Раздел 17

ОСНОВНЫЕ ТЕОРИИ ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОГО ПРОЦЕССА

Историяне делаетничего, она «не обладаетникакимнеобъятным бо­гатством», она «не сражаетсяни в какихбитвах!» Не «история», а именночеловек, действительный, живой человек – вот кто делает все это, всем обладает и за все борется. История –не что иное, как деятельность преследующего свои цели человека.

Маркс К., Энгельс Ф. Святое семейство.

План

1. Линейно-прогрессивное направление.

2. Циклическое направление.

3. «Этнокосмологическая гипотеза» Л. Н. Гумилева.

Теоретический итог:

– сформулируйте сущность основных линейно-прогрессивных и циклических теорий философско-исторической мысли;

– выскажите свою точку зрения на то, какой – гуманистический или антигуманистический – характер носит каждое из рассмотренных направлений.

Философский словарь:Л. Н. Гумилев, история, культура, цивилизация, прогресс, А. Тойнби, О. Шпенглер, К. Ясперс.

Основные теории историко-культурного процесса представлены в их наиболее распространенной классификации.

Линейно-прогрессивноенаправление основывается на убеж­дении, что различные государства, народы и культуры вписаны в русло единого всемирно-исторического процесса, который проходит ряд одинаковых для всех своих составляющих стадий на пути к окончательному торжеству на Земле общества свободы, справедливости, равенства и всеобщего материального благосостояния. «Если присмотреться к истолкованиям ис­тории такого рода, – пишет знаменитый русский философ С. Л. Франк, – то не будет карикатурой сказать, что в своем пределе их понимание истории сводится едва ли не всегда на такое ее деление: 1) от Адама до моего дедушки – период варварства и первых зачатков культуры; 2) от моего дедушки до меня – период подготовки великих достижений, которые должны осуществить в мое время; 3) я и задачи моего времени, в которых завершается и окончательно осуществляется цель всемирной истории» (Франк С. Л. Духовные основы общества. – М., 1992. – С. 30). Зародившись еще в христианской теологии истории Аврелия Августина и сформировавшись в эпоху Просвещения, до середины ХХ ст. линейно-прогрессивное направление было в европейской культуре господствующим.

Корни циклического направления уходят в мифологическое сознание, видевшее в круговороте природных явлений образец процессов в общественной жизни и сожалевшее об ушедшем «золотом веке» в истории человечества. Оно рассматривает историко-культурный процесс как смену некоторого числа уникальных и неповторимых цивилизаций, культур и т. д., каждая из которых проходит полный цикл периодов существования – от «рождения» до «смерти».

Причину исчерпанности к середине ХХ в. устоявшихся взглядов на историко-культурный процесс чаще всего усматривают в их несоответствии историческим реалиям этого самого вели­чественного и одновременно самого драматического столетия в письменной истории человечества:

С одной стороны, развитие современного западного общества, к которому прилагались в первую очередь линейно-прогрессивные теории, продемонстрировало углубление и раз­растание тех проблем и противоречий, разрешение которых виделось со времен Просвещения конечной целью исторического прогресса. Это легко продемонстрировать на примере идеала свободы. Казалось бы, демократизация политической системы западного общества, создание эффективной системы со­циальной защиты, автоматизация основных произведственных процессов должны были полностью освободить человека, создать условия для наиболее полного раскрытия его духовного потенциала. Вместо этого мы получили потребителя, ориентированного на пассивное потребление все возрастающего объема материальных благ в зависимости от веяний моды или умелых рекламных кампаний, отказавшегося от созидательной социальной работы в пользу удовлетворения индивидуальных вкусов.

С другой стороны, мы видим разрушение свойственных прежде всего восточным культурам цикличности, замкнутости и самодостаточности их существования в результате «модернизации» по западным образцам. Как следствие – заметный подъем фундаментализма в его крайних формах политического экстремизма и международного терроризма, который можно рассматривать как своеобразную «защитную реакцию» этих обществ на болезненную ломку освященного тысячелетней традицией уклада жизни.

Однако, на наш взгляд, несостоятельность названных направлений коренится, скорее, в их чрезмерной теоретичности и ­абстрактности, ограниченности индустриальным обществом Западной Европы того материала, на основе которого они создавались. В течение же XIX и XX столетий произошло без преувеличения взрывообразное расширениe поля исторического исследования как «вширь», так и «вглубь». «Вширь» это поле увеличилось за счет сбора фактического материала по истории и культуре многих стран и народов Азии, Африки, Латинской Америки и Океании, доселе оставашегося неведомым европейцам, и детализации первобытной и раннецивилизационной истории человечества. Его расширение «вглубь» было связано с совершенствованием методологии исторического исследования и включением в него таких пластов и срезов жизни любого общества, на которые до этого практически не обрашалось внимание (культурная специфика, материальный уклад повседневной жизни, особенности мышления и мировосприятия). Именно в рамках такого расширившегося поля эти теории оказываются поверхностными и устаревшими.

Поэтому, если классические теории историко-культурного процесса строились абстрактно и умозрительно и только затем прилагались к конкретному фактическому материалу, то нынешние теории историко-культурного процесса ориентированы на то, чтобы охватить своими теоретическими конструкциями как можно более широкий фактический материал. При том, что в таких теориях, которые мы бы обозначили как «цивилизационно-волновые», нет общепринятой схемы истории всемирного масштаба, в них формулируются следующие исходные принципы для обобщения историко-культурного материала:

а) история человечества хотя и имеет определенное направление, однако неравномерно охватывает им разные народы, культуры и государства, а потому представляет собой череду «взлетов» и «падений» различных народов, культур и государств в разные эпохи и в разных местах;

б) на каждом из витков этого процесса сохраняется некоторая преемственность, ушедший виток не исчезает в «никуда», он продолжает жить в новой эпохе в виде техники и технологии, культуры и мировоззрения людей;

в) не существует единого ритма всемирно-исторического процесса, он выстраивается из цепочки «критических точек» ­(то­чек бифуркации) как для отдельных народов, так и для це­лых эпох, когда существуют равновероятные альтернативы пути их дальнейшего движения либо вперед, либо назад, выбор в пользу конкретных путей часто носит случайный характер;

г) особенностей в социально-экономическом и политическом строе, духовной жизни разных стран и народов больше, чем общих для них черт;

д) решающее влияние на историческое развитие оказывает развитие техники и технологии;

е) на историко-культурный процесс в заметной мере влияют также «естественные» – природно-космические факторы.

