Присяжные и арбитражные заседатели: теория и практика Введение

Конституция Российской Федерации провозглашает права и свободы человека и гражданина высшей ценностью, возлагая на государство обязанность признавать, соблюдать и защищать эти права и свободы. В число конституционных прав и свобод входит и такое политическое право граждан, как их право участвовать в отправлении правосудия, предусмотренное ч. 5 ст. 32 Конституции Российской Федерации.

Участие представителей народа в отправлении правосудия - это форма реализации суверенитета народа в осуществлении важнейшего вида государственной деятельности. Поэтому привлечение граждан к отправлению правосудия всегда рассматривалось как качество, присущее демократическому государству.

Верховный Совет РСФСР 24 октября 1991 года одобрил представленную Президентом РСФСР Концепцию судебной реформы, которая была положена в основу процесса реформирования правосудия. За годы реформы расширились процессуальные гарантии соблюдения прав участников процесса. Создан законодательный механизм реализации права на судебную защиту, установлена обязательность судебных постановлений и ответственность за их неисполнение. Концепция судебной реформы нашла свое отражение в конституционной модели правосудия, ориентированного на мировые стандарты в области прав человека. Однако основным вектором судебной реформы стали не только утверждение самостоятельной судебной власти, обеспечение независимости судей, но и привлечение представителей народа к отправлению правосудия. Это естественно, что судебная реформа в Российской Федерации не могла обойти стороной такой важный элемент правосудия, как участие в нем народа.

Одним из главных событий судебной реформы в России, бесспорно, является возрождение суда присяжных, призванного оздоровить систему правосудия, повысить ее эффективность, способствовать формированию нового правосознания и, в конечном счете, стать важной гарантией необратимости демократических преобразований государства и общества. Введение суда присяжных на территории Российской Федерации способствовало повышению доверия со стороны общества к судебной власти. Произошли коренные изменения и в арбитражном судопроизводстве, учрежден институт арбитражных заседателей.

Вместе с тем некоторые результаты судебной реформы воспринимаются неоднозначно. Представляется неоправданным отстранение народных заседателей от рассмотрения гражданских и уголовных дел, существуют проблемы, связанные с поэтапным введением суда присяжных заседателей, проблемы, связанные с учреждением института арбитражных заседателей.

Указанные правовые явления нуждаются в специальном исследовании, попытки которого и предприняты в этой книге.

Глава I. Общетеоретические основы характеристики конституционного права граждан РФ на участие в отправлении правосудия

§ 1. Конституционное право граждан на участие в отправлении правосудия: понятие, роль и место в системе политических прав граждан

Прежде чем анализировать содержание понятия "конституционное право граждан на участие в отправлении правосудия", необходимо обратиться к общим вопросам теории прав человека, чтобы в дальнейшем исследовании идти от общего к частному. Права человека являются одной из ключевых научных проблем. Они неотделимы от социальной деятельности людей, от их общественных связей, способов бытия индивида. Субъективные права органически вплетены в общественные отношения, они являются нормативной формой взаимодействия людей, упорядочения их связей, координации их поступков и деятельности, предотвращения противоречий, противоборства, конфликтов*(1). По своему существу они нормативно формулируют те условия и способы жизнедеятельности людей, которые объективно необходимы для обеспечения нормального функционирования индивида, общества, государства. Такие права, как право на жизнь, на достоинство, неприкосновенность личности, свободу совести, мнений, убеждений, автономию личной жизни, право на участие в политических процессах, и другие являются необходимыми условиями устроения жизни человека в цивилизованном обществе и должны быть безоговорочно признаны и охраняемы государством.

Неисчерпаемость прав есть отражение природы их носителя - человека; теоретически их следует анализировать целостно, комплексно, как категорию многогранную и полифункциональную.

Права человека обладают защитным характером, их предназначение в идеале - оградить людей от воздействия насилия и принуждения. Права человека, располагая арсеналом гарантий (индивидуального, коллективного, государственно-правового, международного уровня), обеспечивают безопасность личности, ее защищенность*(2).

Права человека определяют меру свободы личности в отношениях с обществом. Нет другого социального института, представляющего собой столь прямое выражение индивидуальной свободы.

