§ 4. Соединенные Штаты Америки

В отличие от рассмотренных выше европейских стран в США реализована принципиально иная модель контроля справедливости договорных условий. Вместо арсенала различных инструментов, обеспечивающих ту или иную степень интенсивности судебного контроля справедливости договора, здесь в этих целях в подавляющем большинстве случаев используется единый универсальный инструмент - доктрина недобросовестности (unconscionability).

Эта доктрина в столь общем виде была закреплена в § 2-302 ЕТК, в соответствии с которым суд получил право в случае выявления недобросовестных условий договора отказать в принудительном исполнении договора в целом или самих этих условий, а также ограничить их применение, с тем чтобы избежать недобросовестного результата (т.е. по сути модифицировать спорное условие).

По универсальности своего потенциала это положение сопоставимо с положением ст. 6:248 ГКН и § 36 Закона о контрактах Скандинавских стран. Данная новелла ЕТК была одной из первых попыток введения столь универсального прямого патерналистского инструмента для коррекции договорной свободы на уровне современной кодификации и откровенным разрывом с консерватизмом английского договорного права. Тот рубикон, который до сих пор не решилось перейти английское право, был в середине XX в. решительно перейден правом американским.

При этом, безусловно, данная новация опиралась на прежний опыт английских и американских судов по контролю справедливости договорных условий. Единообразный торговый кодекс универсализировал и кодифицировал доктрину недобросовестности договорных условий, которая хотя и не признавалась в столь широком виде англо-американским правом ранее, но подразумевалась в отдельных специальных доктринах общего права (например, "недолжное влияние", запрет на договорные неустойки и т.п.).

Несмотря на то что попытки обеспечивать справедливость договорных условий на основе их ex post оценки судами встречались в американской судебной практике и до введения § 2-302 ЕТК, прежде суды были лишены твердой нормативной базы при обосновании таких решений за строго ограниченными рамками признанных специальных доктрин, использовали "непрямые" инструменты контроля и в целом были достаточно сдержанны в контроле справедливости договорных условий (особенно в XIX в.). Только благодаря § 2-302 ЕТК американским судам была предоставлена возможность делать то, что они делали до этого без необходимости применения различных аргументационных ухищрений <1>. В официальном комментарии к ЕТК говорится о том, что основной целью данной статьи является предоставление суду законного основания для осуществления контроля за недобросовестными договорными условиями. Параграф 2-302 позволяет суду ставить вопрос о добросовестности договора или его части напрямую, более не используя обходные пути вроде различного рода махинаций с правилами об оферте и акцепте, методами толкования или признания таких условий противоречащими публичному порядку. Как отмечал Карл Ллевеллин, лидер движения американских правовых реалистов, один из главных "архитекторов" ЕТК и инициатор введения данной нормы, "скрытые инструменты никогда не являются надежными" ("covert tools are never reliable tools") <2>.

--------------------------------

<1> Goldberg G. Arbitration of Oaims of Contract Unconscionability // North Dakota Law Review. 1979 - 1980. N 56. P. 12.

<2> Llevellyn K. The Common Law Tradition. Boston, 1960. P. 365.

В условиях послевоенного роста популярности идеологии государства "всеобщего благосостояния" неудивительно, что появление данной новеллы сразу же сказалось на интенсивности судебного контроля справедливости договорных условий, а сама статья стала активно использоваться судами <1>.

--------------------------------

<1> Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права. М., 2000. Т. 2. С. 33.

Итак, попытаемся подробнее разобраться в механике применения данного инструмента ограничения свободы договора.

Положения § 2-302 ЕТК имеют максимально широкую сферу действия:

1) они применимы ко всем условиям договора независимо от того, являются ли они стандартными или индивидуально согласованными. Любопытно, что в ранних проектах § 2-302 ЕТК было прямо предусмотрено, что она применима именно к недобросовестным условиям, содержавшимся в стандартных формах <1>. Именно злоупотребления, возникающие при использовании стандартных условий, выступили основным стимулом для разработки § 2-302 ЕТК, что видно и из подборки судебных решений, приведенных в официальном комментарии к данной статье в качестве иллюстрации (в большинстве решений речь шла именно о стандартных условиях). Более того, и сейчас значительная часть судебных споров, связанных с применением данной статьи, возникает именно в отношении стандартных условий договора <2>. Стандартизированный характер договорных условий повышает вероятность успешного применения доктрины недобросовестности. Суды контролируют как стандартизированные, так и нестандартизированные договоры, но использование стандартных проформ увеличивает шансы на то, что условия договора не будут судом применены <3>.

