Учебное пособие 800478

МОИ СОБАКИ. Очерк

ляю свои ноги и говорю Фриде: «Сидеть»! Собака послушно садиться на мои ступни.

Братья в изумлении.

—  Ну, ты и выдрессировал собаку!

—  Да нет, — говорю, — это порода такая, в которую заложено беспрекословное подчинение человеку. Ведь самое интересное в том, что Фрида впервые в своей жизни едет в трамвае…

У Фриды была, какая-то необъяснимая любовь к автомобилю. И ее даже не надо было возить на машине, а достаточно просто дать посидеть в ней 5–10 минут — и все, она удовлетворена. Собираюсь поехать куда-то на автомашине. Иду в гараж, находящийся

в3-х километрах от дома. Собака после моего ухода садится в прихожей у наружной двери и ждет. Ну откуда она знает, что я пошел

вгараж? За 10–12 минут до моего приезда Фрида начинает скулить, выражает беспокойство. Я подъезжаю к дому, останавливаю машину, открываю заднюю дверь и жду. Кто-то из домашних распахивает входную дверь квартиры, и собака, срываясь с места, не обращая ни на кого внимание, стремглав мчится к машине, запрыгивает на заднее сидение. Все. Можно идти домой, обедать, ужинать, собирать вещи для поездки — Фрида остается в машине как сторож, получая от этого удовольствие. Затем, в зависимости от обстоятельств, она отправляется с нами в поездку или возвращается домой.

Как-то, лаская собаку, провожу рукой по ее животу, как у Булгакова — «интимно и ласково», и обнаруживаю уплотнение в некоторых грудных железах. Зову жену. Она тоже обнаруживает у собаки уплотнения. Обращаемся к ветеринарам. Те, обследовав Фриду, выносят неутешительный диагноз: саркома — злокачественное образование мягких тканей. Радикальный способ лечения — иссечение опухоли.

Любой операции — и простой, и сложной — боятся не только люди, но и звери. Еще несколько дней назад Фрида спокойно подходила к зданию ветеринарной клиники, волновалась лишь тогда, когда ее укладывали на стол. А сейчас, еще далеко до клиники, на улице я прочувствовал ее волнение — собака прижималась к моей ноге, заглядывала в глаза.

261

Эдуард Сазонов ЗЕРКАЛО ЖИЗНИ

Операция прошла успешно, и Фрида уже через неделю была в форме.

Однако к нашему большому огорчению менее чем через год мы снова обнаружили опухоли в других грудных железах собаки.

Снова операция. Но на этот раз Фрида вела себя совершенно по друго-му — была спокойна, сама, естественно по моей команде, вспрыгнула на операционный стол, как будто понимала, а может действительно понимала, что все это делается для ее пользы.

Поразительно, но как скудны наши возможности в понимании братьев наших меньших.

У породистых собак снижен по сравнению, например, с дворняжками иммунитет, они чаще болеют и любой стресс может вызвать у них серьезное, иногда приводящее к летальному исходу, заболевание. После смерти Фриды я стал анализировать, что могло стать причиной ее заболевания? Я дрессировал собаку, выгуливал, был строгим ее хозяином. А кормила ее, ласкала, баловала моя теща Антонина Ивановна, проводившая с ней большую часть дня. После ухода из жизни Антонины Ивановны у собаки стал заметно портиться характер — периодически у нее повышалась агрессивность, переходящая в подавленное состояние. Может быть, виной этому был ее возраст? Но 6 лет для собаки — это по человеческим меркам всего-то 30 лет, самый рассвет жизни. Значит все-таки — собачья тоска стала причиной ее болезни и смерти.

Вот еще один этому пример. У моего хорошего знакомого Андрея Константиновича, рассудительного и доброго человека, был дог. Они с сыном, старшеклассником Игорем, который являлся фактическим хозяином собаки, воспитали отличного пса, победителя многих соревнований и выставок. Окончив школу, Игорь уехал учиться

вдругой город. Через непродолжительное время собака, в общем-то, здоровая собака, заболела, у нее обнаружили диабет, и она очень быстро угасла.

Как рассказывал потом Андрей Константинович, после отъезда сына собаку словно подменили: сначала она стала беспокойной, что не характерно для дога, потом у нее наступила апатия, перешедшая

вболезнь. С собакой, по всей видимости, случился стресс, который она не смогла пережить. Ведь ее «бросил» хозяин…

262

МОИ СОБАКИ. Очерк

АДЕЛЬ

Мы долго переживали смерть Фриды и очень долго, почти 4 года даже не начинали разговор о новой собаке. Собачий век меньше человеческого. И заводить собаку, почти наверняка зная, что ты переживешь ее, преступно и перед собой, и перед собакой. Но жизнь продолжается, а время лучший лекарь. Дети стали взрослыми и больше для себя, чем для них, мы с женой решили снова стать собачниками. Тем более мы сменили квартиру, переехали на окраину города, где были прекрасные места для прогулок и выгула собак.

