2. Объяснительно-иллюстративные технологии обучения

2.1. Наследие «информационного общества» и тоталитаризма

Проблемы, которые рассматриваются в этом разде­ле, являются не столько педагогическими (в узком по­нимании этого слова), сколько социально-пси­хологическими. При этом они глобальные, ибо волну­ют прогрессивную общественность во всех странах ми­ра, являясь выражением глобального кризиса образо­вания.

Главная проблема, стоящая перед специалистами в области педагогики и психологии, связана с поиском более эффективных способов организации учебного и воспитательного процессов на основе индивидуализа­ции и включения механизмов личностного развития. Серьёзной критике подвергаются объяснительно-иллюстративные технологии обучения, широко рас­пространённые в массовой педагогической практике, но обладающие ограниченными возможностями в пла­не всестороннего развития личности.

Первоначально распространение таких технологий было связано с развитием капитализма и культом ра­зума, при этом процесс обучения по своей структуре и принципам почти не отличался от средневековой сис­темы образования. К концу XX в. объяснительно-иллюстративные технологии обучения многими, здра­вомыслящими людьми стали восприниматься как не­эффективные и даже вредные, и это осознание напря­мую было связано с анализом особенностей так назы­ваемого «информационного общества», в котором жи­вут наиболее развитые страны мира и в котором начи­наем жить и мы.

13

Академик А. И. Суббето в своём выступлении на международной конференции «Духовные ценности и образование», проходившей в городе Твери в декабре 1994 года¹, констатировал: «Западная цивилизация вместе с построением энергетической мощи создала информационное общество, которое должно было, по мнению многих учёных, привести к усилению челове­ческого интеллекта, его возможностей. Но усиление не происходит, потому что создаются иллюзорные карти­ны мира, уменьшается адекватность представлений че­ловека о мире самому миру».

По словам А. И. Суббето, «человека этой формации можно представить в виде динозавра, громадное туло­вище которого — его энергетическая мощь, а малень­кая головка — прогностические способности, отра­жающие видение последствий тех проектов, которые он внедряет».

Подобная ситуация вызывает необходимость пере­хода от цивилизации информационного общества к цивилизации образовательного общества, которое А. И. Суббето понимает, как «определённую форму, где образование становится основным социогенетическим механизмом, обеспечивающим опережающее развитие человека, его интеллектуальных способностей и про­гностических возможностей».

В информационном обществе реализуются объяс­нительно-иллюстративные технологии обучения, глав­ный недостаток которых связан с тем, что они инфор­мируют обучающихся, но при этом производят в жиз­ни людей мало позитивных изменений.

Постоянное увеличение информации, не подкреп­лённой практическими действиями, а также отсутствие «информационной экологии» (свободная пропаганда сексуальной распущенности и культа насилия) приво­дят к необратимым последствиям.

'Суббето А.И. Переход от цивилизации информацион­ного общества к цивилизации образовательного общества (видеозапись) // Личный архив Г.Ю. Ксснзовой.

14

Так, газета «US Today» опубликовала перечень ос­новных проблем, которые волновали педагогическую общественность американской школы в 40-х и 80-х го­дах XX века:

40-е годы	80-е годы
1. Разговоры на уроках	1. Наркомания
2. Жевание резинки	2. Алкоголизм
3. Шум	3. Беременности
4. Беготня в коридорах	4. Самоубийства
5. Плохое построение перед уроками	5. Изнасилование
6. Несоответствующая одежда	6. Грабежи
7. Разбрасывание мусора	7. Хулиганство

Брюс Уилкенсон, анализируя приведённые данные и отмечая разительные изменения, подчёркивает:

«Дело в данном случае не в молодёжи, потому что они — наши дети, а в нас, в способах обучения и воспитания подрастающего поколения»¹. Он же приводит результа­ты исследования, проводившегося в конце 80-х годов в США среди учащихся христианских школ (при этом замечает, что существенной разницы между особенно­стями христианских и нехристианских школ нет):

И 65% всех старшеклассников ведут сексуально активный образ жизни;

В 75% всех старшеклассников регулярно списы­вают;

• 30% выпускников хоть однажды стащили что-либо из магазина;

В 45-50% подростковых беременностей заканчи­ваются абортами;

И 10% старшеклассников или пробовали, или ве­дут гомосексуальный образ жизни.

В 3,3 миллиона подростков — алкоголики;

Данные взяты из видеокурса Б. Уилкенсона «Семь за­конов ученика». - Часть 3.

15

17

И ежедневно 1000 подростков предпринимают по­пытки к самоубийству;

В связи с этим нужно вспомнить высказывание Д.Л. Моуди: «Предписание дано не для нашего сведе­ния, а для нашего преобразования». Личностные же преобразования могут происходить только в процессе собственной практической деятельности.

Кроме глобальных социально-педагогических про­цессов, работу отечественных учебных заведений во многом всё ещё определяют традиции, доставшиеся в наследство от эпохи тоталитаризма, когда от системы образования требовалось одно — воспитать послушного исполнителя.

Выдвигаемая государством цель всегда определяет не только содержание работы образовательных учреж­дений, условия их функционирования, но и примене­ние тех или иных технологий обучения и воспитания, которые должны обеспечить выполнение социального заказа.

Советской школе, как и обществу в целом, пред­лагался общий строй мыслей и действий, единые цен­ностные ориентиры, одинаковый набор приёмов и ме­тодов работы, единообразие в формах и содержании обучения.

Удобным было существование однотипных госу­дарственных средних учебных заведений с едиными для всех нормами деятельности: едиными правилами для учащихся, едиными требованиями к детям в школе и в семье, единой структурой и продолжительностью урока, единым режимом оценивания, единой школь­ной формой, единым распорядком дня для всех детей в возрасте от 6 до 17 лет.

Главными критериями оценки работы школ в со­ветский период были количество проведённых меро­приятий по многочисленным направлениям воспита­тельной работы и «охват» ими учащихся.

Чтобы смягчить сопротивление школьников внеш­нему принуждению, сложилась система воспитания, которая приспосабливала человека к обстоятельствам, примиряла с ними. С помощью ловких манипуляций

16

она заменяла «нежелательные» ценности на «ис­тинные»: например, полное послушание стало тракто­ваться как скромность, а бездумное подчинение — как дисциплинированность.

И сейчас, в постсоветскую эпоху, наша массовая школа по-прежнему лишь учит детей. Мы пользуемся технологиями, все механизмы которых направлены на формирование знаний, умений, навыков. Но при этом мы не можем игнорировать отсутствие у значительной части учащихся навыков общения, культуры поведения в обществе. Следует признать недостаточным и уро­вень развития творческого мышления. Кроме того, распространено отрицательное отношение к учению, и оно проявляется у значительной части даже отлично знающих учебные дисциплины школьников.

Если человек учится, испытывая отвращение к зна­ниям, мы его психологически угнетаем. Нужна забота не только об уровне знаний детей, но и о сохранении их физического, нравственного, психического здоровья, о развитии их творческих способностей. Всё это требует активного поиска более эффективных способов обуче­ния.

При этом следует особо подчеркнуть, что мировое сообщество ждёт от российской педагогической интел­лигенции уникальной модели образования, которая по­зволила бы, насколько это возможно, объединить в себе технологизм процесса обучения с глубокой духовностью, традиционно присущей русской культуре.