Среди юристов не существует единого мнения относительно необходимости деления субъективных прав на основные и неосновные*(3). Некоторые ученые считают, что такое разделение бессмысленно - все права одинаковые, ущемление одного из них в равной мере недопустимо. Другие возражают против такого недифференцированного подхода и обоснованно, на наш взгляд, выделяют группу наиболее существенных, основных прав человека, которые подлежат приоритетной защите*(4). Именно к категории основных прав, подлежащих приоритетной защите, относится и конституционное право граждан на участие в отправлении правосудия.

В истории общественной мысли и юридической литературе дискутируются два основных подхода к природе и сущности прав человека. Согласно первому права человека и гражданина - это естественные прирожденные свойства, с одной стороны, независимые от их признания государством, т.е. неотчуждаемые, а с другой - связывающие государство, гарантируемые и охраняемые им как требования и принципы, обусловленные природой человека. Так, Т. Гоббс писал: "Естественное право... есть свобода всякого человека использовать свои собственные силы по своему усмотрению для сохранения своей собственной природы, т.е. собственной жизни, и, следовательно, свобода делать все то, что по его собственному разумению является наиболее подходящим для этого средством"*(5).

Второй подход - позитивистский - исходит из того, что права человека производны от государства, которое по своему усмотрению определяет их вид, содержание и объем*(6).

Н.И. Матузов пишет: "Субъективное право - есть гарантированная государством мера возможного (дозволенного) поведения личности, важнейший элемент ее конституционного статуса"*(7). А.Г. Бережнов дает следующее определение: "Права личности - это формально-определенные, юридически гарантированные возможности пользоваться социальными благами, официальная мера возможного поведения человека в государственно-организованном обществе"*(8). В целом соглашаясь с приведенным определением, отметим, что более обоснованным представляется определение Б.Л. Назарова, согласно которому "права человека - это признаваемые и охраняемые обществом, государством и международным сообществом определенные равные социальные возможности для отдельных лиц и их объединений по удовлетворению ими своих естественных и социальных потребностей и соответствующих притязаний, гарантии которых обеспечивают достойное и справедливое, свободное и ответственное развитие и активное участие личности в многообразных общественных, в том числе правовых отношениях"*(9).

Существует точка зрения, что, несмотря на давность возникновения самой идеи прав человека, подлинный смысл они обретают только после закрепления фундаментальных прав в конституциях демократических государств. В связи с этим представляется актуальным теоретический вопрос об установлении адекватных действительности понятий "основные права" и "конституционные права". Отсутствие четких формулировок во многих конституциях затрудняет решение этой задачи.

В этой связи Е.А. Лукашева обоснованно ставит вопрос: что понимать под основными правами человека, можно ли их отождествлять с конституционными правами? В соответствии со ст. 17 Конституции РФ основные права - это прежде всего конституционные права. Такая трактовка статьи 17 полностью согласуется со ст. 55 Конституции Российской Федерации, устанавливающей, что перечисление в Конституции основных прав не должно толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод человека.

То, что "основные права" и "конституционные права" - это равнозначные понятия, считают многие ученые (С.С. Алексеев, Н.В. Витрук, Л.Д. Воеводин, Е.И. Козлова, О.Е. Кутафин и др.). Так, Л.Д. Воеводин отмечал, что "неотъемлемую часть единой системы прав граждан составляют их конституционные, или основные права..." и что все содержащиеся в Конституции права "есть не только конституционные, но и основные"*(10). "Закрепляя основы правового положения гражданина, - пишет В.А. Масленников, - Конституция как бы отбирает наиболее важные как с точки зрения общества, так и с точки зрения граждан права и свободы, определяя их как основные"*(11).

Конституционные права - это не все права, которыми обладает человек, полагают М.В. Баглай и Б.Н. Габричидзе, а только основные, наиболее важные права, раскрывающие естественное состояние свободы и получающие высшую юридическую защиту*(12).

