Глава 3. Анализ практики реализации адвокатской монополии в России

3.1 Проблемы внедрения адвокатской монополии в России

Суть Концепции регулирования рынка юридических услуг¹ заключается в том, что все реформирование системы должно проводится поэтапно, а не единовременно. В число таких этапов входят следующие:

1. в 2018 г. предоставление адвокатам права учреждать коммерческие организационно-правовые формы.

2. В 2019 г. разработка и введение в действие нормативных актов, регламентирующих упрощенный механизм получения статуса адвоката.

3. В 2020-2022 гг. начало принятия в число адвокатов лиц, заинтересованных в этом.

Из данной стратегии следует, что уже к 01.01.2023 г. правом представлять интересы в судебных заседаниях всех инстанций по всем делам будут обладать исключительно лица, имеющие статус адвоката, о чем должны быть внесены изменения в законодательные акты РФ.

Такая система оптимизации института и правового поля, его регламентирующего, столкнулась с недовольством юридического сообщества и жесткой критикой с его стороны.

Весьма отрицательные оценки получила упрощенная система вхождения в российскую адвокатуру. Объяснялась критика тем, что такой подход исключает достижение главной цели названной реформы, заключающуюся в обеспечении права всех получать профессиональную правовую помощь, поскольку статус адвоката могут получить все, кто желает, а не те, кто подтвердит уровень своей квалификации на соответствующем экзамене.

В 2018 г. был введен в действие ФЗ № 451-ФЗ, который урегулировал активные споры, ведущиеся по поводу возможных вариантов реформирования института адвокатуры и представительства в целом. Данный Закон ввел требование наличия высшего юридического образования у представителей в судебных заседаниях, вместо профессионального ценза по принадлежности к адвокатуре.

При таких обстоятельствах главной задачей выступает качество оказываемой юристами помощи, основой которой должен стать диалектический закон перехода количественных индикаторов в качественные. Иными словами, число лиц, обладающих статусом адвоката, будет определять качество правовых услуг, ими оказываемых. По этому поводу возникает ряд проблем.

В реестре адвокатов на 2019 г. были зарегистрированы 21 адвокатская палата, в которой состоит более 1 тыс. действующих адвокатов. Как ожидаемо, самыми многочисленными являются палаты Москвы, Московской области и Санкт-Петербурга (8969, 5456, 3857 адвокатов в составе соответственно).

Если рассматривать развитие института адвокатуры в динамике, то можно отметить, что за последний год прирост числа действующих адвокатов составил 730 человек, что отличает РФ от иных стран Европы, кроме Мальты и Албании (приложение 1).

В настоящее время 76 768 адвокатов внесены в соответствующие реестры регионов на территории России. Если сравнивать данную статистику с Европой, то по состоянию на 2018 г. в США на каждого гражданина приходилось 3,8 адвоката, а в Европе в целом – по 1,8 адвоката на каждого¹.

Помимо прочего, на международной арене экспертами отмечается некоторая специфика осуществляемой в России адвокатской монополии, которая заключается в следующем:

Поскольку и на конституционном и на законодательном уровне установлено, что правом представительства в судах наделены лишь лица, обладающие высшим юридическим образованием, можно говорить о том, что для России оказание юридических услуг – профессиональное занятие.

Область действия монополии может быть определена через понятие «юридические услуги» и определение его соотношения с иными правовыми профессиями, имеющимися на рынке правовых услуг.

Также стоит обратить внимание на то, что для арбитражного и административного процесса юридическое образование представителя требуется для всех дел и во всех инстанциях. Если говорить о гражданском судопроизводстве, то в мировых и районных судах требование о наличии данного образования не предъявляется, что указано в ст. 49 ГПК РФ.

Иными словами, нововведения процессуального законодательства исключили возможность представлять интересы в суде лицам, которые не обладают необходимым уровнем профессионального образования, в судах выше районного уровня по гражданским делам, и во всех судах по административным и арбитражным процессам.

Сегодня без юридического образования представителю нельзя представлять интересы доверителя в Апелляционных, кассационных судах, верховных судах субъектов и ВС РФ.

Если применить данные законодательные положения на практике, то создается довольно непонятная ситуация: если у гражданина имелся представитель в районном суде по гражданскому делу, а решение по нему было обжаловано, то данный представитель уже не сможет представлять интересы гражданина в областном суде и далее по порядку обжалования по инстанциям.