И опять встал вопрос — какую выбрать породу? Это как выбор автомобиля, когда хочется сочетать несочетаемое: он должен быть вестимым для поездки всей семьей, но и экономичным, красивым, но

инадежным. После долгих споров, изучения литературы и, конечно, натурных наблюдений остановили свой выбор на шнауцерах. У них веселый нрав, они отличные сторожа, любят детей. Но жена хотела миттельшнауцера, а я ризеншнауцера. Мой выбор поддержали дети,

имы остановились на ризене, тоже на девочке, как и Фрида. Почему снова девочка? Суки чище кобелей, с ними возникают проблемы два раза в год, когда у них течка, тогда как у кобелей — проблемы круглый год: они готовы ввязываться в любовные истории в любое время, сбежать от хозяина за барышней хоть на край света.

Ризеншнауцер — крупная смышленая и преданная собака, хорошо дрессируется. В ее характере сочетается жизнерадостность, надежность и пылкий темперамент. Естественно все это проявляется при правильном воспитании. А в нашем воспитании щенка был пробел, не от нас зависящий, что привело к переоценке некоторых свойств характера. Ну, об этом ниже.

Свыбором имени будущей нашей собаки на этот раз проблем не было. Щенок предполагался из первого помета, так, что единственное пожелание заводчиков — первая буква в кличке должна быть «А». И как-то сразу на ум пришло — Адель, что означает «благородная»,

263

Эдуард Сазонов ЗЕРКАЛО ЖИЗНИ

которое мы для удобства сократили до библейского имени Ада, второго после Евы женского имени, упоминаемого в Библии. Мы не рассчитывали, что Ада будет более благородной, чем Фрида и по породе,

ипо родословной, но при соответствующем воспитании и тренинге можно надеется на высокие места на собачьих выставках и на соревнованиях.

Осенью 1988 года, на четвертом месяце жизни Ада заболела бак- териально-вирусным гастроэнтеритом. Это серьезная собачья болезнь, сопровождаемая сильным угнетением животного, слабостью, выделением жидкого кала с кровью, повышением температуры, коликами, и очень часто заканчиваемая летальным исходом. Мы много сделали, чтобы спасти Аду. Младший сын Илья, студент мединститута, делал щенку до 20-ти инъекций физиологического раствора в день, чтобы предотвратить обезвоживание организма. А я дал себе слово, что если собаку спасем, то сделаю из нее сильного, хорошо дрессированного, надежного друга.

Ада выжила. Надо было держать слово. Поэтому, кроме обычных ежедневных выгулов, я с Адой в выходные дни проводил в лесу по два-три часа, заставляя ее и себя бегать, прыгать, преодолевать полосу препятствий.

Собаку при дрессировке учат преодолевать высокий барьер, проще говоря, глухой забор высотой около двух метров. Собака практически перелезает его, а не перепрыгивает. В лесу нет таких барьеров, но есть горизонтально расположенные на разной высоте ветки деревьев. А что если научить Аду перепрыгивать их? Начал, естественно, с малых высот в один метр, а потом довел высоту барьера до полутора метров. Даю команду «Сидеть», отхожу на какое-то расстояние от собаки, берусь рукой за ветку и командую «Барьер»! Ада срывается с места, короткий разбег, толчок и она, распластавшись, пролетает над веткой-планкой. Но одно дело, когда собаке обозначали барьер

иу нее нет другого выхода, как преодолеть его, и совсем другой расклад, когда собака слышит команду «Барьер», но не знает, что надо преодолевать. Например, бежишь с собакой по лесу, видишь горизонтально расположенную ветку, даешь команду «Барьер», а сам «ныряешь» под ветку, и собака, естественно, повторяет твои действия. Пришлось на первых порах самому тоже перепрыгивать через препятствия, чтобы приручить собаку.