Примечательно, что в конституциях некоторых стран основные права - это не только часть закрепленных в конституции прав человека, но в то же время их особая группа, характеризующаяся специфическими свойствами. Так, в Конституции Колумбии 1991 года среди всех конституционных прав основные права человека выделены в особую главу "Об основных правах". Особый статус основных прав в Колумбии заключается в том, что, во-первых, основные права защищаются посредством специфической, предусмотренной Конституцией процедуры; другие конституционные права защищаются в обычном судебном порядке с соблюдением общих процессуальных норм; во-вторых, большинство основных прав были объявлены правами непосредственного действия. Такой же подход реализован, например, в Основном законе ФРГ 1949 г., первый раздел которого называется "Основные права", в Конституции Индии 1950 г., имеющей одноименную третью часть, в Конституции Испании 1978 г. Следует указать, что термин "основные права" использует в названиях глав и разделов, регламентирующих большинство конституционных прав и свобод, еще ряд конституций.

Проблема различия основных и конституционных прав человека представляет собой проблему социальных предпосылок конституционных прав, соотношения социального содержания и правовой формы в конституционных правах*(13). Поэтому, считает В.А. Патюлин, сведение основных прав исключительно к конституционным является проявлением одностороннего подхода. В этом случае учитывается лишь формальный критерий. Понятие "основные права" шире понятия "конституционные права человека". Это значит, что если конституционные права - это всегда основные права, то основные права не всегда являются только конституционными*(14). Принадлежность того или иного права к категории основных должна определяться не только фактом закрепления в конституции. К числу основных прав человека должны быть отнесены все права, которые регулируют сферу жизненно важных отношений между человеком и обществом.

В соглашениях по правам человека, резолюциях Генеральной Ассамблеи ООН часто используется термин "основные права". Однако вопрос о том, какие права входят в перечень основных, в чем особенность этой категории прав, остается открытым.

Е.А. Лукашева дает следующее определение: "...Под основными правами следует понимать права, содержащиеся в конституции и международно-правовых актах..."*(15). Ю.В. Трошкин считает, что основные права - это такие права, которые зафиксированы на уровне конституций и главных международных документов о правах человека и закрепляют гуманистические идеалы общества, ограничивают власть и защищают человека от произвола*(16).

На наш взгляд, в системе социальных возможностей человека, складывающихся в обществе, выделяются основные возможности, которые наиболее полно и глубоко выражают суть взаимоотношений личности и общества. Законодатель же, осознавая эту систему основных социальных возможностей членов общества, закрепляет их юридически в конституции государства, после чего они становятся конституционными правами человека. Именно этим обстоятельством объясняется тот факт, что основные права человека закреплены в большинстве современных конституций.

Основные фундаментальные права, зафиксированные в конституции государства и важнейших международно-правовых актах, являются правовой базой для производных, но не менее важных прав.

Как известно, конституционные субъективные права и свободы подразделяются на несколько групп: личные, политические, социально-экономические и культурные. Основой для классификации служит различие сфер общественных отношений, в которых граждане реализуют принадлежащие им права и свободы. Для настоящего исследования интерес представляют политические права и свободы, которые можно рассматривать как обеспеченную человеку законом и публичной властью возможность участия (как индивидуально, так и коллективно) в общественно-политической жизни государства и осуществлении государственной власти. Такое участие служит преодолению отчуждения гражданина от государства. Политические права граждан являются непременным условием функционирования других групп прав, поскольку они составляют органическую систему демократии и выступают как ценности, которыми власть должна себя ограничивать и на которые должна ориентироваться.

В отличие от личных, политические права и свободы направлены не на обеспечение автономии личности, а на ее проявление в качестве активного участника политического процесса - гражданина. Ценность этой категории прав состоит в том, что они создают условия для укрепления связей между гражданином, обществом и государством. Политическая свобода, по существу, является одной из граней личной свободы: человек как носитель политического сознания и политической воли вправе действовать в качестве самостоятельного и свободного участника политического процесса. В отличие от прав человека права гражданина охватывают сферу отношений индивида с государством (сферу публичных интересов).

Следует особо подчеркнуть, что политические права признаются обычно лишь за гражданами, т.е. обладание правами связывается с принадлежностью к гражданству конкретного государства. Конституционное право граждан на участие в отправлении правосудия относится к категории прав, которые принадлежат только гражданам государства.

