296

что ответственность за заранее не обещанное укрывательство наступает только в случае умышленного совершения действий по сокрытию1.

По поводу возможного вида умысла виновного в заранее не обещанном укрывательстве преступления высказаны различные суждения. Некоторые ученые допускают совершение преступления и с косвенным умыслом (Н.А. Носкова и др.). Однако большинство исследователей признают эту точку зрения ошибочной, считая, что укрыватель действует всегда только с прямым умыслом, поскольку, совершая активные действия, прямо направленные на сокрытие преступления, действует с определенной целью - скрыть совершенное преступление (А.В.Бриллиантов, Н.Р. Косевич и др.).

Как известно, интеллектуальный элемент прямого умысла при совершении преступления, предусмотренного формальным составом, заключается в осознании общественной опасности совершаемого деяния. Эта общая формулировка, которая в зависимости от специфики того или иного преступления, является интегрирующим понятием, характеризующим иногда целый ряд аспектов психики.

Рассмотрим аспекты, из которых складывается интеллектуальный элемент умысла укрывателя.

Во-первых, сознанием укрывателя должен охватываться фактический характер укрываемого деяния. При этом не требуется детальных и совершенно достоверных сведений об укрываемом преступлении, о всех соучастниках преступления. Достаточно информации хотя бы в общем виде, свидетельствующей о лице, его совершившем, основных чертах укрываемого преступления.

Во-вторых, должно быть осознание (понимание) того, что он укрывает именно преступление, которое обладает высокой общественной опасностью.

Полагаем, что в уголовно-процессуальном отношении желательно установить, что укрывалось преступление, относимое именно к категории особо тяжких. Однако в уголовно-правовом смысле этот аспект осознания не является обязательным. Достаточно, чтобы виновный допускал вероятность того, что укрывает особо тяжкое преступление. Например, по просьбе знакомого, сообщившего, что лишил жизни человека, но не сказавшего при каких обстоятельствах, лицо укрывает труп с явными признаками насильственной смерти. В данном случае у укрывателя неконкретизированный умысел, допускает вероятность сокрытия как убийства, так и иного противоправного деяния, связанного с лишением жизни (убийство при

1 Так, см., например: Постановление Президиума Владимирского областного суда по делу Д. // Советская юстиция. 1959. № 7. С. 89.

41

превышении необходимой обороны, нарушение Правил дорожного движения, повлекших гибель человека и пр.).

Таким образом, следует согласиться с теми авторами, которые допускают наличие в некоторых случаях косвенного умысла у лица, совершающего преступление, предусмотренное статьей 316 УК РФ.

Итак, лицо должно осознавать высокую общественную опасность укрываемого деяния. Обычно такая опасность проявляется в явно негативных общественно опасных последствиях деяния (укрывательство трупа при убийстве). Однако указанные последствия сами по себе, в отрыве от иных обстоятельств, еще не могут однозначно свидетельствовать об осознании субъектом такого уровня общественной опасности укрываемого деяния, который позволяет констатировать наличие интеллектуального элемента вины по ст. 316 УК РФ. Немного изменим предыдущий пример. Представим, что лицо укрывает исполнителя преступления, предусмотренного частью 2 ст. 105 УК РФ, будучи уверенным, что тот совершил убийство, совершенное при превышении необходимой обороны (ч. 1 ст. 108 УК РФ), относимое к преступлениям небольшой тяжести. Если объективные обстоятельства дела давали основания для такого добросовестного заблуждения, то ответственность по статье 316 УК РФ исключается (даже, если он при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог осознать, что ситуация необходимой обороны при убийстве отсутствовала).

