3) Известный петербургский историк и филолог профессор ю.К. Бегунов,

опубликовавший незадолго до своей кончины двухтомный труд «История Руси»

(2007-2012), утверждает, что существовало две «киевских цивилизации» —

«Государство Кия» или Первая Киевская Русь (410-543) и «Государство Олега» или

Вторая Киевская Русь (882-1132). Причем, между этими великими цивилизациями

существовали промежуточные государственные образования, как-то Волынская

Русь (543-560), Новгородская Русь (862-882) и ряд других. Вместе с тем надо

признать, что ряд исторических построений этого крупного ученого, известного

поклонника «Велесовой книги», подвергаются критике многими его коллегами.

4) Многие современные авторы (А. Новосельцев, А. Сахаров, А. Кузьмин,

М. Брайчевский, В. Кожинов) утверждают, что в восточнославянских землях

практически одновременно, с интервалом примерно в полвека, сложилось два,

независимых друг от друга, центра древнерусской государственности: один на юге,

в Среднем Поднепровье, на территории Полянского племенного союза, на рубеже

ѴНІ-ІХвв., а другой —

на севере, в землях чуди, кривичей и ильменьских славян,

в середине IX в. Затем, на рубеже IX—X вв. сложилось единое Древнерусское го¬

28 Глава первая.

ДРЕВНЯЯ РУСЬ В РАННЕМ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ (ІХ-ХІІІ ВВ.)

сударство, которое представляло собой союз различных земель-княжеств, общим

главой которых был Великий киевский князь, представлявший «род русский».

5) Еще одна группа современных историков (И. Фроянов, А. Дворниченко,

А. Петров), развивая взгляды ряда русских историков (Н. Костомаров, М.

Покровский), утверждала, что до начала XI в. Киевская Русь не являлась государством

в полном смысле этого слова, а представляла собой довольно аморфную федерацию

племенных союзов. Позднее профессор И.Я. Фроянов и многие его ученики,

следуя в русле взглядов академика В.О. Ключевского, говорившего о существовании

у восточных славян «городовых областей», вообще пришли к выводу, что вплоть

до монгольского нашествия единого государства у восточных славян так и не

сложилось и применительно к этому периоду можно говорить лишь о существовании

у них так называемых городов-государств (полисов) республиканского типа,

наподобие тех, что существовали в Древней Греции. Правда, ряд современный

представителей этой известной научной школы, в частности профессор А.Ю. Дворниченко,

постоянно путаются в своих «показаниях», называя Древнерусское государство то

«вождеством», то «дружинным государством», то представляют его в виде «городов-

государств» республиканского типа.

7. Вынужденные пояснения

Всего четверть века назад нам абсолютно не пришло бы в голову поднимать вопрос

о т.н. втором, довольно расхожем, названии Древнерусского государства —

Киевская Русь. Но в современных условиях мы вынуждены это сделать, поскольку

на территории современной «самостийной» Украины на государственном

уровне всячески культивируется именно это название Древнерусского государства

и подчеркивается особая роль украинского народа в истории Древней Руси. А это

абсолютно не соответствует действительному положение вещей, поскольку:

1) Во-первых, никакой самобытной украинской нации в тот период не

существовало, ибо нация является более поздним продуктом развития этноса,

обусловленным целым рядом социальных, экономических, политических и иных факторов.

В Древней Руси существовала единая древнерусская народность, которая затем

стала основой возникновения и развития единой русской нации, т.е. великороссов,

малороссов и белорусов. При этом сам термин «Украина» изначально имел не

этническую, а чисто географическую характеристику, обозначавшую «окраину» или

«украйну» Древнерусского, Польского, а затем и Российского государства.