17.1 ЛИНЕЙНО-ПРОГРЕССИВНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ

Классическим образцом линейно-прогрессивной теории ис­торического процесса является философия истории Гегеля, составляющая органическую часть его знаменитой системы. Гегель полагал, что коль скоро ход истории разумен, то в нем имеет место развертывание его Абсолютной Идеи о совпадении разумного и действительного. Другое дело, что «…всемирная история есть вообще проявление духа во времени, подобно тому как идея, как природа, проявляется в пространстве» (Гегель Г. В. Ф. Философия истории // Соч. – М.-Л., 1935. – Т. 8. – С. 69). Посему именно в истории Идея окончательно осознает саму себя, превращается в Абсолютный дух. Философии истории Ге­гель посвятил специальный курс лекций, отрывки из которого предлагаются вашему вниманию.

Вопросы и задания:

1. Какая основная «духовная идея» составляет содержание истории?

2. Назовите три основные ступени осознания духом самого себя. В деяниях каких народов, государств или цивилизаций проявляет себя дух на каждом из этапов? В чем состоит степень осознанности духом самого себя на каждом из рассмотренных вами этапов?

3. Объясните, почему этот казалось бы чисто духовный процесс, составляющий сущность истории, раскрывается в конкретных исторических событиях.

4. Что, по вашему мнению, подразумевает Гегель под «хитростью разума»? Каким образом упомянутая «хитрость» заставляет историю совершаться разумно?

5. Несмотря на то, что сам Гегель считал историю совершающейся по воле Бога, между традиционным христианским провиденциализмом и гегелевской философией истории существует принципиальная разница. В чем, по вашему мнению, она может заключаться?

6. Что же, с точки зрения Гегеля, представляет собой прогресс в истории?

…философия истории означает не что иное, как мыслящее рассмотрение ее <…>.

Но единственною мыслью, которую привносит с собой философия, является та простая мысль разума, что разум господствует в мире, так что, следовательно, всемирно-исторический процесс совершался разумно <…>.

…из рассмотрения самой всемирной истории должно выясниться, что ход ее был разумен, что она являлась разумным, необходимым обнаружением мирового духа, – того духа, природа которого, правда, всегда одна и та же, но который проявляет эту свою единую природу в мировом наличном бытии <…>.

Прежде всего мы должны обратить внимание на то обстоятельство, что интересующий нас предмет – всемирная история– совершается в духовной сфере. Мир обнимает собою физическую и психическую природу; физическая природа также играет некоторую роль во всемирной истории, и мы уже в самом начале обратим внимание на эти основные соотношения природных определений. Но субстанциональным является дух и ход его развития… Но дух на сцене всемирной истории, на которой мы его рассматриваем, является перед нами в своей конкретнейшей действительности…

…можно сказать о всемирной истории, что она является обнаружением духа в том виде, как он вырабатывает себе знание о том, что он есть в себе, и подобно тому как зародыш содержит в себе всю природу дерева, вкус, форму плодов, так и первые проявления духа виртуально содержат в себе всю историю. Восточные народы еще не знают, что дух или человек как таковой свободен; так как они не знают этого, то они не свободны; они знают только, что один свободен, но именно поэтому такая свобода ока­зывается лишь произволом, дикостью, тупостью страсти, обуз­дыванием страсти, или же нежностью, которая сама оказывается лишь случайностью природы или произволом. Следовательно, этот один оказывается лишь деспотом, а не свободным человеком. Лишь у греков появилось сознание свободы, и поэтому они были свободны, но они, как и римляне, знали только, что некоторые свободны, а не человек как таковой; этого не знали даже Платон и Аристотель. Поэтому у греков не только были рабы, с которыми были связаны их жизнь и существование их прекрасной свободы, но и сама эта свобода отчасти явилась лишь случайным, недолговечным и ограниченным цветком, отчасти она вместе с тем была тяжким порабощением чело­веческого, гуманного начала. Лишь германские народы дошли в христианстве до сознания, что человек как таковой свободен, что свобода духа составляет самое основное свойство его природы; это сознание сперва появилось в религии, в сокровеннейшей сфере духа, но провидение этого принципа в мирских делах явилось дальнейшей задачей, разрешение и выполнение которой потребовали тя­желой продолжительной культурной работы …. Всемирная история есть прогресс в сознании свободы… …а именно, что восточные народы знали только, что одинсвободен, а греческий и римский мир знал, чтонекоторыесвободны, мы же знаем, что свободны все люди, т. е. человек свободен как человек… Эта конечная цель есть то, к чему направлялась работа, совершавшаяся во всемирной истории; ради нее приносились в течение долгого времени всевозможные жертвы на обширном алтаре земли <…>.