264

МОИ СОБАКИ. Очерк

Завораживающее это зрелище — прыжок животного, как собственно и человека. Но в отличие от неоспоримо прекрасного прыжка лошади, которая преодолевая барьер, подгибает под себя передние ноги, собака летит вытянувшись в струну. Получается: у лошади прыжок, а у собаки — полет. Полет собаки сродни прыжкам больших кошек. Но у них это естественное движение, а для собак — тренированность. Так у меня было с Фридой. Я долго не мог научить ее перепрыгивать высокие и широкие, громоздкие чугунные садовые скамейки. В сознании животных прочно заложено чувство самосохранения, в том числе и энергии. Фрида, перепрыгивая скамейку, каждый раз отталкивалась от верхней перекладины — зачем тратить лишние силы? Помог случай, который, правда, мог закончиться весьма плачевно. При одном из прыжков ее передняя лапа попала в щель между верхними перекладинами. Фрида упала, подвернув ногу, и долго после этого хромала. Но это был для нее хороший урок. Теперь у нее были только полеты.

Совершаем с Адой очередную прогулку по зимнему лесу. Хорошо в лесу в первые мартовские дни. Март воистину месяц света­. Дни ясные и часто­ теплые, а ночи остаются морозными. Снег подтаивает, оседает, покрывается коркой льда, которая на другой день горит и переливается в лучах восходящего солнца как рыбья чешуя. Высокое солнце, ясные дни, первые песни птиц — все говорит о том, что весна близко. Но березки, эти модницы леса, все еще держат свою зимнюю красу — распустили припудренные инеем косы, сережками украсились. С березками соперничают елочки: стоят они в прозрачных лучах морозного солнца как невесты в мягком серебристом уборе из пушистого снега.

В те, не такие уж далекие времена, лесной массив в районе Опытной станции сельскохозяйственного института, где мы жили, был настоящим лесом. Мы с Адой гоняли зайцев и лис, встречали оленей, барсуков, диких уток, гнездившихся по берегам водохранилища.

Когда долго общаешься с собакой, то легко угадываешь переменчивость в ее настроении. Гуляем. Чувствую, собака встревожилась — стала в стойку, шерсть на загривке поднялась. Беру ее на поводок, мало ли что? Ада тянет меня с дороги в лес. Преодолев несколько сугробов, вижу такую картину: в капкан попал лисенок. Он молчит, зато

265

Эдуард Сазонов ЗЕРКАЛО ЖИЗНИ

Ада бесчинствует — лает, срывается с поводка. Ну а как же еще — перед нею зверь, а она по натуре охотник. Что делать? Уйти — лесенка жалко, погибнет сам или его убьет «охотник», поставивший капкан. Освободить лисенка, а позволит ли он мне это сделать? Решил все же вызволить из капкана зверюшку. Привязал Аду к дереву, а сам попытался раскрыть «челюсти» капкана. Не тут-то было: лисенок стал лаять, кусаться, его еще не приучили к хорошим манерам. К тому же Ада сорвалась с поводка и кинулась мне «помогать». Снова привязал Аду к дереву, набросил на лисенка свою куртку, чуть придавил его

ираскрыл капкан. Лисенок, хромая, убежал, а я, забрав капкан, что бы выбросить его в мусорный контейнер, успокоил Аду и пошел домой. Ада шла не впереди меня, как обычно, а сзади, понуро опустив голову. Если бы собаки умели говорить, то Ада рассказала все, что она обо мне думает. Ведь не позволил реализовать ее охотничий инстинкт.

Обладают ли собаки хитростью, смекалкой? Я в этом не сомневаюсь. Идем с Адой по зимней дороге. Комочки снега набиваются между подушечками лап собаки, превращаются в ледяные шарики, причиняющие ей при ходьбе боль. Ада отстает от мены, садиться, пытаясь выгрызть ледышки сама. Не получается. Она догоняет меня, опережает и идет впереди усиленно, как мне кажется, прихрамывая. Я делаю вид, что ничего не замечаю. Ада снова пытается сама справиться с проблемой. Опять не получается. Тогда она обгоняет меня, садиться и заглядывает в мои глаза. Собаки очень чувствительны к человеческому взгляду. Я где-то читал, что один дрессировщик научил собаку понимать команды не только по движению его глаз, но

ипо их выражению. Я хитрю, делаю вид, что не замечаю поведение собаки. Тогда Ада отстает, подходит ко мне сзади и начинает тыкаться мордой в мои ноги. «Ну чего ты, не видишь, что мне больно, — как бы говорит она, — помоги». Я приседаю рядом с ней, беру по очереди ее лапы, отогреваю их слегка в своих ладонях, выковыриваю ледяные шарики, и — снова в путь.

