537

ные особенности психики не сопровождаются нарушениями мышления, интеллекта и критических способностей: П. могла осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий или руководить ими. В период времени, относящийся к инкриминируемому ей деянию, у нее не отмечалось и признаков какого-либо временного психического расстройства или иного болезненного состояния психики, и она могла осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий или руководить ими. В применении принудительных мер медицинского характера П. не нуждается.

5. Дезадаптированный.

Антиобщественная направленность личности рецидивистов этого типа в большей степени определяется пассивно-паразитическим образом жизни. Он характерен для старшей возрастной группы рецидивистов. Этот тип представлен одинокими, примитивными, опустившимися алкоголизирующимися личностями, без определенного места жительства, совершающих преступления для удовлетворения жизненных потребностей, для которых привлечение к уголовной ответственности и наказание в виде лишения свободы является желаемым результатом преступления, поскольку позволяет иметь хоть ка- кую-то крышу над головой, а также лицами, имеющими психические расстройства различной степени выраженности в рамках вменяемости.

С., 42 года, осужденный по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 3 ст. 158, ч. 3 ст. 158 УК РФ.

Был старшим из двух детей, развивался нормально, воспитывался в семье, рос активным, подвижным, драчливым. В школе начал обучаться своевременно, посредственно успевая по всем предметам, без интереса, тем не менее, классы не дублировал. В свободное время общался со сверстниками, любил играть в футбол. В подростковом возрасте проявлялись психопатоподобные нарушения поведения, согласно медицинской документации, он «общался с асоциальными подростками, хулиганил, бродяжничал, рано начал курить, неоднократно участвовал в драках».

Окончил ПТУ по специальности «тракторист». С 16 лет начал употреблять спиртные напитки. В 19 лет женился, но в 22 года уже развелся. От брака имеет дочь. После ПТУ С. работал на Химзаводе водителем.

41

В18 лет впервые привлекался к уголовной ответственности по ст. 144 УК РСФСР, приговаривался к наказанию в виде исправительных работ, однако был амнистирован. Через три года повторно привлекался к уголовной ответственности по ст. 144 УК РСФСР, осуждался на один год лишения свободы, срок отбывал в колониипоселении. Вернувшись из мест лишения свободы, «на путь исправления не встал, официально не трудоустроился, злоупотреблял алкоголем, хулиганил, воровал». В 26 и 30-летнем возрасте повторно привлекался к уголовной ответственности по ч. 2 ст. 144, ч. 2 п. «в» ст. 158 УК РФ, решением Волоколамского суда осуждался на два и на три года лишения свободы соответственно. В период следствия ему проводилась амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза, по заключению которой он признавался вменяемым с диагнозом: «Хронический алкоголизм» и рекомендовалось противоалкогольное лечение.

После амнистии С. официально не трудоустроился, перебивался случайными заработками, продолжал алкоголизироваться, перенес черепно-мозговую травму (ранение от выстрела ракетницы). В дальнейшем у него наблюдались эпилептиформные приступы, в связи с чем он наблюдался психиатром, получал противосудорожное лечение. Несмотря на рекомендации врачей, С. продолжал алкоголизироваться, сформировались запои до нескольких недель, абстинентный синдром, в состоянии алкогольного опьянения «становился драчливым, конфликтным, во время драк неоднократно получал травмы головы». В процессе алкоголизации подэкспертный изменился как личность, вследствие пагубной привычки воспитанием дочери практически не занимался, круг интересов сужался на бытовых потребностях.

В34 года С. совершил кражу, за что привлекался к уголовной ответственности по п. «а», «в», «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ. В период следствия прошел судебно-психиатрическую экспертизу, по заключению которой признавался вменяемым с диагнозом: «Органическое расстройство личности, психические и поведенческие расстройства в результате употребления алкоголя, синдром зависимости (алкоголизм)». Решением Волоколамского горсуда Московской области С. осудили на три года лишения свободы, с отбыванием в ИТК особого режима, с применением принудительного амбулаторного наблюдения и лечения у психиатра. Освободившись, С. практически сразу в

42

состоянии алкогольного опьянения совершил кражи (три эпизода), за что привлекался к уголовной ответственности по ч. 3 ст. 158 УК РФ.