В литературе дискуссионен был вопрос об укрывательстве уголовнопротивоправного деяния, совершенного невменяемым. Однако в настоящее время имеется хотя бы разъяснение высшей судебной инстанции по этому поводу в связи со следующим делом. Кунгурова нанесла своей дочери многочисленные побои, повлекшие ее смерть. Деяние было совершено в помещении школы, где дочь училась. Узнав о случившемся, директор школы М. предложила Кунгуровой скрыть факт насилия, а затем по просьбе директора гражданин Семенов скрыл следы насильственного лишения жизни девочки. Кунгурова была привлечена к уголовной ответственности за убийство, но впоследствии признана судом невменяемой. Директор школы М. была осуждена за подстрекательство к укрывательству особо тяжкого преступления по части 4 статьи 33 и статье 316 УК РФ.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ внес протест, в котором поставил вопрос об отмене приговора и прекращении уголовного дела в отношении М. за отсутствием в ее действиях состава преступления, так как статья 316 УК предусматривает ответственность именно за преступление, тогда как Кунгурова совершила не преступление, а общественно опасное деяние.

42

Президиум Верховного Суда Российской Федерации оставил протест без удовлетворения, указав, что совершенное Кунгуровой общественно опасное деяние предусмотрено пунктом «в», «д» части 2 статьи 105 УК и за заранее не обещанное укрывательство такого деяния, как и за укрывательство любого другого особо тяжкого преступления, наступает уголовная ответственность по ст. 316 УК РФ. То обстоятельство, что впоследствии Кунгурова была признана невменяемой в отношении инкриминируемого ей деяния, не может влиять на оценку действий Машковой1.

Анализируя данный пример, К.Н. Сережкина отмечает, что в данном случае Верховный Суд Российской Федерации необоснованно дает чрезмерно расширительное толкование закона. Согласно решению Верховного Суда Российской Федерации уголовно наказуемым признается уже не укрывательство преступления, а укрывательство общественно опасного деяния невменяемого. Однако ни в законе, ни в теории уголовного права ничего не говорится о прикосновенности к предусмотренному статьями Особенной части УК деянию, совершенному в состоянии невменяемости2. Аналогичная ситуация может возникнуть и в случае укрывательства запрещенного уголовным законом деяния, совершенного лицом, не достигшим возраста уголовной ответственности.

Полагаем, что при оценке содеянного следует исходить из наличия (отсутствия) осведомленности укрывателя об указанных обстоятельствах. Если он располагал информацией о том, что укрываемое деяние совершено невменяемым лицом либо лицом, не достигшим возраста уголовной ответственности, - ответственность по ст. 316 УК РФ исключается. Когда же на момент укрывательства такой информаций лицо не располагало – основания для применения статьи 316 УК РФ имеются. Причем вне зависимости от того, будет ли в последующем совершивший укрываемое преступление признан невменяемым (как в приведенном выше решении суда) либо выяснится факт недостижения лицом возраста уголовной ответственности.

В-третьих, субъектом преступления, предусмотренного статьей 316 УК РФ, должен осознаваться факт оконченности укрываемого преступления (Укрывательство неоконченного преступления может рассматриваться в качестве пособничества преступлению).

В-четвертых, укрыватель осознает, что заранее не давал обещания скрыть преступление (при укрывательстве преступника осознает также и

1См. Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 13 декабря 2012 г. № 20-О12-35 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. № 7. С. 11-12.

2См.: Сережкина К.Н. Проблемы совершенствования уголовного законодательства об ответственности за укрывательство преступлений и практики его применения // Вестник СамГУ. 2006. № 10/3 (50). С. 174.

43

то, что последний не имел информации о том, что после совершения преступления ему будет оказана помощь в его сокрытии).

В-пятых, лицо должно располагать сведениями о том, что укрываемое преступное деяние достоверно совершено. Давая разъяснения по поводу толкования признаков родственного рассматриваемому преступления, Верховный Суд Российской Федерации разъяснил, что «При решении вопроса о наличии в действиях лица признаков состава преступления, предусмотренного статьей 174 УК РФ, судам следует выяснять, имеются ли в деле доказательства, свидетельствующие о том, что лицу, совершившему финансовые операции и другие сделки, было достоверно известно, что денежные средства или иное имущество приобретены другими лицами преступным путем»1. Однако Пленум не пояснил, что же следует понимать под «достоверной известностью».