--------------------------------

<1> Leff A. Unconscionability and the Code: The Emperor's New Clause // 115 University of Pennsylvania Law Review. 1967. P. 492.

<2> Section 2-302 of the Uniform Commercial Code: The Consequences of Unconscionability in Sales Contracts // 63 Yale Law Journal. 1953 - 1954. P. 564.

<3> Современные эмпирические исследования показывают, что коэффициент успешного оспаривания по стандартизированным договорам составляет 43%, в то время как по нестандартизированным договорам этот показатель заметно ниже - 27% (см.: DiMatteo L., Rich B.L. A Consent Theory of Unconscionability: An Empirical Study of Law in Action // 33 Florida State University Law Review. 2006. P. 1097, 1098).

Тем не менее в окончательном тексте ЕТК отсылка к стандартизации условия была опущена. Выбор был сделан в пользу унитарной модели ex post контроля справедливости договора и, соответственно, в пользу создания максимально универсального инструмента такого контроля;

2) сфера применения данного правила ЕТК не имеет ограничений по кругу лиц и может применяться как в отношении договоров с участием потребителей, так и в отношении предпринимательских договоров <1>. При этом, как отмечается, около 40% всех дел, связанных с применением § 2-302 ЕТК, были связаны с договорами, в которых обе стороны были предпринимателями <2>. Впоследствии, после возвращения в США неолиберальной экономической политики и антипатерналистской идеологии в 1980-е гг., интенсивность применения данной нормы в отношении сугубо коммерческих контрактов значительно снизилась. Современные исследования показывают, что суды в настоящее время применяют данную доктрину в защиту коммерческих компаний намного реже и достаточно осторожно. Как правило, это происходит только в ситуациях серьезного разрыва переговорных возможностей (например, договоры с монополистами) <3>. Недавние эмпирические исследования демонстрируют, что суды соглашаются применить доктрину недобросовестности в ответ на просьбу коммерсантов лишь в 16% случаях, в то время как коэффициент успешности ссылки на данную доктрину со стороны граждан составляет 49%. Иначе говоря, у коммерсанта шансов добиться применения этого инструмента ex post коррекции примерно в три раза меньше, чем у гражданина <4>;

--------------------------------

<1> Mallor J.P. Unconscionability in Contracts Between Merchants // 40 Southwestern Law Journal. 1986 - 1987. P. 1065, 1066.

<2> Slawson D. Binding Promises. Princeton University Press. 1996. P. 25.

<3> См.: Barnhizer D.D. Inequality of Bargaining Power // 76 University of Colorado Law Review. 2005. P. 216; DiMatteo L., Rich B.L. A Consent Theory of Unconscionability: An Empirical Study of Law in Action // 33 Florida State University Law Review. 2006. P. 1077.

<4> DiMatteo L., Rich B.L. A Consent Theory of Unconscionability: An Empirical Study of Law in Action // 33 Florida State University Law Review. 2006. P. 1097.

3) несмотря на то что рассматриваемая норма расположена в главе ЕТК, посвященной договорам купли-продажи, суды применяют положения этой статьи и к другим типам договоров. Это связано с тем, что практически аналогичное положение под влиянием данной нормы ЕТК сейчас введено во второй Свод договорного права (Restatement 2nd on contracts, далее - Свод), который, будучи подготовлен частной организацией - Американским институтом права (American Law Institute), хотя и не является формально обязательным для участников гражданского оборота, однако обладает крайне высоким авторитетом среди юристов и судей. Параграф 208 Свода закрепляет, что "если договор или его отдельное условие являлись на момент заключения договора недобросовестными, суд вправе отказать в принудительном исполнении такого договора либо принудительно исполнить договор за исключением недобросовестного условия либо ограничить сферу действия такого условия таким образом, чтобы исключить несправедливый результат его действия" <1>. В отличие от § 2-302 ЕТК соответствующие положения § 208 Свода носят универсальный характер и применимы ко всем договорам. Тем самым, как отмечается в литературе, были устранены всякие сомнения в универсальности подхода, закрепленного в § 2-302 ЕТК <2>.

--------------------------------

<1> Restatement of the Law, Second, Contracts. American Law Institute. 1981 (www.lexis-nexis.com).

<2> Murray on Contracts. § 96 2(a).