Весной следующего после рождения Ады года, когда ей исполнилось 10 месяцев, мы повели ее на выставку молодняка. Судьи высоко оценили экстерьер собаки, но и выявили серьезный ее недостаток — у Ады оказался неправильный прикус. Правильный прикус у собак «неровный», то есть верхние зубы должны выходить вперед, высту-

266

МОИ СОБАКИ. Очерк

пать над нижними зубами. А он оказался у Ровным «ровным», впритык. С таким дефектом собак выбраковывают. Что делать? Первое — надо сходить к ветеринару.

Ветеринарный врач осмотрел собаку, спросил: —  Болела ли серьезно собака в 5–6 месяцев? —  Да, у нее был гастроэнтерит, — отвечаю я.

—  Значит это приобретенный порок. В это время у собак обычно формируются зубы, и болезнь этому могла помешать.

—  Что же можно сделать, доктор? — продолжаю я задавать вопросы.

—  Не знаю, поговорите с собаководами, может быть у кого-то был подобный случай.

Звоню председателю областного «Клуба служебного собаководства» Борису Яковлевичу Поздоровкину, с которым у меня приятельские отношения, несмотря на значительную разницу в возрасте.

—  Борис, есть проблема, надо поговорить.

—  Так в чем вопрос? Бери бутылку и приходи вечером в гости. Помнишь, где я живу? — отвечает он.

«Бутылка» — это для красного словца. Борис Яковлевич и по убеждению, и по состоянию здоровья вел трезвый образ жизни. А вот «погонять» чаи он любил.

Беру пачку индийского черного чая и еду в гости. Борис Яковлевич жил в собственном небольшом доме в старой части города у водохранилища. Его дом — миниатюрный зоологический музей: чучела, картины и фотографии птиц и животных, певчие птицы, кролики, три кошки, две собаки — «чистокровная» дворняжка и ротвейлер. Ротвейлер проводил меня в комнату и уселся у двери, всем своим видом показывая, что он меня выпустит только по приказу его хозяина. Ничего не скажешь — воспитание. Борис Яковлевич приносит заваренный чай, в котором от Индии осталось только название: чай благоухает разнотравьем, в котором явно превалирует чабрец.

Посудачили о своих знакомых, поругали жизнь, которая так быстро бежит.

—  Ну что там у тебя стряслось? — спрашивает Борис Яковлевич. Я рассказываю ему свою проблему. Он молчит какое-то время,

потом говорит:

—  Надо искать собачника-стоматолога.

267

Эдуард Сазонов ЗЕРКАЛО ЖИЗНИ

Долго роется в толстой, видавшей виды тетради.

—  Нашел, — говорит он, — это Владимир Санеев. Сейчас мы ему позвоним.

—  Володя, это — Борис. У меня все нормально. А у тебя? Ну, слава Богу. Передо мной сидит мой хороший приятель Эдуард Сазонов, у которого, вернее у его собаки неправильный прикус. Как причем? Ты же стоматолог. Ну и ничего, что ты не лечишь собак, когда-то надо начинать. Ты завтра вечером свободен? А послезавтра? Подожди…

—  А ты послезавтра свободен? — обращается он ко мне. Я утвердительно киваю головой.

—  Хорошо, — продолжает Борис Яковлевич разговор с Санеевым, — Приходи ко мне, мы здесь все обсудим, и, думаю, найдем решение.

—  Слышал? — снова обращается ко мне Поздоровкин, — Послезавтра с собакой и бутылкой коньяка я тебя жду.

Через день, в назначенное время прихожу к Поздоровкину. Он знакомит меня с Санеевым, приглашает за стол. Я ставлю коньяк, а Борис — скромную закуску: лимон, орехи, яблоки, и три рюмки.

—  За компанию и жид повесился, — говорит Борис Яковлевич, оправдывая свою выпивку, — за здоровье наше и друзей наших!

Решили, что надо на некоторое время поставить Аде капу на нижние передние зубы — может быть поможет. Но, чтобы поставить капу, ее надо сначала изготовить, а чтобы ее изготовить, надо сделать слепок зубов.

Ада, чуя какой-то подвох во всем этом, волнуется, прижимается ко мне.

Началась «экзекуция»: я держу собаку, Борис раскрывает ей пасть, а Владимир со смесью гипса в руках готовиться сделать слепок.

Не рассчитали мы собачью силу. Ада вырвала свою голову из рук Бориса, выбила лоток с гипсом у Владимира, да еще успела прихватить зубами не сильно, но до крови, большой палец Поздоровкина. Операция провалилась.

—  Ничего страшнного, — говорит Борис Яковлевич, — первый блин и должен быть комом, будем печь второй.