Также и лицо, которому достоверно не было известно о совершении преступления, не может нести ответственность за заранее не обещанное укрывательство этого преступления2. Позиция судов по этому вопросу последовательна. Так, в период с 31 августа по 16 сентября 2006 г. М. организовал вывоз в г. Москву ряда лиц, которые скрывались от правоохранительных органов, будучи подозреваемыми в убийстве. Для этого он привлек своего знакомого К., имевшего легковое транспортное средство. К. дал свое согласие. В ночь на 16 сентября 2006 г. автомобиль под управлением К. с находившимися в нем М., а также скрывавшимися от уголовного преследования лицами был задержан сотрудниками милиции. К. был признан виновным в заранее не обещанном укрывательстве особо тяжких преступлений - убийств.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев уголовное дело по надзорной жалобе осужденного, отменил судебные решения в отношении К., поскольку в приговоре не было приведено доказательств, на основании которых можно было сделать вывод о том, что К. располагал какой-либо достоверной информацией о совершенном убийстве и помогал в его сокрытии. Вывод об осведомленности К. о совершенном преступлении, а также о том, что он достоверно знал, что участвует в укрывательстве лиц, совершивших убийство, основаны на предположени-

1См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. № 23 «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств и иного имущества, приобретенных преступным путем» (пункт 20) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. № 12.

2См.: Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда СССР по делу К. // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1963. № 6. С. 47.

44

ях, на которых обвинительный приговор не может быть постановлен в силу части 4 ст. 302 УПК РФ1.

Что именно должно входить в содержание достоверного преставления о совершенном преступлении – вопрос дискуссионный. Например, одни полагают, что для привлечения к уголовной ответственности требуется установить, что преступник доподлинно знал о времени, месте и характере совершенного преступления (И. Горелик, И. Сапожников).

Другие, напротив, считают, что для наличия достоверной осведомленности о совершенном преступлении не столь важны такие признаки, как место и временя совершения преступления, знания обо всех участниках его совершения, обо всех подробностях преступления (Г. Александров).

Некоторые исследователи к критериям, определяющим достаточный объем сведений об укрываемом преступлении, относят осведомленность о признаках состава преступления (В.Г. Смирнов). Однако вряд ли правильно требовать от лица осознания правовых аспектов укрываемого преступления. Установление жестких требований к степени осознания преступности предшествующего поведения предоставит преступникам широкие возможности для ухода от ответственности, существенно усложнит работу правоохранительных органов (М.М. Лапунин).

Из приведенных выше суждений можно заключить, что наличие осознания лицом достоверности совершения укрываемого преступления должно определяться судом индивидуально по каждому рассматриваемому делу, с учетом конкретных обстоятельств его совершения. Например, лицо может получить информацию о совершенном преступлении непосредственно от исполнителя укрываемого преступления, очевидцев его совершения. Либо оно лично наблюдало факт совершения преступления. Так, Б. был осужден по статье 316 УК РФ за то, что являясь очевидцем убийства, совместно с другими лицами с целью сокрытия следов преступления выкопал яму, в которую поместил труп, а затем его закопал2.

В-шестых, сознанием субъекта рассматриваемого преступления должно охватываться, что своими действиями он способствует сокрытию преступления от органов, в компетенцию которых входит выявление совершенных преступлений, их раскрытие, привлечение к уголовной ответ-

1См.: Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за 2 квартал 2009 г. (утв. постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 16 сентября 2009 г.) [Электронный ресурс] // Справочнопоисковая система «Гарант». URL: http://www.garant.ru/ (дата обращения: 15.11.2017).

2См.: Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 3 октября 2007 г. № 394П07ПР [Электронный ресурс] // Справочно-поисковая система «Гарант». URL: http://www.garant.ru/ (дата обращения: 15.11.2017).