2) Во-вторых, всячески почитаемый современными украинскими

националистами термин «Киевская Русь» впервые был введен в научный оборот первым

ректором Киевского Императорского университета М.А. Максимовичем в его работе

«Откуда идет русская земля», которая была опубликована в 1837 г. Первоначально

этот термин стал использоваться в узком, географическом, смысле для обозначения

Киевского княжества, в одном ряду с такими терминами, как «Червонная Русь»,

«Новгородская Русь», «Владимирская Русь» и другими. Затем, со второй половины

XIX в., этот термин приобрел новое, хронологическое значение как начального

периода русской государственности, продолжавшегося вплоть до монгольского

нашествия в XIII в. Именно в таком качестве этот термин использовали многие

русские историки, в том числе С.М. Соловьев, В.О. Ключевский, С.Ф. Плато-

Тема:

ОБРАЗОВАНИЕ ДРЕВНЕРУССКОГО ГОСУДАРСТВА. СОВРЕМЕННЫЙ НОРМАНИЗМ КАК ДИАГНОЗ 29

нов и А.Е. Пресняков. При этом родоначальник украинской националистической

школы профессор М.С. Грушевский никогда не использовал этот термин в своих

научных и публицистических работах и предпочитал ему иное название —

«Киевская держава».

Окончательно термин «Киевская Русь», как синоним терминов «Древняя Русь»

и «Империя Рюриковичей», закрепился в советской исторической науке только

после выхода в свет знаменитых работ академика Б.Д. Грекова «Киевская Русь» (1939)

и «Культура Киевской Руси» (1944), что после развала Советского Союза и сыграло

на руку украинским националистам, «приватизировавшим» историю Древней Руси.

С большим сожалением приходится констатировать, что сегодня на территории

«самостийной» Украины исторические небылицы и преднамеренное искажение

исторических фактов возведены в ранг государственной политики и массово тиражируются

во всех школьных и вузовских учебниках, что вызывает законное возмущение даже у

части самих украинских историков, не зараженных бациллами пещерного

национализма, в частности такого авторитетного ученого, как академик П.П. Толочко.

Тема: СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ

И ПОЛИТИЧЕСКИЙ СТРОЙ ДРЕВНЕРУССКОГО

ГОСУДАРСТВА В ІХ-ХІІ ВВ.

План:

1. Предварительные замечания.

2. Дискуссии по проблеме определения общественной формации Древней

Руси.

3. Социально-классовая структура и политический строй Древней Руси.

а) Великий киевский князь и его полномочия.

б) Княжеская дружина, ее состав и полномочия.

в) Зависимое население Древней Руси: смерды, челядь, рядовичи,

закупы, изгои.

1 .

Предварительные замечания

Многие современные отечественные историки, которые еще вчера были

ревностными апологетами исторического материализма, сегодня с необычайной легкостью

превратились в не менее ревностных поклонников цивилизационной теории,

основоположниками которой были русские и европейские ученые

позапрошлого и прошлого веков —

А. Тойнби, О. Шпенглер, Ф. Бродель, Н.Я. Данилевский

и другие историки, философы и культурологи. Между тем, разница между

формационной и цивилизационной теориями принципиальна и суть расхождений состоит

в следующем:

1) Сторонники формационной теории утверждают, что в основе развития всей

человеческой цивилизации лежит так называемый экономический базис, т.е. го¬

30 Глава первая.

ДРЕВНЯЯ РУСЬ В РАННЕМ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ (ІХ-ХІІІ ВВ.)

сподствующая форма собственности и эксплуатации, которые определись уровнем

развития и соотношения производительных сил и производственных отношений.

Их оппоненты, напротив, отдают приоритет изучению так называемых

«исторических культурных типов», т.е. основополагающих идеалов и идей, которые лежат

в основе индивидуальной, общественной и государственной жизни разных народов.

2) Сторонники формационной теории считают, что главнейшей задачей

гуманитарных наук является выявление объективных закономерностей развития всей

человеческой цивилизации, в то время как сторонники цивилизационной теории

делают особый акцент на изучении трех типов цивилизаций: а) «локальных», таких,

как Древний Египет, Ассирия, Вавилон, Античная Греция, Древний Рим и

других; б) «особенных», т.е. западноевропейской, православной, исламской,

китайской и других; и в) «современных», т.е. традиционных (аграрных), индустриальных

и постиндустриальных.