Если свобода как таковая есть внутреннее понятие, то средства, наоборот, оказываются чем-то внешним, тем, что является, что непосредственно бросается в глаза и обнаруживается в истории. Ближайшее рассмотрение истории убеждает нас в том, что действия людей вытекают из их потребностей, их страстей, их интересов, их характеров и способностей и притом таким образом, что побудительными мотивами в этой драме являются лишь эти потребности, страсти, интересы, и лишь они играют главную роль <…>. Можно назвать хитростью разума то, что он заставляет действовать для себя страсти, причем то, что осуществляется при их посредстве, терпит ущерб и вред. Ибо речь идет о явлении, часть которого ничтожна, а часть положительна. Частное в большинстве своем слишком мелко по сравнению со всеобщим: индивиды приносятся в жертву и обрекаются на гибель. Идея уплачивает дань наличного бытия и бренности не из себя, а из страстей индивидуумов <…>.

В том, что всемирная история есть этот процесс раз­вития и действительное становление духа, – процесс, открывающийся при рассмотрении тех изменчивых картин, которые представляются взору в составляющих ее историях, – заключается истинная теодицея, оправдание бога в истории. Примирить дух со всемирной историей и действительностью может только понимание того, что то, что совершилось и совершается повседневно, не только произо­шло помимо бога, но по существу есть дело его самого.

Гегель Г. В. Ф. Философия истории // Соч. – М.-Л., 1935. – Т. 8. – С. 9–11, 16, 18–20, 32, 422.

Самым известным современным вариантом «линейно-прогрессивной» теории историко-культурного процесса является концепция «Осевого времени» немецкого религиозного экзистенциалиста Карла Ясперса, которая была изложена им в работе «Смысл и назначение истории». Несмотря на то, что эта концепция появилась полвека назад и отчасти не соответствует новым научным данным, многие исследователи признают су­ществование эпохи «осевого времени» как ключевой в истории большинства стран и народов. Происходит это во многом благодаря тому, что критерий, положенный К. Ясперсом в основу его концепции, можно считать универсальным – он исходит из признания духовной сущности «осевого» человека как такового, без­относительно к его историко-культурным или национально-государственным различиям.

Вопросы и задания:

1. Что такое осевое время? Каковы хронологические рамки осевого времени? Какими событиями знаменательно осевое время?

2. В чем, по мнению К. Ясперса, заключается главное духовное содержание осевого времени?

3. Характеризуя осевое время, К. Ясперс пишет, что революционный переворот осевого времени происходил «посредством рефлексии. Сознание осознавало сознание, мыш­ление делало своим объектом мышление», т. е. возникли философский способ осмысления мира и сама философия. Каково, в таком случае, значение философии для «спасения» человека от открывшегося перед ним во всей своей трагичности мира?

4. В чем состоит следующее после осевого времени преобразование всемирного масштаба в истории человечества и к каким последствиям оно приводит?

ОСЕВОЕ ВРЕМЯ

Ось мировой истории, если она вообще существует, может быть обнаружена только эмпирически, как факт, значимый для всех людей, в том числе и христиан. Эту ось следует искать там, где возникли предпосылки, позволившие человеку стать таким, каков он есть; где с порази­тельной плодотворностью шло такое формирование человеческого бытия, которое независимо от определенного религиозного содержания, могло стать настолько убедительным – если не своей эмпирической неопровержимостью, то во всяком случае некоей эмпирической основой для Запада, для Азии, для всех людей вообще, – что тем самым для всех народов были бы найдены общие рамки понимания их исторической значимости. Эту ось мировой истории следует отнести, по-видимому, ко времени около 500 лет до н. э., к тому духовному процессу, который шел между 800 и 200 гг. до н. э. Тогда произошел самый резкий поворот в истории. Появился человек такого типа, какой сохранился и по сей день. Это время мы будем вкратце называть осевым временем.

Характеристика осевого времени

В это время происходит много необычайного. В Китае жили тогда Конфуций и Лао-цзы, возникли все направления китайской философии, мыслили Мо-цзы, Чжуан-цзы, Ле-цзы и бесчисленное множество других. В Индии возникли Упанишады, жил Будда; в философии – в Индии, как и в Китае, – были рассмотрены все философские возможности постижения действительности, вплоть до скептицизма, до материализма, софистики и нигилизма; в Ира­не Заратустра учил о мире, где идет борьба добра со злом; в Палестине выступали пророки – Илия, Исайя, Иеримия и Второисайя, в Греции – это время Гомера, философов Парменида, Гераклита, Платона, трагиков, Фукидида и Архимеда. Все то, что связано с этими именами, возникло почти одновременно в течение немногих столетий в Китае, Индии и на Западе независимо друг от друга.­

Новое, возникшее в эту эпоху в трех упомянутых культурах, сводится к тому, что человек осознает бытие в целом, самого себя и свои границы. Перед ним открывается ужас мира и собственная беспомощность. Стоя над пропастью, он ставит радикальные вопросы, требует освобождения и спасения. Осознавая свои границы, он ставит перед собой высшие цели, познает абсолютность в глубинах самосознания и в ясности трансцендентного мира <…>.

…человек выходит за пределы своего индивидуального существования, сознавая свое место в целостности бытия, что он вступает на путь, пройти который он должен в качестве данной индивидуальности. Он может отказаться от всех мирских благ, уйти в пустыню, в лес, в горы; став отшельником, познать творческую силу одиночества и вернуться в мир обладателем знания, мудрецом, пророком. В осевое время произошло открытие того, что позже стало называться разумом и личностью.

Ясперс К. Смысл и назначение истории. – М., 1991. – С. 32–35.

С точки зрения концепции «Осевого времени» схема всемирной истории по Ясперсу выглядит следующим образом:

Из темных глубин доистории, длящейся сотни тысячелетий, из десятков тысячелетий существования подобных нам людей в тысячелетия, предшествующие нашей эре в Месопотамии, Египте, в долине Инда и Хуанхэ возникают великие культуры древности.

В масштабе всей земной поверхности это – островки света, разбросанные во всеобъемлющем, сохранившемся едва ли не до наших дней мире первобытных народов.