Впериод следствия С. проходил судебно-психиатрическую экспертизу, с прежним диагнозом признавался вменяемым. При выяснении обстоятельств привлечения к уголовной ответственности совершение краж мотивировал тем, что «нужны были деньги на выпивку», суждения его примитивны, круг интересов ограничен сугубо бытовыми потребностями, эмоционально огрублен, имеется моральнонравственная деградация. Решением Волоколамского суда он осуждался на три года лишения свободы. Срок отбывал в ИТК строгого режима в Воронежской области. В ПБ мест лишения свободы он не помещался. Освободившись, проживал один, официально не трудоустроился, подрабатывал частым образом, выполняя разные виды подсобного труда. Практически сразу начал алкоголизироваться. Фактическое место жительство С. неизвестно.

Из материалов уголовного дела известно, что в течение года после отбытия наказания за предыдущие кражи С., находясь в состоянии алкогольного опьянения, путем выставления стекла в оконной раме террасы незаконно проник в дачный дом, откуда пытался похитить личное имущество К., но свой преступный умысел не смог довести до конца по независящим от него обстоятельствам. Он же через неделю в ночное время, находясь в состоянии алкогольного опьянения, путем выставления стекла в оконной раме террасы незаконно проник в дом, откуда тайно похитил продукты питания, и с места преступления скрылся. Он же через месяц в вечернее время в состоянии алкогольного опьянения проник в дачный дом, откуда похитил спортивные брюки, кроссовки, причинив материальный ущерб на сумму 300 рублей, с похищенным с места правонарушения скрылся.

Входе предварительного следствия С. давал последовательные признательные показания по делу, не отрицая, что находился в состоянии алкогольного опьянения, «захотелось еще выпить, поэтому решил залезть в дом», раскаивался в содеянном.

Судебно-психиатрической экспертизой установлено, что С. в ясном сознании, ориентирован всесторонне правильно, понимает цель настоящего обследования, себя психически больным не считает. Характеризует себя «спокойным до поры до времени, пока не доведут, а если достанут, могу показать зубы», преуменьшает факт алкоголизации («алкоголиком себя не считаю, так как ногами не заплетаюсь и

43

не замерзаю на холоде»). Правонарушения в прошлом оправдывает тем, что «был пьяным», «не могу отказать друзьям». Вину в инкриминируемых деяниях признает, в свое оправдание сказать ничего не может, раскаивается «в своих грехах». Готов нести наказание («если накажут, так накажут»). В социально-бытовых вопросах подэкспертный ориентируется достаточно. Запас знаний невысокий, но в целом соответствует полученному образованию, приобретенному жизненному опыту. Круг интересов его ограничен бытовыми потребностями, имеет место морально-этическое огрубление личности по алкогольному типу.

Комиссия пришла к заключению, что С. каким-либо хроническим психическим расстройством, слабоумием, исключающими у него способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, не страдал и не страдает ими в настоящее время, а обнаруживает органическое расстройство личности смешанного генеза (черепно-мозговые травмы головы, хроническая алкогольная интоксикация) без выраженных нарушений со стороны психики. Указанные изменения со стороны психики выражены не столь значительно, не сопровождаются грубыми расстройствами интеллектуально-мнестической сферы, психотической симптоматикой (бред, галлюцинации), нарушением критических, прогностических способностей, поэтому не лишают С. в период инкриминируемых ему деяний способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. По своему психическому состоянию С. может осознавать фактический характер своих действий, руководить ими, правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела.

Типология корыстных рецидивных преступников соединяет теорию с практикой, облегчая задачу выработки оптимальных средств воздействия на повторных преступников. Практическое значение изучения типологических характеристик корыстных рецидивистов позволяет вскрыть природу, причины, закономерности формирования и развития преступного поведения таких лиц, систематизировать их и в зависимости от особенностей конкретных лиц, принадлежности к определенной модели прогнозировать преступное поведение и дифференцировать меры профилактической деятельности. Также она могла бы помочь усовершенствовать процесс индивидуализации наказания.