Введение в американское право этого универсального инструмента оспаривания несправедливых договорных условий вызвало невиданный объем научной литературы. Публикуется все больше и больше научных статей и монографий. Ни одно другое положение ЕТК не вызвало столь бурных научных дебатов, которые, как это принято в современной американской правовой науке, в основном нацелены на оценку данной доктрины с политико-правовой точки зрения. Критики обвиняют Ллевеллина, инициировавшего столь мощное ограничение свободы договора и расширение судебной дискреции, во всех смертных грехах. Сторонники же не менее активно защищают данную идею, приводя все новые и новые аргументы в пользу ее сохранения и развития <1>.

--------------------------------

<1> Ср., напр.: Leff A. Unconscionability and the Code - The Emperor's New Clause // 115 U. Pa. Law. Rev. 1967. P. 485 ff. (критикует доктрину добросовестности из-за ее неопределенности); Epstein R.A. Unconscionability: A Critical Reappraisal // 18 Journal of Law and Economics. 1975. P. 293 ff. (критикует ее с позиции абсолюта свободы договора); Korobkin R. Bounded Rationality, Standard Form Contracts and Unconscionability // 70 The University of Chicago Law Review. 2003. P. 1259 - 1273 (поддерживает введение ст. 2-302 ЕТК с позиций бихевио-экономического анализа права); Posner E. Contract Law in the Welfare State: A Defense of the Unconscionability Doctrine, Usury Laws and Related Limitations on the Freedom to Contract // 24 J. Legal Stud. 1995. P. 283 ff. (защищает доктрину недобросовестности договорных условий с позиции ценностей социальной солидарности государства "всеобщего благосостояния"). Также см.: Ellinghaus M.P. In Defense of Unconscionability // 78 Yale Law Journal. 1968 - 1969. P. 757; и многие другие.

Практика применения американской доктрины недобросовестности договора дала основания для выделения в американской литературе и судебной практике двух основных факторов, которые должны оцениваться судами при применении данного механизма ex post контроля. Первый касается наличия некоторых дефектов переговорного процесса (процедурный аспект данной доктрины, procedural unconscionability). Здесь оцениваются те различные ситуации, которые могли так или иначе повлиять на "качество" согласия стороны договора: эксплуатация явного неравенства переговорных возможностей (включая случаи эксплуатации бедности, неопытности или необразованности одной из сторон); использование недобросовестных приемов юридической техники составления договора (неоправданно мелкий шрифт, умышленно нетранспарентное и затуманенное содержание договора, попытка увести важные и необычные условия от внимания контрагента и т.п.) <1>; стандартизированный характер договора, лишающий другую сторону реальной возможности вести переговоры по его условиям ("take-it-or-leave") <2>, и т.п. <3>. Зачастую в одном и том же споре выявляется сразу несколько подобных процедурных дефектов, что лишь усиливает вероятность применения доктрины недобросовестности <4>.

--------------------------------

<1> Williams v. Walker-Thomas Furniture Co. 350 F.2d 445 (D.C. Cir. 1965); Gladden v. Cadillac Motor Car Div., 416 A.2d 394 (N.J. 1980).

<2> Looney J.W., Poole A.K. Adhesion Contracts, Bad Faith and Economically Faulty Contracts // 4 Drake Journal Agric. Law. 1999. P. 182.

<3> Подробный эмпирический отчет о сравнительной распространенности тех или иных процедурных факторов при мотивировке судебных решений, выносимых на основе доктрины недобросовестности, см.: DiMatteo L., Rich B.L. A Consent Theory of Unconscionability: An Empirical Study of Law in Action // 33 Florida State University Law Review. 2006. P. 1076.

<4> См., напр.: Weaver v. American Oil, 257 Ind. 458, 276 N. E. 2nd 144 (Ind. 1971). В данном деле суд ограничил договорную свободу, признав спорное условие недобросовестным и поэтому недействительным, поскольку оно было включено крупной компанией в договор с непрофессионалом, изложено мелким шрифтом и не содержало заглавия. Суд отметил, что "признать человека с плохим образованием обязанным по договору, подготовленному юристами компании American Oil, отражающему ее интересы и предложенному без возможности вести переговоры, было бы прискорбным надругательством над правосудием".