Мы выпили для храбрости по стопке коньяка, связали Аде ноги, и уложили ее на пол. Теперь Борис держал ее, а я раскрывал ей пасть. На этот раз все прошло удачно. Через неделю Владимир Иванович

268

МОИ СОБАКИ. Очерк

изготовил капу. Мы снова собрались втроем и, уже имея опыт, справно поставили капу на место.

Наутро, перед выгулом собаки, я открыл ей пасть и не увидел там капу. Неужели Ада проглотила ее? Но нет — разгрызенная капа лежала рядом с подстилкой. Звоню Санееву.

—  Не горюй, — говорит Владимир Иванович, — слепок остался, сделаем капу попрочнее.

Вторую капу Ада проносила долго, кажется около трех месяцев. А на областной выставке служебных собак осенью того же года она получила золотую медаль за соответствие стандарту породы, конституциональные и экстерьерные качества.

Решили мы вязать собаку, в первую очередь по медицинским соображениям, и во вторую — по экономическим. А что? Она обладательница золотых медалей областных выставок собак, выдрессирована, в расцвете собачьих лет и сил. Правда, характер немного эмоциональный, но это в хозяина. Может быть, отец ее детей окажется более спокойным, и щенки пойдут в него.

Договорились с хозяйкой кавалера, дождались течки у Ады и вывезли собак на природу. Ада девочка стеснительная, требующая мягкого обхождения, а ее ухажер — грубиян, сразу набросился на нее, предлагая свою любовь. Ада не стерпела такого унижения и убежала, а отвергнутый любовник бросился ее догонять. Полчаса мы бегали по лесу, ища собак, а потом, найдя, долго успокаивали их. В конце концов, все сложилось, и через 6 месяцев на свет появились 10 очаровательных щенков. Я приукрасил ситуацию, написав «появились». Все было значительно сложнее. Например, четыре последние перед родами ночи мы с сыном Ильей по очереди спали на полу рядом с собакой, чтобы вовремя помочь ей ощениться, и проследить, чтобы она нечаянно не подавила уже родившихся щенков.

Прожила с нами Ада большую собачью тринадцатилетнюю жизнь, это почти 100 человеческих лет, принося большие радости, но и огорчения тоже. Огорчения были вызваны болезнями желудка (по всей видимости, остаточные явления от гастроэнтерита), порезами лап о разбитые бутылки, клещами и ежами.

Ежи были страстью Ады. Она находила ежей там, где их и не должно было быть. Но уж если находила, оттащить ее от них было

269

Эдуард Сазонов ЗЕРКАЛО ЖИЗНИ

невозможно. Я и сын Илья как-то справлялись с этим, но жена и невестка были бессильны. Ада, найдя ежа, становилась, что называется, вне себя. Она катала этот колючий шарик, накалывалась на его иглы, визжала, лаяла, прыгала вокруг него, возбуждаясь до крайности. Это продолжалось до тех пор, пока ее силком не уводили домой. С исколотой мордой и лапами, но довольная собой, она гордо возвращалась домой.

Странно, но Ада, эта сильная и умная собака, была трусихой. Трусость ее проявлялась при контактах с другими собаками — она старалась избежать с ними встреч. Например, от собаки, которая подошла ее обнюхать, чтобы познакомиться, Ада бежала как черт от ладана. А получилось это от того, что после ее болезни гастроэнтеритом, и, опасаясь новых возможных инфекционных заболеваний, мы по совету ветеринара ограничили ее контакты с собаками. Ограничили ей и себе во вред.

Старческие болезни бывают и у собак. У Ады появились проблемы с задними ногами. Сначала она их как бы подволакивала. Затем стала часто останавливаться на прогулках, ложиться и ждать, когда утихнет боль. Потом ноги отнялись совсем. Справлять свои надобности дома она не могла и ждала когда ее вынесут во двор. Надо, а вернее не надо было видеть ее глаза, грустные, извиняющиеся за немощь тела. Собака тяжелая и выносить ее могли я или сын, но мы оба на работе. В этом случае решение может быть одно. Все о нем думали, но никто не решался произнести его вслух — собаку следует усыпить. А может быть все же можно вылечить? Везем Аду в ветеринарную клинику на осмотр и принятие дальнейшего решения. Вердикт врачей был жестким: «Лечение результатов не даст. Кроме того у нее, по всей видимости, еще и онкологическое заболевание. Мы советуем усыпить ее…»

—  Что прямо сейчас, здесь?

—  Ну а что вам даст отсрочка? Только дополнительные мучения вам и собаке.

Мы с Ильей прошли в процедурную комнату, чтобы попрощаться с Адой. Она лежала на операционном столе и смотрела на нас тоскливым, понимающим свое положение, взглядом еще широко открытых глаз.

270