44

§ 3. Феномен криминально зависимого поведения преступников-рецидивистов

Криминологические и психиатрические исследования свидетельствуют, что в криминально активной среде обнаруживаются лица, находящиеся в психологической зависимости от собственного преступного поведения, не способные им управлять и контролировать его в должной мере. Для поведения таких лиц нет альтернативы поступков. Особенно часто такая зависимость свойственна серийным убийцам и ворам. Зависимость является одним из факторов, направляющих, сдерживающих и поддерживающих активность личности в обществе. Эти факторы могут быть как внешними, так и внутренними. Группу внешних образуют требования, исходящие от религии, государства, права и социальных групп. Внутренние факторы представляют собой преимущественно переработанные сознанием и в очень малой степени – самостоятельно выработанные нормы и принципы поведения индивида, служащие «оправданием» собственных поступков66.

Прежде чем перейти к рассмотрению особенностей криминально зависимого поведения преступников-рецидивистов, необходимо раскрыть сущность зависимого поведения.

Под зависимым поведением понимают «стремление к уходу от реальности путем изменения своего психического состояния посредством приема каких-либо веществ или постоянной фиксации внимания на определенных предметах или видах деятельности, что сопровождается развитием интенсивных эмоций»67.

Зависимое поведение проявляется не вдруг, оно представляет непрерывный процесс формирования и развития, многообразное по форме внешнего проявления. Оно по-разному проявляется у разных людей, в различных ситуациях в виде пищевой (анорексия и булемия) и химической зависимости (курение, наркомания, токсикомания), сексуальных девиаций и перверсий, религиозного фанатизма, игромании, компьютерной зависимости. Оно возможно в формах экстремальной спортивной деятельности, викарных зависимостей,

66См.: Ярославцева А.В. Цивилизованное общество: свобода совести и зависимое поведение // Современные наукоемкие технологии. 2008. № 9. С. 18.

67См.: Короленко Ц.П., Донских Т.А. Семь путей к катастрофе. Новосибирск, 1990. С. 19.

45

т.е. заполняющих психологическую пустоту (накопительство, трудоголизм, «запойное чтение»)68, виктимного и суицидального поведения69, а также рискованного70.

Перечисленные формы зависимого поведения имеют тенденцию сочетаться или переходить друг в друга. При этом степень выраженности зависимости может быть различной – от практически нормального поведения до тяжелых форм биологической зависимости, сопровождающихся выраженной соматической и психической патологией.

Зависимое поведение личности проявляется в ее устойчивом стремлении к изменению психофизического состояния, воспринимаемого как стрессовое и скучное. Такому человеку не удается обнаружить в реальности какие-либо сферы деятельности, способные надолго привлечь его внимание, обрадовать или вызвать иную выраженную эмоциональную реакцию. Жизнь видится ему неинтересной в силу ее обыденности и однообразности. Он не приемлет того, что считается в обществе нормальным: необходимости что-либо делать, заниматься какой-нибудь деятельностью, соблюдать какие-то принятые в семье или обществе традиции и нормы. Можно говорить о том, что у индивида с зависимым поведением значительно снижена активность в обыденной жизни, наполненной требованиями и ожиданиями. Испытывая неприятное состояние, для человека естественно желание избавиться от него и стремление найти для этого подходящее средство, допустимость которого определяется уровнем развития личности. Стремление зависимой личности в тех областях жизни, которые пусть временно, но приносят человеку удовлетворение и вырывают его из мира эмоциональной стагнации (бесчувственности), заставляет проявлять недюжинную активность для до-

68См.: Менделевич В.Д. Наркозависимость и коморбидные расстройства поведения. М., 2003. С. 328.

69См.: Лопатина Т.М. Проблема криминогенности зависимого поведения как вида отклоняющегося поведения личности // Современные проблемы и тенденции развития уголовного права, криминологии и уголовно-исполнительного права Республики Казахстан: Мат-лы международ. научно-практ. конф.: В 2-х т. Караганда, 2009. Т. 1. С. 338, 342.

70См.: Шарок В.В. Особенности мотивационно-ценностной сферы и самоотношения личности, склонной к рискованному поведению: Автореф. дис. … канд. психолог. наук. СПб., 2010. С. 7; Слизовская Г.В. Психологические особенности лиц, склонных к неоправданному риску в зависимом поведении // Вестник Бурятского госуниверситета. 2010. № 5. С. 216.

