2.3. Надзор прокуратуры за деятельностью судов

Прокурорский надзор в в уголовном и гражданском судопроизводстве был важной гарантией точного соблюдения законности. Надзор за соблюде­нием законности при рассмотрении судами уголовных и гражданских дел яв­лялся самостоятельной отраслью прокурорского надзора как в довоенное время, так и во время войны, важной составной частью деятельности органов прокуратуры.

Этот надзор осуществлялся прокурорами во всех судебных инстанциях, начиная с районного суда и заканчивая верховными судами республик, а также Верховным Судом СССР.

Надзор прокуроров в судах направлен на неукоснительное выполнение требований закона о всестороннем, полном и объективном разбирательстве судом уголовного или гражданского дела, обеспечение прав и законных ин­тересов граждан, соблюдение равенства граждан перед законом и судом, на постановление судом по каждому уголовному делу законного, обоснованного и справедливого приговора, определения или постановления¹¹⁶.

Однако, как показывает анализ архивных документов, отражающих дея­тельность прокуроров по осуществлению надзора за исполнением законов в судах, этот надзор, особенно в районных и городских судах, не всегда слу­жил гарантией законности, надежной охраной интересов государства и прав граждан. Участие прокурора в судебном разбирательстве уголовных дел, а также проверка прокурорами рассмотренных судами дел во многих случаях носили формальный характер, а потому эти меры не способствовали судам в постановлении правосудных приговоров. Прокуроры также не всегда были гарантом устранения следственных и судебных ошибок.

Но все-таки прокурорами выявлялись нарушения норм уголовного про­цесса, допущенные при рассмотрении уголовных дел судами всех инстанций. Это делалось такими способами, как: проверка законности и обоснованности приговоров по делам, рассмотренным судом без участия прокурора; участие прокурора в судах кассационной и надзорной инстанций; проверка своевре­менности и правильности обращения, приведения приговора к исполнению, а также хода самого исполнения приговора; обобщение судебной практики. Актами, способствующими устранению нарушений законов, допущенных при рассмотрении судами уголовных дел, являлись: заявления, ходатайства, заключения, протесты и представления прокуроров.

Перед органами прокуратуры при осуществлении данного вида надзора стояли важные задачи: выявление и устранение нарушений норм материаль­ного и процессуального права; устранение причин и условий, способствую­щих совершению преступлений, и принятие мер по их устранению; усиление борьбы с преступностью, а в связи с этим - влияние суда на сокращение, а за­тем искоренение преступности; охрана прав и законных интересов участни­ков процесса.

На каждом из трех этапов войны работа по надзору органов прокуратуры за судами зависела от тех задач, которые были поставлены перед органами судебной системы.

На первом этапе войны (с 22 июня 1941 г. по 18 ноября 1942 г.) судам также требовалось перестроить свою работу на военный лад. Первоначаль­ной задачей судов являлось не применение наказания к лицам, которые со­вершили малозначительные преступления. Это было обусловлено нехваткой бойцов Красной Армии, поэтому такие лица отправлялись на фронт и тем самым искупали свою вину перед обществом. Но основной задачей все-таки являлось рассмотрение гражданских и уголовных дел в максимально корот­кие сроки и применение к лицам, виновным в совершении тяжких, и особо тяжких преступлений, строгих мер наказания. Это было связано с тем, что многие из преступлений в военное время приобрели особо опасный характер и требовали применения действенных санкций государства. Например, такие преступления, как: контрреволюционная агитация, растраты и хищения, спе­куляция, уклонение от уплаты налогов и выполнения поставок, нарушение трудовой дисциплины и др.

Далее мы подробно можем увидеть работу прокуратуры в первый период по надзору за рассмотрением судами перечисленных категорий дел.

По делам о контрреволюционной агитации. В период войны органы про­куратуры активизировали борьбу с контрреволюционной агитацией. В Обзо­ре работы прокуратур союзных республик в военное время по надзору за рас­смотрением судами уголовных дел о наиболее социально-опасных категори­ях преступлений¹ указывается на то, что «в работе прокуроров по надзору за рассмотрением судами дел этой категории имелись серьезные ошибки. Од­ной из основных ошибок ... является применение к лицам, виновным в контрреволюционной агитации, заниженной судебной репрессии. В III квар­тале 1941 г. по Туркменской ССР к мерам наказания ниже 10-ти лет лишения свободы осуждено 48,3 % лиц, признанных виновными в контрреволюцион­ной агитации; по Армянской ССР — 57,7 %; по Таджикской ССР — 65,7 %; по Азербайджанской ССР — 73,2 %. Не менее важным являлся вопрос о слабом применении судами дополнительных мер наказания... Так, по Таджикской ССР конфискация имущества применена только к 18 % осужденных; по Туркменской ССР - 17,9 %; по Азербайджанской ССР - 3,5 %. Из 56 осуж­денных по Азербайджанской ССР только 4 поражены в правах, то есть 7,4

В Обзоре указывается на то, что «такая линия судов по этой категории дел значительно снижала эффективность приговора. Несмотря на такое недо­пустимое положение, в практике работы прокуроров не отмечалось ни одно­го случая опротестования приговора по мотивам неприменения судами до­полнительных мер наказания. Прокуратура СССР неоднократно требовала от органов прокуратуры устранения такого крупного недостатка в работе, как формальное участие прокуроров в заседаниях суда.

Одним из следствий неудовлетворительного качества выступления про­куроров в суде являлся значительный процент отменяемых и изменяемых приговоров судами второй инстанции, причем большая часть приговоров от­меняется не по кассационным протестам прокуроров, а по кассационным жа­лобам осужденных. В III квартале 1941 г. по Казахской ССР отменено и из­менено 14,7 % приговоров; по Туркменской ССР — 19,8 %; по Киргизской ССР - 22,2 %; по Туркменской ССР - 22,7 %; по Узбекской ССР - 24,6 % от общего количества приговоров, отмененных и измененных»¹.

Таким образом, последующий надзор за законностью выносимых судами приговоров по данной категории дел был крайне слаб, незаконные приговоры опротестовывались не в кассационном, а в надзорном порядке.

По делам о растратах. Как следует из вышеуказанного Обзора, «в работе органов прокуратуры по делам о растратах продолжали иметь место те же недостатки, что и до войны: а) слабая борьба с волокитой в рассмотрении су­дами дел; б) слабая борьба с проявлениями либерального отношения к рас­тратчикам, выражающаяся в применении к ним судами мягких мер наказания и неприменении дополнительных мер наказания; в) слабая борьба с практи­кой квалификации растраты не по ст. 116 УК, а по другим статьям УК с бо­лее мягкой санкцией. Все эти недостатки нетерпимы, особенно в военное время, когда борьба с растратами ... должна быть особенно заостренной. Так, в РСФСР из 4.621 осужденного по ч. 1 ст. 116 УК, 234 человека или 8,1 % были осуждены к лишению свободы на срок до 1 года, в том числе 56 чело­век к исправтрудработам по месту работы, что совершенно недопустимо»².