В великих культурах древности, в них самих или в орбите их влияния в осевое время, с 800 по 200 г. до н. э. формируется духовная основа человечества, причем независимо друг от друга в трех различных местах – в Европе с ее поляризацией Востока и Запада, в Индии, в Китае.

На Западе, в Европе, в конце Средних веков возникает современная наука, а за ней с конца XVIII ст. следует век техники; это первое после осевого времени действительно новое свершение духовного и материального характера.

Из Европы шло заселение Америки и формирование ее духовной культуры, исходило решающее в рацио­нальной и технической сфере влияние на Россию с ее восточно-христианскими корнями; Россия же, в свою очередь, ­заселила весь север Азиатского материка до Тихого ­океана.

Современный мир с его сверхдержавами – Америкой и Россией, – с Европой, Индией и Китаем, с Передней Азией, Южной Америкой и остальными регионами земного шара, постепенно в ходе длительного процесса, идущего с XVI в., благодаря развитию техники фактически стал единой сферой общения, которая, несмотря на борьбу и раздробленность, во все возрастающей степени требует политического объединения, будь то насильственного в рамках деспотической мировой империи, будь то в рамках правового устройства мира в результате соглашения.

Мы считаем возможным сказать, что до сих пор вообще не было мировой истории, а был только конгломерат локальных историй.

То, что мы называем историей, и то, чего в прежнем смысле больше не существует, было лишь мгновением, промежутком в какие-то пять тысячелетий между заселением земного шара, продолжавшимся сотни тысяч лет в доистории, и тем, что мы теперь рассматриваем как подлинное начало мировой истории.

Ясперс К. Смысл и назначение истории. – М., 1991. – С. 51–52.

Линейно-прогрессивная точка зрения на историю подвергалась резкой критике со стороны русских религиозных мыслителей. Главный недостаток этих теорий они видели в их безнравственном, антигуманистическом характере и предлагали взамен собственную «метафизику истории»: конечная цель истории лежит за ее пределами; приблизиться же к этой цели можно только путем внутреннего самосовершенствования. Яркое представление о данной точке зрения дает книга «Смысл истории» известного русского философа Николая Александровича Бердяева (1874–1948).

Вопросы и задания:

1. Выскажите свою точку зрения: чья позиция выглядит более убедительной и предпочтительной – Гегеля и К. Ясперса или Н. Бердяева?

2. Подумайте: возможен ли прогресс – как прогресс материальный – без внутреннего самосовершенствования, и наоборот: является ли материальный прогресс непременным условием прогресса духовного.

В истории нет по прямой линии совершающегося прогресса добра, прогресса совершенства, в силу которого грядущее поколение стоит выше поколения предшествующего; в истории нет и прогресса счастья человеческого – есть лишь трагическое, все большее и большее раскрытие внутренних начал бытия, раскрытие самых противоположных начал, как светлых, так темных, как божественных, так и дьявольских, как начал добра, так и начал зла. В раскрытии этих противоречий и в выявлении их и заключается величайший внутренний смысл исторической судьбы человечества. Если можно утверждать какой-нибудь прогресс в истории человеческого сознания, – так это обострение сознания, которое является результатом внутреннего раскрытия этого трагического противоречия человеческого бытия…

Бердяев Н. А. Смысл истории. – М., 1990. – С. 150.

17.2 ЦИКЛИЧЕСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ

Многие из идей, составивших сущность циклического направления, были высказаны еще в конце прошлого века в книге русского мыслителя Н. Я. Данилевского «Россия и Европа». Однако ввиду того, что Н. Я. Данилевский своей теорией стремился обосновать великую историческую миссию России, широкого распространения в других странах его идеи не получили.­

Только после Первой мировой войны, подорвавшей духовные основы всей европейской культуры – прежде всего веру в прогресс, главным носителем которого для остального мира вы­ступала «просвещенная» Европа, европейское человечество ­начинает прислушиваться и к альтернативным идеям. Первым высказал их в своей книге «Закат Европы» (Т.1. –2, 1918–22) Освальд Шпенглер (1880–1936) – немецкий философ и историк, представитель «философии жизни».

Вопросы и задания:

1. Какое «коперникианское открытие в области истории» со­вершает, по его собственному мнению, О. Шпенглер?

2. Какие «великие культуры» обнаруживает в истории О. Шпенглер?

3. Определите стадии, которые включает в себя цикл «жизни» каждой из «великих культур».

4. В чем О. Шпенглер видит главное различие между выделяемыми им в области исторического мышления «великими культурами» – с одной стороны, и между европейской цивилизацией и всеми остальными вместе взятыми – с другой?

Древний мир – Средние века – Новое время: вот невероятно скудная ибессмысленнаясхема, безоговорочное господство которой над нашим историческим мышлением без конца мешало нам правильно воспринимать действительное место, ранг, гештальт, прежде всего срок жизни маленькой части мира, проявляющегося на почве Западной Европы со времен немецких императоров, в его отношении ко всемирной истории человечества…

Это ограничивает объем истории, но гораздо хуже то, что это сужает ее арену. Ландшафт Западной Европы образует здесь покоящийся полюс – непонятно, в силу какого еще основания, кроме разве того, что мы, творцы этой исторической картины, именно здесь и чувствуем себя как дома, – полюс, вокруг которого скромнейшим образом вращаются тысячелетия мощнейших историй и далеко отстоящие огромные культуры. Это целая планетарная система, изобретенная на крайне своеобразный лад…

Я называю эту привычную для нынешнего западноевропейца схему, в которой развитые культуры вращаются вокруг наскак мнимого центра всего мирового свершения,птолемеевской системойистории и рассматриваю каккоперникианское открытиев области истории то, что в этой книге место старой схемы занимает система, в которой античность и Запад наряду с Индией, Вавилоном, Китаем, Египтом, арабской и мексиканской культурой – отдельные миры становления, имеющие одинаковое значение в общей картине истории и часто превосходящие античность грандиозностью душевной концепции, силой взлета, – занимают соответствующее и нисколько не привилегированное положение <…>.