46

стижения цели71. Данное стремление переживается человеком как импульсивно-категоричное, непреодолимое, ненасыщаемое72.

Отдельные формы выражения зависимого поведения относится не только к отклоняющемуся поведению, т.е. поведению, которое противоречит принятым в обществе правовым, нравственным, социальным и другим нормам и рассматривается большей частью членов общества как предосудительное и недопустимое, но и является уголовно наказуемым.

Признаки криминально зависимого поведения могут проявляться

вследующих синдромах:

1.Синдром измененной реактивности (учащение преступных эпизодов, рост толерантности, оскудение внеэпизодной нормативной социальности).

2.Синдром психической зависимости (обсессивное влечение, состояние психического комфорта в девиантной ситуации, изменение формы переживания правонарушения).

3.Синдром физической зависимости (компульсивное влечение, состояние физического комфорта в девиантной ситуации, изменение формы проявления правонарушения, «синдром отмены»).

Второй и третий синдромы детерминируют многоэпизодность и принудительность зависимого поведения, непроизвольность его возникновения, трудность преодоления аномального влечения в начавшемся эпизоде, влияют на выбор преступного поведения73.

Многие зависимые преступники судом признаются невменяемыми. В этой связи интерес представляет вопрос о роли психической патологии в формировании и фиксации криминальных навыков и прежде всего о клептомании.

Клептомания – врожденная сознательная и непреодолимая склонность к воровству. Ее критериями являются: два и более случая воровства без видимых мотивов или выгоды для вора или третьих лиц, а также сильное влечение к воровству с чувством напряженности перед совершением поступка и облегчением после него. Более полные критерии включают: неспособность сопротивляться импульсам

71См.: Менделевич В.Д. Психология девиантного поведения. СПб., 2005. С. 78.

72См.: Назаров Н.Б. Формы проявления аддиктивного поведения подростков в контексте девиантности // Вестник Мордовского университета. 2009. № 2. С. 250.

73См.: Сидоров П.И. Синергетическая концепция зависимого поведения // Экология человека. 2005. № 10. С. 31.

47

совершать кражи ненужных и не представляющих материальной ценности вещей. Основным отличием клептоманической кражи от обычной является ее «бескорыстность», незапланированность и даже абсурдность, заключающаяся в том, что вор, ничего не выигрывая, лишь подвергает себя риску быть пойманным и привлеченным к ответственности. Это расстройство считается нечастым и выявляется приблизительно у 5% воров, проходящих судебно-психиатрическую экспертизу74.

Клептомания исключается, когда имеют место корыстные мотивы. Однако в ряде случаев у психопатических личностей, совершающих корыстные кражи, формируется поведенческая зависимость. Отличительной особенностью таких краж является раннее начало преступной деятельности, повторность, влечение к ней со стремительным переходам к иным видам антисоциальной активности зависимого характера75.

Рецидивистам с зависимым поведением свойственны определенные психологические характеристики – импульсивность и готовность к риску, поиску новых ощущений как следствие стремления к необычному стилю жизни, пренебрежительного отношения к принятым нормам поведения и переживанию скуки.

Предпосылками зависимого поведения могут являться особенности самоотношения или структуры Я-концепции. Самоотношение определяется тремя «величинами»: самоуважение, аутосимпатия и самоинтерес, которые интегрируются в общее чувство положительного или отрицательного отношения к собственной личности. Пре- ступникам-рецидивистам свойственен низкий уровень развития самосознания, самоуважения и аутосимпатии, т.е. самовосприятие связано с отрицательными эмоциями. У них наблюдается значительное снижение способности к эмоциональному переживанию во всех эмоциональных ситуациях, вследствие чего возникает потребность в эйфорических переживаниях посредством совершения преступлений.

Важным компонентом особенностей преступников-рецидивистов, склонных к зависимому поведению, является мотивация. Ведущие

74См.: Леонова О.В. Психические расстройства у лиц, совершивших кражи (су- дебно-психиатрические аспекты): Дис. … канд. мед. наук. М., 2005. С. 29-31.

75См.: Антонян Ю.М., Леонова О.В., Шостакович Б.В. Феномен зависимого преступника. М., 2007. С. 122.