Наряду с перечисленными недостатками в работе суда и прокуратуры имелся еще и такой существенный недостаток, как грубое нарушение сроков рассмотрения дел. Так, например, по РСФСР в июле и августе 1941 г. с на­рушением установленных сроков было рассмотрено 46,3 % дел, в том числе в сроки свыше месяца — 1.342 дела (11,9 %), по Узбекской ССР в 1П квартале было рассмотрено 568 дел, то есть 39,9 % от общего количества рассмотрен­ных дел, в том числе 132 дела (9,1 %) — в сроки свыше одного месяца¹.

По делам о кражах государственного имущества. Из Обзора мы видим, что «в III квартале 1941 г. в практике применения судебной репрессии по де­лам о кражах государственного имущества не был достигнут перелом в сто­рону ее усиления в соответствии с требованиями военного времени ... боль­шое количество лиц, осужденных за кражи государственного имущества, приговаривается к мерам наказания, не связанных с лишением свободы. По Азербайджанской ССР процент лиц, приговоренных к таким мерам наказа­ния, составляет 11,8 %, по Туркменской ССР - 12,4 %, по РСФСР - 12,4 %, по Казахской ССР - 12,8 % .. .»².

По делам о спекуляции. В Обзоре говорится о том, что «в работе судебно- прокурорских органов при рассмотрении дел этой категории наблюдалось ... применение слабой репрессии к спекулянтам, неправильная квалификация действий лиц, занимающихся спекуляцией и непримиримая волокита при рассмотрении дел этой категории... Изучение судебных репрессий за III квартал 1941 г. показало, что в большинстве союзных республик применяе­мая судами мера наказания не соответствовала требованиям военного време­ни. В Туркменской ССР 47 % осужденных за спекуляцию приговорены к ми­нимальной мере наказания - 5-ти годам лишения свободы; в РСФСР— 54,8 %, в Казахской ССР - 57,3 %, в Таджикской ССР - 71,4 %.

Не только судебные, но и прокурорские работники не обеспечивали ре­альности приговора в части надлежащей охраны имущества, подлежащего конфискации. ... органы прокуратуры и суда продолжали допускать грубые нарушения в установленных сроках рассмотрения этих дел. По РСФСР с на­рушением установленного срока рассмотрено в июле и августе 1941 г. 25 % дел о спекуляции»³.

А причиной такой неудовлетворительной работы судов по делам о спеку­ляции являлось то, что органы прокуратуры еще не добились необходимого перелома в своей работе по надзору за судом, как этого требовали условия военного времени.

По делам о преступлениях, предусмотренных ст. 59-6 УК РСФСР. Дан­ные преступления являлись особо опасными и поэтому подлежали особому учету. Между тем большинство прокуратур союзных республик не вели над­лежащего оперативного учета таких дел. Наиболее распространенными ви­дами преступлений, квалифицируемыми по ст. 59-6 УК РСФСР, являлись: а) уклонение от уплаты налогов и выполнения поставок; б) отказ от поставок автогужтранспорта по требованию военных властей; в) нарушение правил светомаскировки¹.

По делам о нарушениях Указа Президиума Верховного Совета Союза ССР от 26 июня 1940 г. «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на се­мидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений» . Борьба с дезорганизаторами про­изводства — нарушителями трудовой дисциплины, являвшаяся и в довоенный период времени одной из основных задач органов прокуратуры, в условиях войны приобрела еще большее значение. Как следует из Обзора работы про­куратур, обозначенного выше, «резкое ослабление со стороны органов про­куратуры борьбы с дезорганизаторами производства являлось одной из при­чин роста в III квартале 1941 г. числа нарушений трудовой дисциплины на ряде крупных предприятий. Так, в Свердловской области в мае 1941 г. было направлено в суды 7.364 дела о нарушении трудовой дисциплины, в июне - 8.656 дел, а в июле - 10.142, в сентябре - 10.202 дела»³.

Значительные недостатки в работе прокуратуры по делам о нарушении Указа от 26 июня 1940 г. заключались в слабости надзора за оправдательны­ми приговорами, за своевременностью рассмотрения дел судами и приведе­нием в исполнение приговоров по ним, а также в недостаточной борьбе с ук­рывателями прогульщиков и с должностными лицами, виновными в наруше­нии сроков направления в суды материалов о нарушителях трудовой дисцип­лины. Нарушение администрацией сроков направления в суды материалов о прогулах и самовольном оставлении работы с началом войны приняло до­вольно распространенный характер.

По делам об уклонении от мобилизации для постоянной работы на про­изводстве и строительстве. В судебной практике возник вопрос о том, как следует квалифицировать уклонение граждан, проживающих в городах или сельских местностях, от мобилизации для постоянной работы на производст­ве и строительстве по месту жительства или в иной местности в тех случаях, когда такая мобилизация проводилась на основании соответствующего по­становления ГКО или Совнаркома Союза ССР. В связи с этим Пленум Вер­ховного Суда СССР вынес Постановление № 15/М/17/У¹¹⁷ от 15.09.1942 г., в ко­тором было указано, что дела этой категории следует квалифицировать по аналогии, то есть через ст. 16 УК РСФСР и соответствующие статьи УК дру­гих союзных республик, по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 13 февраля 1942 г. «О мобилизации на период военного времени трудоспо­собного городского населения для работы на производстве и строительстве»¹¹⁸.

Несмотря на то, что в военное время загрузка судов как уголовными, так и гражданскими делами сократилась, случаи нарушения судами установлен­ного срока рассмотрения дел в большинстве областей и союзных республик продолжали расти. Так, например, в июле 1942 г. судами Таджикской ССР с нарушениями сроков было рассмотрено 10,7 % всех дел этой категории, а в сентябре их количество возросло до 14,45 % .

Приведенные выше материалы дают основание сделать вывод о том, что органы прокуратуры на тот момент еще полностью не перестроили своей ра­боты по надзору за рассмотрением судами уголовных дел применительно к условиям военного времени. Именно по этой причине важнейшая задача — усиление борьбы с наиболее опасными преступлениями — органами прокура­туры разрешалась неудовлетворительно. Прокурорский надзор за судами на протяжении первых месяцев войны не обеспечивал устранения основных не­достатков, имеющих место в работе многих судов по делам о наиболее опас­ных преступлениях.