45

ственности лиц, их совершивших. (Это обстоятельство в обязательном порядке фиксируется судом в каждом приговоре о заранее не обещанном укрывательстве).

И, пожалуй, в-седьмых: лицо должно осознавать, что совершаемые действия по укрывательству преступления способны существенно затруднить указанным органам выявление и раскрытие, укрываемого преступления, расследование уголовного дела по данному факту и рассмотрение его в суде. В данном случае, в виду такой существенности вытекает, проявляется и существенная общественная опасность совершенного укрывателем деяния. При ее отсутствии деяние не является преступным в силу малозначительности (часть 2 статьи 14 УК РФ).

Что касается волевого элемента вины укрывательства, то как и у любого другого преступления с формальным составом он заключается в желании лица совершить преступное деяние.

Требует пояснения вопрос о заранее не обещанном укрывательстве длящего преступления, которое к моменту укрывательства юридически может рассматриваться в качестве оконченного, но фактически продолжается. Так, например, в определенных обстоятельствах может рассматривать в качестве длящегося участие в преступном сообществе (преступной организации) лица, использующее свое служебное положение (часть 3 статьи 210 УК РФ).

Если же преступление являлось продолжаемым, состоящим из ряда отдельных актов, объединенных общим умыслом, то при оценке действий укрывателя такого преступления следует исходить из его осознания укрываемых обстоятельств. Например, грабитель запланировал посредством совершения трех отдельных эпизодов завладеть чужим имуществом на сумму 1, 5 млн. рублей (п. «б» ч. 3 ст. 161 УК РФ). После совершения первого эпизода завладел имуществом на сумму 900 тыс. рублей, после второго – еще на сумму 500 тыс. рублей.

Если умыслом лица, укрывшего следы первого эпизода грабежа, не охватывался продолжаемый характер преступления, то ответственность по статье 316 УК РФ исключается. (Вне связи с другими, укрытый эпизод грабежа не относится к категории тяжких преступлений).

И напротив, лицо, достоверно знавшее о том, что, как минимум, два эпизода грабежа на общую сумму 1,4 млн рублей составляют единое продолжаемое преступление, и укрывшее, например, виновного после совершения второго эпизода, должно нести ответственность по статье 316 УК РФ, поскольку укрываемое преступление относится к особо тяжким (ч. 3 ст. 161 УК РФ).

Когда же укрыватель осознавал, что укрываемый эпизод лишь один из актов продолжаемого преступления, - имеется пособничество в грабеже.

46

Таким образом, в указанных и иных случаях при оценке содеянного укрывательства следует исходить из субъективной направленности действий укрывателя, оценивая их по правилам о фактической ошибке.

Цель рассматриваемого преступления прямо не предусмотрена в статье 316 УК РФ. Однако исходя из расположения рассматриваемого преступления в гл. 31 УК РФ «Преступления против правосудия», непосредственного объекта преступления, иных характеризующих его законодательных признаков, цель заведомо не обещанного укрывательства преступления должна состоять в создании препятствий компетентным органам по выявлению, раскрытию преступления, привлечению лиц, его совершивших к уголовной ответственности.

Укрывательство преступления без указанной цели (с иными целями) не дает оснований квалификации по статье 316 УК. Например, сокрытие убийцы от мести родственников жертвы.

Случаи сокрытия потерпевшего с целью воспрепятствования осуществлению правосудия (например, чтобы лишить его возможности подать заявление о преступлении, зафиксировать в медучреждении телесные повреждения и т.п.) предлагается признавать самостоятельной разновидностью укрывательства (А.А. Горелик, Л.В. Лобанова, К.Н Сережкина и др.). Такие предложения не столь и беспочвенны, тем более что пример укрывательства человека представлен в статье 127.1 УК РФ. Похищение либо незаконное лишение свободы потерпевшего с указанной целью должно дополнительно квалифицироваться по статье 126 либо 127 УК РФ.