Логика законодателя не совсем ясна, получается, что граждане лишаются права на ведение дела одним представителем, и вынуждены менять его, если уровень его образования не соответствует требуемому в вышестоящих инстанциях, даже в случае качественной работы и требуемого результата.

Представляется, что такая модель правового регулирования законодателем предложена ввиду необходимости исполнения конституционного права граждан на судебную защиту. Также в данном случае прослеживается принятие во внимание многократно озвученного мнения о том, что введение необходимости высшего юридического образования для представителей может стать причиной повышения стоимости представительских услуг. Такое положение дел не дает никаких гарантий, что дорогостоящая услуга представителя будет качественной, зато вполне возможно, что граждане не смогут позволить себе иметь профессионального представителя в суде.

В связи с тем, что смысл термина «юридическая услуга» довольно широк и зависит от конкретного контекста, самым лучшим принципом для определения данного термина выступает «чем меньше, тем лучше».

В законодательстве прослеживается явный дефицит сведений о том, кому еще предоставлено право реализовывать услуги правового характера, в каких взаимоотношениях данные субъекты находятся с адвокатами. Это обусловлено тем, что сегодня законодатель не располагает информацией и статистическими данными о рынке юридических услуг, динамике их предоставления, динамике стоимости услуг и их монополизации, что не дает ему возможности в свою очередь оценить влияние введения адвокатской монополии на материальное положение как самих адвокатов, так и лиц, к ним обращающихся.

Записка к проекту закона «Об осуществлении представительства сторон в судах и о внесении изменений в отдельные законодательные акты»¹ содержит указание О.Ю. Фоминой о том, что необходимость ее внедрения заключена в «совершенствовании процессуальных институтов в целях повышения эффективности защиты прав граждан и организаций, улучшения качества правосудия, оптимизации судебной нагрузки. Закрепление положения о возможности только для адвокатов и лиц, имеющих высшее юридическое образование, являться представителями в суде объясняется необходимостью обеспечения права на квалифицированную юридическую помощь»¹. Именно потребность населения в квалифицированной юридической помощи и услугах обуславливает установление ограничений на право представления в судах интересов граждан только адвокатами².

Вместе с тем, данный проект закона не содержит в себе никаких конкретных фактов, которые обосновывали бы необходимость изменения процессуального законодательства РФ. К примеру, в законопроекте отсутствуют сведения, которые бы говорили о том, что сегодня граждане РФ недовольны качеством юридических услуг, предоставляемых лицами, не обладающими статусом адвоката. Также стоит помнить, что успех разбирательства в суде не всегда имеет зависимость от квалификации юриста. Привести к желаемому исходу дела может и не обладающий высоким уровнем знаний юрист.

Невзирая на существование множества противоречий в данном проекте законе, все же правовые акты РФ были изменены. Впервые положение о профессиональном цензе представительства было внесено в КАС РФ³, а далее во все остальные процессуальные кодексы в 2019 г.

В частности, теперь представлять интересы граждан и компаний могут либо адвокаты, либо юристы, обладающие ученой степенью в области юриспруденции или высшим юридическим образованием.

Вместе с тем, ГПК РФ⁴ и АПК РФ⁵ отражают в себе ряд исключений, озвучивая список лиц, на которых общие требования не распространимы (ст. 59 АПК РФ и ст. 49 ГПК РФ). В частности, к ним относятся:

- патентные поверенные в рамках споров, связанных с правовой охраной результатов интеллектуальной деятельности;

• арбитражные управляющие, которые привлечены в дело о несостоятельности;

• профсоюзные организации и профсоюзы, которые представляют права и интересы их участников или принимают участие в деле, защищая права работника в рамках спора, возникающего из трудовых отношений;

• законные представители - родители, опекуны и попечители, и иные субъекты в рамках ст. 52 ГПК РФ.

Проведя анализ всех изменений, которые имели место в результате данного проекта закона, Д.Е. Зайков отмечает, что сегодня благодаря противоречивости судебной практики появляются все новые и новые проблемные вопросы¹.

В частности, сегодня все еще нет императивного закрепления списка документов, которые подтверждали бы квалификацию представителя, соответствие его требованиям закона для исполнения полномочий по представлению интересов в суде; не установлен порядок их предъявления суду; нет требования к подтверждению вышеназванных фактов при подписании представителем различной документации, включая отзывы на иски, сами иски и прочее.