При этом центральное значение среди этих процедурных факторов имеет фактор неравенства переговорных возможностей. При оценке сопоставимости переговорных возможностей американский суд будет принимать во внимание множество различных факторов, таких как возраст и опытность контрагентов, разрыв в их профессионализме, потребительский статус договора, рыночная власть одной из сторон, экономические возможности контрагентов, чрезвычайный характер сделки, стечение тяжелых обстоятельств и др. <1>. Если сделка заключалась в ситуации, когда одна из сторон имеет значительно превосходящие переговорные позиции и лишает контрагента реальной возможности существенно влиять на содержание договора (lack of meaningful choice), суд может констатировать наличие процедурного условия для патерналистского контроля справедливости договора.

--------------------------------

<1> Перечни факторов, которые принимаются во внимание при оценке переговорных возможностей, см.: Korobkin R. Bounded Rationality, Standard Form Contracts and Unconscionability // 70 The University of Chicago Law Review. 2003. P. 1259 - 1273.

Наличие процедурного условия для применения данной доктрины дает суду право перейти к анализу второго релевантного фактора - содержательной справедливости самих договорных условий (substantive unconscionability). При оценке этого фактора суд определяет, насколько условия договора неразумно благоприятствуют лишь одной стороне и могут рассматриваться как неоправданное притеснение (oppression) в отношении другой <1>. Официальный комментарий к ЕТК задает критерии теста на недобросовестность. Суд должен анализировать, "являются ли договорные условия с учетом условий оборота и целей договора настолько односторонними, т.е. направленными на обеспечение интересов только одной стороны, чтобы признать их недобросовестными с учетом всех обстоятельств, существовавших на момент заключения договора" <2>.

--------------------------------

<1> Farnsworth A. Contracts. 4th ed. New York, 2004. P. 301.

<2> Эмпирический анализ критериев содержательной несправедливости в практике применения американскими судами доктрины недобросовестности см.: DiMatteo L., Rich B.L. A Consent Theory of Unconscionability: An Empirical Study of Law in Action // 33 Florida State University Law Review. 2006. P. 1079.

Автором выделения двух этих факторов (процедурного и содержательного) считается профессор Артур Лефф (Arthur Leff), который по иронии судьбы являлся одним из наиболее ярых критиков данной новеллы ЕТК <1>. Впоследствии эта классификация элементов доктрины недобросовестности получила широкое признание в литературе и судебной практике и сейчас является достаточно устоявшейся <2>.

--------------------------------

<1> Leff A. Unconscionability and the Code: The Emperor's New Clause // 115 University of Pennsylvania Law Review. 1967. P. 485. Главным образом его критика сводилась к неопределенности критериев ее применения.

<2> См. об этом: Calamari and Perillo on Contracts. 5th ed. St. Paul, Minn: Thomson West, 2003. P. 381.

В большинстве случаев для признания условия недобросовестным требуется наличие как некого процедурного дефекта, так и собственно явной несправедливости самих договорных условий. Суды, как правило, прямо отмечают необходимость одновременного присутствия обоих данных условий для лишения юридической силы договора или его части <1>. Этот вывод подтверждается и недавними эмпирическими исследованиями <2>.

--------------------------------

<1> Так, в одном судебном решении 2002 г. прямо указывается на то, что большинство судов для применения доктрины недобросовестности требует наличия обоих факторов (см.: Sitogum Holdings, Inc. v. Ropes).

<2> DiMatteo L., Rich B.L. A Consent Theory of Unconscionability: An Empirical Study of Law in Action // 33 Florida State University Law Review. 2006. P. 1098.

При этом в большинстве дел, рассмотренных американскими судами с использованием § 2-302 ЕТК, имело место сочетание несправедливости договорных условий (содержательный фактор) и явного неравенства переговорных возможностей (процедурный фактор) <1>. Один американский судья заметил, что доктрина недобросовестности будет применена в случае, когда одновременно имело место отсутствие у одного из контрагентов сколько-нибудь значимой свободы выбора и при этом в договор включены условия неразумно одностороннего характера <2>. Если договор заключается между равными контрагентами, ни один из которых не был существенно ограничен в возможностях влияния на содержание договора, суд, как правило, отказывается проверять условия договора на предмет их справедливости и воздерживается от патернализма.

--------------------------------

<1> Eisenberg M.A. The Bargain Principle and Its Limits // 95 Harvard Law Review. 1981 - 1982. P. 752.

<2> Williams v. Walker-Thomas Furniture Co., 350 F.2d 445, 449 (D.C. Cir. 1965). Цит. по: Hunter R.J., Jr. Unconscionability Revisited: A Comparative Approach // 68 North Dakota Law Review. 1992. P. 169.