Важно подчеркнуть, что фактическое осуществление основных политических прав и свобод человека и гражданина возможно лишь при помощи и посредством норм национального права, которые должны предусматривать эффективные механизмы и процедуры их реализации. Так, например, государством устанавливаются формы участия граждан в отправлении правосудия, процедура участия граждан в гражданском, арбитражном и уголовном судебных процессах и т.д.

Существование демократического общества немыслимо вне формирования политического плюрализма и его ценностей, нонконформизма общественного сознания и поведения, активного участия граждан в общественно-политической жизни. Поэтому в демократическом государстве политические права и свободы воспринимаются массовым общественным сознанием не как нечто второстепенное, а как одна из базовых гуманистических ценностей.

Особенность политических прав и свобод состоит в том, что с их помощью граждане реализуют конституционное право на участие в управлении государственными делами. Это означает, что политические права и свободы граждан выступают элементом механизма реализации народовластия.

Правовое регулирование политических прав и свобод граждан в нашей стране изначально складывалось в условиях господства классового подхода. В силу этого политическими правами и свободами прежде обладали лишь трудящиеся (ст. 14-16, 64 Конституции РСФСР 1918 г.). Только с провозглашением Конституцией СССР 1936 г. так называемого "социалистического государства рабочих и крестьян" политические права и свободы формально были закреплены за всеми гражданами. Однако и на этом этапе господствовал необъективный подход к юридическому обеспечению прав и свобод граждан, заложенный еще в период становления советской власти. Согласно этому подходу всей полнотой власти обладало само социалистическое государство, которое предоставляло права и свободы гражданам в том объеме, в котором считало необходимым. Эта концепция наглядно демонстрировала авторитарный характер советского государства. Сущность государства маскировалась под ширмой "полновластия" народа, олицетворявшегося, в первую очередь, политическими правами и свободами, которые могли быть реализованы гражданами только в интересах социалистического общества и государства.

В период постсоветских реформ ситуация кардинально изменилась. Сначала в Декларации прав и свобод человека и гражданина, а затем и в Конституции получили закрепление общедемократические принципы признания прав и свобод человека высшей ценностью, естественного характера их происхождения, свободы человека в осуществлении принадлежащих ему прав и свобод, политического и идеологического плюрализма, правового государства и др. Для того, чтобы наполнить принцип признания прав и свобод человека высшей ценностью конкретным содержанием, сделать его частью концепции народовластия, необходимо было отказаться от того подхода, который существовал длительное время и выражался в подчинении прав и свобод индивида интересам общества и государства.

Политические права и свободы, составляя единство, характеризуют уровень политической свободы общества и социальной свободы личности, существующей в данном обществе. Политическая свобода общества, в свою очередь, составляет социальное содержание политических прав и свобод граждан, которые признаны государственной властью и закреплены в правовых нормах. Политические права и свободы едины в том смысле, что все они возникают и формируются на основе существующих общественных отношений, которые составляют их содержание; все они, так или иначе, - интересы и потребности как всего российского общества, так и его отдельных членов; все они представляют собой возведенную в закон волю многонационального российского народа - носителя суверенитета и единственного источника власти в Российской Федерации. Принцип полновластия народа, закрепленный в качестве одной из основ конституционного строя Российской Федерации в ст. 3 Конституции, реализуется через политические права и свободы каждого гражданина.

До того, как охарактеризовать конституционное право граждан на участие в отправлении правосудия, необходимо проанализировать право, традиционно считающееся основным, определяющим саму природу всех политических прав и свобод граждан - конституционное право граждан на участие в управлении делами государства (ст. 32 Конституции РФ). Во-первых, нужно отметить, что Конституция Российской Федерации существенно сузила объект правового регулирования, ограничив его только делами государства, в то время как Конституция 1978 года в объем регулирования включала и дела общества (ст. 47 Конституции РСФСР). Во-вторых, даже если следовать логике Основного закона, представляется, что объем правового регулирования этой нормы выходит далеко за рамки обычного субъективного права, вторгаясь в пределы действия других политических прав и свобод. Таким образом, право граждан на участие в управлении государственными и общественными делами является не просто субъективным правом, входящим в систему политических прав и свобод, а основополагающим принципом взаимоотношений между демократическим государством и его гражданами. Данный принцип реализуется, в первую очередь, посредством осуществления политических прав и свобод граждан, в особенности такой категории, как "право на участие в осуществлении власти". В данном случае речь идет о праве на участие в отправлении правосудия, которое является основной функцией судебной власти.