Культуры суть организмы. Всемирная история – их об­щая биография. Огромная история китайской или античной культуры представляет собой морфологически точное подобие микроистории отдельного человека, какого-нибудь животного, дерева или цветка… В судьбе отдельных, сменяющих друг друга, вырастающих друг возле друга, соприкасающихся, оттесняющих и подавляющих друг друга культур исчерпывается содержание всей человеческой истории <…>.

Культура рождается в тот миг, когда из прадушевного состояния вечно младенческого человечества пробуждается и отслаивается великая душа, некий лик из пучины безликого, нечто ограниченное и преходящее из безграничного и пребывающего. Она расцветает на почве строго отмежеванного ландшафта, к которому она остается привязанной чисто вегетативно. Культура умирает, когда эта душа осуществила уже полную сумму своих возможностей в виде народов, вероучений, искусств, государств, наук и таким образом снова возвратилась в прадушевную стихию… Как только цель достигнута и идея, вся полнота внутренних возможностей, завершена и осуществлена вовне, культура внезапно коченеет, отмирает, ее кровь свертывается, силы надламываются – она становитсяцивилизацией… В таком виде может она, иссохшее гигантское дерево в девственном лесу, еще столетиями и тысячелетиями топорщить свои гнилые сучья. Мы видим это на примерах Китая, Индии, мира ислама <…>.

Что, однако, всецело отделяет античную и индийскую картину истории от китайской и арабской, а с еще большей резкостью от западной ее картины – это узость горизонта…

То, что могли и должны были знать греки об истории Древнего Египта, они никогда не допускали в свою собственную картину истории, замыкавшуюся для большинства из них событиями, о которых еще в состоянии были поведать старейшие из ныне живущих…

Арабская культура первой отважилась на поразительный шаг в сфере исторического мышления, причем сделали его как иудеи, так и персы со времен Кира. Шаг этот заключался в том, что легенда о сотворении мира связывалась с современностью реальным летоисчислением; у персов бы­ли даже хронологически предустановлены Страшный суд и явление Мессии…

Подготовленная христианским летоисчислением, …картина всемирной истории начинается сразу же с колоссального расширения. Ок. 1200 г. Иоахим Флорский глубоко истолковал воспринятый западной церковью магический образ, поняв всю мировую судьбу как последовательность трех периодов – Отца, Сына и Св. Духа. Это сопровождалось все большим раздвиганием географического гори­зонта, который уже во времена готики был расширен ­викингами и крестоносцами от Исландии до отдаленных регионов Азии. Наконец (и в отличие от всех прочих культур), впервые с 1500 г. вся земля становится ареной человеческой истории для незаурядных людей барокко. Лишь благодаря компасу и подзорной трубе чисто теоретическое допущение шаровидности Земли стало у образованных лю­дей этого позднего времени действительным ощущением того, что они обитают на шаре в космическом пространстве <…>.

Шпенглер О. Закат Европы: В 2 т. – М., 1993–1998. – Т. 1. – С. 144–147, 163–164; Т. 2. – С. 28–29.

В рамках этого общетеоретического подхода получает свое обоснование тезис О. Шпенглера о «закате Европы», в котором он оценил состояние современной ему европейской культуры.

Вопросы и задания:

1. Объясните, что подразумевает О. Шпенглер под определением цивилизации как «смерти культуры».

2. Когда, по мнению О. Шпенглера, начался «закат Европы»?

3. Какой смысл вкладывает О. Шпенглер в выражение «закат Европы», вынесенное им в заглавие книги, ведь к началу ХХ века, когда эта книга писалась, европейская цивилизация уверенно шла по индустриальному пути развития и в рамках колониальной системы распространила свое влияние практически на весь остальной мир?

Переход от культуры к цивилизации происходит в античности в IV веке, на Западе – в XIX веке. С этого рубежа великие духовные решения приходятся уже не на «весь мир», как это было ко времени орфического движения и Реформации, где на счету оказывалась каждая деревня, а не три или четыре мировых города, которые всосали в себя все содержание истории и по отношению к которым совокупный ландшафт культуры опускается до ранга провинции, только и занятой тем, чтобы питать мировые города остатками своей высшей человечности <…>.

Таков смысл всех закатов в истории – внутреннего и внешнего завершения, доделанности, ожидающей каждую живую культуру, – из числа которых в наиболее отчетливых контурах вырисовывается перед нами «закат античности», между тем как сегодня мы явственно ощущаем в нас самих и вокруг себя брезжащие знамения нашего – вполне однородного по течению и длительности с названным – события, которое падает на первые века ближайшего тысячелетия, – «заката Европы».

Шпенглер О. Закат Европы: В 2 т. – М., 1993–1998. – Т. 1. – С. 262–265.

Не менее широкую известность в нашем веке получила и цивилизационная теория Арнольда Джозефа Тойнби (1889–1975) – английского историка, который в своем 12-томном труде «Постижение истории» (A Study of History) (1934–61) на основе анализа и обобщения обширного конкретно-исторического материала представил историко-культурный процесс как историю сосуществования различных цивилизаций. «Жизнь» каждой из цивилизаций, в свою очередь, состоит у Тойнби из четырех стадий: генезиса (зарождения, возникновения), роста, надлома и упадка.

Вопросы и задания:

1. Что представляет собой, согласно А. Тойнби, историко-культурный процесс?

2. Каковы критерии классификации цивилизаций? Сколько цивилизаций и какие именно описывает А. Тойнби?