Во втором периоде военных действий (с 19 ноября 1942 г. и до начала 1944 г.), согласно Плану работы Прокуратуры СССР¹¹⁹, на момент января 1942 г. перед органами прокуратуры в области судебного надзора стояли следующие задачи:

«1. Обобщить и подытожить работу органов прокуратуры по надзору за рассмотрением судами уголовных дел в военное время, разработать и разо­слать прокуратурам указания о мерах по улучшению судебного надзора в во­енное время. 2. Изучить надзорную практику Прокуратуры СССР на период военного времени в Судебной коллегии и Пленуме Верховного Суда СССР, выявить ошибки в работе и принять меры к их устранению. 3. Организовать изучение практики работы органов прокуратуры по надзору за рассмотрени­ем судами дел о спекуляции, растратах по истребованным из судебных орга­нов союзных республик делам. 4. Привести в полный порядок делопроизводство отдела» .

Определяющим документом в работе по судебному надзору на этом этапе являлся Приказ Прокурора СССР № 59с 1942, г., в которым было сказано следующее: «Судебный надзор органов Прокуратуры за законностью и обос­нованностью приговоров судов, особенно в условиях военного времени, име­ет исключительно важное значение. Между тем, в работе органов Прокура­туры по осуществлению судебного надзора имеют место серьезные недос­татки. Многие прокуроры формально относятся к выполнению возложенных на них функций по наблюдению за следствием, штампуют обвинительные заключения, направляют в суд явно недоследованные дела.

В результате такой неудовлетворительной работы прокуроров обнаружи­ваются серьезные недочеты при рассмотрении в суде дел по существу, обу­славливающие большой процент вынесения оправдательных приговоров, а также определений о прекращении и направлении дел на доследование. В 1- ом квартале 1942 г. суды первой инстанции прекратили производством и вы­несли оправдательные приговоры по 16,3 % дел, а судами кассационной ин­станции были изменены и отменены 33,1 % приговоров. Во 2-ом квартале 1942 г. в ряде республик, краев и областей положение ухудшилось».

Чтобы вовремя устранить такие недостатки и контролировать работу про­куратур всех звеньев Прокурор СССР в своем письме о предоставлении спецдонесений по особому плану от 24.10.1942 г. № 4\20м' обязал всех про­куроров ежемесячно представлять в уголовно-судебный отдел Прокуратуры СССР спецдонесения по судебному надзору по следующему плану:

1. Количественный анализ статистических показателей за отчетный ме­сяц в части касающейся участия прокуроров в подготовительных заседаниях, в суде первой инстанции и в кассационной инстанции, сопоставив эти цифры с данными за предыдущий месяц.

2. Статистические показатели отмененных и измененных приговоров по важнейшим видам преступлений в сопоставлении с общим числом рассмот­ренных в кассационной инстанции дел по этим же категориям преступлений с указанием, какое количество приговоров было изменено или отменено по жалобам осужденных и какое — по протестам прокуратуры. В случае наличия фактов необоснованных изменений приговоров или их отмены, надлежит привести эти факты неправильных действий суда.

3. Данные об оправдательных приговорах по отдельным категориям пре­ступлений (сколько было оправдательных приговоров по отдельным важ­нейшим видам преступлений, % к соответствующему количеству дел).

4. Характеристика рассмотренных протестов (% протестов на жесто­кость, % протестов на мягкость меры наказания, % протестов на процессу­альные нарушения) и анализ результата их рассмотрения, причем, вместе со спецдонесением необходимо было представлять копии наиболее характер­ных отклоненных протестов и копии определений суда, которыми они были отклонены, с указанием почему тот или иной прокурор посчитал действия суда неправильными.

5. Мероприятия, проведенные прокурорами за истекший месяц для улучшения работы по судебному надзору.

Такие спецдонесения предоставлялись в уголовно-судебный отдел Про­куратуры СССР прокурорами союзных республик и прокурорами следующих автономных республик и областей: г. Москва, Московская, Саратовская, Горьковская, Ивановская, Тульская, Куйбышевская, Ярославская, Молотов- ская, Кировская, Челябинская, Свердловская, Омская, Новосибирская облас­ти и Татарская ССР.

И, наконец, на третьем этапе войны (с начала 1944 г. до 9 мая 1945 г.) мы можем судить о том, что судебные репрессии смягчаются, прекращаются случаи массового осуждения лиц и применения к ним строгих мер наказания. И основными мероприятиями при осуществлении прокурорского надзора яв­лялись такие, как: надзор за законностью процессуальных действий в судеб­ном заседании, вынесение протестов на слишком суровые приговоры судов, на необоснованные приговоры и т.д.

Прокурор осуществлял надзор не только тогда, когда он участвовал в судебном разбирательстве, но и тогда, когда он не участвовал при рассмот­рении дела судом, однако проверял законность и обоснованность пригово­ров, постановлений и определений, не вступивших в закону силу. Если на­рушение закона не было устранено в процессе судебного разбирательства, прокурор в обязательном порядке выносил протест на незаконный и необос­нованный приговор. На основе докладной записки¹ со статистическими дан­ными уголовно-судебного отдела Прокуратуры СССР по итогам на 1944 г. мы можем наглядно увидеть, каким образом такая работа проводилась.

Другое обстоятельство, которое усиливало значение судебно- прокурорского надзора, состояло в том, что в условиях фронта возможность слушания уголовных дел с участием представителей государственного обви­нения и защиты практически суживалась. Большинство дел слушалось в их отсутствие. Военный прокурор тем самым в известной мере устранялся от непосредственного влияния на судебный процесс. Однако в этой главной стадии рассмотрения уголовного дела его ответственность от этого за право- судность и обоснованность судебных приговоров вовсе не снижалась.

Советское государство в военное время значительно расширило возмож­ности надзорной проверки правильности приговоров военных трибуналов, чтобы при всех обстоятельствах не допустить неправосудных приговоров. Главная военная прокуратура неоднократно обращала внимание военных прокуроров на необходимость уделять максимум внимания этому участку работы. Военным прокурорам предлагалось участвовать в работе подготови­тельных заседаний военных трибуналов по всем делам. Перед ними была по­ставлена задача не оставлять без реагирования ни одного необоснованного приговора и определения военного трибунала, опротестовывать приговоры в случаях несоответствия вынесенной меры наказания характеру совершенного преступления и применения неправильной квалификации.

Также перед военными прокурорами была поставлена задача присутство­вать на судебных заседаниях независимо от того, что дела слушались без участия сторон. Кроме того, к ним было предъявлено требование системати­чески и своевременно знакомиться с протоколами судебных заседаний с це­лью проверки соблюдения судьями процессуальных норм. Военным проку­рорам фронтов и военных округов предлагалось лично участвовать в заседа­ниях военных трибуналов второй инстанции при рассмотрении надзорных протестов.