Мысль о привлечении представителей народа к отправлению правосудия возникла уже в XVIII веке. Монтескье, выделяя в системе органов власти судебную власть, считал, что она может быть доверена не какому-либо органу, а выборным лицам из народа, привлекаемым к отправлению правосудия лишь на определенное время. "Таким образом, - полагал он, - судебная власть, столь страшная для людей, не будет связана ни с известной профессией, ни с известным положением; она станет... невидимой и как бы несуществующей"*(17).

Участие граждан в отправлении правосудия - демократический институт, наравне с участием народа в деятельности законодательных и исполнительных органов власти, является бесспорной составляющей демократического общества.

Конституционное право граждан на участие в отправлении правосудия представляет собой реальную возможность каждого гражданина не только оказывать влияние на судебную власть как ветвь государственной власти, на принимаемые ею решения, но и непосредственно участвовать в деятельности судебной власти, наряду с профессиональными судьями рассматривать и разрешать различные социальные конфликты, принимать государственно-властные решения. Кроме того, участие в отправлении правосудия можно определить и как форму общественного контроля за деятельностью судебной власти. Выступая в качестве такого контроля, оценочного критерия демократического режима, конституционное право граждан на участие в отправлении правосудия представляет собой неотъемлемый атрибут цивилизованного общества.

Единственный способ для суверенного народа сохранить ту степень власти, в которой он нуждается, заключается в возможности осуществлять эту власть и в возможности контролировать государственную власть*(18). Дело в том, что различные формы участия граждан в осуществлении государственной власти, участие в местном самоуправлении образуют тот всеохватывающий центр, вокруг которого группируются все права, свободы и обязанности в сфере государственной и общественно-политической жизни и деятельности. Только видение всех прав, свобод и обязанностей через "призму власти" поможет правильно понять и взвесить их ценность.

Конституционное право граждан на участие в отправлении правосудия следует понимать как предоставленную и гарантированную государством на конституционном уровне, обязательную для органов публичной власти, возможность гражданина Российской Федерации в установленных законом формах и порядке участвовать в осуществлении важнейшего вида государственной деятельности, направленной на рассмотрение и разрешение социальных конфликтов, связанных с действительным или предполагаемым нарушением норм права.

Признаки, присущие праву граждан на участие в отправлении правосудия, можно условно подразделить на три группы.

Первая группа признаков характеризует право на участие в отправлении правосудия как право конституционное:

- закреплено в нормах, обладающих высшей юридической силой, то есть высшей степенью обязательности для субъектов права в сравнении с положением иных правовых норм;

- имеет наибольшую степень стабильности;

- обладает наивысшим уровнем абстрагированности своего содержания;

- является основным для существующей общественной системы;

- обладает повышенной защитой;

- непосредственно действует.

Вторая группа признаков характеризует право на участие в отправлении правосудия как право политическое:

- принадлежит только гражданам данного конкретного государства;

- выступает гарантией и условием реализации отдельных личных прав и свобод граждан;

- самым непосредственным образом связано с организацией и осуществлением политической власти в государстве, характеризует положение личности в политических отношениях и обладает политическим содержанием.

Третья группа признаков является специфической. Данные признаки присущи только конституционному праву граждан на участие в отправлении правосудия, которое:

- определяет смысл и содержание деятельности органов судебной власти;

- связано с осуществлением и организацией судебной власти;

- является способом привлечения каждого гражданина к политическому участию;

- выступает способом общественного контроля за деятельностью судебной власти.