48

мотивы отличаются бедностью содержания и чаще всего не осознаются. Наклонности и взгляды личности таковы, что даже под влиянием незначительного толчка извне, появляется стремление к совершению преступления. Вместе с представлением о преступлении возникает предощущение приятных переживаний от его совершения, а негативные последствия, могущие возникнуть после осуществления преступных действий и способные удержать от его совершения, не появляются совсем или не имеют существенного значения.

Так, если зависимая личность склонна совершать кражи, то вместе с мыслью о краже как о способе удовлетворить известную потребность у нее появляется ряд представлений, подталкивающих совершить преступление, – способ технического выполнения задуманного, перспектива материальных благ и ценностей, полученных в результате кражи. Эта цепь образов служит импульсом для совершения преступления. Мысли же о возможной неудаче и уголовном преследовании не будут иметь существенного значения, поскольку негативное развитие ситуации не является неизбежным, а представления с приятными ощущениями, усиливающими процесс фиксации этих представлений в сознании, поддерживают и усиливают стремление к их реализации, разжигают желание воплотить преступление в жизнь.

Зависимым преступником-рецидивистом является тот, для которого совершение преступление является формой собственного внешнего выражения, проявлением склонности личности, а не реакцией на внешние события. Зависимый преступник совершает преступления в неблагоприятной ситуации, но не только и не столько под ее воздействием. Внешние условия создают почву для проявления «Я». Чаще такие преступники совершают преступления в благоприятных жизненных условиях, достаточно незначительного внешнего импульса для того, чтобы возобновить преступную деятельность. Совершение преступления служит средством получения удовлетворения от самого процесса его осуществления или его последствий.

Зависимое преступное поведение формируется двумя основными способами. Первый способ – это своеобразный вариант «сдвига мотива на цель», личность, пытаясь реализовать «нормальную» потребность (продолжение рода, повышение социального статуса и т.п.), в результате действия различных социально-психологических

49

механизмов, в том числе патологических, приобретает определенные привычки, попадает в зависимость от определенной деятельности (повторные административные правонарушения и преступления).

Второй способ – это социальное «заражение», «внешнее» индуцирование с использованием механизмов подражания, конформности особенно в местах лишения свободы и т.п. («блатная романтика», могущество воров в законе). Здесь «нормальной» потребности, на основе которой строится зависимое поведение, может и не быть. Очевидно, что указанные два способа вовлечения могут действовать одновременно.

Примером зависимого корыстного преступника-рецидивиста может служить Ф., 24 года, обвиняемый по п. «в» ч. 2 ст. 158 в шести эпизодах.

Наследственность Ф. психическими заболеваниями не отягощена. Родители разведены. Ф. родился третьим ребенком в семье из троих детей. В раннем детстве наблюдался невропатологом по поводу перинатальной энцефалопатии (патология беременности), отмечалась задержка психоречевого развития. Воспитывался в детских дошкольных учреждениях. Рос повышенно возбудимым, расторможенным в поведении. Обучаться в школе начал с шести лет, учился без особого интереса, на уроках был невнимателен, слабо справлялся с программой массовой школы, преобладали игровые интересы, тянулся к асоциальным подросткам. Дублировал второй класс, пропускал занятия в школе. В возрасте девяти лет после развода родителей стал особенно труден в поведении. Время проводил на улице, начал курить, с 12 лет вдыхал пары клея «Момент», уходил из дома, бродяжничал. Несколько позже стал употреблять спиртные напитки, пил пиво, спиртосодержащие коктейли, водку, с 15 лет курил наркотики, пробовал героин.

В 14 лет впервые привлекался к уголовной ответственности по ст. 144 УК РФ (кража). Впервые был осужден в 16 лет по ч. 2 ст. 158 УК РФ (кража), освобожден в зале суда на основании амнистии. В 18 лет был осужден по ч. 1 ст. 158, ч. 1 ст. 166 (угон) УК РФ. Во время следствия Ф. проводилась судебно-психиатрическая экспертиза, был признан вменяемым. В 20 лет был осужден по ч. 1 ст. 166 УК РФ к двум годам лишения свободы. Наказание отбывал в колониипоселении. Психиатрами в тот период выставлялся диагноз: «Социализированное расстройство поведения», был признан вменяемым.

50