В директивных указаниях Главной военной прокуратуры обращалось также внимание на качество как протестов, так и прокурорских заключений, даваемых на протесты председателей военных трибуналов. Во всех случаях от военных прокуроров фронтов и округов требовались достаточно мотиви­рованные протесты и заключения¹²⁰.

Своя специфика также была и в надзоре военных прокуроров за законно­стью рассмотрения дел, возникающих на водном транспорте, роль которого в обороне страны возрастала с каждым годом боевых действий. В целях усиле­ния работы по судебному надзору Главным прокурором Морского и Речного Флота было издано распоряжение от 15.09.1942 г. № 12/07м¹²¹, в котором да­вались необходимые указания прокурорам бассейнов и участков. Прокуро­ром Главной Прокуратуры морского и речного флота СССР было предложе­но при ознакомлении с информационными сообщениями и докладными за­писками прокуроров бассейнов и участков с присылаемыми копиями приго­воров и кассационных протестов и при рассмотрении в порядке надзора уго­ловных дел, тщательно проверять законность и обоснованность приговоров и определений, а также соответствие назначенных судом мер наказания требо­ваниям решительной борьбы с преступностью на водном транспорте в воен­ное время. Особо серьезное внимание должно было быть уделено обеспече­нию суровой судебной репрессии в отношении контрреволюционных эле­ментов, расхитителей социалистической собственности, саботажников, на­рушителей государственной и трудовой дисциплины, аварийщиков, винов­ников простоя флота и всех дезорганизаторов работы флота.

О каждом неправильно вынесенном приговоре или определении необхо­димо было немедленно докладывать Главному прокурору ВМФ СССР для принесения протеста.

Также в распоряжении говорилось о том, что в работе по надзору за рас­смотрением дел Военно-Водно-транспортной коллегии Верховного суда СССР необходимо было обеспечить стабильность правильно вынесенных приговоров линейных судов и немедленное опротестование приговоров неза­конных и по своей мягкости не соответствующих требованиям военного вре­мени. При установлении в результате проверки дел в Военно-Водно­транспортной коллегии Верховного суда СССР недочетов расследования или работы прокуратуры по судебному надзору необходимо было давать проку­рорам бассейнов и участков, а также следователям конкретные указания.

Итак, мы можем сделать вывод о том, каким образом осуществлялся над­зор прокуроров за деятельностью тех или иных судов на территории всего Союза. Как мы выяснили, свою деятельность в этой отрасли надзора проку­роры осуществляли путем проверки законности и обоснованности пригово­ров по делам, рассмотренным судом без участия прокурора; участия самого прокурора в судах кассационной и надзорной инстанций; проверки своевре­менности приведения приговора к исполнению; обобщения судебной прак­тики по уголовным делам за определенный период или по отдельным катего­риям уголовных дел.

В ходе своей надзорной деятельности, при выявлении тех или иных на­рушений, прокуроры выносили заключения, протесты или представления.

Конечно же, эта деятельность не была совершенной и имелись свои недо­четы. По итогам первого этапа войны на примере конкретных статистических данных, мы смогли увидеть, что органы прокуратуры на тот момент еще полностью не перестроили своей работы применительно к условиям военно­го времени. Именно поэтому усиление борьбы с наиболее опасными престу­плениями (контрреволюционная агитация, растраты и хищения, спекуляция, уклонение от уплаты налогов и др.) органами прокуратуры разрешалось в целом неудовлетворительно. На протяжении первых месяцев войны проку­рорский надзор за судами не обеспечивал устранения основных недостатков, имеющих место в работе многих судов по делам о наиболее опасных престу­плениях.

На втором этапе войны, когда военно-политическое руководство страны поставило перед органами суда и прокуратуры задачу усилить меры воздей­ствия на лиц, виновных в совершении преступлений, мы выяснили, что мно­гие прокуроры напротив, формально относились к выполнению возложенных на них функций, обвинительные заключения составляли чисто механически и направляли в суд явно недоеледованные дела. В результате такой работы прокуроров при рассмотрении в суде дел по существу, обнаруживались серь­езные недочеты, обуславливающие большой процент вынесения оправда­тельных приговоров, а также определений о прекращении и направлении дел на доследование.

Необходимо отметить, что свои особенности имел и прокурорский надзор за военными трибуналами. Он приобрел во время войны особое значение, так как согласно Положению о военных трибуналах в местностях, объявленных на военном положении, и в районах военных действий (1941 г.), приговоры военных трибуналов кассационному обжалованию не подлежали и могли быть отменены или изменены лишь в порядке надзора в соответствии с УПК. В связи с этим ответственность военного прокурора за законность пригово­ров военных трибуналов в данных условиях неизмеримо повышалась.

Второе обстоятельство, которое усиливало значение судебно- прокурорского надзора над военными трибуналами, состояло в том, что в ус­ловиях фронта возможность слушания уголовных дел с участием представи­телей прокуратуры и защиты практически суживалась и большинство дел слушалось в их отсутствие. Военный прокурор тем самым в известной мере устранялся от непосредственного влияния на судебный процесс, но его от­ветственность от этого за правосудность и обоснованность судебных приго­воров нисколько не снижалась. Именно поэтому советское государство в во­енное время значительно расширило возможности надзорной проверки пра­вильности приговоров военных трибуналов, чтобы при всех обстоятельствах не допустить неправосудных приговоров.

В целях устранения имеющихся недочетов в работе территориальных и военных прокуроров, Прокуратура СССР и Главная военная прокуратура СССР обязывали прокуроров присутствовать на заседаниях судов, поддер­живать обвинение в суде по наиболее сложным делам, своевременно опроте­стовывать явно мягкие и необоснованные оправдательные приговоры в кас­сационном порядке, своевременно знакомиться с протоколами судебных за­седаний с целью проверки соблюдения судьями процессуальных норм, а также направлять вышестоящему прокурору заключения по каждому выне­сенному в суде приговору.

Автор также акцентирует внимание на том, что одним из средств повы­шения эффективности прокурорского надзора за деятельностью судов явля­лось усиление контроля за деятельностью подчиненных прокуроров. Систе­матические проверки, проводимые в нижестоящих прокуратурах, позволяли не только вскрывать и устранять недостатки и упущения по осуществлению надзора за законностью в суде по уголовным делам, но и рекомендовать наи­более лучшие методы надзора и более эффективные средства прокурорского реагирования на нарушения закона.

Заключение

Органы прокуратуры в России функционируют довольно продолжитель­ный период времени, однако ее место в системе государственного аппарата, по нашему мнению, еще до конца не определено. Как известно, в Российской Федерации существуют такие органы, которые не относятся ни к одной ветви власти, среди которых и прокуратура. Разделение властей на три ветви, пред­ложенное еще в конце XVIII - начале XIX веков, в целом, при всей его поло­жительной стороне, уже устарело, поэтому в настоящее время следует внести новшества.

