СЛОВАРНЫЙ СОСТАВ

Глава XV

§ 137. Ограничиваясь лишь самым общим обзором лексики английского языка древнего периода, можно разнообразные отдельные проблемы, возникающие при ее описании, свести к следующим основным проблемам:

1. Количественный состав древнеанглийской лексики.

2. Структура слов и словообразование в древнеан­глийском языке.

3. Проблема словоупотребления (выделение в сло­варном составе древнеанглийского языка различных его сфер, как то: основного словарного фонда, слов, харак­теризующихся преимущественным употреблением в по­этических памятниках, «ученой» и профессиональной терминологии и т. д.).

4. Проблема происхождения словарного состава древ­неанглийского языка. Эта проблема включает в себя два основных вопроса: а) отграничение исконных слов от заимствований и б) сравнительное сопоставление древне­английской исконной лексики и лексики других герман­ских языков с целью выявления общих структурных черт и структурных различий, наблюдающихся в отдельных германских языках, в том числе в древнеанглийском.

Количественный состав древнеанглийской лексики

§ 138. Необходимо иметь в виду, что лексический состав отдельных древнегерманских языков не известен нам в полном объеме. Даже те языки, фонетика и грам­матика которых с достаточной полнотой извлекаются из сохранившихся письменных памятников, в лексическом отношении могут быть изучены лишь в некоторой своей части, большей или меньшей, в зависимости от матери­ала, заключенного в памятниках. Для выявления лексического состава языка необходим гораздо более обширный и разнообразный литературно-текстовой материал, чем для установления фонетической или даже грамматической системы.

Из всех древнегерманских литератур наиболее бога­той является древнеисландская, и поэтому, естественно, наиболее хорошо мы знаем лексику древнеисландского языка. Можно полагать, что лексический состав этого языка, в основном, дошел до нас более или менее пол­ностью; однако, к сожалению, главным образом в срав­нительно поздних памятниках. Но уже древнеанглийская лексика, несомненно, известна нам далеко не во всем ее объеме. В частности развитие кораблестроения в пе­риод, к которому относится написание древнеанглийских письменных памятников, заставляет предположить, что словарный состав древнеанглийского языка включал в себя обширную профессиональную терминологию, охва­тывающую эту область. Однако об этой части сло­варного состава древнеанглийского языка нам почти ничего неизвестно. С той же степенью вероятности в словарном составе древнеанглийского языка можно предположить существование столь же обширной воен­ной терминологии и поэтической терминологии, также, по-видимому, в большей своей части навсегда утра­ченной.

Из всего сказанного следует, что в области словар­ного состава древнеанглийского языка невозможно про­вести сколько-нибудь исчерпывающего изучения с точки зрения его объема, а тем более с точки зрения его сопоставления со словарным составом других герман­ских языков. Последнее оказывается абсолютно невоз­можным также и потому, что лексика других герман­ских языков, за исключением древнеисландского, еще в меньшей мере сохранена письменностью. Это касается древнесаксонского и древневерхненемецкого и, особенно, готского. Тот контингент древнесаксонских и гот­ских слов, который дошел до нас, явно представляет собой лишь некоторую, относительно небольшую часть всего лексического состава соответствующих языков. Если огромные пробелы в нашем знании древнесаксон­ской лексики косвенно (и не всегда надежно) могут быть хотя бы отчасти восполнены путем привлечения более позднего – средненижненемецкого – материала, то в отношении готской лексики мы не располагаем даже этой возможностью.

По сравнению с готским древнеанглийский язык находится в более выгодном положении, поскольку его слова, не сохраненные письменностью, с большей или меньшей степенью вероятности могут быть реконструи­рованы для древнеанглийского языка при помощи более поздних письменных памятников. Так, следующие сред­неанглийские слова дают возможность предположить существование соответствующих древнеанглийских слов, не дошедших непосредственно до нас в письменных памятниках: са. cul взмах, удар; kille(n), kulle(n), kellе(n) попадать, ударять; убивать; dul, dil глупый, грубый; scateren, shatere(n) разбрасывать; slitte(n) ру­бить, расщеплять и другие. Для древнеанглийского эти слова можно представить в виде *cul, *суllan слб. 1, *dyll, *scaterian слб. 2, slittan слб. 1. Однако, как ука­зывалось выше, подобное восполнение словарного состава древнеанглийского языка при помощи более поздних письменных памятников не всегда является надежным. В частности представляется лишь в большей или мень­шей степени вероятным существование древнеанглий­ских слов, соответствующих следующим среднеанглий­ским: са. ayen-bite угрызение совести; balled лысый, оголенный; besight обеспечение; bismotere(n) загрязнять, пачкать; blome цвет, цветение; budde(n) давать почки; clapse(n) застегивать, обхватывать; deye(n) умирать; draught(e) тяга, движение; forlond мыс, прибрежная полоса; frame преимущество, выгода; ho (междометие); lak(k) неудача, недостаток; lese(n) терять; melwe соч­ный, спелый; slombere(n) спать; todde куст, глыба и мно­гие другие. Немалое количество из перечисленных выше слов, возможно, представляют скандинавские заимствования вания (deye(n), forlond, frame, lak(k), balled, blome); но даже если отвлечься от возможности заимствования, никогда не может быть уверенности в том, что реконструируемые таким образом слова действительно существовали в словарном составе древнеанглийского языка, а не являлись среднеанглийскими новообразова­ниями.

Нельзя также не оговорить и другую трудность, с которой неизбежно сталкивается языковед, поставив­ший перед собой задачу относительно точно установить объем древнеанглийской лексики. Как известно, лекси­ческая единица, как и всякая другая языковая единица, может быть признана таковой, если она выступает не как произведение, создаваемое в процессе речи, а как нечто, уже существующее и лишь воспроизводимое в речи. Между тем в дошедших до нас древнеанглий­ских (поэтических) текстах содержится немалое коли­чество таких слов, которые оказываются не воспроизве­денными, а созданными автором на данный случай из материала и по образцам, имеющимся в словарном составе языка. Подробно образования этого типа будут разобраны ниже (§ 149), сейчас же следует лишь об­ратить внимание на то, что указанные образования, пред­ставляющие собой речевые произведения, или hapax legomena, в словарный состав древнеанглийского языка включены быть не могут, а тем самым не могут служить показателем объема древнеанглийского словаря. Строго говоря, подобные слова, будучи не воспроизводимыми, а создаваемыми из отдельных единиц языка, являются новыми сочетаниями языковых единиц, произведениями, в которых используется язык, но которые сами, в своей целостности, не представляют единиц языка, подобно тому, как и свободные сочетания слов. Однако вместе с тем они выступают в дошедших до нас письменных памятниках на тех же правах, что и обычные, воспроизводимые, готовые единицы словарного состава. Если же учесть упоминавшуюся выше малочисленность древ­неанглийских письменных памятников, вследствие чего сплошь и рядом не удается установить, в какой степени воспроизводимым является то или иное образование, становится понятным, насколько трудно отграничить много­численные hapax legomena от действительных единиц словарного состава древнеанглийского языка.

Из сказанного следует, что древнеанглийская лексика с точки зрения ее объема может быть охарактеризована лишь очень приблизительной общей цифрой. Можно ду­мать, что словарный состав древнеанглийского языка составлял несколько десятков тысяч слов. Таким обра­зом, по сравнению со словарным составом современного языка древнеанглийский словарный состав был прибли­зительно в десять раз меньше.