31 Июля 1999 года.

Первый день стоянки на Элькашоре.

Сегодня вечером в бане (но описываю это событие первым за день – «душа горит, и сердце просит» высказаться по горячим следам) произошёл крупный конфликт с «редиской» и «нехорошим человеком» совсем не русской национальности Салиховым!³⁴ Как и почему произошёл, сейчас станет понятно. Этот «абрамец» использует всех, кто с ним ходит, в качестве личных слуг, носильщиков-шерпов, поваров и лакеев. Мы все вкалываем, всё таскаем, варим, жарим, а он только руководит. Его вклад в общее дело, по его убеждениям, заключается в том, что он «великий знаток» местных условий, непревзойдённый «спец» по заготовке рыбы, дичи и корня.

Началось всё с того, что он завёл со Славой разговор о том, что всю рыбу по мере готовности на выходе из маршрута мы поделим³⁵, и каждый повезёт свою долю сам.³⁶ Рыба, кстати, стоит ещё только посолённая в вёдрах и бочке (следует отметить и тот факт, что сам Салихов, по-моему, поймал всего несколько рыбин. Его профиль – «мудаковая» ловля на перетягу, но принимать участие в этом идиотизме с ним добровольно никто не хочет!). Я очень резко отреагировал на это предложение и заявил, что если такое решение будет принято, то встану ночью и всю рыбу выброшу в реку к чёртовой бабушке! И спокойно поедем без рыбы. После этого он начал бухтеть, перешёл на личности, долго и со знанием дела меня оскорблял. Обещал в Ярославле привлечь бандитов для разборки со мной. Я, к сожалению, сорвался и ответил встречными оскорблениями.

Самое главное в этой ситуации было то, что, по свидетельству Лагунова, Алик с самого начала просматривал вариант с отделением от основной команды. Вот об этом он и начал кричать во время ссоры, что он полностью автономен и уйдёт один. Это было бы здорово! Но, к глубокому сожалению, на подобный поступок способен только мужчина! Салихов же по характеру и поведению гораздо больше тянет на особу если не женского, так уж точно голубого окраса. Его особенность в том, что решения он старается принимать так, чтобы исключить личную ответственность за их принятие. Масса сил и средств с его стороны тратятся на то, чтобы переложить груз ответственности на других. Во главу угла при всех поступках выдвигается личная выгода. На наше (вроде бы разумное предложение) собирать корень всем вместе, вместе обрабатывать, а потом поровну поделить, немедленно начинается крик. Именно не аргументированные возражения, а базарный крик! Однако, в схожих ситуациях по поводу пойманных тайменей, подобный индивидуальный подход даже не рассматривается!³⁷ Масла в огонь подлило и наше с Сергеем и Сявой намерение сбегать на несколько дней в радиалку на Лагортаю, добить до конца бочку. Что тут началось! Он размахивал своей тетрадкой, кричал, что в Ярославле всё было распланировано и все согласились, и теперь решение это отменить никак нельзя. Орал, что ему по семейным обстоятельствам ему надо быть дома 25-го августа и задержка на радиалку не запланирована.³⁸ На самом деле «ослиные уши» здесь ясно просматривались: если бы мы ушли в радиалку, то вялить и коптить рыбу пришлось бы ему с Володей и Шуриком. Но, извините, вклад его в добычу хариуса был не очень значителен, можно было бы себя и в другом деле проявить.

Из Аликовых маразмов можно составить отдельную книгу. Это настоятельно необходимо сделать и предать гласности, в частности через Интернет, для того, чтобы вновь попадаемые «хомо туристус» в намазанные мёдом сети Салихова знали, что их ждёт.*

Итак, сегодня 31 июля, начинаю описание дня. Накануне прилично «хрюкнули». Сергей намучился на переходе с Альбертом и вынужден был «оттянуться». Все мы с удовольствием поддержали это начинание.

Встали сегодня очень поздно – в 12 по местному. Альберт дежурный, а если он дежурный – значит наверняка мы будем есть молочную кашу. Так и случилось: была манная каша. Продувал приличный ветерок. Это весьма отрадно, так как есть возможность спокойно справить большую нужду.

Поставили тент. Сергей сказал, что этот брезент – на самом деле полевая кухня.

Весь день у Славы и меня ушёл на баню. После завтрака пришли к зимовью. Натаскали угля. Слава затопил печку. Поставили в вертикальное положение титан, я его вымыл. Поставили вплотную к титану бочку, с таким расчётом, чтобы на костре под бочкой одновременно грелся и титан. Натаскали воды и затопили кипятильник. Весь этот день я пропрел в сапогах, в то время как народ отдыхал в ботиночках. В лагере ребята ловили хариуса, но не очень удачно. Хотел было сказать, что день сегодня без рыбы, но Сучков одного хариуса всё же зацепил. Его сделал Сергей под соевым соусом. Предполагалось использовать его на «накат» после бани, но просолеть до вечера продукт не успел. К пяти часам баня была готова. Обед к этому времени тоже был готов, но обедать решили (и, правильно!) после бани.

Очень долго грелись и парились. Баня здесь, как обычно, повышенной влажности. Очень хорошо в таком режиме отстаёт грязь. После бани ещё и постирались.

В бане шли обычные разговоры. Под них и произошла вышеописанная стычка с «адмиралом». Его, безусловно, следовало осадить, что и было сделано. Если его не осаживать периодически, то он становится совершенно невыносимым. Мудак, он и в Африке мудак – и хватит об этом.

Приготовились мы нормально поужинать в энцефалитке, нормально «хрюкнуть» – как-никак событие, баня. Однако претендент на роль «вождя нации» и тут не дал спокойно и с достоинством провести время. Все были голодные и прямо изнемогали от нетерпения, однако наш великий планировщик достал свою тетрадь, в которой якобы расписано, как мы всё должны делать с точностью до минуты (отношение у него к планам, им же кстати придуманным, как у вахабитов к догмам Корана!). И вместо того, чтобы выпить, закусить и в хорошем настроении лечь спать, правоверный потомок сборщиков кизяка в Улусе Джучи всем и в кратчайшие сроки умудрился надолго испортить настроение. Народ вынужден был вновь выслушивать «мудрости» непререкаемого «авторитета по северным территориям». Орал же он о том, что по общему согласию мы в Ярославле всё расписали (!?), а если команда не будет следовать этим планам (считай, им же и придуманным), то он отделится и дальше пойдёт один.³⁹ При этих разговорах я молчал, памятуя о том, что все возражения бесполезны. Но, видимо, и молчание может подвинуть тупорылого идиота на действия, видимо, это было красноречивое молчание! После этого сей «кондовый интеллигент сермяжного типа»⁴⁰ начал меня опять оскорблять, захлёбываясь в изрыгаемой пошлости и используя лексику своих древних предков. В конце концов я не выдержал, сорвался и ответил. Сил находиться поблизости от «претендента на престол» никаких не было, пришлось в состоянии сильного нервного возбуждения уйти спать. Если он честный человек, то завтра он должен свалить. ⁴¹

Когда укладывались спать, то у нас с Сявой состоялся такой разговор.

Слава: Давай-ка ты свои записи наговори завтра.

Я: Нет, я подожду, когда ты уснешь и займусь.

Минут через десять – Слава: Ну, чего мучаешься? Давай, наговаривай.