На наш взгляд, для того, чтобы определить роль и место прокуратуры в системе государственных органов, необходимо создать для нее отдельную, самостоятельную ветвь — контрольную, поскольку она осуществляет надзор за исполнением Конституции РФ и действующих законов, за деятельностью судов, правоохранительных и иных органов и учреждений, и внести соответ­ствующие изменения в действующую Конституцию РФ. К выводу о необхо­димости выделения системы прокурорских органов в самостоятельную ветвь власти, отдельную от других, но выполняющую свои полномочия во взаимо­действии с ними, приводит изучение правовых основ организации и деятель­ности прокуратуры как в России, так и за рубежом.

Данная политика выделения наряду с традиционными ветвями власти до­полнительных, в том числе и контрольной, осуществляется и рядом европей­ских стран. Сегодня все более значимой становится роль государственного контроля и надзора, от которых зависит не только поддержание текущей за­конности в системе государственной власти, но и обеспечение успешной стратегии государственного управления.

Проведенное историко-правовое исследование комплекса организацион­но-правовых основ деятельности советской прокуратуры в годы Великой Отечественной войны дает достаточные основания для формулирования ряда выводов, имеющих историческое, теоретико-правовое и практическое значе­ние для изучения особенностей становления, функционирования и развития данной системы.

Накануне Великой Отечественной войны органы прокуратуры представ­ляли собой уже сложившуюся централизованную систему, которая по своей сути состояла из прокуратуры федеральной (центральной) и территориаль­ной. К первой относились: Прокурор СССР, Главная военная прокуратура, Главная Прокуратура Железнодорожного транспорта, Главная Прокуратура Водного транспорта, Главная Прокуратура Военно-Морского Флота и 12 от­делов, а ко второй — прокуратуры союзных и автономных республик, краев, областей, районов, городов. Деятельность центрального аппарата прокурату­ры и прокуратур территориальных накануне войны регулировалась, как мы выяснили, Положением о военных трибуналах и военной прокуратуре от 20 августа 1926 г., Положением о Прокуратуре Союза ССР от 17 декабря 1933 г., а также Конституцией 1936 г.

Основными же функциями прокуратуры накануне Великой Отечествен­ной войны являлись: общий надзор, обеспечивающий выполнение постанов­лений и директив руководства страны, в том числе регулирующих поддержа­ние законности в деятельности специализированных государственных орга­нов, хозяйственных предприятий и организаций, а также переустройство сельского хозяйства, перевод его с индивидуальной на коллективные формы ведения, выполнение обязательных поставок и заготовок сельхозпродукции; надзор за органами дознания и следствия, обеспечивающий эффективную борьбу с наиболее опасными контрреволюционными преступлениями; над­зор за деятельностью судов, суть которого заключалась в истребовании дел на любой стадии производства, опротестовывании приговоров и решений су­дов, приостановление их исполнения, пересмотр приговоров и решений, вступивших в законную силу и др.; надзор за местами лишения свободы, за­ключающийся в обеспечении заключенных нормальными условиями для жизни и работы в местах лишения свободы, и контроле за выполнением за­ключенными плановых заданий НКВД в той или иной отрасли.

Следует отметить, что особенностями деятельности органов прокуратуры накануне войны по тем основным направлениям, которые мы выделили, яв­лялось то, что прокуратура была составной частью сложившегося тоталитар­ного режима и в нарушение Конституции 1936 г. ее деятельность была пол­ностью подчинена проводимой в стране политике государства. В этом и со­стояла трагедия прокурорских органов, которые, с одной стороны, были при­званы соблюдать законность, а с другой — участвовать в массовых репресси­ях НКВД, что объяснялось наряду с другими причинами и репрессиями в отношении самих прокурорских работников.

С началом Великой Отечественной войны роль органов советской проку­ратуры значительно возросла. Это связано с теми задачами, которые стояли перед военно-политическим руководством страны в связи с переходом на во­енное положение. Главная функция советского государства заключалась в обороне страны, и в связи с этим весь государственный аппарат мобилизовал все силы и средства на разгром агрессора, в том числе и органы прокуратуры. Особенностью организации и деятельности прокуратуры в период Великой Отечественной войны являлось наличие множественности органов, как кон­ституционных, так и чрезвычайных, которые регулировали эту деятельность: Президиум Верховного Совета СССР (так как сам Верховный Совет СССР собирался всего два раза в год), Совет Народных Комиссаров СССР, ЦК ВКП (б), Ставка Верховного главнокомандования, Государственный Комитет Обороны СССР.

В первый период Великой Отечественной войны, который длился с 22 июня 1941 г. до 18 ноября 1942 г. (т.е. с нападения Германии на СССР до окончания оборонительного этапа — битвы под Сталинградом), главными за­дачами советского государства являлись: оборона территории страны, оста­новить врага любыми силами и средствами, мобилизация военнообязанного населения в ряды Красной Армии, эвакуация из прифронтовых районов на­селения и предприятий, перевод производства на выпуск военной промыш­ленности, а также его расширение.

Во второй период войны, который длился с 19 ноября 1942 г. и до началу. 1944 г. (он включает разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом, Курскую битву, форсирование Днепра), являющийся коренным переломом в войне, основные задачи государства были таковы: остановить врага и перейти в наступление, укрепить позиции в тылу и на фронте, закончить качест­венный перелом в производстве, добиться качественного и количественного превосходства в вооружении, оптимизировать распределение людских ресурсов на военном производстве и при отправке на фронт, расширить и увеличить выпуск продукции сельского хозяйства.

На третьем и заключительном этапе войны (с начала 1944 г. по 9 мая г.) главной задачей советского государства являлось освобождение территорий оккупированных стран, разгром врага в центре, восстановление эконо­мики, нормальной деятельности учреждений и организаций на освобожденных территориях.

В связи с изложенными задачами, созданный 30 июня 1941 г. Государст­венный Комитет Обороны ежедневно издавал постановления, в которых определялись основные направления в работе Прокуратуры СССР, а она, ^ свою очередь, своими постановлениями ставила конкретные задачи пер_ед территориальными и военными прокуратурами.

В годы Великой Отечественной войны Прокуратура СССР организацион­но представляла собой следующее: она делилась на территориальную и во­енную. Территориальная прокуратура значительно сократилась за счет большого количества оккупированных территорий. В первом и втором периоде войны при развертывании в той или иной местности военных действий, тер­риториальная прокуратура реорганизовывалась в военную. Военная прокуратура стала состоять из следующих звеньев: военная прокуратура Красной Армии, военная прокуратура Военно-Морского Флота, Главная военная прокуратура железнодорожного транспорта (создана в январе 1942 г.), Главная военная прокуратура морского и речного флота (реорганизована в 1943 г.).