Анализируя институт участия в отправлении правосудия, исследователи сталкиваются с проблемой определения лиц, участвующих в отправлении правосудия. Среди представителей отраслевых юридических наук достаточно распространенной является точка зрения, согласно которой к лицам, участвующим в отправлении правосудия, следует относить присяжного, народного, арбитражного заседателя, общественного защитника и общественного обвинителя. Это мнение разделяют, например, М.Н. Голоднюк*(19), Н.Г. Иванов*(20), Т.В. Кондрашова*(21). Другие ученые полагают, что понятием иных лиц, участвующих в отправлении правосудия, охватываются арбитражный и присяжный заседатель*(22), третьи дополняют данный перечень секретарем судебного заседания*(23). Достаточно широкое определение "иным лицам" дает Б.В. Здравомыслов, по мнению которого таковыми, "очевидно, надо считать истца или ответчика, их представителей, общественных защитников или обвинителей"*(24). Хотелось бы отметить, что и Гражданский процессуальный кодекс РФ и Арбитражный процессуальный кодекс РФ выделяют лиц, участвующих в деле (стороны, третьи лица, прокурор, лица, обращающиеся в суд за защитой прав, свобод и законных интересов других лиц или вступающие в процесс в целях дачи заключения) и состав суда, однако Уголовно-процессуальный кодекс РФ использует одно общее собирательное понятие "участники уголовного судопроизводства". На наш взгляд, к лицам, участвующим в отправлении правосудия, следует относить только судебных заседателей - присяжных, народных и арбитражных, поскольку только эти лица, в отличие от вышеуказанных (общественного обвинителя, общественного защитника), обладают правами и обязанностями судьи и разрешают дело по существу. Некоторые ученые различают конституционное право граждан на участие в отправлении правосудия как в узком, так и в широком смысле. При этом конституционное право граждан на участие в отправлении правосудия в широком смысле понимается как возможность каждого гражданина в качестве истца, ответчика, их представителей и др. быть деятельным участником процесса отправления правосудия. Такой подход представляется неверным. Конституционное право граждан на участие в отправлении правосудия следует рассматривать как возможность граждан в качестве народных, присяжных и арбитражных заседателей обладать правами и обязанностями судьи, рассматривать дело по существу и принимать по нему решение, т.е. отправлять правосудие. Другие участники процесса (истцы, ответчики и пр.) такими полномочиями не обладают и правосудие не отправляют.

Необходимо подчеркнуть, что конституционное право граждан на участие в отправлении правосудия касается лиц, не принимающих профессионального участия в отправлении правосудия. Профессиональные судьи не участвуют в отправлении правосудия, а непосредственно его осуществляют. Это утверждение подтверждается позицией Конституционного Суда РФ, который в своем определении от 27 декабря 2005 г. N 522-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Кулешовой Людмилы Васильевны на нарушение ее конституционных прав положениями законов Санкт-Петербурга от 27 мая 2005 года "О внесении изменений и дополнений в законы Санкт-Петербурга "Об "Уставном суде Санкт-Петербурга", от 2 июня 2005 г. "О внесении изменений в Устав Санкт-Петербурга", от 12 июля 2005 г. "О внесении изменений в Устав Санкт-Петербурга" и от 29 сентября 2005 г. "Об официальном толковании положений пунктов 1, 3, 4 ст. 17 Закона Санкт-Петербурга "Об "Уставном суде Санкт-Петербурга" указал, что "статья 32 (часть 5) Конституции Российской Федерации касается граждан именно как лиц, не принимающих профессионального участия в отправлении правосудия, в деятельности судебной власти; такое участие призвано способствовать повышению доверия к судебной власти, оно является одной из признанных форм общественного контроля за отправлением правосудия. Федеральный конституционный закон "О судебной системе Российской Федерации" в статье 1 устанавливает, что судебная власть в Российской Федерации осуществляется только судами в лице судей и привлекаемых в установленном законом порядке к осуществлению правосудия присяжных, народных и арбитражных заседателей (ч. 1), согласно его статье 8, именуемой "Участие граждан в осуществлении правосудия", граждане участвуют в отправлении правосудия в порядке, предусмотренном федеральным законом, в качестве присяжных, народных и арбитражных заседателей; их участие в отправлении правосудия является гражданским долгом (ч. 1 и 2)". Конституционный суд отметил, что под конституционным правом граждан на участие в отправлении правосудия следует понимать возможность граждан участвовать в отправлении правосудия на непрофессиональной основе в качестве народных, присяжных и арбитражных заседателей.

Итак, Федеральным конституционным законом от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации"*(25) закреплены три формы участия граждан в отправлении правосудия:

- присяжные,

- народные,

- арбитражные заседатели.

