Проблемы детского развития в отечественной психологии культурно-историческая концепция л.С. Выготского

Культурно-историческая концепция: понятие и феномен

По Л.С. Выготскому, среда выступает в отношении развития выс­ших психических функций в качестве источника развития. Отноше­ние к среде меняется с возрастом, а следовательно, меняется и роль среды в развитии. Среду необходимо рассматривать не абсолютно, а относительно, так как влияние среды определяется переживаниями ребенка.

У человека нет врожденных форм поведения в среде. Его развитие происходит путем присвоения исторически выработанных форм и способов деятельности. Морфофизиологические особенности мозга и общение — условия развития ребенка по Л.С. Выготскому. Дви­жущая сила развития — обучение. Интерес представляет гипотеза Л.С. Выготского о системном и смысловом строении сознания и его развитии в онтогенезе.

Заслугу Л.С. Выготского Л.Ф. Обухова видит в том, что он пер­вым ввел исторический принцип в область детской психологии. Исто­рическое изучение вовсе не предполагает, по мысли Л.С. Выготско­го, изучение того или иного факта в прошлом. Историческое изучение с позиции Л.С. Выготского значит применение категории развития к исследованию явлений. Изучать исторически что-либо — значит изучать это нечто в движении.

С позиции культурно-исторической концепции главная закономер­ность онтогенеза психики состоит в интериоризации ребенком струк­туры его внешней, социально-символической (т.е. совместной со взрослым и опосредованной знаками) деятельности. В итоге прежняя структура психических функций как «натуральных» изменяется — опосредуется интериоризированными знаками, психические функции становятся «культурными». Внешне это проявляется в том, что они приобретают осознанность и произвольность. В ходе интериориза­ции структура внешней деятельности трансформируется и «сво­рачивается» с тем, чтобы вновь трансформироваться и развернуться в процессе экстериоризации, когда на основе психической функции строится «внешняя» социальная деятельность.

О поведении животных и человека

Поведение животного, по Л.С. Выготскому, складывается из двух групп реакций: прирожденных (безусловных) рефлексов; рефлексов приобретенных (условных).

То есть все поведение животного можно рассматривать как «на­следственный опыт, помноженный на личный».

Чтобы верно понять и осветить поведение человека, подчеркивает Л.С. Выготский, необходимо «ввести в формулу новые члены»: вся наша жизнь, труд, поведение основаны на использовании опыта преж­них поколений, опыта, не передаваемого через рождение. Условно этот опыт Л.С. Выготский называет историческим. Кроме опыта ис­торического речь может идти и об опыте социальном, понимаемом

как опыт других людей, который «входит очень значительным компо­нентом в поведение человека».

Подумайте, так ли это? Приведите примеры.

И наконец, новым в формуле поведения человека, по мнению Л.С. Выготского, должно стать понятие «удвоенного опыта»:

«Паук, который ткет паутину, и пчела, строящая ячейки из воска, делают это в силу инстинкта, машинообразно, все одинаково и не об­наруживают в этом больше активности, чем во всех остальных при­способительных реакциях. Другое дело ткач или архитектор. ...Они раньше построили свое произведение в голове; результат, получен­ный в процессе труда, имелся перед началом этого труда идеально. ...Труд повторяет в движениях рук и в изменениях материала то, что прежде проделано в представлении работника как бы с моделями этих же движений и этого же материала».

Не природа, но общество должно в первую очередь рассматри­ваться как детерминирующий фактор поведения человека. В этом заключена вся идея культурного развития ребенка. «Каждая форма культурного развития, культурного поведения — продукт исторического развития человечества. Превращение природного материала в историческую форму есть всегда процесс сложного изменения самого типа развития, а отнюдь не простого органического созревания»2. Самой основной и самой общей деятельностью человека, отличаю­щей в первую очередь человека от животного с психологической сто­роны, является сигнификация, т.е. создание и употребление знаков. Самая сущность человеческой памяти состоит в том, что человек ак­тивно запоминает с помощью знаков. О поведении человека в общем виде можно сказать: его особенность в первую очередь обусловлена тем, что он активно вмешивается в свои отношения со средой и через среду сам изменяет свое поведение, подчиняя его своей власти. Самая сущность цивилизации состоит в том, что мы нарочно воздвигаем монументы и памятники, чтобы не забывать. В узелке и в памятнике проявляется самое глубинное, самое характерное, самое главное, что отличает память человека от памяти животного.

Изобретение и употребление знаков в качестве вспомогательных средств при разрешении какой-либо психологической задачи, стоящей перед человеком (запомнить, сравнить что-либо, сообщить, выбрать и пр.), с психологической стороны представляют собой в одном пункте аналогию с изобретением и употреблением орудий.

Таким существенным признаком обоих понятий Л .С. Выготский счита­ет роль этих приспособлений в поведении, аналогичную роли орудия в трудовой операции, или, что то же, инструментальную функцию зна­ка. Мы имеем в виду выполняемую знаком функцию стимула-средст­ва по отношению к какой-либо психологической операции, то, что он является орудием деятельности человека. В этом смысле, опираясь на условное, переносное значение термина, обычно говорят об ору­дии, когда имеют в виду опосредующую функцию какой-либо вещи или средство какой-либо деятельности. С этой точки зрения и упот­ребление знаков, и употребление орудий могут быть отнесены к одной категории, обозначенной как «опосредующая деятельность».

Между тем нельзя и стереть глубочайшее различие, существую­щее между знаком и орудием. Так, существенным отличием знака от орудия и основой реального расхождения обеих линий является раз­личная направленность того и другого. Орудие служит проводником воздействия человека на объект его деятельности, оно направлено во­вне, оно должно вызвать те или иные изменения в объекте, оно есть средство внешней деятельности человека, направленной на покорение природы. Знак ничего не изменит в объекте психологической опера­ции, он есть средство психологического воздействия на поведение — чужое или свое, средство внутренней деятельности, направленной на овладение самим человеком; знак направлен внутрь.

Овладение природой и овладение поведением связаны взаимно, так изменение природы человеком изменяет природу самого человека. Применение вспомогательных средств, переход к опосредующей деятельности в корне перестраивают всю психическую операцию, наподобие того как применение орудия видоизменяет естественную деятельность органов и безмерно расширяет систему активности пси­хических функций. То и другое вместе обозначают термином высшая психическая функция. •

В процессе развития ребенок вооружается и перевооружается раз­личнейшими орудиями; ребенок старшей ступени отличается от ребенка младшей ступени еще степенью и характером своего воору­жения, своим инструментарием, т.е. степенью овладения собствен­ным поведением. Различие в детских типах развития (одаренность, дефективность) в большой степени оказывается связанным с типом и характером инструментального развития. Неумение использовать свои естественные функции и овладение психологическими орудия­ми существенно определяют весь тип детского развития.

Овладение психологическим орудием и при его посредстве собст­венной естественной психической функцией всякий раз поднимает данную функцию на высшую ступень, увеличивает и расширяет ее деятельность, пересоздает ее структуру и механизм. Естественные психические процессы не устраняются при этом, они вступают в ком­бинацию с инструментальным актом, но они оказываются функцио­нально зависимыми в своем строении от применяемого инструмента. Инструментальный метод дает принцип и способ психологиче­ского изучения ребенка; этот метод может использовать любую методику, т. е. технический прием исследования: эксперимент, наблюдение и т. д.