3) Ученые-марксисты традиционно утверждают, что история человеческой

цивилизации —

это есть история закономерной, последовательной и

прогрессивной смены пяти общественно-экономических формаций —

первобытнообщинной,

рабовладельческой, феодальной, капиталистической и коммунистической. Их же

идейные оппоненты, напротив, полагают, что история человечества —

есть история

зарождения, развития, гибели или трансформации трех типов цивилизаций, для

которых не существует единых закономерностей.

Конечно, формационному подходу, основанному на экономическом

детерминизме и пресловутом классовом подходе, были свойственны довольно

существенные недостатки. В частности, специфика развития разных народов и государств

приносилась в жертву абстрактным «общим закономерностям», под которые

зачастую подгонялась конкретная история, что далеко уводило от изучения и анализа

реальных исторических процессов, протекавших на протяжении многих веков.

Вместе с тем, именно исторический материализм, а вернее его методология, в

основе которого лежала диалектика, позволяет изучать тысячелетнюю историю России

не только как единое целое, но и как составную и важную часть всей человеческой

цивилизации. Тогда как цивилизационная теория предлагает изучать

многовековую российскую историю только в рамках общей православной цивилизации,

что абсолютно не дает каких-либо новых инструментов для ее познания, а только

затрудняет поиск истины, предлагая новый набор околонаучных «модернистских»

теорий и опций.

Более того, как абсолютно справедливо отметил выдающийся современный

историк профессор Б.Н. Миронов, в последнее время на основе цивилизационного

подхода уже успела вырасти масштабная рефлексия по поводу «особой

трагедийности» и «кровавой драматичности» российского исторического процесса, его

«цикличности», бесконечных «инверсионных поворотов» и т.д. При этом наряду

с известными западными русофобами типа А.Л. Янова и Р. Пайлса, в эту

псевдонаучную бредятину ударились и доморощенные русофобы типа А.Н. Медушевского,

А.С. Ахиезера, М.Н. Афанасьева и других, явно страдающих комплексом

знаменитой «унтер-офицерской вдовы». Достаточно сказать, что беглый комсомольский

журналист А.Л. Янов, в одночасье обратившись за кордоном в авторитетного

профессора русской истории, в целом ряде своих примитивных фальшивок —

«Россия:

у истоков трагедии 1480-1584» (2001), «Россия против России: 1825-1921» (2003),

Тема:

СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ И ПОЛИТИЧЕСКИЙ СТРОЙ ДРЕВНЕРУССКОГО ГОСУДАРСТВА ВІХ-ХІІВВ. 31

«Россия и Европа» (2007), изобилующих огромным количеством даже

фактических ошибок, выдвинул антинаучную теорию цикличности русской истории. Суть

этого теоретического «шедевра», которым так восторгался закулисный архитектор

«горбачевской перестройки» и придворный академик А.Н. Яковлев, состоит в том,

что история России есть история чередования либеральных и прозападных реформ

с реакционными и консервативными националистическими контрреформами.

И таких «исторических циклов» за последние 500 лет этот новоявленный теоретик

насчитал аж 14 штук.

Между тем, явно поспешный отказ от формационного подхода, произошедший

после гибели Советского Союза, во многом был связан с отказом от

марксистско-ленинской методологии, которая господствовала в советской исторической

науке. Вместе с тем, надо сказать, что вопреки устоявшему стереотипу, у истоков

формационной теории стояли отнюдь не К. Маркс, Ф. Энгельс или В.И. Ленин,

а известные французские историки «эпохи реставрации». А основоположники

«научного коммунизма», наряду с политэкономией А. Смита и Д. Рикардо,

утопическим социализмом Ш. Фурье, А. Сен-Симона и Р. Оуэна и классической

немецкой философией Г. Гегеля и Л. Фейербаха, взяли на вооружение формационную

теорию Ф. Гизо, Ф. Минье и О. Тьерри и, творчески переработав ее через призму

гегелевской диалектики и своей теории классовой борьбы как локомотива истории,

сделали основой исторического материализма. Так, что марксизм и формационная

теория, как говорят в Одессе, две большие разницы. Однако эту элементарную

истину не смогли познать даже многие профессиональные историки, увенчанные

академическими титулами и званиями.