Для состава суда с присяжными заседателями характерно то, что присяжные рассматривают только вопросы факта, а уже профессиональный судья решает вопросы права. В отличие от этой формы составы судов с участием народных и арбитражных заседателей составляют единую коллегию, решающую и вопросы факта, и вопросы права. В зарубежных странах существуют другие модели участия граждан в отправлении правосудия. Так, например, в Германии дела об опасных преступлениях рассматриваются судами в составе трех профессионалов и двух непрофессионалов, во Франции - трех профессионалов и девяти непрофессионалов, в Италии - двух профессиональных судей и шести непрофессионалов, в Греции - трех профессионалов и пяти непрофессионалов, в Дании - трех профессионалов и двенадцати непрофессионалов. Для данных составов судов характерно то, что они являются едиными коллегиями, рассматривающими совместно и правовые, и неправовые вопросы, хотя в некоторых случаях права профессионалов и непрофессионалов могут быть неодинаковыми.

Конституция Российской Федерации непосредственно называет только одну форму участия граждан в отправлении правосудия - присяжных заседателей (ч. 4 ст. 123). Вместе с тем нельзя утверждать, что Конституция исключает иные формы участия граждан в отправлении правосудия*(26). Участие граждан в отправлении правосудия в качестве народных и арбитражных заседателей предусмотрено текущим законодательством, в частности, Федеральным конституционным законом "О судебной системе Российской Федерации", Федеральным конституционным законом от 28 апреля 1995 г. N 1-ФКЗ "Об арбитражных судах в Российской Федерации"*(27), Уголовно-процессуальным кодексом РФ от 18 декабря 2001 г. N 174-ФЗ*(28), Арбитражным процессуальным кодексом РФ от 24 июня 2002 г. N 95-ФЗ*(29), Федеральным законом от 30 мая 2001 г. N 70-ФЗ "Об арбитражных заседателях арбитражных судов субъектов Российской Федерации"*(30), Федеральным законом от 20 августа 2004 г. N 113-ФЗ "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации"*(31), Федеральным законом от 2 января 2000 г. N 37-ФЗ "О народных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации"*(32) и рядом других федеральных законов.

Следует обратить внимание на то, что конституционное право граждан на участие в отправлении правосудия обладает определенными особенностями, обусловленными той сферой, в которой реализуется данное право.

Применительно к формам реализации конституционного права граждан на участие в отправлении правосудия законодатель оперирует термином "гражданский долг". Так, в соответствии со ст. 1 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации" участие присяжных, народных и арбитражных заседателей в осуществлении правосудия является их гражданским долгом.

Необходимо отметить, что понятие "гражданский долг" - в большей степени понятие политическое, чем юридическое. Используя его, в том числе и в Конституции РФ*(33), законодатель не дает его нормативного определения, а соотносит с юридической обязанностью. С одной стороны, участие в отправлении правосудия представляет собой принцип судебной системы, а с другой стороны, является гарантией реализации конституционной нормы о том, что никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, а также гарантией конституционного права обвиняемого на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей. Как известно, любому субъективному праву должна корреспондировать соответствующая юридическая обязанность. Таким образом, законодатель, употребляя термин "гражданский долг", подразумевает именно юридическую обязанность. И эта обязанность возлагается не на всех граждан, которые потенциально могут быть включены в списки судебных заседателей, а только на тех, которые уже включены в эти списки. С момента внесения гражданина в списки присяжных, народных и арбитражных заседателей конституционное право на участие в отправлении правосудия трансформируется в обязанность. Лицо обязано явиться по повестке в суд для исполнения обязанностей заседателя. Граждане могут отказаться от использования конституционного права, но только в тех случаях, когда это прямо предусмотрено законом. Так, например, по письменному заявлению от исполнения обязанностей арбитражного заседателя могут быть освобождены прокуроры, военнослужащие, следователи, адвокаты, нотариусы, лица, принадлежащие к руководящему и оперативному составу органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий, органов федеральной службы безопасности, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, таможенных органов Российской Федерации, органов, исполняющих наказания, а также лица, осуществляющие частную детективную деятельность на основе специального разрешения (лицензии). Во всех остальных случаях лицо обязано исполнять обязанности заседателя.