3. На каком основании А. Тойнби считает возможным говорить не столько о поступательной смене одних цивилизаций другими, сколько об одновременности существования называемых им цивилизаций?

…подлинный предмет [Истории] – жизнь общества, взятая как во внутренних, так и во внешних ее аспектах. Внутренняя сторона есть выражение жизни любого данного общества в последовательности глав ее истории, в совокупности всех составляющих ее общин. Внешний аспект – это отношения между отдельными обществами, развернутые во времени и пространстве <…>.

…нами было классифицировано девятнадцать обществ: западное, православное, иранское и арабское (в настоящее время оно входит в исламское), индуистское, дальневосточное, эллинское, сирийское, китайское, минойское, шумерское, хеттское, вавилонское, андское, мексиканское, юкатанское, майянское и египетское… Исследуя основания каждого отдельного общества, в одних случаях мы обнаруживаем, что оно состоит в сыновнем родстве с более древним обществом благодаря наличию вселенской церкви. В других случаях такая связь не просматривается. Итак, мы определили, что вселенская церковь является основным признаком, позволяющим предварительно классифицировать общества одного вида…

Если возраст Человечества равняется приблизительно 300 тыс. лет, то возраст цивилизаций, отождествляемый до сих пор с длительностью человеческой истории, равен ме­нее чем 2% данного отрезка. На этой временной шкале все выявленные нами цивилизации распределяются не более чем в три поколения обществ и сосредоточены в пределах менее пятой части времени всей жизни Человечества. С философской точки зрения их жизнь протекает в одно и то же время <…>.

Итак, если на плане… улицы точками изобразить двадцать одну цивилизацию, то обнаружится, что точки не рассыпаются равномерно по всей длине улицы. Можно за­метить, что они сгрудились в одном весьма узком месте. Сза­ди оказывается довольно большое пространство, которое все из ехавших, включая и неудачников, успешно преодолели. Впереди же – то же свободное пространство – туда еще не въехала ни одна машина. Это и есть самая длинная часть дороги. Разумеется, если ограничить внимание лишь той частью улицы, где наблюдается скопление точек, то и говорить, собственно, не о чем. Какие-либо выкладки или сравнения будут просто невозможны. Если же рассматривать все точки по всей длине улицы, то можно увидеть, что дистанции между ними ничтожно малы по сравнению с расстоянием, которое отделяет их от начала и конца пути.

Самым оригинальным моментом в концепции А. Тойнби многочисленные исследователи (количество научных работ в рамках «тойнбинианы» исчисляется тысячами), считают «закон Вызова-и-Ответа», которым регулируется как жизнь каждой отдельно взятой цивилизации, так и сосуществование цивилизаций, смена одних цивилизаций другими в рамках всемирно-исто­рического процесса. В представленных ниже отрывках из «Постижения истории» А. Тойнби как раз и обосновывает свой закон.

Вопросы и задания:

1. Сформулируйте своими словами закон «Вызова-и-Ответа». Какого рода Вызов у А. Тойнби является оптимальным для возникновения цивилизации?

2. Назовите главный критерий развития цивилизации по Тойнби. Проследите действие этого критерия на тех примерах, которые приводит сам А. Дж. Тойнби, – совершенствование письма от рисунков до алфавита и увеличение используемой энергии – от мускульной до атомной.

Общество в своем жизненном процессе сталкивается с рядом проблем, и каждая из них есть вызов. Иными словами, можно сказать, что функция «внешнего фактора» заключается в том, чтобы превратить «внутренний творческий стимул», способствующий реализации потенциально возможных творческих вариаций <…>. Вызов побуждает к росту. Ответом на вызов общество решает вставшую перед ним задачу, чем переводит себя в более высокое и более совершенное, с точки зрения усложнения структуры, состояние. Отсутствие вызовов означает отсутствие стимулов к росту и развитию <…>.

…существует определенная мера суровости испытания, когда стимул вызова достигает наивысшей эффективности. Назовем эту степень суровости оптимумом. В соответствии с этим стандартом некоторые другие представления данного вызова окажутся недостаточными, а другие представления того же вызова – избыточными, тогда как на отрезке оптимума этот вызов мог бы стимулировать максимально успешный ответ.

…можно, вероятно, утверждать, что серия успешных ответов на последовательные вызовы должна истолковываться как проявление роста, если по мере развертывания процесса наблюдается тенденция к смещению действия из области внешнего окружения – физического или человеческого – в область внутреннюю. По мере роста все меньше и меньше возникает вызовов, идущих от внешней среды, и все больше и больше появляется вызовов, рожденных внутри действующей системы или личности. Рост означает, что растущая личность или цивилизация стремится создать свое собственное окружение, породить своего собственного возмутителя спокойствия и создать свое собственное поле действия <…>.

Воспользовавшись символом дороги, представим себе реальную дорогу далекого прошлого. Поначалу по ней мед­ленно движется примитивный колесный транспорт… Поскольку наша воображаемая дорога перегружена, столкновения неизбежны. Однако никто не боится, потому что серьезная опасность никому не угрожает, ибо мускульная сила, с помощью которой движутся все эти транспортные средства, не может развить высокую скорость. Однако проб­лемы на нашей дороге есть – это прежде всего проблема сохранности и защиты грузов и проблема времени…

А теперь посмотрим на путь-дорогу наших дней, по которой мчится, рыча, механизированный транспорт. Здесь решена проблема скорости и сохранности грузов, если судить по огромным грузовикам с прицепами и спортивным автомашинам, летящим, словно выпущенная пуля. Но в то же время проблема столкновения стала проблемой номер один. Конечно, если шофер трезв и вполне профессионален, то он не опасен для себя и других, но глупец или без­ответственный человек за рулем опаснее, чем дурак на стогу сена. Итак, современная магистраль предъявляет че­ловеку вызов уже не технологического характера, а психологиче­ского. Старый вызов физического расстояния ­превратился, таким образом, в новый вызов человеческих отношений – между водителями, которые, научившись «уничтожать расстояния», столкнулись с опасностью уничтожить друг ­друга.