В количественном отношении военная прокуратура в соответствии с по­ложениями указа Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «О военном положении» значительно расширилась за счет создания новых подразделений: в действующей армии были созданы военные прокуратуры фронтов, которым подчинялись военные прокуратуры армий и соединений (общевойсковых, танковых и воздушных армий, отдельных танковых и меха­низированных корпусов, кавалерийских корпусов, стрелковых дивизий, ар­тиллерийских дивизий резерва главного командования, воздушно-десантных бригад и др.); также в оперативном подчинении военных прокуратур фронтов находились военные прокуратуры войск НКВД по охране тыла и фронта и военные прокуратуры железнодорожных войск фронтов; действовали воен­ные прокуратуры фронтов противовоздушной обороны, авиации дальнего действия и др.; в тылу возникли военные прокуратуры военных округов с подчинением им военных прокуратур гарнизонов, запасных стрелковых ди­визий и авиационных бригад и некоторых других; в военной прокуратуре Военно-Морского Флота начали действовать военные прокуратуры флотов, флотилий, военно-морских баз и морских оборонительных районов, секто­ров, береговой обороны. Такая структура позволяла военной прокуратуре, в соответствии с требованиями боевой обстановки, более оперативно осущест­влять свои функции по пресечению нарушений законности и преследованию преступлений.

На сегодняшний момент ситуация в мире является нестабильной, перио­дически происходят вооруженные конфликты и войны. Учитывая эти обстоя­тельства и исходя из исторический опыта Великой Отечественной войны, нам кажется целесообразным разработка и принятие Проекта положения об организации и деятельности Военной прокуратуры РФ в военное время. В этом проекте должны быть изложены возможные организационные измене­ния и особенности деятельности Военной прокуратуры, поскольку в настоя­щее время подобного документа, регулирующего деятельность органов про­куратуры в чрезвычайных ситуациях, не существует.

Во время нашей консультации с представителем Военного следственного управления Следственного комитета при Прокуратуре Российской Федера­ции стало ясно, что необходимость в таком документе действительно суще­ствует. Вспомним недавний конфликт в начале августа 2008 г. в Южной Осе­тии, когда произошло нападение грузинских вооруженных формирований на военнослужащих миротворческого батальона от Российской Федерации из состава Смешанных Сил по поддержанию мира в зоне грузинско-осетинского конфликта. По словам представителя Военного следственного управления, когда в августе 2008 г. в г. Цхинвал была направлена специально созданная следственная группа для расследования уголовного дела, возбужденного в результате указанного происшествия, то следователи этой группы столкну­лись с некоторыми трудностями. Это было связано как раз с отсутствием та­кого документа, который бы четко регулировал их деятельность в сложив­шейся чрезвычайной обстановке. Размещение наших миротворческих под­разделений на территории других государств находится под особой между­народной защитой и предусмотрено определенными международными дого­ворами, но не вполне ясно, как должны действовать органы военной проку­ратуры при расследовании преступлений, совершенных в отношении наших граждан в ситуации военного конфликта.

Важное значение в годы войны приобретает работа с прокурорско- следственными кадрами. Многие из них ушли на фронт, а на местах остро встал вопрос нехватки кадров. Этот пробел восполнялся за счет выпускников юридических школ и институтов, которые имели лишь теоретическую подго­товку и никакой практической, а также за счет лиц, вернувшихся с фронта не пригодными к воинской службе из-за полученных ранений и контузий, кото­рые зачастую не обладали не только высшим юридическим образованием, но и начальным. Эти обстоятельства приводили к тому, что уголовные дела не расследовались в установленный срок, а процессуальные документы состав­лялись юридически и технически не грамотно. Для того, чтобы ликвидиро­вать эти недостатки, руководителями органов прокуратуры на местах прини­мались определенные меры, например, организация для сотрудников юриди­ческих курсов, семинаров, конференций, отправление на заочное обучение, организация стажировок в вышестоящие прокуратуры. Продолжали успешно функционировать довоенные центры подготовки военно-юридических кад­ров, были открыты новые юридические институты и факультеты. Специали­сты, вышедшие из стен Военно-юридической академии РККА, Военно- политической академии им. Ленина, Института права АН СССР, Всесоюзно­го института юридических наук НКЮ СССР, Всесоюзного юридического на­учного института заняли выдающееся место в советской военной юстиции.

В годы войны было выпущено много учебных и практических методиче­ских пособий, подготовленных для членов военных трибуналов, военных прокуроров, следователей и дознавателей, а также командиров РККА. Авто­ры делали упор на теоретические положения темы, а практически выбирали только те моменты, которые положительно характеризовали военную юсти­цию. А то, что набрасывало тень на советскую военную юстиции и вызывало бы тяжелые воспоминания у современников и негодование у потомков: раз­мах уголовных репрессий, определенное нарушение принципов гуманности и законности в годы войны в судопроизводстве — от этого авторы уходили. Все работы написаны с известной долей идеологического обеспечения, по боль­шинству спорных вопросов приводились цитаты И.В. Сталина в духе мар­ксистско-ленинской теории¹²². Но авторов можно понять — время их научной деятельности пришлось на эпоху тоталитарной системы с ярко выраженной идеологией и репрессивным характером органов государственной власти.

В зависимости от отраслей работы в период военного времени видно, что условия деятельности прокуратуры в период войны существенным образом отличались от условий мирного времени: Условия прокурорской работы на фронте отличались от условий работы в тылу. Условия работы на территории нашего государства отличались от условий работы на оккупированных тер­риториях вражеских государств.

В связи с начавшейся войной, изменились задачи органов прокуратуры при осуществлении общего надзора. На прокурорские органы были возложе­ны значительные обязанности по контролю за выполнением законодательст­ва военного времени.

На первом этапе войны задачи территориальных прокуратур заключались в следующем: надзор за эвакуацией предприятий и граждан из оккупирован­ных районов, борьба с уклонением военнообязанных граждан от призыва и мобилизации в ряды Красной Армии, борьба с уклонением от мобилизации для работ на производстве, борьба с распространением ложных слухов, осу­ществление надзора за выполнением предприятиями военных заказов и госу­дарственных поставок, борьба с дезертирством с оборонных предприятий, с нарушениями государственной и трудовой дисциплины в промышленности и на транспорте, надзор за выполнением правительственных директив в облас­ти сельского хозяйства и надзор за размещением и работой эвакуированных предприятий.