Два данных фактора (эксплуатация неравенства переговорных возможностей и несправедливость содержания договора) часто оцениваются судами по принципу сообщающихся сосудов. Это прямо закреплено в ряде прецедентных решений <1>. Чем сильнее несправедливость договорных условий, тем менее существенный разрыв в переговорных возможностях оправдывает ограничение свободы договора. И наоборот, чем очевиднее разрыв в переговорных возможностях, тем ниже порог несправедливости условий, за которые суд может применить доктрину недобросовестности <2>. В результате применения данного двухкомпонентного критерия американские суды добиваются достаточно разумной дифференциации патернализма и исключают возможность применения доктрины недобросовестности к оценке справедливости условий договоров, заключенных между крупными предпринимателями в отсутствие явного разрыва переговорных возможностей. Как заметил в 1981 г. один американский судья, данная доктрина не нацелена на освобождение опытного предпринимателя от несчастий, вызванных его собственными деловыми просчетами <3>.

--------------------------------

<1> См., напр.: Funding Systems Leasing Corp. V. King Louie International Inc (1979); Ilkhchooyi v. Best (1995).

<2> См.: Mallor J.P. Unconscionability in Contracts Between Merchants // 40 Southwestern Law Journal. 1986 - 1987. P. 1073; Barnes D.W., Stout L.A. The Economics of Contract Law. 1992. P. 122.

<3> Argo Welded Prods., Inc. v. J.T. Ryerson Steel & Sons, Inc., 528 F. Supp. 583, 593 (E.D. Pa. 1981).

Случаи применения доктрины недобросовестности на основе выявления лишь процедурного фактора практически не встречаются. Но изредка при вопиющей, "шокирующей совесть" несправедливости договора суды готовы применять доктрину недобросовестности даже без наличия доказательств существования того или иного процедурного дефекта (например, неравенства переговорных возможностей) <1>. Например, эта доктрина может быть иногда применена и в отношении сделок, заключенных между гражданами в отсутствие явного дисбаланса переговорных возможностей. Гибкость соответствующих норм ЕТК и Свода договорного права допускает такой подход. Тем не менее в подавляющем большинстве случаев для успешного применения доктрины недобросовестности требуется наличие обоих факторов.

--------------------------------

<1> DiMatteo L., Rich B.L. A Consent Theory of Unconscionability: An Empirical Study of Law in Action // 33 Florida State University Law Review. 2006. P. 1098.

При этом, как отмечается в литературе, американские суды крайне осторожно используют доктрину недобросовестности в отношении условия о цене договора, исходя из того что сбой в рациональности применительно к этому условию гораздо менее вероятен, а определение справедливого уровня цен крайне затруднено. Суды практически никогда не ставят под сомнение цену договора только на основании одного лишь факта ее отклонения от рыночного уровня, требуя, чтобы был доказан явный процедурный дефект (например, эксплуатация неравенства переговорных возможностей). Кроме того, на практике контроль справедливости цены на основании § 2-302 ЕКТ осуществляется в основном только в отношении потребительских договоров <1>.

--------------------------------

<1> Farnsworth A. Contracts. 4th ed. New York, 2004. P. 307.

Как мы видим, американское право использует контекст-ориентированную модель судебного контроля справедливости договорных условий и требует от судей, желающих признать недействительным или ограничить то или иное несправедливое договорное условие, учета всего комплекса обстоятельств заключения договора, статус контрагентов, их переговорных возможностей и содержания договора в целом.

Из вышеизложенного также вытекает, что американское право не выделяет специально контроль стандартных условий договора, потребительских договоров и кабальных сделок в отдельные правовые режимы. Предполагается, что контролироваться должны не только стандартизированные условия, условия потребительских договоров и кабальных сделок, но любые условия любых договоров, заключаемых в ситуации явного неравенства переговорных возможностей.

Более того, если в Европе, как мы видели, ex post контроль случаев злоупотребления доминирующим положением на рынке осуществляется в рамках специального антимонопольного режима, в США суды для блокирования случаев навязывания монополистами своим клиентам несправедливых условий используют именно доктрину недобросовестности <1>.

--------------------------------

<1> См.: Marotta-Wurgle F. Competition and the Quality of Standard Form Contracts: The Case of Software License Agreements // 5 Journal of Empirical Legal Studies. 2008. P. 447 ff.

