе модели (в действительности эти две — лишь наиболее общие, основные, упрощенные).

Понятие нации выступает как символ с оспариваемыми значениями, организующий принцип, который сам истолковывается различным образом различными группами. Два традиционных субъекта, активно задающие смысл того, что есть нация. — это правящие элиты современных национальных государств и элиты этнических общностей, лишенных «своей государственности». Отсюда всегда существует поле борьбы за истолкование того, что есть нация, и какая группа может быть нацией, и в какой модели, и т.д. Использование символа/принципа нации в том или ином истолковании и политической деятельности и есть национализм.

Ясно, что и национализм имеет множество своих модификаций, в зависимости от того, как он истолковывает нацию, ее атрибуты, состав, границы и т.д. Модернистский «евронационализм предполагает светское государство, основанное на универсалистских принципах гражданства; этнонационализм же ставит во главу угла культурную специфику... Евронационализм признает правовую и политическую юрисдикцию по принципу территориальности, в соответствии с которым суверенитет политической общности совпадает с ее географическими границами. В противоположность этому, даже при наличии суверенной территории и государства, этнонационализм склонен требовать лояльности от представителей общности независимо от места их пребывания...» (4).

Обе формы соответствуют известному геллнеровскому определению, что «национализм — это прежде всего политический принцип, требующий совпадения национальной общности и государства». Только «евронационализм» полагает под этой общностью все население государства и идеологически обосновывает политику этого государства в направлении культурной гомогенизации «своего» населения. (Обычно «культурное упрощение» становится целью политики ассимиляции, сведения к одному языку и культуре — атрибутам, ассоциируемым с «ведущей» в государстве этнической группой.) Этнонационализм, напротив, понимает под национальной общностью этнокультурную группу, этнических «соплеменников» и стремится реконструировать государства и их границы в соответствии с границами этнических ареалов. Нет нужды добавлять, что историческая изменчивость этих ареалов и практически полное отсутствие сегодня «моноэтнических» ареалов превращают поиски исконных территорий и свидетельств исконности в одну из традиционных этнонациона-листических профессий.