Основными направлениями в деятельности территориальной прокурату­ры по осуществлению общего надзора во второй период войны, наряду с те­ми, которые они уже осуществляли с 1941 г., являлись такие, как: борьба с нарушениями социалистической законности, надзор за соблюдением зако­нов, охраняющих права и льготы военнослужащих и их семей, борьба с хи­щениями и разбазариванием соцсобственности и военного имущества.

На третьем этапе войны работа территориальной прокуратуры была на­правлена в первую очередь на надзор за выполнением постановлений прави­тельства, регулирующих возобновление системы налогов и сборов на осво­божденных территориях, восстановление сельского хозяйства, а также охра­няющих материнство и детство, помощь фронтовикам и их семьям, помощь семьям, оставшимся без кормильца.

Среди основных же направлений в работе военной прокуратуры по осу­ществлению общего надзора можно выделить такие, как: осуществление об­щего надзора за законностью действий всех должностных лиц Рабоче- Крестьянской Красной Армии, охрана путей сообщения Народного комисса­риата Путей Сообщения и военная охрана предприятий и сооружений, имеющих особое государственное значение, надзор за эвакуацией раненных, за бесперебойной работой госпиталей, надзор за своевременным подвозом продовольствия и боеприпасов, надзор за организацией питания солдат, за обеспечением солдат обмундированием, надзор за воинской дисциплиной, надзор за обеспечением льготами семей военнослужащих, надзор за взаимо­отношением воинских частей с гражданским населением, надзор за сохран­ностью военного имущества, за расходованием горючего и боеприпасов, за надлежащим использованием боевой техники и воинского транспорта, над­зор за работой органов местного военного управления по пополнению армии.

Исследование показало, что деятельность прокурорских органов по осу­ществлению общего надзора являлась достаточно обширным направлением. Это зачастую приводило к ненадлежащему исполнению прокурорами своих обязанностей вследствие большого количества поставленных перед ними за­дач.

Деятельность органов территориальной и военной прокуратуры по надзо­ру за следствием и дознанием в годы войны также претерпевает свои измене­ния.

Основными задачами территориальных прокурорских органов в области следственной работы являлись: поднятие качества следствия на новую сту­пень, надзор за расследованием дел в максимально короткие сроки, направ­ление работы следователей при расследовании ими важнейших категорий преступлений (воинских, контрреволюционных, против порядка управления, срыва военных заказов и выпуска недоброкачественной продукции, хищения социалистической собственности, спекуляции, грабежей и убийств), строгое соблюдение требований процессуального закона о подследственности, над­зор за правильной квалификацией следователями преступлений, а также пре­сечение фактов неосновательного возбуждения уголовных дел. Перед воен­ными прокурорами в области надзора за следствием также стояла задача по­вышения качества следствия и сокращения сроков расследования, надзор за расследованием дел качественно, чтобы избежать возвращения дел на досле­дование военными трибуналами. Отдельно уделялось внимание следствен­ными отделами изучению состояния преступности, а также изучению обста­новки и причин, порождающих преступления и способствующих их совер­шению в чрезвычайной обстановке военного времени, чтобы в последующем выработать мероприятия по их предупреждению.

Надзор территориальных и военных прокуроров за следствием тесно свя­зан с надзором за органами дознания. В основе такой работы лежала введен­ная в действие в 1942 г. Инструкция органам дознания Красной Армии, а также созданная на ее основе Инструкция органам дознания ВМФ.

Данными инструкциями процессуальные права органов дознания были значительно расширены, а именно: в отношении подведомственных им дел они производили расследование полностью, вплоть до составления обвини­тельного заключения самостоятельно, а раньше эти действия выполняли ор­ганы предварительного расследования. Как показало проведенное исследова­ние, это позволило значительно сократить сроки судебного реагирования на преступления, освободить следователей от производства расследования по несложным делам и дало им возможность уделить больше внимания рассле­дованию сложных дел.

В ходе осуществления надзора за дознанием прокуроры знакомились со всеми материалами дознания в любой стадии его производства, по результа­там такого ознакомления давали дознавателям указания, касающиеся техни­ки и методики расследования дел, избираемых мер пресечения в отношении обвиняемых, проведения необходимых процессуальных действий, исследо­вания возможных по делу версий, а также порядка составления обвинитель­ного заключения.

Учитывая исторический опыт, на наш взгляд, было бы целесообразным в настоящее время разработать нормативно-правовой акт, делегирующий во­енным дознавателям в чрезвычайной ситуации более широкие полномочия по расследованию преступлений с тем, чтобы органы следствия более тща­тельно сосредоточились на расследовании более сложных дел. В действую­щей на сегодняшний момент Инструкции о процессуальной деятельности органов дознания Вооруженных Сил РФ, других войск, воинских формиро­ваний и органов, в которых законом предусмотрена военная служба, утвер­жденной Приказом Министерства Обороны РФ, предусмотрена лишь дея­тельность органов дознания в мирное время, которая заключается в том, что дознаватели составляют обвинительно заключение только по тем уголовным делам, где производство предварительного следствия не предусмотрено, а по всем остальным делам органы дознания лишены процессуальной самостоя­тельности при расследовании и ограничены лишь рамками производства пер­воначальных неотложных следственных мероприятий по сбору информации. Полномочия же органов дознания в военное время не регламентируются во­все, но на наш взгляд, урегулировать их должны образом необходимо.

В настоящее время разрабатывается проект приказа Министерства оборо­ны РФ «Об утверждении временного Положения о подразделениях военной полиции Вооруженных Сил РФ». В этом проекте предусмотрена не только структура органов полиции и основные задачи в мирное время, но также и в военное. На наш взгляд, полномочия органов военной полиции в мирное время следует уточнить, а в военное - расширить. Например, основной из за­дач мирного времени, согласно проекту, является участие в проведении доз­нания по делам о преступлениях, совершенных военнослужащими. Но не со­всем ясно, какие именно полномочия подразумевает такое участие, какими рамками оно ограничено. Этот момент необходимо проработать тщательнее, сформулировав задачу конкретнее, более расширенно, например как «прове­дение дознания по делам о преступлениях, совершенных военнослужащими и предусмотренных ст.ст. УК РФ вплоть до составления обвинительного заключения и направления уголовного дела в суд», с тем, чтобы передать данным подразделениям для проведения дознания дела небольшой и средней тяжести в отношении военнослужащих. А полномочия органов полиции в военное время, согласно этому же проекту, не подразумевают под собой про­ведение каких-либо следственных действий вовсе. Также в действующем Приказе военной прокуратуры от 21.03.2003 г. № 55 «О подследственности уголовных дел» речь идет лишь о деятельности военных следователей и во­енных прокуроров, а о деятельности военных дознавателей не сказано вооб­ще.