Другой особенностью американской модели контроля над несправедливыми условиями договора являются широкие полномочия, предоставляемые суду для определения судьбы несправедливого условия. Если в германо-голландской модели основным и, как правило, единственным последствием признания условия несправедливым является его ничтожность или оспоримость (по внесудебному или судебному заявлению слабой стороны договора) с замещением его диспозитивной нормой (при наличии таковой) или в некоторых случаях признание недействительным всего договора, то в США, как и в Скандинавских странах, суд может как не придать недобросовестному условию или всему договору судебную защиту, так и изменить условие с обратной силой, приведя его в соответствие с требованиями справедливости. Это может быть особенно полезно в ситуациях, когда слабая сторона не заинтересована в том, чтобы спорное условие полностью выпадало из договора по причине того, что без этого условия лишается смысла или теряет юридическую силу весь договор. На практике право реформулировать несправедливые условия договора, имеющееся у судов в силу § 2:302 ЕТК, используется достаточно редко (по некоторым статистическим данным, всего в 7% случаев успешного применения доктрины недобросовестности). Гораздо чаще суды просто не признают юридическую силу несправедливого условия <1>.

--------------------------------

<1> DiMatteo L., Rich B.L. A Consent Theory of Unconscionability: An Empirical Study of Law in Action // 33 Florida State University Law Review. 2006. P. 1099.

Интересно, что многолетняя практика применения судами положений § 2-302 ЕТК не оправдала опасений некоторых ее критиков, боявшихся дестабилизации оборота: несмотря на широкие полномочия по пересмотру договорных условий, предоставляемых данной статьей, американские суды достаточно осторожно подходят к ее применению, стараясь проявлять подобный патернализм только там, где для этого имеются серьезные политико-правовые основания <1>. Сухая статистика показывает, что эффект открытия "ящика Пандоры" вопреки многим опасениям не проявился: в период 1970 - 1990-х гг. коэффициент успешного применения доктрины недобросовестности в основании был стабилен <2>.

--------------------------------

<1> Angelo A., Ellinger E. Unconscionable Contracts: A Comparative Study of the Approaches in England, France, Germany and the United States // 14 Loy. L.A. International and Comparative L.J. 1991 - 1992. P. 503.

<2> DiMatteo L., Rich B.L. A Consent Theory of Unconscionability: An Empirical Study of Law in Action // 33 Florida State University Law Review. 2006. P. 1100.

В общем и целом развитие судебной практики применения § 2-302 ЕТК США привело к формированию универсального инструмента для коррекции свободы договора, в значительной степени заменяющего собой такие принятые в Европе режимы, как правила о контроле справедливости стандартизированных договоров, потребительских сделок, сделок с монополистами, а также доктрины кабальных сделок и laesio enormis.

Это не значит, что в американском праве в принципе не выделяются специальные инструменты ex post контроля справедливости договорных условий. Например, действует давно укоренившееся еще в английском праве правило об ограничении стимулирующих договорных неустоек. Тем не менее это правило, утвердившееся еще до появления ЕТК и опирающееся на соответствующий специфический пласт прецедентов, теперь часто рассматривается как частный случай применения общей доктрины недобросовестности договора <1>.

--------------------------------

<1> Ibid. P. 1079.

В США существует множество законов в области защиты прав потребителей как на федеральном уровне, так и на уровне отдельных штатов <1>. Но большинство из них нацелено на введение тех или иных императивных норм в отношении процедуры заключения договора, раскрытия информации и содержания договоров. Если же спорное условие потребительского договора этими законами не заблокировано ex ante, судебный контроль его справедливости осуществляется на основании универсальной доктрины добросовестности, закрепленной в ЕТК и Своде договорного права.

--------------------------------

<1> Обзор этих законов см.: Farnsworth A. Contracts. 4th ed. New York, 2004. P. 308.

Таким образом, в США во главе всей системы судебного ex post контроля справедливости договорных условий с середины XX в. воцарилась унитарная доктрина, сформулированная впервые в столь общем виде в ЕТК. Поэтому новые случаи ex post контроля справедливости договоров, вводимые судами после принятия § 2-302 ЕТК, практически во всех случаях основывались именно на ее интерпретации. В этом принципиальное отличие американской "унитарной" модели контроля справедливости договорных условий, построенной на применении в этих целях единого правового института, от европейской многокомпонентной модели, использующей в тех же самых целях целый спектр разнородных инструментов (правил о кабальности, норм о справедливости потребительских и (или) стандартизированных договоров, о злоупотреблении доминирующим положением и т.п.).