Мотивы совершения заранее не обещанного укрывательства могут быть различными (корысть, страх перед преступником, дружеские отношения с виновным и др.). На квалификацию они не влияют, однако могут быть учтены судом при назначении наказания.

47

V. ОТЛИЧИЯ ЗАРАНЕЕ НЕ ОБЕЩАННОГО УКРЫВАТЕЛЬСТВА ОСОБО ТЯЖКИХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ (СТ. 316 УК РФ)

ОТ СМЕЖНЫХ УГОЛОВНО-НАКАЗУЕМЫХ ДЕЯНИЙ

По общему правилу, если в действиях, направленных на заранее не обещанное укрывательство преступления, содержится состав иного преступления, то содеянное квалифицируется по совокупности преступлений. Например, когда в процессе укрывательства преступника уничтожается чужое имущество, совершается причинение вреда здоровью человека. Или же, когда укрывая пистолет, оставленный убийцей на месте преступления, лицо станет хранить оружие у себя дома. Однако могут быть иные варианты уголовно-правовой оценки. Так, при квалификации убийства с цель сокрытия другого преступления (пункт «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ) дополнительной квалификации по статье 316 УК РФ не требуется.

Ряд составов преступления содержат те или иные признаки, предусмотренные рассматриваемым составом. Так, некоторые общие признаки заранее не обещанного укрывательства преступлений имеются с преступлением, предусмотренным статьей 175 УК РФ (Приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем).

По вопросу соотношения преступлений, предусмотренных статьями 175 и 316 УК РФ, в теории уголовного права существуют различные суждения. По мнению одних авторов, приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем, является частным случаем укрывательства преступлений (Н.С. Косякова).

Иные считают, что нельзя отождествлять указанные формы прикосновенности к преступлению (А. Гужин, Г. Криволап).

Согласимся с мнением Л.В. Иногамовой-Хегай о том, что отсутствуют основания считать статью 175 УК РФ специальной разновидностью статьи 316 УК РФ, поскольку видовые объекты предусмотренных в них преступлений существенно различаются, а составы таких преступлений вряд ли могут быть признаны многообъектными и одновременно учитывающими основные непосредственные объекты друг друга.

В подтверждение этого мнения добавим то, что законодатель в части 4 ст. 33 УК РФ выделяет в качестве самостоятельных форм пособничества заранее обещанное укрывательство преступления и заранее обещанное приобретение или сбыт предметов, добытых преступным путем.

Различаются эти преступления и по другим основаниям:

Предметом укрывательства может являться только имущество, добытое в результате совершения особо тяжкого преступления, тогда как предметом преступления, квалифицируемого по статье 175 УК РФ, только имущество, заведомо добытое в результате совершения любого преступления.

48

Примечание статьи 316 УК РФ ограничивает круг лиц, способных нести ответственность за укрывательство, тогда как при совершении преступления, предусмотренного ст. 175 УК РФ, не имеют значения родственные связи с субъектом преступления, в результате совершение которого имущество добыто.

Для заранее не обещанного укрывательства особо тяжкого преступления имеет квалифицирующее значение степень осведомленности о деталях совершенного преступления (лицо осознает, какое именно преступление совершено, кто к нему причастен). Для приобретения или сбыта имущества, заведомо добытого преступным путем, достаточно общих сведений о преступном происхождении имущества (А.Н. Ляскало)

Однако главное отличие данных преступлений в их субъективной направленности. Если лицо без предварительного обещания приобретает или сбывает имущество, заведомо добытое в результате совершения особо тяжкого преступления, с целью сокрытия этого преступления, содеянное должно повлечь ответственность по статье 316 УК РФ.

При отсутствии указанной цели имеются основания для квалификации деяния по ст. 175 УК РФ.

Преступление, предусмотренное статьей 174 (Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем) некоторые авторы также относят к особому виду укрывательства, предусмотренного специальной нормой и не требующего квалификации по совокупности со ст. 316 УК РФ1.