Проблема военного дознания, как мы видим, является довольно актуаль­ной, это касается как их деятельности в мирное время, так и деятельности в чрезвычайной ситуации. Остро стоит вопрос и с кадрами военных дознавате­лей. В настоящее время Военный университет Министерства обороны РФ го­товит кадры лишь для органов прокуратуры и следствия. В органах военного дознания работают люди без специального образования, что несомненно ска­зывается на качестве проводимых ими процессуальных действиях и на каче­стве расследования дел в целом.

Как показало исследование, надзор за деятельностью судов в военное время органы советской прокуратуры осуществляли путем проверки закон­ности и обоснованности приговоров по делам, рассмотренным судом без уча­стия прокурора; участия самого прокурора в судах кассационной и надзорной инстанций; проверки своевременности приведения приговора к исполнению; обобщения судебной практики по уголовным делам за определенный период или по отдельным категориям уголовных дел. В ходе осуществления надзо­ра за судами, при выявлении тех или иных нарушений, Прокуроры выносили заключения, протесты или представления.

По итогам первого этапа войны мы выяснили, что органы прокуратуры еще не перестроили своей работы по надзору за рассмотрением судами уго­ловных дел применительно к условиям военного времени полностью. Поэто­му на протяжении первых месяцев войны Прокурорский надзор за судами не

обеспечивал устранения основных недостатков, имеющих место в работе многих судов по делам о наиболее опасных преступлениях.

В последующем, начиная с 1942 г., когда основной задачей органов суда и прокуратуры являлось усиление мер воздействия на лиц, виновных в со­вершении преступлений, прокурорские работники зачастую относились к ее выполнению формально, это приводило к тому, что обвинительные заключе­ния составлялись с нарушением процессуальных норм и в суд направлялись недоследованные дела. Это приводило к возвращению дел на доследование, к увеличению сроков расследования, а также к значительному количеству вы­несенных оправдательных приговоров.

Свои особенности во время войны имел также прокурорский надзор за военными трибуналами. Они заключались в том, что приговоры военных трибуналов кассационному обжалованию не подлежали и могли быть отме­нены или изменены лишь в порядке надзора в соответствии с УПК. Другая особенность состояла в том, что в условиях фронта возможность слушания уголовных дел с участием представителей обвинения и защиты практически суживалась, и большинство дел слушалось в их отсутствие. Военный проку­рор тем самым в известной мере устранялся от непосредственного влияния на судебный процесс. Исходя из таких особенностей, можно заключить, что ответственность военных прокуроров за законность и обоснованность приго­воров военных трибуналов в этих условиях неизмеримо повышалась. Именно поэтому советское государство в военное время значительно расширило воз­можности надзорной проверки правильности приговоров военных трибуна­лов, чтобы при всех обстоятельствах не допустить неправосудных пригово­ров.

В целях устранения недочетов в работе территориальных и военных про­куроров, Прокуратура СССР и Главная военная прокуратура СССР обязыва­ли прокуроров присутствовать на предварительных заседаниях судов, при рассмотрении дел в судах первой инстанции и даже судах второй инстанции, поддерживать обвинение в суде по наиболее сложным делам, своевременно опротестовывать явно мягкие и необоснованные оправдательные приговоры в кассационном порядке, своевременно знакомиться с протоколами судебных заседаний с целью проверки соблюдения судьями процессуальных норм, а также направлять вышестоящему прокурору заключения по каждому выне­сенному в суде приговору.

В период войны, в результате постоянной практики, юридическая техника и квалификация работников судов и прокуратуры повышалась. Об этом сви­детельствует уменьшение прекращенных дел за отсутствием состава престу­пления или по другим основаниям, а также уменьшение дел, которые возбу­ждались безосновательно.

В годы Великой Отечественной войны в работе прокурорских органов по надзору за местами лишения свободы также появились свои особенности. Отделы по надзору за местами заключения осуществляли не только обычный в мирное время надзор за законностью содержания заключенных в местах за­ключения, но и особые надзорные полномочия, возложенные на них обста­новкой военного времени, а именно: надзор за перемещением заключенных из прифронтовых областей в тыл, за лагерями военнопленных, за соблюдени­ем надлежащих условий содержания заключенных, за организацией работы заключенных на стройках и производстве, за исполнением Указа Президиума Верховного Совета Союза ССР «Об освобождении некоторых категорий осужденных» (1941 г.).

Согласно этому Указу подлежали освобождению некоторые категории осужденных, которые после освобождения либо отправлялись домой (напри­мер, беременные женщины, нетрудоспособные инвалиды, лица пожилого возраста, могущие быть переданными на попечение родственников, несо­вершеннолетние, отбывающие наказание за самовольный уход из учебных заведений), либо направлялись на фронт в действующую армию (например, осужденные за мелкие кражи на производстве и за хулиганство, за маловаж­ные бытовые преступления, бывшие военнослужащие). С окончанием воен­ных действий, лица, освобожденные согласно этому Указу в годы войны, от- дичившиеся на фронте, освобождались от дальнейшего отбывания наказания и уголовной ответственности.

Надзор за организацией работы заключенных на стройках, а также на производстве по выполнению военных заказов лагерями и исправительно- трудовыми колониями НКВД являлся определяющим направлением в работе по надзору за местами заключения. Труд осужденных использовался прак­тически во всех отраслях промышленности: авиационной, нефтеперерабаты­вающей, лесной, сельской, на строительстве железных дорог и шоссе, а также в производстве танков, боеприпасов, вооружения, средств связи, снаряжения и обмундирования.

При осуществления надзора за местами лишения свободы, как и в других отраслях надзорной деятельности, прокурорами выявлялись недостатки (на­пример, ненадлежащие условия проживания и питания заключенных, совме­стное содержание несовершеннолетних осужденных со взрослыми, наруше­ние санитарных норм, ненадлежащая организации труда заключенных и др.), которые оставались нерешенными практически на всем протяжении войны. Одной из причин этого являлось то, что меры, предпринимавшиеся прокуро­рами к их устранению, были в отдельных регионах неэффективными.

Но, несмотря на это, в большинстве своем, благодаря правильной органи­зации своей надзорной работы, в местах заключения условия содержания за­ключенных и организация их труда находились на должном уровне.

В качестве общего вывода диссертационного исследования следует при­знать, что обращение к истории становления, развития, и что самое главное — деятельности в чрезвычайных условиях Великой Отечественной войны орга­нов советской прокуратуры способствует формированию целостного и объ­ективного взгляда на историю этого важнейшего государственного институ­та, а учет имевших место успехов и ошибок в наши дни будет, несомненно, полезным и послужит созданию условий по совершенствованию организации и деятельности органов прокуратуры Российской Федерации в настоящее и будущее время.

Список использованных источников и научной литературы: