§ 4.4. Зарождение христианской традиции

Христианство возникло в Палестине в I веке н. э. как одно из апокалипсических мессианских движений внутри иудаизма (апокалипсис – откровение, Мессия - буквально «Помазанник», Спаситель). Выделение христианства как особой, отличной от иудаизма, религии происходило в течение нескольких десятилетий. Эти первые десятилетия иногда называют временем «иудео-христианства», когда христиане еще посещали Иерусалимский храм. Однако Иудейская война (66 – 70 г. н.э.) положила конец этому симбиозу. После этой войны Иерусалим был полностью разрушен, а храм сожжён. Христиане, предупрежденные Откровением, заранее удалились из обречённого города. Так произошёл окончательный разрыв между христианством и иудейством.

В первый век существования христианской церкви почти вся её деятельность заключалась в следующем:

1. фиксировать предание об истории и учении первых проповедников христианства;

2. разъяснять это учение;

3. поддерживать единство между рассеянными христианскими общинами.

§ 4.5. Основные различия языческого и христианского

мировоззрений

Основной принцип, по которому происходит разделение античного и христианского мировоззрений, заключается в следующем.

1. Античность – это принцип вещи, тела, природы и космоса.

2. Христианство – это принцип личности, общества и сотворения космоса сверхкосмической личностью, общее грехопадение из-за первородного греха и спасение греховного мира при помощи опятьтаки чисто личностного богочеловечества.

Неоплатоники были исконными врагами христианства. В борьбе с христианством, они использовали решительно всю античную философию. Ими целиком были использованы древнейшая натурфилософия, до последней буквы использованы труды Платона и Аристотеля, а также идеи таких школ философии, как стоицизм и эпикурейство. Последняя школа неоплатонизма разработала учение о трех ипостасях: Единое-Ум-Душа. Причем, для античности по значимости ум важнее души. Это учение о трех ипостасях оказало влияние на становление основного христианского догмата. Дело в том, что из-за сложности и первостепенности взаимоотношений между Отцом, Сыном и Святым Духом божественной Троицы, христианские мыслители обратились к философскому аппарату античности.

В христианском и иудейском монотеизме вера в могущество разума была очень слабой. Это могущество или, вернее сказать, всемогущество разума было исконной и всегдашней позицией именно языческой философии. В христианстве по значимости на первом месте находится душа человека. Можно сказать, что благодаря этому основой античного искусства являлась созерцательная скульптура, а христианского – вечно ищущая и уходящая в бесконечную даль музыка.

Во главе всех космических категорий неоплатониками было выдвинуто абсолютное Единое, которое охватывало собою и все разумное в космосе, и все неразумное, всех богов, демонов и людей, все умы, души и тела. И все-таки даже и в этом учении о первоединстве неоплатоникам не приходило в голову именовать это первоединство абсолютной личностью. Сущность первоединого – не личностная, а арифметическая или обобщенно-числовая.

Из чего христианский Бог создает мир? Из ничего. Он его творит. Человек (Адам), в качестве наивысшей ступени творения, чист и безгрешен, как и само божество. Но человек злоупотребляет дарованной ему свободой и отпадает от Бога, вследствие чего и возникает первородный грех как проклятие всего мира.

Для христианства материя сама по себе вовсе не злая. Она есть благое творение божества и только в дальнейшем делается злой ввиду первородного греха человека. Поэтому Христос уничтожает не материю, а ее зло. Зло начинается с человеческого грехопадения, но после снятия первородного греха уже от человека зависит, захочет ли он быть в течение всей вечности с Богом или он захочет быть в течение всей вечности против Бога, неся при этом соответствующее наказание.

Христос спасает мир и человека не знанием, а верой. Причем благодатно спасаемый человек должен при этом быть смиренным и чувствовать свое несовершенство. Христианский богочеловек имеет своей целью спасти мир и рассчитывает не на избранных, а на всех людей при условии их смирения перед божеством.

В христианстве, в противоположность язычеству, и Бог один, и мир один, и первородный грех один, и спасение от греха одно, и вечное торжество божественной правды и любви тоже одно. И вообще говоря, личность здесь есть нечто единственное и неповторимое, а не просто повторяющийся момент в общем круговороте вещества в природе. Но в этом случае толкование Библии и разработка христианских догм должны быть тоже единообразными.

Александрийские неоплатоники прославились как замечательные комментаторы – в первую очередь Аристотеля и Платона, а также проявляли повышенный интерес к математике и естественным наукам. И, наконец, к числу особенностей александрийских неоплатоников относится то, что многие из них переходили в христианство.

В качестве трагического символа гибели языческого неоплатонизма обычно приводят Гипатию, активную сторонницу неоплатонизма и плодовитого автора (ее сочинения до нас не дошли), растерзанную фанатической христианской толпой в 415 году. Платоновская Академия была закрыта в 529 году.

В течение II - VII веков учение отцов христианской церкви называют патристикой. Истина в патристике является корпоративным достоянием, а не индивидуальным. Она, т.е. истина, принадлежит не тому или иному автору, а всему христианскому сообществу. Вспомним о разнообразии античных философских школ, в отличие от которых патристика есть по преимуществу единая совокупность принципов и методов христианского философствования.

Христианское учение, в которое вживлялись понятия эллинского мышления, приобрело парадоксальную биполярность. На одном его полюсе находилось всепоглощающая вера, великая покорность Богу. На другом полюсе — потребность познать Творца в Его творении, увидеть отблеск Его мудрости на всем мироздании, и, наконец, выразить любовь к Богу и ближнему в четком понимании морального закона. На первом полюсе концентрируется то, что делает религию религией, а на втором полюсе — средоточие рефлексивно-доктринальных элементов, проясненных разумом. Лишь так можно получить ответы на вопросы: во что я верю, на что надеюсь, что есть мир, каковы место и задачи человека в нем. На этом полюсе рождаются христианские теология, космология и этика.

Однако патристика признает не истину «вообще», а лишь истину Откровения, считая, что вера всегда должна главенствовать над разумом. Исходным пунктом всякого теоретизирования становится текст Святого Писания, канон которого окончательно сложился в IV веке. Авторитет Писания неизмеримо превосходит значимость любого философского текста. Писание является источником истины и вместе с тем конечной объяснительной инстанцией. Метод такого философствования — интерпретации этого текста. Фундаментальный тезис патристики (и любого христианского философствования) гласит: истина заключена в Писании, а задача теолога, т.е. «истинного философа», — правильно понять и разъяснять ее. При этом к Богу человека приближает только вера. Здесь коренятся важнейшие проблемы христианского сознания и прежде всего — соотношение разума и веры, разума и авторитета.