Тойнби А. Постижение истории. – М., 1991. – С. 77, 86–88, 171, 179–180, 238, 248–250.

При создании своих концепций современные представители циклического направления отталкивались от критики линейно-прогрессивного направления, уже успевшего продемонстрировать свою историческую несостоятельность. Ознакомившись с аргументами О. Шпенглера и А. Тойнби против идеи всемирной истории, попробуйте сформулировать собственную точку зрения на сущность историко-культурного процесса:

О. Шпенглер: Что для культуры Запада существование Афин, Флоренции, Парижа важнее существования Лояна и Паталипутры – это разумеется само собой. Но можно ли класть эти оценки в основание схемы всемирной истории? В таком случае китайский историк был бы вправе спроектировать всемирную историю, в которой замалчивались бы, как нечто незначительное, крестовые походы и Ренессанс, Цезарь и Фридрих Великий. Почему XVIII столетие, с морфологической точки зрения, важнее, чем любое из шестидесяти ему предшествовавших? Разве не смешно противопоставлять какое-то «Новое время», объемом несколько столетий и к тому же локализованное главным образом в Западной Европе, какому-то «Древнему миру», охватывающему столько же тысячелетий и насчитывающему просто в качестве придатка массу всякого рода догреческих культур, без какой-либо попытки более глубокого их расчленения? (Шпенглер О. Закат Европы. – М., 1993. – Т. 1. – С. 144–145).

А. Тойнби:…тезис о «единстве цивилизации» является ложной концепцией, весьма популярной среди современных за­падных историков, мышление которых находится под сильным влиянием социальной среды. Одна из причин, породивших это заблуждение, заключается в том, что современная западная цивилизация распространила свою экономическую систему по всему миру. За экономической унификацией, которая зиждется на западном основании, последовала и политическая унификация, имеющая то же основание и зашедшая почти столь же далеко <…>.

Ложная концепция «единства истории» на базе западного общества имеет еще одну неверную посылку – представления о прямолинейности развития.

Это не что иное, как простейший образ волшебного бобового стебелька из сказки, который пробил землю и растет вверх, не давая отростков и не ломаясь под тяжестью собственного веса, пока не ударится головой о небосвод… Представители одного и того же вида обществ по-разному реагируют на испытания – на так называемый вызов истории. Одни сразу же погибают; другие выживают, но такой ценой, что после этого уже ни на что не способны; третьи столь удачно противостоят вызову, что вы­ходят не только не ослабленными, но даже создав более благоприятные условия для преодоления грядущих испытаний; есть и такие, что следуют за первопроходцами, как овцы следуют за своим вожаком. Такая концепция развития представляется нам более приемлемой, чем старомодный образ бобового ростка, и мы в нашем исследовании будем исходить именно из нее. (Тойн­би А. Постижение истории. – М., 1991. – С. 81, 85).

17.3 «ЭТНОКОСМОЛОГИЧЕСКая ГИПОТЕЗА» Л.Н. ГУМИЛЕВА

Ярким примером альтернативной как линейно-прогрессивным, так и циклическим теориям историко-культурного процесса в условиях их упадка под влиянием объективных исторических обстоятельств может служить «этнокосмологическая гипотеза» Льва Николаевича Гумилева (1912–1992) – известного советского историка, этнографа и географа, д-ра ист. (1961), географ. наук (1974); сына русского поэта «серебряного века» Николая Гумилева и великой поэтессы Анны Ахматовой. Для Л. Н. Гумилева всемирная история складывается из последовательного или одновременного доминирования в ней отдельных народов (этносов), создающих собственные могущественные государства. В качестве этноса у него выступает «устойчивый, естествен­но сложившийся коллектив людей, противопоставляющий себя всем прочим аналогичным коллективам и отличающийся своеобразным стереотипом поведения». Взрывообразный же рост могущества того или иного этноса и смену одних этносов другими Л. Н. Гумилев относит за счет воздействия на него кос­мической энергии, что приводит к глубинным изменениям как внутри этноса, так и во взаимодействии этноса с собственной «сре­дой обитания».

Первый поведенческий принцип связан, по Гумилеву, с формированием у молодого этноса собственного неповторимого этнического лица и самосознания («Мы и не мы», или «Мы и другие»). Во время стадии подъема этноса главным является поведенческий сте­реотип долга перед коллективом: «Будь тем, кем ты должен быть». Король обязан вести себя как король, дружинник – как дружинник, слуга – как слуга. Король, не соответствующий своему положению, должен быть отрешен или убит и заменен достойным, плохой рыцарь изгнан, плохой слуга – выпорот. На стадии наивысшего развития этноса, когда накопленный избыток богатств и решение неотложных внешнеполитических задач освобождают известное количество людей от значительной части их обязанностей, начинается усиление индивидуализма по принципу «Будь самим собой!», что означает «Будь не только трибуном, исполняющим свои обязанности, но и Гаем Гракхом, не только рыцарем, но и Пьером Байяром, не только членом Боярской думы, но и Василием Шуйским». Надлом в развитии этноса связывается Л. Н. Гумилевым с принципом «Мы устали от великих!», в соответствии с которым большинство членов этнического коллектива отказывает в поддержке своим наиболее деятельным собратьям. Упадок этноса характеризуется, по мнению Л. Н. Гумилева, позицией обывателя, «золотой посредственности», который никуда не лезет, ничего не добивается и готов чтить господ, лишь бы его оставили в покое: «День, да мой!», «Будь сам собой доволен, тролль!».

