2.1 Понятие власти. Структура властных отношений

В современном обществоведении конкурируют несколько концепций, объясняющих сущность и специфику властных отношений. Российский политолог А.А. Дегтярев все множество подходов к пониманию власти разделил на две группы:

1 Атрибутивно-субстанциональные.

2 Реляционные.

Всех желающих получить углубленное представление о "кратологических" спорах ("кратос" – по-гречески "власть") отсылаем к работе А.А. Дегтярева и списку литературы, указанной в ней (А.А. Дегтярев Политическая власть как регулятивный механизм социального общения // Полис. – 1996. – № 3).

В данном вопросе темы мы сформулируем общесоциологическое определение власти, рассмотрим ее структуру и сущность. Сделать это будет не просто ввиду разнообразия и разнородности властных отношений, бытующих в обществе. Хозяин, очевидно, имеет власть над дрессированной овчаркой; умная жена – над мужем; хороший декан – над факультетом; компетентный президент – над страной. Все это – властные отношения, и общесоциологическое определение власти должно охватывать и эти, и многие другие их частные случаи.

Власть – это имеющаяся у лица или группы лиц (субъект власти) возможность заставить с помощью определенных средств (властные ресурсы) другое лицо или группу лиц (объект власти) действовать в соответствии с волей субъекта власти вне зависимости от желания объекта власти.

Данное пространное определение содержит в себе основные элементы структуры властных отношений, выделенных польским ученым Ежи Вятром. Их четыре:

1 Субъект власти – лицо, которое отдает приказ совершать (или, напротив, не совершать) определенные действия.

2 Приказ субъекта власти, подкрепленный реальными властными ресурсами. Очень важно, чтобы субъект располагал адекватными приказу средствами влияния, в противном случае его приказ не будет выполнен.

3 Объект власти - лицо, которое получило и осознало приказ.

4 Факт подчинения объекта власти (исполнения приказа субъекта). Без подчинения объекта субъекту нет властных отношений.

Очевидно, что, подчиняясь, объект власти отдает субъекту часть своей свободы. В данном контексте свободу можно сравнить со здоровьем – говорят, что здоровье есть, когда его не замечаешь. Стоит утратить часть здоровья, как возникает серьезнейший физический и психологический дискомфорт. Наличие свободы трудноощутимо, утрата даже небольшой ее части крайне болезненна. Почему же тогда объект подчиняется субъекту?

Можно выделить несколько побудительных психологических мотивов подчинения.

Во-первых, это страх. Объект власти подчиняется субъекту, опасаясь физического или психологического (зачастую даже более неприятного) насилия со стороны субъекта. Вряд ли стоит подробно комментировать этот мотив – он очень широко распространен в нашем обществе. Каждый из нас регулярно становится жертвой того или иного вида насилия, а зачастую и сам силой забирает свободу у других. Два века назад Наполеон Бонапарт произнес крылатую фразу, которую стоит помнить и сегодня: "Штыки превосходная штука во всех отношениях кроме одного – на них нельзя сидеть". Если подчинение объекта основано исключительно на страхе, то такие властные отношения не будут длительными и стабильными и не обеспечат необходимый уровень эффективности управления.

Вторым мотивом подчинения является социальная традиция. Объект подчиняется субъекту, так как все вокруг так делают. Когда преподаватель первый раз заходит в лекционную аудиторию и просит студентов встать для формального приветствия, все студенты встают, ибо так принято, да и само это действие ограничивает их свободу в небольшой степени. В современном индустриальном и постиндустриальном западном обществе случаи подчинения по традиции не столь уж многочисленны (к примеру, подчинение детей родителям), тогда как в странах Востока этот побудительный мотив распространен достаточно широко – институт старейшин является одной из главных социальных структур в Азии и Африке.

Третий побудительный психологический мотив выполнять приказ субъекта власти – это осознание объектом своей личной выгоды от факта подчинения. Дело в том, что выполнение сложных коллективных действий обязательно требует наличия в человеческом сообществе достаточно сложных иерархических отношений, невозможных без института власти. Поэтому, работая на общую цель, и ограничивая свою свободу ради этой общей цели, индивид в случае успеха работает на себя. Примитивный пример – студент, отказываясь от свободы заниматься болтовней на лекции, обеспечивает усвоение всем потоком и им лично суммы необходимых для успешной профессиональной деятельности знаний.

Побудительные мотивы подчинения не ограничиваются названными, при желании и небольшом размышлении, можно добавить еще несколько. Перейдем к проблеме генезиса власти.

Для понимания сущности властных отношений уместно обратиться к их происхождению. Интересно, что феномен власти намного древнее нашего человеческого вида, возникшего 40 тысяч лет назад. Читатель легко вспомнит сказку Р. Киплинга "Маугли" и волчьего вожака, который "промахнулся" и потому должен потерять власть. Действительно в сообществах высокоразвитых животных (волки, обезьяны и др.) властные отношения бытуют уже многие миллионы лет.

Понять причину их возникновения помогают исследования этологов (этология – отрасль науки, изучающая поведение животных). Группа ученых наблюдала жизнь стада обезьян шимпанзе в природных условиях джунглей Восточной Африки на протяжении нескольких десятков лет. Было установлено, что обезьяний вожак ("доминирующий самец") имеет власть, зачастую превышающую по объему власть авторитарных человеческих "вождей". Обезьяны регулярно и по первому требованию отдают ему значительную часть своей свободы, получая взамен повышенные шансы на выживание своего сообщества в конкурентной межвидовой борьбе за существование. В частности, при нападении леопардов стадо обезьян, сплоченное властными отношениями и согласованно выполняющее приказы вожака (даже вне зависимости от их адекватности ситуации), имеет неизмеримо большие шансы уцелеть по сравнению с сообществом приматов, где отсутствует доминирующий самец, и коллективные усилия не координируются.

Открытия этологов звучат как яркая художественная метафора власти – отдельная обезьяна может умереть от голода или быть насмерть покалечена самодуром-вожаком ради того, чтобы ее стадо продолжало жить. Только либеральная социальная революция нескольких последних столетий начала вносить серьезные коррективы в функционирование института властных отношений в человеческом обществе. И только развитая демократическая социальная организация может надежно гарантировать и защищать неотъемлемые права индивида.