В соответствии со ст. 117 Уголовно-процессуального кодекса РФ в случае неисполнения участниками уголовного судопроизводства процессуальных обязанностей, предусмотренных Кодексом, а также нарушения ими порядка в судебном заседании на них может быть наложено денежное взыскание в размере до двадцати пяти минимальных размеров оплаты труда. А к участникам уголовного судопроизводства относится суд, в том числе в составе судьи и двенадцати присяжных заседателей. То есть, в случае неисполнения обязанностей присяжных заседателей они будут привлечены к ответственности.

В зарубежных странах заседатели также привлекаются к ответственности. К примеру, в США установлена административная ответственность за неявку по повестке в суд для выполнения обязанности присяжного заседателя, которая рассматривается как неуважение к суду и подлежит наказанию - штрафу или тюремному заключению*(34).

Складывающаяся в Верховном Суде Российской Федерации практика также исходит из понимания гражданского долга как обязанности, возникающей с момента внесения гражданина в списки заседателей. Так, Военная коллегия Верховного суда РФ, рассмотрев в судебном заседании от 26 августа 2004 года кассационную жалобу присяжного заседателя Б. на постановление судьи Северо-Кавказского окружного военного суда от 20 января 2004 года о наложении на него денежного взыскания в размере 25 минимальных размеров оплаты труда, то есть в сумме 2500 рублей, пришла к выводу, что гражданин приступает к исполнению обязанностей присяжного заседателя с момента формирования коллегии. В том случае, если гражданин не является в суд для исполнения обязанностей присяжного заседателя, то он может быть привлечен к ответственности в соответствии со ст. 117 Уголовно-процессуального кодекса РФ, которая предусматривает, что в случаях неисполнения участниками уголовного судопроизводства процессуальных обязанностей, предусмотренных Уголовно-процессуальным кодексом РФ, на них может быть наложено денежное взыскание в размере до двадцати пяти минимальных размеров оплаты труда. В связи с этим Военная коллегия в своем кассационном определении от 26 августа 2004 г. N 1-011/03 оставила без изменения постановление судьи Северо-Кавказского окружного военного суда от 20 января 2004 г.*(35)

Удивительным является то, что подобная норма, определяющая порядок привлечения к ответственности, содержится только в Уголовно-процессуальном кодексе РФ*(36). Ни в Уголовном кодексе РФ, ни в Кодексе об административных правонарушениях РФ не содержится составов, предусматривающих ответственность за неисполнение обязанностей заседателей, только в ранее действовавшем Кодексе об административных правонарушениях РСФСР содержалась ст. 165.6, устанавливающая подобную ответственность*(37). Обратим внимание на то, что и в ранее действовавшем Кодексе об административных правонарушениях РСФСР и в Уголовно-процессуальном кодексе РФ ответственность устанавливалась лишь в отношении присяжных заседателей. Об ответственности за неисполнение обязанностей народного и арбитражного заседателей ни в ранее действовавшем, ни в текущем законодательстве упоминаний нет. Такой дифференцированный подход законодателя к регулированию этого вопроса непонятен.

На наш взгляд, учитывая важность осуществляемой заседателями деятельности - отправления правосудия, а также необходимость обеспечения других конституционных прав, главу 19 Кодекса об административных правонарушениях РФ "Административные правонарушения против порядка управления" необходимо дополнить статьей, устанавливающей ответственность за неявку по повестке в суд для исполнения обязанности заседателя. Представляется, что это способствовало бы решению проблемы, связанной с обеспечением явки граждан в суд для исполнения обязанностей заседателей.

Итак, право граждан на участие в отправлении правосудия занимает особое место в системе конституционных прав граждан, оно призвано обеспечить демократический порядок формирования судебных органов, а также общественный контроль за деятельностью судебной власти, способствующий ее открытости и повышению доверия населения к суду. Привлечение граждан к отправлению правосудия всегда рассматривалось как черта, присущая демократическому государству*(38). Данное право позволяет обеспечить и другую существенную характеристику правосудия - коллегиальность. Сочетание профессионализма судей и жизненного опыта судебных заседателей способствует повышению уверенности в правильности и справедливости принятого решения.