Детали «этнокосмологической гипотезы» вы сможете узнать из реферативного изложения ряда работ Л. Н. Гумилева, самая известная из которых – «Этногенез и биосфера Земли».

Вопросы и задания:

1. Какие основные факторы, по мнению Л. Н. Гумилева, влияют на этногенез? Почему Л. Н. Гумилев считает этногенез не столько социокультурным, сколько «природным процессом»?

2. Что такое пассионарность у Л. Н. Гумилева? Чем пассионарии отличаются от основной массы этнического коллек­тива?­

3. Опишите механизм пассионарного толчка.

4. Объясните, почему нельзя процесс этногенеза охарактеризовать в терминах линейно-прогрессивного или циклического подходов.

…формирование нового этноса всегда связано с наличием у некоторых индивидов [их Л. Н. Гумилев называет пассионариями.– Авт.] необоримого внутреннего стремления к целенаправленной деятельности, всегда связанной с изменением окружения, общественного или природного, причем достижение намеченной цели, часто иллюзорной или губительной для самого субъекта, представляется ему ценнее даже собственной жизни. Такое, безусловно, редко встречающееся явление, есть отклонение от видовой нормы поведения, потому что описанный импульс находится в оппозиции к инстинкту самосохранения и, следовательно, имеет обратный знак. Пассионарность отдельного человека может сопрягаться с любыми способностями: высокими, средними, малыми; она не зависит от внешних воздействий, являясь чертой психической конституции данного человека; она не имеет отношения к этике, одина­ково легко порождая подвиги и преступления, творчество и разрушения, благо и зло, исключая только равнодушие… Пассионарность обладает… одним важным свойством: она заразительна. Это значит, что люди гармоничные (а в еще большей степени импульсивные), оказавшись в непосредственной близости от пассионариев, начинают вести себя так, как если бы они были пассионарны. Но как только достаточное расстояние отделяет их от пассионариев, они обретают свой природный психо-этнический поведенческий облик. Значит, не отдельные пассионарии делают великие дела, а тот общий настрой, который можно назвать уровнем пассионарного напряжения…

Пассионарии появляются не случайно и не в единичных случаях, а как популяции, которые образуются в результате своеобразного явления – пассионарного толчка. Особенность таких толчков – их кратковременность (приблизительно 1–5 лет, но не меньше одного года) и геометрия на поверхности Земли. За последние три тысячи лет достоверно зафиксировано пока девять пассионарных толч­ков: четыре до рубежа нашей эры и пять после¹¹. Суть явления состоит в том, что в определенный момент времени… на узкой, шириной 200–300 км и вытянутой полосе поверхности Земли (полосы от толчка к толчку не совпадают), имеющей геометрию, близкую к геодезической линии, возникает серия пассионарных популяций, внутри которых начинаются бурные процессы этногенеза, приводящие к… появлению группы новых этнических систем, проходящих синхронно все последовательные стадии этногенеза (если процесс этногенеза не обрывается извне…). Через 1100–1500 с момента толчка пассионарный признак полностью устраняется из популяции, процесс этногенеза завершается и этнос либо исчезает (как система, но не обязательно как люди), либо существует неограниченно долго в состоянии равновесия с биоценозом своего ландшафта, в гомеостазе <…>.

Пассионарность – это эффект энергии живого вещества биосферы, описанной В. И. Вернадским, проявляющийся в психике людей. Пассионарность не возникает из тех или иных ландшафтных условий. Она возникает как новый признак, т. е. при изменении генотипа. Это явление хорошо известно и называется мутацией. Устраняется пассионарность естественным отбором как всякий экстремальный признак. …Первоначальный заряд энергии (биохимической, описанной В. И. Вернадским) расходуется вследствие сопротивления среды, что ведет к гомеостазу – равновесию этноса с ландшафтным и человеческим окружением, т. е. к превращению его в реликт, когда он находится в пережиточном (персистентном) состоянии, лишенном творческих сил. Именно благодаря высокому накалу пассионарности происходит взаимодействие между общественной и природной формами движения материи, подобно тому, как некоторые химические реакции идут лишь при высокой температуре и в присутствии катализаторов… Это позволяет сопоставить, разумеется метафорически, процесс этногенеза с явлением сукцессии, когда после ка­кой-либо катастрофы, например лесного пожара, происходит постепенное восстановление прежней растительности через ряд промежуточных форм. Так и здесь. Этнос возвращается к гомеостазу, оставив после себя памятники культуры <…>.

Итак, этногенез – это природный процесс биосферы, возникающий иногда и являющийся одним из компонентов этнической истории наряду с тремя постоянно действующими факторами: 1) социально-политическим, ибо люди всегда устанавливали определенный порядок взаимоотношений в своем коллективе; 2) техническим, ибо нет и не было человека без орудий труда; 3) географическим, ибо средства к существованию черпаются из окружающей природы. Вот почему все этносы оригинальны и неповторимы, хотя процессы этногенеза сходны <…>.

В связи с этим напрашивается мысль восточной хронософии о цикличности процесса, подобной смене времен года или фаз Луны… Однако дело обстоит сложнее: цикличность в биосферных процессах (видообразование) в этногенезе не наблюдается. Обсуждаемый тип взаимо­действия отвечает не ритму (повторению), а инерции эксцесса, при котором изменение потенциала описывается сложной кривой подъемов, спадов и зигзагов. Это кривая сгорающего костра, вянущего листа, взрыва порохового погреба…

Гумилев Л. Н. Этногенез и биосфера Земли. – 2-е изд., доп. – М., 1989. – С. 252, 262, 267, 276, 297, 324; Гумилев Л. Н. Конец и вновь начало. – М., 1997. – С. 71, 386, 403, 429.