Сегодня, ни ГПК РФ, ни АПК РФ не содержат в себе указания на то, что подписавший иск представитель должен приложить к нему помимо иных документов, документы о своем образовании или квалификации.

В результате складывается ситуация, при которой до момента начала судебного заседания по делу никто не может требовать от представителя предоставления документов о его квалификации. Здесь имеет место серьёзное противоречие, поскольку не ясно как быть с иском, который подписал представитель, не соответствующий установленным требованиям, но уже принятый к производству суда.

Сегодня в данном вопросе нет единообразной практики судов. Одни суды принимают такие иски к своему производству без подтверждения квалификации представителя, другие же оставляют их без движения, предлагая предоставить документы о квалификации или же вовсе возвращают их заявителю. Так, к примеру, Арбитражный суд г. Москва принимает иски без документов о квалификации¹, а Девятнадцатый арбитражный апелляционный суд возвращает их обратно, указывая на нарушение².

Самым определённым правовым процессуальным законом в этой части является КАС РФ, который содержит в себе прямое указание на обязательность прикрепления ко всем подаваемым в суд документам, документов о высшем профессиональном образовании лица, подписавшего документы, предъявленные в суд. Если подписан не исполняет данное требования закона, то документ, предъявляемый в суд, оставляется без движения. Принимая во внимание такое положение, правильно было бы прибегнуть к правилу аналогии закона и применять данное положение и гражданском и в арбитражном судопроизводстве.

Помимо прочего сегодня не найдено решение проблеме последствий допуска в дело лица, не обладающего высшим профессиональным образованием. Сегодня такой допуск выступает одним из оснований обжалования судебного решения³, однако не выступает причиной отмены последних.

Кроме того, существует проблема допуска к делу лиц, которые не соответствуют требованиям профессионального представительства. До 01.10.2019 г. представителями могли быть любые лица, обладающие необходимыми познаниями в области предмета спора, осуществляя свои полномочия на основании доверенности. Сегодня данные лица могут участвовать в деле лишь как свидетели. Вместе с тем, на практике довольно часто суды отказывают ходатайствующей стороне в вызове и допросе свидетеля, что приводит к лишению стороны дела на использование всех способов защиты своих прав и доказательства своей позиции по делу¹. В качестве примера может быть приведено дело, рассмотренное Арбитражным судом Уральского округа, в котором стороне было отказано в вызове и допросе ряда свидетелей ввиду того, что свидетельские показания не могут опровергнуть письменные доказательства².

Если же обратить внимание на применение таких показаний в деле в письменной форме, то если они будут оформлены не в самом заседании суда, силы они иметь не будут³. Главной причиной тому выступает тот факт, что данные лица не предупреждаются об уголовной ответственности за дачу заведомо недостоверных показаний, что ставит их показания под сомнение.

В качестве еще одной из отрицательных тенденций внедрения профессионального представительства можно назвать высокие издержи юристов, не обладающих необходимой квалификацией, что в свою очередь приведет у серьезного повышения уровня цен на их услуги. Таким образом, доступ к реализации права на квалифицированную юридическую помощь, отраженного и гарантированного каждому гражданину РФ на конституционном уровне, будет существенно ограничен ценовым фактором.

КС РФ ранее уже указывал на то, что ограничения права личности на получение квалифицированных юридических услуг и помощи не может быть ограничено. Впервые данное указание было озвучено при признании ч. 5 ст. 59 АПК РФ, которая заключила в себе правило, согласно которому только адвокаты или состоящие в штате компании лица вправе представлять ее интересы в суде, неконституционной в 2004 г.¹. При этом данное положение законодательства не имеет никаких указаний на качество юридических услуг и не дает никаких гарантий на результат от ее получения.

Сегодня, поднимая вопрос о введении адвокатской монополии, невольно снова происходит возврат к установлению определенных порогов в оказании юридической помощи, которые существенным образом ограничивают граждан в праве выбора представителя исходя из своих потребностей, интересов, финансовых и иных возможностей и даже не предоставляют им такой возможности.

Все вышесказанное свидетельствует о необходимости внесения в законодательство соответствующих изменений. В частности, это требуется сделать в части работы адвокатов и лиц, таким статусом не обладающих. Также следует наделить коллегию адвокатов РФ полномочием на проведение мониторинга за вышеназванными вопросами, что предоставило бы возможность дать оценку нововведениям в данной сфере.