4. Критика традиционных подходов к типологии государства

Вышеизложенные подходы к типизации государства традиционно рассматриваются в качестве основополагающих направлений теоретических разработок в данной области. Однако, в настоящее время, эти подходы (прежде всего, формационный), во многом утратили свою актуальность и методологическую значимость. В рамках формационного подхода, происходит отождествление генезиса и типологии государства; в рамках цивилизационного отождествляются государство и цивилизация. При этом, как это ни парадоксально, ни первый, ни второй подход не имеют отношения к собственно правовой теории государства. В основу формационного подхода положены методы экономико-исторического анализа. В свою очередь цивилизационный подход основывается на социально-культурологическом методе.

Представители формационного подхода к типологии государства в своих постулатах опирались на материалистическую диалектику, что предполагало первичность бытия по отношению к сознанию и прогрессивный порядок общественного развития, в ходе которого примитивные общественно экономические формации сменяются прогрессивными. Основной «движущей силой» общественного развития, является классовый конфликт, возникающий на почве неравномерного и несправедливого распределения частной собственности между классом эксплуататоров и классом эксплуатируемых, и обусловленный объективным противоречием между передовыми производительными силами и отсталыми производственными отношениями⁵⁴.

По мнению сторонников формационного подхода, практически все «традиционные» государства в своем развитии минуют такие исторические этапы как: древние века, средневековье, новая и новейшая история. Каждому этапу соответствует свой тип экономики и соответственно свой тип государства. В частности для древнего мира характерно рабовладельческое государство, средние века ассоциируются с феодальным государством, в условиях Нового времени формируется буржуазное государство, которое в Новейшей истории трансформируется в государство империалистическое, что является преддверием краха буржуазной (и, в целом, эксплуататорской) системы и началом качественно нового этапа в жизни человечества - ознаменованном переходом от классового государства – машины порабощения эксплуататорами эксплуатируемых, к лишенному классовых антагонизмов социалистическому государству, которое в свою очередь рассматривается в качестве начального периода построения бесклассового и безгосударственного коммунистического сообщества⁵⁵.

История представила убедительные доказательства односторонности формационной теории, что в целом не умаляет ее значимости в качестве одной из концепций социально-экономического развития. Именно социально-экономического, но никак ни политико-правового. Ведь если рассматривать процесс политогенеза, то нельзя не признать, что классовое структурирование общества в «чистом» виде присутствует только в условиях «раннего» капитализма. Говорить о классовой структуре общества применительно к рабовладению некорректно, так как рабы в представлении свободных граждан полиса относились не к людям, а к «говорящим орудиям», соответственно говорить о них как о классе можно с таким же успехом, как о классе колесниц, буйволов и т.п. Также не работает классовая теория в условиях феодальной организации общества, в основу структурирования которой был положен не классовый, а сословный подход. Классовая структура общества становится возможной только в буржуазном обществе, когда личная свобода и формально-юридическое равенство сочетались с экономическим неравенством и, связанном с этим неравенством, социальным противостоянием и противоборством капиталистов и наемных рабочих. Однако, та же история показала, что наряду с революционным конфликтом, классовые противоречия могут разрешаться путем достижения компромисса между работником и работодателем. Концептуальной основой такого компромисса стала теория «Государства общего блага»⁵⁶.

Не выдерживает критики положение, в рамках которого отождествляется историческая и экономическая периодизация социального развития. Считается, что рабовладельческий строй закончился вместе с окончанием древней истории. Однако в реальности рабовладельческие отношения сохранялись на государственном уровне вплоть до конца XIX⁵⁷, а применительно к нацистской Германии и Советской России, вплоть до середины XX в⁵⁸. Таким образом, использование рабского труда обусловлено не уровнем социально-культурного развития, а экономической целесообразностью.

Точно также не следует отождествлять феодальные отношения в социально-политической сфере средневековой Европы с экономическими отношениями, основанными на эксплуатации земли и природных ресурсов, последние успешно сохранялись как в Новой, так и в Новейшей истории.

Если пытаться синтезировать методы истории и экономики, то за основу надо брать не идеологический (противопоставление эксплуататоров и эксплуатируемых), а собственно экономический критерий (отношения в сфере средств производства). В соответствие с данным критерием можно выделять доиндустриальную (аграрную, ресурсную, сервисную), индустриальную, постиндустриальную типы экономик. При этом выделенные типы могут быть представлены на различных исторических стадиях развития государства и не должны рассматриваться в качестве определяющих критериев историко-политической типологии.

Что касается цивилизационного подхода, то он оперирует категориями весьма далекими от собственно государственных. Понимание цивилизации как относительно замкнутого и локального состояния общества «которое в течение определенного периода времени имеет устойчивые особые черты в социально-политической организации, экономике и культуре, общие духовные ценности и идеалы, менталитет»,⁵⁹ позволяет говорить о том, что цивилизация, это не столько политико-правовое, сколько социокультурное образование. Таким образом, применительно к проблематике типологии государства, категория цивилизация вряд выступает в качестве продуктивной, т.к. не содержит в себе достаточно четких критериев отнесения того или иного государства к определенному политико-правовому типу. В сравнительном правоведении понятию цивилизация в наибольшей степени соответствует понятие правовой семьи. При этом, в настоящий момент можно наблюдать в достаточной степени интересную картину, когда представители национальной юридической науки пытаются реанимировать утратившую актуальность теорию правовых семей Р.Давида и буквально «втискивают» правовые системы своих государств в Романо-германскую правовую семью (читай Романо-германскую цивилизацию). Парадокс, но в настоящий момент свою причастность к Романо-германскому праву декларируют такие страны как Узбекистан, Казахстан и Монголия. Сомнительность такой позиции очевидна.

Можно сделать вывод о том, что используемые в теории государства методы формационной и цивилизационной типологии государства на современном этапе в основном утратил свою функциональность. В качестве альтернативы может быть предложен циклический метод, предполагающий рассмотрение в качестве критерия типизации государства совокупность факторов в комплексе характеризующих эффективность функционирования политико-правовой системы на различных исторических этапах. По данному критерию представляется возможным осуществлять выделение и последующее сопоставление завершенных и длящихся этапов (циклов) политогенеза.