При разграничении легализации имущества и укрывательства преступления (ст. 316 УК РФ) следует исходить из специфики непосредственного объекта преступления, предусмотренного статьей 174 УК РФ. Таковым являются общественные отношения в сфере правомерного владения, пользования и распоряжения денежными средствами и иным имуществом. (Впрочем, некоторые ученые считают, что это преступление посягает, в первую очередь, на правосудие2 и в этом проявляется тесная видовая связь объектов отмывания доходов от преступлений и уголовно наказуемого укрывательства преступлений (ст. 316 УК)3.

Если укрыватель скрывает предмет преступления, то субъект легализации имущества, напротив, стремится ввести в легальный оборот преступно приобретенное имущество.

1См., например: Зарубин А.В. Уголовно-правовое регулирование прикосновенности к преступлению: дис. ... канд. юрид. наук. Тюмень, 2004. С. 136; Лапунин М.М. Вторичная преступная деятельность: понятие, виды, проблемы квалификации, криминализации и пенализации. М.: Волтерс Клувер, 2006.

2См., например: Лобанова Л.В. Преступления против правосудия. Общая характеристика и классификация: учебное пособие. Волгоград: Издательство ВолГУ, 2004.

3Киселев И.А., Леханова Е.С. Расследование отмывания преступных доходов: рекомендации для следователей. М.: Юриспруденция, 2011.

49

Встатье 127.1 УК РФ «Торговля людьми» укрывательство представлено в качестве одного из альтернативных деяний, связанных с торговлей людьми, совершенной в целях эксплуатации человека. Тогда как укрывательство, предусмотренное ст. 316 УК РФ, состоит в сокрытии от правосудия уже совершенного преступления и (или) его субъекта.

Вотличие от заранее не обещанного укрывательства, незаконное освобождение от уголовной ответственности (ст. 300 УК РФ) предусматривает специального субъекта – только лиц, указанных в данной статье.

При незаконном освобождении от уголовной ответственности укрываются от ответственности обвиняемый либо подозреваемый. При этом не важна категория совершенных им преступлений. Тогда как по статье 316 УК РФ наступает за укрывательство особо тяжких преступлений, а деяние выражается как в укрывательстве лица, совершившего преступления (вне зависимости от его процессуального статуса), так и укрывательство и материальных следов преступления.

При совершении рассматриваемого преступления никаких процессуальных документов лицо не составляет, тогда как объективная сторона преступления, предусмотренного статьей 300 УК РФ, предполагает составление определенного рода процессуальных документов, в которых фиксируется принятое решение (постановление об отказе в возбуждении,

опрекращении уголовного дела и т.п.).

Укрывательство считается оконченным с момента совершения действий, непосредственно направленных на сокрытие преступления, а незаконное освобождение от уголовной ответственности окончено с момента подписания соответствующего процессуального документа, в котором фиксируется решение об освобождении от уголовной ответственности.

Сокрытие доказательств предлагается квалифицировать по ст. 303 УК РФ в случае совершения деяния специальным субъектом. Если же оно совершается общим субъектом, то содеянное оценивается по статье 316 УК РФ1.

Укрывательство, выражающееся в сокрытии и хранении предметов, изъятых или ограниченных в гражданском обороте, следует квалифицировать по статье 316 УК РФ и статьям, предусматривающих ответственность за хранение названных предметов (см. статьи 191, 220, 222, 228 и др.)2. В таких случаях укрывательство охватывается указанными нормами, влекущими более строгое наказание.

1См.: Дегтярева Н.И. О некоторых направлениях совершенствования законодательства об ответственности за преступления против правосудия, связанные с сокрытием и фальсификацией доказательств // Российский следователь. № 22. 2009. С. 15.

2См.: Бриллиантов А.В., Косевич Н.Р. Настольная книга судьи: преступления против правосудия. С. 287.

50